Рысь и Горностай

Девушки, возбуждённо блестя глазами и наперебой рассказывая о судьбе своих венков, окружили Диану. Большинство отстали в темноте, или же их венки прибило к берегу, и не было смысла бежать дальше. Иоли и Аригунды среди них не было, зато Флоранс весело рассказывала о ночной гонке. - Ох, ну и занесло же нас в такую даль, моя госпожа, это просто какие-то дебри! Не всем это оказалось по силам! Госпожа Иоланда осталась с вашим братом, а наша малышка Аригунда... Вот уж кому сегодня привалило счастье! Филомар, это сокровище, пригласил девчонку станцевать с ним, и ей теперь хоть дуб рухнет на голову, она и не заметит! Ах, это мессир Гастон, вот чудеса! Когда же он приехал? Гастон с лёгкой улыбкой приветствовал щебечущих прелестниц, что с любопытством поглядывали в его сторону, но в беседу не вступал. Пока он единственный мужчина среди юных женщин, его долг - оберегать их. Мелькнула мысль, что этот лес чем-то не нравится ему, хоть он и сам не знал причин. И эта мысль тут же нашла подтверждение, ибо уже во второй раз здесь раздался крик о помощи. Но на этот раз кричал не лже-паломник, а девочка лет десяти, в разорванном о кусты платье. Она выбежала из леса и, увидев близ ручья людей, бросилась к ним. - Что случилось, дитя? Кто так испугал тебя? - спросила Диана. - Уж не зверь ли? - О, спасите, спасите! - сквозь слезы проговорил ребенок. - На нашу усадьбу напали разбойники! Они убили... Убили... Из сбивчивого рассказа удалось понять, что девочка - дочь вавассора Ромнульфа. Родители со старшими детьми уехали ещё с вечера на торг, а потом остались праздновать с гостями барона Рауля. Она же, маленькая Маго, была дома с дедом, бабушкой и тремя братишками. Как бандиты проникли в усадьбу, Маго было неизвестно, но ночью они зарезали охранника и дедушку Маго, который пытался сопротивляться им, а бабушку собрались пытать, ибо не нашли в доме того, что искали... - Сколько их? - спросил Гастон. - Я видела столько. Девочка показала растопыренные пальцы обеих рук. - Воины и ваши слуги в доме есть? - Всех мужчин убили, господин! Наша служанка успела втолкнуть меня в загон для скота, оттуда у нас есть подземный ход в лес. Я по нему и убежала, а она не успела... Девочка заплакала в голос. - О, спасите, спасите моих братьев! Главный убийца кричал, что их раздерут на куски живыми, если бабушка не выдаст клад! - А клада, скорее всего, никакого нет, - сквозь зубы выдавил барон. - Успокойся, дитя. Скажи, куда выводит этот ваш ход. - В лес, сразу за пустырем, мессир. Это около двух валунов, один очень большой, другой поменьше, там ещё рядом сосна с обломанной верхушкой! - Хорошо. Диана, подойдите ко мне. Все девушки, кроме Дианы и Флоранс, были растеряны и уже всхлипывали от страха. - Сейчас, - сказал Гастон, - вы, Диана, возьмете моего коня и поскачете за помощью к сиру Раулю. Отдайте ему эту подкову, ее я нашел неподалеку отсюда. И ещё - этот перстень. Если будет нужна помощь моих людей, пусть Рауль отошлет его в Понт Герье, там они стоят лагерем. Остальные девицы пусть бегут за вами следом. По дороге избегайте любых подозрительных людей, но обращайтесь за помощью, если встретите воинов или монахов! - А вы? - спросила Диана. - Я иду сейчас к этой усадьбе и посмотрю, что можно сделать. - Один вы не пойдете! Я тоже... - Диана, - прикрикнул он, - вы должны помочь мне, а не мешать! Бандита я возьму с собой, может, сгодится для обмена. А теперь - на коня, и не вздумайте вмешиваться! Чем быстрее вы приведете помощь, тем больше шансов остаться в живых у тех людей... и у меня. Диана, не споря больше, сделала знак Флоранс, и та забралась на Ромула. Маленькую Маго посадили впереди служанки, и Диана, ухватив за повод настороженного, недовольно фыркающего вороного, бегом углубилась в лес. Гастон бросился в сторону усадьбы, волоча Шовсури за собою на веревке. - Нельзя ли не так быстро? - к Шовсури начала быстро возвращаться наглость, как только перспектива встречи с палачом стала не такой близкой. - Поговори у меня. - Да тут одни кочки! О-о-о, только не рукоятью меча, мессир! Гастон не видел, как Диана, не отъехав и на расстояние полета стрелы, остановилась и велела Флоранс спешиться. - Меняемся платьями, - приказала Диана. - В этом я не смогу сражаться, даже перебраться через стену! - Госпожа, не разумнее ли сделать, как он велел... - Нет! Он один против десятерых, а может, их и больше. В этот обмен я не очень верю. Живо! И возьми с собой перстень, ты слышала, для чего он нужен. По опыту зная, что спорить бессмысленно, Флоранс разделась до рубашки и отдала ей свое платье. Диана сделала то же. Льняное одеяние служанки пришлось Диане гораздо выше щиколоток. Она наклонилась, подхватила подол и резко рванула его по шву с одной стороны, а затем то же проделала и с другой. На ногах у нее были кожаные сапожки, и Диана похвалила себя за то, что переобулась, пускаясь в погоню за венком. - Что тут есть из оружия, проверь быстро! - отрывисто командовала Диана. Секира Гастона была приторочена к седлу, но даже слегка приподнять это оружие удалось лишь обеими руками, и от мысли пустить ее в ход пришлось отказаться. Зато здесь нашелся моток веревки, да еще у нее был кинжал и длинный охотничий нож, отобранный у Шовсури. - Пока хватит, - усмехнулась она. - Вперед, Флоранс, живо! И кинулась в лес, по направлению к усадьбе Ромнульфа. На ее удачу, бандиты были увлечены грабежом, да и не рассчитывали потратить здесь много времени. Поэтому на Диану кинулся только один, видимо, поставленный следить, не подоспеет ли кто хозяевам на помощь. Этот парень, до глаз заросший рыжей щетиной здоровяк, должен был предупредить своих в случае опасности. Но опасностью в его понимании были лишь сильные мужчины - воины или хотя бы крестьяне с топорами и вилами. А тут он увидел перед собою красивую девушку. Гораздо красивее, чем служанки из усадьбы. Он только что завидовал, что его приятели опробуют женщин раньше, а ему придется быть после всех, когда те уже будут полудохлыми. И тут - такое везение. Лицо парня расплылось в похабной ухмылке. - Куда спешишь, девица? Диана сразу поняла: ей встретился болван из числа тех, кто считает себя самым сильным, как только возьмет в руки хоть какое оружие, а всех женщин - своими. На ходу он судорожно дергал завязки штанов. Обычно его жертвы начинали кричать, когда он так делал, и пытались убежать. Он уже приготовился к погоне за этим беленьким ангелочком. Но тут... - Ах, покажи скорее, молодец, что у тебя там! - лучезарно улыбнулся ангелочек, продолжая двигаться ему навстречу. Штаны упали до колен. - Нравится? - самодовольно спросил бандит. - Мерзость, - Диана ответила чистую правду и в тот же миг всадила нож в незащищенное горло бандита. Кровь хлынула фонтаном, но Бретонка успела отклониться. Добивать противника не пришлось, он и сам беззвучно осел на землю. В угасающем взгляде читалось изумление. Забрав оружие врага - короткий меч, Диана двинулась дальше. Вскоре она увидела пасущихся лошадей. Видимо, на них бандиты будут грузить награбленное. Теперь приходилось на всякий случай прятаться за деревьями. Но вот она почти достигла самого опасного места - расчищенного от растительности пространства, которое предназначалось как раз для того, чтобы никто не подобрался к частоколу незамеченным. Девушка бросилась наземь и поползла среди высокой травы. Выглянув, она с немалым облегчением увидела Гастона возле распахнутых ворот. Он стоял в окружении бандитов. Диана видела нацеленные в него с разных сторон мечи и дротики. Но барон оставался спокойным и уверенным и говорил с ними так, будто ему ничто не угрожало. Слов она не могла расслышать. Но понимала, что в усадьбе происходит нечто ужасное. Один только жуткий запах горелого мяса говорил о многом. Пока она могла только наблюдать и ждать. Гастон со своим пленником оказался напротив ворот усадьбы в тот момент, когда из них выволокли мальчика лет пяти-шести. Ребенок был почти без чувств от ужаса и даже не мог кричать, но бандитов это не трогало. Какой-то детина сноровисто взгромоздился на воротный столб и начал ладить петлю. Еще несколько подонков подбадривали его снизу диким хохотом и воплями. Из их рук рвалась рыдающая женщина в изорванной рубахе. - Чего разоралась, овца тупая? - рявкнул здоровенный плешивый громила, по-видимому, здесь всем заправлял он. Одет он был в какие-то немыслимые лохмотья, но на ногах красовались почти новые щегольские сапоги, а с шеи свисала толстая золотая цепь. Остальные заржали. - Говорил же вам, отдавайте клад! И тогда мы этих щенков не тронем! - Хозяйка отдала вам все, что было, о господин! Пощадите невинных детей! - молила женщина. Отчаяние придало ей сил вырваться, и она бросилась к ногам бандита. Он с грязным ругательством отшвырнул ее сапогом и подал знак. - Вешайте мальчишку! Да тащите сюда и других! Поглядишь, сука, как все они запляшут на веревке, раз платить не хотите! Эй, вы, а веревку длинную сделайте! Может, тогда кто образумится. - Вот это потеха! - обрадовался кто-то. - Стойте! - этот голос, низкий и грозный, как рык крупного зверя, перекрыл все крики и мольбы о помощи. - А ты что за птица? Разбойники оставили женщину и ребенка и, подобно стае волков, стали окружать чужака. Рослый воин в сияющей кольчуге остановился. Ни капли страха не было во взгляде надменных серых глаз. Его кинжал был приставлен к горлу лже-паломника, который был связником между всеми бандами, плешивый его сразу узнал. - Я барон де Монришар и пришел предложить вам обмен. А раз уж речь зашла о птицах, то девиз моего рода - Ворон. - Это интересно, - прищурился главарь. - А меня зовут Кафард, и я здесь главный сюзерен над всеми баронами, ха-ха! Кого собираешься обменивать? И говори быстрее! - Все просто. Вы отпускаете женщину и детей живыми и невредимыми и получаете назад своего товарища. - На ... он мне сдался? - захохотал главарь. - ...! ...! ...! - проорал Шовсури со злобно выпученными глазами. - Я-то вам, может, и не сдался, ну а тайники с деньгами и разным добром, про которые я один знаю, вам тоже не нужны? В голове плешивого тяжело зашевелились, громоздясь одна на другую, мысли. Он знал, что Шовсури - связник того, кто отдает приказы, а значит, ему многое известно. Но что, если он лжет и никаких тайников не покажет? - В чем дело, отец? - раздался грубый басовитый голос. - Почему щенки до сих пор не дергаются в петлях? Мое дело закончено, а вы что медлите?! Голос принадлежал странному существу - невысокому, но крепкого сложения и явно очень сильному. Не сразу можно было понять, мужчина это или женщина. По голосу, топорным ухваткам и красноватой пористой коже можно было подумать, что это существо - мужчина. Но одето оно было в платье и женские туфли. Причем и одно, и второе было дорогим, но не подходило по размеру до такой степени, что платье разошлось на широкой спине и лопнуло подмышками, и из прорех виднелась нестиранная рубаха грубого полотна. Сафьяновые туфли с заостренными по последней моде мысками были явно узки для массивных ног с широкими ступнями и вот-вот могли порваться. Волосы у диковинного создания были цвета соломы и нечесанные, но из них торчало, видимо, для пущей красоты, яркое петушиное перо. - Не шуми, дочка! - сказал плешивый. - Тут мужской разговор! - Но почему вы до сих пор не повесили этих? Я вот уже свою работу закончила! - Это как, Ратона, дочь моя? Тебе удалось узнать, где у них клад? - Нет, - буркнула Ратона. - Старуха не выдержала. - Так она подохла? - Ну да. А я что? Откуда мне было знать, что она такая хлипкая? - Дура! - рыкнул ее отец. - Тут каждый будет хлипким, если ноги запихнуть в раскаленные уголья! Аккуратнее нужно быть! - Ты мне так и не сказал, - опять перешла в наступление Ратона, - почему сопляки еще живы? - Их предлагают обменять, и служанку ихнюю тоже. Вот на этого. - Да? Ратона окинула тяжелым взглядом связанного Шовсури, затем указала грязным пальцем в сторону Гастона. - А это еще кто? Отец объяснил ей, что произошло. - Не соглашайся! - рявкнула девица. - Кто меняет четверых на одного? - Позвольте объяснить вам, прелестная дама, - вмешался Гастон, - что такое возможно, если этот один - очень нужный человек. - А ты кто такой? - подскочила к нему коренастая бандитка. - Что-то я тебя не знаю! Самый умный, да? Некоторое время она сверлила барона взглядом маленьких злобных глаз, затем глубокомысленно поскребла пятерней голову и вынесла свой вердикт: - Чем-то ты смахиваешь на беглого каторжника. Он покатился со смеху. - О, интересно! Чем же? - У тебя волосы острижены коротко, как у них! Но все равно, если станешь мне поперек пути, порешу тебя! И она для убедительности взмахнула огромным тесаком. - Не злись, дочка, - обстоятельно сказал плешивый, - сейчас примем... это... - Эй, Кафард, тут еще есть несколько бочонков недурного вина!!! - радостно проорал кто-то. - Открывать? - Совсем сдурел?! - Кафард топнул ногой. - Ты ж сам говоришь - сейчас примем... -... решение! - рявкнул плешивый. - Да уж, самое время его принять, ослы, дол...бы! - крикнул Шовсури. - Чего вы тянете? Этот ... шевалье уже послал за подкреплением! - Так он нам заговаривал зубы! - завопила Ратона. - На ножи! Она снова ринулась на Гастона, но тут уже ее остановил отец. - Дура ты! Если это правда, он нужен нам живой! Ощипать этого Ворона мы всегда успеем, а пока... Как думаешь, захотят здешние хозяева, чтобы их приятель-аристократишка подох медленной и лютой смертью? За ним мы, как за манталетой*. - Ты говоришь верно, лысый, - сказал Гастон. - Но известна тебе не вся правда! - И ты мне ее откроешь? - ощерился тот. - Да. Знай, я богатый человек и могу уплатить за себя выкуп. Предлагаю тебе такой выход: если вы увозите меня с собой, я пишу домой письмо и выплачиваю вам деньги. Вы же сейчас отпускаете детей и служанку. - А если ни тебя, ни их не отпустим? - Тогда за меня не получите ничего, могу поклясться! Клюв Ворона разит безжалостно, и на тот свет я прихвачу с собой некоторых из вас! И если меня не будет в живых, то и вам отсюда не выбраться. Будете висеть вдоль всей дороги на деревьях. А так у вас есть хороший шанс уйти, еще и разбогатеете. - А сам-то ты уверен, что таким же храбрым будешь, если тебя начнут поджаривать на медленном огне? - Я шевалье, старик. Умел жить, сумею и умереть. Плешивый и сам уже понял: все, что можно было взять в этой усадьбе, они уже взяли.Убить хозяйских детей, просто потакая кровожадности Ратоны? Все это - лишние трудности, а ведь можно и впрямь прикрыться шевалье, как щитом, спокойно исчезнуть отсюда и выжать из того побольше! Потом можно и не оставлять его в живых, но главное сейчас - самим уйти в безопасное место и перевезти все захваченное. Кафард велел подвести детей и служанку. - Убирайтесь вон, - прорычал он. - Пока я добрый, ну! Женщина, слышавшая все, хотела броситься целовать Гастону руки, но кто-то из бандитов с руганью отпихнул ее. - Уводи детей, женщина, - велел Гастон. - Не медли ни минуты! Она не заставила себя упрашивать. Через минуту все четверо исчезли в лесу. Но оставалась опасность, что кто-нибудь из бандитов захочет нарушить уговор и догнать их. Надо было на что-то переключить их внимание, и в этом невольно помог Шовсури. - Эй, ну меня-то развяжет кто-нибудь? - злобился лже-паломник, притопывая от нетерпения. - Его надо связать, он теперь заложник, а не я! Гастон отшвырнул конец веревки. При этом его плащ распахнулся. - О, а кошель у тебя туго набит! - обрадовался Кафард. - А ну-ка, заберите у него! Золотые и серебряные монеты весело заблестели, с мелодичным звоном высыпаясь в грязную ладонь главаря. Их было много. - Сколько ж ты, шевалье, хищный ворон, отобрал у простых тружеников! - осуждающе сказал плешивый. - Труженики - это вы, что ли? - усмехнулся Гастон. Но главарь не счёл нужным ответить, его больше занимало другое. - Ну, насчет богатства своего, видно, ты не соврал, - настроение плешивого явно улучшилось. - Удачный нынче денек! - Не для всех! - захохотала его дочка. - Вот той бабке, что в зале валяется, уже все равно, есть ли деньги, нету... А ведь как жить хотела! Зачем, в ее-то возрасте! Еще умоляла меня, с_ка старая! - Ладно, - прервал Кафард, - Заберите меч, свяжите шевалье и ведите пока в сарай, пусть там отдохнет! Ха-ха! - Нет! - мстительно ухмыльнулся Шовсури. - Вы его сперва обыщите! Я знаю их выкрутасы! Там, кроме меча... - Эй, ты слышал? - крикнул плешивый. - Шевалье, раздевайся. Барон слегка пожал плечами, отдал меч и бросил наземь тяжелый кожаный пояс и кольчугу. - Ценная вещь, - одобрил главарь. - Ну, дальше. Рубашку тоже снимай. Рубашка последовала за кольчугой. - Дальше! Все снимай с себя! Глаза Гастона метнули молнию. - Я тебе девка, что ли? - Знаю я ваши хитрости! Теперь штаны! Догола раздевайся! - Ну что ж. Я не стеснителен, ребята. Но лучше бы вы меня не злили. - Давай-давай! Еще грозит! - это крикнула Ратона. - Не будешь послушным, я тебе уши и нос отрежу! И еще руки и ноги! Опять та же надменная усмешка, так выводившая из себя. - Может, хоть ... мне оставишь? - Думаешь, еще и девкам будешь нужен, без рук и ног, зато с ... ? - главарь оскалил редкие зубы, что означало у него улыбку. Бандиты заржали, причем сидевший на воротах чуть не свалился вниз головой. Это вызвало новый взрыв веселья. - Ну, это смотря какой ... ! - ответил Гастон. - Вот как раз и проверим, - заорала Ратона. - Снимай остальное! Сказано, догола раздевайся! И, поскольку заложник не спешил выполнить это, подскочила к нему... и тут же получила такую затрещину, что не удержалась на ногах. - Я обычно женщин не бью, - пояснил барон. - Если только какая-нибудь слишком уж артачится. Но ты визжишь, прямо как пила, я устал от тебя! Разбойница сидела на земле и ошалело глядела на него, приоткрыв рот и не произнося больше ни слова. - Пасть-то хоть захлопни! - посоветовал любящий отец. - Галка влетит! Ратона приложила к открытому рту ладонь. - Понятливая у тебя дочка, - усмехнулся Гастон. - Наверно, вся в отца. - Ладно! - рявкнул Кафард. - Шевалье, сними сапоги, ну точно же у тебя там спрятан нож! Штаны можешь пока оставить. Свяжите его, и в сарай! До отъезда побудешь там. Диана из своего укрытия видела, как Гастон исчез в проеме ворот. Теперь нужно было его спасать.