Сумерки. Сага. Млечный путь

      Просыпался я неохотно. Просто наглый солнечный луч светил прямо в глаз и жутко меня бесил, кажется, мне снился какой-то хороший сон. Что же там было? Там был Эдвард и мы… Черт, не помню. И вообще, почему мне так плохо? Я попытался пошевелиться, отчего сильно заболела голова и меня начало подташнивать, а еще во рту будто кошки нагадили. Что же вчера было?       Сначала я решил получше узнать ковен, попутно представляя всем Бекки, хотя здесь все абсолютно спокойно приняли тот факт, что моя мама кошка. Потом я осматривал огромный коттедж. Ну, что я могу сказать… Это была большая общага. Да, именно она. Двадцать небольших комнат на четверых человек, пять ванных, холл, большая кухня, столовая на пятьдесят персон и огромный подвал-лаборатория, в котором можно было готовить зелья. Правда, там из необходимого были только инструменты — за ингредиентами необходимо было ехать в город. Мужчины и женщины жили отдельно. Меня поселили в одной комнате с Олегом, Марселем из французского клана и норвежцем Одмандом.        Тогда же я случайно спалился, что знаю русский. Вообще-то, я просто чихнул, а Олег, как приличный человек, пожелал мне: «Будь здоров». На русском. Ну, я и ответил без задней мысли: «Спасибо». Тоже на русском. Давно не слышал этого языка, а до сих пор помню… Но в тот момент мне пришлось выкручиваться: сказал, что занимался самостоятельно — хотел почитать русских классиков в оригинале. Мне, слава Богу, поверили или же просто решили не развивать эту тему дальше.       Вечером приехал представитель еще одного американского клана — Кахеме Паркер. Мужчине было лет тридцать, и он был коренным американцем. Что ж, теперь наше собрание действительно можно было охарактеризовать как интернациональное.       Затем я увидел, как колдуны используют магию в повседневной жизни — многие нагревали воду для чая или двигали предметы телекинезом, используя лишь свой дар! Я даже видел тряпку, которая сама убирала пыль. Сказать, что я был в восторге и одновременно в смятении — ничего не сказать. Колдуны ковена делали это всего несколько раз, используя длинные заклинания, но тем не менее! Почему я не знал о таком и почему Энн никогда не использовала такие заклинания дома?! С этим вопросом я и подошел к тете. Оказалось все довольно банально.       — Когда ты только переехал в Форкс, я перестала использовать эти заклинания, ведь тогда ты еще не знал, что ты колдун. А потом я к ним и не возвращалась — привыкла обходиться без них. Когда мой дар перейдет твоему ребенку, я все равно не смогу ими пользоваться.       — Но тогда почему ты не рассказывала об этом, когда я уже начал обучение?       — Именно поэтому. Такие фокусы могут использовать лишь те, кто уже стал полноценным колдуном или ведьмой. К тому же, они забирают довольно много сил. Если будешь постоянно облегчать себе жизнь таким образом, то можешь потерять сознание от истощения или вовсе впасть в кому, — но увидев мое слегка ошарашенное лицо, добавила. — Когда вернемся домой, я подробнее расскажу тебе и о заклинаниях, и о лимитах, которые можно использовать без вреда для себя.       Пока мне было этого достаточно, так что тему я больше не поднимал, только исподтишка наблюдал за другими, когда они использовали эту «бытовую» магию.       Потом я наблюдал интереснейшую картину: колдуны разных стран готовили ужин на тридцать семь человек. На эту работу припахали по одному человеку из клана, меня как новичка не пустили и сказали сидеть и не мешать, а помогать уже буду на следующем шабаше. Так что от нашей семьи пошла Энн. Поскольку здесь собралась интернациональная компания, то каждый из клана готовил что-то более или менее привычное для себя. В итоге у нас был луковый суп, много риса, картошка, паста, свиные ребрышки, начос, рыба на пару, овощи в разном виде: вареные, пареные, в виде салатов и то, что порадовало меня больше всего — вареники с картошкой. Потом самые молодые из нашей компании играли в карты, хотя большинство игр сводилось к ничьей — дар словно предсказывал действия других, а это все равно что играть в открытую. Около девяти все начали расходиться по комнатам — не все быстро привыкали к смене часовых поясов, — и легли спать…. Нет, стоп, это было позавчера. А вчера?       Барри решила, что перед шабашем молодежи необходимо отдохнуть. Люси отказалась — ее тошнило, второй триместр беременности как-никак. Хотару из японского клана росла в строгой семье, что придерживалась традиционных взглядов, так что она осталась в коттедже. Сянцзян с нами погулять согласился, хотя, скорее, его пинком выгнал дед, который был неисправимым шутником и оптимистом. Уверен, что, если бы его здоровье позволяло, он бы и сам побежал кутить. Му Сянцзян же был типичным ботаником и интровертом, а еще очень закрытым человеком — он с удовольствием просидел бы весь день в комнате или на улице за книгой. Я и сам был интровертом, но все же желание прогуляться по Салему пересилило все остальные. К нам также неожиданно присоединилась Эстефания из семьи Силва, ровесница Сянцзяна. Барри ее не знала, так как на прошлом шабаше в честь самой Барбары Эстефания отсутствовала из-за плохого здоровья. Для прогулки мы взяли машину, на которой приехала семья Кейси.       В Салеме мы посетили Дом ведьм, в котором слушался процесс над «ведьмами»; дом Пикеринга — самый старый в США дом, занимаемый одним и тем же семейством; музей Готорна — известного писателя, который, к слову, был моим тезкой; так же посетили Дом о семи шпилях, который был описан в одном из его романов. После культурной программы и сытного обеда в одной из местных забегаловок, мы отправились гулять по набережной и даже зашли в несколько колдовских лавок. Но после того, как один из продавцов пытался всучить мне амулет «для достатка» с криво вырезанным на нем рунами посылом «достаток в обмен на здоровье», мы решили, что хватит с нас магического. Хотя мне было искренне жаль того человека, что купит тот амулет. Хорошо, что без правильного заговора руны имеют меньшую силу, чем с ним, но все же…       Ближе к вечеру Барри предложила нам сходить в местный клуб «Ядовитое яблочко». Барбара вообще была легка на подъем, умела находить общий язык буквально со всеми. Хотя, если ей что-то не нравилось, она превращалась в ту еще стерву — этакий микс Элис и Розали в одном флаконе. В общем, не знаю как, но она уговорила даже Сянцзяна. Уже в клубе, когда мы выпили и потанцевали, а Сянцзян и Эстефания мирно спали на диване то ли от выпитого, то ли от того, что был уже час ночи, а мы еще с утра были на ногах, Барри заказала нам еще по одному коктейлю, а дальше… не помню. Все как в тумане. Как мы хоть добрались до коттеджа? И почему меня никто не будит? Я перевернулся на бок, и моя рука попала на что-то мягкое и теплое. Мягкое и теплое?       Я в шоке открыл глаза и наткнулся на спящее лицо Барбары. Какого черта?! Я попытался резко встать, но голова все еще гудела после вчерашней пьянки, так что я только смог откинуться обратно на подушку с легким стоном.       — Проснулся? — услышал я сбоку девичий голос.       — Барри, что вчера…? — я повернулся к ней, чтобы задать вопрос, когда заметил, что она была абсолютно голая.       И только сейчас до меня дошло, что я, в общем-то, тоже абсолютно без одежды. Я в шоке уставился на девушку.       — Мы переспали? — спросил я слегка хриплым от волнения голосом.       Барри лениво встала, абсолютно не смущаясь своей наготы, и потянулась.       — Ну, не просто же мы лежали рядом голыми всю ночь? — сказала она с долей сарказма.       — Как такое вообще произошло? — скепсис на ее лице был заметен сразу, так что я исправился. — Я имею в виду, как мы вообще дошли до того, чтобы переспать?       Барбара пожала плечами и ответила спокойным голосом.       — Я тебя опоила.       — Что?! — у меня это абсолютно не укладывалось в голове. — Зачем?       — Мне было интересно.       — Интересно? Ты что, нимфоманка, или что-то в этом роде? — хмурясь, спросил я.       — Нет, конечно, — улыбнулась блондинка. — Но ты просто очень симпатичный. Это был твой первый раз?       — Да, но я совершенно ничего не помню, — хотя мне и было интересно, как она смогла затянуть меня в постель. Девушки же меня абсолютно не возбуждали.       — Тогда, полагаю, его можно не считать, раз ты все равно ничего не помнишь. И думаю, тебе было бы приятнее, если бы твой первый раз был с тем, кого ты любишь. Как там… Эдвард?       Я не знал, можно ли было удивиться сильнее, но, видимо, можно, потому как Барри хихикнула и объяснила:       — Ты назвал меня Эдвардом, когда был, скажем так… на пике, — подмигнула она мне.       — Он… просто друг, — замялся я.        Мне было стыдно. Мало того, что я ничего не помнил, я еще и во время секса видел Эдварда. Как хорошо, что он не читает мои мысли, а то мне было бы неловко смотреть ему в глаза, когда бы он вернулся в Форкс.       — Я так и поняла, — ехидная ухмылка растянула ее губы. «Так я тебе и поверила», — читалось в ее глазах. — Пойдем, уже одиннадцать, нам пора вернуться в коттедж, — сказала она, натягивая на себя футболку.       — А где мы, кстати?       — Я сняла несколько номеров в отеле Салема. Эстефания и Сянцзянь явно не привыкли пить, так что они, полагаю, еще отсыпаются. Одевайся, а я пойду их будить, — девушка уже собиралась выйти за дверь, когда я вспомнил еще одну жизненно важную для колдунов вещь.       — Постой, — Барри обернулась, приподнимая бровь, — мы же предохранялись? — если бы она залетела, то два клановых дара слились бы в один, а это значило, что колдунов бы стало на одну семью меньше.       — Не волнуйся, я сделала все, что было необходимо, — легко сказала она, выходя из номера.       В коттедже я откровенно пожалел, что не принял душ в отеле. Мои спутники были того же мнения. Перед шабашем нужно было быть чистыми, поэтому с самого утра все пять ванных комнат были заняты. Нас, на удивление, никто не искал — как позже выяснилось, Барри предупредила своих, что мы останемся в городе на ночь. Энн ничего не сказала на мой откровенно мятый вид, приняв его за результат вчерашней попойки — про то, что мной, мягко выражаясь, воспользовались, я умолчал. Тетя лишь покачала головой, выдала мне зелье, что помогало прочистить ум после алкоголя, и отправила мыться.       Почти в полночь из коттеджа вышла толпа людей, замотанных кто во что. Если бы нас увидели посторонние, то приняли либо за сумасшедших, либо за сектантов, и в чем-то были бы правы. Суть в том, что на шабаш надевали просторную одежду белого цвета — платья у женщин, рубахи и штаны свободного кроя у мужчин. И все. Никакой обуви, да и не подденешь под низ ничего, а на улице начало апреля — погода точно не для такой одежды, да еще и ночь выдалась холодная. Так что к месту проведения шабаша все шли в обуви, одетые в куртки или закутанные в одеяла, а там все лишнее снималось и складывалось в большую кучу.       Хочу заметить, что, хоть цвет ритуальной одежды был одинаковым, то крой совершенно отличался в зависимости от региона, откуда прибыли колдуны. Японцы и китайцы были в чем-то наподобие кимоно, что женщины, что мужчины. Одежда русских имела небольшую вышивку традиционным узором по краям. На моей рубашке так же была вышивка в виде дубовых листков и рунных надписей. Хотя и рубашкой это можно было назвать с трудом — она была длинная, похожая на женское платье. Как дань традиции, одежда была похожа на ту, что когда-то носили друиды. И, кажется, мне действительно следовало родиться девочкой — это «платье» на мне смотрелось совершенно гармонично.       Местом для шабаша была выбрана поляна недалеко от коттеджа. За время нашего отсутствия старшие колдуны воздвигли в ее центре ритуальный каменный круг. Этакий мини Стоунхендж, я бы сказал, очень мини, потому как любой из этих камней был немного больше обычного кирпича. В центре круга были сложены ветки для костра. Все колдуны разных поколений расположились в два ряда — с активным даром в центре ритуального круга, остальные — позади них. Я вдохнул поглубже, снял с себя все лишнее — обувь, плед и амулеты, распустил волосы и тут же поежился от холода.       — Как только начнем, станет теплее, — стуча зубами, проговорила Барри и пошла в круг.       Я, так же аккуратно ступая по земле, стараясь не морщиться от неприятных ощущений, когда становился на мелкие камушки, занял свое место рядом с Энн. Это была моя инициация как взрослого колдуна, конец моего обучения. А значит, и ритуал придется начинать мне. Я подождал, когда все займут свои места.       Что ж, да начнется шабаш!