Сгорая без огня.

      Том крепко держит Гарри за руку, однако тот все равно тихо пищит и от страха старается прижаться как можно ближе к чужой груди. Том чувствует себя на коньках так, будто родился в них, его красные глаза светятся в синеватом свете ламп, тонкие губы изгибаются в улыбке, и Гарри не хочет отрывать от этого зрелища взгляд, но страх побеждает, и он смотрит вниз, себе под ноги, которые предательски дрожат, разъезжаясь. Коньки — адское изобретение, убежден Гарри, и он высказывает это Тому, и Том смеется — так ярко и заразительно, что Гарри просто не может сдержать ответной улыбки.       Вокруг шумят люди, они легко скользят по льду, оставляя после себя еле заметный след, этот след складывается в невероятный узор, путеводный клубок ниток, пойдя по которому, Гарри уверен, можно прийти к чьему-нибудь сердцу.       Его собственное сердце яростно стучит, гоняя по телу горящую кровь, щеки раскраснелись то ли от смеха, то ли от мороза, и Гарри падает вновь, хватаясь сильнее за чужую руку, а Том, даже упав следом, не перестает смеяться, закрывая лицо руками, кожа на которой потрескалась от холода — Гарри улыбается, смотря на эту картину, а потом, опомнившись, в наигранной ярости легонько бьёт возлюбленного по мягким черным волосам.       Тому все равно, Том тянется за поцелуем, роняя на себя поднявшегося было Гарри, люди вокруг кашляют, пытаясь привлечь их внимание, однако им все равно — с раскрасневшимися щеками, с блестящими от смеха глазами они как обезумившие целуются, кусая друг друга, они целуются так, будто это их последняя встреча. Однако Гарри знает, что это не так, даже с закрытыми глазами он легко вспоминает резкие черты любимого лица, чёрные волосы, в которых вечно путаются ветер и птичьи перья, он знает, что линии его ладоней — обережность годичных колец, что бледная кожа — первый снег, смертельный холод, яростная пурга.       Но при этом любить Тома так просто.       Том сказочный, любимый, близкий и теплый. Том пахнет кленовым сиропом, горящим камином, новой книгой и теплым пледом, Том помогает ему подняться с катка, и Гарри честно пытается удержаться на коньках хоть чуточку дольше, но не получается, и он хохочет, пытаясь одновременно удержаться за руку Тома и поправить взмокшие волосы.       Том перехватывает его руку и целует запястье. В глазах Тома Гарри — ангел, яркий и слепительный свет, Гарри пахнет воском и грозой, Гарри пахнет небом и свободой, и Том так сильно его любит, что растворяется в этой любви, целуя его снова и снова, не обращая внимания на людей вокруг.       Ему всё равно на все, кроме чуда в руках, и он смеясь прерывает поцелуй, скользя по льду, утягивая испуганного, взъерошенного Гарри за собой.       У Тома целая вечность, чтобы научить Гарри кататься.