Любовь под объективом

      Нетерпеливое постукивание по рулю и лёгкое подрагивание ноги на педали газа выдавали волнение блондинки. Она глянула на часы на телефоне и громко чертыхнулась, возвращаясь взглядом на дорогу. Мало того, что она задержалась на работе из-за награждения Джонса за отвагу, проявленную на последнем его задержании, так ещё и умудрилась встрять в пробке, когда возле студии её ждала Реджина. Раньше студия была лишь местом работы, из которого она возвращалась в общежитие, но, в какой-то момент девушка поняла насколько проще ей ночевать в месте, где она была одна, и переехала в студию, оставив одну комнату для того, чтобы модели могли переодеваться, вторую сделала спальней, а кухню объединила с гостиной из которой сделала рабочую зону.       Машины неторопливо начали свое движение. Эмма облегчённо выдохнула и срезала через небольшой переулочек. До студии она добралась в рекордные для такого времени суток минут тридцать. Припарковалась рядом и вышла из машины, подходя к двери, которая уже была открыта. С кухни пахло чем-то вкусным, что не укрылось от Эммы.       — Хей. Что ты делаешь? — Реджина поворачивается на голос и удивлённо смотрит на девушку. Длинные кофты с рукавами, узкие джинсы и кожанка стали чем-то естественным, но сейчас блондинка стояла перед ней в форме, которая выгодно подчеркивала все её достоинства. Пшеничные кудри, которые до этого всегда были распущены, сейчас были собраны в тугой хвост и спрятаны под фуражкой. На бедре висела кобура с пистолетом, наручники и рация. Значок, прикреплённый к форменной рубашке блестел на свету. Это выглядело эффектно и слишком… Горячо. Реджина почувствовала как становится жарко, а внутри все словно плавится. Хочется прикоснуться, снять фуражку, распустить непослушные, но явно мягкие волосы. Уткнуться в шею, провести по её изгибу кончиком носа и…       — Хееей. Рееджииинаааа. Земля вызывает Реджину. Приём, — брюнетка трясёт головой, отгоняя наваждение.       — А, что? Прости, я немного… — на щеках вспыхнул румянец смущения, и Миллс спрятала взгляд, чтобы только не видеть глаза блондинки.       — Да все в порядке. Ты просто на пару минут выпала из реальности. Все хорошо?       — Да. Да, все отлично, — девушка убирает с плиты сковородку и достаёт тарелку.       — Так что ты делаешь?       — Решила, что ты будешь голодной. Вот приготовила быстренько…       — Господи… Ты богиня. Спасибо большое. Сейчас я быстро переоденусь, а то эта форма уже… Поперёк горла, — блондинка уходит, позволяя Реджине насладиться видом её бедер, обтянутых форменными брюками.       Эмма возвращается через минут десять, с облегченным вздохом позволяя светлым прядям свободно упасть на плечи и лопатки. Она делает себе кофе, а Реджине заваривает её чай и садится за стол, прикрывая глаза.       — Устала? — тихо спрашивает Миллс, ставя тарелку с едой на столик.       — Немного. Слишком много формальностей, которые приходится соблюдать, потому что начальству это нравится, — Свон смотрит на брюнетку и вздыхает, проводя рукой по волосам. — Извини. Дай мне десять минут и мы поработаем.       — Да я не тороплюсь домой… Все в порядке…       — Можно я посмотрю синяки? — Эмма осторожно кладет руку на плечо клиентки и ждет. Та кивает, чуть приспуская рукав кофты. Нежные, теплые руки проходятся по бархатной, оливковой коже, невесомо касаясь уже почти неразличимых следов. Брюнетка наблюдает за рукой, поднимается взглядом к плечу, изгибу шеи и останавливает на губах, чтобы через пару мгновений подняться к глазам, которые были направлены на её тело. Внутри вновь все начинает гореть, но тут Свон убирает руку и берет со столика кофе. Они молчат, пока блондинка ужинает и пытается восстановить резервы организма. Мало говорят во время работы, понимая друг друга чуть ли не с полуслова, а потому заканчивают уже через час, и Реджина, вызвав такси, оставляет Эмму одну. Впереди у нее еще два полных рабочих дня и только потом так необходимые сейчас выходные.

***

      Отношения с Робином так и остаются натянутыми. Это становится привычным, — уходить раньше него, получая от коллег вопросительные взгляды, когда она начала приходить в офис самой первой, возвращаться поздно вечером, чтобы только реже видеть лицо мужа. Реджина боится его злости, поэтому, когда начальство просто прямым текстом выгоняет ее в середине дня из офиса, потому что она, из-за недостатка сна, уже просто не соображает на нужном уровне, она пишет Эмме.       Привет, слушай, у меня тут вечер освободился. Может встретимся? Пофотографируем?       В ответ ей тишина. Реджина пожимает плечами и идет в то кафе, где они встречались с Эммой в первый раз. Заказывает себе чай и перекусить и смотрит на время. Через час начнется обед, можно попробовать написать блондинке еще раз.       Эмма? Я в том кафе, может пересечемся?       И снова угнетающая тишина. Миллс старается не обращать внимания на растущую тревогу. Идет на улицу, чтобы погулять и подышать свежим воздухом в каком-нибудь парке, но волнение за девушку постоянно заставляет думать о чем-то плохом. Она пробует написать еще раз вечером, надеясь, что хоть сейчас фотограф соизволит ответить.       Эмма, я надеюсь, что все в порядке и ты просто сильно заработалась. Пожалуйста, когда прочитаешь это сообщение, ответь мне, я переживаю.       Эмма, я серьезно.       Эмма, пожалуйста. Уже час ночи. Я не могу уснуть. Ответь мне.       Мисс Свон, с Вашей стороны это очень непрофессионально, так и знайте!       Я просмотрела все новости. Никаких ЧП у вас не происходило. Так что твое молчание очень настораживает.       Измученная тем, что до четырех утра сидела, пытаясь понять, что же случилось с непутевой блондинкой, Реджина уснула прямо на диване и пропустила то, как уходил муж, который даже не подумал разбудить её. От проблем Миллс спасло лишь то, что накануне ей дали официальный выходной. Когда брюнетка проснулась, ответа от Эммы так и не было. Несколько сообщений и порядка десяти вызовов так и остались проигнорированными, а потому Реджина решила вызвать такси и поехать к ней в студию. Путь занимает не так много время, но девушка все равно нервно стучит по экрану телефона, пытаясь совладать с эмоциями. Когда машина паркуется, Миллс почти не глядя сует водителю деньги и быстрым шагом идет к двери. Еще мгновение она мнется, неуверенно глядя на звонок, но после отгоняет сомнения и звонит в дверь. Ей приходится подождать минут пять, прежде чем дверь откроется, а после она увидит перед собой абсолютно живую и здоровую Эмму, которая судя по её виду просто спала. Чуть мятая кофта, сонный взгляд, спутанные волосы. Сейчас она выглядела умилительно и по-домашнему. Недоуменный взгляд блондинки прошелся по Реджине.       — Хей… Мы разве… Договаривались на сегодня? — девушка зевает, прикрывая рот рукой, и пытается понять, что происходит.       — Нет, просто я писала тебе вчера. И звонила. Ты не отвечала, я волновалась, — Реджина понимает насколько глупо все это звучит, разворачивается, чтобы уйти, но чувствует прикосновение к своей руке.       — Прости. У меня вчера телефон утонул. Купила новый, но не успела еще многие контакты забить. Заходи.       — А… Вот оно что… — брюнетка кивает и заходит в дом, легко улыбаясь. — Так значит у тебя выходной?       — Угум-с. У тебя смотрю тоже.       — Да. Начальство решило, что я много работаю. Слушай, может тогда отснимем что-нибудь? Когда ты проснешься разумеется.       — Да мы можем и сейчас начать. Только кофе заварю.       — А может сходим в парк? — умоляюще смотрит Реджина на Эмму. — Там такая погода хорошая.       — Я мало снимаю на улице.       — Пожалуйста. Просто Форт Трайон для нас с Робином памятный. И я подумала…       — Ладно. Один раз. С тебя кофе. Большой. И какая-нибудь булочка. Я плохо работаю на голодный желудок, — Эмма уходит к себе, оставляя брюнетку одну. Реджина смотрит ей вслед, садится на диван и прикрывает глаза. Через несколько минут она чувствует мягкое прикосновение к своему плечу и открывает глаза. Свон, как всегда, в максимально закрытых вещах, волосы спадают по спине, в глазах еще можно разглядеть остатки сна, но в целом девушка выглядит бодрее, чем пару минут назад. Реджина улыбается, ждет пока Эмма соберет нужное ей оборудование, а после они выходят на улицу.       До парка они добираются довольно быстро. На улице действительно жарко и уже после получаса работы Миллс хочет снять с себя что-нибудь.       — Тебе не жарко? — кивает брюнетка на одежду Эммы, на что та лишь пожимает плечами, но Реджина видит, как на лбу выступают капельки пота, а дыхание становится более сбитым, да и выпитый кофе был очень горячим.       Реджина давно поняла, что проблема у блондинки не в принятии своего тела, потому что когда становилось жарко в некоторых студиях Эмма спокойно поднимала кофты, оголяя живот. Значит дело было в руках. Дождавшись пока Свон опустит фотоаппарат, брюнетка резко подходит к ней, берет за запястье и задирает рукав. По руке тянется витиеватый и грубый узор шрамов, разной длины. Они бугрятся над кожей, некоторые из них особо не видны, скорее всего более старые, но часть из них красные, рваные, сделанные словно в отчаянии. Реджина проводит по ним пальцем, чувствуя рельеф поврежденной кожи, а после смотрит в изумрудные глаза девушки.       — Это… Зачем? Ты пыталась… Ну… Убить себя? — она пытается подобрать слова, чтобы это не было грубо, не дает Эмме отдернуть руку, продолжая смотреть на повреждения.       — Нет. Это селфхарм.       — Селф… Что?       — Нанесение повреждений не с целью убить себя. Все в порядке. Это пройденный этап.       — Расскажешь?       — Может быть. Но не сегодня и не здесь, — Эмма все-таки вырывает руку из цепких пальцев Миллс, поправляет рукав и вновь берет фотоаппарат в руки. — продолжаем работу?