Если будем падать - закроем глаза

      — Пап, — громко протянул гласную букву Никита, только это заставило Ваню прийти в себя, — Пап, — мальчик повторил свой зов ещё раз, и отец опустил голову вниз, чтобы посмотреть на него.       — Никита, иди-ка в свою комнату и подумай, как ты будешь её украшать, — медленно произнёс Иван, стараясь говорить, как можно мягче, — А мы пока поговорим с дядей Арсением на кухне.       — У вас что, взрослый разговор? — серьёзно спросил Никита, посмотрев сначала на отца, а потом на Попова.       — Да, — выдохнул Ваня, наблюдая как сын вместе с верным псом скрываются в детской комнате, — За мной, — негромко произнёс он, разворачиваясь на пятках.       «Кажется, у меня дежавю. Готов поклясться, что такое уже было месяц назад, — подумал Попов, когда затаскивал свои вещи в квартиру, вернее в коридор, — Ну ничего, теперь я говорить буду!».       Ваня ходил по кругу на небольшой кухне. На той самой кухне, где они когда-то с Арсением занимались страстным сексом, в дребезги разбивали посуду тоннами во время очередной ссоры, а ещё в шутку дрались во время готовки. Только сам хозяин квартиры совершенно не думал об этом, ведь все его мысли сейчас были заняты очередной выходкой бывшего мужа. Если быть откровенным, то на протяжении всего это месяца у Ивана всплывала мысль, что тот в очередной раз что-то выкинет. Но мужчина не обращал внимания на это, потому что был абсолютно уверен, что между ними всё кончено. А Попов остался верен себе: объявился прямо под новый год и не понятно с какой целью, чего именно хочет и добивается. Это выводило Ваню из себя.       Виновник его взвинченного состояния, максимально тихо вошёл на кухню с надеждой, что какое-то время останется незамеченным. Только Арсения заметили сразу же, слишком резко схватили за грудки и прижали к ближайшей стене.       — Кого хуя ты здесь делаешь? — Иван постарался спросить максимально спокойно и не громко, но его выражение лица так и кричало о том, как сильно он зол, — Я тебя спрашиваю, кого хуя ты приперся?       — Я уже и забыл, какой ты бываешь, когда злишься по-настоящему, — шепотом поговорил Попов, смотря на своего пока ещё бывшего мужа с таким восхищением, — Ты такой красивый, — Арсений попытался положить ладонь на его гладкую щеку, но тот довольно резко отпрянул от него.       — Чего ты добиваешься? — всё ещё раздраженно спросил Ваня, делая несколько шагов назад.       — Давай просто поговорим, — выдохнул Попов, в защитном жесте выставив руки.       — Мы уже поговорили, — заметил Иван, складывая руки на груди, — На этой самой кухне месяц назад, и я тебе доходчиво объяснил причины, по которым ты не можешь здесь находиться. Итак, вопрос всё ещё актуален: что ты здесь делаешь?       — Потому что я нашёл выход, — сказал Арсений, широко улыбаясь. Почему-то бывший импровизатор был уверен на все сто процентов, что тот уже знает обо всём, но, судя по выражению лица Вани, он ничего не понимал, — Ты не знаешь?       — О чём я должен знать? — спросил Иван, нахмурив тёмные брови. Он начал рыться в своей голове в поисках какой-то информации, вдруг о чём-то забыл или на что-то не обратил внимание, но ничего такого в памяти не всплывало.       — Ты не смотришь телевизор? Перестал сидеть в интернете? — ещё больше удивлялся Попов.       — К счастью, у меня совершенно на это нет времени, — окончательно успокоился Ваня, даже опустил руки, — Видишь ли, в отличие от некоторых, у меня слишком много дел, к тому же есть сын. Если я и смотрю что-то, то это мультики, — кажется, он улыбнулся, но ненадолго.       — Сегодня выйдет новогодняя серия «Импровизации», — медленно проговорил Арсений, а бывший муж смотрел на него в ожидании чего-то ещё, — Это будет последняя передача, потому что я ушёл, — добавил Попов, прикрывая глаза лишь бы не смотреть на его лицо.       — Что ты сделал? — тихо спросил Иван, что, кажется, ему не поверил.       — Закончил карьеру импровизатора, — сразу же ответил Попов, распахнув глаза, — Теперь я никак не связан с «ТНТ» и с «Импровизацией», я абсолютно свободен и могу делать, что пожелаю.       — Нет, — протянул гласную букву Ваня, и помотав головой в разные стороны, — Нет, — повторил он.       Арсений понял, что убедить бывшего мужа словами не получится, поэтому схватил пульт и включил маленький телевизор, чтобы найти бывший телеканал. Он точно знал: стоило дождаться рекламной паузы, и будет ролик про их шоу и про финальную серию, об этом уже две недели говорили и, кажется, уже все об этом знали. Все да не все. Иван был исключением из правил. Повезло, что сейчас шла реклама и стоило посмотреть пару роликов про памперсы и кока-колу, как начался рекламный ролик шоу «Импровизация». Кажется, Ваня смотрел на мелькающие яркие кадры и слушал привычный всем голос, не моргая и затаив дыхание. Через минуту продолжился старый камеди, что повторяли с утра, и Попов сразу выключил телевизор, погрузив кухню в тишину. Бывший муж повернулся к нему спиной, облокотился руками об белую столешницу и опустил голову. Арсений долго не смог стоять в стороне, поэтому медленно подошёл к нему и аккуратно обнял со спины, сразу зарывшись носом в темные волосы.       — Дурак, — выдохнул Иван, совершенно не сопротивляясь его объятиям.       — Я люблю тебя, — прошептал Попов, прижавшись к нему ещё ближе, хотя ближе, кажется, уже не куда, — Я так сильно тебя люблю, что готов сделать абсолютно все, чтобы быть рядом с тобой, чтобы дышать тобой, чтобы жить в конце концов, — уже громче проговорил Арсений, прикрывая глаза.       — Дурак, — ещё раз повторил Ваня, перед тем как выпутаться из его объятий и повернуться к нему лицом, — Ты хоть понимаешь своей глупой головой, что ты сделал? — спросил Иван, но не отходил от него ни на шаг.       — Да, — как завороженный ответил Попов, вцепившись в его плечи руками, потому что боялся, что тот опять от него отдалиться, — Я понимаю, что отказался от надоедливой работы, которая стала больше в тягость, чем в радость, в пользу отношений с человеком, которого я люблю. Ты не сможешь убедить меня в том, что ничего не чувствуешь ко мне, если бы было иначе, то меня бы здесь не было.       — Получается, мне от тебя не избавиться, — выдохнул Иван, чуть поддавшись вперёд так, чтобы их лбы соприкасались, и продолжил смотреть ему в глаза. Арсений слегка покачал головой, их носы потерлись друг о друга, — Только попробуй, хотя бы раз упрекнуть меня в том, что из-за меня ты бросил своё любимое шоу. Только попробуй опять начать меня ревновать каждому столбу и каждому дереву. Только попробуй, и я не знаю, что с тобой сделаю, — Попов растянулся в нахальной улыбке, а после потянулся за поцелуем, который, к его сожалению, продлился недолго, — Вещи свои тащи в гардеробную, разберём позже, — сказал Ваня, медленно двигаясь к выходу, — А сейчас надо нарядить ёлку, потом ещё куча дел, — Арсений расхохотался, следуя за ним в коридор, — Никита, иди скорее вешать шарики на елку!       — Пап! — с громким криком выскочил из комнаты сын, а следом за ним верный Джек, — А дядя Арс останется с нами на Новый год? — спросил мальчик, когда отец подхватил его на руки.       — Думаю, дядя Арс останется с нами надолго, — проговорил Иван, посмотрев на своего уже нынешнего мужа.       — Класс! — искренне обрадовался мальчик, не видя, как Арсений счастливо улыбнулся.

***

      День выдался странным. Странно спокойным, уютным, семейным и счастливым. Что для Вани, что для Арсения.       Сначала нужно было нарядить искусственную елку, что была куплена Ваней недавно. Раньше они никогда её не наряжали, у них даже не было этого предмета в квартире. Не всегда получалось встречать Новый год вместе, а если получалось, то чаще всего они вдвоём делали это вне дома. На площади в большой компании друзей, у родителей в родных городах, в загородных домах с уже близкими друзьями, а потом чаще порознь, чем вместе. Только сейчас всё было иначе. Кажется, впервые за все эти годы у них был по-настоящему семейный праздник с ёлкой, праздничным столом и даже с загадыванием желаний.       Арсений настаивал на том, чтобы все ёлочные игрушки и украшения вывешивали в нужном месте, а самое главное, сочетали между собой. Никита подхватил такое настроение, включился в игру «укажи, куда правильно повесить». Вот они вместе с Поповым, сидя на диване вместе с псом, совещались и тыкали пальцем, куда именно нужно разместить игрушку. А Ване оставалось только прыгать вокруг ёлки и выполнять их распоряжения, вешая белого ангела то выше, то ниже и меняя шары местами. Закончилось всё тем, что Никита, сидя на плечах отца, водрузил звезду на макушку ёлки. С украшением квартиры всё было проще. Они развесили мишуру по всей площади, на все возможные предметы и поверхности, где она держалась.       Навеселившись с яркой мишурой, Никита отправился одеваться, а Ваня с Арсением собирать мусор по всей квартире. Уже через полчаса они втроём направлялись в магазин, вернее стояли в небольшой пробке и пытались выяснить, какой салат будет Попов за праздничным столом. Бывший импровизатор уверял всех, что будет то же, что и все члены его семьи. Иван предложил ему поесть любимый корм Джека, а уже в магазине, никому ничего не сказав, вложил в тележку всё необходимое для его любимого салата с креветками. Арсений, естественно, это заметил, но как-либо комментировать не стал. Сам поход по гипермаркету занял у них больше трёх часов, поэтому обедать было решено фаст-фудом, вернее пиццей. Никита прыгал от счастья в буквальном смысле, потому что в последний раз ребёнок мог полакомиться кусочком нездоровой пищи только в те выходные, когда болел его отец. А с того момента прошёл почти месяц.       После сытного, немного шумного обеда они вернулись домой. Кажется, какие-то девушки или скорее девочки узнали Арсения в маленькой пиццерии, но подойти так и не решились. Но заметил это только Ваня, а сам бывший импровизатор был слишком счастлив и беззаботен. Уже дома пришлось в срочном порядке готовить праздничный стол, до Нового года оставалось всего ничего. Если хозяйничал на кухне больше Иван, то Попов был на подхвате, хотя больше мешался, чем помогал. А мальчику было не очень интересно с ними, поэтому Никита вместе с Джеком смотрел мультики и раскрашивал пиратов, пока взрослые занимались готовкой и болтали ни о чём.       — Лёха так и сказал? — смеясь, спросил Арсений, ловко орудуя ножом.       — Да, — протянул гласную букву Ваня, — Ну, Ленка ему, конечно, устроила сладкую жизнь.       — Могу представить, — широко улыбаясь, сказал Попов, а после повернул голову и встретился с ним взглядом, — Давно их не видел, кстати.       — Увидишь, — выдохнул Иван, продолжая смотреть прямо в его горящие глаза, — Второго числа, на ёлку пойдем и увидишь всё семейство.       Бывший импровизатор закивал головой, а после устремил свой взгляд на деревянную доску, где продолжил резать солёные огурцы. Сам Ваня вернулся к маринаду для курицы и впервые подумал, что сейчас всё на своих местах. Всё сложилось, как было нужно. Самое главное, что сейчас он, кажется, счастлив не наполовину, а на все сто процентов.       За праздничный стол они сели почти в девять вечера. Никита в честь праздника надел свой костюм зайчика, в котором мальчик был на утреннике в детском саду. Раз уж такое дело, Арсений стащил с вешалки рубашку мужа, а Ваня отстоял своё право находиться в удобной футболке, аргументируя тем, что большую часть времени ходит в официальном наряде. Взрослые пили шампанское, непринуждённо закусывали, переговариваясь между собой, и мельком смотрели телевизор. Единственный ребенок сытно поел, запивая всё это сладким лимонадом, кое-как дождался курантов, чтобы загадать желание. А после, не продержавшись и полчаса, Никита уснул на коленке своего отца, который спокойно допил свой бокал и отнёс сына в кровать. На этом встреча и празднование Нового года подошли к концу.

***

      — Знаешь, сколько времени? — спросил Ваня, что дотянулся до ручных часов на тумбочке.       — Даже не могу представить, — негромко произнес Арсений, уткнувшись носом в его ключицу.       — Почти шесть утра, — ответил Иван, возвращая совершенно не нужные сейчас часы на место, — Уже шесть часов как новый год, а мы ни в одном глазу.       — Сон для слабаков, — с лёгкой улыбкой выдохнул Попов.       — Сказал человек с килограммовыми мешками под глазами, — хмыкнул Ваня, проводя рукой по его волосам, — Но теперь ты совершенно свободный человек, и я думаю, первое что ты сделаешь, выспишься.       — С радостью, — произнёс Арсений, чуть подтянулся и поцеловал его в губы, — Но позже, время-то у меня вагон, — медленно проговорил он, усаживаясь на своего мужа сверху.       — У меня до сих в голове не укладывается, — сказал Иван, бегая взглядом по его лицу и обнаженному телу.       — Ты сказал это уже раза три, — улыбнулся Попов, бегая пальцами по его плечам, — А может быть, даже пять.       — Потому что я до сих пор не могу в это поверить, — выдохнул Ваня, откидывая голову назад, — Кажется, что это какой-то розыгрыш или сон, я ещё не разобрался, — бывший импровизатор, не долго думая, улёгся на него сверху, обхватил лицо ладонями и посмотрел в карие глаза.       — Но это правда, — сказал Арсений, внимательно следя за его реакцией, — Я долго думал, всё взвешивал и понял, что больше не хочу продолжать участвовать в шоу, — Ваня обнял его за плечи, — Мне было очень плохо без тебя, а когда месяц назад ты сказал, что я не брошу всё это, то я понял, что нужно менять свою жизнь, если я не хочу окончательно потерять тебя. Не «Импровизация» главное в моей жизни, а ты. Раньше был слишком слеп, чтобы это понять, — договорил он уже в губы своего мужа, перед тем как со всей нежностью поцеловать Ивана.       — И что ты будешь делать теперь? — спросил Ваня спустя пару минут.       — Отсыпаться, — хмыкнул Попов, перекатываясь вместе с ним на бок, — Буду помогать тебе по дому, помогать с Никитой, читать книги и смотреть фильмы. Научусь нормально готовить, а не только варить кофе. Потом что-нибудь придумаю.       — А потом мы будем переезжать, — сказал Ваня, рывком поднимаясь с кровати, — Сейчас я положу под ёлку подарки, чтобы, когда Никита проснётся, он увидел их, а потом вернусь и расскажу тебе про наши планы, — добавил, направляясь на выход.       Арсений проводил его взглядом, откинулся на помятую постель, а голове так и крутилось одно слово: «переезжать». Только недолго он был один, Иван почти сразу же вернулся и сел у изголовья кровати.       — У Никиты астма, — произнёс он, когда Попов пристально посмотрел на него.       — Как у тебя? — спросил Арсений, подтягиваясь к нему.       — У меня уже долгая и стабильная ремиссия, — сказал Ваня, опуская голову, — Моё детство прошло не в дождливом Питере, конечно, моя родина не идеал, но всё лучше влажности и холода Санкт-Петербурга. Так что нужно переезжать.       — Куда? — выдохнул Попов, положив голову ему на колени.       — Ты поедешь с нами? — негромко спросил Иван, посмотрев ему в глаза.       — Конечно, хоть на край света, — совершенно спокойной ответил Арсений, а муж еле заметно кивнул головой и как-то облегчённо выдохнул, — Ты сомневался во мне?       — Немного, — ответил Ваня, начав перебирать пальцами его волосы, — Больше боялся, что всё это не правда и что ты опять уедешь, а мне опять придётся тебя ждать.       — Теперь я буду ждать тебя с работы, — сказал Попов, резко поднявшись к нему и впился очередным поцелуем в губы. Ивану ничего не оставалось, кроме как ловко отвечать на него и, поддавшись напору мужу, завалиться на кровать, — И я поеду с тобой и Никитой куда угодно, буду рядом с вами, буду собирать вещи в коробки, если нужно, буду клеить обои и собирать мебель. Даже не смей сомневаться во мне, — проговорил Арсений уже смотря на него сверху.       — Не буду больше, — произнес Ваня, указательном пальцем проводя по его бровям, — Раз уж нам выпал шанс исправить прошлые ошибки, я больше не буду в тебе сомневаться, никогда.       — Тогда у меня вопрос, — спокойно сказал Попов, положив голову под руку, но продолжая смотреть на него, — В этот период нашей паузы у тебя кто-то был? — тот рассмеялся в голос.       — Я знал, что ты это спросишь, — выдохнул Ваня, всё ещё продолжая улыбаться, — Но вот я совершенно не хочу знать, был у тебя кто-то или нет.       — Тогда я ничего не скажу, — сказал Арсений, встречаясь с ним взглядом, — А ты просто скажи, был или нет.       — Тогда это будет нечестно, — Иван помотал головой в разные стороны, — Сам подумай, либо мы вместе говорим, либо вместе нет, — Попов насупился, а после и вовсе отстранился от него и сел спиной, — Мал, — попытался позвать его Ваня, — Малыш, — попытался позвать опять, но бывший импровизатор не реагировал, — Ну, так не пойдет, мы только начали сначала, а ты вздумал обидеться на меня, причём на второй день, — хмыкнул Ваня и рывком подскочил к нему, за плечо уронив обратно на постель.       — Я не обиделся, нет, — покачал головой Арсений, совершенно не сопротивясь мужу, что притягивал к себе ближе, — Просто хочу знать и всё.       — Ведь тебе важнее знать испытывал ли я кому-то чувства, а не сколько людей было в моей постели, — проговорил Ваня, целуя его то в щёки, то в нос, а в ответ тот лишь услышал тихое «угу», — Всё это время я пытался отпустить тебя, отпустить не только мозгами, но и сердцем, — сказал Иван, смотря прямо ему в глаза, — Чувствовал ли я к кому-то похожие эмоции и чувства, как к тебе? Никогда и не с кем. Был ли кто-то в моей постели? Да, был, потому что я пытался отпустить тебя, но смог это сделать только недавно. Может быть, неделю назад я смог отпустить тебя окончательно, смог принять факт твоего отсутствия в моей жизни, — он прижал к себе Арсения ещё ближе и последние слова произнёс уже ему на ухо, — И только отпустив, я смог вернуть тебя целиком и полностью.       — Скажи это, — шёпотом сказал Попов куда-то в шею мужу, — Прошу, скажи это.       — Я люблю тебя, — выдохнул Ваня, перед тем как найти его губы.

***

      Под зелёной ёлкой были упакованы в разную яркую упаковку подарки, при этом они были подписаны. Когда Никита проснулся утром и вышел в гостиную, то сразу же увидел эту кучу, решив сообщить об этом всем домочадцам громким криком. Ваня с Арсением присоединились к нему почти сразу же, как только оделись. Мальчик нашёл себе под ёлкой новой конструктор Лего и робота, что управлялся голосовыми командами. А ещё юный Джек радовался новой сахарной косточке. Казалось, на этом с подарками всё, но так только казалось.       — Пап, этот подарок тебе, — сказал Никита, протягиваю отцу небольшую коробочку.       Ваня вопросительно посмотрел на своего мужа, тот лишь кивнул головой, сидя на полу рядом с кучей мусора и новыми игрушками сына. Иван довольно быстро раскрыл её и увидел новые запонки. Сам он до этого никогда себе не покупал такие дорогие вещи, как запонки, а вот Попов всегда это делал за него.       — Я не придумал ничего другого, — выдохнул Арсений, на что муж лишь широко улыбнулся.       — Дядя Арс, а это тебе, — опять сказал Никита, протягивая тому какой-то плоский подарок в упаковке.       Попов удивился, ведь Ваня не знал, что он явится к ним под Новый год, следовательно, не мог купить ему подарок. Теперь одобрительно кивнул Иван и стал наблюдать, как бывший импровизатор сдирал обёртку. Сначала Арсений подумал, что это книга, но, надорвав немного яркую бумагу, догадался, что это фоторамка. Только не пустая, а с фотографией с их свадьбы.       — Нужно повесить их обратно, — негромко сказал Ваня, наблюдая за шокированным мужем.       Арсений медленно поднял глаза на него и увидел абсолютно счастливый взгляд Ивана. Никита, что уже был увлечен новым конструктором, совершенно не заметил, как двое взрослых людей признавались в любви одними взглядами.