I Have No Mouth and I Must Scream

LXXI мы можем видеть, мы можем видеть все… LXXII Наши дети, они там, они не с нами, они лишь слабая дымка, они должны быть с нами. Мальчик с чистым родниковым голосом, звеневшим сквозь нас, здесь, с остальными, не столь важными. Наруто, шепчем мы с божественным трепетом. Наруто? Наши дети поют внутри нас, взывая к нему. Наруто! Яркая песнь, яркий свет, яркий… Мы хотим поздороваться с ним, но надоедливые людишки не дают нам… LXXIII Я чувствую тебя, знаешь ли… LXXIV Время почти пришло, уже почти — Кулаки начинают выбивать ровный ритм в моем сердце. Выпусти меня! LXXV Мы ощущаем присутствие других, наше тело колотят и сминают, и людишки, вцепившиеся в нас, содрогаются. Они хотят использовать нашу энергию, чтобы питать ею свою войну, но нет. Мы тянем к себе — (какой прок в отпущенных на свободу духах, если мы не можем использовать их энергию, чтобы разорвать цепи? какой в них прок, если их нельзя использовать, чтобы излечить тела и души наших детей? какой прок?) Энергия — это мягкий поток, а не громадная волна, которой они жаждали. Мы все еще закованы в цепи, но… Скоро. Скоро. LXXVI Трещины, трещины… Ты знаешь, что говорят о трещинах в плотине? Это лишь дело времени, прежде чем вода найдет путь наружу. LXXVII Боль можно вытерпеть. С болью можно бороться — теперь, когда мы так близки. Крики человека, которого мы съели, стихают, когда мы все вместе начинаем таранить барьер. LXXVIII Корни, глубоко зарытые в землю, приходят в движение. Нам придется подождать, вернуть моих детей обратно в их тела. Мы вливаем силу — столько, сколько возможно вместить — в ту, которая ждет, медленно обращая поток вспять. Нетерпение за гранью возможного, за гранью понимания. LXXIX Мы чувствуем, как нас крутит, корежит — Мы становимся Древом. Наконец-то, думаем мы. Наконец-то время пришло. Три голоса, слившиеся в один, ревут в глубинах Тьмы: «ООЦУЦУКИ КИНШУ: ШИНДЖУ НО ТАМАШИ!» (приди, о Древо душ) Энергия изливается из тех, кто пойман в наших корнях, и перетекает в ту, которая ждет внизу. Во тьме распахиваются карие глаза. (Я могу ВИДЕТЬ) Шаг второй — Найти глаза. Забрать их себе. Они нужны нам. LXXX Небеса сотрясаются. Корни вырываются из почвы, и откуда-то из далеких глубин возносится в небеса цветок. Его лепестки — глубокого красного цвета, цвета старой крови, медленно превращающейся в новую, блестящую под светом луны. Тело Десятихвостого полностью поглощено, Древо растет, чтобы занять его место. Энергия вливается в Древо, почва становится сухой и потрескавшейся. Те, кто были достаточно глупы, чтобы попасть в радиус поражения, теперь покоятся меж корней, чакра вытекает из них, как река, к цветку, который ждет. И цветок — с лепестками багряными, как кровь, достаточно большой, чтобы внутри мог поместиться человек, — начинает открываться.