антология фантасмагорий

«О, Брюс, этот день навсегда изменит твою жизнь. Я завидую». - Я бы хотел снова увидеться с Брюсом Уэйном. Ведь в прошлую нашу встречу мы так и не поговорили – его девушка умирала. Лежа на полу поместья под ударами Альфреда, Джеремайа не ощущал их, а лишь наблюдал за реакцией Брюса. Кровь девушки выбивалась толчками под ладонями Брюса и сочилась сквозь его пальцы. А он наблюдал за изменениями в выражении лица Брюса, когда тот поднес окровавленные ладони к лицу и зыркнул на виновника событий... Блеф на узколобую полицию действует отлично, даже на умника Гордона, спасибо лекарствам, на которых он сидел после взрыва. - В целом ты прав, - негромко, но проникновенно вещает Джеремайа, прижимаясь к прутьям камеры. – Я не справился. Но тогда мне еще не было явлено видение о том, к чему нужно стремиться. Но теперь мои глаза открылись, как откроются и твои. – Джеремайа улыбается и резко отворачивается от решетки, медленно уходя вглубь крохотного помещения. – Когда поймешь, что это не блеф, приведи Брюса Уэйна. О, и я хочу кофе. Черный. Два сахара. Гордон вбивает Джеремайю в стену, в ярости сжимая кулаки на его пиджаке. - Сколько всего бомб? Где они? – его проникновенный голос никак не действует на молодого мужчину, который продолжает твердить одно и то же. - Я хочу видеть Брюса Уэйна. Гордон срывается и бьет Джемайю по лицу, затем вновь хватает и встряхивает его. - Говори где они, сукин ты сын! Кто тебе помогает? - Брюс Уэйн, - тянет, почти что пропевая имя Джеремайа. Зайдя в комнату, где прикован Джеремайа, Брюс на секунду замирает в дверях. - Привет Брюс. Рад тебя видеть. Он мнется с ноги на ногу и губы произносят совсем не то, что ему хотелось бы сказать и от того голос звучит так тускло. - Где бомбы, Джеремайа? - Ближе, пожалуйста. Четыре шага, как уступка. - Ближе, - манит Джеремайа, но, не видя отклика, меняет тактику. – Скажи, как поживает твоя барышня? Ох… Знаешь, почему нам суждено быть лучшими друзьями? Потому что мы крайне похожи. Ты – как я когда-то, борешься со своей истинной природой. Прими ее и ты станешь свободным, а я лишь хочу помочь. - Хочешь помочь? Ты пытал Альфреда, пытался разрушить Готэм! Стрелял в Селину! Ты думаешь, что мы похожи, потому что у нас обоих есть темная сторона? – на эмоциях Брюс приближается все ближе. – Но разница в том, что я умею контролировать свою. – выплевывает Брюс, когда между ними остается лишь пара шагов. - Ты можешь стать таким сильным, - восхищенно шепчет Джеремайа, не отводя взгляда от темных глаз Брюса. – Я это вижу… И он тоже видит. - Что за он? – недовольно шипит в ответ Брюс, на что Джеремайа лишь игриво подмигивает ему. - Где остальные бомбы? - Какие бомбы? – это уже скучно и Джеремайа недовольно ведет головой в сторону, хмыкая. - Которые ты установил по всему городу. Ты взорвал мэра! - А та бомба. Да, она была последней. Но она сделала свое дело и привела тебя сюда, - Довольно улыбается Джеремайа, а Брюс некоторое время молчит, а затем цепляется за то, что действительно важно. - Ты сказал «он», - осторожно приближаясь и снижая голос, начинает он. – Кто он такой? - Он открыл мне глаза, показал, что все это время я пытался создать не мой Готэм, а твой. Готэм нужный тебе, твой Темный Остров. И все сбудется, Брюс. Сегодня. - Назови его имя! – в нетерпении и гневе Брюс приближается практически вплотную. - Что сказал доктор? Мелкая пигалица сможет ходить? В который позвонок я попал? Я метил в поясницу… - Назови его имя!! – срывается Брюс, яростно хватая Джеремайю за ворот и брызжа слюной. - Оно тебе уже известно, ты его наследник. - Ра'с аль Гул…не может быть… - пальцы Брюса разжимаются от шока и руки опускаются. - Тсс, - шепчет он возле лица Брюса и в туже секунду во всем участке полиции гаснет свет. Когда полицейские вбегают в допросную, то в комнате уже никого нет, лишь вооруженный охранник медленно оседает на пол. - Отсюда мы узрим гибель Готэма во всем ее величии, - Ра'с аль Гул подвел Брюса к панорамному окну, сопровождаясь неусыпным взглядом Джеремайи. - Вы оба безумны. - Я знаю, это тяжело понять, Брюс, но мы с Джеремайей трудимся ради твоего же блага. - Как мне поможет уничтожение Готэма? – Брюс был сама скептичность. - Потому что мне было видение, что из крови и пожара родится Темный рыцарь, в котором нуждается твой город. Нуждаюсь я! - Честно говоря, Брюс, пророчества, видения – это не совсем по моей части. Но наш друг показал, что две мои фиксации – перестройка Готэма и изменение тебя – это одно и то же. Ты – брат, которого у меня не было, которым не мог стать Джером, - Джеремайа подошел уже совсем вплотную и, вставая рядом, возложил ладонь в кроваво красной перчатке на плечо Брюса, сжимая повелительно, покровительственно и трепетно одновременно. – Этот город станет нашим наследием. Готэм падет, и мы восстанем, - повернувшись лицом к парню и концентрируясь взглядом на его щеке и ресницах, Джеремайа может и надеялся, что Брюс повернется к нему в ответ, но смотреть на его задумчивость с зачатками разрухи было приятно и без того, поэтому он лишь прошептал. – Вместе. А вот, когда появилась личная вендетта Ра'с аль Гула и в воздухе запахло зачинающимся хаосом, Джеремайа схватил Брюса еще сильнее, толи заслоняясь им, толи сильнее прижимая к себе оберегая и боясь выпустить в неурочный час. Но, даже словив шальную пулю от Пингвина и видя краем глаза, как рассыпается в прах его соратник, Джеремайя торжествовал, когда рушились мосты города. Важно было лишь то, как в зрачках Брюса отражались взрывы и там же разжигался внутренний огонь, Джеремайа практически чувствовал, как Брюс отпускает себя, как самый дурной день в его жизни дарит свои плоды. Жаль, что пора было уходить, ведь не терпелось увидеть, какой образ примет изменение Брюса, оставалось надеяться, это будет что-нибудь устрашающее.