В погоне за стражем

Пока хозяин гостиницы перечислял, как мертвец успел уже навредить сельчанам, Вэй Усянь распахнул окно первого этажа и глянул на месяц, чтобы убедиться, что до полнолуния еще далеко. Лютые мертвецы обычно свою месть надолго не откладывают, несколько месяцев бесцельно бродить поблизости не станут. Да и своего прижизненного обидчика чуют легко, для этого заглядывать в каждый дом не понадобится. К фазам луны они тоже равнодушны, но бывают и исключения. Неподалеку вскрикнул человек, а затем раздалось постукивание и то ли бормотание, то ли тихое шипение. — Молодой господин заклинатель, умоляю, заприте окно! — хозяин гостиницы хотя и трусил, но усердно выглядывал из-за спины Усяня, не сумев побороть свое любопытство. — Можешь описать, как выглядит ваш мертвец? Он из местных? — Не наш он, оттуда, из-за реки вроде. Говорят, там осталась заброшенная хижина. И вещей никто не тронул, не разграбили. Боятся. Она, стало быть, как померла, почти сразу принялась бродить по округе. А отец ее от горя потом тоже того… Нашли утром на пороге сидящим. Но этот не бродит, он, как положено, в земле. Усянь высунулся в окно, чтобы лучше разглядеть. Мертвец оказался довольно симпатичной девушкой: обильные белила и краска на губах хорошо скрывали незначительные следы разложения. Обряжена в свадебные красные одежды, обувь изрядно сбита, значит, бродит не переставая очень давно. Что ж ей не дает покоя? Обычно лишь лютая ярость большой силы держит тело в относительной сохранности, пока месть не будет осуществлена. А у этой ни особого напора, ни нетерпения — стучит и зовет кого-то без надрыва, можно даже сказать — вежливо. Усянь вытащил Чэньцин, но понадеялся, что она не понадобится, он ведь обещал Ванцзи. Потом вышел во двор. Невеста как раз колотила в дверь соседнего дома и отчаянно скребла по ней длинными когтями. Внятно объясняться могут лишь немногие мертвецы, с призраками и то проще находить общий язык. Но Старейшине Илина любое умертвие охотно объясняет, чего оно хочет — так или иначе. Вот и теперь девушка сразу его почуяла, обратила к нему белесые глаза, наклонила голову набок — позвонки при этом противно хрустнули. Потом пошла навстречу. Чэньцин действительно не понадобилась, и Усянь снова убрал ее за пояс. После нескольких попыток расспросить, Усянь понял, что от этого мертвеца не стоит ждать помощи, придется расспрашивать местных, отправляться в селение у реки. Он, не оборачиваясь, пошел по нужной тропке, и невеста предсказуемо увязалась за ним, ведь умертвие так просто никогда не отцепляется от него, липнет, как пух с сорняка на одежду. Повезло, одна из местных старух поведала ему историю, озаботившись при этом и фонарь у порога засветить, и благовония разжечь. Оказалось, что девицу бросил жених, пообещал отправиться на заработки, но вскорости вернуться и засватать, как принято, по всем обычаям. Но так и не пришел, а девица сначала исхудала, потом слезами вся изошла и померла вроде как, глядя из окна вдаль, за горы. — Понятно, — сказал Усянь, — нереализованное желание. Будет искать его, пока не найдет. А известно, куда именно жених собирался? Старуха лишь покачала головой. Но указала на заброшенную хибару — темную и с продранными всеми ветрами окнами. Усянь, прихватив фонарь, побродил по хибаре, убедился, что там все давно в запустении, а следов темной магии не заметно. Невеста все время ковыляла следом, лишь на второй этаж не смогла залезть, так и кружила у лестницы. Вариантов было два: или разыскать жениха и посмотреть, чем закончится их встреча, или порубить невесту на куски и запечатать в ящике с сильной магической печатью. Развеять, конечно, Усянь тоже смог бы, но тогда придется активировать Чэньцин, а это обязательно учует Ванцзи — расстраивать его не хотелось. Усянь вздохнул: почему ради других всегда приходится идти более сложным путем? Велев старухе, чтобы сельчане продолжали прятаться, как и раньше, Усянь вернулся в гостиницу, попросил хозяина передать утром записку его подельнику-торгашу. У того сеть осведомителей большая, наверняка сможет выведать, куда сбежал жених. Бесшумно пробираясь по крышам в Гусу, Вэй Усянь мечтал лишь об одном: побыстрее залезть под одеяло и уткнуться в теплый бок Ванцзи — спать хотелось неимоверно. Он сегодня с избытком потратил сил на талисманы, а еще долго экспериментировал с мечом, пытаясь найти незатратный способ его удлинить, и потому тело настойчиво требовало отдыха. Ванцзи не спал. Хотя уже и лежал — в кромешной тьме и в подобающей позе для сна, которую предписывали правила Гусу Лань. Усянь разулся, скинул верхнюю одежду и быстренько устроился рядом с ним — настойчиво дрожа и демонстрируя, как сильно замерз на ночном ветру. — Вэй Ин. — Лань Чжань. — В следующий раз я тебя привяжу к кровати. Если ты не следуешь общему распорядку дня и ночи, придется действовать так. — Я не специально, но предложение мне нравится, — он прильнул еще ближе, бросая ему на грудь веточку с тремя красными цветками мэйхуа. — Пришлось кое о чем расспрашивать, везде ходить, но я все время думал о тебе, честно. Даже цветы для тебя стащил. Ванцзи немного оттаял после этого объяснения, приобнял. — Мэйхуа пахнет снегом, — после небольшой паузы обронил он. Но Вэй Усянь уже засыпал и ответить ничего не смог. Ему просто наконец стало тепло, и ничего не снилось.