Dear sister

Допрашивающие её детективы недоуменно глядели на высокую женщину, не спеша подниматься со своих мест. — Это — не просьба, — произнесла женщина-агент. — Речь — о национальной безопасности. Детективы недовольно переглянулись и неохотно поднялись. Когда дверь допросной за ними закрылась, строгое лицо женщины преобразилось: она улыбнулась Рей довольно приветливо, а затем заняла место напротив. — Добрый вечер, мисс О’Ним. Как я уже сказала, я —специальный агент Федерального Бюро Расследований. А конкретно — подразделения, занимающегося выявлением террористов. От её слов Рей стала еще бледнее, чем была. Неужели Кайло был террористом? Или как-то способствовал террору? — Приятно наконец познакомиться с вами лично, — продолжала тем временем женщина. — Жаль, что при таких обстоятельствах. Я только что говорила с Беном. Мне очень жаль, что вам пришлось пройти через это. Но всё могло закончиться намного хуже. — Как вы сказали Вас зовут? — произнесла Рей, наконец обретшая дар речи. — Фазма? В памяти тут же вспыхнула салфетка с именем и номером телефона. Вот кому тот принадлежал на самом деле. — Да, — ответила она, и её взгляд вдруг стал сочувствующим. — Кайло упоминал моё имя? — Нет. Просто, — она закусила губу, останавливая себя от дальнейшего пояснения. Вряд ли агенту Бюро интересна её ревность, оказавшаяся необоснованной. — Не важно. Женщина прищурилась. — Хорошо, — произнесла она после недолгой паузы. — И прежде чем мы начнем нашу продолжительную беседу, вот, — она вынула из внутреннего кармана пиджака два листа. Каждый в отдельном, плотно прилегающем к бумаге полиэтиленовом пакете, какие используют для хранения улик. Женщина выложила их на стол перед ней. — Я пообещала Бену, что это письмо попадет лично к Вам в руки, и что я сделаю всё возможное, чтобы изъять его из улик. Оно адресовано вам. Я оставлю Вас одну на какое-то время. Буду снаружи. Позовите меня, когда будете готовы. Рей рассеяно кивнула, глядя на знакомые буквы, которые словно гипнотизировали её. Это написал Кайло. Интуиция подсказывала ей, что это скорее всего его прощальное письмо. Она отодвинула от себя облаченные в полиэтилен листки и сцепила дрожащие руки в замок, наклонив голову так, что со стороны могло показаться, что она молится. На самом же деле Рей боролась с охватившим её смятением. Со дня смерти Кайло она мечтала о подобном. О нескольких дополнительных прощальных минутах, когда она услышала бы слова, которые смогла бы вспоминать с нежной грустью. Когда она бы произнесла слова, которые Кайло смог бы пронести с собой через Вечность. Их прощание было таким рутинным, что сейчас она толком не могла ничего вспомнить. Помнила только, что сильно суетилась, потому что опаздывала. Ей в отличие от Кайло нужно было быть на лекции в половине девятого, когда он, занимающий ведущую должность в компании, мог прийти в офис хоть в десять, и ему бы никто слова не сказал. Помнила, как взяла кружку с недопитым кофе из его рук и быстро вымыла её в раковине. Как чмокнула в губы, а затем быстро выскочила из квартиры. Пытался ли он её задержать тогда хоть на мгновение? Этого она не могла вспомнить. Мозг был занят мыслями о предстоящих утренних пробках. И вот теперь она получила, что хотела, пусть и частично. Его слова. Пусть и на бумаге. Но теперь Рей боялась прочесть их. Потому что смирилась. Смирилась с его смертью, смирилась с тем, что у неё нет его прощальных слов на память, смирилась с тем, что у них не будет будущего. Она не могла точно сказать, в какой момент это произошло. До нынешней секунды она яростно отрицала этот факт, хотя в глубине души явственно чувствовала это. Но теперь, когда она сама ощутила дыхание смерти, (она не сомневалась теперь, что Хакс убил бы её) ей больше не нужно было это отвергать. Ведь в минуту наибольшего отчаяния она думала не о том, что соединится с Кайло в Вечности, а о том, что больше никогда не увидит Бена. Не услышит его голоса, не ощутит его прикосновения и так и не изведает вкуса его губ. Холодящая близость возможного конца показала ей, что всё это, сама жизнь — ненадолго. И может исчезнуть в любой момент, обычно, когда ждешь этого меньше всего. Рей осознала и приняла, что окончательно и бесповоротно влюбилась в Бена, не испытывая более угрызений совести. Нет, она не перестала любить Кайло. «Разве можно перестать любить кого-то, только потому что тот умер», — читала она в какой-то книге когда-то. [22] Просто любовь к Кайло ощущалась теперь, как тоска по прошлогоднему снегу перед лицом будоражащей кровь весны. Она ведь всё еще любит свою маму, лелея её образ в сердце. И это нисколько не мешает ей любить Лею и видеть в ней «вторую маму», женщину, воспитавшую её и подарившую ей любовь, словно она и правда была её родной дочерью. Любит Хана. Но умершие — это часть нашего прошлого, которое нужно вспоминать с радостью или скорбью, а не нести тяжелым бременем, не дающим жить дальше. Кайло был её прошлым. Бен — её будущее, пусть и неизвестное. Но это приятная неизвестность. В предвкушении которой ускоряется сердцебиение и непроизвольно задерживается дыхание. Теперь же Рей боялась, что это письмо вернет её к предыдущей точке. В черное отчаяние полное угрызений совести. Закрыв глаза и сделав глубокий вдох, она попыталась собраться с духом, но смятение не отступило. Но другого шанса прочесть это у неё может и не быть. Ведь женщина-агент упомянула об уликах. Так что она просто обязана сделать это сейчас, не обращая внимания на свои страхи. Рей резко выдохнула и вновь пододвинула пакеты с листками к себе. Её глаза быстро забегали по строчкам. С каждой секундой её и без того уставшее лицо становилось всё более потерянным. Закончив читать, она сделала судорожный вдох и откинулась на спинку стула. Тогда, четыре, уже почти пять лет назад, её охватили похожие эмоции, что и сейчас. «Всё это произошло по её вине». Придя домой после школы, она застала приемных родителей в злом напряжении. Казалось, даже воздух в просторной гостиной наэлектризовался. Её мечтательная улыбка тут же пропала, стоило ей их увидеть. — Вот и ты, — Лея вымученно улыбнулась и подошла, раскрыв объятья. В тот самый момент душа Рей ушла в пятки. Она решила, что Лея и Хан узнали о том, что произошло ночью. Ведь Кайло поблизости не было. — Нам нужно поговорить, — произнесла женщина, выпуская её из объятий. — Хорошо, — Рей старалась, чтобы её голос звучал ровно. Во рту мгновенно пересохло, а пульс ощущался где-то в желудке. Все сели. Хан сел напротив в кресло, развернув его к дивану, и то и дело сжимал и разжимал кулаки. А Лея села рядом. Совсем близко к ней, так, что их колени соприкасались. В этот момент Рей уже не сомневалась, что речь пойдет о произошедшем между ней и Кайло. — Прежде, чем мы начнем, — начала та, взяв её руки в свои, — мы с Ханом, хотели сказать еще раз, что не сердимся на тебя. Кайло поступил низко, обидев тебя, да и еще в твой день рождения. И лично я прекрасно могу понять твоё желание сбежать из дома. Она умолкла на несколько секунд, а затем продолжила: — Скажи нам, — она пристально посмотрела на неё, — что произошло вчера вечером до того, как вы с Кайло вернулись домой? У неё отлегло от сердца. Не без труда Рей смогла подавить вздох полный облегчения: — Что случилось? — Кайло арестовали несколько часов назад, — ответил Хан. — Его обвиняют в тяжком избиении твоего парня Финна. На миг она перестала дышать. Кайло арестовали из-за неё! — Он ничего не объясняет, — добавила Лея. — Мы недавно вернулись из участка. Поэтому, пожалуйста, расскажи нам, что произошло вчера между ним и Финном. — Он обидел тебя? — спросил Хан. — Этот Финн? При воспоминании о его холодной руке там, где до того момента её никто не дотрагивался, кроме неё самой, Рей побледнела. — Кайло могут посадить в тюрьму, Рей, — произнесла Лея, после того, как ответа на вопрос мужа не последовало. — Твоя история может облегчить его наказание. И нам важно, просто необходимо знать, почему наш сын совершил такое. — Мы ни в коем случае не давим на тебя, — добавил Хан. — Я… я, — начала было она, но в тот момент входная дверь открылась, и на пороге появился Кайло. Хан и Лея тут же переключились на него: — Тебя освободили? — Что произошло? Что сказал адвокат? — Пожалуйста, — произнес он с плохо скрываемым раздражением. — Перестаньте нудеть хоть на секунду. — Мы хотим знать, что произошло, черт побери! — Хан повысил голос. — Ты уже откалывал подобные номера, но сейчас превзошел самого себя! Их взгляды встретились. Её — полный тревоги и страха. И его — жёсткий и напряженный, смягчившийся лишь на миг. — Я хочу, чтобы вы оба рассказали нам, — громко приказала Лея, обращаясь к ним обоим, — что вчера произошло! И немедленно! — Оставьте Рей в покое, — тут же ответил он матери. — Она ни при чём. Это мои личные дела с тем сопляком. Иди к себе в комнату, — он обратился к ней. — Взрослым надо поговорить, и у тебя, наверное, много домашней работы. Она не заставила себя просить дважды и тут же стремглав помчалась вверх по лестнице. Но в комнату свою не пошла. Спряталась так, чтобы её не было видно, вслушиваясь в их слова. Во время этого долгого, напряженного разговора, где каждый участник не раз повышал свой голос, она выяснила, что Кайло освободили под залог его друзья с нового места работы, где он работает уже несколько месяцев, бросив учёбу и переехав в Атланту. От этой новости Лею чуть не хватил удар. Кайло заверил обоих родителей, что он уже взрослый и может сам позаботится о себе, в равной степени так же, как он осознает возможные последствия своего поступка. Рассказывать по какой причине он избил Финна, он категорически отказался, невзирая на крики Хана. После, Кайло оставил злых и шокированных родителей одних, и поднялся по лестнице, где увидел Рей. Она хотела обнять его, но он остановил её взглядом, а потом кивком головы указал, чтобы она шла в свою комнату. Ни Лея, ни Хан не приходили к ней с вопросами. Ни в тот день, ни после. Ночью она вновь пробралась к нему в комнату. На миг её сердце замерло. Ведь в этот раз его комната была освещена настольной лампой дневного света. Рей показалось, что её видит весь мир в момент, когда она проскользнула в открытую дверь. Он был полностью одет и сидел за своим письменным столом. Он повернул голову. А она бросилась к нему, наклонившись и обняв за плечи, уткнулась носом в шею и расплакалась. Тихо и жалобно. Он завел свою могучую руку назад, дотрагиваясь её спины ладонью и успокаивающе погладил. — П…прости, — шептала она между тихими всхлипами. — Прости, что так вышло. — Ты ни в чем не виновата, — еле слышно произнес он. — Не твоя вина, что твой дружок оказался уродом, к тому же не умеющим отвечать за содеянное. Любой на моем месте сделал бы тоже самое, если не хуже. Даже Бен. Даже наш правильный Бен избил бы его до кровавых соплей, если бы узнал, что тот собирался с тобой сделать. Спустя некоторое время она перестала плакать. Ноги и спина затекли от такого положения, поэтому она, выпустив его из объятий и выпрямившись, развернула его к себе (он сидел в кресле на колесиках). А после забралась к нему на колени, положив голову ему на плечо. Кайло обнял её. — Ты не рассказал родителям, почему так поступил, — произнесла она спустя долгую паузу. — Я никому не рассказал. Даже адвокату. — Почему? — Подумал, что ты не захочешь афишировать это. То есть, я понимаю, что он должен ответить перед законом за свои действия, но это твоё решение — заявить на него или нет, я не мог своими словами лишать тебя выбора. Это — твоя репутация. Его адвокаты могут выставить тебя в таком свете, что я даже не хочу и думать об этом. Я не хочу, чтобы ты пострадала от этого куска дерьма больше, чем сейчас. Лучше так. Я возьму всю вину на себя. — Я не хочу, чтобы тебя посадили из-за этого ублюдка. Я всё расскажу полиции. — Жди тогда нелегкой беседы с Леей. Они тебе жить не дадут. На свидания не сможешь потом спокойно пойти. — Зачем мне ходить на свидания, когда у меня есть ты? — вырвалось из её рта быстрее, чем она успела подумать. Он повернул голову, пристально посмотрев на неё. Рей смутилась и опустила взгляд, вся красная, как вареный омар. Кайло заставил её посмотреть на себя, приподняв за подбородок, а затем поцеловал. Страстно. Не прерывая поцелуев, она переместилась так, чтобы оказаться к нему лицом, оседлав бедра. Одну руку он запустил ей в волосы, ероша их и фиксируя голову, а второй рукой забрался ей под пижаму, гладя и сжимая кожу на пояснице, заставляя её вздрагивать и елозить на нём. Вскоре Рей ощутила бедром его желание. Сама она уже была крайне возбуждена. Она хотела дотронуться до него там, но Кайло перехватил её руку, отстраняя. Он разорвал поцелуй, отрицательно покачав головой: — Не надо. Не сегодня, — произнес он. — Мне нужно отдохнуть после сегодняшнего. Нам обоим надо выспаться. Она кивнула и разочарованно вздохнула, слезая с его колен. Хотелось заняться сексом. При одной только мысли о его губах на своей коже и сильных руках на теле она вся загоралась. А между бедер стало очень влажно. Из комнаты он вышел первым, на разведку, якобы в туалет. После его сигнала она быстро проскользнула обратно к себе. Но сон не шел. Она была страшно возбуждена, а между ног образовался целый океан. Рей пыталась игнорировать требования своего молодого тела, но в конце концов сломалась. Ибо разум хотел того же: перед глазами так и стояли картинки того, как он берет её прямо на том стуле, насаживая на себя. Она опустила руку за резинку пижамных штанов и принялась ласкать себя пальцами. Ощущения были совсем другими, ведь такой мокрой она никогда не была. Очень быстро она приближалась к пику наслаждения, как вдруг до её слуха донесся скрип двери. Она замерла, в смущении и предвкушении глядя, как Кайло быстро проскальзывает в её спальню, а затем медленно, очень, черт побери, медленно закрывает дверь, запирая её таким же неторопливым движением, чтобы щелчок не был так слышен в ночной тишине. В два шага он оказался возле её кровати, нависая над ней. Она так и лежала с мокрой от своих соков рукой между ног, глядя на него. Миг, и он уже рядом, горячо дышит ей в губы. Дальше её унесло. Рот Кайло накрыл её, посылая в пах очередную порцию возбуждения. Нужно было, наверное, убрать оттуда свою руку, но она не могла, охваченная огнем его страсти. Он словно выпил у неё все силы, и она не могла пошевелиться. Его рука опустилась к поясу её штанов, и в тот же миг он перестал её целовать. — Что это у нас такое? — игриво прошептал он. Его рука тем временем тоже оказалась там, взяв её за запястье. Её сердце ушло в желудок, болезненно стукнув там. — Малышка Рей мастурбирует? — он прикусил ей мочку уха, выбивая из неё судорожное дыхание. — Ты дрочила на меня? Почему же ты остановилась? Рей зажмурилась от стыда. Но, Господи, как это было горячо. Между ног буквально образовался потоп, а внутри все пульсировало в предвкушении. Но то, что она услышала после, вынесло её за грань, и она не смогла сдержать жалобного стона. — Продолжай, — приказал он. И пусть то и была самая сексуальная, самая горячая вещь, что ей приходилось когда-либо слышать от него, это всё равно было слишком. Она убрала руку, кусая при этом губы от стыда и возбуждения. Кайло тоже убрал свою руку, но лишь за тем, чтобы перехватить её. Он поднес её ладонь к своим губам и облизал её мокрые пальцы, издав при этом пошлый стон полный удовольствия. В миг она вспыхнула, как спичка. В тот момент на её теле больше не осталось ни одного бледного участка кожи. Всё было красным. Он оторвался от её пальцев, а затем вновь прильнул к её губам. Рей ощутила странный, немного кисловатый привкус, не сразу понимая его природу. А когда поняла, Кайло к тому времени накрыл своей рукой её естество, погрузив в неё свои пальцы и принялся неистово ласкать её, не прекращая поцелуев. Страшно возбужденная Рей кончила спустя несколько мгновений, расплакавшись от облегчения. Он проглотил её стон. Не дав ей насладиться пост экстазной негой, он освободил её от пижамы одним движением и перевернул на живот, покрыв спину жаркими поцелуями, оставляя местами засосы. Затем он поднялся, лишив её своего тепла. Распаленная, Рей прерывисто дышала, сжимая подушку, слушая его тяжелое и шумное дыхание. Матрац под ней задвигался, а после краем глаза она заметила, как на пол упала его одежда. Послышался шум раскрывающейся фольги. Он сделал движение коленом, побуждая её раздвинуть ноги. Рей закусила подушку в предвкушении скорого вторжения. Сердце билось в груди болезненными толчками. Она задрожала, ей хотелось поскорее ощутить его в себе. Он вошел в неё одним резким движением, погружаясь до основания, выбив из неё визг. От неожиданности, не от боли. Но в тишине спальни он послышался лишь слабым писком, ибо она предусмотрительно уткнулась в подушку. В этот раз боли не было. Она была чертовски влажной. Но все равно внутри еще немного тянуло от его толщины. Кайло брал её. Поначалу не спеша, растягивая удовольствие, издавая тихие, сдержанные стоны с каждым толчком, но довольно скоро он сорвался на беспощадный темп, крепко держа её за ягодицы. Её кровать заходила ходуном, скрипя в такт его ритму. В ночной тишине этот звук казался таким громким, что наверняка должен был разбудить спящих неподалеку Лею и Хана. От этой мысли по её жилам тут же растекся адреналин, лишь усиливающий возбуждение и приближающий разрядку. Но даже начни приемные родители ломиться к ней в комнату, она знала, что не сможет остановиться. Более того, страх быть пойманными лишь быстрее приближал её к пику. В какой-то момент Кайло замедлился, навалившись на неё, и горячо зашептал в ухо: — Ты же больше никому не позволишь прикасаться к себе так? Она только и могла отрицательно помотать головой. — Скажи, скажи это, Рей! — ритмичные до этого толчки стали беспорядочными. — Нет, — задыхаясь, произнесла она. — Правильно, ты — моя. Моя! Скажи это! — Я… Я — твоя. — Еще… — он крепко сжал её запястье одной рукой, а другой впился в матрац. — Я твоя, Кайло, — выдохнула она. В этот момент он кончил, уткнувшись в подушку, которая заглушила его стон. Следующие два дня настроение было самым скверным из всех, что когда-либо бывало в их доме. Ну, на памяти Рей. Хан, который должен был вернуться на работу, взял эти несколько дней за свой счет, чтобы разобраться с создавшейся ситуацией. Лея ходила очень злая. Рей же не рисковала показываться в гостиной без присутствия Кайло. Боялась, что приёмные родители вновь захотят допросить её насчет произошедшего. На второй день после ареста, вечером, к ним домой пришел детектив ведущий это дело. Её вновь отправили к себе, но, как и в прошлый раз, она слушала их беседу, сидя возле лестницы на втором этаже. Выяснилось, что семья Финна решила отказаться от обвинений, по этой причине мужчина и пришел, чтобы убедиться, что на них никто не оказывал давления. Лея вновь вспылила: — Как смеете Вы говорить такое, еще и в нашем собственном доме?! Вы что, думаете, мы какой-то картель? Мы —приличные люди и честные налогоплательщики! Радости Рей не было конца. Всё решилось само собой. И не пришлось никого посвящать в унизительные подробности. После того как детектив ушел, Лея попросила её спуститься в гостиную. Она попыталась еще раз выяснить подробности случившегося. Но Кайло вновь заявил в не самой мягкой форме, что это его личное дело с Финном. Хан попытался приструнить его. Они вновь все поругались. Итогом беседы стало вето, что трясущаяся от злости и внутреннего напряжения Лея наложила на эту тему. Чтобы никто не смел больше вспоминать вслух произошедшее. Рей была не против. Она была слишком счастлива, чтобы задавать вопросы. Всё это время она предполагала, что отказаться от обвинений семью Финна убедили Хан и Лея в обмен на деньги. Как же еще? Но она никогда не озвучивала свои предположения вслух. Даже с Кайло они не говорили об этом. Теперь всё стало ясно. — Мисс О’Ним? — окликнула её женщина-агент, вырывая из размышлений. — Прошу прощения, — извинилась она, проходя обратно в допросную. С ней был какой-то мужчина, у него в руках было несколько папок. — Вы просто очень долго не выходили. — Простите, я задумалась, — прохрипела Рей. — Не нужно извинений. Давайте начнем. Я уверенна, Вы хотите узнать, чем же конкретно занимался ваш молодой человек. Рей кивнула. Но скорее из-за безысходности. Впервые со смерти Кайло она ничего больше не хотела знать. Она чувствовала, интуитивно, что правда лишь больше шокирует её. Да и в словах женщины не слышалось вопроса. — Это — мой друг и коллега, ***, из ATF [23]- представила та мужчину. — Мы работаем вместе над этим делом, ибо компетенции наших Бюро здесь совпадают. — Благодарю, Фазма, — мужчина смотрел лишь на Рей. — Я перейду сразу к делу. У нас есть веские подозрения, а, возможно, скоро и появятся неопровержимые доказательства того, что организация, именующая себя Первым Орденом — ни что иное, как легальное прикрытие настоящей деятельности Сноука, а именно — незаконной торговле и поставке оружия. Рей резко втянула носом воздух, вытаращив на мужчину глаза. — По нашим данным — террористическим организациям, колумбийским повстанцам… — продолжал мужчина, раскладывая перед ней фотографии Сноука в компании каких-то людей. Некоторые из них были одеты в традиционные арабские наряды. — Мы уже давно охотимся за Сноуком, точнее за призрачным крупным торговцем оружия, личность которого долго не могли установить. Все, кто как-то был связан со сделками, молчали даже лучше трупов. — Около двух с половиной лет назад, — здесь повествование перехватила Фазма, — моя команда, работающая над одним делом, а конкретно — следящая за одним очень влиятельным человеком — арабским бизнесменом, по нашим подозрениям поддерживающим террористов Среднего Востока: Хезбаллу, ХАМАС, — наткнулась на этого Сноука. Мы стали проверять его и не нашли ничего, совершенно ничего подозрительного. Безупречная репутация, процветающий холдинг. То, что меня, как лидера группы заставило копать в его направлении дальше, — лишь молодой возраст компании. И раз он ошивался на приёме у нашего подозреваемого и, казалось, даже находился с ним в дружеских отношениях, то должен был быть как-то причастен к его бизнесу, а может и темным делам. Рей глядела на фотографии Сноука пустым взглядом, вспоминая их единственную встречу, оставившую после себя неприятный осадок. То была Новогодняя Вечеринка две тысячи девятого года. Ровно два года назад, когда она недавно переехала в Атланту, вскоре после смерти Хана. Это была её вторая корпоративная вечеринка, где она сопровождала Кайло. [24] Как и в прошлый раз было очень много алкоголя, но почти никто к нему не притрагивался. Ожидалось появление «главного босса» — хозяина компании и председателя совета директоров Теодора Сноука, отчего все были на взводе. А она так вдвойне. Роскошное и элегантное платье в сочетании с высокими каблуками и тонной профессионального макияжа заставляли её чувствовать себя некомфортно. Не собой. Но Кайло попросил её выглядеть бесподобно. Настойчиво попросил, в принципе, как и в прошлый раз, на Хэллоуин. Они даже поругались из-за этого. Она хотела, чтобы они пошли на вечеринку в парных костюмах. Ведь она так мечтала об этом — прийти на костюмированную вечеринку с парнем в костюме той же тематики. Все пары так делали. Но Кайло хотел, чтобы всё было солидно, и чтобы они ограничились лишь полумасками. После, Рей поняла почему. Мало кто пришел переодетым в костюмы. В основном —женщины. Но то были не лишенные шика наряды, облегающие их фигуры, подчеркивающие формы. Если бы они пришли в самодельных костюмах её любимых героев «Песни Льда и пламени», на них бы смотрели, как на двух чудаков, если бы не засмеяли. Особенно Хакс. После того случая она не стала перечить Кайло и, пусть и скрепя сердце, пошла в ужасно дорогой бутик, куда он отвел её в предыдущий раз подбирать платье, с его кредиткой в кармане. Благо, продавец-консультант, который, по её мнению, был настоящим дизайнером, помог ей подобрать наряд и посоветовал, к какому визажисту обратиться. Сноук появился спустя час после того, как все гости собрались. То есть спустя два часа с начала вечеринки. Он следовал в центр зала, а люди перед ним расступались. Все вели себя почтительно, будто он был, как минимум «господин президент», боясь лишний раз протянуть руку и познакомиться лично. Кайло, увидев его, прервал их танец, но Рей была не против (ноги уже к тому моменту страшно гудели), и повел её ему навстречу. Хакс со своей пассией уже жал Сноуку руку, когда они подошли. Рей не без удивления стала рассматривать его, хоть и понимала, что это было неприлично. Но она никак не могла себя побороть. Его лицо, все изрезанное морщинами, явно перенесшее несколько трансформаций, выглядело отталкивающе. Он был худым и очень высоким. — Кайло, — обратился к нему Сноук скрипучим голосом, пожимая протянутую руку. — Рад видеть тебя. Говоря это, он почему-то неотрывно смотрел на неё, заставив Рей слегка поёжиться. Взгляд его голубых, как две льдинки, глаз пронизывал насквозь, обдавая холодом, и при этом он абсолютно ничего не выражал. Она занервничала от такого пристального взгляда, в котором ничего нельзя прочесть. — Знакомьтесь, мистер Сноук, — голос Кайло чуть изменился. Стал стальным, какой у него бывал, когда ему что-то не нравилось. Зловещим. Это окончательно сбило её с толку, потому что он держался с мужчиной почтительно. Его лицо не выражало той эмоции, что она четко слышала в его голосе. — Это моя девушка — Рей. Рей О’Ним. Рей, это — Теодор Сноук, основатель и хозяин Первого Ордена. — Очень приятно познакомиться, юная леди, — тот взял её протянутую для пожатия руку в свою и поднес кисть к своим тонким губам. Его рука и губы были такими же холодными, как и его взгляд. Она фальшиво улыбнулась. Этот тактильный контакт ей не нравился. А Сноук, казалось, и не собирался сразу выпускать её руки. — Ты — счастливчик, мой дорогой Кайло, — произнес он, глядя прямо на неё, удерживая её кисть у своего лица. — Благодарю, сэр. — Развлекайтесь, милая. Я искренне желаю вам хорошо провести тут время. Она кивнула. Сноук медленно выпустил её руку, а затем повернулся к Митаке. Кайло взял её за локоть и повел в сторону бара. А она никак не могла отойти от произошедшего. Ей казалось, что она все еще чувствует его леденящее душу прикосновение на своей коже. Что-то в этом человеке отталкивало. И дело было даже не во внешности, хотя и в ней —тоже. Она рискнула посмотреть на мужчину через плечо и с испугом обнаружила, что тот не сводит с неё своего взгляда. — …Кайло был готов сотрудничать, — продолжала тем временем рассказ Фазма, половину которого Рей прослушала, вспоминая подробности встречи. — Но он боялся, он конечно же знал, чего это могло стоить ему, поэтому он долго решался на этот шаг. — Он бы никогда не смог больше увидеть Вас и своих близких. Он хотел обезопасить всех вас, Рей, — голос женщины вдруг изменился. — Ему мы могли гарантировать программу защиты свидетелей. Он не собирался предоставлять нам доказательства деятельности Ордена, как и записывать свои показания, пока бы мы не заверили его в том, что Вы тоже попадете туда, как и его мать с братом. Теперь всё встало на свои места. Вот почему он вёл себя так в последнее время. Вот почему был так задумчив и напряжен, отчего не всегда мог кончить. — А Вы бы сделали это? — вдруг спросила её Рей. — Безусловно, — ни один мускул не дрогнул на её лице. — Всё зависело лишь от вас. Программа защиты свидетелей — дело добровольное. Рей казалось, что женщина врет. Если бы это не было очевидным, стал бы Кайло вести с ней переговоры? — Почему Вы всё это мне рассказываете? — в её голосе слышалась усталость. — Я ничего не знала об этом до нынешнего момента. Но понимаю, что Вам что-то от меня нужно. Мужчина и женщина переглянулись. — Мы просим Вас поговорить с Беном. Только он знает, где документы, — сказал мужчина. — И деньги, что немаловажно, но все же меньше. — И Ваши показания в суде против Хакса, конечно, — добавила женщина. — Почему же Бен не сказал вам о местоположении документов, раз тут четко написано, отдать их вам? — По той же причине, почему Кайло долго решался. Он хочет обезопасить Вас. И я гарантирую вам обоим, что, как только документы окажутся у нас, вы тут же вступите в программу по защите свидетелей. Важно, чтобы Вы поверили мне, Рей. Мы спрячем вас обоих, предоставив вам круглосуточную охрану и новые документы. Вам ничего не будет угрожать, если вы будете строго следовать правилам. Надеюсь, нам удастся расколоть Хакса до суда, и он скажет, куда заполз Сноук и Праид — его «адвокат Дьявола». Тогда надобность прятаться отпадёт. Вы сможете вернуться к своей прежней личности, если захотите. — А если он не «расколется»? — Вам не стоит переживать об этом. Я могу быть очень убедительной. К тому же он также захочет пойти на сделку, ибо тюрьма ему светит надолго. Он сдаст их, и глазом не моргнув. Рей тяжело вздохнула и отвела взгляд. В тот самый момент она увидела Бена в окне двери, которое сейчас было открыто и давало ей обзор на небольшой участок прилегающего к помещению коридора. Он шел куда-то в сопровождении трех мужчин, явно военных, и смотрел лишь перед собой. Она тут же вскочила с места, опрокинув стул, на котором сидела, и побежала вон из допросной. — Бен! — крикнула она, вылетая в коридор. Трое солдат вели его в сторону лифта. Бен замер, повернувшись к ней корпусом. На его запястьях спереди были наручники. — Стойте! Куда вы ведете его?! — она рванула к нему. — Специальный агент Фазма, — донеслось до её уха сзади. — По какому праву вы уводите главного свидетеля и без моего ведома? Рей остановилась в шаге от него, так как один из конвоирующих его солдат жестом предупредил её более не приближаться. Бен и солдаты развернулись к ним лицом. — Служба, мэм. Мы берем его под стражу. Этот человек — дезертир. Как солдат армии Соединённых Штатов, по закону он должен предстать перед трибуналом за самоволку. [25] — Кто вами командует? Я немедленно хочу поговорить с вашим командиром! — казалось, Фазма сейчас взорвется. — Бен Соло сейчас находится под моей юрисдикцией, он важен для расследования! Мы здесь говорим о национальной безопасности! — Потрудитесь обсудить это с Министром Армии, — холодно ответил ей солдат. — А теперь, позвольте, мы продолжим выполнять наш долг. [26] Он взял Бена за локоть, и в тот же миг Рей резко сократила то небольшое расстояние между ними, встав на носочки, обхватила его шею и поцеловала в губы. Он ответил ей молниеносно. Но это было короткое мгновение: конвоирующие солдаты силой оттащили его, не притрагиваясь к ней. Их губы разомкнулись с громким «чмок», что повис в воздухе. Рей увидела, как по его подбородку из разбитой губы стекает капля крови. Машинально она облизала свои, ощущая металлический привкус. Его быстро повели к ожидающему лифту. — Я люблю тебя, — произнес он, глядя ей в глаза, прежде чем двери закрылись.