Сумерки. Сага. Млечный путь

      Салем был поразительным. Когда мы только въехали в город, мне казалось, что он необитаем — окна многих домов тщательно зашторены, некоторые и вовсе наглухо закрыты ставнями. В окнах некоторых домов горят свечи и стоят кресты — такой себе колдовской антураж для привлечения туристов. Однако атмосфера этого места и правда словно переносит в далекое прошлое. Чем ближе мы подъезжали к центру, тем разнообразнее становились виды. Маленькие извилистые улочки и старые дома чередовались с многочисленными лавками и магазинами, в которых можно найти все для колдовства — магические талисманы, зелья, травы, книги черной и белой магии, хотя действительно полезных вещей там можно найти от силы треть, а все остальное — бутафория, не стоящая внимания. Я, кажется, даже видел, как продавали котлы в одной из лавок. Такое чувство, что я и правда попал на Косую Аллею. Вот только всю эту атмосферу чуда и таинственности откровенно портили аниматоры в костюмах ведьм, вампиров — уж я-то знаю, как выглядят настоящие вампиры, — каких-то вурдалаков и черт знает какой еще нечисти.       Мы проехали через весь город и свернули с шоссе на лесную дорогу. Как объяснила Энн, недалеко стоял охотничий домик, в котором останавливался ковен перед проведением шабаша. Салем все же был одним из немногих мест в мире, где их проводили. На самом деле, таких мест в мире осталось всего семь — Салем в Америке, Стоунхендж в Англии, Храм Эдфу в Египте, храм в горах Тибета, остров Пасхи в Чили, Лысая Гора в Украине и небольшая поляна в Сибирской тайге. Раньше, до века технологического прогресса, таких мест была уйма, да и ведьм было больше. А сейчас оставшиеся колдуны рядом с теми местами проводят ритуалы, наполняя их магией, чтобы люди во время шабаша интуитивно их обходили. Для пятидесяти ведьм этих мест и так слишком много, к тому же самым сложным местом для проведения шабаша считается Стоунхендж — слишком уж много туристов и очень сложно скрыть ведьмовскую вечеринку, а, как сказала тетя, спецэффекты там будут еще те. Но и покинуть они его не могут — эти древние камни посещали ведьмы на протяжении многих поколений. Так что, если нужно было провести шабаш, ехали в одно из этих мест. Хотя я откровенно не понимал, что Салем забыл среди всех этих древних храмов и природных заповедников.       — Когда в Америку прибыли первые переселенцы-колдуны, они хотели создать место наподобии Стоунхенджа, где они могли бы проводить шабаши. Для этого нашими предками был построен город Салем, названный в честь мага-основателя, а потом пришла религия и пуританство и ведьмы постарались затаиться, боясь повторения инквизиции. Хотя не сильно преуспели, как ты знаешь, — объяснила мне Энн. — Тогда же стало считаться, что город назвали в честь Иерусалима.       — А потом произошли расправы над ведьмами, — предположил я.       — Не совсем. Шуму наделала наша летающая на метле прабабка. Но она успела сбежать из города еще до охоты на ведьм. А вот перепуганные люди все равно пытались найти ведьму даже там, где ее не было. Так что все погибшие здесь во время процесса над «салемскими ведьмами» были простыми людьми.       Краткий экскурс в историю занял время, которое мы провели в дороге. И вот, наконец-то, показался охотничий домик, хотя домиком у меня бы не повернулся язык его назвать. Это был настоящий трехэтажный коттедж. И выглядел он довольно новым по сравнению с тем, что я ожидал увидеть. «Мы его полностью перестроили лет пятнадцать назад, а то он уже на глазах разваливался», — пояснила тетя, заметив мой удивленный взгляд.       Входя в дом, я немного нервничал. Ладно, вру, я очень нервничал — когда мы только приземлились в Бостоне, по телефону Энн связалась с другими членами ковена и выяснила, что больше половины уже были на месте. На этом шабаше планировалось присутствие тридцати семи ведьм, из них двадцать четыре имели активный дар. Остальные не смогли приехать по причине возраста — это были дети, которым еще нельзя было присутствовать на шабаше, и некоторые родители, которым было не на кого оставить своих чад.       Я прошел следом за тетей в просторный холл — место, явно предназначенное для подобных сборов. Как я это понял? Диваны. Очень много диванов и кресел стояли по всему периметру комнаты и в ее центре. Сам холл занимал чуть ли не половину всего этажа, как мне показалось. А еще здесь было очень много людей всех национальностей и разного возраста.       Знаете, то странное чувство, когда родители берут вас к своим друзьям в гости, а потом здороваются с ними минут десять, а ты стоишь и не знаешь, куда себя деть, и просто улыбаешься как идиот. Вот у меня было то же чувство. Потому что, как только мы зашли, все с улыбками начали здороваться с Энн, а я понятия не имел, что делать мне. Поздороваться? Тихо стоять в сторонке? К тому же, мой дар как-то странно себя вел. Будто в нетерпении желал вырваться наружу, от чего я чувствовал неприятный зуд по всему телу. И это меня напрягало еще больше. Метания в моей голове прервал бодрый девичий голос.       — Привет? Ты Натаниэль, правильно? — говорившая девушка была где-то моего возраста или чуть старше.       Красивое лицо, немного вздернутый нос, пухлые губы, маленькая родинка под левым глазом, золотые волосы. Если бы я никогда не встречал вампиров, то эта девушка явно могла занять строчку самой красивой, что я встречал в жизни. В ее волосах выделялись две цветные пряди фиолетового и зеленого цветов. Одета она была по-современному: рваные джинсы, на руках множество браслетов, могу поспорить, все они были какими-то амулетами, хотя позже я заметил, что почти каждый присутствующий в этом доме носит на себе целую кучу магической бижутерии. Девушка, пока я разглядывал ее, продолжила говорить:       — Рада с тобой познакомится, можешь звать меня Барри.       — Барри? — глупо переспросил я. Это разве не мужское имя?       — На самом деле я Барбара, — закатила она глаза. — Не знаю, чем думали родители, когда меня так называли. Люди часто пытаются сократить его до Барби, что меня просто выбешивает. Так что лучше Барри.       — Рад знакомству, Барри, — улыбнулся я.       — Ты не представляешь, как я рада, что тут есть кто-то моего возраста. Люси беременна, и она все время до шабаша будет просто отдыхать, Карлос в этом году не смог приехать — смотрит дома за маленькой дочкой, пока его жена болеет, а Сянцзян в принципе не умеет веселиться, — я понятия не имел, о ком она говорит, так что просто улыбался дежурной улыбкой.       — Натаниэль, подойди сюда, милый, — обратилась ко мне Энн. — Я представлю тебе всех.       Я подошел к тете, а остальные люди быстро поменяли дислокацию в комнате так, чтобы стоять рядом со своей семьей.       — Это семья Сантериа, шаманы из Нового Орлеана, — представила она четырех темнокожих людей: двоих мужчин разного возраста, старую бабушку и деда, хотя о том, что они старые, говорили только морщины на их лице.       Как оказалось, пожилая пара — родные брат и сестра, остальные двое — сын и внук бабушки Зари, как она разрешила себя назвать, и только младшие поколения имели активный дар.       — Клан Касуми из Японии, — продолжила представлять членов ковена моя тетя.       Клан состоял из трех женщин разных поколений и двоих мужчин, все одеты в традиционную одежду своей страны, и смотрелись они так, будто сошли со страниц исторической книги. Это один из самых больших ведьмовских кланов на данный момент. А активный дар имелся у одного из мужчин, главы их клана — Рюю, его дочери Хотару и его маленького внука, который остался в родной стране, так как ему был всего год. К тому же, из-за смены поколений, дар Рюю уже активно перетекал в его внука, так что это был его последний шабаш в качестве активного участника.       Я перевел взгляд на следующий диван, где увидел еще одного молодого парня азиатской внешности и... себя? Моя улыбка тот же час пропала, а в выражении лица наверняка читалась крайняя степень смятения и удивления. Но человек передо мной был действительно моей копией, разве что одет был по-другому. Тогда остальные в комнате засмеялись, включая другого «меня».       — Бао, сколько можно! — прикрикнула на него женщина испанской внешности. — Каждый раз одно и то же!       Женщина была беременной, что удивило меня, но в меньшей степени, чем моя копия. Это про нее говорила Барри? Люси, кажется. В то же время черты лица Натаниэля номер два поплыли, и через минуту передо мной был старый китаец, который все еще продолжал хохотать.       — Му Бао и его внук Му Сянцзян, — с улыбкой представила их тетя. — У Бао особая Сила — трансформация своего тела, и каждый шабаш он меняет свою внешность на внешность новичка, чтобы покрасоваться.       — Должно же быть у меня хоть какое-то развлечение, раз мой дар уже ушел к моим детям, — сказал старик на ломанном английском.       Кстати, я заметил, что практически все присутствующие говорили именно на нем. Для удобства, полагаю, все же тут собрались люди, точнее, колдуны со всех уголков Земли.       Беременная девушка, Люсиль Буджардини, была итальянкой по национальности, а не испанкой, как я сразу подумал, но из-за происшествия с Вольтури их семья из Италии перебралась в Германию. Из Европейских кланов была также чисто Немецкая семья Брокен, семья Кабальеро из Испании и семья Бьюмон из Франции — она была представлена всего одним колдуном без активного дара. Норвежец Одманд Брокк был последним представителем своего рода, и вся его надежда была на еще не рожденную дочь. Больше всего меня удивила русская семья с необычной фамилией Кощей, так что я не удержался и спросил, не связаны ли они с Кощеем Бессмертным.       — Еще как связаны, парень, — сказал мне Олег, высокий мужчина около сорока лет. — Всеволод Кощей наш какой-то там прадед, бессмертен. Это его особая Сила.       — Он как вампир, только живой и теплый, — сказала женщина, стоявшая рядом с Олегом — его мать, Ольга, а он продолжил.       — Он как Росомаха из комиксов. Ты же читал комиксы? — я только кивнул, ошарашенный возможностями, которые получают владельцы Силы. — Он, правда, в этом году остался дома присмотреть за моей дочкой и беременной женой.       Я в недоумении на него посмотрел.       — А как же деление дара? — мужчина немного нахмурился и ответил.       — Моя Мирослава ослепла в результате несчастного случая, так что и обучение она пройти не сможет, поэтому она решила отказаться от дара в пользу брата, когда тот родится, — ох, я зря поднял эту тему.       Но говорить сейчас что-то вроде: «Я вам сочувствую» — было бы вершиной лицемерия, поэтому только кивнул. Олег легко улыбнулся, видя мою тактичность в этом вопросе, а тетя продолжила знакомить меня с остальными.       Моя новая знакомая Барри была из семьи Кейси, которые проживали в Нью-Йорке. Кажется, в прошлом веке был какой-то известный медиум с такой фамилией. И Барбара была и правда ближе всего мне по возрасту — ей было двадцать один. Семья МакКей из Австралии была тоже в урезанном составе — всего один человек. Семья Силва прибыла сюда из Чили и состояла из матери и сына, а из семьи да Коста не было никого — Карлос, про которого упоминала Барри, остался с маленькой дочкой, а старшего поколения уже не было в живых. Последней Энн представила мне семью Бадру из Египта — их представляли двое мужчин и более старшая женщина.       — Их семья проживает с кланом вампиров, — сказала мне Энн, на что весь клан Касуми скривился, будто они по очереди съели лимон.       — С вампирами? — удивился я.        Кажется, у Карлайла были знакомые вампиры в Египте, если я правильно помню канон.       — Да, — подтвердила Ириза, самая старшая из их семьи. — Некоторые члены их клана — наши родственники, когда-то обращенные в вампиров. К тому же так безопасней и спокойней как для нас, так и для них.       Японский ведьмовской клан промолчал, а Ириза усмехнулась. Теперь я понял, зачем Энн упомянула о вампирах. Так я точно мог понять, кто относится к ним негативно. Но, кроме Касуми, никто больше не кривился, сохраняя нейтральное выражение лица.       И мне предстоит прожить с этими людьми в одном доме как минимум четыре дня? О, теперь я понимаю радость Барри, когда она только увидела меня. Что ж, пора заводить более близкие полезные знакомства, мы все-таки один ковен как-никак.