Тень императора

Горячий зелёный чай немного болезненно обжёг горло и растёкся теплом по всему телу, отчего молодой парень лет двадцати с волосами цвета рассветного солнца облегчённо выдохнул. Свободное шёлковое кимоно приятно скользило по уставшему от тренировок телу, а тихое журчание ручья, как и ароматный чай заставляли хоть на миг забыть обо всех невзгодах. Серые глаза молодого мужчины окинули пустую аллею вишен. Ветер гулял возле беседки, тишина умиротворяла, а полуденное солнце пряталось в густых кронах деревьев, что вызвало у парня невольную улыбку на лице. Сегодня хороший день. — Ты взволнован, сын, — из раздумий парня вырвал нежный голос матери, и он повернулся к улыбающейся брюнетке с алыми глазами. — Могу ли я составить тебе компанию? — Конечно, мама, — добродушно улыбнулся тот во все тридцать два зуба, позволяя женщине сесть напротив. — Твои мысли далеки отсюда, Нацу, — женщина налила себе чай. — Тебя тревожит предстоящий праздник? — встретив недоумённый взгляд сына, Металликана лишь нежно улыбнулась. — Ты созываешь сотню самых прекрасных блудниц империи только в двух случаях: либо в очередной раз проиграл Макарову в «Го»… — женщина не без смеха смотрела, как лицо Нацу досадно вытянулось, явно вспоминая не самый приятный случай из жизни. — Либо твой брат возвращается из похода. А поскольку Макарова я не видела во дворце уже больше трёх месяцев, могу смело предположить, что Гажил удостоит нас очередной победой империи. — Два месяца, мама, — мечтательно улыбнулся Нацу и посмотрел Металликане в глаза. — Два месяца в дали от дома утомляют. — Ты скучаешь по брату? — Да, — как-то немного лукаво протянул парень, после чего и вовсе отвёл глаза. — Тебя что-то тревожит, — Металликана видела сына насквозь. — Нацу, пожалуйста. — Я видел… — слова давались парню с трудом, — как солдаты смотрели на Гажила. — Хм… — не сдержала улыбку жена императора и попыталась поймать взгляд серых глаз. — Тебя мучает зависть к брату? — Я уважаю брата! — очень твёрдо и уверенно заявил будущий император. — И искренне надеюсь, что он невредим! — Но зависть всё же даёт о себе знать. — Я люблю брата. — А давно любовь стала зависти помехой? — нежно улыбнулась женщина и налила очередную кружку чая. — Как солдаты на него смотрят? — … — Нацу отпил чай и посмотрел на пруд. — С трепетом, восторгом. Для них, одно его слово — закон! — Твоё слово тоже закон, даже более весомый чем у брата, — Металликана медленно приподнялась и повернула лицо сына к себе. — Тебя мучает вопрос, подчинялись бы тебе солдаты, не будь ты императором? — Каждый день, — тяжело выдохнул мужчина и отпил чая. — Я просыпаюсь и засыпаю с этой мыслью. Металликана лишь нежно улыбнулась и посмотрела на тишь в аллее. — Всё-таки сегодня замечательный день, — промолвила женщина и посмотрела на сына. — Ты должен понимать ваше отличие с братом. Ты наследник престола! Твоя судьба была решена сразу, в то время как судьба Гажила была очень суровой. Твой брат был не нужен вашему отцу. Именно это и заставляло его каждый день задумываться, что будет дальше. Твой брат, в отличие от тебя, был вынужден бороться и искать любые пути, — Металликана провела рукой по щеке своего первенца. — Лишь тот, кто борется и ищет, способен достичь успеха. Сидя в гнезде, птица не научится летать. А твоему брату очень рано пришлось расправить крылья. — И что же мне делать, мама? — как-то даже с вызовом спросил Нацу. — Зависит от того, чего ты желаешь. — Как завоевать уважение и доверие армии? — А вот это тебе лучше спросить у брата, — не сдержала смешок женщина. — Хочешь совет матери, Нацу? Никогда не спрашивай червей, как летать. Если хочешь овладеть ремеслом, спрашивай тех, кто живёт им. Птица летает, не из-за того что ей так хочется, а потому что она не выживет без этого. — Я не могу, — немного пристыженно выдохнул парень. — Гордыня и Гнев, — тихо засмеялась женщина. — Это грехи вашего отца. Чтобы тебя услышали люди, тебе придётся смирить своих драконов в душе. Нет ничего зазорного или постыдного в просьбе о помощи, тем более, если это твой родной брат. — Это не так легко, и вооб… Металликана резко приложила пальцы к губам сына и пронзительно посмотрела в серые глаза. Она была совершенно спокойна, её лицо не выражало никаких эмоций, но глаза раздражительно поблёскивали. — Нелегко смотреть как горит твоя деревня, а сестёр и подруг бросают на растерзание солдатам. Еще тяжелее быть наложницей человека, сотворившего всё это, — женщина говорила ровно, словно обсуждала погоду, отчего Нацу заметно напрягся. Металликана лишь нежно улыбнулась, вглядываясь в черты лица сына. — Ты очень похож на Игнила, но у тебя было то, чего не было у твоего отца. Младший брат, который с детства тебя научил рассчитывать силу, а не бездумно бить, потому что «можно». Ты привык, что рядом всегда был кто-то слабее и главное, что ты должен его защищать, и именно поэтому ты и станешь лучшим императором, чем твой отец. Но это не значит, что ты идеален и в тебе нет недостатков, — женщина убрала руку и нежно поцеловала сына в щёку. — Так уж вышло, Нацу, что на свете есть только двое мужчин, которым я искренне и бескорыстно желаю счастья. Именно поэтому ты и твой брат всегда можете прийти ко мне за советом, — женщина с ноткой грусти заглянула в серые глаза и погладила по розовым прядям. — Подойди к брату и поговори с ним. Хотя бы ради меня. С этими словами Металликана поднялась и плавной походкой направилась прочь от аллеи, оставляя сына на растерзание мыслям. Мать всегда была честна с ними, без лукавства и притворства, искренне желала им найти своё место в мире, чего не сказать об отце, который был холоден и расчётлив. День близился к полудню, когда восторженные крики толпы оповестили столицу о пришествии своих героев. Впереди вереницы солдат, на вороном коне, в начищенных до блеска латах ехал один из лучших полководцев империи. Шлем плотно закрывал самодовольную, но очень уставшую ухмылку. Дом. Он наконец-то дома. Вымотанные дорогой и битвами солдаты медленно подошли к императорскому дворцу. Очередная победа, новые земли и лишь слабая, едва заметная на одних уголках губ, улыбка императора говорила о том, что Игнилу не наплевать на возвращение и заслуги сына. Праздник, пир и разврат длился почти всю ночь. Правда, виновник торжества мастерски скрывался от веселья. Горячий пар источника стремительно пытался спрятать звёзды, но у него это плохо выходило, и Гажил наблюдал, как крохотные огоньки всё же пробиваются через не плотный туман. Длинные чёрные волосы, словно змеи, расплывались по горячим водам источника, а пирсинг, которым было увешено всё лицо, причудливо поблёскивал в свете нескольких одиноких фонариков. Где-то на заднем фоне доносились счастливые возгласы, музыка, но единственное, что сейчас хотелось полководцу — тишины. — Тебе не понравился праздник? Голос беспощадно вырвал уставшего брюнета из мыслей, на что Гажил лишь расплылся в уставшей улыбке. — Праздник великолепен, — виновато выдохнул военный. — Мои солдаты во век тебе будут благодарны, брат. — И всё-таки с праздника ты свалил, — недовольно буркнул Нацу, небрежно скидывая очень дорогое шёлковое кимоно прямо на пол, после чего погрузился в источник напротив брата. — Я озадачен, Гажил. Я пригласил сотню самых прекрасных блудниц империи, и не одна тебя не вдохновила? — За них не волнуйся, брат, — Гажил издевательски поднял проколотую бровь. — Обещаю тебе, ни одна из них не выйдет отсюда недовольной. Было так спокойно. Его воины на заслуженном отдыхе, мать счастлива, на ложе его уже ждут прекрасные нимфы, а сейчас он коротает вечер с одним из самых дорогих ему людей. Но что-то было не так хорошо, так как старший брат вёл себя странно, а тишина начала реально напрягать и давить на уши. — Каково это, Гажил? — как бы невзначай спросил Нацу, натягивая улыбку. — Быть полководцем, вести войска, возвращаться с победой? Каково это, брат? — Это здорово, — немного настороженно проговорил Гажил. Тон брата его напрягал… Он, словно, что-то боялся спросить напрямую. — Когда ведёшь людей в бой, рискуешь жизнью ради них, и они идут, потому что верят тебе и верят в тебя. — Наверное обалденное чувство. — Согласен. Я лучше не знаю, — мечтательно улыбнулся брюнет и тяжело выдохнул. — А зачем ты спросил? — Да так, — нагло соврал Нацу и опустил голову. — А когда в следующий поход? — Ну, планировали через месяц, к северным границам, — поведение старшего брата начало порядком подбешивать. — Нацу, что происходит? — Эх, — чуть-ли не с дрожью Нацу поднял глаза на брата. — Дай мне возглавить поход. — Чего?! — опешил Гажил. — Один раз! Один единственный раз дай мне возглавить поход. — … — младший брат растерялся не на шутку. — Зачем? — Я… Гаж, я… — а действительно, зачем? Вот тут Нацу порядком сел в лужу, правда уже через миг на лице просияло некое облегчение. Врать Нацу не любил, так хоть брату скажет правду. Подняв на Гажила виноватые глаза, Нацу грустно улыбнулся. — Я завидую тебе, Гажил. Надо признать эти слова окончательно выбили Гажила из привычного течения. Он ожидал услышать всё, что угодно, вплоть до того, что Игнил прижал, но уж точно не это. Полководец медленно приподнялся на локтях и наклонился к брату. — Завидуешь? — брюнет действительно не верил ушам. — Ты? Мне? — Гаж, — Нацу долго думал над тем, как бы правильно выразиться, и в итоге решил сказать, как есть. — Я двадцать два года сижу и жду того дня, когда меня наконец провозгласят императором. Я за пределами дворца был раз пятнадцать за всю жизнь, а что уже говорить про пределы столицы. А твои солдаты… — Нацу виновато отвёл глаза. — Не пойми меня превратно брат, но иногда мне кажется, что между императором и тобой, они выберут тебя. Это, конечно, хорошо, но… — старший брат криво улыбнулся и виновато посмотрел на младшего. — Я тоже хочу, чтобы хоть кто-то на меня так посмотрел, как твои воины. — … — Гажил долго смотрел в глаза брату, после чего также виновато выдохнул. — Я не могу позволить тебе такую роскошь. Всего через год ты станешь императором, я обязан защищать не только своё войско, но и тебя. Я не позволю тебе возглавить поход к северным границам. — Гажил сказал, как отрезал, а сердце Нацу болезненно ёкнуло. Он понимал, что брат говорит правду, но от этого легче не стало. Гажил, в свою очередь, довольно оскалился. — Править и завоёвывать — разные вещи. Я не позволю тебе возглавить даже поход до борделя! Но мы можем возглавить поход к Северным границам вместе. Нацу поднял глаза на младшего брата и даже не помнил, когда в последний раз был так счастлив. Брат был единственным человеком, помимо матери, которому юный император мог доверять как самому себе. Своевольный, сам у себя на уме, Гажил по жизни тенью следовал за братом, но в то же время не позволял старшему излишней дерзости. Несколько шрамов у Нацу осталось, как память о том, что даже на троне, а морду младший брат всегда готов набить. Вечер был воистину волшебным. Спокойный разговор с братом, решение и планы на будущий поход, сытный ужин, а на ложе своего полководца уже ждали две, неземной красоты нимфы. Брат никогда не скупился, ну как такого в поход не взять? *** Горячее тело податливо извивалось в руках, сладостные стоны разрывали тишину, а от сбивчивого дыхания кружилась голова. Сегодня она особенно хороша. По пепельным волосам скользил лунный свет, отражаясь и искрясь в голубых глазах. Идеальна. Нет другого слова, чтобы описать её. Она по праву достойна зваться наложницей императора, а может быть, даже его женой. Цепкие коготки оставили яркий след на его спине, а протяжный стон эхом отразился от стен, лаская слух будущего правителя империи. Чёрт, надо остановиться, потом будет поздно. С трудом сдерживая порыв страсти, Нацу резко отстранился от девушки, орошая семенем плоский живот, от чего представительница прекрасного пола досадно поморщилась. Нет, так легко ей титул династии Драгнилов не урвать. Таких как она сотни, и всем нужно лишь одно. Но, чтобы продолжить его род одной мордашки мало, хотя пока у Лисанны были самые большие шансы из всех претенденток. Лениво поднявшись с любовного ложа, будущий император направился к кувшину с водой. Статное тело, закалённое тренировками, давно овладело грёзами юной особы, но Лисанна понимала, что в кипе с прекрасным любовником, она может получить нечто большее, чем просто удовольствие. — Ты сегодня в хорошем расположении духа, — ласково проворковала женщина. — Эх, — воодушевился юный Драгнил. — Немного волнуюсь перед предстоящим. Что-то новое. — Я уверена, ты справишься, мой император. Легион, ведомый тобой, обязательно принесёт победу. — Я его не поведу, — досадно выдохнул Нацу и посмотрел в окно. — Его поведёт Гажил. — А почему не ты? — Я никогда их не водил раньше. Как бы не завести куда не надо. — … — Лисанна молча поднялась и подошла к мужчине. Ноготки скользнули по накаченному торсу. — Мне кажется или брат немного помыкает тобой? — О чём ты? — опешил Нацу. — Подумай сам. Он не даёт тебе возглавлять твои же войска, имеет право навязывать тебе свои решения, хоть ты и старше его. — … — взгляд мужчины резко приобрёл некую жестокость. — Гажил опытнее меня в военном деле. Я доверяю брату, и ему доверяют войска. — Легко доверять войскам, которые прошли не одну битву и уже сложили своё мнение о командире, — нежные пальцы прошлись по розовым прядям. — Оказался ли бы твой брат лучшим командиром совершенно чужого войска? Этот вопрос серьёзно врезался в ум Нацу, правда тот был непреклонен и Лисанна быстро закрыла эту тему, хотя осадок на душе юноши остался. Месяц прошёл незаметно, да и сыновья императора были заняты предстоящим походом. Весь запал радости Нацу очень быстро сошёл на нет, и дело было не только в отсутствии знаний военного дела. Император пришёл в ярость, когда узнал, что оба его сына собрались на фронт, что Металликане пришлось лишний разок замолвить словечко. Но настоящий камень преткновения всплыл, когда братья этого не ждали. — Нет, — тоном, не терпящим возражений, прорычал Гажил. — Ну Гаж, — Нацу давил на брата. — Я сказал «нет». — Ну почему?! — Во дворце ты можешь хоть обложиться наложницами и шлюхами, а в поход ты свою Лисанну не потащишь! — Ну Гаж! — продолжал плакаться Нацу. — Ну тебе что, жалко что ли?! — Нацу! — взревел Гажил и едва не съездил будущему императору по лицу. — Ты вообще нормальный?! Куда ты бабу собрался тащить?! — В поход! — просиял Нацу. — … — Гажил сделал глубокий вдох, после чего натянуто улыбнулся. — То есть, я тебя правильно понял? Пока мои солдаты будут изнывать без ласки, ты со своей «Игрушкой» будешь развлекаться в соседнем шатре? — … — тут затих уже Нацу. — Ну это не честно! — Вот «ЭТО» как раз таки честно!!! — огрызнулся полководец. — Разговор окончен, Нацу! Никаких баб в походе! — Я начинаю понимать, почему твои солдаты такие злые, когда возвращаются! — Я тоже злой, когда возвращаюсь! — брюнет направился на тренировочные поля, а Нацу пытался угнаться за братом. — Именно это и называется «Уважение». Я уважаю каждого своего солдата, именно поэтому каждый солдат уважает меня! И вот, мужчины пришли на тренировочную поляну. Солдаты увлечённо отрабатывали удары, но стоило приметить полковника, как воины тут же развернулись и начали чествовать своего командира. От всего этого Нацу был готов буквально провалиться на месте. И вроде рад он был за брата, да вот только в груди предательски щемило. Весь день Нацу пытался собрать мысли в кучу, но перед глазами то и дело всплывали радостные возгласы и сияющие взгляды солдат. Было больно, искренне больно, и лёжа на футоне в своих покоях, наследник престола уже десятикратно пожалел о предстоящем приключении. — Не вижу радости, дорогой сын, — раздалось возле входа. Металликана отличалась удивительной способностью совершенно бесшумно перемещаться по дворцу. — Могу ли я войти? Нацу ничего не ответил и отвернулся к окну. Честно, говорить не хотелось, но разве мать когда-нибудь это волновало. — Ты не пришёл к ужину, — взволновано, но твёрдо заявила статная брюнетка. — Тебе стоит хорошо отдохнуть и набраться сил перед предстоящим походом. — Я не голоден, — на отвали заявил Нацу. — Что тебя гнетёт? — Ничего. — Какой-то у нас нескладный диалог, не находишь? — Эх, — раздражённо выдохнул Нацу и повернулся к матери. — Что ты хочешь? — Чего ТЫ хочешь? — так же раздражённо заявила жена императора. — Ты получил право возглавить поход. — Я его не возглавлю… его возглавит Гажил, а я не имею права даже взять с собой что-то или кого-то, не посоветовавшись с ним! Нацу явно был взбешён, правда не состояние сына волновало брюнетку. Женщина лишь досадно цокнула и прошла до окна. В её взгляде было волнение и даже некий страх, который мешался с гневом и раздражением. — Чем ты ослеплён, сын? Гневом? Завистью? — с насмешкой поинтересовалась женщина и повернулась к немного растерянному сыну. — Или же Похотью? — … — надо признать парень растерялся не на шутку. — Мама, я… — Что побуждает твоих драконов? Или может быть кто? — Металликана подошла вплотную к сыну и нависла прямо над ним. — С каждым днём ты всё ближе к престолу. Меньше, чем через год ты станешь полноправным правителем империи Фиора, и с каждым днём вокруг тебя всё меньше людей, не видящих в тебе выгоду. Враг моего врага — мой друг. Лучший способ втереться в доверие — убедить тебя, что враг кто-то другой. Твой брат — твоя опора, твои руки и твоя тень. Гажил один из немногих людей империи, которым ты можешь доверять, а возможно даже единственный. Пока вы вместе — вы сильны, вами очень тяжело управлять. И не найдётся на твоём пути недруга, который не попытается расколоть ваши узы, — с этими словами Металликана развернулась и снова направилась к окну. — Красота — страшная сила, сын, особенно против мужчин. В умелых руках она превращает владыку в раба, подчиняя себе его желания и мысли. Ты не можешь себе даже вообразить степень женского коварства и хитрости. Они сравнимы лишь с жестокостью, на которую способна пойти женщина, для получения выгоды из мужчины. Её не остановит ни мораль, ни принцип, ни даже смерть девицы, что так опрометчиво бросит ей вызов. Ты очень дорогой трофей, сын мой, намного дороже своего брата, девицы всей империи пойдут на самые изощрённые ухищрения, чтобы возыметь от тебя дитя. И если ты думаешь, что что-то станет для них преградой, то ты ошибаешься. — Она не такая, — немного наивно и даже по-детски прошептал Нацу. — Хм… — еле сдерживая смех, Металликана повернулась к сыну, заставив Нацу наконец понять, что почти звериный голодный оскал, младшему брату достался именно от мамы, а алые глаза выражали последнюю степень безумия. — Не такая говоришь? — жена императора издевательски подняла одну бровь. — У твоего отца за всю жизнь было сорок четыре наложницы и так уж вышло, что среди них оказалась самая безжалостная, коварная и безнравственная змея всей империи. Её не останавливало ничего. Другие наложницы были опасны для неё, но ещё опаснее для неё был плод страсти императора в их чреве. Она не пощадила никого, кого не смогла унести река и не обглодали свиньи, она подавала на стол гостям, как угощение, смакуя каждую минуту и наблюдая, как император лакомился своей очередной игрушкой, — Металликана с обезумевшими глазами подошла к уже изрядно побледневшему Нацу и села возле него на колени, но всё ещё смотрела на него сверху вниз. — В её душе нет ничего. Она уже не может вспомнить своё истинное лицо, и даже драконы императора меркли и бледнели перед её зверствами, не в силах перехитрить или победить в честном бою, — безумие женщины сменилось немыслимым счастьем, улыбка озарила её лицо, а слёзы счастья покатились по щекам, и она осторожно прикоснулась к лицу сына. — Её жестокость и бесчинства были дорого вознаграждены. — … — юноша осторожно отодвинулся от матери. — Как? — … — улыбка стала ещё шире, после чего Металликана взяла голову сына и поцеловала в щёку. Слова давались ей тяжело. — Именно её сын стал первенцем императора, и унаследует престол. Сказать, что Нацу был шокирован — ничего не сказать. А Металликана продолжала перебирать розовые пряди. Вдруг на лице женщины промелькнула тревога и даже лёгкий страх, от чего та осторожно взяла голову сына и положила себе на плечо. Всем телом Нацу чувствовал, как мать бьёт крупная дрожь, но боялся издать даже звук. — Ты и твой брат… Единственные мужчины, которым я не желаю зла… — чуть слышно выдохнула жена императора. — Мои дети, моя жизнь, я всё сделала ради вас, и готова повторить это снова, и не раз. Стерегись змей и держись брата. Он никогда не опустится так низко, как это сделают женщины, чтобы тобой обладать, — Металликане стоило больших усилий посмотреть первенцу в глаза, после чего она его нежно поцеловала. — Доброй ночи, сын. С этими словами Металликана быстро поднялась на ноги и стремительно покинула комнату юноши, оставив и без того вымотанного парня на растерзание мыслям. Сомнения, страх, некое чувство безысходности так и не покинули Нацу в ту ночь. А ведь мать права — он действительно должен набраться сил перед походом. А тем временем Гажил настойчиво пытался успокоиться за чашкой чая. Всего через пару дней они отправятся к Северным границам, но наличие брата не радовала полководца. Нет, дело было не в неопытности Нацу, а в их отце. Всю жизнь Гажил жил словно ошибка судьбы или ненужная вещь. Отец не проявлял к нему ненависти или жестокости. Он вообще к нему ничего не проявлял, словно и не было его, и именно поэтому он вступил в армию почти сразу, как позволил возраст. Он искренне ждал того дня, когда брат взойдёт на трон, ведь именно тогда Гажил сможет исчезнуть навсегда. Уехать на другой конец империи, а может и вообще покинуть её. Забыть, что он из династии Драгнилов и начать всё сначала. Настойчивый стук посреди ночи и в наглую открытая дверь вырвали и без того очень нервного брюнета из мыслей. — Я велел меня не беспокоить! — злобно зарычал младший сын императора, даже не поворачиваясь к гостю. — Гажил, — раздался тихий голос. Брюнета как током ударило от этого голоса, и он тут же повернулся. В дверях стоял статный мужчина с серыми глазами, а розовые пряди были собраны в тугой хвост. При виде него Гажил немедленно поклонился. — Отец, — немного со страхом произнёс парень. — Я не ждал вас. — Идём, — без лишних церемоний велел Игнил и направился прочь. По ночному саду шли двое мужчин; была ясная ночь и луна ярко освещала аллею. Тишина умиротворяла императора, но для младшего сына она была невыносимой. — Как далеко уйдёт полк? — холодно спросил Игнил. — Северные границы, — так же холодно ответил Гажил. — Надолго? — Месяц пути в одну сторону. — Значит надолго. — Можете не беспокоиться, отец, — тяжело выдохнул полководец. — За Нацу я могу ручаться. Мы приедем раньше принятия Нацу императорского престола, более того, брат очень… — Глуп. А ещё беспечен и на редкость наивен, — перебил император, озадачив младшего сына своим заявлением, после чего повернулся к брюнету. — В этом ты обошёл его. Ты бы стал лучшим императором, чем твой брат, и мне искренне жаль, что судьба распорядилась по-другому. Сказать, что Гажил выпал в осадок, это ничего не сказать. Мало того, что его отец впервые за долгое время вообще обратил на него внимание, так ещё и ошарашил таким заявлением. Пока Гажил прилагал немыслимые усилия, чтобы осознать происходящее, Игнил не проявляя никаких эмоций продолжал. — В моей жизни не так много дорогих вещей. Дорогих МНЕ вещей. Одной из них являлся стальной кинжал, который не раз спасал мне жизнь, когда я вёл войска. Мне стоило очень больших усилий его переплавить. С этими словами Игнил достал из рукава шёлкового кимоно два медальона, в форме железных драконов. В глаз одного дракона был вставлен рубин, а в глаз второго — голубой топаз. Не глядя, Игнил протянул Гажилу дракона с топазом. Гажил дрожащими руками принял подарок, после чего император подошёл вплотную и положил руку на плечо сына. — Ты можешь думать обо мне всё что угодно, сын, но каждый раз я искренне жду тебя домой, — холодные серые глаза смотрели прямо в душу. — Позаботься о брате. Доброй ночи. С этими словами император направился в известном лишь ему направлении, оставив брюнета в шоке. Вот чего он не ожидал от отца, так это то, что ему не наплевать. Слегка отойдя от замешательства Гажил, таки рассмотрел подарок: изящный дракон из стали, тончайшая работа, украшенная драгоценным камнем. Отец сделал этот подарок из дорогой ему вещи и от этого Гажилу становилось страшно. Брюнет хорошо понимал, что за одну ночь отец не воспылал к нему любовью, и этот подарок не предвещал ничего хорошего. Всё, что значил этот дракон, лишь то, что в этот раз император ждёт от сына куда большего, чем обычно.