Любовь, которую нельзя...

Амирханов приехал довольно рано, но еще добрых четыре часа не заходил никуда, за исключением кабинета. Там он обедал, рассеянно перебирал бумаги, даже кому-то звонил по телефону. Потом откинулся на спинку кресла и долго сидел с закрытыми глазами, слушая любимую классическую музыку. Но судорожно подвижные суставы пальцев свидетельствовали, что привычные звуки не возвращали Сергею Герардовичу душевного равновесия. Уже стемнело, когда он вышел в коридор, и, не зажигая света, пересек этаж. Девушка лежала на кровати в той же позе, что и накануне, отвернувшись к окну. Непохожий на человеческое тело бесформенный комок при слабом, еле пробивающемся в комнату фонарном свете, совершенно не привлекал внимания, и ни один звук не выдавал присутствия человека. Постороннему спальня показалась бы пустой, но у Сергея сразу же возникло ощущение, что этот безмолвный воздух можно резать ножом – настолько он был заполнен тяжелой тревогой, растерянностью, безнадежностью и другими не самыми жизнеутверждающими эмоциями. - Добрый вечер! – Негромко поздоровался Амирханов. – Извини, раньше зайти времени не было! Все работа, работа... Что, поговорим? Молчание было единственным ответом. - Только не надо притворяться! – Мягко предупредил он. – Ты не спишь. Я хорошо знаю, какое дыхание бывает у спящих. Не хочешь со мной разговаривать? Снова в воздухе повисла пауза. - Саша говорил, что ты отказываешься от еды. Это правда? Издалека донесся глухой собачий лай. - Впрочем, это не так уж важно! – Помолчав, продолжал Амирханов. – За двое суток от голода никто еще не умирал, а утром тебя уже здесь не будет. Ася упорно молчала. - Да, завтра тебя отвезут домой, и все закончится. Я, конечно, не могу гарантировать, что ты больше меня никогда не увидишь. В конце концов, мы пока живем в одном, совсем небольшом, городе. Но обещаю: приложу все усилия, чтобы мы с тобой больше не встречались. Забудь обо мне. Предположим, что я был твоим ночным кошмаром. Тебе ведь снятся иногда чудовища? Динозавры, или драконы? Вот, и считай меня одним из них. Она вспомнила дракона из снов и неслышно вздохнула. - Тебе, должно быть, нужна легенда для родителей? – Предположил Амирханов. – Объяснение, где была? Это совсем не сложно! Тебя... тебя нашел Портнов. Да, Игорь Павлович. Нашел на улице, под дождем, в невменяемом состоянии от расстройства и от болезни. Разумеется, он счел за лучшее отвезти тебя в больницу и помочь. Ты долго не приходила в себя, а с твоим отцом он разговаривать боялся – они же в ссоре, правильно? Вот и все. Все остальное – сон, лихорадка, бред! Здесь, в этом доме, тебя никогда не было. Мы не разговаривали, и... так далее. Тебе все ясно? Вопросов нет? Он вновь сделал паузу, и удовлетворенно кивнул. - Значит, нет. Отлично. Это все, что я хотел сказать. Он двинулся к выходу, но тут же вернулся обратно. - Да... Чуть было не забыл! – В голосе зазвучала легкая усмешка. – Если тебя это беспокоит... Я не трогал тебя. И теперь уже не трону. Можешь жить совершенно спокойно. Теперь точно все. Подошел к двери неторопливыми, вескими шагами, и уже скрипнул ею, распахивая, когда за спиной услышал тихий голос. - Значит, я вам разонравилась? Он замер. В комнате было так тихо, что нельзя было понять наверняка, не послышалось ли. В короткой реплике явственно слышалась тревога... или недоверие. Скорее всего, все-таки второе – девушка боится поверить в такое внезапное счастье, и ищет подвоха. Сергей сдержал горький вздох, и собрал весь возможный сарказм для ответа. - А сама-то как думаешь? После всего, что ты мне наговорила, у кого угодно желание пропадет! Девушка на кровати пошевелилась, оборачиваясь. Он не мог видеть в сумраке выражение ее глаз. - А... что я говорила? – Растерянно осведомилась она. – Я не помню, правда. - Ну, и не надо! – Он с раздражением пожал плечами. – Спокойной ночи! - Значит, вы обиделись на меня? – Уточнила Ася. Он нервно дернулся, почувствовав, как совершенно бесконтрольно, как от тика, сокращаются лицевые мышцы. - Допустим. Я, видишь ли, не железный. И не бесчувственный, хоть ты так и считаешь. Впрочем, не это главное... Он помолчал, подыскивая слова, но так и не нашел их. Поэтому просто сделал глотательное движение и закрыл за собой дверь. Но не успел сделать и двадцати шагов, как до него донеслось почти требовательное: - Подождите! Амирханов обернулся. В дверном проеме, запахнувшись в короткий халат, стояла Ася. Беспорядочно разбросанные в воздухе темные кудряшки вспыхивали в приглушенном красном свете настенных ламп. Осунувшееся лицо с горящими решимостью глазами и упрямо закушенной нижней губой казалось бескровным, как после тяжелой болезни. - Что тебе еще? - Хочу знать. – Говорила она настороженно и твердо. – Если я вам так безразлична, зачем же вы меня спасали? Ну, кто вас просил с моста прыгать? - А кто тебя просил на него лезть? – Возразил он резко, но тут же сдержал эмоции, заставляя голос звучать ровно, с напускным ленивым равнодушием. - Просто мне так захотелось. Может, экстрима не хватало. Какая разница? И, в отличие от тебя, я прыгал оттуда не впервые, и потому ничем не рисковал. Это все? Показалось ему, или во взгляде девушки и впрямь мелькнуло сочувствие? Ася поспешно опустила глаза, и голос понизился почти до растерянного шепота. - Вам... очень больно? Он опешил. Уже давно по грудной клетке разлилась ноющая, душащая тяжесть. Время от времени, она поднималась к горлу и сдавливала его, мешая дышать. Он знал, чувствовал, что это связано с Асей, но ей-то откуда известно? - В каком смысле?! - У вас кровь... вот здесь. Девушка подняла руку, касаясь собственного лба. - А, ты об этом. – Только сейчас он почувствовал, как скатываются горячие, щекочущие капли. – Ерунда. Бровью вчера ударился, вот, ссадина разошлась почему-то. Ничего страшного. Девушка с сомнением покачала головой. - Обрабатывали? - Зачем? - Ну, промыли, хотя бы? – Она выдержала паузу, и вздохнула. – Понятно. В вашем роскошном особняке найдется аптечка? - Что? – Растерялся он. – Зачем? Нет, где-то есть, конечно. Не помню... Да все равно уже, столько времени прошло! - Придется поискать. Несколько мгновений Амирханов смотрел на девушку с безмолвным удивлением. Ася спокойно выдержала этот взгляд. Он согласно кивнул. - Хорошо, пойдем. *** - Только не зеленкой! – Полушутя предупреждал Сергей. – Мне завтра делегацию из Хельсинки на работе встречать... Хорош я там буду в виде леопарда! Он сидел в глубоком кресле, и, прищуриваясь, смотрел на языки пламени, танцующие в каменной глубине камина. Было слышно, как за окнами завывает ветер. - Не беспокойтесь. – Ася раскручивала тугой флакон с прозрачной жидкостью. – Главное, не дергайтесь. - Стараюсь.... *** Он чувствовал до невесомости легкие прикосновения прохладных тонких пальцев над переносицей и перед глазами, из-за занавеса прошедших лет, вставала другая похожая сцена. Яркий фонарь на столбе посреди ночной улицы, под которым кружилась летняя мошкара. И девушка с такими же тонкими, легкими пальчиками и решительными темными глазами, осторожно дотрагивалась до его лица, с испугом отдергивая руку всякий раз, как молодой парень с разбитым в кровь лицом морщился от боли. - Кто это сделал, Сережа? – Испуганно спрашивала она. – Боже мой, тебя не узнать просто! Живого места нет! Пойдем к колонке, умоешься! И, не слушая возражений, тащила его за собой. Высокая, почти с него ростом и такая тоненькая, что казалась прозрачной. Он видел перед собой ее спину с резко выпирающими лопатками под пестрой тканью сарафана и узкие, как у мальчишки плечи, чуть только пошире лямок. Густые, золотящиеся на свету, длинные косы девушки отливали темной бронзой. - Зорина.... Ну, куда ты меня тащишь? Постой! - Стой здесь! Только не уходи! Она молнией мелькнула в калитке и, не успел он перевести дух, как опять уже стояла рядом. В руках пузырек с йодом и вата, через плечо – полотенце. - Потерпи, я осторожно. Миловидное лицо то и дело искажалось, словно ей было больнее, чем ему. Он покорно опустил разгоряченное лицо под струю и позволил ей прижечь шишки и ссадины. - Может, в милицию? – Робко предложила она. – Или в больницу? - Глупости не говори! – Сказал он резко, и тут же пожалел об этом. Девушка покраснела, опустив подозрительно заблестевшие глаза, и тихо шепнула: - Прости... Конечно, это твое дело. - Вот именно. – Ответил Сергей уже мягче. – Ничего особенного там нет. - Как же? А если шрам останется? Он усмехнулся разбитыми губами. - Шрамы украшают мужчин. Спасибо тебе, Зорина. Ты откуда взялась здесь среди ночи? - В саду, в беседке, учебник по биологии читала! – Призналась девушка, застенчиво улыбаясь. – У нас там фонарь горит. Сейчас как раз не жарко, и не мешает никто. - Учебник? – Удивился он. - Ага. Я же это... к экзаменам готовлюсь. Не в этом году, так в следующем точно в медицинский институт поступать буду! - А на мне, значит, практикуешься? - Просто увидела, как ты идешь. Еле-еле. Я так испугалась. – Девушка вздохнула. – Не хочешь сказать, с кем ты дрался? - Это мое дело. – Он решительно отстранил руку с комком ваты. – Достаточно. Только я что-то не понял... Какой институт, какие экзамены? У тебя же свадьба через месяц! А Женька, он... - Ну, и что? – Горячо перебила вдруг девушка. – Этой свадьбы отец мой хочет, не я. Не могут же меня насильно заставить выйти за Женьку только потому, что наши с ним родители всю жизнь дружили, сейчас ведь не средние века! Тем более... – голос понизился до жаркого шепота. - Если люблю я совсем не его. Темные, огнем горящие глаза вплотную приблизились к его лицу, тонкая рука легла на воротник рубашки. Сергей почувствовал пробежавшую по телу горячую волну. - Сережа... Приоткрытые пухлые губы оказались совсем рядом, и он почти инстинктивно впился в них, ощущая легкий привкус собственной крови, обхватил девушку за плечи и, прижав ее спиной к широкому столбику, долго и с упоением целовал. Полотенце соскользнуло с плеча и упало в дорожную пыль. Они оба не заметили этого. Прошла целая вечность, прежде, чем он отстранился и шумно вздохнул. - Извини... - За что? – Она счастливо улыбалась. – Я так долго этого ждала! Еще с шестого класса. - Нет... – Он виновато опустил голову. – Это не то... Понимаешь? Это просто случайно... - Я так не думаю! - Саша... – Он с трудом подбирал слова. – Послушай... Ты – классная девчонка, правда! Ты добрая, умная, и... красивая. Да, точно! Наверное, во всем нашем выпуске нет никого, красивее тебя... Сергей говорил горячо и доброжелательно, но с каждым словом она все ниже опускала голову, вздрагивая, словно он кричал, или ругался. Но просто, понимаешь... – В голосе явно звучали нотки извинения. - Понимаю. – Посмотрела она исподлобья. – Наташка все равно лучше, да? Ты это хотел сказать? Он обреченно пожал плечами. - Что ж.... Может, и так. – Плечи девушки дрожали, как от холода. – Только она тебя не любит! Не нужен ты ей, понимаешь? – Саша с горечью смотрела на Сергея. – И не будешь нужен никогда, хоть в лепешку разбейся! Она сама мне говорила, что боится тебя! - Боится?! – Изумился он. – Почему? - Говорит, что у тебя глаза пустые, холодные. Как у хищника в зоопарке. Но я так не думаю, правда! - Глупости... – Он тщетно пытался разглядеть свое отражение в глубине стоящего на скамейке ведра с водой. – Глаза, как глаза. Я с ней поговорю. - Не надо! – Саша умоляюще сжала руки. – Не надо, Сережа, не ходи! Если хочешь знать, она... у нее парень есть, вот! - Кто?! – Он в ярости сжал ее плечи и встряхнул. – Кто-нибудь из наших? Говори! - Нет, он приезжий. Откуда-то с юга. Из тех ребят, что ремонт в клубе делают. - Та-ак! – Голосом, не предвещавшим ничего хорошего, протянул он. – И как же его зовут? - Руслан, по-моему. Сережа, оставь их! Это Наташина жизнь, ее дело. Ну, разве свет клином сошелся на ней? Он не ответил, разглядев за поворотом огни приближающейся машины. Сердце тревожно сжалось. - Уходи! – Бросил он, не глядя на девушку. Сашины глаза наполнились слезами. - Ты... меня прогоняешь? Сергею было не до интонаций. Автомобиль уже притормаживал в нескольких шагах от него, и крепкий бритоголовый парень накаченного вида приветственно поднял руку за лобовым стеклом. - Уходи, Зорина! Быстро! Девушка порывисто, с обидой, вздохнула. Вскинула голову, и, развернувшись так резко, что кончик тугой косы шлепнул его по лицу, почти бегом бросилась к своему дому. На автомобиль расстроенная Саша даже не взглянула. Сергей внимательно смотрел ей вслед, пока не хлопнула дверца. - Привет, братан! – Бритоголовый, ощерясь, сплюнул в дырку между передними зубами. – Ну-ка, покажись! Цепкими прищуренными глазами он быстро окинул лицо Сергея. - Не хило тебя разукрасили! Что, с северскими столкнулся? - Да, понимаешь... – Сергей замялся. Бритоголовый дружеским жестом положил ему руку на плечо. - А я говорил – не ходи один, раз теперь в моей бригаде! Ничего, мы с ними разберемся. Садись, погнали к пацанам! - Я домой собирался, Шерхан... - Не, братишка, не катит! Какой «домой», когда такой беспредел? Поехали, я сказал! Порядок должен быть порядком, или нас всех сожрут по одиночке. Усек? - Усек. – Кивнул Сергей, направляясь к машине. - Слушай... А что это за телочка здесь сейчас светилась? – Вкрадчиво осведомился Шерхан. - Зорина? - Ничего такая... Ноги от ушей... – Он хмыкнул. – Твоя? - Нет! – Торопливо возразил Сергей. - Просто одноклассница... бывшая. - Понял. Ну, раз не твоя, может, мне уступишь? - Да... у нее, как бы, жених есть. Свадьба скоро. - Так это не помешает! – Шерхан довольно ухмыльнулся. – Мне же на ней не жениться... Так, пару ночек провести. Что скажешь? - Я?! - Значит, не против. Молодец, настоящий друг! – Бритоголовый похлопал Сергея по плечу. – Ну, едем, пора! Садясь в машину, Сергей машинально оглянулся на калитку, за которой скрылась Саша Зорина. Долговязая, чересчур худая, сутуловатая девочка сидела в школе напротив Сергея, через проход. Ее пристальный, словно ждущий чего-то взгляд постоянно его преследовал. Забывал старшеклассник Амирханов дома карандаш, или не успевал до вызова к доске сделать задание - тут же, без просьбы, молча протягивалась тонкая рука, с зажатым в ней пеналом, или тетрадкой. Она никогда не волновала его, скорее, наоборот. Раздражала всегдашней навязчивостью. Сергей старался не показывать этого, наоборот, всегда подчеркнуто хорошо относился к Саше, даже дружил с ней. Причин было несколько. Саша Зорина была девочкой из небогатой многодетной семьи, где вечно пьющие родители часто забывали даже накормить детей вовремя. Нечего и удивляться, что росла она такой худенькой, часто простужалась и болела. Таких семей на окраине Златоборска было несколько, жили они рядом, и родители других школьников часто запрещали своим отпрыскам даже разговаривать с детьми с этой улицы. В особенности, это касалось подчеркнуто культурного Сережи Амирханова – единственного сына певицы местного музыкального театра и университетского профессора. Герард Ахметович Амирханов, человек, в котором смешалась кровь поволжских немцев и крымских татар, переехал в Златоборск из Екатеринбурга, по переписке познакомившись с местной девушкой, которая была моложе его на двадцать лет. Гордился своей интеллигентностью, маленькую квартиру наполнил книгами и даже привез из Москвы огромный, почти всю комнату занимающий рояль – неслыханное дело в провинциальном маленьком городе. Сына Герард Ахметович тоже воспитывал, как человека избранного «первого сорта», прививал ему любовь к культуре, музыке, наукам, и старался контролировать, с кем тот общается. Порой он перегибал палку, и, сам того не желая, будил в наследнике дух бунтарства и противоречия. Назло чопорной атмосфере собственной семьи, Сергей сблизился с самыми «неблагополучными» ребятами в классе – вихрастым драчуном Женькой и молчаливой Сашей. В младших классах, помимо того, Сергею было просто жаль девчонку, смотрящую голодными глазами на его завтраки. Специально для нее он притаскивал из дома бутерброды с маслом и красной икрой, грецкие орехи и душистые крымские персики, которые в летнее время ящиками присылали Герарду Ахметовичу родственники с юга. Детство незаметно кончилось, на яркого, уверенного в себе Сергея стали поглядывать девчонки, и больше всех – Саша. Такое внимание его тяготило, но как объяснить Зориной, что между ними нет, и не может ничего быть, кроме дружбы, Амирханов не знал. Старался суше и меньше разговаривать с Сашей, один раз попробовал пойти на откровенную беседу, но и тут девушка ничего не поняла. Наивно решила, что дело в разнице в их семьях, что он боится отца. Если бы была любовь, Сергей никого бы не побоялся. Но – не было. Вернее, была. Только совсем не к Зориной. Но на парту, за которой она сидела, Сергей смотрел всегда. Напрямую, и тайком. Потому, что рядом с ней, там сидела Наташа. Пухленькая, как булочка, розовощекая, с задумчивыми, мягкими глазами цвета северного моря, Наташа была полной противоположностью своей подруги. Только к выпускному многие парни, не сговариваясь, вдруг стали считать красавицей Сашу, хоть совсем недавно звали ее за глаза «оглоблей» и «журавлем». Оказалось, что ее хрупкая фигурка с выпирающими тонкими косточками и длинные худосочные ноги – признак нового «модельного» стиля. Наташина легкая полнота, делающая девушку похожим на спелое, налитое соком яблоко, наоборот, кому-то стала не нравиться. Но только не Сергею. Кроме Наташи Амирханов давно уже никого не видел и не принимал всерьез. Стояли днем перед глазами и снились по ночам ее светло-русые, почти пшеничные, хвостики-метелочки над маленькими аккуратными ушами, часто розовевшими от смущения. Большие, всегда немного печальные глаза, трогательная ямочка на подбородке и капроновые банты в фиолетовый горошек. Ни у кого в классе больше не было таких. Сергей нарочно напрашивался помочь, когда они с Сашей после уроков оставались на дежурство. Носил ведра с водой, яростно набрасывался с тряпкой на въевшиеся в дерево чернильные пятна, даже землю в цветочных горшках рыхлил. Лишь бы подольше смотреть, как она переставляет стулья, или вытирает тряпкой доску. Но, если Саша искала его взгляда, то Ната отгоняла его. Не оглядываясь, нервно проводила рукой по щеке, как будто севшую муху смахивала. А если случалось встречаться глазами, с тревожным недоумением вздергивала брови. Как будто он был для нее совершенно чуждым существом, жителем другой планеты, настораживал и даже слегка пугал. Дни складывались в недели, годы в месяцы. Остался позади выпускной бал, но в личной жизни Сергея так ничего и не поменялось. Наташа была желанной, но недоступной. Сашка всегда оказывалась рядом – только руку протяни, но она была ему не нужна, ее доверчивый, полный почти что собачьей преданности взгляд заставлял его хмурить брови. Амирханов даже другими улицами ходить старался, лишь бы пореже встречать бывшую одноклассницу. Виноватым себя он никогда не считал, но в этот поздний вечер, когда в машине его ждал нетерпеливый Шерхан, почему-то почувствовал неловкость и стыд. Как будто только что ненароком, походя, предал друга, или обидел ребенка... *** - Так больно? Амирханов вздрогнул всем телом, оторвавшись от воспоминаний. - Вроде, перекись жечь не должна! – Неуверенно произнесла Ася. – Чего вы морщитесь? - Нет, это я так, на свои мысли. – Сергей Герардович нетерпеливо дернул плечом. – Долго ты еще? - Закончила. - Послушай, - Он дотронулся до брови и нащупал узкий кусочек пластыря. – Зачем это тебе? Ты же говорила, что от одного моего вида тебя тошнит... в прямом смысле слова. - Есть такое. – Кивнула девушка. – Только вы, вроде как, из-за меня пострадали. - Да ну? А ты из-за кого? Амирханов встал. Из носика фарфорового чайника на столе поднималось облако пара. Он пальцем придвинул к себе чашку. - Прости, забыл спросить. Тебе чай, или кофе? - Что хотите. Только, пожалуйста, без запаха цветов. Легкая улыбка коснулась его губ. - Понял. Так почему же ты, все-таки, из дома сбежала? Не хочешь рассказать? - Вам?! - А почему нет? До утра еще далеко. На сон, как я понял, нас обоих не тянет. И, поскольку возможно, что это наш последний разговор, хотелось бы знать, что такого стряслось, что мой дом оказался для тебя лучшим убежищем? - Я... расстроилась очень. – Сухо объяснила она. – Не понимала, что делаю. - Сядь. – Очень мягко предложил Амирханов. – Расскажи по порядку. В комнате было тепло и уютно. Тени пламени дрожали на обитых старомодной тканью стенах, и Асе вдруг вспомнилось, как давным-давно, когда ей было, наверное, лет шесть, они всей семьей отправились в загородный поход, и ночевали в палатке у костра. Как мама жаловалась на жесткий спальник и укусы комаров, и как папа ей сказал, что у огня открываются все секреты и люди становятся ближе, а ради этого можно и потерпеть. Она опустилась в то кресло, откуда недавно встал Амирханов, и которое еще хранило тепло его тела, и старательно отвернулась, чтобы лицо оказалось в тени. - Долго очень рассказывать. Он помедлил, позванивая тонкими чашками, поставил их, легко дымящиеся, прямо на ковер, и опустился на колени. Длинные пальцы с аккуратно подстриженными ногтями легли на ее колени, но почти сразу же Амирханов почувствовал, как девушка напряглась, и, смущенно кашлянув, убрал руку. - Что, так страшно? Ася невольно взглянула в наполненные грустноватым участием глаза и почему-то вспомнила ту фотографию Сергея Герардовича, что недавно видела в альбоме у Саида. - Не знаю, страшно, или смешно! – Нехотя, со вздохом, выговорила она. – В общем, родители меня в интернат сдать решили. Закрытый. Куда-то очень далеко. Он не удивился, и не стал переспрашивать. Скрестив руки на широком подлокотнике кресла, положил на них подбородок, и, глядя снизу вверх, сочувственно поинтересовался: - Почему же? Это было то, чего не хватало Асе все последнее время – теперь она отчетливо это поняла. Чтобы было просто тепло, и кто-то с дружеским взглядом внимательно выслушал ее, не споря и не сомневаясь в ее словах. Но меньше всего она ожидала найти все это здесь, у этого человека. - За плохое поведение. Не учусь, грублю, выдумываю... всякие истории про мифических злодеев, которые гоняются за мной на черной машине. Наркотики в школьном рюкзаке ношу. - В самом деле? - Да. А в последнее время занимаюсь исключительно тем, что преследую одного кристально честного и порядочного бизнесмена, всеми способами пытаясь его соблазнить. Он, бедный, чуть не вешается уже от моих приставаний! - Интересно! – Иронически протянул Амирханов. – Прямо не ожидал от тебя такой прыти! А кто этот несчастный? Я его знаю? Ася обвела глазами стены и кивком указала на большое зеркало в темной раме. - Вон его портрет. Смотрите, если интересно. Она очень хотела, чтобы это прозвучало с такой же, как у него, спокойной иронией. Но голос невольно напрягся, и в нем послышались слезы. - Ну, ну! – Он выпрямился и ободряющим жестом коснулся плеча девушки. - Не трогайте меня! - Прости. Мы все решим. Правда, мне очень жаль. Я не ожидал... Не думал, что у тебя дома могут быть неприятности из-за меня. - Да? А о чем же, интересно, вы думали, когда посылали своего начальника охраны к моему отцу? - Я его не посылал. - Хотите, что б я вам поверила? – Усмехнулась Ася. – Говорят, что без вашего ведома в этом городе ничего не происходит, а уж ваши люди, наверняка, даже в туалет не ходят без приказа! - Зря ты так! – Покачал головой Амирханов. – Саша – мальчик самостоятельный. Предан мне, конечно, но... В общем, чепуха все это. Поговорю с ним завтра, успокоится. И к отцу твоему съезжу. - Это еще зачем? – Насторожилась Ася. - Ну, как... Надо же все объяснить. Извиниться за этого идиота. - Не надо, Сергей Герардович. Только хуже будет, не надо! - Не волнуйся. Если я сделал ошибку – значит, должен ее исправить. - С чего это вы вдруг стали таким благородным? – Хмыкнула девушка. – Или, как обычно, притворяетесь? - Не говори со мной так. – Мягко попросил он. - Я редко чувствую себя виноватым, но если... - Да, понимаю, это не ваш профиль... – С усмешкой кивнула она. – Но сейчас, действительно, дело не только в вас... Да и вообще не в вас, а в моем отце. Это он никак не может понять, что мне не стать идеальной дочерью, такой, как он хочет!... Огонь в камине тихо догорал, и в комнате темнело. Присев на корточки, Амирханов с рассеянным видом помешивал щипцами тлеющие угли. Ася сидела на ковре, обхватив колени руками, и тоже не сводила глаз с мелких потрескивающих язычков пламени. У ног девушки расположились две давно опустевшие чайные чашки. - А что такое «идеальный ребенок»? – Внезапно нарушил тишину Амирханов. – Я как-то никогда не задумывался насчет моего сына.... Идеальный он, или нет? - Ваш? Ваш-то конечно! – Ася тихонько усмехнулась. – Отличник, обаятельный, всегда в рубашке белой. И улыбка до ушей! - Вижу, вы хорошо знакомы? Она неохотно процедила сквозь зубы: - Дружили... раньше. - А что так? – Обернулся к девушке Амирханов. – Он тебя чем-то обидел? - Да нет... Просто, после того, как я узнала, кто его отец... В общем, поняла, что он слишком похож на вас. - Кто, Лаврик?! – Изумился он. - Я его звала Олегом. - Да, точно... Это мать ему имя сменила... Думала, я сына своего под другим именем не найду! – Амирханов пренебрежительно хмыкнул. – Ты ошибаешься: мы с ним полярно разные. Поэтому так редко понимаем друг друга. Он вздохнул с явным сожалением. - Его мать испортила, Лаврика. Как с маленьким всю жизнь нянчилась. И до сих пор дышать на него боится, каждый шаг контролирует. Ну, и я, по-своему, руку приложил. Когда нашел их после развода. Что попросит – все ему давали. Чего не попросит – тоже! Вот и вырос сентиментальным философом, ничего не знающем о реальной жизни. Весь в мире своих теорем, решений, изобретений. Вечный ребенок. Вундеркинд. Амирханов резким движением взъерошил волосы. - Если бы я был таким как он, я бы... Да меня вообще бы уже не было! Я бы лет двадцать, как лежал прикопанный где-нибудь в лесочке, с пробитой головой. Потому, что, в отличие от него, мои проблемы решать и задницу мою прикрывать было некому! Он говорил с раздражением, словно сердился, но Асе показалось, что Сергей Герардович в чем-то перед ней оправдывался. - Я не жалуюсь, не думай. Я сына своего люблю, и готов нести за него полную ответственность И не его вина, в конце концов, что в девятнадцать лет он, тяжелее шариковой ручки и теннисной ракетки, ничего в руках не держал. И опаснее – тоже. - А вы – держали? - Я? – Он на секунду запнулся, словно колеблясь, стоит ли отвечать на этот вопрос. – Я в его годы в первый раз человека убил. - Понятно! – Вздохнула Ася. – А Олег еще передо мной распинался, какой хороший и высокоморальный человек – его отец. Просто ангел, только крыльев не хватает! И в полумраке было видно, какой яростью сверкнули вдруг глаза Амирханова. Ася даже отпрянула, растерянно хлопая ресницами. - Понятно?! – По-змеиному прошипел он. – Какого черта тебе понятно? Разве ты в то время жила?! Разве ты можешь представить, каково это: идти погожим вечером по улице, и ни одного человека не встретить? Потому, что все забились, как в войну, по своим норам и боятся вылезать! Потому, что каждое утро слышишь, что кого-то ограбили, убили, подожгли, или вообще... Был человек – и нет! Пришел ты в гости к друзьям, в счастливую, замечательную семью, чай с ними пил и тортик кушал. А уже на следующий день от всей этой идиллии – две могилы на кладбище. И плачущий на пустом крыльце испуганный мальчик, у которого за одни сутки ни папы, ни мамы не стало! - Простите... – Невольно смутилась Ася. – Это что, у нас такое было? В Златоборске? - Везде было. И Златоборск – не исключение. И надо было иногда кому-то и с оружием по улицам бегать... чтоб порядок хоть какой-то навести. Чтобы мой сын, дети моих друзей, могли себе позволить в белых рубашках с галстуками ходить и в теннис играть! А теперь, конечно, я – жестокое чудовище, а они все – зайчики пушистые! Да он другу своему слово сказать, и то не может, чтобы свою же семью защитить! Слизняк! - Кто не может, Олег? - Причем здесь он? Я про тех, кто когда-то мне в рот смотрел и каждое слово мое ловил, а теперь нос воротит! Вид делает, что ужасается и не понимает! А где бы он был сейчас, если бы не я?! Впрочем, хватит об этом! – Прервал себя Амирханов. – Времена меняются, и люди вместе с ними. Лучше скажи: что у тебя там за проблемы с учебой? - А вам-то что? Он пожал плечами. - Чистое любопытство. Школьная программа простая, а ты, вроде, на недоразвитую не похожа. Что, кто-то из учителей цепляется не по делу? - Никто ко мне не цепляется! – Возразила Ася. – Я сама вчера на занятия не пришла. - Опять из-за меня, выходит? Подожди, а какие занятия в субботу? Школа же отдыхает. - Девятые и одиннадцатые учатся. А со мной математичка отдельно позаниматься обещала. Завтра по алгебре контрольная за четверть. Она переживает, что я не напишу. - А ты не переживаешь? Ася пожала плечами. - Нет. Я просто знаю это. Уравнения - не моя тема. - Это же самое легкое! – Удивился он. - Для вас – может быть. А у меня голова их не воспринимает. – Ася, прищурившись, смотрела на Амирханова. – Только не надо, как мой отец, говорить, что мозги у всех одинаковые! - Я бы никогда не стал такое утверждать. – Амирханов встал и подошел к стенному шкафу. – Если бы так, каждый, кто захочет, стал бы гениальным ученым. Но алгебра по программе десятого класса доступна при любом подходе. Просто иногда нужно время, чтобы найти этот подход. Продолжая говорить, он выдвинул ящик, и порылся в нем, одновременно второй рукой нашаривая выключатель. Люстра под потолком вспыхнула так ярко, что Ася на мгновение зажмурилась. - Держи – Он протягивал Асе книгу. – Такой у вас учебник? - Не-а! Хотя... – Она перевернула несколько страниц, и кивнула. – Обложка другая, а так то же самое. Откуда это у вас? - Сын оставил. Прошлой зимой он тут к экзаменам готовился. Ну, и что из этого ты не можешь решить? - Все! - Прекрасно! Где-то у меня была бумага и ручка... - Не поняла... – Растерялась Ася. – Вы хотите, чтобы я уравнения решала? Сейчас? Здесь?! - А что тебя смущает? - Но... это глупость какая-то. Я же не в школе, в конце концов. - Глупость – это целую проблему раздувать из элементарной ерунды. – Возразил Амирханов. – Сколько у тебя же эта история с алгеброй тянется? - Давно. С прошлого года. - И не надоело? Всех втянула – учителей, родителей. Даже меня! Вместо того, чтобы просто сесть над заданием и подумать. - Откуда вы знаете, что я не думала? – В голосе Аси прозвучала обида. - Значит, плохо думала! – Он резким жестом швырнул на стол старую помятую тетрадку. – Сейчас будем додумывать вместе. Раз уж по моей вине ты не смогла пойти к своей учительнице... - Я и так бы не пошла. - ... Давай с тобой позанимаюсь хотя бы я. – Договорил он. - Я не хочу... зачем?! - Возражения не принимаются. – Непримиримо покачал головой Амирханов. – Бери ручку, пиши. И не смотри так на меня! Я с Лавриком уроки по математике делал до шестого класса... Потом он, правда, стал запирать от меня дверь своей комнаты. - Почему же? – Ася опустила голову, чтобы скрыть невольную улыбку. - Я все за него решал. Не хватало терпения дождаться, пока сделает. – Сергей Герардович тоже улыбнулся. – А он хотел сам. - Так любите учиться? - Скорее, решать. В юности даже хотел сделаться вторым Лобачевским, но на экзаменах в математический провалился. К счастью. Но хватит задавать лишние вопросы. Ты записала условие? Приблизительно час спустя, одновременно привлеченные громкими голосами и шумом, к приоткрытой двери столовой с разных сторон подошли двое охранников. В приоткрытую дверь выбивалась узкая полоска света. - Ты что, квадратного корня от возведения в квадрат отличить не можешь? – Возбужденно говорил Амирханов. - Вы не то уравнение смотрите. - А ты про скобки забыла. - Ничего я не забыла! – Возразила Ася. – Просто не знаю, что делать дальше. - Дай посмотреть... Ага! Плюсуй. - Все? - Кажется, все. Сверяй ответ! - Правильный... – Потрясенно прошептала Ася.- Это что... я его решила? - Ну, не я же! Я, наверное, своими криками тебе только мешал. - Ничего себе! А если вот это еще? - Попробуй! - Слушай, а что они там делают? – Громким шепотом поинтересовался у напарника Самвел. - Не знаю... Разговаривают. Задачку решают какую-то. - В половине третьего ночи?! - Ну... мало ли, какие у него могут быть фантазии. - Не знаю. – С сомнением покачал головой охранник. – Не нравится мне это! Может, Сашке наберем, а? Он же велел ему докладывать, если что случится. - И что случилось? – Возразил второй. – Вон он – живой и здоровый, смеется даже. А Сашка сейчас десятый сон видит, наверняка. Самвел замер в задумчивости, но напарник потянул его за рукав. - Пошли отсюда. Вдруг увидит? Мы охранять должны, а не шпионить. - Пожалуй, ты прав. Но, блин! Какие задачи в такое время?! - Не наше дело. Расходимся! - По-моему, там кто-то шепчется! – Заметила Ася. Амирханов быстрыми шагами подошел к двери, выглянул в коридор. - Пусто. – Констатировал он. – Показалось! А может... Я сам не видел, но говорят, здесь иногда приведения появляются. Это прозвучало как шутка, но девушка поежилась. - В таком доме это совсем не удивительно. Как вы здесь живете, Сергей Герардович? - А что тебе не нравится? Асе не нравилось все. Коридоры, огромные и извилистые, как настоящие лабиринты, и комнаты, обставленные роскошной громоздкой мебелью, которой неудобно пользоваться, и то, что в большинстве из них даже в солнечную погоду царил сумрак. - Мне, например, здесь было бы мрачно и жутко. - Ничего ты не понимаешь! Этот дом – настоящее родовое гнездо. Здесь атмосфера целых столетий. Прекрасное место для зарождения новой династии. «Или для паранойи» - Подумала Ася, опуская голову на исписанную страницу. - Устала? – Участливо заметил Сергей. – Иди спать, если хочешь. - Спасибо, мне уже скоро вставать... – Она в задумчивости ворошила страницы учебника. – Как это у вас получилось, Сергей Герардович? Мне эту тему десять человек объясняли – и бестолку. А вы... - А я, если ты заметила, ничего не объяснял. – Возразил довольный собой Амирханов. – Я вообще объяснять не умею – терпения не хватает. Показать – другое дело. Показать могу. - Наверное, я должна сказать «спасибо»? - Не стоит. Но у меня к тебе небольшая просьба. Ася насторожилась. - У тебя ведь остался мой номер телефона? – Улыбнулся Сергей Герардович. – Да? Когда вам объявят результаты этой контрольной, позвони мне, пожалуйста. Очень интересно узнать, чем же все это закончится. Только два слова. Это ведь не слишком много? - Да нет! – Ожидавшая чего угодно, кроме этого, Ася с облегчением рассмеялась. – Позвоню, конечно. А может, просто зайду и расскажу. - Сюда? – Он с недоумением поднял бровь. – Ты это серьезно? - Ну, если на пять минут. Может по дороге окажется. Это прозвучало так беспечно, что Ася сама удивилась себе. Многочасовое напряжение, страхи, тревожное ожидание настолько утомили девушку, что как только она позволила себе расслабиться, все сразу показалось простым и доступным. Словно она действительно пришла в этот дом в гости, и человек, который рядом с ней – совсем не тот Амирханов, которого она знала. А просто сосед, или дальний родственник, которому можно походя рассказать о своих проблемах, или попросить помочь с домашним заданием. ... В эту ночь ей удалось поспать не больше трех часов, но чувствовала себя Ася на удивление бодро. Отказавшись возвращаться в красную спальню, она просто закуталась в плед, и задремала в кресле, около догорающего камина. Ася видела в полусне, как Сергей Герардович убрал на полку тетрадь и учебник алгебры, прощально кивнул ей, и вышел. Но, конечно, не могла знать, что он вернулся. Устроился на диване, скрестив ноги, и до самого рассвета смотрел на нее сквозь полусомкнутые ресницы. И едва ли даже проницательный начальник охраны мог бы догадаться, о чем его шеф думал в это время. *** Серое небо медленно светлело, когда Ася, на ходу застегивая куртку, вышла из особняка. Навстречу ей, по узкой цветной дорожке, торопливой, слегка подпрыгивающей походкой, спешил Саша. Его жемчужно-серебристый пиджак, как всегда, был настолько отглажен, что казался новым, а на брюках не была ни единой складки. Увидев девушку, он довольно улыбнулся и кивнул ей, как старой знакомый. - Тебя где носило? – Вместе приветствия поинтересовался вышедший на крыльцо следом за Асей Амирханов. – Я тебя искал. Саша пожал плечами. - Дома был! - А телефон почему недоступен? - Так спал! – Он улыбался самой открытой и искренней улыбкой из всех возможных. – Не заметил, наверное, как он разрядился! Что-то случилось, Сергей Герардович? - Потом! Сначала девочку проводишь. - Не надо. – Живо возразила Ася. – Я сама. - Проводит. – Безапелляционно повторил Амирханов. – Раз уж от машины ты отказалась, пусть доведет хотя бы до ближней улицы. А то ты опять куда-нибудь свернешь, а виноватым снова окажусь я. Нет уж, спасибо. Саша, ты понял? - Да, Сергей Герардович. - Просто иди рядом, или позади. Не надоедай. А ты поменьше обращай внимания на его болтовню. – Обернулся он к девушке. – Я, видишь ли, мечтал его когда-то видеть хирургом. Но мальчик оказался с упрямым характером, институт на половине забросил. Во ВГИК, видите ли, поступать решил. Видала звезду Голливуда? - Между прочим, я два тура экзаменов прошел! – Спокойно сообщил Саша. - Мне это, естественно, не понравилось. – Продолжал Амирханов. – Но долгий спор ни к чему не привел. В итоге, он до сих пор без высшего образования, но актерские замашки свои так и бросил. Ты их всерьез не воспринимай, хорошо? Вообще он отличный парень. - Постараюсь. – Ася сделала шаг вперед. – Ну, до свидания? - Подожди! – Амирханов взглянул на часы. – Ты что, домой не зайдешь уже? - После уроков, а что? - А как учиться собираешься, без дневника и тетрадок? - Подумаешь! – Хмыкнула Ася. – Попрошу у подруги листочек с ручкой. - Это у Марины? – Он спустился по ступенькам, и подошел почти вплотную. – Ты вот что... знаешь, скажи ей... наш с ней последний разговор... пусть она его забудет. - Так и сказать? – Переспросила Ася. - Да, именно так. Я был слегка... раздражен, и наговорил ей много лишнего. Пусть не придает значения, и живет спокойно, хорошо? - Передам... Девушка медленно кивнула, и он запоздало понял, что упоминать о Марине было сейчас ни к чему и не вовремя. Во взгляде Аси появилось холодное отчуждение. Она внезапно почувствовала, что слишком приблизила этого человека к себе, совершенно забыв, кто он, и что из себя представляет. Долгий разговор в ночные часы казался сном, но сейчас ей со всей очевидностью вспомнилось, что он был, и щеки едва не вспыхнули от стыда и досады на саму себя. - Прощайте. – Пробормотала она чуть слышно, и быстро зашагала к воротам. Амирханов понимающе кивнул и бросил выразительный взгляд на Сашу. Тот вежливо наклонил голову, выразив этим безмолвное: «понял», и пружинистой походкой догнал девушку, пристроившись в шаге за ее спиной. Амирханов еще долго провожал их взглядом, стоя на ступеньках. Проносный и порывистый осенний ветер гонял по небосклону свинцовые тучи. Холодный и сырой, он забирался под одежду и пронизывал до костей, но Сергей Герардович даже в тонком пиджаке ничего не замечал. Случилось невероятное, почти чудо: в эту ночь между ними протянулась тонкая незримая ниточка. И, кажется, он сам только что порвал ее одной неосторожной фразой. *** Вокруг было холодно и неуютно, словно все краски размыло долгим дождем, и они потеряли свет. Все казалось одинаково серым и тусклым – небо и павшая листва, серая лента асфальтовой дороги и блеклые лапы голубых елей по ее краям. Поежившись от ветра, Ася застегнула пуговицу на воротнике. Оглянулась – высокий спутник шагал за ней, вытянувшись в струнку, невозмутимый, как оловянный солдатик. Его, казалось, ничего не волновало и не раздражало. Она первой нарушила молчание. - Скажите, вы с ним обо мне говорили? - Что? – Саша приподнял бровь. - Почему он меня отпустил? - А я говорил тебе – потерпи. – Напомнил он, слегка улыбаясь. – Я умею с ним разговаривать. Надо больше доверять людям, Ася. - Только не вам! – Возразила девушка. Но Саша не согласился. - Именно мне. Потому, что, как я уже сказал, наши цели пока совпадают. - Единственная моя цель – держаться отсюда подальше! – Мрачно заявила она. – А чего хотите вы, я еще не знаю. - Ты. - Что? - Мы на «ты» перешли, забыла? И я тоже хочу, чтобы ты была подальше от Амирханова. Как можно дальше. Желательно, на другом конце страны. Ася на минуту задумалась. - Он обещал, что, наверное, мы с ним больше не увидимся. - В самом деле? – Саша хмыкнул. – Я бы не очень в это верил, знаешь ли. У него на тебе конкретно мозги повернулись. Захочет из головы выбросить – и то не получится. Вот что... – Он помолчал, собираясь с мыслями. – Уезжай из Златоборска. Прямо сегодня. Я твоим родителям все объясню, и сам вас на вокзал отвезу. Хочешь? - Не знаю... А если все так серьезно, ты уверен, что он не будет меня искать? Даже в другом городе? - Конечно, будет. – Кивнул Саша. – А точнее – я буду. По его приказу. Только я тебя не найду. Потому, что буду знать, где ты. Я – буду, он – нет. Понятно? - Непонятно. – Ася пожала плечами. – Зачем же тебе из-за меня обманывать? Тем более – близкого человека? Я слышала, он тебя с детства воспитывал, как сына почти. А меня ты почти не знаешь. Я знаю, что с тех пор, как ты появилась, у нас одни неприятности! – Отчеканил он. – И чем только ты Сергею Герардовичу так голову закружила? Таких, как ты – десятки были, если не сотни! Он даже имен их не запоминал, большей частью. А с тобой он спать перестал, нервный ходит, раздражительный. О чем бы не заговорил – сводит на тебя. Какое-то наваждение! Все хорошо было, ровно. Днем – работа, вечером - развлечения. Этот нехитрый график у нас годами не менялся, а теперь... - Теперь он меньше развлекаться стал? – Усмехнулась Ася. – Вас, то есть, тебя, это беспокоит? - Меня беспокоит, что я совсем перестал его понимать! – Отрезал Саша. - Вчера с моста вниз головой сиганул, а завтра что? Застрелится?! Он непроизвольно стиснул кулак. Скулы на лице задвигались так угрожающе, что Ася испуганно отступила. Саша с шумом выдохнул воздух, и договорил уже спокойнее. - А ближе него у меня действительно никого нет. За него я, не задумываясь, убью! Даже такую симпатичную девочку! Так что, мой тебе совет – исчезни! Последние слова напоминали змеиное шипение, и были исполнены такой злобы, что Ася невольно удивилась. - Ты меня так ненавидишь? - Я?! – В свою очередь, с изумлением взметнул брови Саша. – Да я тобой восхищаюсь! Смелая, отчаянная... И не глупая, вроде бы. Мне бы самому... с тобой... Прозрачные голубые глаза внезапно подернулись туманной дымкой. Медлительный до этого, он резко сделал шаг вперед, так, что скрипнули ботинки, и в тот же миг Ася почувствовала на своих плечах твердые, как железо, руки. Она не успела не то, что обернуться – даже закричать. Сдавив правой рукой шею девушки так, что что-то хрустнуло, Саша жадно впился губами прямо над воротником. Острые зубы больно защемили кожу. Ася рванулась и поняла, что не может пошевелиться - даже при малейшем движении длинные пальцы плотнее смыкались на ее горле, подобно кольцам удава. Несколько мгновений показались оцепеневшей девочке вечностью. Наконец, он отстранился и легким движением оттолкнул ее от себя. - Ты псих?! – Дрожащим голосом спросила Ася, когда почувствовала способность разговаривать. - Почему это? – Спокойно усмехнулся Саша. – Я, как раз, вполне нормальный парень, а вот ты похожа на дикарку. Видела бы сейчас свое лицо! Тебя что, никогда не целовали? - Так – никогда. – Ася растирала занемевшую шею. – Это не поцелуй, а укус вампира в сонную артерию! И вообще... какого черта?! Он пожал плечами. - Хотел проверить, что в тебе такого особенного. Сказать по правде, так и не понял! Может, если бы мы познакомились поближе... - Ни за что! - Не хочешь? Напрасно! – Расхохотался он. – Да я и не посмотрел бы, хочешь ты, или нет, если бы... мы встретились немножко раньше. Сейчас, видишь ли, у меня уже есть девушка. А просто развлечься... для этого ты слишком хороша. Да и Амирханов может среагировать... неадекватно. Зачем же мне неприятности? Ася вздохнула с тайным облегчением, и тут же переспросила. - Девушка? Что, правда?! - Может, даже поженимся скоро. – Кивнул Саша. - А что тебя так удивляет? Может, думаешь, что я – не человек? Что-то вроде этого Ася и думала. Она не осмелилась вслух сказать о своих мыслях, но, кажется, он прочел их по ее глазам. И только мягко и необидчиво рассмеялся. - Забавная ты девочка! Тебя... так легко напугать. - Я не боюсь. – Покачала головой Ася. – Просто мне странно представить ту, которая согласится встречаться с тобой. Или ты ее тоже все время на каких-то уколах держишь? Это прозвучало довольно резко, но Саша снова не обиделся. Или не показал обиды. - Зачем же? Просто я ей нравлюсь. – Он с некоторой долей самоуверенности провел рукой по волосам, одновременно поправляя галстук. – Я многим нравлюсь. Почти всем. Несмотря на тревожное состояние, Ася с трудом удержалась от улыбки. - От скромности не умрешь. - Да, я не скромный! – Согласился он. – Но и не страшный. Уверен, скоро до тебя дойдет, что бояться нужно не тех парней, кому хочется жить весело и целовать красивых девчонок. В этом, как раз, ничего пугающего нет. А вот если молодой человек не курит, не пьет, с друзьями не развлекается, и на девушек даже не смотрит... Только день и ночь, как заведенный, щелкает своим фотоаппаратом... Вот тут, по-моему, есть, о чем задуматься. - Ты про Саида, да? – Понимающе кивнула Ася. – Он тебе не нравится... потому, что он не такой, как все вы? - И какой же он? – Голос стал вкрадчивым, словно хотел что-то узнать у Аси. - Сам знаешь. Он художник, занимается искусством. А ваши мерзости ему противны! Поэтому и он вам всем противен тоже! - Ой, как грубо! – Саша насмешливо покачал головой. – С чего ты это решила? Мы все – друзья. Как пальцы на одной руке! И твой любимый Саид сам, добровольно, выбрал место для занятий своим «искусством». Значит, среди этих, как ты выражаешься, «мерзостей» ему приятнее. Да и что это за искусство? Я понимаю – картины писать, или сочинять симфонии, а это... - То есть, фотография, по-твоему, не искусство? - Это искусство мертвых. – Саша заговорил четко и медленно, как будто читал по книге. - В жизни все течет и изменяется каждую секунду. Этим она и хороша – жизнь. И настоящие художники в своих картинах отражают это движение. А фото – оно же статично. Это навсегда замершее мгновение. Особенно, фото человека. Представь – душа, замершая в застывших глазах, как в клетке. Разве это не страшно? Ты знаешь, что наши предки долго не признавали фотографию, считая ее порождением нечистой силы? Они так и говорили, что фотограф забирает у того, кого снимает, душу. После чего, человек, конечно же, долго не живет. - Чушь какая! – Нервно усмехнулась Ася. – Ты еще про ведьм средневековых расскажи! Сейчас все люди по сто раз в день фоткаются – и все живы. У самого небось полно фото в соцсетях! - Я не пользуюсь соцсетями. – Возразил Саша. – А если бы даже и пользовался – никогда не позволил бы ему себя фотографировать. У Саида за объективом даже глаза ненормальные становятся, как у маньяка. Сама как-нибудь посмотри, если не веришь. - Просто он очень любит снимать! – Не отступала Ася. - Конечно, вам всем не понять, что такое увлеченность каким-то хорошим делом. - А вот в этом я сомневаюсь. - В чем? - Что дело его – хорошее. А вот что оно тайное – это факт. В комнате своей часто закрывается, по ночам уезжает... Я бы давно за ним проследил, и выяснил все, но Амирханов запрещает. Говорит, раз мы работаем вместе, то все должны доверять друг другу. – Усмехнулся Саша. – А я так не думаю. Чувствую: что-то не так с этим парнем. Если за кого и надо беспокоиться, то уж точно не за мою невесту, а за девушку, которая будет встречаться с Саидом. Если вдруг найдется такая. Ася замедлила шаг. По сердцу пробежал неясный холод. - Почему? - Не знаю. – Признался Саша. – Знал бы – сказал. Но моя интуиция меня обычно не подводит. - Если он так тебе не нравится, почему не уговоришь Сергея Герардовича отпустить его? - Куда отпустить? - Ну, вообще. Дать ему уволится и уехать, жить своей жизнью. Саид давно хочет этого, но, кажется, от вас охранники живыми не уходят? - Что-что?! – Рассмеялся Саша. – Забавно! Сама придумала, или кто рассказал? - А разве это неправда? - Да кто его держит?! Сергей Герардович несколько раз ему предлагал в институт какой-нибудь поступать, или что еще. Саид отказывается сам. Видно, с фотиком бегать, и на воротах стоять ему больше нравится. - Я... я не верю. Саша зевнул. - Да я и не убеждаю тебя. Так, болтаю просто. Забудь, если хочешь. Кстати, мы дошли. Деревья вокруг и вправду постепенно сменялись домами. - Дальше провожать? - Спасибо, дойду. - Ну, будь здорова. – Кивнул Саша. – Видишь вон тот кирпичный дом? Дом с глухим забором и блестящим металлическим ангаром гаража и впрямь было трудно не увидеть. На всей улице он был такой один, современный, видимо, недавней постройки. - Мое, пока еще холостяцкое, жилище! – Пояснил он. – Заходи, если понадобится в чем-то помочь. - Спасибо. – Вежливо кивнула Ася, поворачиваясь к нему спиной. В глубине души она считала, что лучше умереть, чем надеяться на помощь такого человека. И уже тихо, как шелест ветра, услышала издалека: - Имей в виду: я всегда помогу тебе. Даже если точно буду знать, что Сергею Герардовичу это не понравится.