За пределами обычного

— Возможно, это наоборот — хорошо, что мы сейчас в магловском мире, — стоило Джиму закончить пересказ своих выводов, в конце концов высказывается мистер Поттер, разбивая тишину, повисшую в кабинке питейного заведения, что они облюбовали. — Сейчас среди волшебников очередной всплеск подозрительности. Хотя и после всего, что мы смогли узнать от Уилфуда, это не удивительно… Я не могу сказать, что не приходил к подобным выводам, Джим. Тем более, что они вполне вписываются в сложившуюся картину. Но одно дело… Он замолчал, когда женщина-официантка вкатила к ним тележку с заказом. Без стука, между прочим. Ну что за забегаловка им подвернулась? Сервиса — никакого, поведение откровенно наглое, еще и смотрят так, будто посетители им что-то должны! Один единственный плюс — эдакие вип-зоны, огороженные от чужих глаз. В одной из подобных их компания и расположилась, кстати говоря. Мистер Хотерс, если бы кто-то вел себя подобным образом, давно бы выгнал обнаглевшего работника взашей. Все же стоит признать: столица страны всегда была не столь богата на вежливость и меньше завязана на хорошее отношение, чем более простые, провинциальные города, прогрессивно довольствуясь наглостью и гонором. Когда же официантка ушла, любопытно сверкнув напоследок в их сторону, особенно просканировав взглядом вцепившегося в молочный коктейль Блу, Джим, с удобством расположившийся на крае дивана и подперевший подбородок рукой, перевел свой взгляд на чашку черного чая, не спеша, впрочем, к ней притрагиваться. Мало ли, право слово, как ее заваривали работники с таким-то отношением. — Так вот, — продолжил волшебник, перед этим наложив парочку неизвестных подростку заклинаний на пространство вокруг. — Одно дело, когда ты задерживаешь преступника по горячим следам, или у тебя в наличие хотя бы свидетели есть. Совершенно другое — если в твоем распоряжении только одни догадки. Особенно если преступник — часть министерской структуры, — нахмурился он. — Вы, видимо, не знаете, но после смены власти проводились довольно жесткие чистки по всей иерархии. Подозревать сейчас кого-то, когда утверждение новых работников только устаканилось — это значит подвергать сомнению правительство. Должны быть серьезные обоснования… — Да-да, — замотал рукой рыжий маг. — Да ладно тебе, Гарри! Мы же оба знаем, что тебе и в жизнь никакого слова поперек не скажут! Просто построй всех в допросной и напои Верисариумом! Пф! Делов-то! — Все намного серьезнее, Рон! — Мерлиновы подштанники, Гарри! — Джим перевел скучающий взгляд вслед за героями действия, когда знакомый мистера Поттера схватил того за лацканы мантии, притягивая ближе к себе. — Друг! Тебя покусала Гермиона? Или… я знаю! Герм! Это ты под оборотным?! Эм, видимо нет, ха-ха, — чародей, натолкнувшись на раздраженный взгляд, выпустил чужую одежду из рук, поднимая ладони в пораженческом жесте. — Ладно, Герм бы точно разозлилась сильнее, она все еще ненавидит это прозвище. Но серьезно, я не думал, что глава Аврората будет заморачиваться по подобным причинам. Джим вскользь боковым зрением заметил, как монстр с небывалым энтузиазмом следил за разворачивающейся комедией, попивая свой напиток. Вот кому вся эта кутерьма действительно нравилась. Хм. Кто бы мог подумать? Джим имеет в виду, пусть шибушной, но становящийся достаточно серьезным на важных моментах, скелет и вдруг такое поведение? Скорее интерес к чужим перебранкам он бы приписал Чаре, чем Блу. Но нет, глаза его не обманывали, улавливая также и некую ностальгическую нотку, с которой смотрел на хороших знакомых… друзей, да?.. Блуберри. — Заморачиваюсь, — хмуро отрезал тем временем более мелкий волшебник, продолжая спор. — Особенно, если из-за моих действий начнется очередное гонение ведьм в МагМире. Хочешь повторения? Я как-то не очень, Рон! За глаза хватило. — Так… насколько вы уже продвинулись в раскрытии преступления? — Джим не преминул поинтересоваться, когда возникла напряженная пауза, разбивая тем самым повисшую тишину. Все же хотелось бы быть в курсе, что там происходило в этом рассаднике странных людей с волшебными силами, к которым его так откровенно приписывали. — И что с целителем Уилфудом? Вы от него добились хоть какой-нибудь информации? — А ты с какой целью интересуешься-то, шкет? — второй чародей сидел вразвалку, уверенный в себе и своем поведении. Стоило ему хотя бы немного отойти от первой встречи с Джимом и его прекрасным, несомненно, характером, как перед подростком предстал молодой, в какой-то степени даже адекватный мужчина… адекватный, потому что в вопросах, которые он озвучивал, порой и проскакивала капля нормального недоумения, вместо всей этой нелогичной чепухи, которая так нравилась окружающим… Со взрывным характером, что было большим жирным минусом в его, Джима, понимании, но хотя бы не жавшееся за дверью нечто с округленными, то ли от страха, то ли от недоумения, глазами. Хотя, в этом случае парень даже не знал, чему бы отдал предпочтение, право. С одной стороны — адекватный взрослый. С другой — тот, с кем не пришлось бы спорить по малейшему поводу и доказывать свою точку зрения всеми правдами и неправдами, да и в общем-то проблем не представляющий. Уж сколько выел ему нервов господин рыжий аврор, пока подросток описывал свое видение ситуации — это невозможно было описать только словами. А рассерженное рычание, что зазвенело у него в голове, увы, полностью передать вслух у него бы точно не получилось. Практики маловато будет. Впрочем, зло зыркнуть на чародея, когда он в очередной раз перебил Джима, дабы вставить свои неимоверно важное мнение, это парню совершенно не помешало. В общем, дорассказать удалось, а окончательно избавиться от болтливости одного из собеседников — нет. Вот так всегда и получалось. Только Джим думал, что все — он нашел то, что бесило его больше остального, так нет. Конечно же, в тот же миг находилось что-то: ситуация или человек, неважно, что тут же опровергало данное утверждение. Может, Джим помимо всей этой ерунды с удачей был еще и до ужаса сглазливым? Данный вариант ему нравился достаточно, чтобы принять со спокойной душой. Ведь, в конце концов, здесь он мог предпринять хотя бы какие-то меры противодействия, в отличии, например, от озлобленной за что-то на него судьбы. Или иного, столь же обобщенного, объяснения. Сейчас, пытаясь переварить способ общения нового персонажа, подросток даже было хотел извиниться перед Блу за свои мысли. Но тотчас задавил нерациональный порыв. Был ли смысл в этом? Нет, Джим так точно не думал. Он в принципе-то и от размышлений своих не отказывался, все еще нервно реагируя на так же не молчащего монстра. Не столь сильно, как на мага, но не оставляя без внимания ни эмоциональные восклицания, ни односложные риторические вопросы. Казалось, Блуберри и не мог молча и тихо просидеть на месте какое-то время. Хотя… может и мог. Да нет, мог однозначно — в мансарде монстр вел себя просто замечательно, если сравнить с сегодняшним, право слово. Только сейчас, как бы не прискорбно это было признавать, скелет был в своей шумной, практически детской версии, отчего Джим только сухо поджимал губы и старался на него обращать меньше внимания. Решение глупое, он это признавал, ведь таким образом подросток только побуждал монстра к еще большей активности. Но воспринимать такого Блу… было просто выше его возможностей. Джим устало потер переносицу, вновь возвращая нить разговора: — С целью захвата власти в Магическом мире, конечно же, — сухо улыбнулся он на глупый вопрос, впрочем, тут же под смешок скелета, скривился. — Я не могу поинтересоваться, как идут дела с магом, который дважды меня отравил? Не знал, что хранители правопорядка в магическом обществе работают именно по такому принципу. — Вовсе нет, — тут же поспешил замять начинающуюся вновь перепалку старший аврор. — Заткнись, Рон! Мы сейчас все на взводе. Так что лучше бы вам всем так не шутить, — подчеркнул зеленоглазый волшебник, внимательно смотря от чего-то на скелета и натыкаясь на такой же предупреждающий взгляд ядовито-голубых зрачков, мгновенно сменивший более свою невинную версию. Нашла коса на камень, как говорится. Главное теперь, чтобы эти змеи не сцепились. А то, что и маг, и монстр были теми еще гадюками в данном конкретном случае, конечно же, ощущалось как нельзя сильно. Это витало в воздухе: едкое фантомное чувство, будто они вот-вот кинутся друг на друга, стоит оппоненту сказать или сделать что-то не то. Впрочем, когда схватка взглядов прерывалась, не важно, сами ли они прекращали в какое-то мгновение заниматься ерундой, а может, отвлекались на Джима или мистера Рона, также не находившегося от ситуации в восторге, данная аура тут же пропадала, не оставляя от себя и намека. — От Уилфуда мы так и не смогли добиться ничего, кроме добровольного признания вины в порабощении нескольких сквибов и ненависти ко всем не-магам в общем. Ну и, что при такой позиции не удивительно, практически фанатичных заявлений о превосходстве расы магов над всеми остальными. И да… Не самой лучшей идеей было допрашивать его прямо в больнице, — скрепя сердце признал за собой вину мистер Поттер. — Такие заявления, особенно после лозунгов Волдеморта, знатно переполошили волшебников, воскрешая в них воспоминания, которые все мы стараемся поскорее забыть, — голос мага звучал все тише и тише, пока он, в конце концов, не затих окончательно. Только спустя пару секунд, как он вновь собрался с мыслями, волшебник соизволил продолжить: — Преступник, несомненно, добровольно принимал участие в нападении, но ни одного имени больше добиться так не получилось, — закончил он, разом помрачнел. Мистер Рон на это только похлопал приятеля по плечу, стараясь приободрить: — Не вешай нос, Гарри. В конце концов, это вина того, кто наложил проклятие молчания! — Может быть, — согласился его собеседник и перевел взгляд прямо в глаза подростка. — Целитель Уилфуд скончался вчера вечером под воздействием запретного заклинания, наложенного своими же товарищами. Соучастниками в преступлении, — уточнил маг. — Так что мы вновь находимся в тупике. Я попробую, все же, по-тихому проверить вашу версию, но, честно говоря, — он взлохматил свои волосы, и так находившиеся в полном беспорядке. — Даже не представляю, что искать. У тебя есть какие-нибудь идеи, Джим? Сейчас я открыт к любым предложениям. — И поэтому спрашиваешь совета у подростка? Серьезно? Мерлин, Гарри! Как насчет моих советов? — Захватить власть в Министерстве, заменив Кингсли на посту, такой себе совет! — Ой, да ладно! Зато как бы уменьшились наши проблемы! — Эй, а что насчет допроса свидетелей? — Джим вздрогнул на голос рядом с собой и поднял опущенную голову, встречаясь с заинтересованным взглядом рядом. Блу сидел к нему практически вплотную, в пол оборота, едва не касаясь грудью плеча парня. И смотрел почему-то не на волшебников, к которым обращался, а на Джима. Неужели он выглядел настолько потерянным в данный момент, чтобы ему требовалась чья-то поддержка? Ну уж нет. Если этот скелет без тормозов только попытается дотронуться до него или еще как-то проявить свое сочувствие, Джим без сомнения выльет ему на штанины чертов остывающий чай. Должен же, в конце концов, хотя бы на что-то сгодиться этот напиток? А вот вопрос был и правда интересным. Серьезно? Неужели никто не опознал нападавших? — Вся проблема в том, что преступники скопировали стиль одной из сторон в отгремевшей войне. Они полностью закутались в глухую мантию, а лица скрыли полноценными масками. Кроме того, — он поморщился. — Сама ткань пропитана составом, благодаря которому ты не можешь сосредоточиться на нападавшем. Как бы не было прискорбно это говорить, но подобное весьма затрудняет их распознавание, так как даже в чужих воспоминаниях нужный человек предстает лишь смазанным пятном. Совершенно невозможно рассмотреть важные зацепки. Джим недоуменно моргнул, припоминания, что нечто подобное в рассказе Мартина было. Про людей в балахонах, по крайней мере. И тут же невольно закусил губу. Мог ли он поинтересоваться второй частью информации, что досталась подростку совершенно случайно? В смысле, имел ли он право спрашивать о монстре, что был с нападавшими, или лучше было не лезть в политику двух рас? На данный момент в злосчастной кабинке присутствовали, можно сказать, представители обеих сторон. И даже больше: что маги, что Блу работали в государственных охранных структурах своего народа. Да и вовсе было по крайней мере нечестно, что сейчас они обсуждали только вину волшебников, совершенно упуская из внимания второго заговорщика. Так что подросток, выпрямившись и сжав ладонями собственные локти, перекрещивая тем самым руки под грудью, все-таки хмуро протянул, решив не упускать удобный шанс узнать больше информации: — Но как насчет напавшего монстра? Он же не прятал себя. Так почему его еще не допросили? Не смогли найти? Или это просто не выносится на обсуждение общественности? А потом Джим понял, что сказал нечто странное. Странное для всех его собеседников, он имеет в виду. Потому что, что скелет, что волшебники сидели перед подростком с таким видом, будто вообще понятия не имели ни про какого монстра. Ошибиться он, как бы не хотел на самом деле, не мог, настолько яркими буквами недоумение пропечаталось на лицах присутствующих. Парень невольно сжал пальцы сильнее, чувствуя непривычную неуверенность. Да нет, быть такого не могло, верно? Джим вполне понимал, когда люди хотели подшутить, но сейчас если они притворялись, это было скорее издевательством. Потому что на подобные темы, как и в случае с сегодняшней выходкой Блуберри с машинами… над таким — не шутят. — О чем ты, Джим? — на его плечо опустилась костяная ладонь, закованная в перчатку. Однако по ощущениям она была скорее бетонным блоком, давая прочувствовать всю тяжесть сети из тревоги и подозрений, окутавшей Блуберри в один миг. Он мог бы, наверное, замотать головой и сделать вид, что ошибся. Может быть ему действительно нельзя было это спрашивать? Государственная тайна и все такое… все то, как вы понимаете, что ни в коем разе не должно попасть в лапы обычных смертных, к которым причислялся и Джим. Или беспечно протянуть, что пошутил… Но это была ни в коем разе не какая-то там шутка. Они говорят о смертях, о нападении, о едва ли не заговоре двух преступных сторон?.. организаций?.. сумасшедших?.. решивших перебаламутить все три мира. Нет, это никакая, черт побери, не шутка! И Джим, в конце концов, имеет право знать, что, черт побери, происходит вокруг. А еще — он уж точно не ошибается. В этом его также переубедить не получится. Нет, конечно, они могли бы… если бы не его источник информации. Что ж… У мертвых был один несомненный плюс — мертвые не лгали. Поэтому-то Джим и был уверен полностью в истинности своих данных. Об этом он не преминул напомнить себе, коротко выдыхая сквозь стиснутые зубы, как перед прыжком. — О напавшем монстре, — с нажимом повторил парень. — Или я как-то не так выразился, что до вас мой вопрос так и не дошел с первого раза? — Никакого монстра не было! Откуда ты вообще взял подобную информацию, чертова пародия на Снейпа?! — взвился мистер Рон, подскакивая с места и обличающе тыкая в подростка пальцем. Отвратительно некультурный жест, стоит заметить. — Вместо того, чтобы всякую ерунду болтать этим жутким тоном, лучше бы задумывался над тем, в чем обвиняешь! Между прочим, твой друг… — Лучше бы вам не продолжать, господин аврор, — каждое слово парень процедил особо четко, так, чтобы даже до сознания этого экземпляра дошло, что от него хотел парень. — И сядьте, будьте добры. — Джим… — начал было господин Поттер, но его сразу же перебил Блуберри, разворачивая подростка лицом к себе. Хорошо хоть все не стали сразу же кричать обвинения, сливаясь в раздражающий шум, как чаще всего случалось в подобных ситуациях. Хотя… ха! Ну, кажется, стоит за это поблагодарить тот факт, что они попросту онемели на пару секунд. И непонятно: то ли от наглости, с которой Джим вопрошал, то ли действительно удивляясь новой, достаточно компрометирующий информации. Однако, думается, именно поэтому Джим с неким умилением сейчас следит за очередностью чужих возмущений, а не пытается сопротивляться объединенному натиску. Поэтому же он в мыслях возмущается новой столь наглой выходкой знакомого. Из-за исчезновения этой прелестной очередности, конечно же. А вовсе не из-за очередного прикосновения, что вы. — Давай еще раз. Джим, о чем ты говоришь? С чего ты вообще взял, что среди нападавших был монстр? Ты это где-то слышал? Или додумался сам? — голос Блу звучал спокойно, собрано. Будто и вовсе перед ними не мелькал только что тот образ веселого паренька, что вставлял свои эмоциональные выкрики при каждом удобном моменте. Джим, привыкший к подобным скачкам, только безразлично мазанул глазами по чужим рукам, что все ещё сжимали его предплечья, и едва поборол желание раздраженно закатить глаза. — Скорее слышал. От одного из свидетелей. Следующий, кто удостоился цепкого взгляда был мистер Поттер, задумчиво потирающий подбородок. — Всех их, без сомнения, допросили, — молвил чародей на немой вопрос, воскресив в памяти все моменты. — Я сам присутствовал на каждом из этих допросов. Зелье правды, взятые воспоминания, даже официально разрешили использовать Легилименцию, чтение мыслей, — тут же пояснил он на непонимающие лица. — Вообще-то в повседневной жизни ее использование стоит под строгим запретом, так как нарушает границы частной жизни. Но в особо сложных ситуациях с согласия Совета у Аврората есть разрешение прибегать и к подобным способам добычи информации. Но даже так, — мотает он головой. — Ни у кого из числа опрошенных, а это более двадцати человек, не было и намека в воспоминаниях ни о каком монстре. Сами воспоминания не затирались, да и в общем-то ни в чем не были изменены. — Подождите, почему — двадцати? Разве гостей было не в пример больше? Я читал, только пострадавших было больше пятидесяти! — не понял подросток. Нет, он действительно не понимал! По общим прикидкам, хотя точную цифру никто так и не называл, стараясь обойти стороной конкретные цифры, на вечеринке присутствовало не менее сотни, а то и пары сотен гостей. Самое пропиаренное событие с открытым входом, как говорилось в той статье, направленное на укрепление дружеских отношений между молодежью людей и монстров. А также магов и сквибов, как он думает, хотя об этом, конечно же, в обычных газетах нигде не упоминалось. Так почему тогда такая скромная цифра? — Ладно, — выдохнул аврор. — Признаюсь честно, в режиме жесткого графика наш отдел провозился бы со всеми, кто был на месте преступления, чересчур долго. Поэтому было решено отобрать двадцать совершенно рандомных пострадавших, чтобы более точно обозначить картину происходящего. В свое оправдание скажу только, что сведения, полученные в ходе допросов, действительно полностью определили последовательность террористического акта. — Но, быть может, вы на самом деле упустили что-то, при таком-то подходе? — недоуменно приподнял бровь Джим. — Почему бы сейчас просто не провести повторный допрос? Рыжий волшебник тут же придушенно крякнул, отворачиваясь. Однако перед этим подросток успел заметить, какими неуверенными взглядами обменялись чародеи. — Боюсь… на данный момент это будет трудноосуществимо… В связи с неизвестно как просочившейся информацией к репортерам, причем сразу двух миров, было решено затереть воспоминания обо всех действиях преступников у маглов и наложить вето молчания на представителей магических рас… У монстров тоже, естественно, после договоренности с вашей королевой, — кивнул зеленоглазый волшебник Блуберри. — Так что, увы, это невозможно. При этом, Джим… ты все еще утверждаешь, что получил такие сведения — от свидетеля? — Да… — желавшего уже было пояснить, что он имел в виду… это же магические существа, в конце концов! Не думается, что их особо удивит разговор с призраком по телефону… перебил второй чародей. — Да кого ты слушаешь, Гарри! Мерлин! Это всего лишь ребенок с разыгравшейся фантазией! — причем, говорил он это все резко, зло и с такой пренебрежительной интонацией, что Джим, право, только чудом сдерживался, чтобы не ответить, пустым взглядом следя за распинающимся волшебником. — Он захотел, чтобы его выслушали серьезные взрослые маги — он и придумывает небылицы на ходу! Или это вообще твой фанат! Ты же знаешь, на что они способны, чтобы добиться внимания своего героя! Приятель, ты меня удивляешь! Как ты вообще можешь принимать с такой серьезностью подобные заявления? Только потому, что по воли судьбы язык этого парня так же ядовит, как и у Снейпа? Судя по испуганно-смущенному взгляду — да. Только из-за этого. Джим тяжело вздохнул, опуская голову на подставленную руку и прекращая прислушиваться к все еще высказывающемуся господину аврору. Ну, по крайней мере, вскрылась хотя бы одна тайна, почему его, подростка, только что появившегося в Магическом мире, вообще не послали сразу же, посоветовав идти играться в игрушки и не мешать серьезным людям. Сознательность? Нет, всего лишь вовремя оставленное после себя яркое воспоминание, наложившиеся на другие, видимо, более близкие к сердцу. Джим, признаться честно, и не думал упрекать рыжеволосого волшебника, единственного, кто задавал правильные, а главное — естественные в данной ситуации вопросы. Нет, он бы даже в любое другое время с удовольствие поддакивал, вставляя и пару своих словечек в этот пропитанный возмущением и непониманием от реакции друга монолог. Парень согласно бы кивал на особо дерзких оборотах о сомнении в чужой адекватности, подливал бы масла в огонь, все больше распаляя пламя раздора, а еще — оставался бы при этом до отвратительного довольным. Ну как же так? Ведь нашелся, наконец, волшебник, рот которого открывался не только для того, чтобы с его помощью есть, а мозг иногда хотя бы выполнял свои прямые обязанности: думал. Однако не сейчас. На данный момент, все это озарение было кошмарно не вовремя. Ведь свидетель, передавший информацию, у подростка действительно был, как бы остальные не сомневались в этом. А если был свидетель, были показания… то и информация… о. В смысле. О-о! Кажется, Джим только сейчас осознал всю ту бездну проблем, в которую загоняла полученная информация. Получалось, что магов-преступников поддерживал и монстр? И об этом, к искреннему изумлению подростка, действительно никто не знает? Черт побери, это было не хорошо. Это было очень-очень не хорошо! Но какой выбор, со всем этим недоверием, давали ему? Серьезно, какой? Надеяться, что все не обернется еще большими проблемами? Что, например, монстр-отступник, идущий против своей же расы — был на самом деле одиночкой, а не первой птахой косяка точно таких же непонятно на что надеющихся? Или что от помощи Джима, от чертовой единственной попытки помочь, которая уже, кажется, рассорила двух чародеев, не станет еще хуже? Что у авроров и гвардии неожиданно откроются глаза и они, господи боже мой, прозреют и тут же найдут преступников? А в добрых пони, раздающих мудрые советы, и радужных единорогов, приносящих добро и процветание, ему поверить случайно не надо? А что? Он может, давайте, налетайте со своими предложениями! Джим же такой доверчивый, такой наивный… сейчас он только клыки затупит и чувство самосохранения поглубже запихает. А то вылезало, окаянное, да пальцем у виска крутит. Черта с два он все так и оставит! Или он не Джим Стривиль! Так. Хорошо. Вдох-выдох. Еще раз. И еще. Положенную было на плечо монстром руку, Джим тут же скинул, не задумываясь, и впился в до сих пор спорящих магов раздраженным взглядом. Ох, они хотят доказательств? Ладно, почему бы и нет, в конце концов? В кой-то веке его ненормальная, не раз доводящая и самого подростка до ступора, связь с мертвецами могла сгодиться хотя бы на что-то помимо сумасшедших звонков и преследования в годовщины смерти. Вообще-то, парень невольно прижал руку ко рту, обдумывая как правильнее все это сделать… вообще-то, на самом-то деле, Джим никогда сам, целенаправленно не пытался наладить связь с потусторонним миром. Разве что… черт побери, а ведь это действительно могло сработать! В смысле, у него ведь дома все еще лежала подаренная спиритическая доска, правда? Да и все эти черные свечи, непонятные мешочки трав и остальное, что притаскивала в его дом Пени. Хотя да, конечно, это он уже дает лишку… Так. Остановись пока на одной спиритической доске, Джим, не впадай из крайности в крайность. Тем не менее, парень еще помнил, как подростковая компания даже собиралась в его доме, чтобы вызывать дух… дух, правда, появился совсем не тот, которого ждали его приятели. Да и, честно признать, сами знакомые так ничего и не почувствовали, это подросток остался жить с почти-полтергейстом. Но не означало ли все это хотя бы то, что был маленький, пусть даже мизерный шанс, будто подобный подход мог сработать? Ну, или он вновь попытается дозвониться по чертовой телефонной линии. Вариант беспроигрышный, как понимаете. Когда его щипают за щеку, Джим вновь отмахивается, словно бы от надоедливой мухи. Когда дергают за плечо, пытаясь обратить на себя внимание, подросток одаривает монстра лишь поверхностно-безразличным взглядом и вновь отворачивается к спорщикам, что и не думали утихать, наоборот, все яростнее отстаивая свои позиции: господин Рон обвиняя в излишней доверчивости и нежелании отпускать прошлое, а мистер Поттер категорически всеми конечностями отнекиваясь от подобной… клеветы, как говорит он сам. Что ж… предположим, внимание на себя Блуберри обратил, мысленно цедит Джим, не в силах даже повернуть головы, зажатой за скулы чужими ладонями. И недовольно бурчит: — Что? Подросток вовсе не собирался забывать про скелета. Господи, да разве забудешь о существе, что настолько часто игнорирует твое личное пространство? Мало того, которое прямо сейчас, в эту самую минуту, едва ли не впритык сидит рядом? Джим и не забывал, попросту пытался сосредоточиться на другом, более важном моменте. Как, например, предложить хотя бы перенести ссору в другое место? Или, быть может, предложить как бы случайно устроить… ха-ха… вызов духа на дому? При этом неплохо было бы учитывать, что к чародеям, что взаимодействовали с усопшими, у волшебников, если, конечно, исходить из реакции Министра, были какие-то странные отношения. Негативные, он бы сказал. Чтобы вы понимали, если ты подойдешь к простому человеку, совершенно обычному, спешащему куда-нибудь по своим делам жителю Лондона, и предложишь устроить спиритический сеанс, максимум, чего ты добьешься, это удара в лицо и пожелания не приставать со своими глупостями… мягко говоря. Но это только если вам действительно не повезет. В основной же своей массе, среднестатистический человек всего лишь усомнится в вашей адекватности, поскорее спеша покинуть неприятное ему общество. Малая часть, может, и заинтересуется, однако никто, никто совершенно, не поверит в ваш серьезный настрой. Никто не наденет на тебя наручники и не посадит в тюрьму, никто не обвинит в черной магии и еще какой-нибудь ереси, или… что там в магическом мире за наказание за проступки? Потому что выглядит это как относительно невинная шутка. Столько переполоха всего лишь из-за одного простого желания встретиться с предками? Хм. Эм. Ладно? Да кто Джим вообще такой, чтобы судить законы незнакомого ему общества? У них же должны были быть какие-то причины, чтобы прийти к тем исходным данным, от которых подросток сейчас отталкивается. Верно же? Но он, право слово, совсем уж отвлекся. О, когда тебе с силой сжимают пальцы на щеках, едва слышно рыча сквозь до тошноты лучезарную улыбку, это, знаете ли, неплохо так возвращает в реальность. Даже слишком хорошо, он бы сказал. — Свидетель, Джим, — Блуберри еще сильнее растянул рот в улыбке, отчего глаз парня нервно дернулся. И это на общем-то фоне тишины. Что-то подсказывало, что из собственного мирка неожиданными действиями вернули не только подростка: спорщики также обратили свое драгоценное внимание на остальных собравшихся. Скелет тем временем уточнил: — Маги могут сколько угодно ругаться из-за ерунды и недоверия, но мы, монстры, прекрасно видим, когда кто-то врет. Иногда даже слишком хорошо, — фыркнул он. — И в твоих словах лжи я не заметил. Так что сейчас мне больше всего на свете хотелось бы узнать, кто именно снабдил тебя подобной информацией. И какого конкретно монстра имели в виду? Если это не голословные обвинения, все может обернуться намного серьезнее, чем просто нападения фанатиков. Как будто сам Джим это не понимает! Нет-нет, подросток, к его глубокому сожалению, осознает все это слишком хорошо, оттого и пытается так кропотливо подобрать слова в своей собственной голове, чтобы и в этот раз волшебники не отмахнулись… как, впрочем, и не спустили на него всех собак, неожиданно решив, что он какой-то там темный маг-некромант со стажем больше его срока жизни, стоит Джиму намекнуть на возможность связи с переполошивших всех свидетелем. Но он не может, черт бы его побрал. Ни подобрать слова, ни выглядеть уверенным в себе, ни, господи боже мой, попросту открыть рот и сказать уже хотя бы что-то. Джим совершенно точно уверен — договориться с монстрами будет проще. Сделать так, чтобы они приняли его информацию всерьез — будет проще. Да, у подростка мало опыта общения с ними… но позвольте? Разве с волшебниками было его больше? В количестве, может быть, но по качеству полученных сведений, беря в расчет активно, можно сказать, сотрудничавшего с ним Блу — весы были примерно на одной высоте. Так что Джим уверен — у него достаточно данных, чтобы делать выводы. И договориться о чем-то с магами, он имеет в виду с чародеями, не подверженными каким-то флешбекам застаревшей памяти, намного сложнее, чем с выходцами из-под земли. Но ему все равно следует хотя бы как-то доказать свою правоту именно тем, на кого разгребать все это… всю эту ситуацию и повесили. Сидевшим перед ним волшебникам. Так что Джим даже и не знал, что сказать по этому поводу… Но ведь сейчас он общался с Блуберри, да? Не с директором огромной школы, не с главным целителем, не с Министром, даже не с главой аврората. С обычным скелетом со своими заскоками, даже уже немного привычными, с Блуберри. — Я бы хотел пригласить вас всех к себе домой, — выдохнув, выдавил из себя подросток. — Уже там я все расскажу. Я докажу, что мои сведения — не легкомысленная фикция. Даю слово. — Это не… Но начавшего было отказывать зеленоглазого волшебника перебил уверенный, четкий ответ монстра. — Хорошо, — скелет даже кивнул в полном согласии с поступившим предложением. Мало того, он, наконец, выпустил Джима из плена рук, позволяя тут же подскочить на ноги. — Это какой-то бред, — господин Рон со стоном спрятал багровое от злости лицо в ладонях и тут же подскочил, чтобы устало поинтересоваться у своего приятеля: — Какого черта мы делаем? Но тот только пожал плечами. Джим, впрочем, также не мог ответить на данный вопрос. Нет, он, несомненно, мог сказать: ловите преступников, собираете информацию из… различных источников. Или — идете на поводу подростка и монстра неизвестно вообще какого возраста. А может, и еще более худшие варианты. Фантазия у Джима была что надо, язык, чаще всего, тоже не знал проблем, как выразить все, что приготовило ему сознание, так что он мог озвучить достаточно много вариантов на такую простую ситуацию, вызвавшую недоумение. Но… это чертово проклятое «но», как же. Всегда было маленькое, совершенно крохотное «но», которое, бывало, переворачивало все с ног на голову. И на данный момент оно сияло своим незамутненным величием, вводя в размышления парня еще больший хаос. Действительно, что они творили? В смысле… боже. Как так получалось, что они: монстр, который должен был просто присматривать за человеческим ребенком, приемным ребенком монархов своей расы; маги, что вообще-то находились на службе и в данный момент обязаны были… он не знает — вести допрос, искать улики, задерживать преступников, в конце концов, но никак не следовать в дом едва знакомого ребенка, даже не зная зачем; а еще был он… он — Джим, обычный парень… обычный среднестатистический парень, со своими тараканами, проблемами и планами, которые и вовсе не включали в себя никогда так причудно сложившуюся ситуацию. Почему они все, просите на милость, собрались вместе в этой отвратительной забегаловке? Почему достаточно откровенно общаются между собой, пытаясь разыскать преступников? Почему остальные практически без вопросов следуют за подростком? Что, в конце концов, случилось? Где… где был тот самый поворотный момент, который обернул обычную помощь следствию подобным образом? Итак… Вопрос, к его сожалению, как бы не пытался найти на него ответ Джим, все еще оставался открытым. Так что же они все творят? Но Блуберри смотрел серьезно, собрано, не растрачиваясь ни на глупые выходки, ни на поддержание детского образа. Обвинили представителя его расы. Он не мог этого опустить. Волшебники выглядели недоверчиво. Они все еще не принимали за правду настолько серьезные, голословные, по их мнению, обвинения из неизвестного источника. И все же — им нужно было проверить правдивость каждого озвученного вслух варианта. Это и была их работа. Самому Джиму… было важно, чтобы следствие не пропустило ни одного, даже самого незначительного факта, приближающего к поимки преступников. Нутро Джима все еще требовало мести. Однозначного ответа на этот вопрос попросту не существовало, ведь каждый сам выбирал, что и по какой причине он будет делать. Просто сегодня все повернулось именно таким, странным образом. Так что Джим глубоко вздохнул, откидывая прочь последние сомнения и кивнул, предлагая уже переместиться.