Mon inspiration

Утро понедельника — мрачное и холодное и больше напоминает промозглый ноябрь, чем расцветающий апрель, но Антон слишком одержим своей гораздо более важной миссией и в кои-то веки даже не обращает внимания на погоду за окном. Он увидит Арса через час и двадцать одну минуту, но ожидание будто длится вечность, а прошедшее воскресение и вовсе показалось ему самым длинным днём в году. Антону совершенно не хочется спать, и совсем не из-за волнения: сейчас он почему-то ощущает хладнокровие и готовность бороться до конца. Ему всё равно на посторонние факторы, косые взгляды людей или что там ещё может приключиться. Его не заботит ничто из этого, честно. Он просто хочет расставить все точки над i, и он, сука, сделает это. Включив свой любимый плейлист на телефоне, Антон втискивается в серые джинсы скинни и простой чёрный свитер. Сегодня ему не хочется быть ярким пятном и как-то выделяться, сегодня ему хочется просто затеряться. Из приоткрытого окна на кухне тянет холодом, и Антон ёжится, плотно закрывая его. В комнате совсем неуютно и как-то пусто, хотя, может быть, это из-за того, что пусто у Антона на душе. Иногда у него бывают дни, когда он просыпается вот таким — и делать ничего не хочется, и сил переживать из-за этого нет. Поэтому он на автомате включает чайник и открывает холодильник, в котором не оказывается ничего, кроме баночки с хреном, томатного сока и печально валяющихся на маленькой тарелке корнишонов. В принципе, можно было бы ничего и не есть, но кто знает, насколько растянется сегодняшнее мероприятие и как скоро он дойдёт до магазина? При лучшем раскладе, очень даже не скоро. Некоторое время Антон тупо пялится в пустоту своего белого друга, а потом вспоминает про морозильник и достаёт оттуда давно позабытый замороженный гамбургер, готовящийся в микроволновке за пару минут. На деле его завтрак оказывается полной парашей, и Антон отправляет дурацкий и совершенно несъедобный гамбургер в мусорное ведро, двумя глотками выхлёбывает свой любимый зелёный чай и решает выехать прямо сейчас, чтобы наверняка избежать опоздания. Ехать в метро сегодня — совершенно неприемлемо, хотя Антон и сам не знает почему. Наверное, просто не то настроение. Зато в машине ему быстро становится тепло, а по радио идёт какая-то забавная передача, подбадривающая всех тех, кто рано встаёт. Всевышние силы, кажется, наконец-то слышат его молитвы, а может и просто решают уступить серьёзно настроенному парню, и пробки, без которых не обходится, оказываются самыми средненькими и не особо задерживают Антона. Приходить в универ вовремя — странно. Особенно странно, потому что на свои занятия Шастун и вовсе никогда не приходил. Вовремя, ну или вообще. У него есть целых десять свободных минут, и идти к аудитории заранее не хочется, потому что есть риск попасть под прицел разговорчивых студентов и быть заваленным тысячей вопросов. А Антон уже и так наврался на всю жизнь вперёд, спасибо огромное. Вместо этого он тратит немного времени, чтобы получше осмотреться кругом, поизучать расписание и предметы, которые здесь проходят (теория мировой культуры? Что это за хрень вообще?) и просто побродить по не очень широким коридорам, заглядывая внутрь полупустых аудиторий. У каждого университета есть своя атмосфера. У этого она более лёгкая, приятная. Здесь то и дело слышится приглушённый смех, а в воздухе витает молочный запах кофе, которым закидывается буквально каждый второй студент. Во времена своего студенчества Антон испытывал только тревогу или раздражение и в каждом коридоре явно чувствовал запах своего скорого отчисления. Наверное, всё дело в том, что тут он не учится по-настоящему. А может, он просто вырос, и даже если бы учился сейчас — ни за что бы не воспринимал учёбу так же, как в свои двадцать. Но это логично, не так ли? Коридоры здесь действительно извилистые, а номера аудиторий идут совсем не по порядку, и Антон даже сам не понимает, как выходит именно туда, куда надо ему. Внутреннее чутьё, никак иначе. До лекции остаётся две минуты, дверь уже открыта, и все находятся внутри, поэтому Антон надеется на то, что к нему попросту не успеет никто пристать, и, нахмурившись для более устрашающего вида, заходит внутрь. Его обычное место занято незнакомой студенткой, и он садится с самого края первого ряда. Какое-то смутное предчувствие тяжёлым камнем висит внутри, поэтому Антон даже не достаёт вещи, а только складывает руки в замок и пялится на них, не поднимая взгляда. Проходит буквально минута, и в аудиторию кто-то входит. Кто-то, ступающий медленно и тяжело, а значит, явно не Арсений Сергеевич. Антон поднимает взгляд, с непониманием наблюдая за тучной женщиной средних или чуточку больше лет, направившейся на кафедру, будто так и надо, а потом осматривается кругом. Студенты тоже наблюдает за неизвестной женщиной, но отнюдь не выглядят удивлёнными, а, скорее, слегка недовольными, молча переглядываясь с похоронными лицами. Они явно знают эту женщину, а значит… — Итак, четвёртый курс. Как вы уже догадались, Арсения Сергеевича не будет сегодня, как, впрочем, и всю следующую неделю, так что оставшиеся лекции вести буду у вас я, — говорит она жёстким тоном, не терпящем возражений. Впервые за всё время Антон жалеет, что рядом никто не сидит и он не может спросить, кто это вообще и что происходит. Он слишком долго настраивался на разговор с Поповым и совершенно не ожидал такой заподлянки, поэтому даже не пытается контролировать свой язык, громко и ясно спрашивая: — Что значит не будет? Судя по шокированным вздохам, мигом разнёсшимся по аудитории, учись Антон здесь — подписал бы себе этим простым вопросом смертный приговор, и прожигающий, полный ярости взгляд преподавательницы только подтверждает это. — Это значит, что его не будет, — чересчур членораздельно отрезает она и, судя по вздувшейся жилке на лбу, моментально начинает злиться, — и что это за наглость такая? Тебя руку поднимать не учили, хамло малолетнее? Антон быстро понимает, из какого разряда преподов эта женщина. Судя по всему, студентов за самостоятельных и более-менее взрослых людей она не считает, отрываясь на них по полной и доводя тех, кто послабее, до слёз. Шастун и сам сталкивался с такими преподавателями, как, наверное, и все, проучившиеся в универе как минимум курса три, и он всегда ненавидел их. Антон вообще ненавидит хамство, особенно такое — ничем не заслуженное. И пусть он и сам часто ведёт себя далеко не как пай-девочка, но он никогда не обижает кого-то просто из-за плохого настроения или потому что может. Власть — штука странная, и иногда вполне адекватные люди, дорвавшиеся до неё, вдруг превращаются в таких вот грымз и стервятников, и это одна из тех вещей, которые Антон ненавидит всей своей душой. — А чего это вы мне тыкаете? — повышает он голос, буквально чувствуя зарождающийся в его крови адреналин. — Вас манерам не учили, что ли? И, ладно. Наверное, последняя фраза действительно лишняя, но Антон не может отказать себе в удовольствии понаблюдать за вытягивающимся в полнейшем шоке лицом преподши, которая, кажется, в жизни не сталкивалась с ни капли не боящимися её студентами. А ведь сам этот факт уже кричит о том, что с ней что-то не в порядке, раз даже отъявленные пацаны-двоечники сидят тихо, предпочитая не нарываться на конфликт. К их счастью, тут есть Шастун. И бояться ему абсолютно нечего. Кроме того, он уже понимает, что раз Попов больше вести лекции не будет, то в универ он в качестве студента не вернётся, а значит, можно вообще не переживать о старухах-грубиянках. Та же в это время, наконец придя в себя, резко подскакивает с места, направляясь прямо к Антону и останавливаясь только в паре шагов от первого ряда. Её левый глаз подозрительно дёргается, что так и намекает на проблемы с самоконтролем, а лицо перекашивается, что заставляет её выглядеть намного страшнее, чем она есть на самом деле. Но что самое ужасное — из её рта в прямом смысле брызжут слюни. Слава богу, немного не долетая до вжавшегося в спинку скамейки Антона. — Что ты сказал? А ну повтори! — орёт она так громко, будто это не обычная аудитория, а, как минимум, олимпийский стадион. — Ты вообще соображаешь, что делаешь и с кем говоришь? Фамилию, живо! Её огромный подбородок немного покачивается, и Антону внезапно становится очень смешно, потому что французский бульдог его мамы злится точно так же, от ярости неосознанно щёлкая нижней челюстью. Эта картинка настолько ярко проявляется в его мозгу, что он начинает смеяться вслух, как последний идиот, негромко, но очень живо и искренне. Когда он всё же берёт себя в руки, в аудитории стоит мёртвая тишина. Такая, будто только что здесь произошло преступление века, и, судя по лицу преподавательницы, примерно так это всё и выглядит в её глазах. Она уже открыто трясётся, делая ещё один шаг по направлению к Антону, и он понимает, что совсем не хочет оказаться в её руках. Поэтому когда женщина, имя которой он так и не услышал, открывает рот, набирая как можно больше воздуха, чтобы наверняка начать устанавливать очередной рекорд по громкостному ору, Антон опережает её, быстро подхватывая сумку, вскакивая на ноги и направляясь к двери. — Куда? — рявкает она, меняя траекторию и двигаясь уже намного быстрее. — Я тебя так засажу, ты у меня вылетишь отсюда быстрее, чем… — Да-да, но для начала подотрите слюни с третьего подбородка, — перекрикивает её Антон, а потом в прямом смысле чуть ли не бегом выскакивает за дверь и заворачивает в другой коридор просто чтобы наверняка. Он оказывается прав, потому что через секунд десять дверь аудитории распахивается настежь и из неё раздаётся очередная порция ора, грозящего посадить его на кол и проклясть на всю оставшуюся жизнь. Антон, прислонившись к стене неподалёку, беззвучно смеётся, ощущая невероятный кайф и подъём энергии. Он буквально чувствует, как бурлит кровь по его венам и быстро колотится сердце, и даже несмотря на то, что засранец Попов куда-то опять улизнул, он вдруг чувствует себя невероятно живым, резко выходя из режима самобичевания, в котором он увяз ещё с прошлой недели. Когда крики затихают, Антон откидывает голову назад и широко улыбается, выглядя как откровенный додик. Жизнь внезапно становится лучше, пусть это и одна из самых отбитых ситуаций, в которые он только попадал. У него всё будет хорошо, и он со всем справится. А на эту тётку просто похрен — он ни о чём не жалеет. И к чёрту всё это.

***

Антон успевает поработать в антикафе приличное количество времени, заехать в небольшой супермаркет за молоком, хлебом и яйцами, захватить с собой из СушиАртс огромный сет, рассчитанный на пятерых, и приехать домой, удобно устроившись на кровати с ноутом, когда его телефон взрывается от сообщений в групповом чате. Сергей Матвиенко Сууууука Антон Ты просто Пиздец Ахххахахахах Я не могу в это поверить Дима Позов Что эта дылда уже опять натворила Он опять стыбрил твое какао? Выбил дверь лаборантской по чистой случайности? Убил твоего хомячка? Сергей Матвиенко Подожди… ТАК ЭТО ШАСТУН СТЫБРИЛ КАКАО? СУУУУУКААААА Оксана Фролова Мальчикииии Что вообще происходит??? Где Антон? Дима Позов Да, а где Антон? И что он все-таки сделал? Раз уж про какао ты не знал Сергей Матвиенко Тебе повезло, что ты сегодня не в универе Это пиздец Или наоборот не повезло, это как посмотреть Но я оборжался Наш Антоха походу послал саму Лаврентьеву ПРИКИНЬ! ПОСЛАЛ И СВАЛИЛ С ПАРЫ!! Она сказала, что сразу выкинет его с универа, еще до сессии Пошла разбираться, кто это А никто не знает Студенты сказали, что вроде как только слышали, что его Антоном зовут Она пошла чеканить журналы А У НИХ ВООБЩЕ НЕТ АНТОНОВ НА 4 КУРСЕ Я клянусь, весь универ слышал её вопли Она думает, что это какой-то пранк от национального телевидения или типо того Грозится, что напишет президенту Я ЧУТЬ НЕ ОБОСЦАЛСЯ ОТ СМЕХУ Спрятался блять в каморку на всякий пожарный И ОРУ Оксана Фролова АХХАХАХАХХАХАХ АНТОН, ОН НЕ ШУТИТ? А что за Лаврентьева? Что ты уже там натворил? И где твой Арс? Я думала ты только к нему ходишь Дима Позов АНТОН ПОСЛАЛ ЛАВРЕНТЬЕВУ И ВЫЖИЛ? О МОООЙ БОГ АНТОН, ТЫ ИДИОТ? ЗАЧЕМ ТЫ ВООБЩЕ К НЕЙ ПОЛЕЗ? И ПОЧЕМУ НЕ СНЯЛ НА КАМЕРУ, ЕСЛИ УЖ НА ТО ПОШЛО? Сергей Мативенко Окс, эта такая страаашная старушенция, которую боится даже декан Она там дочка какого-то важного хмыря и типа с детства привыкла, что ее или боятся, или уважают Строит всех только так А Арса не было Он пока временно занят кое-чем другим Она вроде вместо него была, потому что некого было поставить лол Антоха везунчик, короче Дима Позов Блин, мне даже жаль Антона НО ЭТО ТАК СМЕШНО АХАХАХХА Он же у нас за словом в карман не полезет И ненавидит, когда ему грубят Я прям так и вижу их противостояние супергероев Сергей Матвиенко Ага, супергероиня Лаврентьева блять Так и вижу ее в образе женщины-кошки, которая когтями душит студентов типа Антона Пездосе Бля Димас, жаль тебя тут нет сегодня Она такааааая злая была Оксана Фролова Черт, мальчики, я сейчас просто максимально жалею, что работаю в издательстве, а не в универе У нас как-то скучно все Ну, почти всегда Прости, Антон (с тобой весело, но ты редко тут бываешь) Дима Позов О нет, Окс Поверь мне, ты бы не хотела работать в универе Мне одного дня в неделю хватает выше крыши Но я просто уже пообещал, что отведу этот год А там уйду Сергей Матвиенко Только попробуй свалить, очкастый Очко набью Хотя по этому делу у нас Шаст Кстати, где он?? Дима Позов Все еще прячется от Лаврентьевой? Сергей Мативнеко Хахахаххаха Оксана Фролова Нет, серьезно Антош, ты в порядке? Антон Шастун Привет всем, очень рад, что повеселил вас Мне вот было не очень смешно Пиздец… я ж не думал, что это выйдет дальше лекции У меня теперь будут неприятности? Я не хотел Она просто вела себя как скотина Сергей Матвиенко Да ниче не будет Можно будет попытаться убедить ее, что ты — глюк ее больного воображения А что она сделала-то? Антон Шастун Нууу… обозвала меня малолетним? И обратилась на ты? Дима Позов О да, Шаст Это конечно вообще не дело Как это так Тыкать ТАКОМУ человеку Антон Шастун Ой все, заткнитесь все Просто так сложилось Я очень хотел Попова увидеть и немного расстроился, когда пришла ОНА Оксана Фролова Тош, напиши книгу по своей жизни, а? Это будет блокбастер Шедевр Антон Шастун Оксан… и ты туда же? Ну я же не специально Просто бесит такое Дима Позов Не, ну это реально забавно Когда я предлагал тебе сходить развеяться и познакомиться с Арсом, я не имел в виду все это Антон Шастун Так отлично, теперь я еще и крайний, да? Ну я же не сделал ничего ужасного Надеюсь правда потом тем детям из-за меня не влетело Дима Позов Знаешь, могло и влететь Я знаю эту мадам не очень хорошо, к счастью Но по рассказам коллег она монстр Наверняка потом отыгралась на них Антон Шастун Блин, а этого я честно не хотел Бедняги (( Я чет не подумал Да и вообще сложно думать было о чем-то еще, кроме того, чтобы не попасть под брызги ее слюней Оксана Фролова Тош, а может реально напишешь книгу? Пусть у нее будут ядовитые слюни, например Ты так круто это все рассказываешь Антон Шастун Аххахаха Атцтань … А куда Серый делся? Дима Позов Да, кстати Он же тут больше всего восторгался твоей смелостью и пел тебе дифирамбы А потом резко слился Так и проходит популярность, Шаст Привыкай Антон Шастун Хаха Очень смешно, Дим … Нет, а серьезно? Ответом на этот вопрос является звонок телефона, раздавшийся в этот самый момент. На секунду у Антона останавливается сердце от громкой мелодии, неожиданно завопившей в его тихой квартире. На экране высвечивается имя Серёжи, и в первую секунду Антон думает, что это шутка, но всё же поднимает трубку. — Что, ответить текстом уже слабо? — спрашивает он с усмешкой. Вместо громких речей или воплей в трубке подозрительно тихо, а наконец раздавшийся голос Серёжи звучит слишком непривычно и как-то странно. — Привет, Шаст, — тихо говорит он. — Я тут это… не хотел писать при всех, но мне только что звонил Арсений. И он… спрашивал про тебя. Антон гулко сглатывает, моментально теряя дар речи. — Ч-ч-чт… что? — Арс, ему позвонили с универа. Лаврентьева реально пошла в деканат жаловаться на тебя, хотя все говорили, что такого студента нет, и она решили позвонить Попову, чтобы во всём разобраться. Ну… сам понимаешь, что теперь все ещё больше запутались. — Пиздец, — осевшим голосом отвечает Антон, радуясь, что он уже находится в сидячем положении. — Пиздец. Ей что, делать больше нехер? Я в ахуе, Серёг. У Арсения будут из-за меня неприятности теперь? Серёжа хмыкает в трубку, не спеша с ответом. — Нет, не думаю. Он же не несёт ответственности за тебя. Можешь расслабить булки. Антон облегчённо выдыхает, но тут же напрягается вновь. — Подожди, так что ты ему сказал? Он теперь всё знает, получается? — Ммм, нет. Не хочу влезать в ваши разборки, так что я сказал, что не могу говорить и сбросил звонок. — Ты что? — неверяще переспрашивает Антон. — В натуре? Серёг, блять, ну мог бы просто сказать, что ничего не знаешь. — Ага, — недовольно бурчит Серёжа, — мог бы. А потом правда всё равно всплывет, и мне ещё оправдываться, что и тут я наврал. Антон прекрасно осознаёт, что тот прав, но пока не успевает обдумать ситуацию нормально, чувствуя только, как его потряхивает от волнения. — И что мне делать? Я не буду извиняться перед вашей каргой. — Да и не надо тебе, идиот, что ли, — ругается Сергей. — Извиняться ещё не хватало. А с Арсом сами всё порешаете. Я ему твой номер скинул смской. — Ты что? — вновь повторяет Антон, в этот раз переходя чуть ли не на крик. — Блять, Серый, ты ебанулся? Это же личный номер! Сергей тихо посмеивается в трубку и, кажется, слегка расслабляется. — Ну, а что? Его же у тебя есть. — Да, но бляяяять… — Антон устало проводит рукой по лицу и падает на кровать, ощущая себя ужасно измотанным. — Ладно короче. Похуй, прорвёмся. — Вот это другое дело, ушастый, — одобряет Серёжа. — И прекрати сцать постоянно, потом придётся простыни менять. Антон возмущённо смотрит на трубку, недоумевая, каким образом Сергей успел так хорошо изучить. — Иди нахуй, — ёмко прерывает разговор Шастун, заканчивая вызов. Он не успевает сделать и одного вдоха, как замечает горящий красный кружок над иконкой сообщений и тут же понимает, от кого он может быть. Чувствуя невероятную слабость в ногах и руках, Антон всё же нажимает на кнопку, не давая себе и шанса откинуть телефон и попытаться игнорировать его как можно дольше, и вглядывается в не такое уж и короткое сообщение уже известного ему контакта. Арсений Сергеевич (Секси Арс) Антон, здравствуйте, это Арсений Сергеевич. Я взял ваш номер у Сергея Матвиенко, чтобы уточнить, что сегодня произошло в университете. Я слышал, вы наделали там шума, и как преподаватель, ответственный за поток четвёртого курса, я обязан выяснить правду, так как мнения расходятся. Жду ваших объяснений в самом ближайшем времени. — Блять, — ещё раз повторяет Антон в пустоту. И пусть ебанутее ситуации не придумаешь, он вдруг расплывается в улыбке, чувствуя небольшое тепло, разливающееся в груди от понимая, что его выходка заставила Попова самому написать ему, даже несмотря на неудавшийся поцелуй и последующий за ним побег. — Я тоже скучал, Арсений Сергеевич.