Учитель и Ученик

Первый день эксперимента Кабуто «Сегодня я совершил операцию по вживлению себе того, что осталось от Оротимару: кожных покровов и внутренних органов моего учителя. Я надеюсь, что весь опыт и его техники перейдут ко мне, и я превзойду его. В конце концов, он мертв, а я жив. Это значит, что я уже совершеннее. Живому псу лучше, чем мертвому льву». Второй день эксперимента Кабуто «Я чувствую, что во мне пробуждается древняя странная сила. Я даже не мог представить, какой мощью обладает Оротимару. Бой с Наруто подтолкнул меня к мысли, что, если невозможно стать джинчурики хвостатого зверя, то хорошо было бы стать медиумом души какого-нибудь великого война, подавить его, подчинить. Может ли неудачник, который семь раз сдавал экзамен, всю жизнь был шпионом, человек без родины, заполучить душу великого воина? Нет, на это способен лишь великий синоби, и я докажу, что я таков. Докажу себе, докажу ему, докажу всему миру. Я подавлю чакру своего учителя. Неужели силы «мертвого льва» превзойдут мощь того, кто остался в мире живых? Я усовершенствую его техники. Меня тоже будут называть саннином!» Второй день эксперимента Орочимару «Он поглотил меня: вживил в свое тело и считает себя гением. Жалкое ничтожество! Все мои мечты погибли. Нет, не так! Теперь надо все начинать с начала. Я в состоянии младенчества. Даже хуже: я в состоянии амебы. Все мое существование свелось к тому, чтобы жрать чакру Якуши. Он даже не подозревает, какого монстра допустил в свое тело». Месяц спустя. (Кабуто) «Мне страшно. Сила моя прибывает каждый день. Я записывал в тетрадь наблюдений мои растущие физические возможности. Сопротивление этой чакре было не больше, чем утопией. Она захватила меня на треть, а сейчас, может быть, и больше. Я пытался ее подавить. Я даже совершал те поступки, которые вряд ли одобрил бы мой учитель. Я выследил Наруто и отдал ему все сведения об Акацуках, которые собрал. Я благодарен им за убийство Сассори, который наложил на меня контролирующую технику. Я не хотел оставаться в долгу. Рядом с Наруто я увидел ту девочку, которую когда-то спас на тюнинском экзамене. Когда она увидела, что чакра сенсея Оротимару пожирает меня, она за меня испугалась. Неужели то, что происходит с моим телом настолько отвратительно? Вряд ли в ее душе осталось что-то вроде благодарности… Странная девушка. Грядет война, а такие девочки, которые жалеют даже своих врагов, погибают первыми. Я вывел необычное наблюдение. Я взял за правило писать свой дневник каждый день, но иногда мне приходится его перечитывать, потому что я не помню, что в нем писал и вообще, у меня создается впечатление, что его ведет какой-то другой человек. Я подозреваю, что эти эксперименты с вживлением чужой чакры кончатся шизофренией или еще каким-нибудь душевным расстройством». 32 день эксперимента Кабуто «Шизофрения мне не грозит. Чакра моего учителя оказалась настолько сильной, что мне, кажется, что она захватит меня полностью. Я исчезну, как будто и не было меня вовсе». 34 день эксперимента Кабуто «Случилось нечто ужасное. Я вообще не помню вчерашнего дня. Со мной было, что-то вроде временного помешательства. Когда я пришел в себя, я увидел, что письменный стол разломлен надвое, переломана была вся мебель в моей комнате, а вещи разбросаны. Дверь была заперта. Хорошо, что никто не видел меня в таком состоянии. Скорее всего, я почувствовал приближение безумия и заперся. Я пытался выломать дверь. Наверное, остальные обитатели лаборатории думали, что я провожу опыт с каким-то диким зверем. Я высвободил некую огромную силу, которую не смог контролировать разумом…» 35 день эксперимента Орочимару «Я завладел его телом. Пожалуй, надо рассказать моему непонятливому ученику, что он не просто «джинчурики», он – «двойной джинчурики». Я буду заставлять его делать то, что я хочу в обмен на мои способности. То же самое я делал, когда подчинял волю проклятой печатью. Постепенно я отдам ему не только техники, но и мысли, и воспоминания… Мой недалекий ученик предложил мне когда-то свое тело для Эдо Тенсей. Зачем мне оно? Тело такого бездаря, как Кабуто Якуши мне не нужно. Врач – слабое звено в команде. Это про него. Мне была интересна только его преданность: я играл с ним, уделяя ему не больше внимания, чем комнатной собачонке…Нет, и того меньше. Я интересовался им столько же, сколько обычно обращают внимание на любимую вещь. Мне была скорее не интересна, а приятна его преданность. Гению нужны были поклонники. Преданность по отношению ко мне и абсолютное равнодушие к другим, ко всему остальному миру. И вдруг это ничтожество стало моим телом. Я поглощаю его так быстро, что начинаю сомневаться: есть ли у него душа». 36 день эксперимента Кабуто «Я с ужасом читаю написанное вчера. Да, я помню последний день Оротимару-сама. Тогда он мучился от боли – разлагалось тело, ему срочно был нужен новый сосуд для души. Он о чем-то долго разговаривал с Саске. Он перебарывал боль, но продолжал беседу. Утиха с ним спорил. Пригвоздив его руки к стене с помощью чидори, он тоже не спешил начинать атаку, а слушал Оротимару-сенсея. Учитель попросил воды, а я решил, что это сигнал, что мы вдвоем с Оротимару должны будем одолеть Саске. Я появился там, весь обвешанный кунаями. А они спорили. Я почувствовал себя идиотом. Дальше все было как в мареве. Я не помню, как я оказался в другой комнате, а эти двое начали бой. Когда все кончилось, я увидел Саске, выходящего из покоев Оротимару-самы… Он даже не вступил со мной в схватку как со свидетелем того убийства, которое только что совершил. Я был для него пустым местом…» 37 день эксперимента Кабуто «Я начинаю вспоминать о том, что было тогда, в последний день жизни Учителя. Он все рассказывал о каком-то лекарстве. Это странно, но я вдруг начинаю понимать его мысли, стремления, желания. И я начинаю ощущать их как свою волю. Получается, что с течением времени я впитываю не только техники моего учителя, но и его сознание. Или это Оротимару-сама поглощает меня?» 39 день эксперимента Кабуто «Эти тяжелые состояния стали проявляться все чаще. Когда я прихожу в себя, я забываю, что со мной было, как будто это было с кем-то другим. Сила моя увеличивается чрезмерно. Это я понимаю, когда вижу в очередной раз разгромленный кабинет, в котором обычно застает меня это безумие. Трещины на стенах говорят о том, что я в состоянии ярости попытался ее пробить. Или, ОНО, которое живет во мне, попыталось их пробить. Я почти весь ороговел – чешуя покрыла мое тело, и теперь оно совсем не похоже на человеческое. Сейчас я думаю, что никогда не видел настоящего тела Оротимару: каждые три года он менял сосуд для своей души. Вероятно, то, что происходит со мной, это и есть – превращение моего тела в подобие тела Оротимару. Значит, его тоже поглощала какая-то чакра, которая получала свободу во время Эдо Тенсей. Моя необъяснимая ярость, скорее всего – ее проявление, потому что я не могу ее контролировать так, как Оротимару. Я полагаю, эта сила управляет моими инстинктами, и она хочет одного – разрушать. Во время Эдо Тенсей она принимала обличье белой змеи. Учитель запечатал в себе такое чудовище, и не только остался в здравом рассудке, но еще рассуждал об утопиях: технике бессмертия без перемены тел, и счастье, которое человечество получит от этого джицу». 40 день эксперимента Кабуто «Я вступил в Акацки. Если Оротимару все еще меня контролирует, то это лучший способ проявить свою волю. Сенсей всегда ненавидел эту организацию: с ней было связано одно из его поражений. У Тоби не было выбора. Да, я называю его именно Тоби. Я, может быть, единственный, кто знает его тайну: он – кто угодно, только не Мадара. Теперь моя задача – показать свое умение призыва, в котором я превзошел Учителя. Я должен создать целую армию восставших мертвецов для Мада…для Тоби». 60 день эксперимента Кабуто «Мое тело теперь стало совсем змеиным, но безумие прекратилось. Вернее, я стал настолько силен, что могу подавлять чакру белой змеи и не поддаваться ярости. Теперь Учитель открыл мне свои мысли, но также я понимаю, что все, чему он посвятил жизнь – утопия, которой никогда не сбыться». 65 день эксперимента Кабуто «Сегодня я потерял двух лучших бойцов своей армии: Нагато и Итачи. Но знание, которое я получил, того стоило. Оказывается, контроль через Эдо Тенсей слабее шарингана, причем намного: Наруто с помощью генджицу снял контроль с Итачи Утиха, одной из моих кукол. А теперь представьте себе, на что способно генджицу Тоби, если нам вдруг придется сражаться. Он может перехватить контроль над всей моей армией. Это мне тогда повезло, что наша первая встреча не закончилась сражением». 68 день эксперимента Кабуто «Когда я пересаживал себе органы Оротимару-самы, я и не думал ни с кем делиться этой силой. Однако вчера я приказал привести пленника. Это был солдат объединенной армии, шиноби без особых способностей. Он напомнил мне самого себя в ранней юности. Нет, этот еще ничтожнее, у него нет даже навыков врачевателя. Его уровень сложно оценить, пока он в камере – Кабуто садистически усмехнулся, – но сдается мне, что это что-то среднее между тюнином и генином». *** – Техника огненного шара – средняя техника между уровнем генина и тюнина. Сама по себе она не принесет много вреда. Но если шиноби становится мастером, и его силы сливаются с силами природы, то это дзюцу может, подобно вулкану, разрушить несколько городов, – вспоминал Кабуто слова Оротимару-самы. Может быть, саннин говорил их кому-то другому, или его собственные воспоминания перемешались с памятью учителя, так, что Кабуто уже не различал, что было в его жизни, а что – в жизни Оротимару. Скорее всего, Кабуто придумал этот разговор, потому что ему хотелось, чтобы саннин учил его, а Оротимару проводил больше времени с Кимимару, а, когда тот умер, – с Саске. Из этого желания родилось странное смешение чувств: с одной стороны, ненависть к людям с особыми возможностями и улучшенными генами, а с другой – страстное стремление стать такими, как они, тем более трагическое, потому что молодой Кабуто считал это невозможным. Все эти эксперименты, жертвы, тайные ото всех генетические опыты – все для того, чтобы Учитель обратил на него внимание. Кабуто рано начал интересоваться техниками, влияющими на мертвых. Предостережение, написанное на свитках: «Всякий, кто осмелится манипулировать смертью, не попадет ни в ад и ни в рай, но будет вечно мучиться», – не пугало его. Возможно, восемнадцать лет – это слишком ранний возраст, чтобы думать о собственной смерти. *** Кабуто очнулся от воспоминаний. Он продолжал записывать: «Я тогда с интересом разглядывал этого пленника, как паук рассматривает насекомое перед тем, как поглотить его. Я вживил ему свои клетки. Он будет нести нашу волю, если со мной что-нибудь случиться. Сегодня я острее, чем когда-либо, осознал, что я смертен. Потом я пожалел о том, что совершил с этим человеком, и захотел его убить, прямо там, в реанимации, еще спящего. Я сдержался. Этот второй эксперимент был мне нужен. Мне хотелось, чтобы и у меня был наследник. Я взял кровь у этого подопытного. Его группа крови совпала с моей. Я решился еще сильнее укрепить нашу связь. Я провел ненужную, да и, в общем-то, опасную процедуру переливания крови. Часть моей крови теперь циркулирует по его сосудам. Может быть, поэтому я и не решился его убить». 69 день эксперимента Кабуто «Этот случай с вышедшим из-под контроля Итачи навел меня на мысль, что в душе человека, как бы на нее не влияли, остается часть неподконтрольная никому. А это значит, что моя призванная армия может восстать в любой момент. Однако из этих размышлений можно извлечь и кое-что обнадеживающее: мне не грозит поглощение. Ни Оротимару, ни кто-либо еще не сожрет мою бессмертную душу, моя личность не растворится, не исчезнет, как будто ее и не было совсем. Мне уже не так страшно. Может быть, я преодолею начавшееся во мне раздвоение, и оно не закончится душевной болезнью». 85 день эксперимента Кабуто « Спасти всех, как этого хотел Оротимару, невозможно. Но я знаю, что смогу сделать я. В этот опыт я никого не посвящал. Я задумал убить «бога». Или того, кто им себя возомнил. Боги всегда умирали от яда, – Кабуто посмотрел на картину, изображающую гибель бога Бальдра. Боги оградили молодого Бальдра, которому предсказали раннюю смерть, от всего, что может принести вред, и взяли клятву у всего в мире не губить его. Но про омелу, которая была мала и ничтожна, забыли. И вот, стрела из этой ничтожной омелы убила бога. – Оротимару дал мне устойчивость ко всем ядам, поэтому пришлось разрабатывать свой рецепт. Я помню одного моего знакомого, который тоже попытался убить своего «ками» отравленным клинком. Вот, только бог ожил и проткнул его катаной. Нужно учесть этот опыт, и постараться не умереть раньше времени». Описание эксперимента с ядом. Дневник Кабуто. «Я ввел себе разбавленную в сто раз дозу яда. Сначала я чувствовал покалывание в пальцах. Потом я и вовсе перестал ощущать руки. Новый яд сначала поражает конечности, разливаясь потом по всему телу, делая его «ватным». Мышцы мои были расслаблены, в глазах потемнело. Видимо, от слабости я упал на пол и лежал в таком состоянии где-то час, не в силах даже пошевелиться. Потом действие разбавленного яда начало проходить». 93 день эксперимента Кабуто «Я закончил свой опыт с ядом. Я ввел себе сыворотку антидота, который я приготовил несколько дней назад. Вторично испробованный яд после введения сыворотки на меня не подействовал. Я единственный человек в мире, обладающий иммунитетом к новому яду. Если мне придется сражаться с Тоби – это будет моей козырной картой. Как только я понял, что над воскресшими можно потерять контроль, я начал разрабатывать новую технику, которая сделала бы меня сильнее Тоби. Ниндзюцу я не создал, зато вывел новый яд. Мне кажется, я смогу остановить войну. Для того чтобы Тоби не смог воспользоваться «Аматерасу», достаточно ввести яд, поражающий каналы чакры, тогда он не сможет ее сконцентрировать. Но Тоби не обычный Утиха. «Цукуеми» не требует выпуска чакры. Это – гипноз. Мне не очень хочется, чтобы Тоби меня пытал. А с помощью ринненгана можно вообще убить одним взглядом. Я внимательно наблюдал за той девчонкой из клана Хьюга во время тюнинского экзамена. Тогда Неджи перекрыл ей каналы чакры, но Хината смогла активировать бьякуган, чтобы следить за атаками своего брата. Значит, яда повреждающего чакру, не достаточно. Поэтому мне пришлось скомбинировать два типа яда: сильный нервно-паралитический с веществом, поражающим чакру. Мозг не сможет передать телу ни одного приказа: Тоби не сможет увернуться от смертельных техник, с помощью которых я его убью. Он даже не сможет сконцентрировать взгляд на мне для «цукуёми» или «камуи». Мозг человека в маске будет как бы изолирован от тела. Даже ослабленный вариант яда не всякий выдержит, но для Тоби мало и двойной дозы. Часть яда в газообразном состоянии находится в ампуле. Запасной вариант – отравленный сенбон. Но он не понадобится. Я просто незаметно открою ампулу. Немного белесого тумана – обычное явление в холодное осеннее утро. Даже, если Тоби догадается, будет поздно, потому что он уже вдохнет отраву. Когда он не сможет двигаться, я сниму с него маску и увижу его лицо, изуродованное трансплантациями. Кто бы он ни был, Обито, или даже Мудрец шести путей, он погибнет. Просто парализовать его недостаточно. Когда Оротимару-сама был жив, он проводил эксперименты с кланом Фуума, которые могли соединить свое сердце и сердце врага нитью чакры и остановить оба сердца одновременно. Когда мы покидали это убежище, один из джонинов этого клана принял мой облик. Говорят, он погиб от этой самопожертвенной техники. Мне это понравилось. Я не думаю, что печать клана Фуума, позволяющая разорвать нить чакры, есть у Тоби. Мне надо убедиться, что у Тоби одно сердце, ведь мне придется пожертвовать своим. Неужели я сам начинаю думать о Тоби, как о боге? Когда наши сердца, как звенья, соединятся в одну смертоносную цепь, война закончится. Можно, конечно, попытаться спасти свою жизнь с помощью «Коутоу Сосей», техники позволяющей во время опасности сбрасывать старое тело, как змеиную кожу. Тогда сердце Тоби окажется связанным с сердцем бездыханной оболочки. На эту технику нужно десять-пятнадцать секунд, а давать эти секунды Тоби я не хочу. Придется останавливать свое сердце. Я прихожу к мнению, что человеческая душа не только неподвластна шарингану или «Эдо Тенсей», мне кажется, что она даже сильнее бога смерти. «Душа человека, манипулировавшего смертью, не попадет ни в ад и ни в рай, но будет вечно мучиться». Я прочитал это предупреждение на свитках, которые учили управлять мертвыми. Сейчас я не боюсь смерти, я отправляюсь к моему учителю. Душа медиума и призванного духа нерушимо связаны, поэтому вся моя призванная армия отправится в иной мир вместе со мной. Господи, что же они со мной сделают на том свете? Хотя это уже не важно: мы все будем бестелесны. Вот, свиток с инструкцией по «Эдо Тенсей» В нем написано: «Для этого необходимо иметь при себе… частицу человека, которого ты хочешь возвратить к жизни» Кабуто что-то исправлял в свитке. Теперь примечание гласило: «Для этого необходимо сохранить в своем сердце частицу человека, которого мы хотим возвратить к жизни». «Я в последний раз навестил пленника, которому провел операцию по вживлению своей кожи. Я сказал, что завтра отпущу его. Впервые за два месяца я увидел на его лице подобие улыбки. Как же он еще жалок! Сам сбежит! Завтра все разбегутся. Сегодня я в первый раз за несколько месяцев, а, может быть, и за всю жизнь, усну спокойно. Завтра война окончится, и с последним ударом моего сердца наступит мир. – Ночная лампа осветила лицо Кабуто. – Надо выспаться. У меня будет сложный день». 85 день эксперимента Орочимару «Вот и все. Моя воля погибнет не до конца. Желание провести второй генетический эксперимент, которое я внушил Кабуто, помогло мне достигнуть цели: если с Кабуто случиться беда, то весь наш общий опыт останется в другом человеке. Для Кабуто я теперь не нужен. Я передал ему все, что знал. Я при жизни обращал на него меньше всего внимания, а теперь отдал все, посмертно. Он вырос и, в отличие от Саске, стал саннином. Я так называю его теперь, потому что цель, которую он себе поставил важнее того, какими техниками он овладел. Теперь, это странно, я жалею, что не умер насовсем. Хотя разве можно жалеть даже о такой жизни?» Так заканчивается история болезни Кабуто Якуши.