Тень императора

Солнышко приятно припекало, птички щебетали, но Полюшка прибывала в ужаснейшем из настроений. Её шикарный обед накрылся медным тазом, а мельтешащие поросята вызывали столько голодной злобы! Ещё бы!!! Притащил таких аппетитных свинок и сказал не трогать!!! Ну не свинья ли?! Полюшка раздосадовано шла по коридору в свои покои, но тут взгляд упал на дверь в комнату человека, которого она больше всех хотела запечь на вертеле. Осторожно прислушавшись, старуха лёгким движением приоткрыла маленькую щель, и взору предстала интересная картина. На футоне лежал потрёпанный и уставший от жизни Нацу, однако на лице застыло полное умиротворение и спокойствие. Рядом с ним, уткнувшись носом в широкую грудь лежала одна из послушниц и тихо сопела. Лица её не было видно, но почему-то Полюшка была уверена, что оно не менее довольное, чем у этого оболтуса. — Ещё и под одним пледом. — одними губами возмущалась знахарь. — Хоть в одежде и на том спасибо. Надо признать, старуху просто распирало, однако она лишь тяжело выдохнула, после чего бесшумно прикрыла дверь и направилась дальше. Что ей делать со всем этим балаганом?! А так надеялась, что выдаст замуж и забудет! Ага, ничему её жизнь не учит, сколько девиц уже по выдавала, а всё так же трясётся за каждую, так ещё и за брюхо дрожать приходится! Кстати, про брюхо. Осторожно приоткрыв дверь в комнату Леви, бабушка была несколько озадачена. Девушка с волосами цвета неба лежала, закутавшись в плед и свернувшись калачиком на огромном футоне совершенно одна, что не могло не озадачить бабулю, которая тут же отправилась искать нерадивого зятя. Это же надо было так безответственно подойти к своим обязанностям, чтобы беременная жена просыпалась на пустом ложе! Непорядок! Нашла она Гажила довольно быстро, и, честно говоря, тут же сменила гнев на милость, потому что не умилиться этой картине было просто невозможно. Брюнет стоял во дворе с мечом, воткнутым в пень и поросёнком на руках, однако умиление вызывал взгляд алых глаз. Такой растерянный, виноватый, и явно продумывающий овощное меню на ближайшую неделю. — Ты никогда не забивал скотину. — Я убивал много дичи в своих походах, просто… — брюнет как-то виновато отвёл глаза. — Не могу привыкнуть, что она не убегает и сама сидит на руках. — Твой брат вообще сказал, что всех их во дворец заберёт и каждого назовёт Хеппи. — Да, наверное, братик прав. — Гажил вернул поросёнка законной родительнице. — Пущай во дворце сидят! — Ты серьёзно?! Ты солдат кромсал на поле, даже не глядя по сторонам! — Так, то — солдаты, а поросята мне ничего не сделали. — Боги, вы с братом одного поля ягоды. Ладно, что там на завтрак?! Я так понимаю молочный поросёнок отменяется. Ну что ж, иди и притащи мясо, которое тебе не жалко сожрать, и помни, что твоя жена сейчас ест за двоих! Мужчина ничего не ответил, а лишь направился в сторону фермеров, пока Полюшка была готова рвать и метать. Только повозки со свиньями им не хватало для полного счастья, так ещё и свиньями, которых нельзя есть! Ну уж нет, голубчик!!! Такого издевательства над своими гастрономическими пристрастиями она не потерпит, а потому она просто обязана проучить этого свиновода, и она даже знает как. *** Настойчивый «Лизь» за ухом смог вырвать из пелены сна даже столь вымотанного человека, как Нацу, однако открыв глаза и осмотревшись, парень усомнился в том, что проснулся. Толпа маленьких поросят оккупировала футон, а настойчивый пятачок с интересом изучал своего нового хозяина. Хрюшки вообще облюбовали всю комнату, однако один особо настойчивый залез под одеяло, и, судя по всему, ещё и под юбку, потому что девушка буквально подорвалась на месте с визгом и начала брыкаться, выгоняя из-под своей одежды любопытного хряка. — Утра доброго. — съехидничала бабка и вздёрнула одну бровь. — Ну, как спалось, голубки? При виде наставницы, Люси резко опустила голову и виновато отвела глаза, на что старуха лишь усмехнулась, потрепала золотые локоны и велела идти на кухню. Нацу же был оккупирован отрядом поросят, которые отчаянно искали тёплое местечко и сиську с молоком, но, не найдя молока, просто начали сбиваться в кучу под парня. — А ты им нравишься. — тихо засмеялась старуха. — Ей богу, Нацу, в душе ты свинья. — Зачем вы их сюда притащили? — Сожрать ты мне их не дал, ну должна же и я была тебе что-то испортить. — Очень смешно. — Да не очень. Давай, собирай свой свинарник и поехали уже. Сейчас завтракаем по быстренькому и бегом-бегом! И так уже столько времени потеряли, надо торопится. С этими словами старуха вышла, оставив парня с дюжиной поросят, а Нацу лишь обречённо посмотрел на всё это недоразумение. Их было около десятка и каждый норовил ущипнуть в поисках молока, но Нацу лишь стойко терпел. Так или иначе, эти свинки очень ему полюбились. К полудню всё было собрано, все были сыты, но вот тут Нацу как-то немного озадачено осмотрел повозку. Кого-то не хватало, а точнее не хватала целого вороха свиней в пустой повозке. — А где хрюши? — как-то даже со страхом поинтересовался Нацу. — Брат, ну ты ведь понимаешь, что мы не потащим их с собой. — Гажил как-то виновато посмотрел на старшего. — Всё это, конечно, очень мило, но тащить в Столицу сто пятьдесят килограммов живого веса, это по меньшей мере, нецелесообразно. — Где мои хрюши? — уже более настойчиво парень потребовал ответов. — Куда ты дел моих свинок?! Фермерский двор располагался не далеко от постоялого, и надо признать, для такой дыры, тут было всё по полному разряду. Огромное хозяйство, рогатый скот и много-много свиней. Длинные стоила и вольеры, все свиньи заняты своими свинскими делами, и только в одном из них отчаянный поросёнок, завидев Нацу кинулся на решётки. Накормленная мамаша со своим выводком очень хорошо проводила время, в то время как её ненасытное потомство жадно поглощало молоко. И всё же не всех интересовала еда так сильно. Молодой свинёнок, завидев Нацу восторженно захрюкал и потянулся к парню, чем вызвал у Драгнила улыбку. Так и фермером стать не долго, пора бы уже завязывать с общением со свиньями, а то того глядишь, нормальным человеком станет. — Не волнуйтесь, молодой человек! — к братьям подошёл хозяин фермы. Это был мужчина средних лет, довольно крепкий и довольно приятной наружности. — Вашим поросяткам ничего не грозит! Обещаю вам, они будут расти в любви, тепле и заботе! У нас очень много свиней, а потому мы не дилетанты, вашим хрюшкам будет тут хорошо! — Вы откармливаете их. — Нацу с опаской посмотрел на мужчину. — На убой. — Ну, скрывать не буду. Это правда, мы их откармливаем и наступит день, когда их отправят на забой, но до этого времени они будут содержаться в очень хороших условиях. Поверьте, им будет хорошо тут. Непонятное чувство, нелогичное и очень неприятное одолевало парня. Мужчина говорил прописные истины, свиней выращивают для мяса, да и чего греха таить, Полюшка была права, сказав про вегетарианца до первого обеда, и уже сегодня на завтрак Нацу уплетал сочную курочку, но… чёрт, как всё это тяжело. Смерив виноватым взглядом огромную свинью и дюжину поросят, парень уже собрался уходить, как вдруг один из малышей громко захрюкал и явно требовал к себе внимание. Такой маленький, такой миленький, Нацу не удержался и взял его на руки. — Нацу. — голос брата звучал твёрдо, но осторожно. — Положи поросёнка. — Он такой маленький. — Положи свинью. — Он лёгкий и почти ничего не ест! — Нацу. — Почему тебе можно завести огромного кота-людоеда, а мне нельзя завести маленькую хрюшу!!!??? — Нацу. — алые глаза сочувственно и в тоже время виновато блеснули. — Ты ведь понимаешь, что в Столице его ждёт та же участь, что и здесь? — А вот и нет! — Нацу. Сказать, что Нацу хотелось сдохнуть — это ничего не сказать. Посмотрев в маленькие чёрные глазки-бусинки, парень едва ли не со скрипом опустил поросёнка обратно в вольер и направился прочь из свинарника. Хрюша ещё долго смотрела в спину уходящего мужчины, а Нацу пытался не думать об этом. Впереди у него было ещё очень много вещей, которые он должен был решить, да и брат был прав. На вряд ли отец обрадуется, увидев бегающим по дворцу огромного хряка. К обеду все собрались и направились в долгий и изнурительный путь. Гружённые провизией до верху, маленький караван не нуждался абсолютно не в чём. Конечно, Гажил не за просто так отдал мамашу с выводком, а потому её место в телеге заняли разного вида продукты и провиант, но Нацу от этого легче не становилось. Около двух недель караван шёл не взирая ни на что, однако никто не жаловался, кроме Леви. Вот кто действительно с трудом переносил эту дорогу, так это будущая мамочка. Бесконечная тошнота, бесконечная тяжесть, хотелось всего и ничего одновременно, но надо признать, Гажил стойко выдерживал все капризы. Полюшка и оставшиеся послушницы уже извелись, дабы угодить невыносимой родительнице, а Гажил этого словно и не замечал. Ещё бы! Он был настроен на двенадцать спиногрызов… нет, двенадцать многовато, хватит и одиннадцати. И вот, спустя две недели на горизонте появился он! Величественный город Харгеон, один из ближайших к Столице крупных городов. Если бы Нацу и Гажил были бы только вдвоём, то уже к вечеру они бы добрались до дома, но с такой ношей им стоит передохнуть, собраться с силами, да и чего греха таить, крупный город богат на изобилия разных благ и информации, которой в данный момент просто критически не хватало. Было решено остаться в нём на несколько дней, однако решение тут же было принято в штыки, сидящей до этого момента смирно, Люси. — Я подожду вас здесь. — с опаской оглядываясь по сторонам, казалось Люси готова в любой момент сорваться с места. — Вы езжайте, не волнуйтесь за меня. — Мы как бы насквозь планировали проехать. — немного потупил взгляд Гажил. — Так короче, возвращаться мы не будем. — Ну, значит я его объеду. — Люси сказала, как отрезала. — Это займёт не так много времени. — Объехать Харгеон?! Это займёт почти день! — Значит я потрачу день, чтобы его объехать!!! — не своим голосом закричала блондинка и натянула на себя поводья. — Увидимся на той стороне! С этими словами девушка стегнула коня и кинулась в обход. Все стояли просто в шоке, одна только Полюшка велела не вдаваться в расспросы и идти напролом, а вот Нацу решил-таки проследовать за Люси. Так или иначе, она одна отправилась по огромной территории, а это опасно даже для простого одинокого путника, ни то, что женщине. Надо признать, Нацу и не знал, какой резвый скакун достался блондинке, однако он всё же нагнал её через пару километров. Надо признать, вид у девушки был встревоженный, если не сказать напуганный, она каждые пару секунд оглядывалась по сторонам и словно не видела Нацу от слова совсем. — Люси, что происходит? — Нацу выхватил поводья из рук девушки и притянул к себе. — Ты чего-то боишься? Объясни мне, что происходит. — Этот город… я сделала всё, чтобы никогда в него больше не возвращаться. — Люси подняла на парня напуганные карие глаза. — Я родилась в этом городе, и ты себе не представляешь, сколько сил я приложила, чтобы его покинуть! — Тихо-тихо. — парень осторожно взял девушку за лицо и вытер большим пальцем слёзы. — Что случилось, Люси? Расскажи мне. — В каждом городе есть своя правящая элита, семьи или семья, что руководит внутренней политикой. В Харгеоне такой семьёй являются Хартфелии. Джуд Хардфелий — глава семьи, успешный предприниматель, выдающийся политик… мой отец. — Нацу аж почувствовал, как всё тело девушки сжалось от ужаса. — Он действительно великий человек, способный ради власти и процветания семьи пойти на самые разные ухищрения. Влиятельные друзья, связи со столицей, даже разрешение на аудиенции у императора, его могущество способно посоперничать со многими, но в этом и его главный порок. Ради достижений власти он способен на не самые моральные поступки, одним из которых был брак его дочери с одним из его партнёров по бизнесу. — тут Люси слегка отстранилась и с опаской глянула уже на Нацу. — Ты понимаешь, Нацу, мне было четырнадцать, а его партнёру — сорок два. Он никогда не славился особой добротой ко мне или любовью, но то, что он собирался со мной сделать… — Тс-с-с. — Нацу украдкой поцеловал девушку в губы, после чего добродушно улыбнулся. — Пока я тут, тебе нечего бояться. Я обещаю тебе. От слов парня Люси стало легче, но всё же чувство опасности никуда не делось. А пока два скакуна шли в обход города, вереница из людей и лошадей медленно шагала напролом. Тут было много народу, и честно говоря, Гажил лелеял надежду встретить знакомых, но он её похоронил сразу, как только увидел толпу звереющих на глазах стражников. Слишком много и все под разными знамёнами, поэтому надо вести себя тихо и особо не высовываться. — Харгеон! — гордо выдала Полюшка. — Тут у меня хахаля не было, но тут у меня было восемь переломанных конечностей и два особо настойчивых трупа. Эх, молодость! — У вас в каждом городе империи есть труп или хахаль? — поинтересовался Гажил. — Ну, не то, чтобы в каждом. Я в своё время много путешествовала. — Оно и видно. — Это ты сейчас к чему сказал? — Да у вас про каждый город есть какая-то дерьмовая история. Вы не пробовали жить, как нормальные люди?! — Пробовала, конечно! — злобно оскалилась бабка. — Поэтому все мои дерьмовые истории заканчиваются хорошо, чего не сказать о тех, кто сделал их дерьмовыми! — Горбатого могила исправит. — обречённо выдохнул брюнет. — Давайте уже прибавим шагу! Я хочу выйти из этого города до наступления темноты! — Какие мы нервные. Ладно, прибавили ходу! С этими словами вереница пошла быстрее, пытаясь не привлекать лишнего внимания. День медленно клонился к закату, Люси уже слегка успокоилась и даже на миг забыла о том, что рядом с ней находится место, которое она ненавидела больше всей жизни. Играя наперегонки Нацу и Люси вообще забыли, зачем поехали в обход, а заливистый смех блондинки дарил парню какое-то непонятное умиротворение. Ему хотелось, чтобы она так смеялась всегда, и почему-то он точно знал, что во дворце она будет только улыбаться. Это новый этап жизни… их жизни, где она будет рядом с ним, в любви и достатке, а не в цепях. Он не поступит с ней так же, как поступил его отец с его матерью, нет, ему это не нужно. Она любит его таким, какой он есть, и он подарит ей целый мир, всю империю лишь за одну её улыбку и за нескончаемое счастье видеть горящие карие глаза каждый день. В этой жизни у них всё будет по-другому. Остановив коня возле маленького ручья, Люси оставила зверя на водопой, но тут же была подхвачена крепкими руками молодого воина, что практически завалил девушку в траву. Так хорошо, так спокойно, никто не мог нарушить этой тишины. Нацу уже и забыл, что пошёл в обход и что его скорее всего уже ждут на другой стороне города, но сейчас это всё ему казалось настолько неважным. Он просто лежал на траве, нависнув над девушкой, которую любил и смотрел, как лучи солнца путаются в золотых локонах. — Ты ведь останешься со мной в Столице? — почти шёпотом выдал Нацу. Люси лишь улыбнулась и притянула парня к себе, утягивая в сладкий поцелуй. К чему слова, да и к чему вообще тратить время на всякую ерунду? Ей хорошо, ему хорошо, а всё остальное это лишь мелочи жизни. От чего-то казалось, что больше никаких проблем не настигнет, всё осталось в прошлом… и всё же у судьбы очень злое чувства юмора. — Добрый день, госпожа Хартфелия! — до боли знакомый голос раздался, как гром средь ясного неба, от чего девушка просто подорвалась на месте. — Несказанно рад вас видеть! Ваш отец тоже обрадуется, я уверен в этом! Сказать, что Люси едва не скончалась от сердечного приступа — это ничего не сказать. Она настолько перепугалась, что просто сбросила с себя Нацу и начала пятиться назад. Это был довольно высокий и неплохо сложённый мужчина средних лет, почти белые волосы имели очень явный голубой отлив, одет он был очень дорого, но при этом очень сдержанно, а чёрные глаза недобро поблёскивали под большими круглыми очками. Широко улыбнувшись, незнакомец посмотрел на не менее опешившего Нацу, но не сказал ничего, да и вообще в его взгляде не было презрения или брезгливости. Скорее просто изучение, чего-то инородного, чего-то того, что он не знает, и его это явно раздражало. Зрительный контакт длился от силы несколько секунд, после чего мужчина мастерски переменился в лице с «лёгкой досады» до «сама добродетель» и посмотрел на напуганную девушку. Как он и предполагал, он знал, что всё будет именно так, он даже знал, что она потянется за скакуна, но не решится на него сесть, потому что знает, что он всё уже давно просчитал. — Госпожа Хартфелия, прошло довольно много времени с нашей с вами встречи, но я так понимаю, что наши с вами вкусы сильно не изменились. Вы всё так же, как и я, ненавидите лицедейство и притворство, поэтому давайте перейдём сразу к делу. — мужчина достал из кармана платок и протёр очки. — Я бы сказал, что всё это время тосковал по вам, но увы, это будет ложью. Не могу сказать, что я испытываю дискомфорт от вашего возвращения, но и особого восторга не испытываю. Я бы оценил своё чувство, как: «мне всё равно». Я говорю это не для того, чтобы вас задеть или обидеть, а потому что я просто ненавижу, когда во мне пытаются вызвать эмоции, которых во мне нет. Поэтому, пожалуйста, пожалейте свои слёзы и моё время, я просто обязан выполнить приказ вашего отца и доставить вас домой в целости и сохранности. — Слышь, ты балабол! — гавкнул Нацу, подымаясь на ноги. — Ты бы поаккуратнее со словами! — Я просчитал такой вариант. — тяжело выдохнул мужчина и только сейчас парень заметил, что за спиной очкарика стояли около дюжины солдат. — Вы считаете меня настолько глупым, чтобы я явился сюда один? Это почти оскорбление в мой адрес. Госпожа Хартфелия, прошу вас, не усугубляйте и без того ужасное положение дел. Оно действительно просто ужасное, и вы об этом знаете. — Самуил. — дрожащим голосом выдохнула блондинка, но так и не придумала, что сказать. Он знал все её ответы, всё, что она попытается ему предложить. — Я… — Слышь ты, павлин! — Нацу был настроен более решительно, нежели блондинка. — Шёл бы ты отсюда по добру по здорову! — Интересно. — мужчина поправил очки. — Уважаемый господин, мой хозяин будет вам несказанно благодарен за то, что вы вернули его дочь домой в целости и сохранности. Поверьте, он не останется в долгу, а пока попрошу вас не вынуждать моих людей обнажать их мечи. — Это ты не вынуждай меня обнажать мою катану! — Я предвидел такой исход. — безразлично усмехнулся мужчина и махнул рукой одному из воинов. Битва завязалась пусть и нешуточная, но очень даже скоротечная, после чего незадачливый солдат отлетел в сторону, а парень лишь нанёс удар по затылку тыльной стороной меча, чтобы вырубить. — Хм. — глаза Самуила удивлённо расширились, что Люси видела впервые. Она вообще редко видела, чтобы Самуил чему-то удивлялся. — Знакомая техника ведения боя. Вас обучал Макаров Дреяр. По вам не скажешь, что вы человек высокого сословия. Можно узнать вашу династию? — Да пошёл ты!!! — выкрикнул парень и кинулся на Самуила. — НАЦУ, НЕ НАДО!!! — закричала девушка, но было уже поздно. Дюжина солдат кинулась на озверевшего парня и чуда не произошло. Отпиздили Драгнила знатно, так знатно, что он едва оставался в сознании, когда один из солдат занёс меч над его головой. Парень уже успел зажмуриться, однако удара не последовало, и с этого офигели даже солдаты. Самуил осторожно положил два пальца на запястье прихвостня, не давая тому нанести удар. Не сказать, что мужчина выглядел встревоженно, скорее заинтересованным, после чего очень внимательно посмотрел на готовую разрыдаться блондинку. Она знала, что его нет смысла умолять, она знала, что сейчас он предлагает ей взаимовыгодную сделку, и он знал, что она на это ответит. — Госпожа Люси, я не прошу вас не о чём… я даю вам право выбора. Девушка лишь обессиленно упала на колени, после чего буквально рухнула в поклоне. Её спина и плечи содрогались, она принимает его условия, от чего Самуил лишь едва заметно облегчённо выдохнул, после чего велел привязать Нацу к дереву. Привязали его, конечно, знатно, из таких пут он бы в жизни не выпутался, но вовсе не прочные верёвки волновали сейчас парня. — Люси! — кричал не своим голосом парень. — Люси, не делай этого!!! — Ваш жених вас заждался, госпожа Хартфелия. — Люси, прошу тебя!!! — Нацу, заткнись!!! — у Люси в конец сдали нервы, после чего она кинулась к связанному парню и впилась в губы. Карие глаза были наполнены ужасом и отчаянием, однако в них всё же виднелась искра надежды. — В следующей жизни, любимый. Ноги подкосились, и блондинка направилась в сторону солдат, пока парень прибывал в полнейшем шоке, но, когда блондинка была достаточно далеко, Нацу просто прорвало. Он бился и рвался, как дикий зверь, пытаясь разорвать проклятые путы, но связан он был невообразимо крепко. — УБЛЮДОК!!! — кричал во всё горло парень, пока Самуил скручивал шёлковый платок в некое подобие толстой ленты. — Если ты думаешь, что тебе это сойдёт с рук, подонок, то поверь мне на слово!!! Я тебя из-под земли достану, уёбищ… Но договорить он не успел, так как Самуил ловким движением вставил ленту в рот, крепким узлом завязывая на затылке. Видят Боги, Нацу пытался перекусить этот платок, однако Самуил как-то даже очень спокойно приблизился к парню и невзначай пригладил розовые лохмы. — У вас очень красивое имя, господин Нацу. Довольно редкое для наших краёв, не находите? Всех Нацу в империи можно пересчитать по пальцам. — мужчина крепко схватил парня за запястье, проверяя на прочность узел, после чего по лицу расползлась довольная ухмылка, а голос стал тише. — Я их разумеется не считал, да и всех в глаза не видел, но в Элите знаю только одного. Парень резко перестал рваться, а мужчина лишь добродушно улыбнулся и направился прочь, уводя за собой следом заплаканную блондинку. Драгнил с минуту смотрел в спины уходящих солдат, после чего таки отважился повернуть голову в сторону связанных рук и заметил явный металлический блеск, а холодное лезвие впилось глубоко в кожу. Успокоения такой подарок судьбы, конечно же, не принёс, однако это даст ему всего лишь на толику больше времени, чем могло быть. *** — Да где этих двоих черти носят?! — бесновалась Полюшка, глядя на то, как солнышко уже закатилось за горизонт. — Ей богу, нужно было топать за ними, а не отпускать на произвол судьбы! Сколько можно ждать?! — Расслабьтесь, Полюшка. — добродушно выдал Дрой, немного грустно улыбнувшись глядя на то, как Леви капризничает сидя у Гажила на коленях. — Я уверен, что у них всё в порядке. Ну, загуляли ребятки, с кем не бывает? — Не в том мы положении, чтобы гулять! — Они пошли в обход. Это в любом случае займёт дольше времени, чем нам. Таверна располагалась на южной стороне у черты города и сейчас тут было на удивление тихо. Вечерней после рабочей суеты почему-то не было, а вообще, здесь было уютно, и Гажил даже подумывал остаться тут ночевать. Большой постоялый двор, тёплые помещения, они всего в паре дней пути от дома, а до тринадцатой луны ещё полгода. Они более чем успевали на принятие Нацу престола, а значит могли в коем-то веке не волноваться и чуть сбавить шаг. — Хочу пирожное. — насупила носик Леви. — Какое пирожное ты хочешь? — тяжело выдохнул брюнет, аккуратно погладив уже слегка округлившийся животик. — Не знаю. Сладенькое! — Эх. — мужчина повернулся к уже уставшему за весь день хозяину таверны. — Эй, мужик! Ты случаем не знаешь, где тут можно посреди ночи пирожное найти?! — Уважаемый! — голосом повидавшего всё дерьмо этого мира заговорил хозяин. — Всего один серебряник, и у вас целая корзина пирожных на любой вкус через пол часа. Ни одна мамочка не осталась недовольной! Надо признать, цену заломил хорошо так, однако, чего им мелочится? Скоро они будут дома, а пирожных по цене десяти баранов захотелось даже Гажилу. Хозяин предложил это чисто шутки ради, однако обалдел знатно, когда парень поднялся со своего места и положил на стол серебряную монету. — Надеюсь пиво входит в стоимость? — губы Рэдфокса растянулись в угрожающем оскале. — Только не ссанину какую-нибудь, а так, поприличнее что-то. Хозяин смерил брюнета недоверчивым взглядом, взял серебряную монету, постучал о столешницу, проверил на зуб, посмотрел на покупателя, взял самую большую кружку и налил самого дорогого пива. — За счёт заведения. — съехидничал мужчина за стойкой, пряча монету поглубже. — Лучшие пирожные во всей империи и вторая кружка пива, когда пирожные будут готовы, чтобы сей напиток не нагрелся в ожидании. С этими словами хозяин удалился на кухню, с которой тут же послышалась возня и приказной тон немедленно развести суету. Суета там, конечно, развелась нешуточная, но не каждый день тебе предлагают купить пирожное по цене коня, так что придётся отрабатывать, на потеху брюнета. Через пол часа Леви уже уплетала невообразимо вкусные рисовые пирожные, а Гажил приступил ко второй кружке пива. На улице уже становилось реально темно и тут сомнения забрались уже даже в немного хмельную голову. Их реально долго нет, даже для такого крюка. К этому времени в таверне практически не осталось людей, да и даже хозяин куда-то ушёл. Мысль поехать навстречу с каждой секундой всё сильнее укоренялась, но все сомнения мужчины вмиг развеял страшный грохот. Запыхавшийся, с трудом стоя на ногах и жадно глотая воздух, бешенные серые глаза хаотично метались по помещению, а сам Нацу, казалось, сейчас просто рухнет замертво. Сказать, что парень перепугал всех в таверне — это не сказать ничего, но, если бы не подлетевший Гажил, император бы точно встретился с полом. — Нацу, что случилось?! — брюнет с трудом поставил парня на ноги. — Где ты был?! — А где Люси? — вдруг оживилась Полюшка, приподнимаясь со своего места. — Вы. — Нацу указал пальцем в сторону знахарки. — Вы знали обо всём с самого начала и не пиздите, что ничего не понимаете. От слов парня женщина сначала замерла, как вдруг на морщинистом лице отразилась вселенская боль и досада, от которой бабка едва не расколола стол, ударив по нему со всей дури. Как она могла проявить такую беспечность?! Как могла подвергнуть свою послушницу такому риску, и ведь уже ничего не изменишь. — Что случилось?! — Леви не на шутку перепугалась, а от приятного послевкусия пирожных не осталось и следа. — Люси загребли. — обречённо выдохнула наставница. — Я думала её даже не будут искать, а тут вот как оказалось. — Где она?! — не своим голосом вопил Нацу. — Я знаю, что вы более чем просто осведомлены!!! — ЗАТКНИСЬ!!! — гавкнула бабка, от чего задрожали стены, а сама она выглядела куда более угрожающе чем Гажил. — Думаешь мне наплевать, на то, что этот упырь сделает с моей девочкой!!!??? Её увезли в фамильное поместье!!! — Где оно?! — Я точно не знаю, Харгеон огромен! — Где это грёбанное поместье?! — Нацу всего трясло. — ГДЕ ЕГО ИСКАТЬ!!!??? — Десять километров на восток отсюда. — раздался приглушённый мужской голос, от которого Нацу вздрогнул и повернулся. Всего в одном столе от шумной компании сидел мужчина средних лет и с интересом глядел на пришельцев. Тёмно-бордовые волосы торчали во все стороны, а левый глаз с вызовом поглядывал на молодого императора. Правого глаза не было, лишь шрам на закрытом веке. Он был настолько тихим и незаметным, что, если бы не захотел себя обнаружить, на него бы даже не обратили внимание. — Ты ещё кто такой?! Ты знаешь где искать Люси?! Где поместье Хартфелиев!!!??? — Не кричи. — болезненно сморщился мужчина и отпил ещё пива. — Я тебя прекрасно слышу. — Где поместье? — уже более сдержанно поинтересовался парень. — Я же сказал тебе: «десять километров на восток отсюда». — Покажешь дорогу? — С чего бы это? — безразлично фыркнул постоялец. — Прошу тебя. — Нацу облокотился на стол и посмотрел в левый глаз мужчины. — Ты даже представить не можешь, как у нас мало времени! — А вот тут ты прав. — незнакомец гаденько улыбнулся одними кончиками губ. — Хартфелий никогда особым терпением не отличался, а потому свадьба его обожаемой доченьки состоится уже завтра на закате. Очень предприимчивый ход, не находишь? Сказать, что у Нацу ушла земля из-под ног — это ничего не сказать. Парень отшатнулся и не мигая смотрел как задорно поблёскивает левый глаз этого урода. Внутри всё закипало, однако какая-то толика надежды всё же была. — А ты откуда всё это знаешь? — У меня хороший слух. Я внимательно слушаю и тихо разговариваю. Полезный навык, тебе советую научится. — Как тебя зовут? — С чего я должен называть драному оборванцу своё имя? — открыто издевался незнакомец, смиряя взглядом обноски императора. — Сам факт, что я с тобой ещё говорю уже стоит дорого. Звон метала об дерево резко пресёк разговоры мужчины и тот посмотрел на стол. В руке парня был невообразимой красоты фамильный браслет, с десятками вычурных самоцветов и бриллиантов, который он крепко сжимал в кулак. Надо признать для незнакомца это стало несколько неожиданностью, и всё же он поднял свой глаз на парня и добродушно улыбнулся. — Моё имя Эрик. Чем могу вам помочь? — Мне нужно добраться до поместья Хартфелиев. Покажи мне дорогу. — … — Эрик вновь посмотрел на самоцветы и виновато вздохнул. Не любил он безвозмездные акты помощи. — Я покажу тебе дорогу до поместья, да вот только смысла от этого не будет никакого. У Хартфелиев армия, которая разорвёт тебя в клочья ещё на подходе, поэтому даже если ты туда явишься при всём параде, шансов у тебя тупо нет. — Ну должно же быть хоть что-то, что можно сделать!!! — Конечно. — усмехнулся Эрик. — Любой каприз за ваши деньги. — … — даже не сам ответ, сколько факт того, что дело только в деньгах, заставил Нацу настороженно выпрямиться. — Кто ты вообще такой? — Сынок, я тебе скажу прямо. — лицо незнакомства приобрело черты раздражения. — Твой браслетик стоит дорого, но моё время дороже. Я потратил на тебя достаточно много своих драгоценных минут, и поверь мне, ещё пара тупых вопросов, я заберу браслет и уйду. Но если ты всё же хочешь поговорить о деле, то давай приступим. — Хорошо. — голос был твёрд, хоть в нём и улавливалась некая нерешительность. — Что я должен сделать? — Для начала найти с десяток таких браслетов. — Назови мне сумму. — Нацу! — Гажил одёрнул брата. — Что ты делаешь, брат?! Посмотри на него!!! — Заткнись! — Нацу оттолкнул от себя родственника и вновь посмотрел на Эрика. — Назови! Но вместо суммы Эрик очень внимательно осмотрел обоих братьев, после чего по лицу расползся воистину зловещий оскал. Мужчина медленно поднялся на ноги и посмотрел на братьев как на мясо. — А ты отчаянный чудик. — плотоядно облизнулся мужчина. — Ты и твой брат. Только вы двое, пойдёте со мной, остальные будут ждать вас тут. За свою беременную девку не волнуйся, вернёшься к ней ещё до рассвета. Идём. С этими словами Эрик вышел из таверны, а Гажил и Нацу нетвёрдой поступью проследовали за этим ну очень подозрительным человеком. Доверять ему причин не было от слова совсем, однако больше было тупо некому. А пока мужчины на ночь глядя искали сами не зная, чего, Люси сидела в своей комнате в дорогой юкате, которая её совсем не радовала. Ещё пару дней назад, она бы продала душу за то, чтобы надеть нечто подобное, а сейчас… сейчас в её душе не осталось ничего кроме пустоты. — Госпожа Люси. — отозвалась одна из служанок и поклонилась на входе. — Ваш отец ожидает вас в его покоях. — Блудная дочь вернулась, а он велит ей самой к нему подняться. — сдержанным тоном сквозь зубы процедила девушка. — В этом весь он. — Госпожа, прошу вас. — служанка тут же подлетела к девушке. — Мы так рады вас видеть, мы так волновались за вас! Вас не было так долго, мы думали, что вы погибли! И это было правдой. Слуги всегда любили свою госпожу за простодушный характер и добрый нрав. Она была точной копией своей матери, которую обожали все и вся, но отец почему-то больше любил деньги. Ничего не ответив прислуге, блондинка поднялась на ноги и направилась в покои своего отца. Тут практически ничего не изменилось, отец никогда не питал страсть к переменам, и от этого Люси становилось ещё тяжелее. Она вернулась домой из которого так долго и стремительно пыталась убежать. Двери распахнулись, но Люси не почувствовала ничего. Ни любви, ни тоски, ни страха. За маленьким чайным столиком сидел мужчина средних лет, седина уже пробилась в некоторых местах, однако твёрдый взгляд не изменился. Он всё так же полноправный хозяин положения. — Здравствуйте, отец. — блондинка пыталась выжать из себя максимально холодный тон. — Вы хотели меня видеть. — Да, я давно хотел на тебя посмотреть. — явно сдерживая раздражение выдал Джуд, после чего поднялся на ноги. — Не хочешь мне ничего рассказать? — Ты никогда особо не интересовался моими интересами. Но раз уж на то пошло, за годы, что я провела вне дома, я очень хорошо освоила врачевание и ремесло шитья по шёлку. — Замечательные навыки. Неужто ради них нужно было бежать из дома? — Я бежала из дома от другой напасти. Надо было признать, мужчине стоило больших усилий, чтобы сохранить хладнокровие, которого с каждой секундой становилось всё меньше и меньше. Он явный профессионал своего дела, так как ни одна эмоция не вышла за предел угрюмого лица. — Скажи мне Люси, как живётся там, где нет роскоши и крыши над головой? — Знаешь, не так плохо, как ты рассказывал. Есть свои минусы, но и неподдельные плюсы тоже. — И какие же, например? — Я сама могу решать, за кого мне выйти замуж. От этих слов мужчину буквально выкрутило, всё лицо перекосило, правда лишь на секунду, после чего мужчина вновь приобрёл привычный ему образ холодного главы. — Ты изменилась. — А ты — нет. — Какой-то у нас нескладный диалог, не находишь? — Было бы, что складывать. Ты ведь всё решил за меня. — Ох, Люси, я думал, что жизнь там тебя хоть чему-то научит. Мужчина начал медленно наступать на свою дочь, от чего блондинка пусть и вся напряглась, но стояла твёрдо, не сводя взгляда с отца. Джуд смотрел на неё сверху вниз, пытаясь, толи не заплакать, толи не засмеяться. — Расскажи мне, Люси, чем тот оборванец тебя так зацепил? — Это не твоё дело. — Да неужели? Когда я тебе предоставил лучшего из женихов, ты сбежала. Даже сейчас ты думаешь лишь о том, чтобы убежать из этого поместья, но куда? Или быть может правильнее сказать «к кому»? У тебя было всё, но ты до сих пор готова променять это всё! На что?! На оборванца без рода, знати и медяка за душой?! — Я люблю его!!! — не своим голосом закричала Люси, однако через пару секунд осознала, что сделала это непростительно грубо и неуважительно. — Любишь? — переспросил Хартфелий, пока глаза мужчины наполнялись яростью, хотя надо отдать должное, держался он профессионально. — О да, твоя мама тоже очень любила поговорить о том, что Любовь — это главное. Её тоже жизнь мало чему научила. Так вот, дочь, я открою тебе великий секрет: не на любви строятся семьи! Хартфелий резко развернулся и направился к окну. Его всего просто колотило, а мысли о покойной жене вызывали бурю эмоций, как плохих, так и хороших. Он очень сильно переживал смерть Лейлы, и так до конца и не оправился, но сейчас он должен проявить твёрдость духа и подать пример. — Знаешь, Люси, мы с Лейлой никогда не рассказывали тебе о том, как мы поженились. Так вот, дочь. — Джуд резко повернулся к своему чаду. — Всё началось с того, что один раз мой отец проигрался в карты и сказал мне, что мне придётся женится на женщине низкого сословия. Сказать, что я ахренел — это ни сказать ничего! Надо признать, от этих слов Люси заметно вздрогнула, однако пыталась выглядеть уверенно. Мама действительно никогда не рассказывала, как они с отцом поженились, и только сейчас блондинка начала понимать, почему. — В день нашей свадьбы, я увидел твою мать в первый раз и знаешь? Единственное, чему я был несказанно рад, что она не оказалась вдовой с десятью детьми! Меня никто не спрашивал, что я хочу, какие у меня планы, и что вообще думаю по этому поводу. Меня просто тупо поставили перед фактом! Женат, и делай что хочешь! И знаешь что?! Я женился на женщине, которую не знал. — продолжал бесноваться Джуд. — Моё отношение к ней нельзя было назвать любовью, как и её ко мне, и видят боги, мы не были счастливы. Были вещи, которые просто выводили меня из себя, мне хотелось рвать и метать, собрать вещи и отправиться в ближайшую таверну, чтобы забыться в алкоголе и доступных женщинах! — Джуд резко замер и проникновенно посмотрел в карие глаза. — Но я ни разу в жизни не позволил себе поднять на твою мать даже голос, не то, что руку, потому что я муж и отец нашего будущего ребёнка. Я мог позволить себе любую прихоть, любую блудницу, но каждый день я возвращался домой и интересовался желаниями своей жены. Твоя мать была абсолютно далека от устоев ни то, что Элиты, а даже простого общества, мне было стыдно выйти с ней на улицу, но она старалась изо всех сил и я это видел. Она стояла на коленях передо мной и молила дать ей немного времени, чтобы научиться, и она училась изо дня в день! Мне никогда не нужно было повторять ей дважды, и за это я её уважал и поощрял. Я прощал ей её недостатки, а она прощала мне мои. Уважение и целеустремлённость — вот главные столпы любого брака, а не любовь! Я считался с интересами твоей матери, а она считалась с моими, она была моей опорой в моменты падений, и музой — в моменты взлётов! Я добился высот, прославил семью и дал вам с Лейлой всё, потому что я муж и отец, сделать счастливой и обеспечить семью — моя прямая обязанность! И не было тут никакой любви, только труд двух людей, что искренне пытались стать лучше друг для друга! Каждый день я интересовался, чего желает твоя мать, как я могу сделать её счастливой, чего бы её душа желала, и взамен каждый день я приходил в чистый дом, а на столе меня ожидал ужин из яств, о которых она спрашивала меня перед уходом. Видят боги, она стала идеальной женой для меня, а я стремился стать идеальным мужем для неё. — Хартфелий медленно начал наступать на дочь. — Слышишь, Люси? Стать. Не «Быть», а «Стать». Любовь проходит, страсть угасает, остаётся лишь верность и уважение. Когда она стала моей женой, мне казалось, что не было дня в моей жизни хуже, но прошёл всего год, и ты родилась в любящей семье, где я не представлял жизни без Лейлы. Я был влюблён в неё до беспамятства и люблю её до сих пор. Я не женился вновь, потому что не могу представить рядом с собой другую женщину, и я не верю, что хоть одна из них, хоть на толику сравниться с Лейлой, и я не хочу ни с кем сравнивать твою мать! — тут Джуд резко переменился в лице, а в глазах засиял недобрый огонь. — Я дал вам всё, всё, что мог и даже больше, каждая вещь, каждая прихоть, больше, чем я тебе мог дать только император! Я положил всю жизнь, чтобы сделать вас счастливыми, и совсем немного попросил взамен! — Брак с сорокадвухлетним мужиком — это немного?! — ДА, ЛЮСИ!!! ЭТО — НЕМНОГО!!! — не своим голосом закричал во всю глотку Хартфелий. — Я выбрал для тебя лучшего из лучших, уже состоявшегося мужчину, а не малолетнего дурня, у которого лишь ветер в голове!!! Пусть немолодого, но влиятельного и состоятельного предпринимателя, который стал бы незаменимым союзником в нашем семейном деле!!! Он бы подарил тебе весь мир, сделал бы тебя самой счастливой женщиной на свете, но вместо того, чтобы просто выполнить то, что от тебя требовалось, ты сбежала перед свадьбой, выставив меня полным идиотом и опозорив всю семью!!! — Мне уйти? — злобно шикнула блондинка. — Пока я ещё раз семью не опозорила. Надо признать, ещё никогда прежде мужчине не было так тяжело сдерживать эмоции. Джуда уже всего трясло, но он из последних сил нервно провёл рукой по волосам, после чего сдержанно выдохнул: — Ты просто непростительно распустилась за эти годы. — Это ты просто ещё с моей наставницей не разговаривал. Она троих мужей в могилу свела. — Видимо тебя она обучала тому же. — Ну… в принципе, да. — язвительно выдала Люси. — Я могу идти? Поведение дочери просто вымораживало, но уже выработанная годами сдержанность не позволила мужчине выйти за пределы допустимого. Тяжело вздохнув, глава семьи проследовал к окну и сцепил руки в замок за спиной. — Завтра утром приедет господин Жозе, а вечером мы сыграем свадьбу. И да, Люси. — Джуд повернулся к девушке. — Ты можешь думать обо мне всё, что угодно, но я желаю тебе только счастья. — Поэтому прихвостни Самуила едва не убили Нацу? — Самуил лучший из стратегов, в области шпионажа ему нет равных, и лично я считаю, что на должности «Казначея» он просто просиживает свой талант. Однако, сколько бы попыток перевести его на более соответствующую ему работу я не предпринимал, он раз за разом возвращается. Я не знаю, что там случилось, но я знаю одно: любое решение Самуила — правильное. А теперь иди, завтра у тебя тяжёлый день. Ничего не сказав, Люси лишь гордо вздёрнула подбородок и вышла из комнаты отца. Она не покажет ему своих слёз, она донесёт их до своих покоев, чтобы там ими пропитать футон насквозь и этого никто не увидел. А пока Люси пыталась осознать весь кошмар бытия, Хартфелий лишь тяжело вздохнул. Он искренне и беззаветно желал дочери только счастья, он, как никто другой, понимал её чувства, ему тоже пришлось пройти через подобный брак, однако он был уверен, что нет на свете проблемы, которую не смогли бы решить два взрослых и мотивированных человека. Любовь — лишь мимолётное влечение, а Семья — это тяжёлый, изнурительный, крайне болезненный и воистину титанический труд. *** Скромный домик, один из десятков в не самом примечательном районе, располагался в тени более крупных сооружений. В темноте Эрик вилял по этим улочкам, словно ему и не нужны были глаза, чего не сказать о двух братьях, которые то и дело спотыкались и бились о незадачливые углы. Дойдя до своей обители, Эрик лёгким движением отварил дверь и вошёл внутрь. Что-то мужчину сразу напрягло, после чего он лишь досадно цокнул и зажмурил один глаз. Только этого сейчас не хватало. — Папа?! — раздался мелодичный женский голос. — Это ты?! — О боги. — сдержанно выдохнул Эрик. — Да, Кинана, это я. Послышались быстрые шаги, после чего в комнате появилась молодая девушка, лет двадцати, с короткими синими волосами и огромными зелёными глазами. При виде дочери, Эрик сразу напрягся, и Кинана это почувствовала, однако виду не подала, хоть взгляд её был прикован к незнакомцам. Медленно переведя глаза на отца, девушка виновато опустила голову. — Ты почему не дома? — мягко, но довольно требовательно поинтересовался родитель. — Тебя давно не было, я волновалась. — девушка вновь перевела глаза на пришельцев. — Ты опять работаешь? — Да. — твёрдо, и даже с неким раздражением заявил мужчина, однако уже через пару секунд тяжело выдохнул, попытался добродушно улыбнуться и подошёл к дочери. — Я принёс тебе подарок. С этими словами мужчина выудил из кармана неземной красоты браслет, что пестрил всеми цветами огромных самоцветов, пока Нацу, пытаясь оправиться от шока, начал в панике шарить по карманам. Мозг юного императора даже не знал, с чего начать думать: как отжать пропажу, или как он её вообще умудрился стащить?! КОГДА ОН УСПЕЛ!!!??? — Ладно, иди к себе. — Эрик с любовью поцеловал дочку в лоб. — Я подойду к тебе чуть позже. Кинана не стала упираться, а лишь кивнула отцу, после чего скрылась где-то во тьме коридоров. Эрик же в свою очередь, со взглядом победителя посмотрел на закипающего Нацу, однако похоже, что мужчину это совсем не беспокоило. — Ты когда успел его спереть?! — бесновался юнец, как только девушка скрылась с его собственностью. — Он мой, я возьму его в качестве предоплаты. — Предоплаты за что?! — Хотя бы за то, что я трачу на тебя своё драгоценное время. — Эрик был невозмутим, как сытый удав. Казалось, что даже конец света не заставит этого мужчину повысить тон. — Так что расслабься, молодой и лучше собери мысли в кучу, потому что каждое твоё лишнее слово стоит денег. Я тебя очень хорошо слышу и внимательно слушаю, так что не трать ни моё время, ни свои деньги, и так уж и быть, я дам тебе десять минут на то, чтобы сформулировать свою проблему. Не успеешь — твои проблемы. С этими словами Эрик вышел вслед за дочерью, оставив Нацу закипать от злобы. Хорошо быть беспристрастным, или плохо — вопрос риторический, однако на подходе в комнату своего чада, холодный взгляд обретал жизнь, а умиротворение на лице сменялось тревогой и даже неким раздражением. Кинана послушно сидела на своём футоне и разглядывала подарок отца, самоцветы отливали всеми цветами радуги, и пусть свет луны был холодным, он не на секунду не умолял красоты этого подарка. Эрик передвигался по дому, как тень: бесшумно и незаметно, но Кинана уже привыкла к внезапным появлениям отца, а потому ей даже не нужно было поворачиваться. — Я ясно велел тебе сидеть дома. — голос Эрика звучал непривычно строго. — Тебя не было дома почти две недели. — виновато выдала девушка и повернулась. — Я начала волноваться, мало ли что? — Ты же знаешь, что тебе никогда нет причин для волнения. — Я всегда буду волноваться за тебя. — девушка поднялась на ноги, после чего боязливо опустила голову. — Ты снова работаешь? — Да, я снова работаю. — Но ты обещал мне… — Я тебе ничего не обещал. — грубо перебил мужчина, явно давая понять, кто в доме хозяин. — Я сказал, что буду выходить исключительно по мере необходимости и больше ничего. — … — Кинана попыталась проглотить подкативший ком. — Это не честно. — Согласен. — Когда ты завяжешь с этим наконец?! — Как только выдам тебя замуж. От этих слов Кинану всё буквально скрутило, однако стоило ей лишь поднять глаза и набрать в лёгкие воздух, как весь запал тут же пропал. Эрик смотрел прямо в глаза и даже не думал отводить взгляда. Уж кто-кто, а этот мужик освоил техники бесконтактного насилия не хуже, чем Гилдартс, и всё же было в нём что-то человеческое, чего он очень стыдился, однако изредка показывал лишь дочке. Медленно подойдя к Кинане, мужчина осторожно поцеловал её в лоб и крепко обнял, вдыхая аромат её волос. Не было в этом мире человека, которого он любил бы хоть на толику больше, чем её, а потому ради её благополучия был готов вывернуться наизнанку. — Иди спать. — тихо велел Эрик. — Я не хочу. — Надо. — Папа… — Иди спать. — Но пап… — Я сказал: «иди спать». — Эрик. — непозволительно грубым тоном обратилась дочь, от чего мужчина лишь смиренно усмехнулся и отстранился, глядя в глаза дрожащей девушке. — Долго ты мне ещё будешь врать? — … — улыбка на лице мужчины стала шире, а глаз недобро заблестел. — Столько, сколько понадобиться, и ещё чуть дольше. А теперь иди спать… живо. Кинана не стала упрямится и тут же направилась спать, в то время как Эрик направился в сторону незадачливых гостей. Нацу уже слегка успокоился и, не взирая на укоризненные взгляды алых глаз, был готов ко всему. При виде такой настойчивости, левый глаз мужчины лишь едва заметно сверкнул, этот пацан готов на многое, а значит нужно слегка ослабить удавку и посмотреть, как далеко он сможет зайти. — Я тебя внимательно слушаю. — безразлично выдохнул Эрик. — Мне нужна вся информация о Хартфелиях! Где они, как до них добраться и… — Его зовут Жозе. — холодно перебил Эрик. — Мужик под полтинник, хорошим его не назвать, но и плохим особо не прослыл. Успешный предприниматель, завидный жених, а ещё один из главных партнёров её отца, за которого она должна была выйти замуж ещё в прошлый раз. И нет, Нацу, он был бы хорошим мужем, если бы эта блондинка пораскинула мозгами, а не смотрела на седеющие виски, да и пивного брюха там не было, он вообще очень хорошо сохранился для своего возраста, такой подтянутый мужичок. А теперь, прежде чем ты откроешь рот, знай, что четверть браслета ты уже слил. — … — Нацу было очень тяжело сдерживаться, однако он проявлял невиданное прежде спокойствие и благоразумие. — Как я могу попасть в поместье? — Да, туповат ты несказанно. Ладно, в качестве акта неслыханной щедрости, сформулирую за тебя. — обречённо выдохнул Эрик. — Попасть в поместье легко и просто, а вот выбраться оттуда живым, так ещё и с дочерью хозяина задачка, которую твой браслетик не покроет и на половину. Всё поместье занимает площадь равную трети императорского дворца, а количество стражников в нём превышает полторы сотни. Иными словами — это змеиная яма. — Ты сможешь это сделать? — Нацу! — Гажил одёрнул брата. — Кого ты слушаешь?! Но парень лишь оттолкнул брата с такой силой, что он едва устоял на ногах. Драгнила всего трясло, он чувствовал, как драгоценные минуты ускользают, и почему-то ему хотелось верить этому наглому незнакомцу… больше было некому. — Просто скажи мне, ты сможешь это сделать или нет?! — А ты умнеешь на глазах, малой. — Эрик коварно усмехнулся. — Да, я могу это сделать. — Что попросишь взамен? — У тебя столько нет. — Дай мне срок! — С чего бы это? — левый глаз издевательски блеснул, а улыбка приобрела черты оскала. — Я вижу тебя в первый раз, единственную ценную вещь ты мне уже отдал, так почему я должен тебе верить? — Поехали с нами в Столицу! Возьмёшь всё, что душе любо! — Я не ценитель Столиц. — Значит я останусь здесь, пока мой брат не вернётся!!! — НАЦУ!!! — РОТ ЗАКРОЙ!!! — не своим голосом кричал молодой правитель. — Ну что, по рукам?! Эрик внимательно осматривал юнца, подмечая что-то в своей голове. Что-то его зацепило в этом мальчишке ещё в баре, а люди его профессии имеют выработанную привычку доверять своему чутью: — А ты настырный чудик. Она и в правду тебе настолько дорога? — Помоги мне. Я клянусь, я найду способ с тобой рассчитаться. — Нацу, а вдруг она скажет «нет»? — Эрик задал неожиданный вопрос. — Вдруг увидит Жозе и передумает? — Послушай, Эрик, я… — Что будет, Нацу, если она передумает? — Эрик начал медленно наступать на парня. — Что, если её отец сможет промыть ей мозги? Что, если, оказавшись дома, она не захочет из него уходить? Что, если, увидев Жозе, она скажет ему: «Да», а тебе: «Нет»? — … — Нацу на миг замер, медленно осознавая, что Эрик хочет получить совсем другой ответ, нежели просто: «Это невозможно». — Я… — Что будет, Нацу, если ты сейчас отдашь всё, что у тебя есть, ради призрачной надежды на то, что она будет с тобой, а она вдруг решит, что ты ей не нужен? — мужчина навис над первенцем Игнила, как зверь над своей жертвой. — Что ты сделаешь, Нацу? Вцепишься когтями в то, что тебе дорого? Или дашь ей право выбирать? А Нацу стоял, как вкопанный, не зная, что ответить. Он знал, что это бред, что Люси его любит, что она отправится за ним, куда угодно, но Эрик смиренно ждал ответов, которые Нацу больше всего на свете боялся озвучить. Дать ей выбор? Да он вцепится в неё зубами и когтями, если понадобится, за шкирку потащит во дворец, и не приведите боги, она что-то вякнет. Почему-то от этой мысли стало не на шутку страшно. Он любил её так сильно, но разве ж это любовь? Свиться в три кольца вокруг того, что тебе дорого и ждать, либо того, что оно посинеет от нехватки воздуха, либо того, что оно начнёт бороться за свою жизнь, и в этот момент в голове всплыл образ матери. Пленённая, но не сломленна. Вцепившаяся ядовитыми клыками в глотку своего завоевателя и рьяно ждущая часа, когда сможет воткнуть кинжал в спину того, что отнял у неё всё… Люси не хватит духу провернуть подобный номер, а потому вариант у неё только один… и у него тоже. — Ну так что ты придумал? — издевательски проворковал Эрик. — Что ты сделаешь, если она скажет тебе: «Нет»? — … — Нацу долго не решался говорить, после чего рвано выдохнул. — Я отпущу её. Эрик был крайне скуп на эмоции, однако то, как мужчина переменился в лице, заметили оба брата. В левом глазу мелькало одновременно и непонимание, и какое-то неуместное разочарование, а также неподдельный интерес. Он не верил в услышанное, он не верил этому парню. Либо он врёт, либо… — Посмотри мне в глаза и повтори. — очень сдержанно, но в тоже время едва ли не в приказном тоне велел Эрик. — Что ты сделаешь, если она скажет: «Нет»? — Я отпущу её. — казалось Эрик слышал тот скрип, с которым Нацу поднял голову, а от взгляда серых глаз пробежал мороз по коже. — Я сказал: «Я отпущу её». С минуту в помещении воцарилась гробовая тишина, а Эрик словно что-то просчитывал в голове, по блеску одного глаза было видно, что он столкнулся с явно неожиданным поворотом событий, но это не помешало уже всего через пару секунд просиять холодному оскалу на лице незнакомца. Ему явно бросили вызов, и он более чем готов бросить его в ответ. — А ты интересный, Нацу. — с придыханием — полушёпотом прошипел Эрик. — Значит пойдёшь до конца? — Да. — Жаждешь бороться за то, что дорого? — Да. — Любишь её? — Да! — У тебя размер какой? — Да! — тут до Нацу дошла суть вопроса, от чего тот подавился воздухом. — Чего? *** Солнце уже клонилось к закату, а Люси не могла прийти в себя. Казалось, что слёзы вот-вот кончатся, но с каждым разом находились новые и новые, от чего подушку уже можно было выжимать. Как она выйдет сегодня вечером к гостям девушка даже не представляла, но сейчас её это волновало меньше всего. Её отец хочет выдать её замуж за своего партнёра? — пусть выдаёт! Но это не её проблемы. — Добрый вечер, госпожа Люси. — механическое приветствие Самуила звучало на «отвали». — Зачем ты здесь? — пытаясь сдержаться и не зареветь вновь, обратилась блондинка. — Ваш отец крайне обеспокоен повторением истории, а потому велел мне за вами последить. С этими словами мужчина просто сел в углу и отрешённо откинул голову назад. Весь вид Самуила говорил о том, что он не хочет тут находиться, ни с кем говорить и вообще его лицо явно выдавало: «давайте просто выдадим вас замуж без лишних демагогий, чтобы я мог заниматься своими делами». — Я не хочу говорить… ни о чём. — предостерегая все попытки девушки, выдал Самуил, после чего глянул на дочь своего господина сквозь стекло очков. — Но вас ведь это не остановит. — Почему ты работаешь «казначеем»? — голос дрожал от слёз. — Потому, что я люблю свою работу, и очень не люблю, когда меня от неё отвлекают. — С таким талантом ты должен… — Я должен следить за вами, чтобы вы в очередной раз не сорвали свадьбу. — непозволительно грубо перебил Самуил, поправил очки и посмотрел на блондинку, как на кусок говна, в которое вляпался и не может вытереть. — Я должен выполнять поставленные вашим отцом указания. Я должен подчиняться семье Хартфелиев, до тех пор, пока не найдётся более влиятельная семья, которая заинтересуется моими услугами. Больше я не должен ничего. Ни вашему отцу, ни уж тем более вам. — Раз ты такой умный, то что-же не ждёшь снаружи, Самуил?! — Люси нужно было на кого-то сорваться. — Или боишься, что опять не до глядишь за мной?! А вот тут Люси пожалела о том, что вообще родилась на этот свет. Угрожающе медленно, Самуил поднялся со своего места, с грацией хищника подошёл к напуганной девице и посмотрел на неё сверху вниз. Самуил испепелил её взглядом. Да он сжёг её дотла, после чего разобрал на каждую пылинку и равномерно развеял над всем Фиором. — Не уследил? — сквозь зубы процедил мужчина, силясь не разбить это миловидное личико за пару часов до бракосочетания. — Да если бы я хоть на долю секунды был заинтересован в том, чтобы вы вышли замуж в тот день, вы бы не то, что из комнаты не вышли… вы бы не поднялись с этого футона, госпожа. Я прекрасно знал, что вы собираетесь убегать, и надо признать, вы выбрали один из самых хороших вариантов, хоть я предпочёл бы и другой. — Так почему ты мне дал это сделать? — Люси дрожала всем телом. — Знаете в чём ваша проблема, госпожа Люси? Вы делите людей на «хороших» и «плохих». Вы почему-то свято уверены, что золотой середины нет, и в этом главная проблема вас и вашего отца, что рьяно пытается угодить мне и какого-то чёрта ждёт от меня того же. А я не хороший и не плохой. — Тогда почему ты дал мне сбежать в прошлый раз?! — Да потому что, Люси, мне насрать! — буквально гавкнул Самуил, от чего девица вздрогнула и сжалась в комок. — Хотите, Люси, я вам скажу правду? Правду, которую ваш отец вот уже долгие годы не хочет принимать? Вы для меня не человек, Люси, а товар, ресурс, разменная монета, которую можно вложить, продать, обменять по выгодному или не очень курсу. Ваша жизнь, как и вашего отца, для меня не значит абсолютно ничего, потому что вы для меня исключительно способ достижение собственного комфорта и необходимых условий существования! Живы вы, сдохли, на протяжении всех этих лет, я не потратил ни секунды своего времени, чтобы уделить его на тоску по вам! И именно в этом ваша главная проблема, как и вашего отца! Вы пытаетесь найти мотив в моих действиях, причём вам не важно какой: сделать меня некомпетентным профессионалом, что не до глядел за вами, или же милосердным жертвенником, что дал вам шанс уйти. Но неправы ни вы, ни ваш отец. А знаете почему? Почему в тот день вы смогли сбежать из поместья? Я вам скажу. — Самуил резко наклонился, в секунду сокращая дистанцию с дрожащей девушкой. — Потому что в тот день я занимался более интересными делами, и тратить своё драгоценное время на ищущую спасенье девку я тупо не счёл целесообразным!!! С этими словами Самуил вновь выпрямился, поправил очки и направился в свой угол. За такое общение с дочерью хозяина у него могут быть просто катастрофические проблемы, однако он всё рассчитал и ошибки быть не может. — Помоги мне выбраться отсюда. — жалостливо выдала девушка. — Госпожа Люси. — впервые в жизни блондинка видела, как Самуил терял терпение. — Прошу вас. — Но будь ты человеком! — Мне кажется я всё это время говорил со стенкой. — Самуил поднял на девушку вопросительный взгляд. — У вас с отцом это семейное. — Как ты спишь по ночам? — Очень хорошо, меня всё устраивает в моём спальном месте. — Ты просто ублюдок и эгоист! — Нет, я эгоист, рождённый в законном браке. — Чтоб тебе пусто было! — Пусто будет вашему отцу, и это произойдёт куда быстрее, чем он думает. — В смысле? — Люси резко притихла и посмотрела на мужчину. — Что ты имеешь ввиду? — Вы — товар, госпожа Люсьена. Вас можно купить, продать, обменять, вложить, но почему-то ваш отец из сотен удачных вариантов придумал вас «просрать». — казначей откинулся на стену и уставился в потолок. — Ваш супруг, уважаемый господин Жозе, один из влиятельнейших партнёров вашего отца, а потому мой хозяин свято уверен, что брак скрепит этот союз, забывая об одной единственной вещи, что его партнёр существует только благодаря Хартфелию. Иными словами, ваш папочка выдаёт вас за собственную пешку, которая ну никак не поспособствует расширению границ! Этот брак не имеет никакой экономической основы под собой, он имеет эффект сугубо внутренне успокоительный, да и то, крайне невыгодный и движемый исключительно эмоциями. А деньги, насколько вам должно быть известно, не любят эмоций. Короче говоря, ваш отец вас тупо просрал в никуда. И вот, как раз-таки это меня очень сильно обижает. Я не люблю убытков. — Ты хоть что-то любишь в этой жизни?! — Я люблю деньги. — Самуил немного озлобленно усмехнулся. — Но я люблю их не так, как ваш отец. В то время, как ваш отец одержим прибылью и преувеличением благ всего сущего, я искренне и беззаветно люблю «процесс» приумножения денег. Из одного серебряника сделать два, из сотни — тысячу, я извлеку выгоду из всего, потому что это мой образ жизни, тип мышления, уклад моего существования, который я не собираюсь менять, в отличии от хозяина и, судя по всему, уже скоро. — И куда же ты собрался уходить? — Ну, даже не знаю. — Чтоб ты и не знал?! Ты кого тут обмануть хочешь?! — Хм. — на лице мужчины вдруг появилась коварная ухмылка. — Знаете, Люси, вы — одна из немногих людей, которым я симпатизирую, а знаете почему. Вы непростительно умная женщина и от своего отца вы унаследовали только лучшие его качества. Это правда, я знаю, куда направлюсь. — И куда же? — Следом за вами, госпожа. Прямиком во дворец императора. И да, я не могу не похвалить ваш выбор на мужчин. У вас хороший вкус. Люси уже хотела спросить, откуда он знает о том, куда они направлялись, но это было бы очень глупо с её стороны. Такие, как Самуил знали всё, и даже больше, а потому взгляд карих глаз резко стал холодным и жёстким. — Ты мог его убить. — тихо выдохнула блондинка. — Ты сохранил ему жизнь не для того, чтобы надавить на меня. — У вашего избранника очень редкое имя. — казалось Самуил сейчас замурчит. Ему нравилось говорить с умными женщинами, ему вообще нравилось, когда красивая женщина ещё и немного блещет умом. — Вы ведь не знаете его династию, верно? — Знаю. — Да неужели?! — Самуил поправил съехавшие очки на вытянутом лице. — Не подскажите? — Рэдфокс. — но тут девушка слегка опешила, глядя на то, как собеседник засмеялся. — Ты чего смеёшься? — Забавно. — Что забавно? Что он Рэдфокс? — Да. — И почему же?! — Потому что Рэдфоксов больше нет. Войска императора уничтожили клан Рэдфоксов двадцать пять лет назад. — казначей открыто смеялся, глядя на то, как вытянулось лицо девушки. — Но всё ж сказать, что их не существует, было бы ложью. Император Игнил Драгнил вырезал весь клан Рэдфоксов, однако пощадил одну из дочерей главы клана. Металикана Рэдфокс — последний Железный Дракон во всей империи Фиор! Она живёт во дворце своего завоевателя, и у неё действительно есть два сына: Нацу и Гажил, однако истинные черты железных драконов унаследовал всё же именно младший сын. — Металикана Рэдфокс? — Люси вмиг задумалась. — А разве династия не передаётся по линии отца? — Как я уже ранее сказал, госпожа Хартфелия. Вы непростительно умная женщина. Передаётся. — А кто муж Металиканы? — Мой вам совет, Люси. — Самуил поднялся со своего места и с вызовом посмотрел на девушку. — Оставайтесь умной женщиной и не задавайте этот вопрос своему благоверному хотя бы до того момента, пока не окажитесь во дворце. С этими словами Самуил направился в стороны выхода, и буквально в тот же момент в комнату влетело с десяток взволнованных девиц и втащили свадебное кимоно. Суета развелась нешуточная, особенно когда в огромное поместье Хартфелиев начали подтягиваться первые гости. Знатные вельможа со всех округов тянулись для того, чтобы поздравить своего компаньона и найти себе влиятельных друзей, а может и будущих зятьёв. И всё же относительно гостей было немного, потому что лишь вчера была разнесена весть о свадьбе. Каждый гость встречался с особыми почестями и представлялся гостям, однако было и много случайных захожих, которые не успели предупредить о своём визите, поэтому к ним относились с особой осторожностью. На главном входе один из стражников придирчиво осматривал список гостей и высокого мужчину средних лет. Одет он был просто невозможно дорого, но строго и элегантно, а вот юная дева, что он вёл под руку, была одета в пёстрое кимоно, что отливала всеми цветами прекрасного. Девушка немного нервничала, и стражник пригляделся к ней: шикарное кимоно, статная фигурка, синие волосы собраны в аккуратную кичку, раздражал только веер, которым она прятала миловидную мордашку. Стражник очень осторожно убрал веер и пригляделся к тонким чертам лица, которые подчёркивал изумительный макияж. — Господин Эрик. — озадачено констатировал мужчина, пытаясь правильно выбрать тон. С человеком в такой одежде спорить не хотелось, тем более с такой девушкой. — Я прошу прощения за задержку, но вас нет в списке гостей. — Этого просто не может быть. — виновато улыбнулся мужчина и прикрыл один глаз. — Мы получили приглашение, правда довольно поздно, и не успели ответить. Может из-за этого? — А можно посмотреть само приглашение? — Конечно. — мужчина выудил из-за пазухи крохотный свиток. — Вот, это приглашение на свадьбу, адресованное нам лично! Стражник взял в руки свиток и развернул. Ошибки быть просто не могло, это действительно приглашение на свадьбу Хартфелиев, адресованное лично Эрику и его дочери Кинане. Стражник ещё раз оглядел пару, после чего свернул пергамент, и извинился за задержку. — Желаю вам хорошо провести время, а вашей ненаглядной дочери найти жениха. — Я на это очень надеюсь. — добродушно улыбнулся Эрик, притягивая к себе дочь. — Она у меня немного стеснительная, но я уверен, что это не станет проблемой. — Приятного вечера, господин Эрик. — Благодарю. С этими словами пара прошла в помещение. В коридоре было пустынно, а девица с трудом переставляла ноги и с опаской глядела по сторонам. Вдруг громкий шлепок разорвал тишину, а дева аж подорвалась под гаденькое хихиканье одноглазого упыря. — Доча, расслабь свои аппетитные булки. — Эрик с трудом пытался не заржать. — Мы уже внутри. — Твою мать. — миловидная девушка заговорила голосом молодого императора. — Так низко я ещё не опускался. — Слухай, а тебе идёт платье. Может тебя тут какому-нибудь богачу продать? — Мне сейчас не до шуток. — Ну прости. — виновато пожал плечами Эрик. — Твою фигурку и рожу ещё можно завернуть в кимоно и спрятать под грим, а вот с твоим братом сложнее. Там уж не прокатит. — Это я уже понял. — белоснежная пудра умело скрывала алеющие щёки парня. — Боги, и что дальше? — А дальше не испорти идеально идущий план. — Эрик резко переменился в лице и начал прислушиваться к каждому шороху. — Значит так, сейчас у тебя будет просто невообразимо тяжёлая задача: не проронить ни слова, потому что, не приведите боги, хоть кто-то спалит тебя, и нам обоим конец. Держись подле меня и всем строй глазки. Если кто-то будет лапать за жопу или за грудь — ни звука, никаких эмоций и уж тем более рукоприкладства! Сломанный нос заживёт, а вот пустая башка не отрастёт. Ты меня понял? — Понял-понял. А дальше-то что? — Меньше знаешь — меньше суетишься — меньше шансов на провал. Когда придёт время я дам тебе все инструкции, а сейчас, доча, улыбаемся и сверкаем глазками. — А где ты взял приглашение? — Мальчик, это самое дешёвое, что тебе придётся выкупить. А теперь заткнись и представь, что ты нем. С этими словами пара вошла в помещение, где играла музыка, царило застолье и суетились гости. Вечер хоть и был намётан в последнюю минуту, но был просто великолепен. Хартфелий явно не скупился на угощения и развлечения, а потому гости не скупились на подарки молодожёнам. Всё было просто великолепно, если не считать голодных серых глаз юной прелестницы, которой сказали ничего не есть и не трогать, что само по себе было насилием. Втихаря, пока новоиспечённый папочка не видел, Нацу таки умудрился утащить пару пирожных, однако тут гости притихли и в зал вошли они: совершенно не выглядящий на свой полтинник, статный высокий мужчина с длинными волосами и аккуратными усиками, и девушка, от вида которой сердце Нацу укололо. В свадебном кимоно она выглядела просто прекрасно, розовый шёлк струился по точёной фигуре, золотые волосы были собраны в ажурную кичку и отливали на свету. Она была просто идеальна… и шла под венец с другим. — Только не наделай глупостей. — тихий голос Эрика слегка отрезвил и Нацу посмотрел в сторону мужчины, который с опаской косился в сторону «дочери». — Одно неверное движение, доча, и всё пойдёт крахом. Эти слова заставили парня собрать всю свою волю в кулак. До самого конца вечера Нацу не открыл рта, даже чтобы выпить воды. Все, что он мог видеть — это потухший взгляд карих глаз. Люси не улыбалась даже собственному жениху и было в этих глазах, что-то до боли знакомое. Это взгляд пленницы, взгляд подбитой птицы, что больше не взлетит… взгляд его матери. — Кинана. — голос Эрика вывел Нацу из ступора. — Пора. С этими словами мужчина встал, а Нацу лишь молча проследовал за ним, пытаясь не выдавать шаткую походку. За всем этим, Нацу даже не заметил, как пролетело драгоценное время, а вот сейчас счёт шёл на минуты и Эрик не терял ни бдительности, ни драгоценных секунд. Они шли по коридорам поместья, однако, чем меньше попадалось людей, тем быстрее начинал идти Эрик. Если он всё правильно рассчитал, а у него был надёжный источник, то им хватит времени. Вдруг мужчина резко остановился и посмотрел куда-то вдаль, пытаясь собраться толи с мыслями, толи с духом. А вот Нацу похоже этого даже не заметил. Он думал лишь о том, чтобы намылить шею этим проклятым Жозе и Джуду за то, что вообще посмели думать, что будут распоряжаться тем, что его по праву. — Дальше пойдёшь сам. — Эрик, не поворачиваясь к Нацу лицом указал куда-то в даль коридора, после чего тяжело выдохнул. — Дойдёшь до конца, а там всего один поворот, пойдёшь до упора и там покои твоей ненаглядной. Сейчас надо подождать каких минут пятнадцать, а там мы с тобой расстанемся. Выйдешь из поместья на задний двор, там вас будут ждать два коня. Сделаешь всё как надо — не будет никаких проблем, но в Харгеон вам лучше больше не возвращаться. Вопросы? — Зачем ждать пятнадцать минут? — Если спиздишь свою девочку сейчас, её жених, не найдя её на брачном ложе, подымит шум. Ты должен зайти вслед за ним с опозданием где-то на минуту, чтобы не привлекать лишнее внимание, тихонечко вырубишь и тогда валите со своей девицей, куда глаза глядят. Вопросы? — Нет… вопросов нет. — Хорошо. — Как я тебя найду и сколько я тебе должен? — требовательно выдал Нацу. — Ты не думай, я своё слово держу и уж точно в долгу не останусь! — Очень на это надеюсь, Нацу. — Эрик грустно улыбнулся и повернулся к юнцу. — Правда надеюсь. — Наша встреча была случайной, но как только я доберусь до Столицы, я клянусь тебе… — Ты не найдёшь меня, Нацу. — улыбка на лице Эрика стала шире, а в глазах мелькнуло неподдельное чувство вины. — И поверь, ни одна встреча со мной не бывает случайной. Я нахожу вас сам, а потому я могу тебя с уверенностью заверить, что это последняя наша с тобой встреча. Нацу опешил от услышанного. Парень слегка пошатнулся и нервно посмотрел по сторонам, после чего вновь смерил незнакомца, что с блаженной улыбкой смотрел на Драгнила. — Но… ты же сказал, что я должен вернуть тебе долг. — А ты сказал, что держишь слово. — Эрик обречённо выдохнул. — В том баре, в поисках последней надежды, ты пошёл за незнакомцем, который велел надеть тебе платье. Ты поверил мне на слово… и видимо, мне тоже придётся тебе поверить. У меня будет просьба для тебя Нацу, и я могу лишь поверить, что ты её выполнишь. — Просьба?! — Не все в нашем продажном мире можно купить за деньги. Есть такие вещи, которые можно только попросить или дать задаром. Ко мне это, конечно же, не относиться, а вот на счёт тебя можно поспорить. — … — Нацу почему-то не нравился тон, которым говорил мужчина, но всё же взял себя в руки и уверенно заглянул в один глаз. — Что я должен сделать? — А ты мне нравишься, Нацу. — коварно улыбнулся Эрик, в голове рассчитывая, сколько у них ещё осталось времени. Успеют. — Знаешь, Нацу, род моей деятельности подразумевал не самые моральные действия, и не стану скрывать, мне приходилось убивать за деньги. Я никогда этим не гордился, да и делал это втридорого, чтобы уж точно отбить желание у назойливых клиентов. Мне заказывали разных людей, и за каждого я брал баснословные деньги, но знаешь сынок, скажу тебе честно, нашего дражайшего императора Игнила, я бы прирезал бесплатно. Эрик лишь усмехнулся, глядя на то, как навострил ушки молодой юнец в платье. Медленно вышагивая вдоль пустынного коридора, Эрик вдруг почувствовал как в груди зашевелилось что-то уже настолько давно забытое, но почему-то живое. Хоть бы это оказалось изжогой, а то так и нормальным человеком стать недолго. — Знаешь Нацу, а ведь был период в моей жизни, когда я искренне и беззаветно верил, что не смогу убивать. Я верил, что у меня будет нормальная семья и жизнь, и самое ужасное, Нацу, что она у меня действительно была. — левый глаз Эрика мечтательно заблестел. — Я был молод, силён, до одури влюблён в юную девушку. Она никогда не была писаной красавицей, но почему-то я любил её больше всей жизни. Я не помнил себя от счастья, когда сделал ей предложение и она ответила мне: «Да». Мы должны были сыграть свадьбу, Нацу… Вдруг мужчина резко замолчал, а на, лишь на миг, сияющем лице промелькнуло отчаяние и боль. Нацу лишь осторожно приклонил голову и исподлобья посмотрел на собеседника: — И что случилось? — Случилось. — лицо Эрика вновь приобрело безразличие. — За два дня до свадьбы в нашу деревню пришли войска императора. Я так и не понял, зачем они пришли, чего хотели, да и с какой целью вообще явились… но погуляли они знатно. В тот день я лишился глаза, и знаешь, Нацу… я жалел, что не лишился головы. Жалел, что не умер, потому что тогда смерть не казалась мне такой страшной, по сравнению с тем, что войска этого ублюдка творили с моей невестой. — … — Нацу лишь крепко сжал челюсть и отвернулся. — Мне жаль. — Знаешь… последнее, что я видел правым глазом это то, как хохочет этот ублюдок, пока его воины насилуют девиц моей деревни. Одна, две, десять, сотня, ему же насрать. Для него мы скот, и в ту ночь он дал мне это понять. — Эрик медленно подошёл к стене и упёрся в неё руками, пытаясь собрать мысли в кучу. — Наверное, я должен был её добить, но после всего, что она пережила у меня просто не хватило духу. Я не верил, что мы сможем жить, как нормальные люди, но я очень старался. Я окружил её заботой, пытаясь построить быт на пепелище, а она бросалась в истерику от каждого моего прикосновения или громкого звука. Любовь всей моей жизни умерла в ту ночь… ради чего? Ради чего умерла та, ради которой я жил? Ради чего, Нацу? Ради одного ночного загула императорского ублюдка? — Мне жаль. — Если б на этом всё кончилось, Нацу. Я не верил, что смогу что-то исправить, но жизнь внесла свои коррективы и уже через пару месяцев я заметил, что у неё начал расти живот. Это стало настоящим испытанием воли для меня, но я даже не представлял прежде, насколько всё плохо. Она родила девочку и не было больше в моей жизни минуты, чтобы я не боялся оставить их одних. Я видел, что вот-вот наступит день и она что-то с ней сделает, но оказалось, что бояться я должен был не за ублюдка. — Эрик посмотрел Нацу прямо в глаза, а на стене остались явные следы от ногтей. — Я нашёл свёрток возле реки. Она кричала толи от страха, толи от голода. Я не знал, но добило меня не это. Осознание того, что река бурная, течение быстрое… вот, что вернуло меня на землю. Больше любовь всей своей жизни я не видел никогда. Эрик шаткой походкой отошёл от стены. Вдруг на лице просияла немного болезненная улыбка, отчего Нацу передёрнуло, однако мужчина не обратил на это никакого внимания. — Знаешь, Нацу, ты — первый человек, которому я это рассказываю. — И почему же? — Хороший вопрос. — Эрик тяжело выдохнул. — Кинана. Я назвал её в честь матери. Ты не представляешь, насколько она похожа на свою мать. — Твоя дочь? — Я потратил больше двадцати лет на то, чтобы убедить себя в этом. Нет на свете человека, которого бы я любил хоть на толику больше… иногда мне даже кажется, что я люблю её не как дочь. Наверное, именно поэтому я так одержим выдать её замуж. Я не смог убить последнее, что осталось от той, ради которой я жил, и знаешь… она — единственное, что сохранило в моей жизни смысл. — вдруг Эрик словно что-то вспомнил. — Ладно, у нас осталось не так много времени. — Что я должен сделать, Эрик? — Нацу уверенно шагнул в сторону мужчины. Парня буквально рвало от злобы и он для себя решил, что чтобы не попросил этот мужчина — он выполнит это безоговорочно. — Вот этим ты мне и нравишься. Рвёшься в бой, отстаиваешь правду, мало таких осталось. — тут Эрик подошёл к парню вплотную и посмотрел в серые глаза. — Я ненавижу императора и весь его род. Я бы снял кожу с каждого Драгнила в империи и набил бы себе чучел в доме. Я бы любовался этим зрелищем каждый день и не испытывал бы никаких угрызений совести от слова совсем! А потому, мой дорогой Нацу у меня будет к тебе просьба. — Говори. — голос предательски дрогнул, однако глаз парень не отвёл. — … — Эрик долго смотрел в серые глаза, после чего буквально сквозь зубы процедил. — Когда взойдёт тринадцатая луна и выблядок Игнила придёт к власти, а весь мир падёт к его ногам, сделай мне милость Нацу. — Какую? — Не стань такой же мразью, как твой отец. Наверное, Нацу должен был удивиться, отпрянуть, но вместо этого парень ощутил лишь горький тошнотворный ком во рту, и внезапно накатившую слабость в ногах. Ему хотелось закричать, но он не мог даже вдохнуть, а Эрик так и продолжал неотрывно смотреть в глаза человека, которого ненавидел всеми силами души только по праву рождения. И Нацу это понимал, как никто. — Как? — Не важно, как. — грубо перебил Эрик. — И ещё менее важно, сколько людей помимо меня об этом знает. Просто сделай то, что я велел. — … — с трудом глотая воздух, Нацу пытался выдать хоть один звук. — Почему? — По той же причине, по которой я воспитываю Кинану. Дети не должны отвечать за грехи своих родителей, но ты, Нацу, ответишь за все грехи своего отца. Они перейдут к тебе по наследству вместе с троном и каждая пролитая твоим отцом капля крови будет на твоей совести, как его первенца. Помимо меня в этой империи найдутся сотни тех, кто захочет вонзить тебе клинок в горло, даже не разбираясь кто ты. — Так почему ты этого не сделал сразу?! — … — вдруг губы мужчины тронула грустная ухмылка. — Ты похож на своего отца настолько, что увидев тебя я сначала не поверил своему глазу. У тебя есть то качество Игнила, которое уничтожило мою деревню. В погоне за желаемым ты поставишь на кон то, чего у тебя нет и ты добудешь это любой ценой… но, когда желаемое уже было у тебя в руках… ты просто отпустил это… а твой отец бы не смог. — Эрик начал медленно отступать и украдкой поглядывать по сторонам, пока Нацу пытался переварить сказанное. — Я не верю, что ты станешь лучшим императором, чем твой отец, но верю, что ты станешь не таким, как он. «Другой» не значит «Лучше», но и не «Хуже». Просто будь душкой и забудь о нашей встрече. Мы больше никогда не увидимся, мальчик мой. Так что забудь меня и сделай то, что я тебе велел. А теперь иди к своей блондинке, время вышло. С этими словами Эрик просто развернулся и направился вдоль коридора, оставляя будущего императора с небывалым грузом ответственности. Однако Нацу не особо-то и торопился сорвать брачную ночь, а продолжал как вкопанный пялиться в спину уходящего наёмника. — Эрик… Я не выполню твоей просьбы. — твёрдо окликнул парень, от чего мужчина резко замер и развернулся. Нацу же лишь зловеще оскалился своей фирменной улыбочкой. — Я никогда тебя не забуду и не перестану искать встречи, но я тебе обещаю, что когда я приеду во дворец, я дам этому ублюдку в рожу так, что зубы разлетятся по всему тронному залу. — Ха. — впервые за всё это время, Нацу увидел, как Эрик искренне смеётся, после чего мужчина гордо вздёрнул подбородок и подмигнул одним глазом. — Считай договорились. А теперь вали, покуда твою бабу не обрюхатили, пока ты тут языком мелешь! С этими словами Эрик скрылся в темноте, а Нацу в коридоре. Мысли роились, а злобы искренне не хватало. Но сейчас он должен думать не об этом. На данный момент ему предстоит пойти на самую отчаянную авантюру в его жизни. А пока по коридорам летело чудо в пёстром кимоно, Люси смиренно ждала на футоне своего новоиспечённого мужа. Сказать, что она чувствовала себя отвратительно — это ничего не сказать, но толика надежды у неё всё же была. И вот, дверь в комнату отварилось и Люси с трудом сдержала вой отчаяния. — Добрый вечер, Люсьена. — довольно галантно и вежливо поздоровался Жозе, поклонился и сел на колени возле футона. — Вам понравился праздник? — Да, всё было замечательно. — блондинка с дрожью пыталась поправить кичку. Она заметно нервничала, но пыталась успокоиться. — Надеюсь Хартфелии вас не разочаровали. — В этот раз нет. — Жозе явно хотел пошутить, однако вмиг ощутил, насколько неуместно это сделал. Он попытался как-то сгладить накатившее напряжение и лишь осторожно взял дрожащую ручку. — Госпожа Люси… эх… наверное, нам стоило об этом поговорить до бракосочетания. Всё это очень спонтанно и неожиданно, и поверьте мне, не только для вас, но всё же я хочу, чтобы вы знали. Мне не всё равно, как вы себя чувствуете и я бы очень хотел немного сбросить напряжение. — Я вас понимаю, просто. — Люси с трудом выдернула свою руку из цепких ладоней мужа. — Я… Мне… Не поймите меня превратно, вы замечательный мужчина, мне просто надо немного освоиться с этим, привыкнуть. — Я понимаю вас. — немного обижено Жозе опустил голову. — Я вовсе не настаиваю. Просто хочу немного сократить дистанцию. До меня дошёл слух, что у вас был человек, которого вы очень любили. — Да, это правда. — голос блондинки дрогнул. — Вы даже не представляете насколько. — Люсьена. — Жозе широко расставил руки. — Дайте мне всего один шанс заслужить ваше сердце. Подойдите ко мне. В этот момент Люси показалось, что мир медленно, но верно летит в Тартар. В этот момент она хотела завернуться в футон, на котором сидела, но уж точно не в объятья своего мужа. Нет, Жозе был очень респектабельным, вежливым и даже, в какой-то степени, понимающий. Однако, сам факт, что её обнимет кто-то другой вызывал у Люси ужас. — Люсьена. — Жозе слегка подался вперёд, отчего девушка резко отпрянула. — Люсьена, пожалуйста, просто подойдите. Обещаю, я вас не обижу. Глаза мужчины внушали доверие, однако всё на корню испортил шум, раздавшийся со стороны входа. Сказать, что пара удивилась — это ничего не сказать, а завидев девушку в пёстром кимоно, Жозе и вовсе пришёл в бешенство. — Я очень извиняюсь! Вы не могли бы покинуть комнату?! — Жозе резко поднялся на ноги и повернулся к незваной гостье. — Женщина, вы меня… Вдруг Женщина подошла в плотную и положила холодные пальчики на губы ошалелого мужчины. Жозе растерялся настолько, что даже не сразу смог почувствовать острую боль в районе плеча. Однако стоило мужчине лишь вдохнуть, как доселе изящные пальчики обхватили челюсть мужчины крепкой хваткой и нанесли ещё несколько колотых ударов. Жозе осел, а Люси только собралась закричать. — Люська, ни звука! — молодая дева вдруг заговорила голосом несносного мальчишки, а серые глаза недобро блеснули, переводя взгляды то на Люси, то на жениха. — Спокойно, мужик, ничего личного. — Н-нацу?! — у Люси пропал дар речи, ноги обмякли, а сама она едва не упала в обморок. — Ты что… Ты как… Что ты сделал с Жозе?! — Ничего с ним не случиться! — огрызнулся парень в платье и положил мужчину на футон. — Он тут пока по спит, а когда проснётся, мы уже будем далеко! — Нацу, ты идиот?! — блондинка подорвалась. — Ты думаешь… Но договорить девушке не дал наглый и такой бестактный поцелуй, который не позволил ей даже вдохнуть. Мысли спутались, она никогда не целовалась с женщиной, однако с таким чудиком ей придётся привыкать к разным казусам. — Люси. — оторвавшись от столь любимых губ, Нацу посмотрел на девушку, словно на кусочек мяса. — Я напялил платье, чтобы тебя отсюда забрать. Я тебе клянусь, если мы сейчас же отсюда не уйдём… Я тебя лишил брачной ночи, я же это и исправлю. — … — Люси долго пыталась что-то сказать поперёк, после чего свирепо впилась в столь любимые губы и злобно шикнула. — Ты сумасшедший. А Нацу было всё равно. Она тут, она пойдёт с ним хоть на край света, а большего ему было и не нужно. Аккуратно прикрыв незадачливого муженька, пара направилась мерным шагом в сторону заднего выхода. Редкие гости порой косились в сторону пары, однако, что плохого в том, что невеста идёт по коридору со своей подружкой? И всё же, на пол пути нашёлся стражник, которого очень обеспокоило нахождение блондинки не на брачном ложе. — Госпожа Люси, почему вы не со своим супругом? — Да вот, вышли с подружкой подышать. — девушка пыталась выглядеть естественно, пока Нацу отчаянно махал веером и строил глазки. — Супруг-то не денется никуда. — Люсьена, вы не должны здесь находиться. Ваш отец очень беспокоится о том, чтобы свадьба прошла хорошо. Я провожу вас в ваши покои. — Отказать подружке будет невежливо! — Люсьена, послушайте… Но не успел парень договорить, как крепкий удар по морде отправил его в моментальный нокаут! От увиденного Люси взвизгнула, а Нацу лишь потёр костяшки, схватил любимую и дал дёру к выходу. Он отправил в нокаут пока только одного стражника, а значит у них есть ещё все шансы незаметно выйти из поместья! … «Незаметно» и «Нацу» это — несовместимые вещи. Наткнувшись на тройку вооружённых стражников, мужчин резко заинтересовал напуганный взгляд госпожи, однако вместо ответов, один получил в морду, второй — коленом в пах, а третий удрал подымать тревогу. Ну почему каждый раз, когда всё просто идеально продумано, Нацу обязательно что-то запорет!!!??? Уже забыв про всю конспирацию, Нацу просто нёсся, таща за собой Люси, что с трудом поспевала. Однако, спустя пару поворотов парню это надоело и он подхватил девушку на руки. Стражники шныряли то тут, то там, а парень отбивался как мог, пока надежда окончательно не покинула рассудок парня. — Люси! — кричал Нацу на бегу. — Мы на каком этаже вообще!!!??? — На третьем! — но тут девушка в ужасе сжалась на руках. — Нацу, впереди стража, назад!!! — НЕТ!!! — кричал не своим голосом парень в платье и лишь прибавил шагу. — ТОЛЬКО ВПЕРЁД! Впереди стояло около пяти вооружённых стражников, но Нацу и не думал тормозить. Уже обрадовавшись лёгкой добыче, Нацу вдруг одной ногой заскочил на стену, после чего оттолкнулся от другой стены и вынес окно плечом. Сказать, что стража обосралась — это пустой звук, потому что это псих выпрыгнул в окно с третьего этажа, так ещё и с госпожой на руках!!! Люси показалось, что её сердце на миг остановилось. Но заместо удара она вдруг почувствовала под собой крону дерева, что, толи чудом оказалась под ними, толи Нацу всё рассчитал. Расцарапанные, но вполне целые парень с девушкой скатились на землю, отделавшись лишь парой ссадин и испугом. Во всём этом балагане Нацу уже давно потерял свой парик, накладную грудь, да и вообще больше походил на циркового клоуна, что сбежал из сексуального рабства, но внешний вид его сейчас вообще не волновал. — Ну что ж! — Нацу схватил блондинку и понёсся сломя голову к задним воротам. — Всё почти так, как я и планировал! — Нацу, ты идиот!!! — кричала Люси. — За нами гонится толпа вооружённых стражников моего отца, мы выпрыгнули в окно третьего этажа и сломали фамильную сакуру!!! — Я СКАЗАЛ: «ПОЧТИ»!!! Редкие солдаты встречались и в саду, однако сердце Люси сжалось в тот момент, как в окне появился взволнованный Хартфелий. Он не пришёл в бешенство лишь потому, что вид размалёванного потрёпанного парня в платье вызвал у него такой шок, что он просто пытался понять, что вообще происходит. — Люси?! — Джуд в ужасе смотрел на дочь. — Это как понимать?! — Папочка. — казалось блондинка сейчас просто упадёт в обморок. — Я тебе всё объясню. — Нечего тут объяснять!!! — завопил не своим голосом размалёванный парень в платье, подхватил девушку на руки и злобно посмотрел на Хартфелия. — Она моя и я её забираю!!! Джуд растерялся настолько, что даже не мог отдать команды солдатам о погоне, но на счастье, они уже её организовали. До задних ворот пара добежала. Увы, но Люси точно знала, что папочка это так не оставит, а потому юрко запрыгнула на уже ждавшего их скакуна и натянула вожжи. Нацу проследовал её примеру и два жеребца кинулись в сторону леса. Шум погони не затихал от слова совсем, от чего Люси казалось, что вот-вот их нагонят, и всё же Нацу летел сломя голову, словно точно знал куда. Это внушало надежду, однако хвост становился всё громче и ближе. Но тут в зарослях леса появился просвет. Огромный верёвочный мост над бурной рекой: довольно широкой, но не глубокой. Так как враги были уже на хвосте, Нацу кинулся прямо сквозь него. Каждая секунда могла стать для них роковой, а потому парень обнажил катану ещё до того, как пересёк мост. Стоило копытам скакунов коснуться земли, как такой же стук копыт послышался на той стороне моста. Вот теперь точно, одна секунда могла стоить головы. С этими мыслями Нацу, не разворачивая скакуна, спрыгнул с него на бегу, от чего Люси едва не умерла от страха, а парень от сломанной шеи. Пролетев кубарем пару метров, Драгнил подорвался на месте и кинулся на врагов с катаной на потеху тем. На пятёрку скакунов с одной катаной — это самоубийство, но вдруг глава вереницы заметил, что парень-то смотрит не на них… А на верёвку. Со всей дури мужчина стегнул коня, а Нацу уже занёс меч для удара. Одно движение, и два каната были перерезаны, отчего четыре жеребца по-падали в реку, два наездника ухватились за верёвки, а один всё же успел перескочить прежде, чем мост обвалился. Вот тут-то и пригодились дедушкины тренировки на уклонение, так как делать это от меча наездника было куда тяжелее, чем от пехотинца. Жеребец топал копытами, а его всадник размахивал мечом, но Нацу не терял надежды и рьяно отбивался, до тех самых пор, пока жеребца на полном ходу не сбил конь Люси и тот не скинул своего хозяина. — Госпожа Люси, что вы делаете?! — солдат тут же поднялся и начал отбивать удары Нацу. — Он же вас похитил!!! — Это вы меня похитили! — кричала блондинка. — Нацу, прошу тебя, давай просто уедем! Легче сказать, чем сделать. Стражник оказался не из робкого десятка, а потому и без того вымотанному Нацу пришлось несладко. Мужчина рьяно стремился выполнить свой долг, а по оставшимся двум верёвкам к нему медленно стремились присоединиться его соплеменники. Нацу стоял особняком, однако стоило стражнику занести катану для очередного удара, как тупая боль на затылке резко вывела мужчину из строя и тот рухнул на землю. В этот момент душа блондинки ушла в копыта жеребца, на котором он восседала, а Самуил в свою очередь лишь с полной невозмутимостью поднял меч отрубившегося воина и направился к оставшимся верёвкам. — Самуил, что ты творишь?! — кричал не своим голосом уцепившийся за канаты мужчина. — Это как вообще понимать?! — По моим подсчётам ты и твой друг не утоните. — добродушно улыбнулся мужчина, поправляя очки. — Течение не настолько сильное, чтобы смыть вас с верёвок, более того, оно прибьёт вас к тому берегу. Однако, если всё же отпустишь, советую снять доспех, ведь иногда и мои расчёты имеют погрешность. С этими словами Самуил с невозмутимым лицом перерезал верёвки и спокойно повернулся к ни черта не понимающему Нацу. Парень ахренел настолько, что даже опустил катану, а Люси и вовсе едва не свалилась с коня. — Я не люблю кровь. — брезгливо выдал мужчина, вытирая лезвие. — Она плохо отстирывается. — Какого чёрта ты тут делаешь? — парень не особо выбирал выражения. — Я вас ждал. Вы явились ровно в то время, как я и рассчитывал. Вы из тех людей, господин Нацу, которые просто не могут не привести за собой хвост, ни по каким расчётам. — Самуил. — голос Люси заметно дрогнул. — Что ты здесь делаешь? — Я пришёл, потому что знал, что вам понадобиться помощь. — Ты дал мне нож. — Нацу настороженно начал отступать назад. — Почему? — Я дал вам куда больше, господин… Рэдфокс. — последнее слово он буквально прошипел, давясь слюной. — Поверьте, я вложился в ваше спасение куда больше. — Ты - информатор Эрика. — злобно рыкнул Нацу. — С чего вдруг акт такой щедрости? — Люди должны помогать друг другу, господин Нацу. Сегодня я вам помог заполучить то, что вам дорого и я искренне надеюсь, что вы вспомните об этом, когда во дворце освободиться должность казначея. — Сволочь подсчитанная. — Да, господин Нацу. Именно это сегодня и спасло вам жизнь. — Самуил поправил очки и самодовольно оскалился. — Профессиональная деформация, цифры не знают эмоций. Я уверен, что ваш казначей не особо питает любовь к вашей династии. — Он такой же ублюдок, как и ты. — Вот видите! Вы ничего не потеряете. Лишь приобретёте… Или уже приобрели. Нацу посмотрел на напуганную блондинку, после чего брезгливо зыркнул на этого нагловатого очкарика. — С чего ты решил, что я могу тебе помочь? — У вас очень красивое имя. Среди Элиты я знаю лишь одного Нацу, и его мать — Металикана Рэдфокс. — Ты понял это по нескольким ударам в бою?! — Так мы договорились? — вопросом на вопрос ответил Самуил. — Или мне стоит заговорить о её муже? — … — Нацу опустил катану и нервно усмехнулся. А этот мужик хорош. — Мои гонцы приедут за вами через две недели. — О, не беспокойтесь за меня! Я сам явлюсь во дворец! По моим подсчётам вы окажетесь там всего лишь через два дня, я же прибуду чуть позже. — Расчётливый ублюдок. — Благодарю за комплимент. Нацу ничего не ответил, а лишь молча проследовал за своим конём, оседлал скакуна, взял поводья обеих лошадей и направился прочь. — Самуил. — блондинка обернулась в сторону отдаляющегося силуэта. — Спасибо. — О, госпожа Люсьена. — шёпотом, чтобы его никто не услышал, выдохнул Самуил. — Я всего лишь вложил вас более разумно, чем ваш отец. Ночь была ясная, однако уже к полуночи небо затянули свинцовые тучи и Нацу с Люси вернулись, будучи промокшими до нитки. При виде брата с потёкшим гримом и в платье, Гажил чуть не обделался, однако Полюшке было плевать. Она расцеловывала загулявшую послушницу и обещала, что больше никуда не отпустит. А Нацу просто пошёл… Снимать стресс выпивкой. Их немногочисленный отряд прибился к какой-то таверне с рядком маленьких избушечек, но Нацу было плевать. Он нещадно вливал в себя алкоголь натощак, пытаясь забыться в громкой музыке и мыслях о том, как же ему всё это надоело. Таверна была шумной, Леви и Гажил уже ушли спать, но веселье и не думало униматься. Доступные женщины цеплялись на Локи и Дроя, Ромео нашёл очередную гадость и бегал с ней за Венди, пока та визжала, Полюшка спивалась, а Нацу… Нацу не мог выкинуть из головы их разговор с Эриком, с Гилдартсом. То, что обычно многие молвят о Драгнилах в принципе. Музыка заглушала шум дождя, а Нацу бродил пьяной клушей. Он улыбался всем, смеялся, и только Люси смогла различить в потёках туши, грима и проливного дождя, как блестели слёзы. Слёзы простой человеческой усталости. Он достиг своего предела. Истинного предела. Сейчас он был морально истощён настолько, что казалось к нему можно подойти и пырнуть ножом. Тоненькие пальчики ухватились за дорогое платье, от чего Нацу повернулся. Перед ним стояла блондинка, которая не поленилась смыть свой макияж и сейчас смотрела на то, как под проливным дождём остатки краски перетекают на дорогой шёлк. — Люси. — дрожащим толи от слёз, толи от усталости голосом выдохнул Нацу и немного с издёвкой улыбнулся. — Как я выгляжу? Хартфелия ничего не ответила, а лишь взяла мокрую тряпку и начала медленно стирать с лица парня косметику. Медленно и осторожно, не пропуская ни одного миллиметра кожи, Люси медленно перешла на шею, куда стекли остатки. Ослабив пояс, Люси скинула платье Нацу с плеч в лужу, благо он хоть штаны додумался под платье нацепить. Дождь смывал этот проклятый грим вместе с остатками этого проклятого дня, а Люси не давала ни одному подтёку остаться на идеальном теле парня. Осунувшийся, со впалыми щеками, и всё же, это был её Нацу. Осторожно взяв голову парня, блондинка нежно, но очень горячо поцеловала мужчину в губы, после чего отстранилась и посмотрела в серые глаза: — Ты прекрасен. С этими словами Хартфелия взяла своего любимого за руку и молча повела куда-то в сторону. *** Горячее тело податливо извивалось в руках, и Нацу до сих пор не понимал, почему ещё не сорвался. Он пытался об этом не думать, особенно когда с коралловых губ Люси вновь срывался сладостный стон. Комнатка была маленькой, тёмной, а слышимость тут была потрясающей, но сейчас блондинке было плевать и на наставницу, и на то, что она об этом пожалеет, и на что-либо другое. Сегодня днём она едва не стала супругой пятидесятилетнего хорошего мужчины, а уже сейчас её обнажённое тело нежиться в руках любимого. Закусывая губы до крови, Люси пыталась зажать рот рукой, чтобы сдержать очередной стон каждый раз, когда Нацу целовал её шею, плечи, грудь, заставляя вздрагивать каждый раз, когда он опускался слишком низко. Она дрожала от его ласк, а он дрожал, чтобы не сорваться и с каждой секундой это становилось всё тяжелее. Жадно впившись в столь необходимые губы, Люси обвила шею парня мёртвой хваткой, а одну ногу закинула на бёдра. Ещё никогда прежде она не испытывала ничего подобного. Она ловила себя на мысли, что ей хотелось большего. Она царапала его спину, пытаясь прижать к себе ближе. Она ловила каждый его вздох, совершенно не думая о том, что может произойти. Ей было всё равно. Закинув обе ноги мужчине на бёдра, девушка выгнулась в спине, прижимаясь к парню всем телом, однако реакция со стороны последовала молниеносно, и вовсе не та, что ожидала прелестница. Нацу буквально подорвался и отскочил назад, пытаясь унять сбившееся дыхание и сдержать уже становящееся довольно болезненным возбуждение. Пот крупными каплями капал со лба, дрожащего всем телом мужчины, а Люси лишь непонимающе поднялась со своего места. — Люси, я не каменный! — голос Драгнила заметно дрожал. — Надо остановиться. Ещё пара минут, и мне твоё согласие уже не понадобиться. — Нацу. — девушка села на футон и осторожно приобняла любимого. — Ты весь дрожишь. — Мне плохо, Люси. — Нацу не выдержал и просто опрокинул голову девушке на плечо. — Ты себе не представляешь, как мне сейчас плохо. Я не бог, я даже не святой. Я просто мужик и я сейчас либо тупо рехнусь, либо наброшусь на тебя, и никто меня не оттащит. — Нацу. — Люси подняла голову парня и поцеловала в губы. — Мой Нацу. — Люси, я не шучу. Мне реально твоё согласие не понадобиться. — … — чертовка осторожно укусила парня за губу и медленно оттянула. — Я знаю. С этими словами послушница Полюшки обвила шею любимого и потянула на себя. По правде, Нацу опешил, но сопротивляться не стал. Впившись в шею мужчины, холодные тонкие пальчики блуждали по обнажённому телу Драгнила, в то время как на шее появлялись всё новые синяки. Вдруг Люси оторвалась от своего занятия, и посмотрела в уже черные глаза любимого. — Сегодня ты лишил меня брачной ночи. — немного обижено выдохнула девушка, запуская руки в короткие розовые пряди. — Ты мне должен. В этот момент Люси откинулась на футон и шире раскинула бёдра. Она знала на что шла, а потому это придавало какую-то уверенность. И причём не только ей. От действий блондинки Нацу просто сорвало крышу. Вот она — та, которую он так долго и рьяно желал, сама предлагает себя, потому что любит его, а всё остальное неважно. Намертво впившись в пухленькие губки, Нацу на миг показалось, что он сейчас откусит от неё кусок плоти. Ему было настолько мало. Господи, он так её желал, что на молочной коже оставались не только следы от поцелуев, но и отпечатки целой ладони. Девушка не знала себя от ласк и даже синяки не могли её отвлечь от того огня, что обуял их обоих. Истинный огонь во плоти. Но когда его плоть прикоснулась к её лону, она вздрогнула. — Всё хорошо. — тихо шепнула девица и впилась мужчине в губы. — Всё хорошо, Нацу. И всё же, он чувствовал, как она дрожит под ним. Люси сказала, что всё хорошо, она целовала его губы и прижималась всем телом, но Нацу был таким же, как и его отец… А отец всегда чувствовал, когда его боялись. В этот момент Нацу показалось, что он реально сошёл с ума, а Люси лишь непонимающе глядела на внезапно замершего парня. Вдруг Нацу приподнял это милое личико и нежно, насколько мог, поцеловал её в лоб. — Я люблю тебя. — тихо прошептал парень, пытаясь не сдохнуть. — Я правда тебя люблю. — Нацу. — виновато выдохнула блондинка. — Всё хорошо, правда, я… — Тс-с-с. — Нацу приложил большой палец к губам той, ради которой был готов жить даже в самом отпетом дерьме. — Если я сломаю эту стену сейчас — она навечно останется, между нами. — … — Люси виновато посмотрела в глаза. — Ты не хочешь? — Я хочу так, что мне кажется, я сошёл с ума… Но, чтобы та стена рухнула, я хочу больше. В этот момент Люси испытывала странные чувства, смешанные. Она одновременно была благодарна, а ещё ей было крайне обидно. Вот почему он решил поиграть в благородного прямо сейчас?! Люси не знала. Нацу тоже не знал. Отцовская кровь кипела матом, мамина тоже крутила у виска, а Нацу было всё равно. Он лишь обречённо припал лбом к любимой. — Нацу. — Люси украдкой поцеловала любимого. — Я могу что-то сделать? — Тут надо просто переждать. — Нацу. — уже более возмущённо выдала девица и потянула свои ручки. — Ну я же могу что-то сделать! Тут парень почувствовал, как цепкие холодные пальчики ухватились за то, что трогать было нельзя, особенно сейчас. Однако не успел Драгнил и звука издать, как Люси ловко перевернула парня на спину и оседлала. Изящные ладошки пусть и неумело, но довольно уверенно обхватили пульсирующую плоть, после чего начали медленно водить по ней. Сама же Люси неотрывно глядела в серые глаза, пытаясь скрыть смущение. — А ты думаешь, нас Полюшка только шпынять мужиков учит? — немного гаденько усмехнулась Люси, глядя на то, как парень глубоко задышал. — Нет, она нас учит всему, и даже больше. — Я готов забрать все свои слова о ней. — рвано выдохнул Нацу, крепко сжимая округлые бёдра. Люси лишь снисходительно усмехнулась, после чего намертво впилась в губы, крепче сжимая плоть, и пытаясь не увлечься. Коготки у неё острые, но это может стать незаменимым атрибутом любой женщины, и Люси это явно дала понять, проведя ими по крайней плоти, от чего Нацу еле сдержал позыв. Сегодня она не отдаст ему своё тело, но в меру утешит его. Впереди у них ещё целая ночь, шум дождя заглушит неровное дыхание, а в закромах блондинки ещё целая уйма премудростей и секретов её наставницы. *** Ливень был несусветный, всё живое попряталось кто куда, однако Эрик не спешил домой. На окраине Харгеона стоял заброшенный храм, куда днём никто не ходил, а ночью так и подавно. Именно поэтому мужчина мог не волноваться за незваных гостей. — Я так понимаю, мы оба остались без денег. — голос старого знакомого прозвучал досадно, однако Эрик это проигнорировал. — Ну что ж, я на это рассчитывал. — Ох, Самуил. Вот и твои расчёты оказались неверны. — Эрик лениво повернулся к другу. — Я оттяпал своей дочурке обалденный браслетик. — Он ворованный, Эрик. — Это не мои проблемы, и уж точно не Кинаны. Сам-то как, добился повышения? — Можно и так сказать. — А что такой грустный? — Да просто пешком пилить придётся до самого дворца. — тяжело выдохнул Самуил и присел возле Эрика. — Знаешь, что не вписывается в мои расчёты? Я не понимаю, почему ты его не убил? Вот ей богу, не понимаю. — Всё-то тебе понимать надо. — усмехнулся Эрик и протянул напарнику бутыль с горячительным, подняв глаза на беспросветный ливень. — Если резать всех плохих людей, хороших не останется. Иногда надо просто поверить, хотя что я тебе рассказываю. Ты и сам знаешь. — Не знаю. — Самуил поправил очки. — В моей жизни есть только расчёты. — Любой расчёт — есть вера в его беспрецедентное исполнение. — Возможно. — Самуил обречённо откинулся назад. — Тебе с Кинаной лучше покинуть Харгеон. Завтра тут начнётся полный обыск всех причастных к сорванной свадьбе. Меня уже ищут. До тебя тоже доберутся. На счёт дочки я вообще промолчу. Кстати, как она? — А тебе не всё равно? — О, поверь, я бы нашёл как её вложить, да вот только по моим расчётам ты никогда не выдашь её замуж. А вот эти слова неслабо так задели Эрика за живое, после чего он поднял голову на мужчину и с вызовом посмотрел в эту самодовольную рожу. Самуил практически никогда не ошибался, и это бесило больше всего. — Ты в этом так уверен, Самуил? — Я не знаю, кем был отец Кинаны, но девочкам передается ум по линии мужчины. Не знаю, сколько ты собираешься ещё тянуть этот спектакль, но просто имей ввиду, что она тебя любит тоже не как отца. — … — Эрик лишь вновь взял бутыль и осушил на половину. — Поганое чувство. — Похмелье? — Завершённость. — обижено выдохнул мужчина. — Я так долго искал встречи с отпрыском Игнила, чтобы прирезать, а тут взял и сам же помог ему выбраться из пекла. Не так я себе представлял кровавую расправу, да и вроде конфликт исчерпан. И как жить дальше? — Для начала свалить из Харгеона, пока не накрыли. — улыбнулся Самуил. — А там глядишь и всё наладится. Кто ж его знает-то? — Чтобы ты, да чего-то не знал? — брезгливо фыркнул Эрик. — Давай колись, что делать будешь? — Проследую за госпожой Люси и уважаемыми Драгнилами. Они будут во дворце послезавтра, а значит мне там стоит появиться в ближайшие пару дней. — Скажи, как тебе удаётся сохранять такое хладнокровие? Неужели в твоих действиях не было ни грамма эмоций? — Я человек цифр. Купить, продать, вложить, это всегда ко мне. Я просто оценил затраты и прибыль и вложил имеющийся у меня ресурс на максимально выгодных условиях. — И ты считаешь это нормальным? — Я считаю только деньги, Эрик. Только деньги, и больше ничего. — Деньги не сделают тебя счастливым, Самуил. В помещении было довольно темно, однако Эрику не нужно было даже поворачиваться в сторону, дабы ощутить нутром то желание напарника разорвать его на части. Внешне Самуил почти всегда оставался спокоен, за редкими исключениями, но сейчас его глаза горели, а голос стал настолько тихим, что, если бы не чуткий слух Эрика, он бы потонул в шуме дождя. — Я считал, чтобы выжить, Эрик. — одними губами прошептал Самуил. — Мне было восемь, когда я лежал в луже собственной крови и считал удары бамбуковой палкой. Мой отец подумал, что украденный мной хлеб был куплен за деньги, которые они с моей матерью не успели пропить. Я считал, чтобы не сойти с ума и не думать о том, куда они продали моего младшего брата. Я искренне надеюсь, Эрик, что он мёртв, потому что я не помню даже его имени, чтобы найти… Всё, что я помню — счёт, бесконечный счёт ударов, синяков, переломов и прочего. С этими словами Самуил поднялся, протёр очки, после чего вновь надел и приобрёл уже известное всем хладнокровие и располагающую улыбку. Он мастер лицедейства, и этого ему не занимать. — Деньги не сделают меня счастливым, Эрик, но ни одна монета во всей империи, ни одна валюта, ни одна ценная бумага или договор не принесут тебе столько боли, сколько это сделают люди, особенно родные. Самуил медленно направился в сторону выхода, а Эрик лишь лениво продолжил потягивать вино. — Мы ещё увидимся, Самуил? — По моим расчётам не должны. — Скучать не будешь? — Мне всё равно. — Умный ты мужик, Самуил. Тебе бы потупее чуть быть, авось за нормального бы сошёл. — Меня всё устраивает. И Самуил вышел под проливной дождь, медленно бредя в сторону Столицы. В Харгеон ему теперь путь заказан раз и навсегда, но он не печалился, ведь впереди его ждали одни перспективы. А Эрик лишь лениво косился одним глазом в сторону уходящего коллеги. Он никогда бы не назвал этого человека другом, потому что другом ему могли быть только цифры и больше никто. Однако можно ли Самуила в этом попрекнуть? Проблема людей в том, что мы всегда пытаемся друг друга оправдать или оклеветать, даже не задумываясь, что где-то по миру бродят просто «казначеи». Не «Добрые», не «Злые», а «Просто». Не ищущие друзей, любви и знакомых. Не чинящие зла, и не интересующиеся чужими проблемами. Живущие исключительно для себя и не для кого более. Просто казначеи, которые влюблены в свою работу и не терпящие никакого вмешательства в свой маленький мир.