Ты сумасшедший, Поттер!

Испепеляющий взгляд Снейпа предельно отчетливо выражал его эмоции: пристально вглядываясь в глаза директора, он словно пытался уничтожить его на месте, не оставляя шансов для смягчения ситуации. Он заранее предполагал, чем может обернуться разговор с Дамблдором, но не мог представить, до какой степени абсурда может быть доведена ожидаемая просьба. — Вы в своем уме?! — поинтересовался он тоном, которым обычно громко завершают неприятный диалог, отодвигая от себя настойчиво придвинутую директором чашку с приторным чаем, после которого всегда хотелось выпить воды, чтобы избавиться от привкуса сахара во рту. — Пойми, Северус, Гарри слишком долго жил так, как был вынужден жить в связи с войной. Было бы очень несправедливо теперь, когда у него появилась возможность самостоятельно выбирать свой дальнейший путь, препятствовать ему в этом выборе, — с тенью сожаления вещал Дамблдор, не менее настойчиво прожигая его взглядом голубых глаз из-под очков. — К тому же я уверен, ты хорошо помнишь, что предэкзаменационная подготовка студентов входит в обязанности профессоров Хогвартса. — Я уверен, вы хорошо помните, — злостно парировал Снейп, поднимаясь со стула, — что я обещал вам занимать должность профессора Хогвартса вплоть до окончания войны. Война закончилась, Альбус, к вашему сведению. — Спасибо, — кивнул директор на язвительное замечание, сделав вид, что просто принял его к сведению. — Однако мне некого попросить позаниматься с Гарри зельеварением, кроме тебя. Гораций, конечно, первоклассный специалист, но с некоторых пор он категорически отказывается чему-либо учить молодое поколение, и по правде говоря, я не могу его за это осуждать, — он виновато пожал плечами, всем своим видом давая понять, что ему жаль. — Я мог бы понять просьбу отработать с ним базу по защите, но зельеварение! — взорвался Снейп, повысив голос так, что теперь он звучал действительно предупреждающе. — Зельеварение — тонкая наука, требующая наличия у зельевара интуиции наряду с огромным багажом знаний и не меньшим практическим опытом. Потому что в противном случае это называется дилетантством, и я не собираюсь прикладывать руку ко взращиванию непрофессионалов! — Я думаю, ты слишком плохого мнения о Гарри, — директор укоризненно склонил голову, блеснув лучом света в прозрачных линзах очков. — И как бы там ни было… Северус, мы не можем после стольких лет борьбы за его жизнь и счастье в самом конце не помочь ему с осуществлением мечты. Иначе какой смысл во всем, что было сделано для Гарри на протяжении долгих лет? — Полагаю, этот вопрос лучше оставить риторическим, — не менее злобно ответил Снейп, уверенный, что Дамблдор прекрасно понимает, что именно он имеет в виду: едва ли директору удалось забыть слова о том, что Поттера растили на убой и использовали в игре двух сторон, чтобы в конце концов он геройски погиб. Это было первым, что он год назад ответил на жалостливую историю о предназначении мальчика, который выжил, и тогда был единственный раз, когда профессор Дамблдор совершенно ледяным тоном приказал следовать его инструкциям. — Полагаю, да, Северус, — кивнул директор, возвращая себе легкую улыбку. — Я во многом виновен перед Гарри, но, к сожалению, не обладаю столь обширными знаниями в области необходимого ему предмета, чтобы подготовить его к экзамену без твоей помощи. Поэтому прошу тебя, удели ему несколько часов в неделю. Ты увидишь, он очень способный юноша, и возможно, он научится даже большему, чем кажется на первый взгляд. Выдержав долгую молчаливую паузу с пристальным взглядом директора, Снейп молча развернулся и вышел из кабинета, захлопнув за собой массивную дубовую дверь, замки которой тут же сменили положение, давая понять, что больше никаких гостей Дамблдор не был намерен видеть. Это было за гранью адекватного, и единственное слово, которым можно было бы описать ситуацию, — абсурд. Поттер, который терпеть не мог зельеварение, внезапно решил посвятить жизнь профессии, напрямую с этим связанной! Словно на последнем матче ему хорошенько прилетело бладжером по голове, окончательно выбив из него способность логически обосновывать свои решения. *** — Хочешь совет напоследок? — пережевывая яблоко, Драко с интересом наблюдал за тем, насколько нервно Гарри ужинает, — его кусок курицы уже в третий раз отказывался накалываться на вилку, но ничем больше своего волнения он не выдал. — Давай, — тот пожал плечами, полагая, что советы от крестника Снейпа ему не помешают, хотя, если трезво оценить ситуацию, то вряд ли и помогут, поскольку решение напроситься на индивидуальные занятия к профессору, при виде которого практически лишаешься дара речи, по степени адекватности было сродни решению прыгнуть в бассейн с акулой. — Постарайся по максимуму использовать мозг. Снейп терпеть не может, когда люди не знают элементарного, — откусывая очередной кусок, Малфой с сочувствующим вздохом потрепал Гарри по плечу в знак утешения, еле скрывая рвущуюся наружу насмешку. — Это и так ясно, — отмахнулся Гарри, залпом опустошая кубок и жалея, что на этот раз в нем всего лишь тыквенный сок, а бутылка с остатками виски была так некстати разбита ударом о каменный пол. Воспоминания об этом резко прошлись мелкой дрожью по всему телу: нервной ли, другого ли характера, времени выяснить не было — через десять минут он должен был быть у Снейпа, и это был первый случай в его жизни, когда на внеурочные занятия с грозой подземелий он шел по собственной инициативе. — Тетя Петунья на моем месте бы сейчас перекрестилась, — попытался пошутить Гарри, но получилось плохо, так что он не продолжил диалог, а поднялся со своего места и, договорившись с Драко встретиться в выручай-комнате через час, сразу направился к выходу. Путь из большого зала вниз занял ровно девять минут: лестницы были на удивление сговорчивы, так что в указанное время Гарри постучал в дверь профессора Снейпа, лишая того возможности отчитать его за опоздание, и вошел внутрь, напряженно ковыряя ногтями ремень сумки с учебными принадлежностями. Снейп сидел за преподавательским столом, как было всегда, когда они приходили в кабинет зельеварения, и проверял какие-то работы учеников, то и дело внося исправления в них своим пером. Это странным образом придало Гарри уверенности: от обычных уроков занятия будут отличаться лишь тем, что все внимание будет направлено исключительно на него, что бы это в конечном итоге ни значило. — Добрый вечер, профессор, — вежливо поздоровался он, машинально опуская свою сумку на спинку стула за первой партой и усаживаясь на этот же стул. — Едва ли, — поприветствовал его Снейп, только сейчас отрывая взгляд от пергамента, и изогнул бровь так, словно тот уже совершил что-то глупое. — Индивидуальные занятия подразумевают более глубокое изучение предмета, и проводить их в учебном кабинете непрактично. Идите за мной. «Куда скажете, профессор. Интересно, там располагаются твои личные покои?..». Снейп поднялся настолько резко, что Гарри упустил момент, когда следовало пойти за ним, так что он едва поспел быстро просочиться в лабораторию, прежде чем получил бы очередной упрек в медлительности. — Знакомое место, — прокомментировал он задумчиво, оглядывая уже известное ему помещение, полностью заставленное стеллажами с разного цвета и размера флаконами. В дальнем углу лаборатории лежала груда чистых котлов с прочей утварью для приготовления зелий, а массивный стол среди комнаты помещал на себе несколько десятков различных пробирок, свернутых газетных листов с сухими листьями и порошками внутри и пару котлов, вычищенных до блеска, но не до царапин. — Будем считать ваши навыки долгосрочной памяти безусловным плюсом, — прозвучало очередное замечание, но на что-то подобное Гарри и рассчитывал, так что не стал всерьез принимать это во внимание. «А твоим безусловным плюсом является удивительная способность выдавать по несколько язвительных замечаний в минуту». — Поттер! — резкий оклик заставил сфокусировать взгляд исключительно на лице Снейпа и прекратить разглядывать содержимое стола. — Условие моих занятий с вами заключается в том, что вы будете делать то, что я скажу, и главное, не будете делать того, что вам не велели. В противном случае занятия закончатся так же быстро, как два года назад. — Я понял, — спокойно кивнул Гарри в подтверждение, и теперь целенаправленно вглядывался исключительно в лицо профессора, поскольку рассматривать и трогать что-либо другое ему было недвусмысленно запрещено, пока на это не будет получено официальное разрешение. Едва ли в его лице можно было уловить вызов, но он определенно был, пусть и скрытый настолько, насколько возможно. — Почему вы выбрали зельеварение? — Снейп ловко убирал с разделочного стола все, что не могло пригодиться им на занятии или могло спровоцировать опасную ситуацию, — в том числе и несколько ножей, оставляя лишь один, с наименьшим лезвием. «Я не зелья твои выбрал, а тебя», — мысленно выпалил Гарри, но как только Снейп резко повернулся в его сторону, отрываясь от ингредиентов, попытался выдавить из себя адекватный ответ. — М-методом исключения, профессор. «Я почти не вру, после настоящей правды это самый честный вариант. Черт, твои руки, занятые работой, выглядят так…» — Что это значит? — Снейп резко прервал его уплывшее не в ту степь рассуждение, однако ему не удалось избавить Гарри от уже разыгравшегося воображения, что именно могут делать эти руки, выглядя при этом так же… «…так чертовски профессионально». — Это значит, — опомнился он быстрее, чем вызвал бы подозрения, — что для медицины я слишком глуп, для министерской деятельности — слишком фриволен, а для аврората — слишком не собираюсь больше помогать магическому миру, — говоря это, он уже точно знал, что ответом, как всегда, станет укоризненный взгляд: так же, как у кого-либо, с кем он делился подобными рассуждениями. Не то чтобы его это волновало, но раздражать определенно начинало, потому что за этим обычно следовали нравоучения. — Ваши познания в сфере профориентации ограничиваются тремя направлениями? — разрушив ожидания, саркастично задал вопрос Снейп, отвечать на который не следовало, но Гарри посчитал, что просто обязан дать какой-то ответ. — Четырьмя, сэр. Я хочу быть ювелиром, — твердо произнес он, и отчего-то стало смешно, потому что звучало это так, словно у него резко что-то произошло с головой — примерно как у Малфоя, когда тот под влиянием неизвестных миру психотропных зелий выбрал эту абсурдную профессию. — Уверены, Поттер? — завершив последние приготовления, Снейп прищуренно вгляделся в глаза мальчишки, который по его подсчетам к этому моменту уже должен был несколько раз передумать. «Конечно, нет. Но если для того, чтобы провести час наедине с тобой, нужно копаться в старых засушенных травках…» — Абсолютно, профессор, — блеск в глазах выдавал лукавость заявления, но это было единственным, что могло хоть как-то скомпрометировать Гарри, и даже для такого мастера выстраивания логических цепочек, как Снейп, этого было слишком мало, чтобы открыто уличить Поттера во лжи. Гриффиндорский мальчишка решился на отчаянный шаг — что ж, Снейп был готов предоставить ему такую возможность с полной уверенностью, что тот сбежит раньше, чем они успеют повторить хотя бы половину школьного курса, поскольку охладить его чрезмерную самоуверенность в способности всех обхитрить  было несложно. — Что такое зельеварение? — задал вопрос Снейп, и Гарри на долю секунды растерялся, но потом нахмурился, разозлившись на самого себя, поскольку ответ на этот вопрос он знал еще до поступления на первый курс. — В широком смысле это наука, изучающая способы и нюансы приготовления различного рода зелий… профессор, — не то чтобы он считал такой ответ достаточным, но дальше определение не выстраивалось, однако Снейпа это мало волновало: — А в узком смысле? — он спрашивал так же, как на уроках, — не с целью выяснить объем знаний, а с целью найти и высмеять пробелы в этих самых знаниях, так что Гарри намеренно решил отвечать все, что он мог ответить, и при этом сохранять трезвость ума, что получалось уже сложнее. — В узком смысле это учебная дисциплина Хогвартса, которая… которая изучает любые виды зелий, настоев, концентратов, субстанций, включенных в школьную программу, а также их… свойства, способы приготовления, применения и так далее, — сам удивившись внезапно логично выстроенному определению, Гарри на какой-то момент почувствовал гордость за себя, но следующий вопрос на корню ее пресек: — Какая существует основная общепринятая классификация зелий? — Это… полезные зелья, вредные, нейтральные и… остальные, — кое-как выкрутившись, Гарри пожал плечами, уже осознавая, что ответ получился куда менее блестящим, чем предыдущий, и Снейп не оставит это без внимания. — «Остальное», как вы выразились, — не медля дополнил тот, поясняя это как самые элементарные вещи разъясняются несмышленым первокурсникам, — называется условно-нейтральной группой, и включены в нее все зелья, которые при разных обстоятельствах можно отнести к любой из трех вышеперечисленных категорий. Ваши познания в области зельеварения… «…оставляют желать лучшего, как и твои навыки сдержанного общения, но я же не заявляю тебе об этом при каждом удобном случае». — Профессор! — перебил Гарри, уже предугадывая, что его вопрос будет сочтен глупым, но все же спросил, — значит, к четвертой группе можно отнести вообще все существующие в мире зелья? Бровь Снейпа медленно поползла вверх. Гарри пронаблюдал за этим, едва удержавшись от очередного пошлого комментария, — даже мысленно, хотя это стоило ему огромных усилий. В какой-то момент он уже успел пожалеть о проявленной инициативе, но внезапно вместо очередного оскорбления услышал кое-что другое: — Что вы имеете в виду, Поттер? — спросил Снейп так, словно это не имело никакого значения, однако его внимательный взгляд говорил об обратном, и Гарри, к собственному сожалению или счастью, это заметил. — Я говорю, что любое зелье, какими бы свойствами оно ни обладало, может быть одновременно и вредным, и полезным, в зависимости от обстоятельств, в которых оно используется, — последние слова он говорил уже с заканчивающимся дыханием, так что выглядело это так, словно он выпалил ответ не раздумывая, чтобы показаться умнее, чем есть на самом деле. Такой расклад ему не понравился, и он нахмурился, скрестив руки на груди с явным намерением более тщательно обдумывать свои ответы. — Например? — направил Снейп, не сбивая его с основной мысли, но уже явно приготовился сказать, что Поттер не в состоянии подкрепить собственные слова доказательствами. — Волдеморт! — после недолгого раздумья внезапно заявил Гарри и сразу же постарался объяснить. — Если напоить его живительным зельем, включенным в список полезных, едва ли это принесет пользу миру. А если дать напиток живой смерти, сваренный с нарушением технологии, то даже при однозначном нахождении зелья в списке вредных, пользу это все же принесет. Гарри оглядел задумчивого Снейпа в ожидании очередного язвительного комментария, однако вместо этого тот снова задал еще один вопрос, развивая тему разговора, что насторожило Поттера сильнее, чем если бы его назвали идиотом. — А если смотреть на ситуацию не с вашей стороны? — Тогда… — задумчиво протянул он, давая себе две лишние секунды, чтобы подумать, — одно и то же зелье может быть одновременно и вредным, и полезным даже в одной и той же ситуации. Напоить его живительным зельем было бы плохо для нас, но… хорошо для него. И тогда вся ваша классификация вообще теряет всяческий смысл, — подытожил он, слишком поздно понимая, что для профессионального зельевара это, наверное, должно было прозвучать оскорбительно. «Я, конечно же, идиот? Скажи уже. Хоть что-нибудь». — Именно поэтому она называется условной теорией распределения, это вы обязаны были знать. И существует, к вашему сведению, только в рамках школьной программы с целью определить изучение определенных типов зелий в школьном курсе на практике, других — обзорно, а остальных — лишь теоретически. «Твоим голосом можно произносить все, что угодно, главное — говори, не задавай вопросов, просто продолжай говорить…» — Что я только что произнес, Поттер? — раздраженно гаркнул Снейп, уличив своего ученика, как показалось Гарри, в недостаточной концентрации внимания. Тот мгновенно опомнился. — Вы сказали, сэр, что именно поэтому классификация называется условной… — Достаточно, — тот мирно прервал его, указывая жестом, что он может подойти к разделочному столу, чтобы приступить к работе под его руководством. «Как вовремя ты меня остановил. Что именно там называется чем-то условным, я бы уже точно не сформулировал…», — мысленно порадовался Поттер, удивив уже тем, что помимо фамильярности, в этой мысли не было ничего развратного — стало быть, он еще мог думать головой. — В школьной программе, — продолжал Снейп, наблюдая за его действиями, — до пятого курса на практике изучаются только полезные и нейтральные зелья, совокупность компонентов которых в любом соотношении не может представлять угрозу для жизни. Сколько зелий из первого курса вы помните? — Снейп задал вопрос, в котором Гарри явно почувствовал подвох, но не понял, в чем именно, поэтому назвал наугад, надеясь, что цифра окажется хотя бы относительно близка к правде. — Штук… двадцать? — вопросительный тон уверенности не добавлял. — Двенадцать. Разжигайте огонь, ставьте котел, — с того момента, как Снейп приблизился к столу, чтобы оценить правильность выполнения повседневных действий, выполнять эти самые действия стало в разы сложнее. Тяжелый, то ли мускатный, то ли другой ореховый запах, которым веяло от иссиня-черной мантии, напрочь выбивал из головы все адекватные мысли, разбивая то хрупкое равновесие чувств и разума, при котором Гарри уже почти научился одновременно думать головой и получать удовольствие от процесса. «Черт… тебе обязательно стоять в одном шаге?» — Я хочу, чтобы вы приготовили перечное зелье. У вас ровно пятнадцать минут, — оповестил Снейп, явно не собираясь отступать ни на метр. — Пятнадцать?.. — возмущенный тон вмиг стал растерянным, как только Гарри поднял голову и столкнулся взглядом с профессором ближе, чем он рассчитывал, — оказалось, что стол достаточно узкий, чтобы между ними было не больше метра. — Стандарт — восемь минут. Приступайте. И комментируйте все свои действия, — Снейп своим раздраженным голосом буквально вынудил его обратить внимание обратно на котел, вода в котором уже начала закипать и образовывала на поверхности мельчайшие пузырьки воздуха в ожидании первого ингредиента. — Основные компоненты перечного зелья — это перец, экстракт рога двурога и корень мандрагоры, — оповестил Гарри, напрягая свою недавно отмеченную долгосрочную память и находя среди лежащих на столе свертков два необходимых. — И? — Простите? — он непонятливо нахмурился, отмеривая весами ровно пять граммов измельченного рога. — Вода, Поттер, — снова этот недовольный тон. Как бы Гарри хотел, чтобы он говорил совершенно другие вещи, можно даже этим самым тоном… — вода — важный компонент, входящий далеко не во все зелья, поэтому нельзя игнорировать ее наличие, в особенности при перечислении ингредиентов зелья перед комиссией. «Комиссией?.. А, да, экзамены...». — Сначала пять граммов рога, затем столько же измельченного корня мандрагоры… «Я передумал. Плевать на зелье и на котел, просто подойди еще ближе». — Двенадцать полных кругов по часовой стрелке серебряной или платиновой  ложкой, а потом — медленно, по грамму засыпаем экстракт гвоздики, — Гарри говорил это так спокойно и размеренно, перемешивая зелье, словно своей монотонной речью он мог заставить его свариться правильно, и теперь уговаривал котел, чтобы все получилось как надо. Однако его мысли витали в области крайне далекой от зельеварения, несмотря на всю напускную сосредоточенность. «Мог бы и не равнодушно наблюдать, а закончить этот эксперимент с зельями и потратить со мной время по-другому». — Для чего? — поинтересовался Снейп, в чьем голосе Гарри почему-то уловил насмешку, так что, едва успев прокашляться, чтобы не подавать виду, что поперхнулся, вежливо переспросил, в чем суть вопроса. — Я спрашиваю, для чего вы добавляете гвоздику, Поттер? — уже серьезнее повторил профессор, не скрывая раздражения. — В каких мыслях вы витаете так настойчиво, что приходится задавать элементарные вопросы дважды?! — Простите, сэр. «В мыслях, о которых ты даже подумать не можешь». — Экстракт гвоздики добавляется для придания зелью приятного привкуса, как и остальные декоративные ингредиенты, дающие привычную консистенцию, цвет и запах, — уже заканчивая варить зелье, Гарри внезапно задумался о том, что он довольно вдумчиво ответил сегодня на все вопросы, и о том, что его рубашка еще несколько часов будет пахнуть так же, как и мантия Снейпа, — гвоздикой. «Надеюсь, ты не примешь чертов душ сразу же, как я уйду». — Почему в это зелье нельзя добавить экстракт фиалки? — каждый вопрос, который задавал Снейп, проверял знания Гарри в различных сферах науки, однако половина необходимых знаний отсутствовали напрочь, так что ему пришлось применять логический метод, и самым адекватным показался простой, не связанный с узкими познаниями, ответ: — По той же причине, почему нельзя выпускать маггловские одинаковые таблетки под сотнями разных названий и разной формы… потому что… существуют стандарты приготовления зелий и их внешних и вкусовых характеристик, — буквально выдавив из себя этот едва сформулированный ответ, Гарри напряженно выдохнул, чуть не разливая зелье, пока переливал его из котла в прозрачный флакон, который тут же закупорил, а остатки того, что было в котле, очистил с помощью магии. — Профессор, — позвал он, вырывая его из задумчивости, и протянул пузырек с еще теплым зельем. «Прикоснись ко мне». — Субстанция в обязательном порядке остужается перед разливом по флаконам, — сделал тот очередное замечание, прежде чем взять пузырек за самый низ, чтобы не соприкоснуться с чужими пальцами. Он осмотрел жидкость на наличие комков, оценил густоту и переливы под ярким светом и вынес свой вердикт. — На первом курсе вы получили бы за это оценку «удовлетворительно». «Звучит как комплимент», — Гарри едва не улыбнулся, но вовремя осознал, что глупая улыбка стоила бы ему еще нескольких колкостей, так что удержался от соблазна. Тем временем остуженный флакон с зельем Снейп засунул куда-то в недра собственного шкафа, небрежно закрывая ящик. Там наверняка хранились всякие третьесортные зелья, подумал Гарри, выбросить которые не позволяет учет ингредиентов. — К следующему занятию вы повторите всю программу первого курса и принесете мне еще три готовых зелья на ваш выбор, а также напишете сжатый конспект на тему составов каждого изучаемого на первом курсе зелья, его свойств и применения, — впихнув в руки Поттеру учебник по зельеварению за первый курс, Снейп отвернулся, чтобы убрать уже очищенный котел обратно в общий склад. — Да, сэр, — кивнул Гарри, взмахом палочки наводя порядок на столе, за что тут же получил ощутимый подзатыльник, после которого так и замер на месте, невольно задержав дыхание. «Я имел в виду не такое прикосновение…» — Идиот! — выругался Снейп, чья задумчивость тут же улетучилась, уступив место привычной раздражительности. — К вашему заданию прибавляется детальное эссе о вреде влияния магии на ингредиенты зелий! Даже продемонстрировав зачатки ума, вы умудрились испортить впечатление банальной ленью. — Я просто забыл, — Гарри виновато собрал остатки ингредиентов и свои конспекты вручную, но чувство вины почему-то упорно вытеснилось мыслями о том, что профессор сказал о наличии у него ума, чего за последние семь лет ни разу не случалось. «Это определенно комплимент. И не прожигай меня взглядом настолько… не хватало помимо прочего бороться с возбуждением». — Свободны, Поттер. «А жаль. Впереди еще вся ночь…» — Доброй ночи, сэр, — попрощался он кивком головы, забрав свои вещи, и сразу же покинул лабораторию, а следом — и кабинет, но остановился после первого же поворота, прижимаясь спиной к холодной стене подземелий, чтобы перевести дух. Снейп не проклял его — ни разу! — за целый час индивидуального занятия, а в конце признал возможность применения приготовленного Гарри зелья и даже упомянул о наличии у него мозга, что само по себе было достижением и воспринималось отчего-то с дурацкой улыбкой и еще более сумасшедшим, чем до занятия, блеском в глазах. После небольшой передышки он направился сразу в сторону выручай-комнаты, потому что поблагодарить Малфоя за дельный совет было просто необходимо, как и поделиться эмоциями, тем более что за время занятия тот должен был выбраться в Хогсмид: решение отметить начало подготовки к экзаменам небольшим импровизированным празднованием показалось им обоим крайне удачной идеей.