Dear sister

27 октября, Мэдисон, 9:20 — Дьявол! — воскликнула Рей, выронив нож; большой палец левой руки нестерпимо жгло пульсирующей болью, а на доску с недорезанным луком упало несколько крупных кровавых капель. — Что случилось? — тут же послышался голос Бена из гостиной. Рей по-детски прижала руки к груди, обернув раненую ладонь здоровой, не обращая внимания на то, что кровь попала ей на одежду. В проеме двери показался Бен. Он быстро оценил ситуацию зорким взглядом, мигом подошел к одному из буфетов и достал оттуда аптечку. — Дай посмотрю, — произнес он мягко, подходя ближе и протягивая ей раскрытую ладонь. Рей послушно вложила свою левую руку в его порезанным пальцем вверх, и опустила взгляд, ощутив приятную шершавость кожи его ладони. — Ничего себе, — озабоченно произнес он. — И как ты умудрилась так порезаться? Она робко подняла на него взгляд. Брат сосредоточенно рассматривал её рану, из которой все ещё толчками в такт с её пульсом шла кровь, пачкая ему руки. И на какой-то миг она вновь почувствовала себя маленькой девочкой, которую в ладонь укусила пчела. Это было в их первое совместное лето. Они отдыхали всей семьей в парке на пикнике, и она играла в кукол в стороне от мальчишек, которые как заводные дрались на палках, пока Хан и Лея занимались приготовлениями. Что-то неприятно щекотало на груди возле шейной ямки, и она инстинктивно дотронулась того места, а там оказалась пчела. Противное насекомое тут же ужалило её, и Рей заплакала. В тот же миг рядом с ней оказался Бен, опустившись перед ней на корточки, но она не хотела, чтобы он видел её такой, да ещё и с распухшей рукой, и попыталась улизнуть. — Рей! Рей! Что случилось? — спрашивал он, обхватив её за плечи. Лея и Хан были уже тут как тут, только Кайло стоял в стороне, наблюдая за происходящим с кислым лицом. — М.ме-е… ня-я укус-сила п.пчела! — ответила она, заикаясь. — Дай посмотрю? — ласково спросил он и нежно утёр ей слезы пальцем, а затем легонько щелкнул по носу. Она невольно улыбнулась и показала руку. Бен был единственным, кому она позволяла прикасаться к себе так. Она даже Лее не давала себя трогать и не брала её лишний раз за руку, а уж тем более Хану или Кайло, хотя последний и не искал с ней физического контакта. Скорбь по маме была ещё очень свежа, и ей не нравились чужие прикосновения. Но Бен. С Беном было всё по-другому. Между ними с самого первого дня установились доверительные отношения. Рей чувствовала в нём что-то близкое и родное в этой чужой ей семье. Можно было с уверенностью сказать, что Бен стал для неё своего рода мостом, проложившим путь к соединению с семейством Соло, как и для них к ней. Но что произошло? Почему он вдруг отдалился от неё? Ведь в детстве они были так близки. Ей так сильно не хватало его всё это время, особенно последние четыре года. Ведь ей до смерти хотелось поделиться с кем-то своим секретом, который было так тяжело нести. С кем-то, кто бы понял. Рей не сомневалась, что Бен не осудил бы их с Кайло связь. Он ведь такой чуткий и заботливый. Вот сейчас она снова стоит перед ним с вытянутой рукой. Только теперь многое изменилось. Она уже не маленькая девочка, а он — взрослый мужчина, пилот и солдат армии США; Хан умер, а теперь и Кайло погиб — её первая и единственная любовь. Мысли о Кайло привычно вызвали слезы, но в этот раз она могла прикрыться обжигающей болью, причиненной йодом, который ей аккуратно нанес Бен. — Прости, — виновато произнес он, и она подавила всхлип. Так хотелось ничего не чувствовать. Рей думала, что после смерти Кайло она не выдержит и последует за ним. Думала, что не сможет дышать. Но реальность злорадно смеялась над ней. Она по-прежнему нуждалась в кислороде, и вдохи и выдохи получались сами собой. Ей по-прежнему изредка хотелось есть и спать. И она чувствовала боль, которая никакого отношения не имела к смерти Кайло! Это было жутко несправедливо! Он уже ничего не чувствует, а она — да! И она страдает! Он ушел, оставив её совсем одну с бременем их общего секрета на плечах, а она жива и мучится! И будет мучиться до конца своих дней, пока смерть вновь не соединит их, после того, как разлучила. Бен тем временем заканчивал забинтовывать её палец. А самым паршивым было то, что после похорон она не могла перестать сравнивать Кайло с Беном. Не могла перестать смотреть на него. Не могла заставить себя прекратить выискивать любимые черты в точно таком же лице, как у покойного. Это ведь Бен, её Бен! Её заботливый и любящий брат, дарящий ощущение дома, что с ней не так? — Рей? — окликнул её мужчина, а она будто очнулась и посмотрела прямо на него, часто моргая. Щеки стягивало от уже подсыхающих дорожек слез, и она быстро утёрла их, отворачиваясь и не замечая, как размазывает засохшую кровь по лицу. Почему-то ей стало стыдно плакать перед ним, и она не могла толком объяснить себе почему, поэтому еще больше стыдилась. — Иди сюда, — он обнял её, прижимаясь щекой к волосам, а она уткнулась ему в черный свитер и обняла его в ответ. Вот, как так получилось, что из-за какого-то урода у них обоих больше нет близкого человека? Почему в ту страшную минуту именно машина Кайло оказалась в том самом месте? Почему она решила в тот день ночевать в кампусе? Если бы она решила спать у него, этого не случилось бы, и он был бы дома раньше! Рей разрыдалась в грудь Бена, крепко сжав губы, так как хотелось выть от злости и отчаяния затопивших её. — Я знаю, — прогудел Бен и сглотнул горький ком подступивший к горлу. — Я знаю.

***

После обеда Лея вновь удалилась в свою спальню. Она практически не выходила оттуда, чем вызывала беспокойство у Рей и Бена, который его никак не высказывал. Он вообще всегда был более скрытным и молчаливым. Загадочным. Так бы она описала брата, если бы её попросили охарактеризовать его одним словом. Он всегда был робким, сколько Рей его помнила, в отличие от Кайло. А в юности стал совсем замкнутым, и она не могла понять почему. Хотя, наверное, все-таки могла. Рядом со звездой-братом он казался лишь блеклой тенью. Наверное, ему было очень тяжело в этот период, да еще, когда тебя постоянно сравнивают и путают с братом или предпочитают его тебе. Рей прекрасно помнила свой переходный возраст, и она не могла представить, каков бы он был, будь у неё сестра — её копия. Рей смотрела лишь перед собой, занятая своими раздумьями, хотя со стороны могло показаться, что она неотрывно смотрит на Бена, заёрзавшего в кресле, в котором сидел. Если бы у неё была сестра близнец, как повернулась бы её жизнь? Были бы они похожи внутренне так же, как и внешне? Или были бы разными, как Бен и Кайло? Какой бы она была? Понравилась бы она Кайло вместо неё? Или, может, она могла составить пару Бену? От собственных мыслей у неё взлетели брови, и в этот самый момент она действительно посмотрела на Бена, что читал газету. Он поднял глаза, и их взгляды встретились. Рей растянула губы в улыбке и покраснела от собственных мыслей, представляя точную копию себя рядом с Беном. Интересно, каково это быть девушкой Бена, не будь он солдатом, конечно. Он такой же робкий в отношениях с девушками или совсем другой? Интересно, какой он в постели? Рей поджала губы и опустила взгляд, чувствуя, как жар стыда разливается по всему телу, оседая на щеках и на кончиках ушей. Почему она подумала именно об этом? Она мельком глянула на него, проверяя на всякий случай, не прочел ли он её мыслей. Она, наверное, совсем умом тронулась от горя, если думает о своём брате в таком ключе. Но с другой стороны… Рей вздрогнула от мысли, что мелькнула в её голове. «Она могла быть девушкой Бена в той же степени, в какой была девушкой Кайло». Да нет. Чепуха! — У тебя есть девушка? — вслух спросила она и вновь посмотрела на мужчину. Ну может ведь она поинтересоваться личной жизнью брата, не так ли? Он часто заморгал, как бы анализируя вопрос, а затем стыдливо отвел взгляд и отрицательно покачал головой. — А был кто-то? — Последний раз, когда я с кем-то встречался, был ещё во время учёбы. До официального призыва. — Знаешь, а ведь ты ни разу никого не приводил домой, — вдруг подметила Рей, морща лоб, припоминая, — в отличие от Кайло, — тихо добавила она. — Да, — Бен отвел взгляд и продолжил, уже глядя перед собой, — девчонки его любили. Тут уже пришла её очередь отворачиваться и прятать взгляд. Слезы вновь подступили к глазам. — Я, пожалуй, пойду прилягу, — выдавила она из себя, сдерживаясь из последних сил. — Я теперь ночью совсем плохо сплю. Она поднялась с места, глядя лишь в пол и не замечая сочувствующего взгляда Бена. — Сладких снов, сестренка, — произнес он, провожая её грустным взглядом, а после посмотрел на фотографию брата и тяжело выдохнул.

***

Оставшись, наконец, одна Рей упала на свою кровать вниз лицом и разрыдалась в подушку. Страшное чувство необратимости возвращалось в те самые моменты, когда удавалось немного отвлечься от скорби, как было сейчас. Вроде бы совсем не касающаяся их семейного горя тема все-таки пересеклась с Кайло. Было очевидно, что его смерть оставит свой шрам на всей семье, который не исчезнет с годами. И жизнь не станет прежней ни при каких условиях. Слезы довольно быстро иссякли: организм был истощен частыми за последние несколько дней истериками, и, если уж у неё и случался взрыв эмоций, как сейчас, то продолжался недолго. Дышать в такой позе было нереально, и она перевернулась на спину с опухшим от слез лицом, и тут же болезненно поморщилась. Внизу живота потянуло. Два дня назад у неё начались месячные, которые пришли раньше на полторы недели и были намного обильнее, чем её обычный цикл. Словно её тело решило добить её таким извращенным образом. Мысль о месячных вернула её в самое унизительное воспоминание, отчего она зажмурилась и покрылась красными пятнами, а после — опять к Кайло. Рей еле слышно простонала и закрыла лицо руками. Пролежав так несколько минут она, поднялась и направилась в свою ванную комнату, чтобы умыться, а по возвращению в спальню её взгляд упал на выключенный телефон, одиноко лежащий на тумбе рядом с кроватью. Подключив его к розетке вместо ночника, она включила его. Может быть кто-нибудь звонил, да и ей самой не мешало позвонить своей одногруппнице Роуз Тико и попросить лекции за последнюю неделю. Аппарат пришел в себя, и буквально тут же на главном экране появилась иконка запечатанного конверта и иконка пропущенного вызова. Рей решила начать с сообщений. Она не трогала телефон с похорон Кайло и спустя почти четыре дня ей пришло три сообщения: два от Роуз и один от профессора химии, который предлагал ей работу в качестве помощницы, проверять работы первокурсников. Оба они интересовались, куда она пропала. Причем в сообщениях Роуз можно было различить явное беспокойство, в отличии от сухого и официального смс профессора. Она ответила лишь последнему, что уехала в другой штат по семейным причинам, и что он может отдать эту вакансию кому-нибудь другому. Пропущенных вызовов оказалось намного больше, чем сообщений. Несколько раз звонила Роуз, два раза номер с кодом её университета, очевидно, профессор, один раз номер рабочего телефона Кайло и ещё один незнакомый номер. Взгляд Рей приковал этот неизвестный номер, который к тому же оставил голосовое сообщение. Но, несмотря на любопытство, Рей начала прослушку с тех, кого знала, то есть с Роуз. «Рей привет, у тебя всё в порядке?» — голос девушки был полон беспокойства и участия. — «Просто ты уже несколько дней не появлялась на учёбе, и я решила узнать, как у тебя дела. Может, я могу тебе чем-то помочь? Позвони мне сразу же, как прослушаешь это сообщение» Роуз была очень доброй и компанейской девушкой. Она была в хороших отношениях со всеми на их потоке и знала их всех в лицо. Помимо всего прочего она была очень деятельной и принимала активное участие в Студенческом Союзе и в жизни кампуса. Один раз они с Рей должны были делать небольшую работу по одному курсу, которую распределяли на пары, так они и познакомились. Роуз звала её в свою компанию, которая была огромна, ведь она общалась практически со всеми, но Рей отказывалась от общих сборищ в неурочные часы, предпочитая проводить как можно больше времени с Кайло или учиться в одиночестве. Роуз знала о том, что у неё есть парень и каждый раз, когда Рей в очередной раз отказывалась от вечеринки или просто посиделок в баре, подшучивала, что она променяла их на своего красавчика. Следующее голосовое сообщение было ещё более тревожным, чем первое, датированное вчерашним днём, когда телефон уже был выключен. Рей сначала решила дослушать все голосовые до конца, а уже потом звонить Роуз. Ведь она знала, что не сдержится и снова заплачет во время разговора. Голосовое с места работы Кайло принадлежало Базин, которая глухим голосом сообщила, что забрала рубашки мистера Соло из химчистки, которые пока оставила у себя дома до того момента, когда Рей сможет забрать их, и продиктовала номер своего мобильного. Слушая это сообщение, Рей крепко стиснула челюсти. Рубашки Кайло в доме у этой выдры. Опечаленное и утомленное воображение Рей тут же нарисовало ей картину, как секретарша Кайло ложится спать в одной из его сорочек на голое тело, и дьявол ревности вновь ожил в её душе, а с ними и подозрения. Опять перед глазами встал номер, написанный на салфетке. Рей всё ещё помнила его наизусть. Она убрала телефон в сторону, сжимая и разжимая пальцы. Нестерпимо хотелось позвонить по нему и всё выяснить. Но она боялась правды. Немного успокоившись, она добралась до последней записи на автоответчике от неизвестного номера, которая расстроила её окончательно, вызвав новую порцию слез. Сообщение было от мужчины, того самого детектива, прибывшего на место происшествия, с которым она столкнулась, когда забирала вещи Кайло. Он сообщил, что виновника аварии осудили всего на два года колонии общего режима с лишением прав на пять лет. Мужчина выразил соболезнования их утрате и предлагал связаться с ним в случае, если ей и её семье захочется узнать подробности случившегося и судебного разбирательства. Всего два года? Кайло погиб, а этого человека осудили всего-то на два года? И то неизвестно не скостят ли ему срок за хорошее поведение. Неужели это справедливо? Рей всхлипнула. К горлу подступил желчный комок. Её душил гнев бессилия, затмевающий здравый смысл, кричащий, что она не знает всей информации. Но раненой душе было всё равно. Тот будет жить, возможно, ещё много лет, а Кайло лежит в холодной земле! Она больше никогда не увидит его улыбки, не ощутит прикосновения губ, не услышит его бархатистого голоса! Рей зажмурилась и вновь расплакалась, отбросив ненавистный телефон. Ей было ужасно больно и обидно. И она не представляла, как будет объявлять эту новость Бену и Лее, для которой это сообщение точно станет ударом. Лицо девушки ожесточилось и, сморгнув слезы обиды и несправедливости, она поклялась себе, что выяснит все подробности аварии, как только вернется в Атланту, каких бы душевных мук это ей не стоило.