Фантом

      Очертания спальни вдруг съежились, словно фотография над горящей свечой. Эву кружило в калейдоскопе красок, узоров, звуков и ощущений, однако крепкая рука спутника не давала окончательно потеряться в этой безумной пляске. Полет длился всего секунду и одновременно целую вечность — земля оказалась под ногами так молниеносно, что девушку отбросило инерцией назад. «Земля» оказалась настоящей землей — твердой, сырой, с каменными проплешинами на небогатом растительностью покрове. Несколько секунд сжавшиеся в полете легкие не могли сделать вдох, вызвав приступ паники у горе-путешественницы. Наконец диафрагма разошлась, и Эва усиленно задышала, пытаясь прогнать головокружение и разогнать наконец кислород по телу. Свежий, насыщенный озоном воздух возвещал о скорой грозе, а ее прямые предвестники — тяжелые свинцовые тучи — висели прямо над головой. Суровая природа дышала свободой и чистотой, и Эва как никогда ощущала себя живой.       Вдруг совсем рядом раздалось покашливание, и чопорный голос поинтересовался: — Надеюсь, ваше недомогание из-за портального перемещения идет на убыль.       Ее необычный провожатый как ни в чем не бывало стоял рядом, и неспешно отряхивал сбившийся плащ.       Эва постаралась встать так быстро, как позволяло ей одеревеневшее тело. — Портальное? Так это был портал? — Очевидно. — Боже, секунду назад мы были в моей спальне! — То было секунду назад.       Мужчина, не обращая внимания на шквал вопросов изумленной девушки, сосредоточенно посмотрел на серые дали, а затем вытащил маленький циферблат старинных часов. — Этот лесоруб потерялся что ли, — сердито прошипел сквозь зубы волшебник. — А что такое северус снегг?       Мужчина резко повернулся и неприязненно воззрился на свою спутницу. — Что вы сказали? — Я сказала… — начало было Эва, но волшебник резком взмахом плаща заставил ее замолчал. — Северус Снейп. Снейп. Это я. И по совместительству пароль от портала.       Глаза девушки медленно наполнились понимаем. — А где мы сейчас, мистер Снейп? — Я не мистер, а профессор. На остальные вопросы вы получите ответы позже, я же сказал. Сейчас мы где-то в северных предгорьях Шотландии, — раздражение в голосе своего провожатого неприятно поразило девушку. Она вдруг заметила, как резко он поменялся, стоило им пройти через портал. «Почему ты боишься здесь быть добрым?» Эва обвела взглядом гористый пейзаж. «Допустим, очень похоже на страну гор». — Я еще ни разу не была в Шотландии, — вдруг призналась девушка.       Северус недовольно втянул воздух носом. Но затем невольно прикусил очередное саркастичное замечание, так и просившееся с языка. Сгорбленная, худая фигура перемещенной девушки вдруг бессознательно напомнила ему маленького Сопливуса. Он слишком хорошо знал эту манеру оставаться как можно более незаметным... Неожиданно девушка вскрикнула. Волшебник проследил за ее взглядом на линию горизонта. На первый взгляд все было по-прежнему — грозовые облака продолжали свой бег высоко в небе, как вдруг от большой черной тучи медленно отделилась маленькая точка, а за ней еще одна. Черные значки стремительно приближались к двум попутчикам. Эва обратила взволнованное лицо к мрачному Северусу. — Вы знаете, что это? — Не что, а кто. Это твой новый поводырь.       Девушка впилась взглядом в небо, не обращая внимания на поднявшийся ветер, хлестанувший по лицу на манер шальных веток в лесу. Точки приближались, и изумленному взгляду Эвы предстала странная композиция из всадника и очень худой лошади с размашистыми крыльями. Композицию довершала летящая следом такая же животина, но уже без пассажира. Круглые глаза девушки и вовсе превратились в два блюдца, а воображение сразу нарисовало прекрасных крылатых лошадей с Олимпа.       На Северуса зрелище не произвело впечатления, он все также хмуро оглядывал окрестности.       Через пять минут стали отчетливо слышны тугие взмахи кожистых крыльев по наэлектризованному воздуху. Взметнув кучу песка и пыли, животные плавно опустились на землю, пропахав передними когтистыми копытами добрый метр скудной почвы. Вблизи звери представляли собой удивительное зрелище — в полтора раза обычной лошади, с ужасной зубастой мордой и затянутыми молочной пленкой крупными глазами, крыльями как у летучей мыши и торчащими костями — вряд ли греки именно так представляли себе пегасов.       Огромный здоровяк, заросший бородой и шевелюрой по самые глаза, кряхтя, слез с пугающей твари. Выпрямившись во весь рост, он поравнялся с молодой сосенкой метров двух с половиной в высоту. Безразмерные штаны и рубашка, которые и слону были бы впору, жилетка с множеством карманов — «кажется, великаны все же нашли способ спуститься с неба и волшебных бобовых деревьев», — не без страха подумала Эва.       Здоровяк любовно погладил своего зверя широченной ладонью по тощему крупу и радостно обратился к Снейпу зычным басом: — А знаете, профессор, ведь это мой любимчик! Как те тучи стали собираться, я уж думал не долетим, точнехонько какую молнию подхватим, но Альфи… — Достаточно, Рубеус, спасибо, — Северус быстро прервал великана и указал одной рукой на нерешительно переминающуюся с ноги на ногу Эву.       Верзила осекся и в попытках привести себя в порядок неуклюже одернул жилетку и провел рукой по жестким как проволока волосам. — Э-э-э здравствуйте, мамзель, как поживаете?       Эва не ответила и робко шагнула по направлению к животному. Странные зубастые твари мирно стояли, сложив крылья и устремив белесые глаза на своего «конюха». — Они такие странные! И глаза такие… необычные, — Эва не решалась приблизиться, но это не мешало ей восхищенно смотреть на животных. — Ты их видишь? — снова забыв про дистанционную вежливость, Северус пристально смотрел на свою временную подопечную.       Эву вопрос смутил. Она непонимающе посмотрела то на черноволосого волшебника, то на подобие лошадей. — Ну конечно вижу! Как это не видеть? А вы разве нет? — Вижу, — Северус продолжал пристально смотреть на девушку. Наступила давящая тишина. Недоуменно глядя то на одного, то на другую, Рубеус простодушно сообщил: — Я тоже их вижу. Хе-хе-хе ох и повидал я конечно на своем веку, как этих дьяволят не видеть… — Рубеус, вы будете добираться до Хогвартса на этом? — Снейп резко обернулся к бородачу, заставив того крякнуть от неожиданности. — Э-э-э агась. Я вон и веревку для подстраховки взял. Это ж не келпи какой-нибудь, — и здоровяк, довольный своей шуткой, рассмеялся так, что соседние ели гулко закачались. Гримаса презрения некрасиво скривила лицо Северуса. Затем, будто пережив мучительную внутреннюю борьбу, он быстро склонился к Эве и быстро пробормотал: — Просто следуй за ним, и слушай все его указания. Даже самые безумные. По прилету тебя встретит самый могущественный маг из ныне живущих, и все объяснит, — Северус замолк и после недолгой паузы продолжил, — удачи, Эвелина Левандовски.       Выпрямившись, мужчина сухо кивнул Хагриду и исчез с громким хлопком.       Эва разжала руку и увидела на ладони цветастый носовой платок, в котором она без труда узнала свое любимое покрывало. Задумчивое молчание девушки было прервано бородатым великаном. — Да уж, с ним особо не поболтаешь, — Рубеус неловко похлопал себя по животу.       Эва не ответила, сжимая в руках платок. — А я Хагрид, Рубеус Хагрид. Все зовут меня просто Хагрид, — мужчина протянул ладонь размером с арбуз. Девушка аккуратно ее пожала, поцарапавшись о многочисленные мозоли и царапины. — А это Альфи и Игл, — Хагрид размашисто махнул рукой в сторону зверей и расплылся в счастливой улыбке. — Я летаю на Альфи, она моя любимица, уж извиняйте. Но Игл тоже хороший мальчик, еще молодой, но очень добрый. Подойди, познакомитесь.       Эва вопросительно посмотрела на Хагрида, но тот настолько безмятежно поглаживал эти зубастые морды, что, в конце концов, девушка отбросила сомнения. Почти. Готовая в любой момент отскочить назад, Эва медленно приближалась к спокойно стоящей скотине. Огромные зубы и будто слепые, белые глаза придавали им сходство с потусторонними существами.       Однако, сократив расстояние до двух шагов, Эва вдруг ощутила легкую вибрацию — казалось, животные источали чистую, осязаемую меланхолию. Минорные ноты проникли под кожу девушки, погрузив в состояние светлой элегии. Не заметив, что подошла вплотную, Эва будто во сне положила руку на жесткий костлявый бок, при этом теплый и странно приятный. — Что это за существа? — прошептала девушка.       Хагрид расслышал не сразу. — А, что? Ну эт фестралы, но я зову их просто лошадками. Милые они, хоть и конечно со своими тараканами.       Через десять минут великан и бледная донельзя Эва наконец устроились на фестралах. Хагрид долго не мог понять, зачем девушка так отчаянно требовала седло, ведь даже нюхлер знает, что на фестралах ездят без седла, уперевшись согнутыми ногами им в спину. В конце концов, уверив Рубеуса, что она точно свалится и разобьется, Эва объявила упадническим голосом, что готова лететь. Хагрид крепко привязал насмерть перепуганного пассажира гоблинской веревкой, и через минуту процессия взмыла в воздух, надеясь обогнать собирающуюся грозу.

***

      Над Хогсмидом вовсю бушевала непогода. Ветер, спустившийся с гор, принес на деревню огромные тяжелые тучи. Дождь начался с больших крупных капель, а через секунду все сущее скрылось за сплошной стеной плотного ливня. Ржавая вывеска с выцветшей кабаньей головой с мучительными скрипами и лязгами билась о стену одноименного трактира. Время от времени эти каторжные звуки разбавлялись оглушительными ударами грома. Хозяин заведения, Аберфорт, высокий мужчина лет шестидесяти на вид, стоял на крыльце и неодобрительно цокал на разбушевавшуюся природу. Грозы он не любил с самого детства. Спустя несколько минут, так и не переспорив серое грозовое небо, он вернулся в как всегда тихую и немноголюдную залу своего салуна.       Остановившись напротив потемневшей от времени барной стойки, мужчина сказал в пустоту: - Грибо, ты за старшего. Я к себе. Если кто-то появится – дай мне знать.       Из-за стойки медленно показался странного вида карлик в поношенном старомодном сюртуке. Узловатые пальцы протирали грязный стакан ещё более грязной тряпкой. - Хе-хе, как скажете. В такую грозу хорошего не жди…, - хитрые, абсолютно черные глаза без зрачков и белков сверкнули над крючковатым носом. - Хватит чушь болтать! Только гоблинских суеверий мне еще не хватало! – Аберфорт для порядка прикрикнул на старого слугу, однако в глубине души он был с ним согласен. Старый трактирщик знал, что именно в такую погоду в его тихую гавань прибиваются самые диковинные персонажи. Еще раз обведя глазами зал и убедившись, что все в порядке, высокий волшебник с рыжеватой бородой направился к боковому неприметному проему.       Пламя свечи едва заметно подергивалось, пока владелец кабака шел по темному коридору. Наконец показалась тяжелая кованая дверь.       Аберфорт зашел в свои личные покои, под которыми подразумевалась одна комната не слишком опрятного, но уютного вида, и поставил свечу в оплывший старым воском подсвечник.       Бах!       Сокрушительной силы раскат грома, казалось, прозвучал прямо над домом. - Ах чтоб тебя русалки утащили! – Аберфорт от неожиданности подскочил и тотчас выругался в рыжеватую бороду. - Я уже вчера с ними разговаривал, премного благодарствую.       Здоровый тяжеловесный маг подпрыгнул с грацией теннисного мячика второй раз за минуту, на целую неделю перевыполнив план своей физической активности. - Видимо, без огневиски сегодня не обойтись. Тебе плеснуть? - сокрушенно сказал Аберфорт, обернувшись через плечо.       Пламя свечи едва освещало половину комнаты, уступая владения непроглядной темноте дальней стены. Вместо ответа раздался щелчок, и каждый подсвечник в комнате вдруг вспыхнул. Седовласый чародей, сидящий в покосившемся кресле, довольно посмотрел на серебряную зажигалку: - Нет, все-таки мне никогда не надоест это делать, - в ясном тихом голосе кудесника сквозило неприкрытое удовольствие.       Аберфорт посмотрел на старца с той сердитостью, с какой обычно смотрят на не к месту расшалившихся детей. Он молча достал с полки бутылку из темного стекла и сделал смачный глоток.       Поняв, что хозяин трактира не намерен поддерживать диалог, седовласый гость не без труда поднялся и подошел к горшку с кактусом, кое-как втиснутому в шкаф с пыльными старыми книгами. Длинные, расшитые звездами, одежды с царственной небрежностью волочились следом. Седовласый маг достал из кармана черную обугленную руку и слегка погладил поврежденными пальцами острые иголочки. - Аберфорт, как ты умудрился уморить кактус? Уж казалось бы, куда неприхотливее…, - тон старого волшебника был спокоен и размерен. Он с интересом рассматривал сморщенное маленькое древко растения и покачивал головой. - Ну, ты бы мне еще подсолнух сюда подарил, - пробасил Аберфорт, и сразу же осекся, - не вздумай мне зубы заговаривать! Со мной твои фокусы не пройдут! Или говори, в чем дело, или уходи. - Боюсь, нужно еще немного подождать. Хагрид будет здесь через 15 минут, - сказал седовласый маг с искренним огорчением.       Аберфорт кинул взгляд на циферблат старинных часов на каминной полке, которые показывали ровно семь вечера. - Альбус, вы договорились встретиться здесь в пятнадцать минут восьмого? - Нет, мы договорились встретиться здесь в половину седьмого. Разожги камин, думаю, это будет очень кстати, - невозмутимо ответил волшебник.       Аберфорт хотел было что-то сказать, но только махнул рукой, и направился к очагу, попутно бросив брату: - От меня что-то требуется? Или тебе нужно было место для неформальной беседы? - Я боюсь, без тебя тут не обойтись, - синие проницательные глаза Альбуса хитро блеснули за круглыми стеклами очков.       Хозяин трактира напрягся, пораженный внезапно возникшим неприятным предчувствием. - Расскажи-ка мне братец, в какую передрягу ты хочешь втянуть меня на этот раз. ***       В главном зале трактира Грибо делал вид, что увлеченно протирает стакан, в то время как левый проницательный черный глаз гоблина непрерывно следил за гномом, третий час сидевшего за столиком и постоянно косившегося на дверь. Подозрительный тип, что и говорить, заказал уже шесть кружек зачарованного абсента, и ни за одну не заплатил. Того и глядишь слиняет, не рассчитавшись. Увидев, что гном вместе со стулом стал аккуратно двигаться к двери, Грибо решительно отложил стакан. Кряхтя на все лады, он стал слезать с высокого постамента, который позволял ему оглядывать зал с высоты обычного человеческого роста.       Однако не успел гоблин поставить ногу на пол, как до его заостренных ушей донесся приглушенный рев, и он мигом, насколько это слово применимо к кому-то с больной ногой, побежал в покои хозяина.       Когда Грибо, подволачивая бесполезную конечность, влез в дверной проем, то его взгляду предстала крайне странная картина. Аберфорт стоял среди лужи и осколков, которые видимо раньше были бутылкой огневиски, и громыхал словно Тор, у которого сперли его молот. - Я сейчас еще раз сломаю твой старый кривой нос! Да как ты смеешь?! После того, что случилось с Арианой, ты… ты просишь меня о таком! – рык Аберфорта заставил оконные рамы завибрировать.       Альбус, который очевидно был виновником переполоха, спокойно стоял и смотрел на брата.       Грибо хмыкнул, и осторожно затворил за собой дверь. К разборкам двух братьев гоблину было не привыкать. Хотя, по правде говоря, в такой ярости хозяина он не видел уже очень давно…       К моменту, когда батлер, кельнер и метрдотель в одном лице вернулся в главный зал трактира, паскудного гнома и след простыл.       В комнате Аберфорта бушевала собственная локальная гроза – глаза мужчины метали молнии, немолодая, но могучая грудь тяжело вздымалась. Маг молчал, подыскивая подходящие выражения, но на ум шли только самые непечатные гоблинские ругательства.       Воспользовавшись небольшой передышкой, Альбус взял слово. - Без тебя она просто умрет. Хотел бы я, чтобы это было художественным преувеличением, но, увы, это чистая правда.       Аберфорт наконец подобрал наиболее приличные эвфемизмы и набрал в грудь воздуха, чтобы высказать брату все, что он о нем думает. Вдруг из коридора донеслись звуки неясной возни. Мгновение спустя в комнату ввалился насквозь промокший Хагрид. Часы на каминной полке показывали ровно «19.15».       Великан тяжело опустился на стул, вокруг которого немедленно начала образовываться лужа. Вода полноценными ручейками стекала с дремучей бороды и грубой одежды здоровяка. - Уф-фу, ну и погодка, боже правый! Аберфорт, профессор, у вас полотенчика не найдется случайно?, - мужчина выдохнул, тяжело обмахиваясь огромными ручищами. - Хагрид, что ты тут…. Погодите. А это еще кто? – Аберфорт изумленно посмотрел за спину великана. Из-за его габаритов волшебник не сразу заметил то, что сначала принял за домового эльфа. Дрожащая, ссутулившаяся, с огромными глазами-блюдцами девчонка больше походила на представителя волшебного народца, чем на человека.       Полет у Эвы не задался. На середине пути их накрыла гроза. Молодой фестрал стал дергаться из стороны в сторону, пугаясь ударов грома. Пытаясь удержаться на животном, Эва вцепилась в него руками и ногами изо всех сил, однако если бы не гоблинская веревка, она ни по чем бы не удержалась, когда перепуганный Игл решил сделать мертвую петлю.       Когда наконец они приземлились на вершину гористого плато, Эву ждало новое приключение. Нужно было найти потайной лаз, который вел прямиком в трактир «Кабанья голова», стоявший в деревеньке у самого подножия. Хагрид долго досадливо морщил лоб, стуча дамским розовым зонтом по отвесной скале. Наконец, спустя пятнадцать минут нужный камень, совершенно неотличимый от сотни тысяч других, был найден. Когда часть скалы плавно отъехала в сторону, у Эвы так же плавно упала челюсть. Довольный Хагрид пояснил, что этим ходом пользуются в самых крайних случаях, «ну и сейчас тоже, потомушо сейчас тоже секретность большая». Девушке показалось, что великан был крайне доволен тем фактом, что ему доверили такое важное и «секретное» дело, как ее сопровождение.       К моменту, когда Эва вместе с великаном наконец вышли из холодного, сырого подземелья в менее сырой, но такой же студеный погреб, окоченевшими конечностями девушки можно было колоть дрова. - Альбус, только посмей мне сказать, что этот заморыш и есть…, - прежде чем Аберфорт закончил фразу, Дамблдор быстро прервал его: - Здравствуй, Эва. Не хочешь немного лакричных пастилок? *** - Нет. - Аберфорт… - Нет! НЕТ! - Ты даже не выслушал. - А что тут слушать? Я не стал участвовать в твоих играх с Поттером, так ты решил меня сюда припахать? – возмущенный голос Аберфорта нестройными возгласами взмывал к потолку.       Вдруг висевший на стене портрет бледной молодой девушки неожиданно пришел в движение.       Эва, все еще мнущаяся в дверях, устало потерла глаза. «Ладно, если есть крылатые лошади, почему не быть живым портретам». Хагрид ушел почти сразу, торжественно объявив девушке, что теперь она в самом безопасном месте магической Британии, подобострастно поглядывая при этом на старого-престарого волшебника в колпаке и плаще.       Тем временем изображение в раме принялось ходить вперед-назад, робко поглядывая на людей в комнате.       Оба брата одновременно посмотрели на изображение, которое всегда будет выглядеть как хрупкая четырнадцатилетняя девушка…девочка.       Из глаз Аберфорта, сверкнув, словно два бриллианта, вдруг выкатилось две слезинки. Волшебник резко смахнул их рукавом широкой рубашки. - Ну и сволочь же ты, Альбус. Всегда знаешь, на что нужно надавить. - Будь по твоему, но я ведь никогда не лгал тебе, верно? Никто, кроме тебя не знает, как управляться с обскурами. И думаю, тебе нет нужды говорить, какой интерес обскури представляют для Тома. Он знает историю Кридденса… Аберфорт сердито перебил брата: - В таком случае он знает, чем это все может закончиться. Нет, Альбус, это слишком опасно, - помолчав, мужчина обратился к Эве, - сколько тебе?       Девушка растерялась. Она поняла, что речь в разговоре идет о ней, и жаждала задать миллион вопросов. Но когда к ней обратились напрямую, Эва смутилась. Она так и продолжала стоять около дверей, обхватив себя от холода и страха руками. - Я…м-м-не…, - одеревеневшие губы не слушались девушку. - Святые друиды, да вы все надо мной издеваетесь! – Аберфорт с грохотом подвинул к камину большое кресло и кинул на него старый шерстяной плед. - На! Садись сюда и грейся.       Второго приглашения не требовалось. Ссутулившись, Эва быстро юркнула к огню. Языки пламени весело потрескивали, обдавая своим живительным теплом. Девушка закуталась в плед, став похожей на мокрого, затравленного галчонка. Когда первые корчи озноба отпустили тело гостьи, Эва вдруг почувствовала, как тугой узел тревоги в груди, который завязался там уже очень, очень давно, вдруг ослаб. Треск огня, запах шерстяного тепла от пледа и старое, но очень удобное продавленное кресло вмиг окутали девушку неуловимым ощущением домашнего покоя. - Мне шестнадцать, - тихо сказала она, не поворачивая головы.       Аберфорт не ответил. Он как-то странно смотрел на видневшуюся из-за спинки кресла мокрую макушку и вытянутые долговязые ноги.       Мантия Альбуса беззвучно взметнулась в воздух, когда волшебник поднялся и подошел к брату. - Эва говорит правду, ей действительно шестнадцать. Северус забрал ее из дома родителей, которые регулярно устраивали обряды экзорцизма. Надеюсь, ты еще помнишь, что такое религиозные фанатики. Ей больше некуда идти. - Но она слишком взрослая для обскура. Альбус, никто не знает, что с ними случается, если они вырастают. Ариана… Ты же помнишь, что чем старше она становилась, тем…, - с трудом подбирающий слова Аберфорт все же запнулся. Он посмотрел на брата с какой-то мучительной злостью. - У тебя есть шанс это узнать, - кристально голубые глаза Альбуса смотрели на Эву серьезно и задумчиво.       Аберфорт хмыкнул, и еще раз протер глаза. - Ага, Ньют Скамандр от мира обскуров. Седовласый волшебник улыбнулся, но глаза остались такими же отстраненными. - Мне пора. Настали времена наших сбывшихся кошмаров… Времени у меня мало, я должен помочь Гарри, сколько еще смогу. Объясни Эве все, что знаешь о волшебном мире.       Аберфорт ответил не сразу. - Ты зашел слишком далеко, Альбус. Тебе не жаль мальчонку? Тебе не жаль ее? Доколе ты будешь играть чужими жизнями? – голос рыжебородого мужчины звучал хрипло и надсадно. - Я думаю о тех тысячах детей, что смогу спасти. Наша жизнь – это всегда жертвы, - седобородый старец задумчиво смотрел на портрет сестры. Затем он тряхнул головой, будто отгоняя наваждение, и поднял полы своей мантии.       Хромая, и слегка придерживая больную руку, Дамблдор подошел к креслу Эвы и неожиданно плавно опустился на подлокотник.       Девушка вздрогнула и неосознанно вжалась в спинку, больно впившись в пружину. Однако что-то в этих глазах было настолько добрым и успокаивающим, что страх и тревога так и не вернулись к Эве.       Альбус протянул здоровую руку и слегка потрепал бледную и худую руку своей недолгой подопечной: - Я знаю, у тебя много вопросов. В свое время ты на все получишь ответы. Но и у меня есть вопросы к тебе… Хотя я думаю, что ответы уже знаю, - волшебник заговорщически подмигнул ей и улыбнулся.       Эва, не отдавая себе в этом отчета, улыбнулась в ответ. - Бывает, наш мир переворачивается с ног на голову. Единственное, что поможет тебе удержаться – это знание о том, что хорошо, а что плохо. В этом волшебники не слишком отличаются от обычных людей. У злодеев тоже есть свои моральные представления, только вот у них все наоборот. Но это неважно. Эва, выработай себе понятия о добре и зле и всегда их придерживайся. Тогда ты не запутаешься даже в мире магии, - волшебник еще раз улыбнулся и встал, опершись на подлокотник. Эву обдало запахом горьких трав и неожиданно сладкой сахарной пудры.       Рой вопросов в голове девушки вдруг унялся. Как будто Альбус своими словами положил лед к ужаленной руке, дав ей прохладу и облегчение. Девушка впервые видела этого волшебника, но слова старого мага и правда подействовали на нее волшебно.       Впервые за очень долгое время она подумала, что может, все действительно будет хорошо. Чем бы это хорошо ни было.       Тем временем, вместо того, чтобы двинуться к двери, удивительный волшебник направился к портрету, девушка на котором печально взирала на окружающий ее двумерный мир. При приближении Альбуса полотно с тихим шелестом отъехало вбок, обнажив темный проход, из которого сразу пахнуло сыростью.       Обернувшись к Эве в проходе, Альбус указал палочкой («Они что, все с собой такие палки таскают» - подумала девушка) на деревянный шкаф с книгами. - Эва, присматривай за кактусом пожалуйста, а то мой брат совсем его загубит. Абефорт вскипел. - Уходишь? Я же еще даже своего согласия не дал! - Дал-дал. Когда позволил ей погреться, - Дамблдор насмешливо блеснул очками.       Аберфорт осознал свое поражение, но все же предпринял последнюю попытку: - Но Альбус! А если она развоплотится? Мой трактир тогда по кускам даже гоблины не соберут. - Не развоплотится. Пока не будет повода, - старый маг странно посмотрел на Эву. Девушка отвела взгляд. - С чего ты это взял, обскуры не предсказуемы! – гнев Аберфорта вскипел как чайник на хорошей чугунной плитке.       Синие глаза невозмутимо сверкнули за круглыми очками без оправы. - Некоторые теоремы, мой дорогой брат, доказываются только методом исключения, - портрет вернулся на место, в тот же миг поглотив волшебника.       На комнату наконец опустилась тишина. С уходом Альбуса ушла и безмятежность мыслей Эвы. Девушка осторожно посмотрела на Аберфорта. Высокий, молодцеватого вида, несмотря на седины, с могучей грудью и длинной рыжеватой бородой, волшебник казался викингом из учебника истории. «Добрым викингом» - мысленно поправила себя Эва. А своим предчувствиям Эва доверяла. И действительно, доброта витала вокруг могучей фигуры волшебника – от крупного носа и косматых рыжеватых бровей, развевающихся фалд старого жилета, вечно закутанных рукавов – девушка нутром чувствовала порывистый, но преданный нрав. - Ну, ты согрелась? Ужин сам себя не накроет.       Эва с сожалением оторвала взгляд от огня и оглянулась на звук голоса. В их старом, продуваемом всеми ветрами доме о теплом очаге можно было только мечтать...        Аберфорт деловито засучивший рукава, что-то искал в еще одном стенном шкафу, который можно было бы принять за буфет, если бы не дикий беспорядок.       Вставать из теплого и уютного кресла не хотелось, поэтому девушка отважилась задать встречный вопрос: - А магия на что? Вы же волшебник, накройте на стол с помощью своей волшебной указки.       Аберфорт хмыкнул. - Это называется волшебная палочка. А туалетную бумагу тоже заклинанием отматывать себе будешь?       Эва подавила невольный смешок. - Если заклинание подскажете.       Аберфорт раскатисто рассмеялся и продолжил громыхать в шкафу, но, как показалось Эве, уже более дружелюбно. - А ты не робкого десятка, а?       Еще раз с сожалением потянувшись, Эва встала и подошла к заваленному всяким хламом столу возле буфета. В шкафу с нестройным рядом необычных глиняных мисок она нашла подобие скатерти. Кое-как отодвинув хлам в сторону, девушка расстелила ее на столе. - Я иммигрантка в первом поколении и обскур, - на последнем слове Эве запнулась, словно пробуя его на вкус, - мне иначе нельзя.       Аберфорт внимательно посмотрел на девушку, а затем вздохнул в бороду. - Н-да, с этим тебе не очень повезло. - Зато глаза красивые, - Эва насмешливо пожала плечами и достала тарелки.       Аберфорт еще раз коротко хохотнул и сказал с видимым облегчением: - Ладно, думаю, мы поладим.       Он выложил на стол плотно набитый кулек. В белой, промасленной пекарской бумаге лежали мягкие и одновременно упругие желто-оранжевые пироги, жирные куски картофельной запеканки с мясом и пара спелых, ароматных яблок. Эва поразилась, как хорошо сохранились все блюда, не перепачкавшись и не помявшись друг о друга. «Магия».       Тем временем Аберфорт играючи придвинул стол к камину, чтобы тепло огня снова согрело Эву. Если бы девушка могла видеть будущее, она бы непременно отметила, насколько характерными были их позы – вот так друг напротив друга у огня они будут проводить еще долгие-долгие месяцы.       Ужин, хоть и запоздалый, оказался на удивление вкусным. Запеканка с жирным мясом и сладким картофелем так и таяла во рту и Эва, не удержавшись, утащила к себе на тарелку очередной кусок. Аберфорт только хмыкнул, увидев, как она наворачивает нехитрый обед. - Нравится? - Угу, - набитый рот девушки выдал нечленораздельное мычание. - Эти эльфы в замке свое дело знают… Грибо, старый черт, сам ленится готовить, зато успешно скупает еду у кухонных домовых. Думает, я не знаю о-хо-хо, - конец фразы завершился раскатистым довольным смехом.       Эва только мысленно вздохнула. «Еще и эльфы… что же я еще не знаю?»       Аберфорт с сомнением посмотрел на девушку, мирно жующую яблоко. - Что-то ты больно спокойно все воспринимаешь. - Ну я же не в лесу жила, из фольклора мне прекрасно известно, что помимо людей есть разные существа, наделенные магией. Просто это вдруг оказалось правдой. Да и, если честно, все в школе, то есть когда я еще в нее ходила, были просто помешаны на магии – сериалы про волшебников, книги, разные тайные общества. Правда, свои способности я никогда с магией не связывала, - Эва отложила недоеденное яблоко и подперла голову руками.       Аберфорт тоже отложил вилку. - Какие именно способности?       Эва вздохнула. - Разные… гадкие и ненормальные. Правда…, - тут девушка смущенно запнулась, - я думала, точнее, мама и папа думали, что это все происки дьявола… Но оказалось все гораздо прозаичнее, ожившие сказки из детства, - Эва обвела рукой комнату как из старого фильма о ведьмах, как нельзя более иллюстрирующую ее слова - А ты смелая. Северус в качестве первого провожатого…охо-хо, - Аберфорт улыбнулся своим мысли, не замечая, что лицо гостьи вытянулось и приобрело землистый оттенок. - Я сегодня собиралась бежать из дома… И мне было все равно, куда. Северус облегчил мне задачу. А здесь тепло и сухо. И ты… вы, мне кажется, не причините мне вреда, - глаза девушки из двух спокойных озер вдруг превратились в две испуганные пуговицы.       У Аберфорта вдруг встал ком в горле. Он встал и прокашлялся. На лицо девчонки ему неожиданно больно стало смотреть. - Вот еще, удумала, вред тебе причинять… У меня и без того забот полон рот, чтобы еще на это размениваться. Будь спокойна, никто тебя здесь не тронет.       Эва медленно кивнула. - Я так и думала. Этот дедушка… Альбус, он добрый. И вы добрый. Я чувствую это.       Аберфорт снова взялся за вилку, но почувствовал, что не сможет больше съесть ни кусочка. Очень хотелось выпить, но он решил не пугать девушку. «Подумает еще, что я пьяница».       С тоской посмотрев на полку с бутылками, волшебник тяжело вздохнул и занялся ночлегом.       Из недр сюртука он вытащил резную палочку орехового цвета, взмахнул ей. В тот же миг кресла и прочий хлам разъехались в сторону. Старая, допотопная голландская печь, притаившаяся в углу и казавшаяся не более, чем подставкой для ящиков, вдруг ожила. В ее сердцевине затеплился уютный оранжевый огонек, а на ее «спине» вдруг взметнулись одеяла и подушки, подняв сноп пыли. Когда пыль осела, Эва увидела, что к печке приставлена лестница, а в уютной нише наверху виднеется гора подушек и кусок толстого одеяла. - Ну, чего застыла? Залезай в кровать, ставлю галеон, что ты спать хочешь больше, чем жить.       Эва усмехнулась краем губ и посмотрела на Аберфорта. От взрослого, проницательного взгляда на почти детском лице немолодому мужчине стало не по себе. Однако девушка, не став спорить, быстро забралась наверх.       Там, в полумраке навеса, на теплой печке и под стихающий шум дождя, Эва быстро уснула. Спала девушка без сновидений.       Часы давно пробили полночь, а старый волшебник продолжал сидеть у камина, время от времени подкидывая дровишки жадному огню. Эва спала, а Ариана на портрете задумчиво гладила свои волосы.       Аберфорт посмотрел на сестру и очень тяжело вздохнул. «Чертова гроза, так и знал, что принесет сюда невесть что».