❂❂❂
Таинственный новый друг с художественного факультета вызывал у коренной компании блондина неподдельный интерес. Пак мало рассказывал о нём, и оттого образ черноволосого инкогнито казался каким-то слишком загадочным. Первым с любопытством не совладал Джин: - Или ты показываешь нам своего этого Чонгука, или я его разыскиваю и показываю себе сам, - Ким старший был непреклонен. - Да, мне тоже хочется познакомиться. А то ты с ним носишься, как с кольцом всевластия: "О, Гукки, мой Гукки, никому не покажу, глазами не трогать, руками не смотреть" - поддакнул Тэхён. - Не знал, что ты такая собственническая задница. Чимин для вида возразил и состроил невинную мордашку, хотя был полностью согласен с парнями. Он за Чона одну "сонную" жизнь отдал, имеет право располагать всем его вниманием единолично. Пусть и не так часто. - Зови его с нами на научную ярмарку в эту пятницу. И мы, наконец, с ним встретимся, и веселее вместе будет, - добровольно-принудительно попросил Юнги. Идея была не плоха, да и спорить с Мином не хотелось, поэтому Пак согласился. И с этого началась самая сумасшедшая поездка по делам университетским. Брюнет на приглашение отреагировал положительно, признавшись, что редко где-то бывает. Когда Чимин, как-то нежданно взволновавшись и трепеща неспокойным сердцем, озвучивал предложение о совместной экскурсии, вопросительные обсидианы так искренне засияли, что внутренние бабочки подняли настоящий торнадо, пустив ликование по венам. Пшеничная голова сама себе удивилась, не желая копаться в причинно-следственных связях и слабовольно оставляя размышления на потом. Ну обрадовался он обычному походу в научный центр как живому единорогу, материализовавшемуся в гостиной, что тут странного? В итоге, после пятничного, укороченного учебного дня, Чимин и его группа поддержки стояли в фойе и ждали явления Чонгука народу. Все четыре пары глаз были устремлены в проём одного из коридоров, из которого вскоре показался семенящий к парням юноша. Издалека этот первокурсник был похож на детсадовца, отбившегося от группы своих цыпляток и отчаянно пытающийся её догнать. - Он же пуууська, - протянул умилённо Тэхён, успевая ущипнуть беловолосого друга за бок, - Чим, ты этого малыша-карандаша от нас в нагрудном кармашке прятал? - Ты только при нём такое не ляпни, - шикнул Джин, - судя по его телосложению, этот малыш тебя в два счёта нагнёт. - А по мне, самый типичный представитель семейства кроликовых, - успел бросить Юнги перед тем, как Гук, наконец, с ними поравнялся. Закативший глаза на привычные подтрунивания товарищей Пак ослепительно улыбнулся смущённому новыми людьми брюнету и представил ему всех по порядку. Ребята, пришедшиеся Чону хёнами, встретили его как дальнего родственника, по которому вся семья жутко скучала. Младший и старший Кимы сразу полезли обниматься, а Шуга без привычной, лёгкой отстранённости, с ходу нашёл общие темы для разговора. И Чимину следовало бы радоваться, что его компания без нареканий приняла чужака, но он, почему-то, совсем не ощущал восторга. Чонгука хотелось выдернуть из посторонних рук, спрятать за спину и раз в месяц выписывать разрешения на "пообщаться и поконтактировать". Раньше блондин за собой такого эгоизма не замечал. Прелестно. Заняв свободные пять мест в огромном, арендованном университетом автобусе, студенты приготовились ехать долгие два часа. Пак безоговорочно сел с Гуком, напротив пару кресел приватизировали Тэ и Джин, а за ними разместился Мин, мгновенно уходя в спящий режим. Порывшись в своём рюкзаке, Ким старший, аки заботливый брат, выудил контейнер, наполненный кексами: - Будете? - Зачем задавать риторические вопросы? - подмигнул голубоволосый, выбирая себе самого ровного и большого представителя мучных изделий, за что получил по пальцам. На возмущённое "Эээй", Тэхён услышал строгое предостережение: - Это для Чонгукки. Он впервые будет мои кулинарные шедевры пробовать. - Измена значит, да? Любимчика себе нового нашёл? - обиженно сверкнули ореховые глаза. Забрав в руки два переданных через проход лакомства, Чимин с тихим хихиканьем доставил "особое" своему соседу. Брюнет благодарно взял сдобу и сразу же откусил от неё значительную часть: - Ты правва фам иф пригофовил, хёон? Офень фкуфно, - честно изумился Чон с набитым ртом. - Ага. И это не просто кексы. В их рецепте есть секретный ингредиент, - заговорщецки прошептал кондитер-любитель. Уже практически дожевавший своё угощение блондин чуть не поперхнулся. Он не так давно узнал, какую добавку обожает использовать Джин. И это, к сожалению, не клубничный сироп или разноцветная присыпка. Было у старшекурсников хобби: немного приукрашивать и модифицировать скучные, учебные поездки. Паку ещё не доводилось испытать на себе действие волшебной выпечки хёна. Да и вообще "плюшек" такого рода. Ну что ж, надо же было когда-то начинать. Пугало только одно: он случайно затащил в эту авантюру и Чонгука. Экскурсия обещала стать незабываемой. А следующие шесть часов - самыми длинными в жизни Чимина. На исходе ста двадцати минут монохромная парочка почувствовала, что что-то не так. Точнее, блондин испуганно ожидал начала всасывания "углеводов" из чёртовых, предательских кексов, а Гук оставался в доверчивом неведении. Когда ни с того, ни с сего неконтролируемо захотелось засмеяться, брюнет тоже почуял неладное. Уже подёрнувшиеся лёгкой дымкой глаза-полумесяцы устремились на Джина: - А этот твой ингредиент был из разряда "сахарной пудры" или какой-нибудь "душистой травяной приправы"? Ким старший, тоже отдавшись действию своих магических бисквитных изделий, коротко ответил: - Второе. Тэхён, присоединившийся к беседе, поясняюще добавил: - Мы же хорошие друзья и никогда бы не стали вас травить. Всё природное и множество раз проверенное на себе. Белобрысая голова хотела бы успокоиться, но удивлённое: "Это была явно не просто булочка" под боком от вникнувшего в суть Чонгука заставило мысленно проклясть несносных товарищей. Как они добрались до нужного научного центра и высадились из автобуса, Пак не заметил. Сознание, омытое первой волной накатившего дурмана, включилось уже в огромном, закруглённом зале, напоминавшем строение Колизея. В центре находилась площадка с трибуной для вещающих, а вверх от неё ярусами расходились ряды столов и посадочных мест. Уловив шушуканье рядом, парень узнал, что практически за ручку их сюда завёл Мин, оставшийся самым разумным из всей группы: - Вот кто тебя просил снова балаган устраивать? - отчитывал он расслабленного Джина приглушённым голосом. - Ладно мы трое, но эти телепузики-то в первый раз в страну чудес отправились. Нельзя что ли было другое время и место для увлекательного ознакомления выбрать? А если нашу амстердамскую контору спалят? Чимина Шуга и хренов кулинар усадили между собой, когда как Чон справа соседствовал с Кимом старшим, а слева охранялся Кимом младшим, который к данному виду увеселительных развлечений почти выработал иммунитет и поэтому чувствовал себя окрылённо, но не более того. - Да не строй из себя буку, всё будет нормально. Мы же за ними присматриваем. Не вдупляя и в половину шепчущего диалога, Пак постарался хотя бы разрядить напряжённую атмосферу, обратившись к Мину: - Никто нас не спалит, хён. Юнги даже не в курсе, что мы под кайфом. - Вот видишь, этот вообще берега попутал, - красноречиво указал на довольного блондина единственный здравомыслящий член весёленькой коллегии. Поняв, что произошла оплошность, Пак развернулся на сто восемьдесят градусов: - Никто нас не спалит, хён. Юнги даже не в курсе, что мы под кайфом. Джин на это показал большой палец, а Шуга лишь тяжело вздохнул и мысленно попросил у Вселенной моральной поддержки. Через тридцать минут нудного вещания оратора, описывавшего программу мероприятий и разнообразие приготовленных для гостей, познавательных штуковин, молчавший до этого Чонгук без зазрений совести перегнулся через задремавшего Джина и шёпотом, разнёсшимся на несколько рядов, оповестил Чимина: - Я есть хочу, может выйдем отсюда и поищем что-нибудь? Опьянённый мёд сфокусировался на приблизившемся лице: - Почему бы и нет, сейчас только воспитателя предупрежу. Ни капли не тихий разговор прекрасно услышал Мин. Отпускать этих двоих в одиночку шастать в холле, полном различных, диковинных научных изобретений и технических разработок, парень не хотел. Но, чем больше людей прямо во время конференции попрутся к выходу, тем заметнее это будет выглядеть. Взвесив все за и против, Шуга под свою же ответственность выбрал разрешить донсенам проветриться. Всё же, с начала кексового действия прошло около двух с половиной часов, поэтому ребята должны были уже прийти в более приемлемое психическое и физическое состояние. - Вы можете свалить, но только очень незаметно, как ниндзя. Установочная лекция закончится через минут сорок, мы найдём вас в фойе, - прошептал Юнги обернувшемуся к нему Паку. - Хён, можно мы пойдём поищем еду? - выданное секунду назад право покинуть зал чиминов мозг проигнорировал. - Да, только тихо и без происшествий, - повторно попросил Мин. - Понято-принято, - заверил блондин и, дав отмашку ждущему сигнала Гуку, начал вылазить из сложного построения обычных кресел. С горем пополам, а также с множеством нежелательных, шуршащих и брякающих звуков, по-прежнему немного невменяемый инь-ян выбрался из душного помещения в светлый и просторный холл. Несмотря на продолжающееся, основное мероприятие, в нём сновало немало посетителей. Тормозяще встав возле выпустивших их дверей, парни принялись рассматривать мельтешащее окружение, дабы найти нечто, похожее на ларёк с закусками или продуктовый автомат. Первым в этом преуспел Чимин, без предупреждения схвативший Чона за рукав и потащивший сквозь толпу. Их шествие увенчалось остановкой в конце небольшой колонны людей. - Я нашёл очередь за едой! - радостно выпалил блондин, заглянув в мутно-глубокие, чернильные омуты. - Молодец! - так же бодро отозвался Чонгук. Монохромная парочка принялась ждать. Когда перед потенциальным фудкортом оставалось четыре человека, Пак вдруг начал неистово хохотать, схватившись за живот. Ничего не понимающему брюнету он, в паузы для добора в лёгкие кислорода, пояснил: - Мы с тобой такие дурачки! Это же очередь в туалет, - маленький палец указал на вывеску "WC" над проёмом, в котором исчезали впереди стоящие. - Точно, - глупо захихикал Гук, оттаскивая друга в сторону. Бросив взор немного левее, черноволосый высказал внезапную идею: - Может, спросим у того администратора? Вон, видишь, около лавочек стену подпирает. - Нее, он какой-то чересчур суровый. Вдруг поймёт, что мы слишком "весёлые", - уставившись по нужному направлению, Чимин вгляделся в высокую фигуру и отказался. - Сами найдём, пошли. И придурковатый дуэт двинулся бороздить живые просторы выставочного холла в поисках пропитания. Ведущим в их экспедиции был Пак, уверенно шагающий по то и дело петляющему вектору. А ведомый Чонгук лишь тупо пялился на их переплетённые пальцы и соприкасающиеся ладони, улыбаясь и полностью вверяя себя путеводной, светловолосой звезде. Помещение со стендами оказалось не просто большим - гигантским. Спустя пятнадцать минут шествия, отряд в числе двух студентов застопорился возле резво танцующего паренька. Тот выделывал руками поистине невероятные элементы. Чимин, не сумев сдержаться, начал забавно фыркать, снова подавившись смехуёчками. Чон же, воодушевлённый необычной хореографией, тоже замахал конечностями, пытаясь её повторить. И тут уж блондин не выдержал: заржал во весь голос, наклоняясь на увлечённого своим занятием брюнета и чуть ли не хрюкая тому в грудь. Только вдоволь насмеявшись, пара направилась дальше. Следующим отвлекающим фактором выступила площадка, на которой размещались несколько столов с изобилием художественных средств. Гук, высмотрев родные предметы, с неуклонностью танка попёр к ним, таща за собой и несопротивляющийся паков прицеп. В смольной, чумной голове включились заложенные на генетическом уровне инстинкты, потребовавшие создать элемент искусства немедленно. Они оба уселись за общее рабочее место и принялись рисовать. Черноволосый творец попытался начертать нечто, отдалённо напоминающее статую, а чиминовы каляки-маляки, по идее, изображали его спутника, правда больше походили на кракозябру с ручками и ножками. Ну, он художник, он так видит. Покинув арт-стойку с намалёванными картинами, парни, уже нехило умаявшиеся, оказались утянутыми в поток идущих куда-то посетителей. В один момент, как в мультике "В поисках Немо", замешкавшийся Пак отпустил чужую ладонь, и оглянувшись, потерял своего компаньона из виду. Перескакивающий с лица на лицо, карамельный взор не мог отыскать знакомое, и внутри мгновенно рассыпалась паника. Выбравшись из толпы, блондин, ещё несколько минут печально покрутившись, так и не нашёл пропажу. Зато обнаружил, наконец, долгожданный ларёк с закусками, у которого выстроилась длинная очередь. С наивной надеждой в голосе, Чимин громко крикнул окружающему гомону: - Чонгук, я пока тут тебя подожду. Я нашёл нам еду, она, оказывается, у нас под носом была, - парень остановился за последним покупателем и впал в ожидательное состояние. Потеряв надёжную руку, да и вообще всего живого навигатора в целом, Чон растерялся. Посмотрев по сторонам, он удивился тому, что встреченный ранее администратор, похоже, либо телепортнулся на другую точку, либо просто проследил за ними, потому что серьёзный, статный мужчина возник совсем недалеко, заняв пост возле очередного стенда. Сейчас брюнету жизненно необходимым ощущалось желание поскорее найти друга, поэтому даже обращение к этому хмурому джентельмену не испугало. Стараясь вести себя непринуждённо и естественно, Чонгук подошёл к нему и поприветствовал: - Здравствуйте. Могу я попросить вас о помощи? Представитель обслуживающего персонала недобро зыркнул на юношу и промолчал. - Я потерял здесь своего товарища: невысокий такой, светловолосый, красивый. Вы, случайно, не видели? Администратор снова поскупился на ответ. Гук насторожился и решил больше не досаждать ему, раз данный хмырь такой неразговорчивый и деловой. Он хотел было отправиться на дальнейшие поиски, но вдруг чьё-то плечо толкнуло со спины. Неосторожно махнув руками, Чон случайно задел мужчину перед ним, который помог затормозить его падение. Вот только своё приземление на шестую запятую этот сэр предотвратить не смог. Ошеломлённо взглянув на брякнувшегося на пол работника, Чонгук не придумал ничего лучше, чем скрыться с места преступления. Он стремительно сиганул в обратную сторону, желая быстрее затеряться в толпе. Пробежав неизвестное количество метров и умудрившись обогнуть всех попадавшихся на пути посетителей, черноволосый марафонец лишился прежней удачи: налетел на кого-то небольшого, распластавшись вместе с ним на паркетном покрытии. Жертва нападения очень знакомым голосом простонала из-под него, потирая пшеничную макушку. - Чимин? Нашёлся! Так это я что, круг по территории сделал? - виновато заулыбался Гук. - А я почти очередь за вкусняшками отстоял, - поделился радостной вестью тоже просветлевший Пак. - Правда? - изумлённо устремив глаза на вывеску, Чон звонко засмеялся. - Это та, что в туалет? Блондин тоже посмотрел на опознавательную подпись и хлопнул себя по гудящему лбу: - Кошмаар, мы с тобой как два лунатика. Мне кажется, часа три прошло, пока мы тут плутали. Нас парни, наверно, уже обыскались. Давай просто сядем здесь на лавочку и подождём, пока они не придут. - Отличная мысль, - согласился Чонгук, помогая другу подняться на ноги и отряхивая его от невидимых пылинок. Ребята прикорнули на ближайшей скамейке, грустно глядя на проходящих мимо людей, словно два бездомных, брошенных щенка. Волшебная джинова приправа и не думала отпускать, а в теле поселилась слабость. Вскоре, белобрысая голова, не способная держаться в вертикальном положении, доверчиво легла на чужое, удобное плечо, и её хозяин задремал. Следом, об чиминов котелок упёрся чонов, находя положение весьма приемлемым. Усталые агаты закрылись, нуждаясь хоть в незначительной передышке.❂❂❂
Работа охранника в любом, даже самом необычном заведении, будь то в музее современного искусства или на выставке новейших, научных разработок всё равно скучна. Сидишь за мониторами, транслирующими съемку с камер наблюдения в прямом эфире и тупо пялишь на чужие лица, изредка обнаруживая беспорядки и предотвращая их. Но в эту знаменательную пятницу, заступивший на собирающуюся быть нудной смену Хёсан Чой лицезрел, кажется, самое смешное в своей жизни представление. Настроение подняли двое студентов, явно пребывавших в какой-то своей системе координат. И, по правилам, таковых, однозначно накуренных личностей надлежало задержать, сопроводив куда следует. Однако мужчина не стал слишком правосудничать: просто просозерцал любопытную, немую комедию и даже пост свой не покинул. Раз парни не особо нарушали чужое спокойствие и не творили отборный разгром, можно было и простить им некоторый неадекват. А короткометражное, юмористическое шоу уложилось в непродолжительные двадцать минут и развернулось на полной площади холла, равной всего-то пятидесяти квадратам. Сперва вылупившаяся из дверей конференц-зала парочка вполне себе нормально нашла очередь в туалет и встала в неё. Затем, более низкий её элемент неожиданно словил хахайку, показывая на опознавательное обозначение "WC". Его спутник оттащил блондина немного в сторону, где они ненадолго залипли на картонной фигуре молодого учёного - рекламном баннере научной ярмарки. Дальше невменяемый тандем потопал прямиком к установленному в центре помещения аэромену. Оживлённый воздухом, резиновый человечек, хаотично машущий своими яркими руками, должно быть, и сам удивился внезапным зрителям. Особенно тогда, когда один из них попытался организовать ему подтанцовку. Вскоре аттракцион парням наскучил, и брюнет поволок своего визави в зону отдыха для детей: рослые юноши уселись за один из практически игрушечных, карликовых столов, отпугнув оттуда всех малышей, и принялись ваять нечто на оставленных мелочью листах. Урок рисования отобрал у студентов ещё десять минут. По его окончанию, светловолосый, увидев группу посетителей, которым проводили экскурсию, увязался за ними, а оставленный сам себе на попечение черноволосый потопал по обратному пути ко входу в лекторий. По сути, товарищи двигались в одном и том же направлении, на расстоянии метра, но в упор друг друга не видели. Возле знакомых дверей они разделились: тот, что ниже ростом, снова пристроился к очереди в туалет. Второй же пошёл выяснять отношения с полюбившимся баннером, не рассчитав пылких чувств и уронив его. Содеянное неслабо напугало брюнета, и он попытался сбежать, запутавшись в проходящих мимо людях и сбив с ног утерянного несколько мгновений назад компаньона. Немного посидев на полу, посмеявшись и обсудив, вероятно, своё приключение, ребята поднялись, расположились на ближайшей лавочке, откинувшись на её спинку, и задремали, уматавшиеся бесконечным турне. Вот такие вот три часа, умещённые в двадцать минут изменённым сознанием. Забавная пантомима под кодовым названием "Это была явно не просто булочка". Видео, сделавшее весь оставшийся день одному охраннику-работяге.❂❂❂
Дождавшись конца слишком протяжённой установочной конференции, трое друзей покинули пыточную, замаскировавшуюся под обычную закруглённую аудиторию. Как только они вместе с остальными слушателями вывалились из дверей, почти протрезвевшим глазам предстала умилительная картина. На лавочке, стоящей аккурат напротив выхода из лектория, две монохромные макушки оперлись друг на друга, а их хозяева тихонько сопели, для верности ещё и зацепившись друг за друга руками. Направившись к ним, Юнги хотел разбудить потеряшек, но его остановил подскочивший Тэхён, доставший из кармана телефон: - Подожди, сделаю фото этих птенцов на память. Потом распечатаю и подарю Чимину на День Рождения. Держу пари, ему задумка понравится, - загадочно подмигнул хитрый, миндальный взор. Потом, конечно, парни своих донсенов растолкали. Увидев долгожданных хёнов, те обрадовались так, словно их, лохматых и ушастых, и правда пришли забирать из приюта новые, уже любимые владельцы. Заметив, что младшенькие немного подрастеряли запал, Джин повёл их к прежде искомому буфету, который спрятался в противоположном конце зала за кадками с вполне настоящими, низкорослыми пальмами. Когда голодные путешественники, на своё нереальное счастье, перекусили, по громкой связи объявление предупредило, что начинается очень интересное занятие в планетарии. Ким младший, всех поторапливая и подгоняя помчался к коридору, соединяющему основное здание с огромным куполом. В нутре этой полусферы организаторы подготовили нетипичную обстановку: на полу разложили огромные подушки и кресла-мешки вместо привычных стульев, снабдив всех посетителей ещё и мягкими, небольшими пледами, так как в помещении было довольно прохладно. Желающих прикоснуться к мистическому миру космоса набралось так много, что даже места на всех не хватило. Сославшись на то, что старшекурсникам не солидно делить одно сидение на двоих, Юнги и Джин заставили Чимина и Чонгука слегка смущённо, кое-как разместиться на одном мешке. - Ой, да вы на лавочке в такой же позе двадцать минут спали, - отмахнулся от сконфуженных друзей Тэ, успевший урвать себе нечто наподобие дакимакуры, правда без какого-либо рисунка. - Ага, так что задницы прижали, дети, и начинаем усиленно постигать загадки мироздания. Бытиё течёт во мне, и я един с тайнами Вселенной. Сижу на третьем слое атмосферы, вижу реальность в семь д формате - вот эта вся фигня, - предоставил быструю рецензию Мин прямо перед тем, как погасили свет. Студенты притихли и подняли головы к потолку, на котором развернулось изображение какой-то далёкой туманности, а бархатистый мужской голос начал рассказ о возникновении галактики. Слушать о квазарах, антиматерии и антиэнергии, чёрных дырах и порталах, уводящих за горизонт событий было, конечно, увлекательно, но Пак никак не мог сосредоточиться. Его по-прежнему слегка одурманенный разум отказывался воспринимать звуковую информацию, полностью сфокусировавшись на сигналах, передаваемых тактильными рецепторами. Осязание просто кричало о том, что плечо, бок и внешняя часть бедра греются от чужого, тёплого тела. От этого незначительного фактора естество вибрировало и колыхалось, а все мысли оплетались вокруг брюнета, восхищённо впитывающего проекции Млечного пути. Чимин мог чем угодно поклясться в том, что мириады светящихся огней в данный момент гораздо прекраснее блистали в обсидиановых глазах, нежели на внутренней части купола. Да и не только в данный момент, всегда, в общем-то. Удивительно, как наш сложный, систематически сложенный мозг могут обмануть обычные химические соединения. Закинулся парочкой: и вот оно счастье, эйфория, любовь. Глупый, на самом деле, орган - этот наш, запертый в черепной коробке процессор. Пропускать мимо понимания и запоминания новые сведения о космосе бедному белобрысому сознанию помогал и сам Чонгук. Сначала бесповоротно погрузившись в лекцию и её наглядное представление, в один момент он наклонился к уху Пака, опалив его дыханием и прошептал: - Люди смешные такие: сперва строят заводы с гигансткими выхлопными трубами, заворачивающими небо в непроницаемый смог, а потом ходят в планетарии, чтобы посмотреть на звёзды... Усиленно попытавшись проникнуться глубиной изречения черноволосого философа, Чимин с затылка до пяток промурашился так, словно на него целую орду этих микроскопических насекомых наслали: - Ну, всё равно к тому времени, когда учёные, наконец, раскроют секрет бессмертия, многие светила и даже целые их скопления, скорее всего, исчезнут. С помощью планетариев следующие поколения смогут узнать, как выглядела вселенная в наши дни. А вообще, концепция вечной жизни всегда казалась мне очень заманчивой, - поделился спонтанным размышлением блондин, - это же сколько всего можно успеть увидеть и сделать! Гук на ответное рассуждение секундно помолчал, а потом почему-то угрюмо возразил: - Бессмертие - это не вечная жизнь. Это когда все вокруг умирают, кроме тебя самого. Никому бы такой участи не пожелал. Озадаченно взглянув на чонов профиль, Пак серьёзно задумался: а ведь он никогда с этого ракурса данный вопрос не рассматривал. Хотя стоило бы. В принципе, идея чего-то нескончаемого имеет больше минусов, чем плюсов. Одни и те же состояние или эмоция, не приходящие к завершению - очень сомнительное удовольствие. Ощутить любой аспект действительности более ярко поможет условие, при котором у этого фактора всегда будет противовес. Белое и чёрное. Свет и тьма. Счастье и боль - мир строится на контрастах. А обеспечивается это тем, что ничего не длится беспрерывно. Иначе вкус и ценность обнулятся. Неожиданно и надёжно заэкзистенциалившись, парень пробыл в раздумьях до окончания мероприятия. Очнулся он только тогда, когда совсем близко раздалось поражённое чонгуково "Вау". Всё освещение в один миг выключили, и в полной темноте по нижней кромке купола зажглись маленькие, жёлтые прямоугольнички, изображая окошки домов, силуэты которых тоже отчётливо выделились. У всех присутсвующих создалось впечатление, будто они оказались в центре безмолвного, ночного города - чувство очень волнительное и волшебное. Очарованный возникшей сказкой блондин опустил ладонь, прикрывавшую от громкого возгласа рот, как ему думалось, на кресло. Но попал вновь на чужую руку. Вот куда угодно, Чимин, сунь свою неловкую конечность, и с вероятностью в сто процентов угодишь на Гука. Ну потому что, фиг знает почему. Даже не пробуй понять - эти совпадения настолько невъебенно импосибл, что аж страшно. Брюнет, получив прикосновение, отвлёкся от зрелища и заглянул в устремлённые на него лунные дольки, улыбнувшись. И тут Пак осознал: он и не хочет знать причину. Правда, уже её знает. Но пока не станет себе говорить. Блаженное неведение освобождает от необходимости мучиться бессонницей и переживаниями. Пусть ещё совсем чуть-чуть. Лекция завершилась. Парни, практически забывшие про употреблённые ранее кексы, испытали значительный откат. Все, кроме Юнги, как-то одномоментно выдохлись, устали и лишились самого маломальского энтузиазма продолжать экскурсию. Кое-как дотопав до автобусной остановки, первым друзья отправили по нужному маршруту Кима младшего. Следующим подошёл транспорт, подходящий Чонгуку и Чимину. - Спасибо, хёны, было здорово. Только в другой раз предупреждайте заранее, какими вы плюшками балуетесь, - выкрикнул на прощание Чон. - Я и представить не мог, что они нам наркотический трип устроят, - виновато произнёс блондин, когда уселся на свободное сидение. - Прости, пожалуйста, Гукки, мне очень стыдно. - Да ладно, ЧимЧим, мне всё понравилось. Особенно наши блуждания на пятидесяти квадратных метрах, - хохотнул Чон. - И я совсем не против ещё куда-нибудь выбраться. - Такой же безумной компанией? - Ага. Но знаешь, мне и тебя будет вполне достаточно. Немедленно несите нового Пак Чимина, господа. Этот бесповоротно и неминуемо потратился.❂❂❂
С каждым днём Чимин всё явственнее ощущает, что погружается. Безостановочно падает, будто повторяя свой сон. Вот только Чонгук не остаётся на крыше. Всё окружающее пространство, с самого верха и до конечной точки и есть Чонгук. Необъятная и при этом замкнутая вселенная, которая затягивает не хуже перегоревшей суперновы. Разве был шанс задержаться на периферии? Кажется, никакого шанса и не было с самого старта. Спустя шесть месяцев знакомства, Пак значительно осмелел: Гук ближе подпускал к себе, открывал некоторые сведения о своей личности, даже позволил приходить в гости. Их совместные ночёвки обычно проходили за рубиловом не на жизнь, а насмерть в видеоигры, просмотром аниме и другой чуши, содержание которой на следующее утро они вспомнить не могли, но в памяти отпечатывалось, что весело было точно. И лучше бы Чон не дарил так щедро собственное общество блондину, потому что тот уже не мог остановиться: пущенное с лёгкого толчка колесо крутилось всё быстрее, а сердце безапелляционно прорастало крепкими розовыми побегами, сдаваясь без боя. Да и сложно было устоять. Например, однажды, на особо неинтересной и тягомотной паре от нечего делать белобрысый студент переписывался с брюнетом в Какао. Последним сообщением, перед тем, как преподаватель нещадно рассекретил его наглое предприятие и попросил принести и положить мобильник на учительский стол, было: "Тут так скучно, что я уже готов повеситься на ближайшей лампочке". Когда у него отобрали последнее спасение от учебного уныния, Чимин действительно собрался звать официанта, чтобы тот принёс окно - парню срочно понадобилось выйти. Ещё десять минут он бездумно гипнотизировал профессорский, слишком вычурный галстук в красно-зелёный ромб, не надеясь дожить до звонка. Вдруг, дверь в аудиторию резко распахнулась, и в помещение влетел еле переводящий дух Чонгук. Он понёсся по центральному проходу между рядами, дико вереща во весь голос: - ТРОЛЛЬ В ПОДЗЕМЕЛЬЕ! ТРОЛЛЬ В ПОДЗЕМЕЛЬЕ! Добежав до середины зала, за две парты от Пака он затормозил: - Вы не знаете? - слабо промямлив, Гук театрально крутанулся и потрясающе правдоподобно изобразил обморок. Вся группа, застыв на время этого искромётного перформанса, повалилась со смеху. Лектор, словивший эрор четыреста четыре, попросту не знал, что ему предпринять, когда тридцать два человека находились в припадке первобытного ржача. Актёр, заработавший сразу десять Оскаров из десяти, поднялся с пола, дошёл до трибуны и отрапортовал растерянному преподавателю: - Выстоять против горного тролля не сможет кучка первогодок, мне нужен весь факультет. Да и к тому же, до конца пары осталось восемь минут, отпустите своих студентов на перерыв пораньше. Ну пожалуйста? Фантомное предынфарктное состояние пожилого профессора заставило его согласиться. Когда ребята, обрадованные амнистией, повалили из аудитории, и Чимин, счастливый и до сих пор изумлённый приблизился к ждущему его брюнету, тот вспомнил кое о чём: - А, и это я, пожалуй, заберу, - стянул он конфискованный телефон. - А то знаете, совиная почта - та ещё морока, - задорные агаты подмигнули смущённому Паку, и настойчивые руки потянули его на выход. Как блондин уже успел уяснить, проблемы Чонгук решал лаконично и кардинально. И нельзя было не признать: действовал он эффектно. В универе всё чаще Чимин забредал в пристанище художников. Ему нравилась тамошняя атмосфера: стойкий, но не надоедливый запах красок и дерева, вечно небольшой, творческий беспорядок и само искусство, витающее в воздухе. На его родной кафедре всегда было шумно и порой даже безумно. Вокалисты нередко сходили с ума, начиная горланить опенинги из любимых аниме-сериалов, перепевали песни популярных кей-поп групп или вообще окунались в ностальгию, выкрикивая ни с того ни с сего: "Добрый путник войди в славный город Багдад - ты своим не поверишь глазам", "Взгляни вокруг, оглянись назад, духи с тобою связаться хотят..." или "Кто в ночи на бой спешит, побеждая зло?" А у мастеров кисти и карандаша всё было гораздо поэтичнее, спокойнее и эстетичнее. Ну и у них имелось главное преимущество - под рисовальным крылом обитал Чонгук. Как-то, после пар Пак не дождался брюнета в фойе, поэтому потопал в художественное отделение узнать, где пропадает его друг. Гук нашёлся в одной из студий, заставленной различными конфигурациями тела человеческого: повсюду были гипсовые стопы, кисти рук, высеченные из камня, пластмассовые носы, глаза. Да и целые тела имелись. Парень, усердно шаркающий карандашом по бумаге, закреплённой на мольберте, был занят подобием Венеры Милосской - алебастровой фигурой девушки, лишённой рук и головы. Не сразу заметив гостя, Чон обратил на него внимание только спустя пять минут: - О, ЧимЧим, прости, я тут забылся совсем. Сегодня мы работали без учителя, поэтому я подумал, что неплохо будет вздремнуть. А он, как назло, под конец занятия припёрся и оставил меня после пар отрабатывать то, что я не сделал на них. Выглядел черноволосый ваятель забавно: пряди немного спутались, на носу и щеке размазались следы графита, белая рубашка с закатанными до локтя рукавами расстегнулась двумя верхними пуговицами. Внутри, в районе левого зареберья у Чимина защемила странная нежность. Его по-прежнему не озвученная самому себе причина закономерно ожила, как и сотни раз до этого, когда брюнет оказывался в зоне видимости или просто навещал мысли. Остановившись за правым плечом Чонгука, парень оценил чёткость прописанных линий, игру контраста, переход к полутонам и уместно расставленные блики со светотенью. Неожиданная зависть к этой безголовой и безрукой девушке забралась в сознание. Пак ведь был сложен ничем не хуже, и к тому же, у него все конечности были на месте, в отличии от некоторых. В сознании запылало эгоистичное желание: блондин обогнул чонов мольберт и встал прямо перед гипсовой фигурой, заслонив её: - Нарисуй меня, как одну из своих античных статуй, - открыто глядя в упор на Гука, выдал Чимин и закусил губу. Подняв умаявшиеся обсидианы на нарушителя его учебного образца, Гук хмыкнул: - Что-то я не вижу на тебе отсутствия одежды и "Сердца океана" на шее, - насколько дерзка была просьба, настолько и ответ. - Это все условия? - "Да что ж ты несёшь-то, хренов идиот? Вот делать тебе нехуй, не иначе" - возникло в беловолосой голове. Брюнет не собирался проигрывать в этом состязании не только взглядов, но и безбашенной смелости: - Ага, - глаза в глаза. Пак нарушил напряжённый, зрительный контакт первым. Чернильные омуты смотрели с таким вызовом и мощью, что он просто не выдержал: - Здесь слишком холодно, я теплолюбивое создание, - "Ну-ну, правда сам уже дымиться начал и подплавился. Холодно ему", - не унимался внутренний голос. - Значит, не сегодня? Я узнаю, что можно будет сделать с отоплением, чтобы тебе было комфортнее, - в интонации послышались весёлые нотки, а вот чёрные озёра по-прежнему топили искушением. - Давно хотел попросить: а покажи свой скетчбук, - неудавшийся натурщик поспешил сменить тему, пока их словесная игра не преодолела границу невозврата. Чонгук нехотя оторвался от струсивших, медовых беглецов и полез в сумку, висевшую на спинке стула: - Держи. Но это, скорее, скетч-альбом, - пальцы протянули тетрадь формата А4. Приняв в руки средоточие всех зарисовок друга, Чимин отошёл к ближайшему столу, сел за него и приготовился рассматривать гуковы произведения искусства. Он решил начать с конца, чтобы словно в обратной перемотке проследить, как менялись образы, посещавшие мысли Чона. Хозяин альбома, тем временем, вернулся к своей работе, начиная прописывать штриховкой задний план. Первые, пролистанные страницы отражали окружающую обстановку: на них находились эскизы ладоней, пальцев, кистей, глаз, ушей и носов - рай для маньяка-расчленителя. Далее расположилось несколько пленерных набросков: Пак узнал беседку из парка возле дома брюнета, полюбовался живописным мостом через какой-то ручей, долго разглядывал технично и точечно выполненые цветы азалии. На следующем листе в шаржовом стиле предстал неизвестный парень, подписанный как "Ким Намджун". Блондин почему-то даже не задумывался, что у Гука могут быть друзья кроме него. Перевернув страницу, Чимин наткнулся на разворот, усыпанный изображениями бабочек всевозможных видов. И пусть они были выполнены простым карандашом, своей прелести, яркости и очарования ничуть не растеряли. Погрузившийся в созерцательный транс парень потянул за бумажный край, чтобы продолжить осмотр. И резко застыл, шокированным взором изучая огромную, запечатлённую чёрной, гелевой ручкой стрекозу. Её крылья, с мельчайшими прожилками, занимали всю площадь обоих листов, а туловище центровало форзац. Кажется, даже каждая ячейка в фасеточных глазах была досканально проработана. Через силу блондин оторвался от картинки и перевёл взгляд на Чонгука. Тот неизменно трудился над своим заданием, чересчур серьёзно окидывая вниманием статую. Слишком хорошо Пак запомнил судьбоносный сон, до самой последней детали. Поэтому очередное совпадение, о которых пшеничная голова практически научилась не заморачиваться, резануло по сознанию. Неладное так и уговаривало заподозриться. После удивлённой паузы Чимин решил вернуться к знакомству с содержанием альбома: перевернул страницу, и ошарашился ещё гуще: страшнее одной стрекозы могло быть только их полчище. Разные размеры, положения, степень прорисовки, но неизменно всюду - эти жуткие насекомые. Желая избавиться от них, короткие пальчики поспешили пролистать остальную бумажную толщу. Но до самого начала тетради, на каждом развороте неизменно встречались скопления витражных крыльев и большеглазых голов. Членистоногие словно вирус заразили оставшиеся листы так, что в карамельных полумесяцах зарябило. Отложив скетчбук, Пак осторожно задал волнующий вопрос: - Гукки, а почему у тебя больше половины альбома стрекозами исписано? Брюнет, не отвлекаясь, отозвался: - Не знаю... Сила привычки, наверное. Я, когда особенно упорно размышляю над чем-то, начинаю их рисовать. На автомате получается, не специально. - Ааа, - странная причуда, конечно, но вполне реальная. - Кстати, ты знал, что многие народности считают этих насекомых символом твоего любимого бессмертия или возрождения? - Оно не моё любимое, просто упомянул тогда, потому что к слову пришлось, - пробурчал Чимин. - Ты древними поверьями увлекаешься? Чон на ворчание не отреагировал: - Да нет. Просто для общего развития когда-то прочитал. Хочешь, самый зловещий миф расскажу? Паку вообще эта тема с крылатой фауной не нравилась, но Гук так вдохновлённо стремился поделиться информацией, что нельзя было не согласиться: - Давай. - В Швеции ходят легенды о том, что стрекозы помогали дьяволу взвешивать людские души, чтобы оценить степень их прегрешений. - И правда жутковато. - А ещё индейцы их сравнивали с вихрем. Как по мне, в теории хаоса нужно было не бабочку упоминать, а стрекозу. Она явно помощнее торнадо сможет вызвать. Ведь, если их сопоставить, различие сразу отчётливо видно. Не уловив связи, блондин решил уточнить: - Ты о чём? Чонгук только открыл рот, чтобы объяснить, но из его сумки раздалась громкая мелодия: - Ну наконееец-то! - воскликнул он и предупредил недоумение друга, - Моё наказание закончилось. Будильник подарил Добби пять часов дня, и теперь Добби свободен! - Препод разве не приказал тебе полностью нарисовать эту ограниченную и только потом идти домой? - Нет, он же не мучитель какой-нибудь. На это задание у нас шесть пар рассчитано. А я сегодня даже перевыполнил норму. Так что останется время на ещё одну натуру... Натурщика, - коварно поиграв бровями, напомнил о прежнем словесном раунде Чон. От такой дерзости и неприкрытого вызова Чимин вмиг позабыл, что они обсуждали, и пропустил тот факт, что Гук не ответил на вопрос: - Собирайся уже, я домой хочу, - пробубнил он и вернул скетчбук хозяину в руки. - Очень красивые рисунки. - Спасибо. Может, и ты на одном из листов окажешься. И никакие воды Атлантического океана не смоют твои черты, Роза, - маленькому, черноволосому чёрту до безобразия нравилось дразнить друга. - Только когда приступите к делу, мистер великий художник, не краснейте как Джек или мсье Мане. - Один из тех двоих был дилетантом, падким на француженок, а второй - вообще пейзажистом. Уж поверь, в нужный момент я не застыну как пельмени в морозилке, и тебе придётся подвинуться на своём дверном плоту. - Это я с радостью. Не позволю тебе утонуть, - вроде и поединок остроумных отсылок с шутками, но последняя фраза прозвучала как заветное обещание. Окончательно сконфузившись, Пак пулей полетел к выходу из студии, слыша в догонку расслабленный смех и шаги Чонгука.❂❂❂
Храбрости так и не хватало. Выделить немного времени, сесть перед внутренним зеркалом, заглянуть самому себе в душу и признаться. Раскрыть причину, обернуть словами весь этот сплетенный чувствами венок. Взять в руки, уложив на ладони, распахнуть глаза и честно принять. Ну вышло так, выросло, распустилось. И это ведь совсем не сорняки или пустоцвет. Нежные, розовые бутоны, милосердно увенчавшие стебли без единого шипа. Так чего тогда их бояться? Чимин не знает. Но это не мешает иррациональному страху сжимать клапаны и не давать им в полном объёме накачать в вены нежность и трепет. Поэтому вся эта сладкая субстанция концентрируется в глубине, сгущается, начинает постепенно ядовитить и травить. Сердце само вынуждает действовать: отрепетировать признание на себе, а потом подарить Ему. И будь, что будет. Готовность зреет, крепнет, полнится. Блондин считает минуты до момента, когда чаша терпения проглотит последнюю каплю и накопившееся море выйдет за края. И возможно, до потопа остаётся всего несколько часов. Они слишком засиделись в излюбленном кафе с настольными играми и опоздали на последний автобус. Не всегда, к сожалению, метро может выручить. Ничего не оставалось, как на своих двоих топать домой примерно десять километров. Апрель в этом году выдался медиумно тёплым и безумно красивым: вишнёвые деревья по всему городу устроили лепестковые снегопады, засыпая тротуары розоватой белизной. Воздух растворял в своих молекулах тонкий аромат, превращая обычную прогулку в сказочную. Парни шли, собирая носками кроссовок опавшие цветковые снежинки и наслаждаясь тишиной. Субботний вечер был удивительно немноголюден и спокоен, словно все типичные, торопливые пешеходы, обычно душащие улицы в этот час, сговорились рассредоточиться по квартирам заранее. Всё вокруг будто решило помочь блондину насобирать, наконец, отваги и в такой волшебной обстановке рассказать про то самое, сильное и светлое, что начало жить в груди. Но Чимину требовалось узнать и уточнить ещё одну немаловажную деталь. Задрав голову кверху, Пак пробежался взором по бесконечным этажам здания, мимо которого друзья проходили: - Что ты думаешь о высоте? - Высоте? - Да. Она манила тебя когда-нибудь или наоборот пугала? Не хотелось забраться повыше и глянуть на весь этот городской муравейник с неприступной выси? Чоновы агаты скользнули по сосредоточенному лицу и повторили направление карамельного взгляда: - Не знаю. Мне всегда казалось, что то волнение, покалывающее на кончиках пальцев, когда смотришь с высоты на мир - это и есть самое полное восприятие понятия "даль". Безрамочное, обозримое пространство восхитительно, его вид создаёт связь между тобой и этой жизнью. - Но тогда почему люди частенько забираются на крыши, чтобы спрыгнуть? - вот Пак и приблизился к самому корню своих сомнений и тревог. - Наверно потому, что величественный, бесконечный пейзаж заставляет чувствовать свою никчёмность. Ведь выгоднее присвоить тот, огромный мир, который ты видишь, чем сжатое, окружающее пространство. Логическая сторона личности сталкивается с иррациональной, и человек начинает терять себя. Смятение и стремление, страх и желание освободиться ведут борьбу, а потом... - один из парящих в воздухе лепестков приземлился на смольную чёлку, не смог удержаться и сорвался вниз. - По-моему, самоубийство - это лишь секундная смелость против смелости пожизненной. Чайные полумесяцы больше не смотрели на мигающую огоньками верхушку небоскрёба. Они припаялись к прекрасному профилю, на котором серьёзность растворилась в чём-то таинственно-печальном. Вот оно. Ты услышал. Нет в чужом сознании преступной задумки покончить со всем. Есть лишь понимание чужих мотивов и сочувствие им. Тебе не нужно спасать Чонгука, потому что он не собирается падать. Крепко стоит не на бортике крыши, а на краю тротуара и делает шаг к пешеходному переходу. Им горит зелёный. Им разрешён путь. Они имеют полное право идти. Из-за поворота вылетает красная иномарка. За тонированными стёклами не видно, чем занят водитель, но, однозначно, за дорогой он не следит. Время молниеносно ускоряется, стягивая в минуту не шестьдесят секунд, а от силы десять. Ступая чуть впереди, Гук сейчас как удобная, движущаяся мишень. Чимин осознаёт это одномоментно, но у него всё равно недостаточно мгновений, чтобы успеть. Черноволосая голова поворачивается навстречу надвигающемуся автомобилю, в ещё даже не коснувшихся шока зрачках бликует свет фар. Расстояние сокращается. Сокращается жизнь. Утекает последними песчинками из верхней чаши часов в нижнюю. Заканчивается. Пак успевает. В безумном гипер-рывке кидается вперёд и делает единственно пришедшую на ум вещь - толкает. Чон крошит оцепенение, выбиваясь в переднее пространство и покидая точку столкновения. Он царапает об асфальт колени и ладони, слыша сзади глухой удар. Лёгкое, стройное тело отшвыривает на несколько метров. Естество, сожранное прежде страхом, взрывает боль. Её так много, так бесконечно, так невыносимо. У блондина остаётся лишь пара секунд на то, чтобы сквозь агонизирующий абсолют и исчезающее внутреннее "Я", ослеплёнными кровью глазами увидеть, как Чонгук поворачивается, бросается к нему в полнейшей панике, потрясении и ужасе. Всё. Веки прикрываются, больше нечем удерживать их. Сознание погасло, оставив этой действительности пустую, изломанную, кукольную оболочку.