Крылья свободы

            848 год       Дэниэль! Твоя сестра никак не уймётся! Она постоянно твердит про армию! Пытаюсь отговорить её, но ничего не помогает! Арден вообще меня не слушает, а Винсент и не пытается её отговорить. Девчонка без умолку твердит про то, что в следующем году обязательно поступит в военное училище! Я не пущу её! Даже если потом я буду для неё врагом номер один! Не девчачье это дело – махать ножиками. Я боюсь потерять её. Ты-то парень, ты хоть что-то смыслишь в службе, а она? Ей всё игрой кажется! Не вынесет она этой службы.. Да какой там! Она туда попросту не попадёт! Прошу, сынок, если она меня не слушает, то, может, ты сможешь вразумить её? С любовью, мама       Дэниэль сидел в небольшой комнатушке в штабе Легиона. Она предназначалась для отдыха. На старом деревянном подоконнике стоял почти полностью сухой цветок, только один светло-зелёный листочек слабо болтался. Ставни были открыты, из-за чего тёплые лучи июльского солнышка проникали вглубь комнаты.        Около стены стоял потрёпанный диванчик, больше похожий на разваливающуюся койку. И рядышком, впритык к стене, стоял книжный шкаф, забитый разными документами и книгами. Правда, кроме майора Зое никто их не читал без надобности.       Дэнни сжал в руке светлый лист шершавой бумаги, откидывая голову на спинку дивана. Этого ещё не хватало.       Стоило только представить, что будет с Арден, когда она придёт в военное училище..        Нет. Он не позволит. Дэниэль видел слишком много смертей, чтобы позволять своей родной сестре идти обучаться для дальнейшей службы. Слишком опасно. А потеря будет столь нестерпимой, что Дэниэль вряд ли вынесет это. А мама совсем зачахнет, поняв, что когда-то, не удержав дочь рядом, потеряет её навсегда. - Что-то ты совсем кислый. – Рядом с Дэнни уселся Йоханн. Хоть ему и велено отныне быть комендантом в училище, сейчас его позвали в корпус разведчиков, чтобы помочь в организации новой вылазки за стены.        Дэниэль устало протёр лицо ладонями, протягивая Левскому письмо матери. Бегло изучив текст, Йоханн сочувственно похлопал Дэнни по плечу, возвращая письмо. - Давай на чистоту. – Йоханн вернул своему лицу серьёзность, в такие моменты мужчина выглядел даже как-то отрешённо. - Даже если вы посадите девочку под замок, она сбежит, и добьётся своего.       Дэниэль понимал, что бывший королевский полицейский был прав. Сдержать Арден будет просто невозможно.       С минуту промолчав, Йоханн продолжил. - И, если говорить уж слишком меркантильно, то новые руки нам будут очень кстати. Тем более она твоя сестра, не лучше ли, если она будет рядом? – чуть наклонившись, Йоханн посмотрел на Дэнни. Юноша смотрел в одну точку, не смея отрывать взгляда от столь интересной стены.        И ведь Йоханн прав. Чёрт возьми, он очень прав. Сейчас очень мало выпускников училища идут в разведчики. Всё чаще и чаще они идут в военную полицию или гарнизон.        А потери несёт почти один Легион. - Хотя, думаю, никому не хотелось бы уносить с поля боя мёртвую сестру. – Это прозвучало так холодно и резко, словно приговор. Но мужчина был прав. И как поступить?       Попытаться отговорить Арден, сказав, что это стопроцентная смерть? А что, если это её не остановит?       Выдохнув, Дэнни отошёл к окну. Ветра на улице не было, из-за чего помещение становилось самой настоящей печкой.       За спиной послышался скрип деревянного пола, хлопок дверей шкафчика, и что-то шуршащее упало на стол. - Всегда удивлялся этому Аккерману! Где он достаёт такой чудесный чай? – Обернувшись, Дэнни узрел Йоханна, что умиротворённо вдыхал запах чёрного чая из бумажного пакетика. Левский высыпал немного сухих листьев себе на ладонь, протягивая Дэниэлю.        И вправду, пах этот чай прекрасно. Терпкие нотки отборных чайных листьев и еле уловимый аромат фруктов.       Ульв усмехнулся, наблюдая за тем, как Йоханн, не желая тратить слишком много изысканного чая, отсыпал самую малость в небольшой чайник на столе. - Как тебе вообще удалось выпросить у него чай? Он же за него всех порешает. - Дэнни уселся за стол, наблюдая за дымком, что тонкой струйкой выходил из заварника.       Лукаво прищурив глаза, Йоханн решил утаить историю появления чая.                         ***       Арден сидела на каменном ограждении причала, кутаясь в потрёпанный плащ. Иногда порывы ветра, что был вечным спутником реки, будоражил бледную девичью кожу, из-за чего девочка поджимала ноги.       Она уже твёрдо решила, что в следующем году поступит в военное училище. И мама не будет для неё преградой. Даже Дэнни.        Девочка просто не могла понять, почему люди привыкли прятаться за чужими спинами? Что мешает им встать и пойти служить, отдать свои жизни за благое дело, а не умирать от голода и болезней?        Арден хорошо понимала, что люди бояться за свои жизни. За свои. А за жизни воинов, что гибнут ежедневно ради них – не боятся. Принимают это как должное, да ещё и попрекают армию в том, что она ничего не делает, лишь высасывает из людей деньги.        Сжав руки в кулаки, Арден глянула за спину. Ну вот, опять. Какие-то мужчины обсуждают военных, отзываясь о них отнюдь не лестно. - Как они смеют ещё что-то говорить? – прошипела Арден, хмуря светлые брови.       Эти толстые пьяницы, которые являлись завсегдатаями таверны на углу торговой площади, наверное, и ружьё в руках ни разу не держали, только бокал с вином.        Стук копыт в проулке заставил Арден отвлечься от обсуждения мужчин. Вновь привезли еду для беженцев. Девочка повернулась к улице, опуская ноги на ровные камешки.       Лошадей остановил извозчик, хлопая по тенту повозки. Из неё тут же выскочили несколько молодых офицеров гарнизона. Они вытягивали из повозки ящики, коробки и корзинки, тут же расставляя их рядом на дорожке.       Арден неотрывно наблюдала за ними, как вдруг услышала глухой удар. Один мужик, обсуждавший армию за несколько минут до приезда телеги, с силой пихнул офицера в плечо, отчего тот свалился на пятую точку.        Молодой человек явно не был готов к такому. Парень с мало скрываемым страхом в глазах прижался к ограждению. - Что, зассал? Опять, что ли, тухлятину свою привёз? Так чё вы, свиньи армейские, сами жрать это не хотите? Вон, какую жирную жопу себе отъел, жрёшь, наверное, много, да? И хорошую еду жрёшь, не то, что мы - сухари. Да, сопляк? – Мужик наклонился к юноше, хватая за грудки форменной куртки.       Глаза парня почти вылезли из орбит, когда на плечо мужчины легла женская, но с виду тяжёлая рука. - Я попрошу вас оставить в покое моего помощника. Иначе мне придётся применить силу по отношению к вам. – Женщина говорила ровно и чётко, в голосе чувствовался холод и стальная серьёзность. - А ты вообще заткнись, вошь командирская. Видать, во многих койках побывала, раз сейчас командуешь сопляками. – Мужик хрипло загоготал, отпуская парнишку. Тот свалился на землю, но резво подскочив на ноги, отошёл к телеге. - Мужчина, я вас предупреждаю. Мне не хочется причинять вам вред. – Командир будто пропускала мимо ушей нетрезвый лепет, но в янтарных глазах уже бушевал неумолимый огонь.        Вокруг уже собрался народ, наблюдая за словесной перепалкой, и Арден в том числе. Она переводила взгляд с командира на мужчину, ожидая продолжения. - Ты-то? Вред мне? – выделив последнее слово, мужик отошёл на пару шагов назад. Чувствовал, урод, что ему хорошо попадёт. - Да. Вам. – без единой эмоции ответила командир, скрещивая руки за спиной.       Мужик, видно, не понял, рассмеялся. Арден скривила губы в злой улыбке, когда командир всё же ответила ему подобающим образом.        Она перехватила его руку, когда пьяница пытался положить толстую ладонь на плечо командира. Сжав до слышимого хруста, командир дёрнула грузное тело, перекидывая через себя.        А с виду достаточно хрупкая дама..       Свалившись на брусчатку неподъёмной тушей, мужик завопил. А женщина лишь поправила чёлку, спадающую на глаза. Она вернулась к выгрузке продовольствия на площадь, а мужик никак не унимался. - Видели? Видели, что нынче офицеры позволяют себе?! – сидя посреди толпы, пьяница держался за руку, осуждая «нерадивых» вояк. А глупый люд лишь поддержал его.       Откуда-то послышались недовольные возгласы, мол, какое вообще право имеет армия поднимать руку на мирных жителей.       Арден подавилась воздухом, вскипая от возмущения. - А почему… - но девочка не успела договорить, как её за руку утащил Винсент. - Не думай даже встревать в такие переделки. Ещё слишком маленькая для такого. – Винс сжимал маленькую ручку сестры, утаскивая её за собой. Но Арден тянулась назад, хотелось влепить тому идиоту хорошую затрещину.       Выдернув руку, Арден остановилась. Шумно выдыхая и краснея от возмущения, девочка нахмурилась сильнее. - Почему они не уважают военных?! И почему они позволяют к себе так относиться?! Мы все живы благодаря им! Они защищают нас, умирают! И ради чего? Ради вот этого?! – указав рукой на площадь, которая осталась позади, Арден обессиленно повела плечами.       Винсент чуть вздёрнул подбородок, понимая, что сестра рассуждает совершенно по-взрослому. И он был согласен с ней.        Опустившись перед ней на корточки, Винсент взял малышку за руку. - Понимаешь, люди странные. Когда мы одни, то мыслим правильно, и поступаем правильно. А когда мы бываем все вместе, то превращаемся в стадо. Глупое скотское стадо.       Арден дёрнулась. От сравнения со скотом ей стало как-то неуютно. - И военные становятся пастухами. Но мы не оскорбляем их, считая этих пастухов чем-то должным, будто они обязаны нас защищать и вести по прямой дорожке. Это чистой воды наплевательское отношение, ты права. Но, если военные откажутся защищать таких людей, те начнут возмущаться. И перечить скоту нельзя, он же глупый. – Винсент сжал маленькую девичью руку посильнее. - Я думаю, если ты пойдёшь в армию, ты обязательно искоренишь эту несправедливость. – юноша улыбнулся, поднимаясь.       Арден раскрыла глаза от удивления, а брат лишь посмеялся. - Да-да, я не против того, чтобы ты шла в армию. И я попробую помочь тебе с этим. – Растрепав тёмные волосы сестры, Винсент приобнял малышку за плечи.       Арден счастливо взвизгнула, благодарно смотря на брата. Хоть кто-то поддерживает её.                         ***       Ранним утром на улицах Троста почти никого не было. Заря только занималась, не пересекая границу стен, оставляя спокойные улицы в редеющей темноте.        Дэниэль неспешно вёл коня рядом, терзаясь внутри. Он весь вечер думал только о том, как бы отговорить Арден от поступления в военное училище.       Но где-то в закромах мыслей, он понимал, что его сестра чересчур упёртая, и всё же она попадёт в армию.       Даже если придётся сбежать из дома.       Остановившись, юноша поднял глаза к серому небу. Словно сейчас ему в голову придёт решение этой проблемы, но..       Ничего не произошло, только конь затоптался на одном месте, лязгая железом во рту.       Дэнни повернул в узкий переулок, направляясь к небольшому одноэтажному домику. Он смог всё-таки договориться со стариком на счёт аренды этой избушки для своих родных.        В доме тускло горел свет, видно, мама опять слишком рано проснулась.       Дэниэль оставил коня привязанным около бочки с водой, а сам постучал в старую, чуть покосившуюся дверь. - Да? – тихо прозвучало из глубины комнаты.       Дверь противно скрипнула, и Дэниэль зашёл вовнутрь.        В комнате пахло свежим хлебом и горячим молоком. Позавчера Дэниэлю всё-таки удалось всунуть сопротивляющейся матери небольшой кошель с монетами. Элеонора не думала принимать деньги, но сын настаивал. И потому сегодня женщина решила порадовать младшего сына и дочку свежеиспечёнными булочками и подогретым молоком.       Дэниэль присел за стол, наблюдая за мамой. Та сразу же засуетилась, поднося юноше тарелку с ломтями выпечки. Дэнни ласково улыбнулся, собираясь с мыслями. - Мама, присядь. Элеонора оторопела, медленно оседая на деревянный табурет. Самые страшные мысли закрались в голову. - Я подумал, что не стоит запрещать Арден идти в военное училище.        Элеонора еле удержалась в сидячем положении, услышав такое заявление. Глаза медленно раскрылись, а зрачки сузились, превращаясь в две маленькие точки.        Дэнни поджал губы. Хотя, чего ещё он ожидал? - Не стоит запрещать?! – повысив голос, Элеонора вскочила с табурета, опираясь руками о стол. - Да ты хоть понимаешь, чем всё это может закончиться?! Ты можешь себе представить, что с ней может случиться?! Нет! Я не пущу её! И ты! – Элеонора тыкнула сына в грудь пальцем. – Ты не станешь ей в этом помогать!       849 год, 17 мая. Военное училище        Арден стояла на построении, еле сдерживая победоносную улыбку. Попасть сюда было нелегко, чего только стоили уговоры матери.       Но Элеонора, поняв, что бесполезно противостоять детям, сдалась под их натиском. Правда, она попросила их поклясться в том, что с ними ничего не случиться, что даже царапины она не увидит на их руках.       Перед ровным строем новобранцев расхаживал Левский, держа в руках список зачисленных в этом году. Заметив фамилию Ульв, Йоханн про себя усмехнулся.        Он оторвался от изучения документов, поворачиваясь к молодым людям. Все стояли ровно, вытянувшись, словно струнки. - С этого дня, девочки, вы являетесь учениками двести девятого кадетского корпуса. И отныне вам стоит позабыть о том, что вас будет жалеть мамочка. Ваши слёзы мне здесь не нужны. Да и в ноги вам кланяться никто не будет, если что-то не нравится – милости просим, домой. – Левский обвёл взглядом ребят, но мало кто дрогнул от его речи.       Новобранцы лишь сильнее упёрлись ногами в землю, их теперь никакой титан с дороги не сдвинет. Только юноши состроили кислые мины, они не привыкли к тому, что их называют девочками.       Йоханн улыбнулся, так же принимая деловую стойку и скрещивая руки за спиной. - К концу обучения, девочки, вы станете настоящими бабами!