Тень императора

Холодные капли дождя лениво поблёскивали в лучах утреннего солнца, переливаясь всеми оттенками прекрасного, но даже столь дивный рассвет не давал юному господину покоя. Он не спал всю ночь, в зелёных глазах блестела усталость, но он терпеливо ждал вестей и гостью, которая должна вот-вот явиться. Они слишком близко к намеченной цели, слишком много было вложено в это, слишком большие ставки… ещё никогда прежде он так не играл со смертью. Если всё сорвётся, он в лучшем случае просто умрёт, а может быть и хуже… его заставят жить. - Мой господин. – тихий голос Бакуса вырвал парня из раздумий и тот повернулся. – Всё прошло гладко. Мы почти… - Где она? – требовательно перебил мужчина. На слова своего повелителя, мужчина лишь усмехнулся и отошёл в сторону, давай молодой девушке войти в помещение. Сердце замерло, а после забилось о рёбра с такой силой, что казалось сейчас вырвется из груди. Сколько они не виделись, почти год, и всё это время мужчину терзала лишь одна мысль, что её прекрасные губы целует кто-то другой, с другим она делила ложе, но сейчас это было не важно. Она дома, и больше ничего не имело значения. Лисанна робко вошла в комнату, а из глаз потекли слёзы радости, но всё же горький осадок на душе был. Нельзя прожить почти год в семье и не стать хоть отдалённо её частью, а потому предательство Драгнилов и слёзы Металиканы для неё не пустой звук. Да, она пришла в их семью только с одной целью, но нельзя просто взять и выкинуть год жизни. - Бикслоу. – тихо прошептала блондинка и кинулась в объятья мужчины. – Я так скучала. Бикслоу ничего не ответил, а лишь крепче прижал любимую. Она дома, она наконец-то дома, и теперь их ничто не остановит. Он ждал этого всю жизнь, всё сложилось именно так, как он планировал: дети императора мертвы, тринадцатая луна вызовет настоящий хаос и неразбериху, а с его влиянием в империи других претендентов на трон просто нет. Конечно, ради этого пришлось замарать свою невесту, но это уже не важно. Она мастерски выполнила отведённую ей роль, и теперь он подарит ей весь мир… как и всем, кто был рядом с ним. - Бакус. – Бикслоу даже не посмотрел на своего воина. – Ты величайший из воинов, что служили при мне. Обещаю тебе, что после моего восхождения на трон, ты станешь главнокомандующим императорской армии, а твой род останется под опекой императорской династии до скончания веков. Бикслоу поднял голову Лисанны и поцеловал в губы. Ему хотелось насладиться ей сполна, но сейчас нет на это времени. Победа слишком близка, а времени очень мало. Поэтому, не смея его терять, мужчина подошёл к письменному столу, собрал оттуда необходимые документы и протянул своему воину. - Собрать наших людей и обойти все деревни. Нам нужно железо, всё, что сможете найти. - На всё, золота не хватит, мой господин. - Хм. – самодовольно хмыкнул Бикслоу и немного хищно оскалился. – Значит взять без спроса. Бакус ничего не ответил, а лишь ехидно усмехнулся, предвкушая хорошую пирушку. Мужчины уже давно поделили этот мир, и лишь Лисанна стояла, виновато опустив глаза в пол. Раскол власти всегда сопровождается кровопролитием, и в том, что Нацу пойдёт по стопам своего отца она не сомневалась. Не сказать, что она любила сына императора, но она привыкла к нему, и, честно говоря, искренне надеялась на его смерть, потому что даже мысль об их встрече вызывала в девушке лютейший ужас. *** Склянки, иголки, гора больных, а проклятую девку где-то носит. Перебирая барахло, Полюшка злобно косилась в сторону входа и уже придумывала, как выбьет всю дурь из вьючной девицы, что так нагло отважилась опоздать на пол часа!!! Это же надо такую наглость иметь! Но не успела старуха расчленить свою маленькую подопечную в мыслях, как она тут же материализовалась в проходе. С трудом подбирая платье, Леви на всех парах влетела в палатку, под злющий взгляд наставницы. Ощутив на себе всю прелесть сурового взгляда старухи, прелестница тут же попыталась спрятать глаза и отвернуться, но не тут то было. - Где тебя черти носят? – прорычала бабка. - Простите, я проспала. - Проспала она! Ты где спала, дура!? Я тебя в твоей комнате не видела с утра! Слегка смутившись, Леви отвернулась и начала перебирать склянки. Почему-то этот жест старухе не понравился, и она присмотрелась к девушке. Какая-то уж очень зажатая, даже для такого пристального напора, как у Полюшки. - А в натуре, ты где была? - Я отнесла Гажилу обед! – выпалила девица, даже с неким наездом. – Он там целыми ночами сидит голодный и ничего не видит, кроме своих джунглей! - Когда ты отнесла обед? - Утром. – нагло соврала девица. – На заре. Честно говоря, холодок пробежал по дряблой коже, от чего под сердечком неприятно закололо. Придумывать что-то себе не хотелось, а потому старуха решила, что просто себя накручивает. В конце концов она же может и ошибиться… в первый раз… за семьдесят лет… - Леви, солнышко. – старуха криво улыбнулась, и ещё вопрос, кого колотило круче. – Принеси мне вон ту склянку. Девушка глянула в сторону, куда указала наставница, и ну как-то сразу почуяла подвох. Полюшке было ближе до той полки, куда она указывала, но, дабы не подавать вида, послушница подчинилась приказа и пошла. В этот момент Полюшка чуть не словила разрыв сердца, и сглотнула неприятный комок. - Леви. – голос наставницы заставил девушку замереть на пол пути к полке. – А ты чего так странно ходишь? - Как? - Шатаешься. – на старческом лице промелькнул нервный смешок. – Так, Леви, давай колись. Вы там бухали... просто скажи мне, что вы бухали… пожалуйста. Леви стояла, как вкопанная, и даже дышала через раз. Тут ещё вопрос на засыпку, кто из них двоих обосрался больше, и кто первым грохнется в обморок. С трудом оставаясь в сознании, Полюшка не знала, что хватать первым: спирт или топор, но, чему бы грабли не учили, а сердце верит в чудеса… даже спустя семьдесят лет. - Значит так, Козявка. Быстро легла на стол и задрала юбку. – всё-таки спирт оказался ближе, и с улыбкой больного психопата Полюшка хряпнула грам двести и направилась к девушке. – Нам же нечего бояться. Правда ведь?! А пока Полюшка пыталась не потерять рассудок, или то, что от него осталось за все эти годы, Гажил пытался собрать свой. Он не спал сутки, но сон не шёл вот от слова «совсем». Всё это вот настолько пиздец невовремя, настолько пиздато и хреново, что даже внутренний голос послал его в жопу и велел разбираться самому. Вот что ему делать с этой мелкой? Он любил её, правда любил, её и Лили, он бы с радостью забрал их обоих в Драконьи Хребты, а можно даже и не забирать, а остаться в Райской Твердыне и наслаждаться жизнью. Да, он бы остался тут и махал киркой, мечом, мотыгой, да насрать чем, лишь бы эти двое были рядом. А может и не двое, кто ж знает, как там сложится? Может трое, или больше… двенадцать, например. Нет, двенадцать многовато, хватит и одиннадцати. Спать, ну вообще перехотелось, и от этого парень решил пройтись. Плевать, что ночью ему опять в дозор, если он сейчас же не умоется, он просто сойдёт с ума. Кругом один сплошной трэш и он должен срочно развеяться. Шагнув за порог казарм, рассудок резко протрезвел, а мысли вмиг улетучились, но такой эффект оказал не свежий воздух, а ледяная сталь катаны, что впилась в кожу прямо на уровне горла. Почему-то сознание, даже не глядя, сразу узнало и нападающего, и мотив, и даже причину, почему клинок не снёс ему голову. - Одна причина. – голос старухи звучал подавлено, но меч она держала крепко. – Назови мне только одну причину, Гажил, почему я сейчас не должна перерезать эту глотку? - Пока я жив, у неё есть шанс не прослыть порченной шлюхой на всю деревню. Отпираться парень смысла не видел. Конечно, эта старая, но очень умная карга, пронюхает своих девок от и до, и уж точно узнает, кто и когда их попортил. Строить из себя дурачка себе дороже, да и не в его это стиле. - Весомый аргумент. – обречённо согласилась Полюшка и посмотрела на парня. – И всё же. Алые глаза посмотрели на женщину, и, честно говоря, Гажил почувствовал лёгкое угрызение совести. В её глазах не было ненависти, лишь обречённость, скорбь, досада и смирение. Подобно подбитому зверю, что смотрит в глаза охотнику, женщина глядела на парня, и явно чего-то от него ждала. - Я люблю её. – как-то даже виновато, словно извиняясь, ответил брюнет. – Правда люблю. Очень. - Знаешь, Гажил, жизнь научила меня не верить словам, особенно до свадьбы. – меч безвольно рухнул на землю, а сама знахарка оперлась на стенку, чтобы не упасть. – Я задаю этот вопрос, каждый раз, хотя знаю на него ответ, но… блядь… Зачем!? Хороший вопрос. Вроде ответ понятен и очевиден, но ты попробуй сформулируй его. Ничего не ответив, Гажил лишь поднял катану и посмотрел в своё отражение. Честно говоря, более отвратительного состояния он не помнил. Мало было ему мучаться с мыслями, куда засунуть Леви до тринадцатой луны, так ещё и виноватым теперь стал. И ведь действительно виноват, как ни крути! - Я правда люблю её, Полюшка. Вы можете думать всё что угодно, но… - Зачем думать? – перебила старуха и посмотрела на парня, криво и обречённо улыбнувшись, силясь толи не заплакать, толи не заржать. – Я и так всё знаю. Даже больше, чем ты сам. - … - алые глаза досадно, но решительно блеснули. – Что я должен сделать? - Тс-с-с… - прыснула Полюшка, таки не сдержав нервный смешок. – А ты догадайся… с одного раза. *** В глазах всё плыло, надо идти спать, да и вообще, сколько время? Тут блин можно провести вечность! Прийти на пять минут, даже не догадавшись, что просидел неделю! Ладно, архивы сами себя не разберут, так ещё и Люси с ним не разговаривает. Ну и хрен с ней! Такая важная, ходит вся из себя! Да кому эта фифа вообще сдалась!? ЕМУ ОНА СДАЛАСЬ!!! Вот взойдёт на трон, за шкирку возьмёт, во дворец увезёт и писарем при императоре устроит! Там же и мужа ей найдёт, и пусть она хоть до конца дней с ним не разговаривает, но на виду чтоб была!!! - Нацу! – громогласный голос брата вырвал из раздумий. – Нам надо поговорить, срочно! Ленивые серые глаза уже слипались от усталости и безысходности, но юный архивариус всё же нашёл в себе силы поднять голову и посмотреть на нервного брюнета. Честно говоря, вид Нацу оставлял желать лучшего: впалые глаза с огромными мешками, осунувшийся вид и нездоровая бледность, но не смотря на всё это, взгляд был твёрд и уверен. Он явно в этой книжной яме перечитал больше литературы, чем за всю свою жизнь, причём не только перечитал, а реально проанализировал и законспектировал! - Ну что ж. – тяжело выдохнул парень, откладывая кисть в сторону. – О чём же срочном нам надо поговорить? Я весь во внимании. - Это, брат… Наедине. - Эх. – Нацу закатил глаза, после чего тяжело выдохнул. – Люси! - Я с тобой не разговариваю! – послышалось откуда-то из темноты. - Тебе и не нужно! Просто выйди отсюда на десять минут! - Ты мне не указ! Где хочу, там и работаю! - … - от слов блондинки на лице Драгнила сначала скользнула обречённость, а после чертовски гаденький довольный оскал. – Хорошо, Люси! Тогда я надеюсь ты не против, я тут малость рукоблудие попрактикую, а то знаешь, я парень молодой, а тут так холодно и одиноко. Ты, кстати, так и стой, отличный ракурс! Не бойся, я по-быстрому! Послышалась громкая возня, и всего через пару мгновений из темноты буквально выпорхнула молодая блондинка, пытаясь скрыть алое от смущения лицо. - Я вышла, потому что ты отвратителен, а не потому, что ты меня попросил!!! - Я так и подумал. На обратном пути захвати чего пожевать! - Нет! - И побольше подливки! - Я ничего не принесу!!! - Ты – чудо! – ласково прокричал Нацу в след удирающей блондинки, после чего посмотрел на брата. – Так о чём ты хотел со мной поговорить? - И часто у вас так? – малость отклонился от темы брюнет. - Каждый день. А ведь самое классное, что принесёт, пофыркает правда, свысока посмотрит, а ещё и скажет, что это Гилдартс её заставил, но сделает всё, моя маленькая умничка. Вот видят боги, заберу во дворец, как там дальше пойдёт – мне насрать, но на виду будет. – коварно усмехнулся парень, после чего потёр замёрзшие руки и посмотрел на родственника. – Так о чём ты хотел поговорить, причём так срочно? - Да, тут такое дело. – Гажил мялся с ноги на ногу, не зная, как начать разговор. – В общем… это… брат… - Да? – состояние Гажила малость напрягало парня, но Нацу лишь снисходительно улыбнулся. Он так замучился в архивах, так ещё и с такой помощницей, что конфликт с родственником сейчас был бы совсем не в кассу. – Я тебя внимательно слушаю. - Ну… как бы тебе это… сказать… - Ну… желательно, как есть. – тревога медленно вытесняла улыбку с лица старшего. – Гажил, что-то случилось? - Да. – обречённо выдохнул брюнет, после чего высоко вздёрнул голову и посмотрел на брата свысока. – Нацу, в общем, как ты смотришь на то, чтобы мы с тобой задержались в Райской Твердыне? - Очень плохо. – снисходительная улыбка стала походить на нервный оскал. – Ну опять же, смотря на сколько ты тут хочешь задержаться? - Я думаю на полгода. Сказать, что эта фраза с ноги заехала Нацу в челюсть – это ничего не сказать. Серые глаза почернели от расширившихся зрачков, лицо перекосило, руки затряслись, но несмотря на это, парень держался достойно. Перетерев дрожащие от напряжения руки, Драгнил вновь поднял глаза на брата и попытался нервно улыбнуться: - А, если не секрет, в чём причина? - Ну, тут такой момент. – Гажил пытался выглядеть спокойно. – В общем, мне нужны деньги. - Деньги? – переспросил Нацу, после чего осмотрел архивы и вновь глянул на брата. – Деньги… деньги нужны… Мне они, кстати тоже нужны. Блядь, да почему за пределами дворца всем нужны деньги!? Что это за хрень такая!? У нас что в стране все деньги во дворце!? Нет, это беспредельщина какая-то!!! С этими словами Нацу начал ворошить какие-то бумаги на столе, после чего достал исписанный папирус и начал отмечать что-то на бумаге. Делал он это каллиграфическим подчерком, причём с таким трепетом и злобой, что казалось папирус порвётся под этими идеальными иероглифами. - Что это? – не на шутку заинтересовался младший. - Это список государственных реформ, которые я буду подымать во дворце, после принятия мной престола… если конечно доберусь до Столицы живым. - Ты составляешь список!? - Ну кто-то же должен. Батька на в ряд ли подымет своё императорское седалище, чтобы опустится до смертных, а мне, если честно, второго похода не очень хочется! - А ты изменился. – неожиданно для самого себя, Гажил улыбнулся не свойственной ему добродушной улыбкой. – Стал мудрее, что ли. - Попробуй не поумнеть в таком-то дерьме. Ладно, это после, вернёмся к нашему вопросу. Так, значит тебе нужны деньги. Хорошо, мы – взрослые люди, оба политические деятели, нет экономической проблемы, которую мы не смогли бы решить. – Нацу с трудом сдерживал себя в руках, но пытался говорить медленно и размеренно, после чего поднял глаза на брата. – Так, сколько денег тебе надо? - Все. - В смысле? - Все, что у нас есть. – виновато и очень нервно улыбнулся брюнет. – И ещё столько же. - … - Нацу с минуту смотрел на брата, после чего глубоко вдохнул, и, если бы мог, то выдохнул бы пламя. – Можно вопрос? - Да. - Зачем тебе столько денег? Ну просто, из спортивного интереса. - Ну… в общем… как тебе сказать… - Как есть, и желательно, как можно быстрее, пока я не распсиховался! - В общем я… - Гажил зажмурил алые глаза и затаил дыхание. – Я женюсь, брат. Мёртвая тишина окутала помещение, что можно было слышать суету на верхних этажах. Нацу не испугался, не гневался и даже не удивился. Он просто выпал из реальности на столько, что сознание не могло придумать ни одной даже неадекватной реакции на происходящее. - Женишься. – спустя несколько минут молчания повторил первенец императора. – Ты? - Да. - … - Нацу посмотрел куда-то в сторону, после чего опять на брата. – Когда? - Ну, по-хорошему, надо бы завтра, но я реалист!!! … в конце недели. Нацу смотрел на брата, как на заморскую диковину, и пытался лишь сообразить, что вообще происходит: - На ком? - На Леви. - На Леви… эта та, что с пантерой? - Да. - Да… на Леви… женишься… в конце недели… - рассудок будущего правителя пытался собрать в кашу всё, что услышал, но получалась именно «каша». – А давно вы это решили? - Не очень… сегодня. - Сколько? - Сколько денег надо? - Сколько я просидел в архивах!!!??? – Нацу буквально подорвался на месте, хватаясь за короткие пряди розовых волос. – Я тут случайно тринадцатую луну не проворонил!? - Нет, до коронации ещё почти девять месяцев, всё нормально. - КАКОЙ, НАХУЙ БЛЯДЬ, НОРМАЛЬНО!!!??? Гаж, вот только честно, брат, ты сейчас прикалываешься надо мной!? Какая нахуй свадьба!? – вопль парня разнёсся на всё помещение, после чего Нацу буквально подорвался на месте. – Брат, я ничего не имею против, но давай не будем парить горячку!!! Значит так, мы доедем до Столицы и устроим твоей благоверной ахуенную свадьбу во дворце! Всё при параде, пышно, красиво, можно даже до тринадцатой луны! - Надо сейчас! - Нет, не надо!!! - Нет, надо! - НЕ НАДО!!! - НАДО!!! - … - Нацу колотило изнутри, но он всё же смог собрать мысли в кучу. – Почему? - Ну в общем… надо. - Гаж. - Что? - Говори. - Ну я… это… - Гаж, я тебе сейчас врежу. - В общем… ну я её, это… ну ты понял, короче. - Нет, не понял! - Ну что ты там не понял!? Там всё понятно!!! - Я не понял, «КАК»!!! - Как? ... ну, как… спереди. - КАК ТЕБЯ УГОРАЗДИЛО, ДОЛБОЁБА КУСОК!!!??? - Ну так получилось! - Получилось!? – Нацу уже в конец потерял голову и начал наступать на брата. – «Получилось»: это когда я пьяный орал, что я император и меня пиздили всей женской общагой!!! Вот это «получилось», а это просто пиздец!!! - Нацу, это вышло случайно! - КАК ТАКОЕ МОЖЕТ ВЫЙТИ СЛУЧАЙНО!? Ты пошёл посреди ночи в кусты поссать, достал свой хер, а там стояла Леви раком, и ты в темноте не успел затормозить!!!??? - Ну, всё было не совсем так. - А КАК!!!??? - Ну… кусты были… хер тоже. - Кусты и хер – это всё, что тебе надо, чтобы жениться!? - Нацу, ну хватит! – уже порядком взбесился и брюнет. – Я в натуре в пизде! - Ну хоть один из нас в ней побывал на этой неделе. – честно говоря, Нацу смеяться и плакать одновременно. – Брат, я… нет… не надо никакой свадьбы, ну хотя бы не сейчас! Давай дотянем до Столицы, давай замутим ахрененный банкет, но только по приезду домой! - Нацу… Острый взгляд старшего брата заставил замолкнуть, но было в этих серых глазах нечто, которое явно давало понять, что что-то уж очень глубоко засевшее, шевелиться где-то на затворках сознания. Нацу подошёл к брату вплотную и, глядя в алые глаза, попытался успокоиться. - Почему? - Что именно? - Почему я должен сказать тебе «да»? - Если я на ней не женюсь, Полюшка меня зарежет… в прямом смысле. - Полюшка – это единственная проблема? - … - Гажил лишь виновато опустил глаза, после чего вновь посмотрел на старшего. – Я её люблю, брат. Правда люблю. Даже если я женюсь на ней после, клеймо «шлюхи» на ней висеть будет уже к обеду завтрашнего дня. Понимаешь… я этого не хочу. – Я тебя ненавижу. – серые глаза горели огнём, руки тряслись, но, как ни странно, а толика рассудка там мелькала. – Ладно, давай подумаем, что можно сделать. Боги, только этого им не хватало. Рассудок орал, что брата надо отпиздить, послать матом, ещё и вытрясти заныканные медяки, всё требовало намылить шею младшему… всё, кроме совести. Пиздец полный, беспросветный и невообразимых масштабов. - Что будем делать? – поинтересовался брюнет. - Заткнись, я думаю. – Нацу начал нервно теребить стального дракона на груди, как вдруг идея всё-таки пришла. Парень посмотрел на подарок отца, после чего глянул на такого же дракона, что висел на шее у брюнета, и тяжело выдохнув, сорвал его с младшего. – Жди тут, я скоро. У меня есть мысль. - Нацу, что ты… - СИДЕТЬ!!! – завопил во всю глотку первенец императора. – И только нос сунь из архивов, пока я не приду!!! О боги, он точно свихнулся за пределами дома. Ещё бы, всю жизнь просидел на шёлковой подушечке, а тут на тебе, из ледяной воды в лес к тиграм, и, через шахты в выгребную яму. О да, вот приедет и напишет целые мемуары о том, как драил сортиры… если, конечно, жив останется. Ладно, сейчас не было времени для грустных мыслей, сейчас он должен собрать остатки разума в кулак и сделать, возможно самое бессмысленное, глупое и безбашенное решение в своей жизни. Гилдартс сидел в своих покоях, умиротворённый тишиной, и, не смотря на разгар дня, наслаждался горячим чаем. Не часто у него выдавались минуты тишины и спокойствия, а потому, когда дверь в его комнату бесцеремонно распахнулась, мужчина с трудом сдержал раздражение. - Твой отец учил тебя стучать перед тем, как войти? – глава Райской Твердыни укоризненно посмотрел на Нацу. - Мой отец меня вообще ничему не учил! – в такой же манере фыркнул парень, закрывая за собой дверь. – Абсолютно бессмысленная хрень, от которой мне достались одни проблемы и дурная молва! - Да, у вас явно в семье не всё в порядке. - Это ещё мягко сказано. От слов юнца, кузнец лишь усмехнулся. Вдаваться в семейные проблемы, как известно, себе дороже, но вот взгляд юнца его беспокоил не на шутку. Эти двое опять что-то учудили, вот ей богу, не братья, а настоящее бедствие. - Ну в общем, Гилдартс, тут такое дело. – Нацу немного нервно улыбнулся. – У тебя случайно не найдётся пол кило золота в долг? - … - честно говоря, мужчину пробило на немного нервный тихий смех. – Мне очень интересно, Нацу, что будет, если я скажу «нет»? - Тогда я спрошу тебя, где его можно достать или долгануть. - А если я скажу, что его вообще нет? - Тогда нам с братом нужно устроить шикарную свадьбу в долг. - Свадьбу? – малость заинтересовался глава. – Когда? - Лучше всего завтра, но можно и в конце недели. - Я так понимаю, она – очень красивая. - Не сказал бы. У нас с братом вкусы рознятся. – парень попытался улыбнуться, но получился лишь нервный оскал. – Так что на счёт пол кило золота? - Пошёл вон. Эта реакция была более чем ожидаема. Холодный взгляд Гилдартса пробирал до костей, ему явно надоели эти двое, но он не позволял себе выказывать раздражения. - Гилдартс, послушай… - Нет, это ты послушай. – мужчина поднялся со своего места, от чего парню на миг захотелось спрятаться. – Я очень терпеливый человек, Нацу, поверь мне, к вам с Гажилом я проявил очень много терпения, и оно не бесконечное. Вы тут и двух месяцев не пробыли, а уже учудили массу инцидентов! Драка с Симоном, бесконечные капризы на рабочем месте, и я уже помолчу про пьяную бойню в женской общаге! - Единственный пострадавший в той бойне – это я! - Вот именно! Вы с братом постоянно «пострадавшие», а это не дело. - Гилдартс… - Хватит. – тихо, но твёрдо потребовал мужчина. – Нацу, я сыт по горло тобой и твоим братом, и вообще, какого чёрта ты тут!? Ты должен быть на рабочем месте! Разобрал все архивы? Ничего, я тебя сейчас быстро пристрою на новое место! А ну марш работать! Пол кило золота на свадьбу – никаких проблем, лишь вопрос трудолюбия! Не заработал – нехрен жениться! Пошёл вон! На этом разговор и закончился, а Гилдартс лишь сел обратно и продолжил попивать уже остывший чай. Эти двое уже порядком подвыбешивали, но больше всего мужчину раздражал тот факт, что старший как стоял у входа, так и стоит. Внутри всё медленно закипало, но стоило главе деревни лишь подумать о том, чтобы зашвырнуть чашку в напыщенного юнца, как вдруг Нацу снял с шеи железного дракона, несколько секунд буравил его взглядом, после чего достал кулон брата и положил его на стол. Глаза Гилдартса подозрительно сузились, но он, ни сказав ни слова, взял рукой оба украшения, после чего начал придирчиво разглядывать. По правде сказать, это была искуснейшая работа великолепного мастера, но напрягла мужчину далеко не ажурность, а необычный для такой работы металл. Это не было серебром, как ему показалось вначале, и намётанный глаз кузнеца тут же угадал сплав. - Их всего два. У этих кулонов нет цены в империи. – голос юнца резко вырвал Гиладртся из раздумий, и он поднял голову на поникшего парня. – Это подарок императора Игнила, отлитый из его клинка. Сказать, что Гилдартс ахренел – это ничего не сказать, но толика сомнения всё же не давала впасть в панику. - Кто вы такие? - Как я уже сказал, императорская династия для меня не пустой звук. На эти два кулона можно выкупить всю эту деревню, по половине на каждый. - Почему я должен тебе верить? - Не должен. – резко встрепенулся Нацу и расправил плечи. – В глаз каждого из них вставлены самоцветы: рубин и голубой топаз. Чистейшие камни, как слеза, так ещё и размером с вишню. Может на пол кило золота и не хватит, но на треть так точно. - У тебя с самого начала были эти кулоны. Почему вы сразу не уехали в Столицу? - Я до последнего надеялся, что мне не придётся их снимать. Более того, я бы в жизни не доверил их абы кому. У меня будет к тебе просьба, Гилдартс, подожди один год, я вернусь из Столицы и выкуплю их в три раза дороже. Если не вернусь через год – делай с ними всё, что захочешь. Нацу было больно отдавать их, ему было больно даже думать о том, что он снимает с шеи настолько дорогую ему вещь, и Гилдартс это видел. Эти кулоны были не просто пафосной игрушкой или элементом декора, Нацу расставался с очень важным для него предметом, и что-то главе деревни подсказывало, что Гажил тоже. - Если это так дорого для тебя, то почему ты вообще мне предлагаешь это? - … - на слова мужчины парень лишь грустно улыбнулся. – Кулонов много, брат – один. И ведь не поспоришь. Даже Гилдартс не мог поспорить. *** Люси спешно зашивала рваные раны, полученные одним рабочим на шахтах. Крови было много, но всё было не так страшно, как выглядело, а потому блондинка лишь торопливо пыталась поскорее закончить, чтобы вернуться к великолепной вышивке, которую она делала уже неделю. Шикарная золотая лилия, что обрамляла, пусть и не дорогое, но очень красивое свадебное одеяние. От мысли о своём рукоделии, на глазах невольно выступали слёзы счастья, а желание закончить, как можно скорее, одолевало до невозможности, заставляя работать даже в ущерб сну и обеду. Она должна закончить это, причём сделать это филигранно точно, чтобы ни ей, ни Леви на свадьбе не было стыдно. Подумать только, Леви выходит замуж! Это была настолько сногсшибательная новость, что Леви не знала себя от счастья, а Полюшка и вовсе напилась до беспамятства, правда что-то Люси подсказывало, что причина запоя была малость иной. Так или иначе, золотая лилия, расшитая на платье лучшей подруги, должна быть закончена завтра, а это очень тяжело, учитывая, что блондинка временно подменяет подругу в лазарете. Но, даже если на это уйдёт вся ночь, её ничто не остановит. Раны рабочего она зашила довольно быстро, а потому, не теряя ни секунды, тут же умыла руки и кинулась дошивать своё рукоделие. Осталось всего несколько лепестков, и вот она почти закончила… - Ты себя загоняешь. – голос старухи тут же вырвал девушку из раздумий, и та подняла голову на вошедшую. – Иди, помоги Леви. У неё предсвадебный мандраж. - А вы? - А я продолжу зашивать и резать. Тебе самой, кстати, тоже было бы не плохо привести себя в порядок. На свадьбе соберётся целая туча почтенных людей элиты Райской Твердыни. Молодые, красивые, крепкие и очень трудолюбивые ребята! Надо выглядеть лучше, чем просто идеально! - Вы точно справитесь? Честно говоря, эти слова у знахарки вызвали лишь грустную улыбку. Она воспитала хороших дочерей, и вот надо бы гавкнуть, на эту непослушную девку, но может и она может хоть раз проявить нежность по отношению к тем, кого любила больше всей жизни? - Знаешь, Люси. – знахарка медленно подошла к девушке и заправила золотую прядь за ухо немного растерянной блондинки. – Я почему-то была уверенна, что первой замуж выдам тебя. У меня была настолько железная в этом уверенность, что, честно говоря, я испытываю некое чувство незавершённости. Поэтому… - старуха схватила девочку за щёки и бешено выдохнула прямо в лицо. – Тебя я выдам за императора! От этих слов Люси лишь тихо засмеялась. За последние пять лет, эта женщин стала всем её миром, даже в коей-то мере смыслом существования, единственным человеком, кто не отвернулся от неё после смерти мамы. - Пошла к Леви, налила ей чайку! - А если не поможет? - Плесни спирту. Проверено. Звонко засмеявшись, девушка поклонилась наставнице, взяла своё рукоделие и кинулась к подруге. Вот и настало время для Полюшки простится с одной из своих подопечных, а внутри как-то боязно. Сколько девиц замуж по выдавала, а к щемящему чувству безысходности так и не привыкла. Весь день прошёл, как на иголках, и вот последние пара стежков и золотая лилия засияла на свадебном одеянии. Боги, она была так прекрасна, что ослепляла даже сквозь пелену слёз на глазах Леви. - Люси. – тихо всхлипнула Леви. – Мне страшно. - Почему? – снисходительно улыбнулась подруга, разглаживая одеяние. – Ты же любишь его. - Да, люблю, но… это же на всю жизнь. - Вот и прекрасно! Ты всю жизнь проживёшь с любимым человеком. - А если это не любовь, а так, увлечение!? - Ну что за чушь ты несёшь!? – злобно топнула ножкой блондинка. – На «увлечениях» не женятся! Вы будете очень счастливы, у вас будет много детей и вообще, кончай себя накручивать и надень платье! Я хочу посмотреть, насколько идеально ты в нём смотришься! А пока Люси пыталась нарядить подругу, Гажил в архивах уже опустошил четвёртую бутылку вина. - Нацу, мне страшно. – слегка заплетающимся языком и дрожащим голосом изрёк жених. - Мне тоже. – таким же дрожащим голосом ответил старший. - Будет нелегко это объяснить родителям. Я тут прикинул кое-что, и ей богу, обосрался. - Я тоже кое-что прикинул и обосрался. - Блядь, Нацу, у меня вообще нет сил! - У меня вообще нет денег! – почти плакал будущий император, расписывая на пергаменте все их доходы и затраты, которые были в соотношении один к десяти. – Вообще нету денежек! Никаких!!! - Нацу, ты вообще слушаешь, что я тебе говорю!? – брюнет медленно скатывался в истерику и алкоголь ну никак не помогал. – Я завтра женюсь!!! - Это была твоя идея. – фыркнул парень. – Да ладно тебе. Сам сказал, ты её любишь. - Люблю, но… Нацу. - Что? Гажил с минуту смотрел на брата, который по привычки пытался схватиться за кулон на шее, но вместо этого лишь всё время поглаживал грудь. Это действие каждый раз отрывало Нацу от его размышлений даже больше, чем младший брат. - Ты отдал Гилдартсу кулоны? - Оставил в залог. – твёрдо молвил первенец Игнила, но голос предательски дрогнул. – Кулоны могут и подождать. Гилдартс хороший мужик, я более чем уверен, что он выполнит мою просьбу и не тронет их, а через год я выкуплю их по стоимости в сотню мечей. - Нацу. - Что? – уже с явным раздражением спросил парень. - Спасибо. - Хм. – от этих слов старший улыбнулся. – До тринадцатой луны ровно девять месяцев. С тебя племянник до коронации. Так что, харе пить, чтобы завтра же приступил к делу. Гажил ничего не ответил, а лишь смерил брата взглядом. Подготовка слегка затянулась, но это не меняло факта, что завтра он станет женатым человеком. Как-то всё быстро случилось, но что поделать, как есть, так есть, главное, что они ещё вместе. Ночью никто так и не заснул, а на утро было массовое гуляние всей деревни. Уголь из шахт никуда не денется, скотину покормили, подоили и сразу на веселуху. А Райская Твердыня умеет праздновать и гулять. Вот ей богу, тут умеют только бухать и работать! Все стряпухи деревни собрались настолько мобильно и дисциплинированно, что в течении трёх часов стол был накрыт на весь люд, причём делалось это практически задаром, просто потому что «отгулять надо красиво»! И вот, момент, которого все так долго ждали. Невеста вышла в своём шикарном платье, расшитом золотыми нитками, от чего сердце Гажила едва не вырвалось из груди, хотя внешне он был холоден и безразличен. Следом за Леви вышла Люси в сереньком и невзрачном платье, что сделала намерено, ведь главной дивой этого мероприятия должна быть подруга. Для Нацу всё было, как в тумане. Вокруг было полно народу, играла музыка, запах дивных блюд, какая-то там клятва, чего-то там, кого-то там, всё это шла мимо. Единственное, к чему был прикован взгляд парня, это к милой и очень счастливой за подругу блондинке, которую не могло испортить даже столь невзрачное платье. - Ну что, айда веселиться!? – прокричал кто-то из особо буйных гостей, тем самым вырвав Нацу из раздумий. – Наливай!!! Гуляниям не было конца и края, казалось, что вся деревня отрывалась за долгие изнурительные рабочие часы на шахтах, хотя кто его знает, авось так и было. Полный гордости и непонятного умиротворения, Нацу посмотрел на молодожёнов. Все хотели поздравить их, но мало кто решался, ведь грозный кот в полтора метра очень внимательно наблюдал за каждым, кто осмеливался подойти к его маленькой семье. Да уж, вот тебе и приданное, только смотри, чтобы оно тебя не сожрало ненароком. Спустя несколько часов, когда живот уже был набит битком, Нацу всё же решил выйти на улицу и подышать свежим воздухом. Солнышко уже заходило и на улице становилось довольно холодно, но какого же было удивление Нацу, когда он увидел самого что ни на есть желанного на свадьбе человек, и нежданного за её пределами. - А вы что тут делаете? – опешил парень. - Спиваюсь. – тихо хихикнула Полюшка, хлебая вино прямо из бутылки. – Хочешь тоже? - Почему вы не на свадьбе? Вы выдали одну из своих послушниц… - Вот именно. – перебила бабка и попыталась подняться, но завалилась обратно на стог сена. Да, она порядком перебрала. – Я выдала её замуж, нашла ей достойного мужа, сделала счастливой, остальное меня не касается! - Как это «не касается»!? - А вот так. Выдала и забыла, нет меня для неё больше! Нехрен старухе совать нос в дела молодых, уж прости, свечку держать не буду, на брачном ложе как-нибудь сама справится. Я в них верю. - Дело не в этом! - Не хочу я смотреть на эти пьяные попойки! Орава блядунов, пришедшие халявно побухать, и позырить на молодых девочек так, чтобы жена не спалила! Знаю я этот сброд!!! Надо признать, это задело старуху за живое, от чего Нацу слегка задумался. - Полюшка, только честно. – осторожно поинтересовался парень. – Кто вас так обидел? - … - звериный оскал растянулся по изъеденному морщинами лицу, и казалось, что Полюшка не накинулась лишь потому, что была вдрызг пьяная. – Все. Каждый по чуть-чуть! Хотя были и редкие экземпляры! - Вы были замужем? - Обижаешь. – старуха эротично закинула ногу на ногу и отпила ещё вино. – Трижды замужем, трижды вдова. Ни о чём не жалею. - Я так понимаю, отправились они в один конец не по воле случая. - Ну почему же? Когда тебя кусает гадюка – это случайность, вопрос лишь кем спланированная! - За что ж вы с ними так? - Дай-ка вспомнить! – облизав горлышко, женщина со смаком распробовала вино. – Первый лишил меня рассудка от горя, второй – смысла жить, третий много пил, а четвёртый просто дебил. - Трижды вдова, но упомянули четверых. - А кто сказал, что у меня до свадьбы пиздеца не было? - Вас обесчестили? - Ща, как же! – в голос захохотала бабка. – Нацу, я сложила в могилу столько же людей, сколько и вытащила из неё. Если бы хоть один кобель позарился на меня, без моего на то согласия, он бы умер в тот же миг. - Так кем был первый? – задумчиво поинтересовался Нацу. А вот от этих слов у женщины резко пропала улыбка с лица, после чего взгляд приобрёл колкость и какой-то чёрный оттенок потухшего пепелища. Будь она трезвой, она бы в жизни и рта не открыла, но вино в крови вдруг потянуло на болтовню. - Я любила, Нацу. Один единственный раз я позволила себе полюбить… я любила настолько сильно, что меня из петли вытаскивали, и честно говоря, я жалею до сих пор, что вытащили. Я зареклась впускать это мерзкое чувство в своё сердце… я вообще зареклась слушать этот поганый орган, ничего хорошего он мне не подсказал! Но знаешь. – на лице бабки мелькнула некая ироничная улыбка. – Наверное, у меня в целом хреновое содержимое: что сердце херню несёт, что мозги. Одни мудаки попадаются, в прошлой жизни кажись кого обидела. - А вы не пробовали нормальных мужиков выбирать? - Да разве ж нормальному нужна не родящая? Вино выветрилось из розовой головушки, холодок пробежал по спине, а оскал на лице бабки стал ещё шире. О да, этот зверь всю жизнь рвётся наружу, в попытки выгрызть себе путь через стенки души Полюшки, но сегодня она его накормит. - Не родящая? – почти шёпотом проговорил парень. - Я зареклась слушать сердце после того, как любовь всей моей жизни уничтожила меня, вышвырнула, как ненужный мусор в сторону, а потому замуж я вышла строго по расчёту. Мой первый муж был довольно влиятельным человеком, с большим доходом, крупным хозяйством, но был у него один довольно большой изъян – он был человек-настроение, поэтому, если он приходил домой не в духе, то на глаза ему было лучше не попадаться. Я была девчонкой крепкой, могла дать отпор даже ему, набить морду, чтобы не рыпался особо сильно, но тут такое дело… пластика, реакция, да и просто силы имеют свойство притупляться, когда ты носишь под сердцем ребёнка пять месяцев. – старуха грустно улыбнулась и посмотрела куда-то в сторону. Ей уже не больно. Она уже давно ничего не чувствует. – Я на самом деле не помню, что случилось в тот день. Мой муженёк пришёл не в духе, так ещё и датый. Толи я ему что-то сказала, толи он просто сорвался, чёрт его знает, но дубасил он меня так, что я проснулась только к обеду следующего дня. Думаешь, Нацу, потерять ребёнка на пятом месяце – это самое страшное? Нет. Самое страшное – это узнать, что ты больше не можешь иметь детей. Знахарка с улыбкой смотрела на растерянное лицо юнца, просто смакуя его непонимание. Что думать, Нацу не знал, что сказать – тоже, да и вообще, если честно, сильно пожалел, что в принципе начал этот разговор. - Понимаешь, Нацу. Я – молодая девица в рассвете лет, не дурна собой, умна… не могу родить ребёнка. Участь женщины, весь смысл её существования в нашем обществе – это продолжить род… а теперь прикинь мои шансы устояться в жизни. – метания парня прервал слегка рычащий голос травницы. – Ты думаешь, мой ненаглядный остановился на этом? Он выгнал меня из дома, нахрена ему пустоцвет, что не способен продолжить его прекрасную династию? Меня выкинули, как ненужную вещь дважды, в первый раз лишив рассудка, во второй – всего остального. Какой бы прекрасной ты не была, на сколько умна и изящна, если ты не подаришь мужу наследника – твоё существование приравнивается к домашней скотине, которую не зарезали просто потому, что вовремя ластиться. Одно мне греет душу: эта тварь разделила участь нашего ребёнка… как и все последующие. Так какое отношение к вам у меня должно быть, если вы все принесли в мою жизнь только горе и боль? Вопрос был риторическим, а ответ очевидным, но Нацу не спешил на него отвечать. Образ сварливой ведьмы не таял, да и вообще никуда не делся, но хотя бы сейчас Нацу понял, откуда он взялся. Обиженная на весь свет, всеми брошенная и преданная, имеет ли он вообще права винить её в том, что она стала такой? - Я свела в могилу трёх мужей. Ни разу не пожалела. Но жизнь такая поганая штука, что когда хочется, чтобы она уже, наконец, закончилась, она имеет поганое свойство продолжаться, причём продолжается до тошноты долго. – старуха откинулась на стог и посмотрела на зажигающиеся звёзды. – Я ушла, просто ушла, практически ничего с собой не взяв, и идя лишь в одном направлении, пока не дошла, как ни странно, до публичного дома. Знаешь, на тот момент мысль стать «жрицей любви» не казалась мне настолько отталкивающей. Я всё ещё была молода, не дурна собой, замуж нормально мне всё равно не выйти, детей я иметь не могу… мне не было смысла жить, и я сказала сама себе, что, если я не найду смысла своего существования в этом заведении в ближайшие пару дней, я просто наложу на себя руки. И знаешь, что, Нацу? А меня кажись кто-то услышал. – травница вновь посмотрела на юнца. – На ступеньках публичного дома сидели дети, маленькие девочки лет пяти-семи, так сказать «издержки работы» местного персонала. Участь этих детей – найти своего первого клиента и продать свой «первый раз» подороже. Ты хоть на миг представляешь, Нацу, сколько таких детей по всей империи? Брошенные, ненужные, пустые, рождённые просто так, потому что приспичило и вынуть не успел. Я вдруг поймала себя на мысли, что я понимаю этих детей, их боль, их отрешённость, судьбу, что выбрали за них. Я понимаю их, и я забрала всех. У меня нет детей, но это не помешало мне стать хорошей матерью для сотен девиц. Иногда я думаю о том, что было бы, Нацу, если бы всё, в моей жизни сложилось по-другому: я бы вышла замуж по любви, родила детей обучила их своему ремеслу, выносила бы мозг зятю, наверное, я была бы счастлива… но я бы не бухала сегодня за счёт твоего братца, а три сотни девиц торговали бы телом в попытки прокормиться, порождая тем самым ещё больше ублюдков, а первыми в рядах были бы Леви и Люси. От слов старухи парня малость передёрнуло, а бабка, довольная произведённым эффектом, медленно перекатилась в стоге сена и поднялась на ноги. Её конкретно заносило, но она уверенной походкой куда-то направлялась, пока не оступилась, но на счастье, Нацу её поймал. - Я думаю, с вас хватит. - Я тоже так думаю. – Полюшка была пьяна вдрызг, а не глупа, поэтому быстро смекнула и оценила своё состояние. – Так, курс на лазарет. - Может вам лучше домой? - Дома холодно и пусто, а в лазарете есть чем с утра похмелиться. Тем более, завтра туда придёт похмелиться очень много народу, а это значит, лекарь должен быть на месте. - Вам самой лекарь утром понадобиться! - Не умничай! Тащи в палатку! Решив не спорить с пьяной, Нацу просто молча взгромоздил её на спину и отнёс в лазарет. Сумерки уже окутали деревню, а потому, будущий император раз пять чуть не навернулся в потёмках, пока пытался найти нужное помещение. И вот, тело было доставлено, аккуратно положено на кушетку, после чего парень заботливо придвинул тазик и направился в сторону выхода. - Завтра надо будет новую девицу найти. – улыбаясь до ушей выдохнула старуха. – Ты там на примете никакую бесприданницу не знаешь? - Вы можете хотя бы сегодня об этом не думать? - Конечно нет! - Да вы готовы сдохнуть ради них! - Хуже, Нацу. Я готова ради них жить. – виновато фыркнула женщина, после чего повернулась на один бок и упёрлась лицом в стену, так и не увидев, как вытянулось лицо парня. – Умереть, так это каждый придурок сделать может. А вот жить, так ещё и на ноги поставить, вот это достойно уважения. Не важно, ради чего ты подохнешь: семья, любовь, долг, какой им смысл от всего этого? Выжить в аду, довести до конца начатое, поднять с колен всё и всех, не сломаться самому, а когда всё будет пройдено, просто отпустить. Вот, что значит жить ради чего-то. На этом лекарь замолкла и тихо засопела. Да уж, эта бабка явно любит приложиться к бутылочке, но её в этом точно винить нельзя. Слова старухи железным прутом застряли в сознании парня и напрочь не желали вылезать. Медленно повернувшись к пожилому врачу, парень лишь виновато выдохнул, достал какое-то покрывало и укрыл пьяное тело. Сколько этой старой ведьме пришлось пережить, и ведь живая ещё, резвая, на покой даже не собирается. Мысли спутались в кашу, неприятный осадок мерзкими разводами растёкся внутри, надо было срочно выйти на воздух, а потому, прикрыв двери, парень направился в сторону праздника. Что с ним происходит? Внутри что-то щемит, имя брата и честь Леви стали важнее его возвращения домой, а рука всё так же тянется к кулону на шее, и каждый раз нервно сжимает рубаху, встретив пустоту. Подняв уставшие серые глаза, Нацу посмотрел на небо. Ещё не ночь, но солнце уже спряталось, а это значит, праздник в самом разгаре, надо бы пойти и догнаться, но что-то как-то Нацу не хотелось. Слова Полюшки встали поперёк горла, не давай проход даже воде, не то, что алкоголю. У него есть тысячи причин за что сдохнуть, но совсем не так много, за что жить. Ладно, надо откинуть эти мысли и попытаться насладиться праздником, тем более что жених – его родной брат! Полчище гостей явно ставили целью оторваться до следующей свадьбы. Кто-то уже успел и подраться, и помириться, кто-то вообще кажись жениться собрался, не уходя от стола, и судя по женским визгам, даже не делая предложение. В общем всё было очень хорошо, а Нацу лишь медленно потягивал вино, глядя на столь любимого человека в его жизни. - Ну что, Нацу! – голос Грея ударил по барабанным перепонкам, после чего сам мужчина уселся прямо рядом с первенцем императора, и закинул руку ему на шею. – Ты давай не затягивай это, а то уже недобрые слухи ходят! - Чего? - Давай, не выкаблучивайся! – парень взял голову друга и направил в сторону толпы девушек, что живо обсуждали что-то. – Гляди, какие красавицы, все, как с картинки! Ты давай, быстрее определяйся, а то останешься с носом! Ты, между прочим, не молодеешь! - Грей, я вообще не понимаю, что происходит! – Нацу вырвался из хватки. - Да что ты не понимаешь!? – брюнет явно был малость навеселе, после чего наклонился к парню и хитро оскалился. – Ты у нас следующий по счёту! Вот эту свадебку отгуляем, а через месяцок-другой и тебя сбагрим. Ты давай это, быстрее определяйся, а то мало-ли, что. - Воу-воу-воу! – Нацу малость отстранился от рабочего, после чего немного нервно хихикнул и отпил вина. – Грей, я не хочу тебя расстраивать, но мы тут не собираемся оставаться. Как-только предоставится возможность - тут же уедем в Столицу. - Кто это «мы»? – почти издевательски засмеялся брюнет, после чего так же бесцеремонно схватил голову Нацу и повернул, только уже в сторону молодожёнов. – Ты действительно веришь, что вот это является частью тебя? Разуй глаза, старший братик, никуда он не поедет! Все сказки кончаются свадьбой, и начинает жестокая реальность! Сейчас начнётся: дом, работа, семья, дети, пелёнки, хозяйство, все бабки пойдут в семью, лошадь впряжется в телегу бесконечного быта, и поминай, как звали! Теперь он женат, детство кончилось, да и тебе, между прочим, тоже пора! Поэтому кончай страдать херней, расправил плечи, и как неукротимый бык, курс прямо на девочек! Посмотри только какие красавицы: Мики, Энно, Лаки… Оу, моя сладенькая Джувия… Что!? НЕТ!!! На Джувию не смотри!!! А Нацу его не слышал от слова «совсем». Грей ещё что-то рассказывал, всё это как-то летело мимо, а Нацу никак не мог оторвать взгляд от брата и его новоиспечённой жены. Всё? Это конец их путешествия? Он будет именно таким? Райская Твердыня, тут всем найдётся занятие, а главное место, тут пристроят даже слепого и хромого, а чего уже говорить о нём. Нет, он знал, что брат никогда не отступиться от своих слов, и обещаний, Гажил будет сопровождать его хоть на край света, но вдруг Нацу ощутил мерзейшее чувство ненужности. Это Гажил нужен ему, чтобы вернуться в Столицу, а Гажилу ни он, ни уж тем более Столица нахрен не сдались. - Что-то ты как-то раскис. – даже малость растерялся Грей. – Ты это, чего нос повесил сразу? Я, конечно, знаю, Джувия девочка высший класс, но я уверен, ты тоже найдёшь себе достойный вариант! Давай, это, лучше выпьем и подумаем, какая из этих прелестниц подойдёт тебе лучше всех! Опять вино, а завтра работа, архивы, а через пару тройку месяцев и его пристроят в очереди женихов. Это даже не болото, это какая-то машина, что засасывает и перегоняет в подходящий для неё материал, и молодой император вдруг осознал, что стать частью этого механизма – всего лишь вопрос времени. Новый друг услужливо подставил бокал вина, чтобы утопить в нём все горести, чем Нацу непроизвольно и занялся. Всё валилось из рук, мысли через край, ещё и пьянющая Полюшка то и дело всплывала перед глазами, но три бутылки вина яро скрасили времяпровождение. - А я ей говорю: «Джу, ты лучшее, что было в моей никчёмной жизни»! – Грей в красках обсуждал, как они с Джувией решили пожениться. – И это был, воистину, важнейший день в моей жизни. - Как романтично. – заплетающимся языком пролепетал Драгнил, после чего съехал с руки легко стукнулся о стол. – Что-то меня развезло. - Ты что, пить не умеешь? Плохо. Надо учиться. - Давай продолжим «обучение» в другой раз. – Нацу с трудом поднялся на ноги и направился в сторону выхода. – Я спать. Всем досвидос. - Слабак! – гавкнул в спину Грей, но останавливать не стал. – Вот чудной. Ладно, научится. Было уже далеко за полночь, но не все веселились, кое кто и работал, и этим кое кем оказалась Люси, которая собирала всю посуду и относила на мойку. Если ж она не поможет своей подруге отпраздновать лучший день в её жизни, то кто же поможет ей, когда придёт время? Честно говоря, она не слабо забегалась, а сальные взгляды и гам пьяных гостей уже порядком подвыбешивал, и вот она подошла к Грею, чтобы забрать пустые бутылки, когда наступила в огромную лужу. - Это что за хрень? – вмиг отреагировал Грей, которого тоже напрягла непонятная жидкость под соседним сидением. – Блядь, Нацу что, обоссался, что ли!? Вообще бухать не умеет!? - Это… - Люси вдруг прищурилась, глядя на лужу. Намётанный глаз медика всегда может отличить продукты жизнедеятельности от всего остального. – Это вино? - Вино? – переспросил Грей, после чего пригляделся и пришёл в лютейший ужас, что даже малость протрезвел. – ВИНО!!!??? Блядь, да тут литра два!!! Да лучше бы он обоссался!!! А пока Грей прибывал в ужасе от разлитого спиртного, по жилам Люси растекалось неприятное предчувствие. Ладно один бокал, ладно два, но уж слишком много вина вылито на пол, и у Нацу нет усов, чтобы по ним текло, а в рот не попало. Холодок пробрал окончательно, после чего Люси положила на стол поднос с бутылками и кинулась на улицу. Она не знала, что и зачем делает, но успела как раз вовремя, когда вороной жеребец уже был запряжён и загружен. Нацу собирался впопыхах, второго шанса ему могло не подвернуться, а потому, воспользовавшись тем, что почти все люди на празднике, парень уже успел отогнать коня на окраину деревни, где его и поймала Люси. - Нацу!!! Ты что собрался учудить!? - … - что ответить парень не знал, а потому лишь продолжал запрягать коня недельным пайком и водой. – Иди на праздник. - Нацу, ты просто сбежишь!? Со свадьбы родного брата!? - А тебе то что!? – закричал парень, от чего конь дёрнулся и помотал головой. – Ты вообще со мной не разговариваешь! Вот иди и не разговаривай дальше, и вообще, тебе на празднике надо помогать!!! - Нацу! – Люси подбежала и схватила парня за грудки, но что делать дальше не знала. – Куда? - В Столицу. – уже спокойно ответил парень, после чего снял руки девушки с себя. – Мне надо в Столицу, Люси. Мне надо. Мне. Не Гажилу, не вам, а мне! Гажил ненавидит Столицу, ему хорошо тут! Здесь у него есть всё, что нужно: работа, друзья… жена, скоро будут дети, другие обязанности… нет в этих планах ни Столицы, ни меня! Меня тут нету и никогда не было! С этими словами парень лишь виновато опусти голову и грустно улыбнулся. Да, он изменился, ещё месяц назад он бы вцепился в брата когтями, упёрся бы рогом, но в жизни не допустил бы свадьбы в ущерб их возврату домой. Наверное, это и есть взросление. - Нацу, пожалуйста. – на карих глазах заблестели слёзы. – Не уезжай. - Люси, я тут никому не нужен. - … - девушка с минуту смотрела на парня, после чего тихо пискнула. – Мне нужен. Табун колючих мурашек пробежал по спине. Бросить трон, долг, Столицу, отказаться от династии, а не так ли поступил брат? Почему он не имеет право на такое же счастье… Дома ждёт Лисанна, ну а что, если он просто умер по дороге, с кем не бывает? Остаться хотелось, очень, но… Ни сказав ни слова, парень подошёл к блондинке, взял её за голову и поцеловал настолько нежно, на сколько мог. Внутри разлилось что-то тёплое, когда Люси ответила на поцелуй, боги, да что ж это такое-то твориться!? Руки яростно сжали хрупкую девушку, хотелось держать её и никогда не отпускать… а нужно ли? - Поехали со мной? – буквально в губы прошептал парень. – В Столицу, во дворец. Поехали. Всего на долю секунды в душе Люси вспыхнула искорка, чтобы в тот же миг потухнуть в пучине мрака. Опустив глаза, блондинка поцеловала парня в губы, после чего слёзы покатились из глаз. - Как жаль, что тебя ждут. - … - Нацу показалось на миг, что его снова проткнули насквозь, только на этот раз в грудь. – Да, действительно жаль. Я бы многое сделал, чтобы это изменить. Она была готова остаться с ним в Райской Твердыне, но не собирается испытывать судьбу, ради призрачного шанса на счастье, и от этого Нацу хотелось выть. Почему всё так сложно? Почему всё так сразу свалилось? Почему они не встретились раньше? Но за своё говно надо отвечать, а это значит придётся что-то придумать, не важно как, но теперь он в ответе за всё это. Почти со скрипом, Нацу разжал хватку, после чего, провёл рукой по золотым волосам, достал карманный нож и осторожно отрезал прядь. Люси немного вздрогнула, но протестовать не стала, а лишь глядела, как Нацу отошёл и залез на коня. Жизнь несправедлива, но его это не волновало больше. Теперь только он будет решать, что ему делать и как быть. - Я должен быть в Столице до тринадцатой луны. – парень развернул жеребца в сторону девушки, после чего уверенно посмотрел в заплаканные глаза. – Если через год я не вернусь, просто знай, я умер по дороге в Столицу. Не дожидаясь ответа, парень стегнул коня, после чего вороной скакун рванул на юг и спустя пару минут скрылся в поднятой копытами пыли. Впереди у него ещё тяжёлая дорога, полная опасностей и испытаний, но тяготы предстояли не только первенцу императора. Горькие слёзы катились с глаз, окропляя сухую землю, сердце болезненно сжалось, а руки безвольно повисли. Сколько она так простояла, она уже и не помнила, но даже с первыми лучами солнца слёзы не переставали течь. Найдёт ли она в себе силы выйти замуж, или так и будет выжидать днями напролёт, когда розовая макушка появится на горизонте? Сложный вопрос, но ждать она была готова далеко не один год. А Нацу гнал скакуна на Юг, даже не думая о промедлениях. Ещё никогда в жизни у него не было настолько острой необходимости успеть как можно скорее. Его ждут, и не только во дворце. Что делать с Лисанной он искренне не знал, на душе скреблись кошки, хотелось просто расшибить всё вокруг, но у него нет такой роскоши. Его брат счастлив, это Гажил ему нужен, а не он Гажилу. Отпустить – вот предел любви и силы. Пусть живёт так, как ему на то хочется, а не так, как нужно старшему брату. Легче нихрена не становилось, с каждой секундой было только хуже, более того, Нацу не мог отделаться от поганого чувства, что его преследуют. В том, что Гажил кинется за братом, первенец Игнила не сомневался ни на миг, но на счастье, Гилдартс удержит хотя бы одного сорванца, да и куда он теперь дёрнется, женатый простофиля!? От этих мыслей стало немного тепло и весело. Теперь он один, против всей империи, с конём и недельным пайком. Неужто это и есть свобода? Да кому она нужна такая? Но всё же на миг, парню показалось, что у коня есть крылья, или это его крылья наконец распахнулись? Страшно, но от этого не менее волнующе. Никого нет рядом, полная воля, делай что хочешь, беги куда хочешь, а хотелось лишь назад, и от этого в груди вспыхнуло пламя. Ему плевать на исход, плевать на то, что скажут другие, плевать даже на то, что он император. Он волен решать и действовать так, как сочтёт нужным. Ему не стоило покидать Столицу, потому что он больше не сможет вернуться к той жизни, которая у него была. Этот поход – худшее, что было в его жизни, но если бы у него был шанс всё изменить, он бы поступил так же, ведь именно здесь, на самом дне ада, он понял такие вещи, которые были недоступны ему во дворце. Именно тут он узнал своё «прошлое», «настоящие» всей империи, и определился с «будущим» … не только народа, но и своим. Золотая прядь колыхалась на ветру, но парень и не думал о том, чтобы выпустить её из крепких пальцев. Почему самое желанное приходит к нам именно в тот момент, когда нам нужно это отпустить. Нет. Он никогда это не отпустит. Пусть Гилдартс орёт на пару со всей империей, что Драгнилы – говно, но ни он, никто либо другой, не станут преградой ему, когда он вернётся в Райскую Твердыню за кулонами и Люси. Он поступит так же, как отец, который всегда брал желаемое, но в отличии от родителя, он даст ей выбор… и от этого становилось реально страшно. Три дня на Юг были изнурительными, до Столицы ещё неделя пути точно, а это оставило свой отпечаток. Небритый, грязный, уставший и голодный, Нацу мечтал лишь о том, чтобы вымыться. Вот ей богу доедет до Столицы, на неделю засядет в горячих источниках. Хотя нет, неделя много, его заждутся в Райской Твердыне, да и не только там. Столько всего надо решить. Решив остановиться на привал, первенец императора слез с коня и осмотрелся. Горы заканчивались, скоро он выйдет на подножье, а там маленькими шажками до Столицы. Довольно широкая дорога, с одной стороны отвесная скала, а с другой густорастущий лес, за котором опять же отвесная скала. Маленький ручей стекал со стены, слишком маленький, чтобы помыться, но и на том спасибо. Хотя бы он может наполнить запасы воды и умыть мордашку. Конь тоже устал, а потому начал пить от чего Нацу лишь погладил жеребца и улыбнулся. Пусть отдохнёт, впереди у них ещё длинная и изнурительная дорога, так что пока он может осмотреться. Честно говоря, Нацу очень хотелось узнать, что там, за лесополосой. Там явно был обрыв, так как виднелись просветы, и будущий владыка очень хотел посмотреть. Главное не ёбнуться с этого обрыва случайно, а то будет очень обидно, и с этими мыслями парень пополз через лесополосу. Аккуратно, без резких движений, всё ради прекрасного вида с обрыва, и вот просвет, и сердце упало в пятки. Вид был действительно потрясающим, настолько потрясающим, что хотелось вскочить на коня и бежать, что есть мочи. С обрыва открывался вид за горизонт, а также на деревню, что располагалась в каких километрах двадцати от подножья гор. Большая деревня… окружённая кольцом бесчисленных солдат, что разорила её почти под ноль и твёрдой походкой направлялась на Север. Нацу, как завороженный, просто пытался сосчитать войско, но понимал, что это даже не полк, это – армия, перед которой не устоит ни один город… и они идут на Север. Вдруг Нацу вмиг пришёл в себя, а ужас происходящего ледяным шлейфом прошёлся по спине. Войска идут на Север. На Север. Парень пытался утешить себя, что их цель просто другая деревня, но рассудок и логика в два кулака заехали в челюсть осознанием, что другой деревне на этом пути просто нет!!! Не думая больше ни секунды, Нацу быстро развернулся и направился к своему скакуну. Он должен срочно добраться до Столицы, чтобы направить войска в помощь Райской Твердыне! Но дойдя до скакуна, осознание происходящего вновь накрыла ужасом с головой. Какая Столица, он доберётся до неё дай бог если через неделю, а пока он соберёт, а пока они дойдут… а если с ним что-то по дороге случится? Нет-нет-нет! Он должен срочно добраться до дворца, ему нужно занять положенное место, он и так много времени потерял! Спустя пятнадцать минут метаний нервничать начал уже конь. Всё в голове Нацу кричало, что надо разворачиваться и предупредить деревню, но также он понимал, что второго шанса на побег у него может не быть. Всё спуталось в кучу, от чего парень начал нервно чесаться, и вдруг на рефлексе засунул руку в карман. Сердце вновь пропустило удар, а пальцы сжали золотую прядь волос. Что ему делать? В деревне его брат с молодой женой, Гилдартс, больная на голову, но уже в какой-то степени родная Полюшка и… Люси. - Боги. – Нацу всего колотило, а сознание искало совета у самого худшего человека в жизни Нацу. – А как бы поступил отец? Рассудок уцепился за последнюю ниточку безразличия и коварства, но и тут наследственность послала в «пешее эротическое»… Ведь отец поступал всю жизнь лишь так, как хотел.