Metallica — Seek & Destroy
Канкуро тщательно проверил звук и, убедившись, что всё идеально и ничто не испортит предстоящую репетицию, повернулся к Нагато. В когда-то безразличных, даже холодных глазах мерцали огоньки нетерпения. Пальцы самовольно скользили по струнам, ожидая своего часа. А сам парень сидел на высокой тумбе и в безудержном предвкушении ожидал отмашку для старта. Пока Собаку но копался в своем оборудовании, со стороны барабанной установки доносились редкие постукивания. Усадив Изанами к себе на колени, воодушевленный Обито показывал ей и охотно рассказывал, как он стал великим барабанщиком всех времен. В кавычках, конечно. Но даже так девушка слушала его с горящими глазами, прижимаясь к сильной груди. Изредка еще вместе с парнем ударяя по тарелкам и барабанам. Вид этой сладкой да еще смеющейся парочки вызывал у Нагато сильнейшую ревность. Но одна только мысль, что он сейчас сыграет со своим ангелом, распалялась на сердце очень теплым огнем. И краткие переглядывания с сестрой дарили парню небывалую легкость: сестра с ним — она его вокалистка, а остальное не важно. Пока. — Ну чего там, долго еще? Из зала неожиданно прокричали. На миг оторвавшись от барабанов, Изанами глянула на Яхико. Парень стоял за барной стойкой, очень мило воркуя с сидящей напротив Конан. Перегнувшись через единственную преграду, он водил пальчиком по изгибам шеи, то и дело спускаясь ниже, ниже, пока его не останавливал наигранно строгий взгляд медовых глаз. Не сейчас, — безмолвно намекала ему Хаюми и сразу косилась на их не совсем адекватную подругу. То, что Изанами согласилась занять вакантное место вокалистки, не могло не радовать. Ведь с таким составом у них есть все шансы взобраться на пару ступенек повыше. И кто знает, может через пару лет их песни будут крутиться во всех чартах страны… — С моей стороны всё готово, — Канкуро приспустил наушники, и Нагато сразу кивнул. — Давайте попробуем. Узумаки громко свистнул, возвращаясь к остальным. Изанами сразу спрыгнула на сцену, но убежать ей не позволила мужская рука, схватившая девушку за рукав теплой кофты. На безмолвный вопрос «чего надо?» Обито подставил щеку и с жутко самодовольным видом стал ждать свою благодарность. Он просто так, что ли, распылялся перед дамой?! — Вымогатель, — усмехнувшись, Изанами кратко чмокнула своего Учиха и с глупой улыбкой подбежала к стойке для микрофона. Спустя мгновение рядом с ней возник братик, уже не терпящий повторить то, что они вытворяли на фестивале пятилетней давности. На сцене. А то за другие желания его могут неправильно понять — учитывая, что Обито уже начал догадываться о непозволительных чувствах. Он умный и когда-нибудь поймет, что лучший друг не просто восхищается сестрой, а любит ее. Как только на сцену вернулся окрыленный Яхико (и далеко не предстоящей репетицией), Нагато кивком показал Обито начинать. С первым ударом по тарелке он подхватил его размеренным риффом, который сразу вплелась басс-гитара. Отбивая по сцене ногой и покачивая головой в такт их игре, Изанами сделала пару глубоких вдохов. По телу прокатилась уже знакомая дрожь, когда она посмотрела на своего братика, вытворявшего с гитарой невообразимые вещи. Его музыка завораживала. А мягкий и до боли нежный взгляд пронизывал трепещущее сердце приятными мурашками. Изанами, как и сам братик, растворялась в той музыке, что доносилась где-то в отдалении. Казалось, весь мир потускнел, лишился всех красок и живых эмоций и остался только он — ее идол с притягательной улыбкой на потеплевшем лице. Не отрываясь от созерцания сестры, Нагато играл. Перебирал струны и сгорал в своих же мыслях о прекрасном ангеле, который был в шаге от него. И этот шаг он преодолел сам — под прищуренный взгляд Обито подошел к сестре и с хрипотцой прошептал: — Твоя партия уже давно началась. — А?.. Проморгавшись, Изанами только сейчас поняла, что парни наигрывают начало раз за разом. Повторяясь. А она даже микрофон в руки не взяла, упустив свой момент. Дура. От осознания, что она попросту пялилась на брата, точнее пожирала его горящим взглядом, девушка мигом покраснела. Дрожащие пальчики обхватили ручку микрофона, но спеть Изанами не смогла: Нагато смотрел на нее слишком пытливо и въедливо. Он ждал. Ждал, когда она покажет ему себя — откроет душу, в которую он сразу проберется без возможности вытолкнуть обратно. Если она сейчас запоет, то обратного пути не будет. Эти люди станут ее семьей. — Иза, не бойся. Затравленный взгляд опустился на Конан, которая внезапно подбежала к сцене. Парни сразу прекратили играть, заметив, как их ангел сжался в забитый комочек. Нагато уже хотел подойти к сестре, но Хаюми опередила его, взглядом приказав не двигаться. Мягко приобняв подругу, Конан отвела ее в сторону и ласковым голосом начала успокаивать. Говорила она много. Долго. Минута сменилась второй, а потом стрелки на часах прокрутили еще десять оборотов. Нагато занервничал, а Обито сидел как на иголках, опасаясь за своего зайчонка. И только Яхико был абсолютно спокоен: любимая девушка умеет уговаривать — не за красивые же глаза он ее обожает… Хотя глаза у нее и правда были чарующими. Как два янтарных камушка, в которые один раз заглянешь и уже более не вспомнишь о своих переживаниях и тревогах. Словно и не было страха перед будущим. — Хорошо, — Изанами энергично закивала и, поворошив свои волосы, решительно посмотрела на парней. — Я готова. Давление, с которым сжимали медиатор, мгновенно пропало. Нагато незаметно выдохнул и с большим спокойствием ударил по струнам. Музыка вновь потекла из усилителей, наполняя пустой зал зажигательными ритмами. Но беспокойство по-прежнему витало в воздухе, пока Изанами не взяла первую ноту. Закрыв глаза, она обхватила микрофон двумя руками и бесповоротно отдалась во власть своей песни. Кроме музыки для нее больше ничего не существовало. Где-то в отдалении она слышала, с какой отдачей играет Обито. И с дрожью во всем теле ощущала, как на нее смотрит старший брат, безупречно исполняя свою партию. Горло саднило, когда она переходила с мягкого, журчащего пения на скрим. Футболка под кофтой взмокла, а в голове неожиданно зародилось так много мыслей, что Изанами начала ошибаться. С глубин души вздымались образы людей, которых она любила и ненавидела. Мама. Кушина. Отец. Наруто. Эмоции душили ее. Сердце трепетало, дрожало от нахлынувшего на нее давления. Ответственности. Все чего-то хотят от нее — ждут. Горло сдавило, и дышать стало совсем невмоготу. Но она продолжала петь, продолжала надрывать связки, пока на плечо внезапно не легла чья-то рука. Хлопнув ресничками, Изанами замыленным взглядом вперилась в брата. Из усилителей больше не доносилось музыки, а на лицах каждого отражалось нечто похожее на страх. Но перемешанное с нотками тревоги и сожаления. — Ты как? — Нагато осторожно спросил, и девушка в ответ лишь помотала головой. Ей плохо. Плохо от всего, что происходит вокруг. Раньше всем было плевать на нее — только Наруто с отцом продолжали верить, что ее можно изменить. Но теперь в жизни забитого ребенка появилось слишком много людей, готовых поддержать. А она пока не готова к такому. — И что опять случилось? Яхико со вздохом опустил гитару, когда Изанами вернула микрофон в стойку и пулей выскочила из зала. Перед этим выпросив у Нагато пачку сигарет. — Дайте ей время, — Конан тихо ответила, спрыгивая со сцены. — Она столько лет не пела, а вы сейчас хотите, чтобы она устраивала полноценные концерты… Продолжайте, а я поговорю с ней. За девушкой хлопнула железная дверь, и Нагато неосознанно оглянулся назад, к Обито, который сидел за барабанной установкой, явно терзая себя такими же мыслями: может не стоит вообще толкать Изанами к тому, что связано с источником ее ненависти? Вдруг своими желаниями они только сделают хуже?Надломив и так сломленную психику…
***
Christophe Beck — Theme from Anon
Выйдя из здания университета, Изанами повыше натянула капюшон толстовки и быстрым шагом направилась к кованым воротам. С затянутого хмурыми тучами небосвода осыпались холодные капли дождя. Осень подкралась совсем незаметно. По лужам плавали зеленые листья, подгоняемые промозглым ветром. Деревья, как и трава, с каждым днем тускнели, покрываясь грязно-желтыми пятнами надвигающейся смерти. Теплых деньков становилось всё меньше, солнце практически не выглядывало из-за мрачной пелены непогоды. Скоро яркие цвета поглотятся всеми оттенками осени, и хмурое настроение на долгие месяцы поселится в сердцах и так унылых людей. Изанами перепрыгнула широкую лужу, обрызгав проходящих мимо студентов. Они ей что-то крикнули вслед, но девушка этого не заметила. Наушники заглушали все звуки вокруг, а взгляд, устремленный к дорожке, был абсолютно безразличен к серой жизни, в которой она по-прежнему не может найти свое место. Добравшись до ворот, Изанами сразу заметила старшего брата. Как и многие, Нагато сегодня был при зонте. И опять же черном. Он стоял под величественно высоким кленом, с которого осыпались пожухлые листочки. Мимо проходили другие студенты, спешившие добраться до своих домов. А он ждал. Мог давно уехать, но желание побыть с любимым человеком оказалось сильнее него. К тому же Обито сегодня в университете допоздна — поэтому, что его останавливает от простого общения с сестрой? — Ты простыть захотела? — небывалый холод просочился в голос Нагато, когда промокший ангел остановился в шаге от него. Дожидаться ответа он не стал, сразу затянул ее под зонт, переплетая их холодные пальцы. — Если заболеешь, буду насильно кормить и горчичники ставить. — Чего?.. Изанами вскинула на брата рассеянный взгляд, шлепая вместе с ним в направлении метро. Парень в ответ помотал головой, и девушка снова погрузилась в свои мысли. Краем глаза она замечала, как мимо проносятся куда-то торопящиеся люди, машины. Жизнь вокруг кипела. Казалось, что в такую непогоду улицы Токио стали еще многолюднее. Пару раз Намикадзе чуть не врезалась в идущего незнакомца, отчего настроение Нагато в конец испортилось, когда они зашли в заполненный вагон метро. Кое-как пробравшись к дверцам, Узумаки укрыл собой сестру и пытливо посмотрел на ее задумчивое лицо. Встретиться с ней взглядом не удавалось, поэтому он осторожно коснулся ее скулы. Кончики пальцев подхватили влажную прядку волос, и только после этого Изанами отмерла. — Мы тебя обидели чем? — Нагато спросил, смыкая брови на переносице, когда сестра все-таки подняла на него свои глаза. Бездонно-красивые, завораживающие. Но отчего-то грустные. — С чего ты взял? — С последней репетиции ты практически с нами не разговариваешь. Изанами, если мы сделали что-то не так, лучше скажи сразу — не молчи. В этот момент поезд приехал на их станцию, и пара быстро выскочила на платформу. По пути до эскалатора Изанами молчала. Нагато опять занервничал, но принуждать ее к ответу не стал — может они действительно давят на девушку, принуждая к тому, чего она не хочет? — Не в вас дело. Выйдя на улицу, Изанами со вздохом посмотрела на проглянувшее солнце. Дождь закончился, и теперь в воздухе ощущалась удивительная свежесть. Дорога до дома, по тихому кварталу, помогла привести все мысли в порядок. И в конце, когда они зашли в лифтовую кабину, девушка посмотрела на брата даже как-то улыбчиво. Но за этой пеленой добродушия Нагато всё равно зацепил затаившееся уныние. — Дай мне время. Сейчас происходит столько всего… необычного для меня, что я немного запуталась. Заломив себе пальцы за спиной, парень слегка нахмурился. — Может тебе нужно погов… — но договорить свою мысль он не успел. Внезапно сестра достала из своего рюкзака сложенный, помятый лист бумаги, который она затем протянула ему. — Я тут… в общем, песню написала, — и неловко потупила взгляд, отчего Узумаки в удивлении приоткрыл рот. — Ты еще песни пишешь? Дверцы лифта открылись, и девушка выскочила в коридор. — Со старой группой мы практически всегда исполняли… мои песни. Но если не понравится, то… — Давай посмотрю, — догнав сестру, Нагато вырвал у нее лист бумаги и сразу раскрыл его. Пару минут он стоял посреди пустого коридора. Губы шевелились, а глаза очень быстро скользили по кривым строчкам, в которых было заложено намного больше, чем просто красивая песня. Заглянув чуть глубже, он неожиданно обнаружил ту боль, что терзает сердце маленького ангела. Нагато посмотрел на Изанами из-под опущенных ресниц и бесцветно усмехнулся. Теперь ему понятно, почему она вела себя так отстраненно все эти дни. Она боится. Боится того, что ждет ее впереди — вместе с отношениями, новой группой и связями, которые очень резко ворвались в некогда размеренную жизнь. Человеку сложно что-то менять. А такие, как Изанами, страшатся этого больше всего. Они живут в своем закрытом мире, куда стараются не пускать чужаков. И сейчас этих «чужаков» стало в жизни слишком много, отчего всё мировоззрение человека идет вразлад с новой реальностью. — Мне очень нравится, — Нагато приблизился к сестре, когда та открывала входную дверь. — Я сам иногда что-то чирикаю, но зачастую выходит полная ерунда. А это… Ты бесподобная, сестренка. Ключ замер на пол-оборота, и Намикадзе озадаченно покосилась на улыбающегося братика. — Э?.. С-пасибо. Ты тоже ничего, — неловко буркнув, она быстро открыла дверь, чтобы поскорее скрыться в своей комнате. Кроссовки небрежно сбросили почти у самого входа, но дальше ванной Изанами уйти не дал мягкий голос, прилетевший в спину. — Ты вечером занята, мы могли бы… Девушка резко обернулась, встречаясь со взглядом, горящим надеждой. — Прости, но сегодня мы с Обито идем в кино, — и отчего-то крепко сжала зубы, заметив, как улыбка начала сползать с лица Нагато. Усмехнувшись, он раскрыл еще мокрый зонтик и уже с меньшим энтузиазмом продолжил, разуваясь: — Тогда я подумаю, что можно наложить на слова. Ты скажи только, когда будешь свободна… … и дай мне хотя бы намек, что я тебе не безразличен. Присев на кровати, Нагато поудобнее взял гитару и с задумчивым видом пробежался по первой строчке песни. Раз сестра подарила ему такую частичку себя, не значит ли это, что она ему что-то хочет сказать? Или это всего лишь плод воображения влюбленного человека?..***
Metallica — Nothing Else Matters
Официант поставил перед посетителями заказанные напитки и быстро ушел, оставляя их одних. Нагато обхватил ладонями горячую кружку, из которой вздымалась ароматная дымка. Запах его любимого чая с чабрецом и ромашкой должен был успокоить расшалившиеся мысли. Да и нервы. Но как бы он не пытался, один только взгляд на сидящего напротив человека в одночасье разрушало и так хрупкую решимость. За витриной уютной кофейни мелькали посетители огромного торгового центра. В самом заведении, куда Узумаки пришел за советом, было не так многолюдно. Лишь иногда мимо них пробегала официантка и редкие посетители. Заняв самый удаленный столик, он уже как десять минут молчал, разглядывая незамысловатые узоры на сервировочной салфетке. Мысли, как и эти рисунки, были такими же хаотичными. И даже поддержка подруги, что сидела рядом с ним, не помогала решиться на столь опрометчивый шаг. В какой раз вздохнув, Нагато сделал маленький глоток и взметнул взгляд на свою сестру. Младшую — и, как ему всегда казалось, немного глупую. Но проведенное вместе время показало, что за маской наивной девчонки находится серьезная личность. Тот человек, который способен помочь. Помочь советом или хотя бы обрубить все его надежды в отношении Изанами. — Понимаешь, я… И опять замолчал, не в силах сказать такое сестре. Конан мысленно закатила глаза и, улыбкой успокоив Узумаки, решительно посмотрела на Наруто. — Он влюбился в Изанами и теперь хочет признаться ей. Но не знает, как это сделать, чтобы она его после этого не отвергла. Ситуация сложная, но… Наруто резко выставила руку вперед, в глубочайшем недоумении мотая головой. — Погодите, вы серьезно? — Да, — Нагато тихо буркнул и тут же вздохнул. Как он и думал: сестра не поймет и теперь будет смотреть на него с непониманием, может даже отвращением. — Ух ты… Это неожиданно. — Наруто рассеянно отозвалась, откидываясь на спинку стула. Несколько секунд она молчала в попытке даже не понять, а свыкнуться с мыслью, что всё это время она была права: Нагато действительно втюрился в Изанами. И это его странное поведение было лишь последствием такой глубокой проблемы, как любовь. — А как же Обито? Нагато в ответ только вздохнул. — Понятно, — тяжело вздохнула и, коротко глянув на совершенно спокойную Конан, подалась к столу, кладя локти на столешницу. — Нагато, ты меня, конечно, прости, но я не могу так поступить с Обито. Моя сестра глупая в плане отношений. Она… она как ребенок, которым сейчас можно умело управлять. А своим признанием ты запутаешь ее еще сильнее. — Я понимаю, — бесцветно отозвавшись, парень прокрутил почти полную чашку с чаем. Вся решимость куда-то улетучилась, сменившись унылым пониманием: он полный кретин, который полюбил не ту девушку. — Но и ты пойми, что я не могу больше молчать. Зажав переносицу аккуратными пальчиками, Наруто какое-то время молчала. За витриной носились дети, радуясь своей беззаботной жизнью. Где-то играла музыка — кто-то смеялся, будто всё прекрасно и хорошо. И только за дальним столиком витала атмосфера глубокой безысходности. — Вы сделаете только хуже, — а потом она сразу добавила, перехватив потерянный взгляд брата. — Хорошо, я помогу тебе. Но учти, Нагато. Если из-за тебя или Обито моей сестре будет плохо, я попрошу отца забрать ее. В глазах заблестели огоньки благодарности, и парень спешно выпрямился, невольно расплываясь в поистине глупой улыбке. — Я не… Неожиданно блондинка вышла из-за стола, отчего вся радость мгновенно покрылась крепкой коркой непонимания. Забрав свою сумочку, девушка убрала в нее телефон и суровым взглядом осадила все надежды братика. — Это обязательно произойдет. Поверь. И мне очень жаль, что ты докатился до такого… Я с Сасори посоветуюсь и потом отзвонюсь. А сейчас мне пора бежать. Как только Наруто скрылась за стеклянной дверью, Конан взяла уже остывший чай. — Не стоило ей говорить. — Не стоило в сестру свою влюбляться, — дернув бровями, Нагато извинился перед подругой и с абсолютно поникшим видом покинул кофейню. Настроение куда-то улетучилось, отчего хотелось просто побыть одному. Разговор с Наруто лишь усложнил его положение. И теперь даже нет понимания, что делать дальше.Признаться или попытаться забыть?
Или дать ей выбор Узумаки остановился перед витриной ювелирного магазина, когда внезапно зацепил нечто красивое. Задумчиво постояв, потирая подбородок, он решительно зашел вовнутрь. От небольшого подарка еще никто не умирал.***
Frida Johansson–Mamman
Изанами сидела в гостиной, работая над курсовой для Обито, когда безмолвную тишину прервал противный дверной замок. Вздохнув, девушка поднялась с дивана и лениво поплелась открывать. На пороге она ожидала увидеть кого угодно — даже об отце неожиданно успела подумать. Но вот курьер со странного вида коробкой в руках совершенно не писался со всеми ее мыслями. — Изанами… Намикадзе? — сверившись с данными, молодой парень пытливо заглянул той в глаза. — Допустим, — и слегка нахмурилась, когда ей протянули планшет, чтобы расписаться за доставку. Пробежавшись глазами по товарной накладной, девушка мгновенно растерялась. — Вы точно не ошиблись? Я ничего не заказывала. В фиолетовых глазах блеснуло искреннее недоумение, на что курьер лишь пожал плечами. Попросив ее расписаться, он отдал Изанами второй экземпляр документов, торжественно вручил посылку и, пожелав хорошего дня, удалился в сторону лифтов. А сама девушка, опешившая и ничего не понимающая, несколько минут стояла в пороге, растерянно смотря на коробку в своих руках. Когда с первым шоком всё же удалось справиться, она поспешила на кухню. Поставив довольно увесистую коробку на стол, Изанами еще раз просмотрела накладную. Да, адрес правильный. Но вот заказчиком почему-то является она. Только телефон не указан. — И кто же решил меня побаловать? Перевязанный бантик развязался, и атласные ленточки фиолетового цвета упали на стол. Изанами мазнула взглядом по эмблеме кондитерской фабрики, о которой слышала впервые. Подцепив коробку, она аккуратно сняла ее — и в то же мгновение на нее накатила вторая волна изумления. Внутри, как она и думала, находился торт. (1) Но совершенно необычный. Он был двухъярусным, с красивыми атласными оборками и бантиками. Среди фруктов, выполненных их марципана, и сахарных цветов лежали конфеты. Взяв одну, Изанами удивленно хмыкнула — не приходилось ей видеть чего-то подобного. Неужели сестренка решила умаслить ее таким образом? Блестящую обертку бросили на стол, а сам шоколадный шарик закинули в рот. Разжевывая его, Намикадзе присела на стул и сразу набрала Наруто. Уже после второго гудка на том конце раздался звонкий голосок, не позволивший ей даже слова вставить. «— Заказывала не я. А кто, потом узнаешь. Это торт-шкатулка, и с каждого яруса можно снять крышку. Говорю это сразу, а то я тебя знаю: конфеты сожрешь, остальное просто выбросишь… Я тебя очень люблю, дорогая, но сейчас мне надо бежать. Не объешься — попа слипнется и станет огромной, даттебайо!» С последним словом Наруто отключилась, окунув сестру в еще большее замешательство. — Шкатулка, говоришь… Подцепив верхний слой с украшениями, Изанами подняла его. Внутри торт действительно оказался полым. И содержимое этого «подарка» окончательно ввергло девушку в пучину непонимания. Запустив руку в небольшое пространство, она достала оттуда круглую коробочку. Пальцы пробежались по синему бархату, ощущение которого отразилось улыбкой на женском лице. Изанами неловко потерла под носом и, подогнув одну ногу под себя, открыла неожиданный подарок. В свете солнца, лучи которого пробивались сквозь белую тюль, блеснула цепочка. А спустя секунду появилась и сама подвеска. Девушка затаила дыхание, разглядывая подвешенного ангелочка. (2) Расправленные крылья и подогнутые к груди колени, обхваченные руками, окружали это создание святой невинностью. Он был прекрасен, подобно ярким звездам на ночном небосводе. Белое золото отражалось в глазах отблесками восхищения и глубокой растерянности. Изанами осмотрела свой подарок со всех сторон, а затем поспешила снять вторую крышку — вдруг там будет объяснение. Как она и думала, внутри нижнего яруса лежал конверт. А еще простая флешка, появление которой вызвало еще больше вопросов. Последнее Намикадзе решила проверить потом, когда поймет причину такого подарка. Заправив за ухо прядку волос, она достала сложенное пополам письмо и с весьма озадаченным видом приступила к его прочтению: Дорогая Изанами, понимаю, что это выглядит очень странно, может даже глупо. И о таком люди должны говорить прямо в лицо, а не заниматься подобным. Но я не смог. Хотел сделать всё красиво, как в глупых мелодрамах… — Обито. Изанами глупо улыбнулась, приложив пальцы к губам. В голове моментально вспыхнуло воспоминание их первого свидания. Тогда Учиха пошел на довольно необычный шаг, чтобы просто поцеловать ее. Но именно такое решение до сих пор отзывается приятной дрожью в животе. Словно бабочки порхают при первом и самом незабываемом поцелуе. Взгляд метнулся к подвеске, и щеки невольно защипало от осознания, что Обито, ее милый-милый парень, сделал ей настолько чудесный подарок. Хоть она и не любит украшения, но этого ангела Изанами будет носить с удовольствием. … однако понял, что не смогу признаться, смотря тебе прямо в глаза. А глаза у тебя очень красивые. Каждый раз в них смотрю и понимаю, насколько же ты прекрасна. В нашу первую встречу я этого не увидел. И сейчас очень жалею, что упустил свой шанс… Возможно единственный. Мы знакомы всего несколько месяцев. Кто-то скажет — это очень маленький срок для таких чувств. Но я так не считаю. Мои чувства зародились еще пять лет назад, когда мы впервые встретились. Тогда я влюбился в твой голос… Внезапно вдоль позвоночника пробежала холодная дрожь, и горло стянуло от нахлынувшей тревоги. Изанами судорожно вздохнула, на миг отводя взгляд к подвеске. Обито никогда не говорил о ее голосе. Может сейчас, признаваясь в любви, он внезапно решил вспомнить об этом? Ведь так?.. … в своей жизни я никогда не встречал чего-то похожего. Твой вокал уникален… Ты уникальная, Изанами. Ты стала моим ангелом, за которого я готов продать душу. Ты мой свет в этой жизни. Ты моя муза и та единственная девушка… — Нет, нет, нет! Только не говорите, что это… Отчаянно взвыв, Изанами вцепилась в пугающее письмо и полубезумным шепотом начала бежать по аккуратно выведенным строчкам. Сердце бешеным моторчиком гоняло по жилам разгоряченную кровь, пока она опускалась всё ниже, ниже — до того, как увидела последний абзац. Проглядев его, девушка вскочила со стула и в порыве отбросила письмо к подарку. Исказившееся безумием лицо скрылось за ладошками. А спустя короткое мгновение кухню накрыла волна истерического смеха. Она ходила по светлому паркету взад-вперед и не могла поверить в случившееся. Нет, это только ее сон. Всё случившееся до этого, все мысли ничто иное, как плод ее воображения. Такого не может быть! Это безумие, в котором она не хочет участвовать! Но… Девушка замедлилась, а затем и вовсе остановилась. Безнадежный вздох утонул в пучине бездонного отчаяния, и взгляд вернулся к неожиданному открытию. Радость от прежних мыслей куда-то улетучилась, сменившись чем-то тяжелым. На сердце стало невыносимо больно. Будто сейчас разрушили все ее надежды — даже мечты на светлое будущее. Горестно усмехнувшись, Изанами вернулась к столу и дрожащими пальцами взяла самое ужасное письмо в своей жизни. Только бы сон, только бы сон, — отчаянно твердила она себе, пока взгляд опускался к последним словам. Но заметив их снова, Намикадзе безутешно поняла: никогда в ее жизни не будет просто. А счастья, как такового, для нее попросту нет… … мне плевать, что скажут окружающие. Даже реакция твоего отца мне безразлична. Я просто хочу, чтобы знала ты. Знала и понимала, насколько дорога моему сердцу. Я тебя люблю, Изанами. Люблю, как парень, который безнадежен в своих мыслях и помыслах. Я готов отдать тебе всего себя. И пойму, если ты решишь избегать меня после такого признания. Это сложно понять, но такова наша жизнь. Смешно, да? Я тебя вначале ненавидел и презирал. А сейчас не могу и дня прожить без твоей улыбки и такого редкого смеха. Чудеса, не иначе. Свое письмо я даже не знаю, как закончить. Наверное, нужно извиниться. Прости, если чем обидел. И прими этого ангела. Он прекрасен, как и ты. Когда его увидел, сразу о тебе подумал. Если бы мог, то дал бы тебе больше. Но, увы, я понимаю, что даже этот подарок ты отвергнешь. Слишком трудно принять такие чувства. А забыть о них уже невозможно… — … если так будет проще, я могу переехать, а эту квартиру оставить тебе. Думаю, Минато войдет в мое положение… Ну ты и придурок! Изанами схватила ангелочка и пулей вылетела из квартиры. Как только за ней захлопнулась дверь, на кухню ворвался холодный порыв ветра. Письмо вместе с атласными ленточками сорвалось со стола, отлетая к дверному проему, где его потом найдет Обито Учиха. Он прочтет признание лучшего друга, в недоумении смотря на раскрытую шкатулку, усыпанную сладостями. А потом попытается дозвониться до Изанами, чей компьютер обнаружится в гостиной. С недописанной курсовой. И пугающей тишиной, в которой послышатся протяжные гудки. Девушка не ответит. Ее телефон так и остался лежать на кухонном столе рядом с пустой коробочкой. А сама Изанами, сжимая маленького ангелочка, уже давно была там, где ее совершенно не ждали. Но сколько же радости возникло в глазах несчастного влюбленного, когда сестра, его прекрасный ангел, обнаружился на скамейке возле дома Конан и Яхико. Прижав к груди пакет с еще теплыми булочками, Нагато замер на другой стороне улицы. Несколько глубоких вдохов ничуть не помогло унять тревожный мандраж, охвативший его так внезапно, что парень на миг даже выпал из реальности. И так холодные пальцы пронзило ледяной дрожью, а в груди разверзлась неистовая буря из обыкновенного неверия и непонимания, почему она вообще здесь сидит. Хочет накричать? Побить? Или назвать жалким человеком, который посмел признаться в таком? Об этом можно было думать вечно — и в конце Нагато даже помыслил о позорном побеге. В какой раз… Но именно в этот момент, когда подобная мысль показалась ему самым лучшим решением, Изанами повернула голову. Их взгляды встретились. В одночасье всё обрушилось, и Нагато ощутил полное бессилие, толкнувшее его вперед. Подняться со скамейки удалось не с перового и далеко не с третьего раза. Казалось, на плечи обрушилось давление целого мира, а забитая, когда-то брошенная кроха начала упираться в нежелании испытывать эту боль еще раз. Ее все бросят. Пройдет год, может два — и она станет опять ненужной. Эти люди отвернутся от нее, как это сделала мать. И тогда вернуть утраченное будет уже невозможно. Ведь пыль станет проскальзывать между пальцев, опадая в никуда… — Ты чего здесь делаешь? Набравшись духу, Нагато всё же подошел к сестре. Но в то же мгновение отшатнулся от ее разъяренного взгляда, которым она попыталась испепелить его глупые мысли. — На своего брата-идиота пришла посмотреть! — Изанами вскочила со скамейки и на эмоциях вскинула руки в стороны. — Ты серьезно?! Получше ничего не мог придумать? Со спины подул промозглый ветер, заскочив под куртку мелкой дрожью. Узумаки позорно опустил глаза к земле и почти беззвучно ответил: — Не мог. Ты бы также на меня наорала. Я ведь понимаю, что тебе нравится Обито. А я… — Нет, Узумаки, ты еще больший идиот, чем я думала! — шумно выдохнув, Изанами отвернулась от брата не в силах даже смотреть на этого мальчишку. Рука с подвеской уперлась в бок, а сама девушка несколько секунд молчала. Она думала. Пыталась унять все мысли и чувства, что разрывали ее изнутри, не давая ни покоя, ни понимания, какого черта происходит с ее жизнью. Почему так много людей хотят проникнуть к ней в душу? Она же больная, нездоровый человек, которого даже любить не за что. Она всю жизнь только и делала, что разочаровывала других. Зачем кому-то такая проблема, как она? Трудностей в жизни мало? Или это обыкновенная попытка показать, что даже таких… диких можно приручить? И слова брата — это всего лишь пыль в глаза, за которой скрывается жестокая насмешка… — Ты реально хочешь съехать со своей же квартиры? А кто просил, чтобы я была с ним? В осипшем голосе задребезжали слабые искорки отчаяния, граничащего с просьбой. Пакет с булочками со всей силы прижали к груди, и Нагато с безнадежным вздохом повел глазами по своему хрупкому ангелу. — Я просил. Иза… — слова закрутились в клубок непонимания, когда на женском бедре, выскальзывая из сжатого кулака, блеснуло нечто невероятное, приводящее в глубокое оцепенение одним только видом. Сглотнув, Узумаки сделал маленький шажок к сестре и озадаченно посмотрел на цепочку своего подарка. — Ты его не выбросила. Изанами фыркнула, напрягаясь от ощущения его близости. Он так близко, стоит прямо за спиной, укрывая от холодов наступившей осени. Его тепло согревает, но изнывающее сердце требует большего. Оно кричит, чтобы она обняла своего братика, прижала к себе и попросила повторить те слова из письма. Ведь если это правда и в них заложены его искренние, настоящие чувства, она готова сделать шаг навстречу. — У меня хоть с головой и проблемы, но дурой я никогда не была, — и медленно обернулась, протягивая брату подвеску. — Помоги… Сердце забилось еще сильнее и в животе запорхали воздушные бабочки, когда кончики пальцев коснулись ее теплой ладошки. Нагато поежился, забирая свой же подарок. Но секундой позже в глазах уже пылала непоколебимая решимость выполнить эту просьбу — получить свой шанс на чистую и очень трепетную любовь. В ямку между ключицами опустился красивый ангел, который затем исчез под футболкой. Застегнув цепочку, Узумаки нерешительно коснулся плеч сестры. Изанами вздрогнула. Кожа покрылась мурашками, когда его ладони повели по предплечьям, опускаясь всё ниже, ниже — до тонких запястий, вокруг которых, подобно оковам, сомкнулись холодные пальцы. — Нагато, ты правда любишь? Укрыв сестру от непогоды, парень прижал ее к себе и кончиком носа повел по холодным волосам. — Люблю, — на выдохе прошептал, глубоко вдыхая самый любимый и неповторимый аромат. По затылку растекалось его тяжелое дыхание, спиной она ощущала, как он дрожит, как напряжен в такой близости от своего ангела. Лицо запылало от нахлынувшего смущения, и робкий взгляд фиолетовых глаз опустился на мужские руки. — Но ты мой брат. — Не кровный. Перед глазами пролетел пожелтевший лист, мимо них проехал велосипедист, напомнивший, что они сейчас в реальности, а не в своих запретных фантазиях. Но даже эта мысль не смогла отпугнуть нечто легкое, пропитанное небывалой нежностью, что возникло между братом и сестрой. Изанами таяла в объятиях Нагато. А тот наслаждался даже не близостью — мыслями, что любимая девушка не оттолкнула его. Приняла. Поняла, насколько же он болен этой связью. — А как же Обито? — Что ты к нему чувствуешь? — и опять так уверенно, без доли страха перед этими чувствами. Но именно такой сложный вопрос подтолкнул Изанами к мысли: а кто для нее Обито? Что он может дать ей в будущем? И сколько правды в его словах, действиях? Может он опять играет? Как со всеми предыдущими пассиями, которых он просто забыл? Вдруг и ее забудет, когда придет время? — Не знаю, — еле слышимо ответила, вынуждая Нагато замереть. — Я еще не поняла. Он… он мне нравится… — А я? Нежная улыбка коснулась тонких губ, и девушка с заминкой повернулась к брату лицом, не выскальзывая из кольца его рук. Продрогшие ладошки заползли к нему под куртку и опустились на горячую, быстро вздымающуюся грудь. Кожу защипало от мурашек, когда Изанами ощутила, насколько же быстро стучит сердце брата. А тело его напряжено до невозможности — будто ее ответ сейчас решит его судьбу. — Больше, чем нравишься, — смотря брату в глаза, девушка тихо ответила и сразу ощутила, как внутри расцветает давно забытая, а может доселе неизвестная ей легкость. Внезапно стало так хорошо, так тепло от одного только взгляда в эти преданные и очень добрые глаза. Нагато улыбнулся как мальчишка и в порыве не таких уж глупых чувств опустился к лицу своего ангела. — Значит ты не злишься на меня? И не прогонишь? — Нет. Облегченно выдохнув, Узумаки до хруста вжал любимую в грудь. Пальцы зарылись в ее волосах, и губы прижались к макушке, от которой начали спускаться ниже — прямо к ушку, опаляя его горячим дыханием и своими потаенными желаниями. — Поцеловать можно? — сиплым голосом прохрипел, чем вынудил девушку резко отстраниться. — Не наглей. Ты булочки уронил… — и вместе с братом посмотрела на пакет, который тот уронил даже не заметив. А еще потоптался, когда полез к ней с такими неловкими просьбами. Хмыкнув, Нагато подхватил пакет и без раздумий выбросил в помойку. Взгляд взметнулся к одному из балконов, на котором неожиданно обнаружились Конан и Яхико. От мысли, что друзья всё видели, ему почему-то стало неловко. Поэтому, взяв Изанами за руку, Узумаки потащил ее подальше от дома — подальше от мест, где в их маленький рай могут проникнуть нежданные гости. И мысли, что это всё недолговечно. Ведь проблема с Обито не решена и сестра пока сама не знает, как ей относиться к Учиха. Но можно же помочь тебе сделать правильный выбор, мой ангел — Да и черт с ними, — Нагато остановился перед светофором и с улыбкой посмотрел на еще красную сестру. — Тут булочная есть поблизости. Предлагаю зайти. Там готовят очень вкусный… Звуки шумного города заглушили голос парня, утянув с собой все мысли относительно лучшего друга. Он пока не знает, что делать с Обито. Но если придется, — а это обязательно случится, Узумаки сделает всё, чтобы сестра забыла об Учиха. За свои чувства он будет бороться до конца.