Фантом

В трактире было холодно. Нет, не так. В трактире было адски холодно. Пронизывающие шотландские ветры нещадно задували во все видимые и невидимые щели. Согревающие заклинания почему-то не работали. Холод в трактире стоял такой, что все постояльцы раньше времени собрали свои зачарованные пожитки и покинули «Кабанью голову». - Я точно говорю, этот сквалыга Беркс наложил на «Кабанью голову» проклятье. Аберфорт сидел за кухонным столом, сердито подперев голову рукой. Эва возилась у старой чугунной плиты неподалеку. Девушка с трудом отодрала кусок мяса от сковороды и большой лопаткой плюхнула его на другой, непрожаренный бок. - Поэтому мы сидим на кухне как мыши? – отозвалась она, все еще пыхтя. Грибо, возившийся в кладовке, но имевший прекрасный гоблинский слух, громко фыркнул. - Кто сидит, а у кого и дел по горло, - проворчал гоблин будто бы про себя, но при этом очень громко. Аберфорт только вздохнул. Безжалостный мороз загнал всех на кухню, где, словно огромный огнедышащий дракон, стояла огромная, черная магловская печь. Она досталась ему от матери Кендры. Аберфорт очень любил этот агрегат и ни за что не хотел с ним расставаться, несмотря на страдания всех, кому не повезло с ней работать. Черное чугунное чудовище жрало бешенное количество дров и угля, и жар в кухне стоял такой, что старик даже вспотел. Эва и подавно стояла вся красная. - Аберфорт, а может это происки Сам-знаешь-кого? Волшебник вздохнул еще раз, но теперь уже с оттенком раздражения. Он уже корил себя, что рассказал своему подкидышу о Волдеморте, ведь теперь Эва постоянно о нем говорила. - Не говори ерунды. Лучше за мясом следи. Импровизированный стейк и правда начал подгорать. Эва спохватилась и снова взялась за лопатку. - Вот окажусь я права, и ты пожалеешь о своих словах. - Да да, но пока меня больше волнует стейк. Ели они, по своему обыкновению, в тишине. Грибо ел молча всегда, разрезая мясо с особым остервенением. Аберфорт обычно все внимание уделял исключительно тому, что лежит на тарелке, а Эва, как всегда, витала в облаках, неспешно ковыряясь в собственноручно приготовленном ужине. - Лучше бы из «Трех метел» что-нибудь заказали… Девушка отставила тарелку и уныло посмотрела на жесткий коричневый кусок с черными подпалинами. - Ага, а что до конца месяца будем есть? Нет уж, пока не будет новых постояльцев, будем есть свои запасы. Оптимизма это девушке не добавило. - И куда все подевались? Неужели расхотели свои секретные сделки проворачивать? – разочарованно протянула она. Волшебник поперхнулся. Аберфорт, вначале не собиравшийся рассказывать девчушке ничего, незаметно для себя выложил ей весь расклад дел. - Кто-то сейчас пойдет в свою комнату, - наконец натужно сказал бородатый волшебник. - Тогда утром кто-то найдет мой замерзший труп, - резонно заметила девушка, даже не изменив позы. Аберфорт мысленно прочитал фанатскую речевку Грифиндора, которую очень любил и которая с юности помогала ему обуздать гневливый нрав. - Сколько раз я уже сегодня говорил, что пожалел, что ты свалилась на мою голову? - Два. - Вот считай это был третий. - Но Аберфорт! Ты же не думал, что оказавшись в другом мире, я просто буду послушно читать книжки и стаканы грязные протирать?.. Волшебник сделал вид, что задумался, при этом его косматые брови превратились в одну сплошную дугу. - Всему свое время, девочка, - нараспев сказал старик, подражая неспешной манере своего брата. Эва не засмеялась, а лишь еще больше насупилась. - А Альбус к нам когда зайдет? - Во-первых, он для тебя профессор Дамблдор, а во-вторых, у него сейчас много дел. - Секретных? – Эва аж подалась вперед от любопытства. Она знала, что Альбус, самый великий волшебник мира магии, и Гарри Поттер, Мальчик-который-выжил и Избранный параллельно, борются с главным злодеем – Волдемортом. - Для тебя – очень секретных. Разочарованию девушки, казалось, не было предела. Она окончательно отодвинула тарелку и встала из-за стола. - Я пойду пройдусь. - Ну уж нет, ты пойдешь сейчас в свою комнату и будешь читать Основные заклинания. Эва почувствовала легкое головокружение. Не обращая на это внимание, она снова обратилась к волшебнику. - Какой смысл их читать, если я никогда не смогу применить их на практике? Чтобы лучше определить, чем меня шандарахнули – бомбардой или инсендио? Волшебник с грохотом опустил вилку с ножом на стол. - Это не шутки! Нельзя жить в магическом мире и быть неучем! Даже сквибы знают основы магии. Эва покраснела. Кровь ударила в голову и побежала по организму отравляющими ручейками. - Я не сквиб! Я волшебница! - Нет! Ты обскур и должна уже наконец с этим смириться! Эва замерла. Обычно они с Аберфортом обходили эту тему. - Что это меняет? – девушка требовательно сложила руки на груди. Волшебник всплеснул огромными ручищами в притворном удивлении. - Что меняет? Что меняет? То, что надо сидеть дома и читать эти чертовы учебники! - Но Аберфорт, ты не можешь меня вечно держать взаперти! Старик посуровел. - Я хочу тебя защитить. На улице слишком опасно. Внезапно в воздухе разлился запах апельсинов. У Эвы промелькнула в голове, кто же их принес на кухню, но поглощенная ссорой, девушка упустила эту мысль. Гнев загнанного зверя давно изученными тропами стал подниматься из самых глубин души. Головокружение усилилось. - На улице всегда будет слишком опасно! Я не Ариана, Аберфорт, ты не сможешь защитить меня от всего! Не выдержав упоминания сестры, он громыхнул кулаком по столу. Тарелки взвизгнули и опрокинулись. - Ты и понятия не имеешь, во что ты влезла и о чем говоришь, глупая курица! Однако, Эва его уже не слышала. Теряя сознание, она упала, неуклюже размахивая руками. Головокружение усилилось до такой степени, что мир потерял четкие ориентиры. Вдруг чернота стала разливаться по бокам видимых очертаний, сузив зрение до небольшого кружка. Эва похолодела. Почувствовав, как земля уходит из-под ног, и беспомощно махая руками, девушка успела просипеть: - О нет, бегите… В тот же момент голос пропал. Эва кричала в пустоту, зная, что больше из ее рта не донесется ни звука. По рукам и ногам прошла адская волна боли, а голову стало засасывать куда-то внутрь глаз. Девушка попыталась схватить себя за виски, но рук и ног больше не было. В ужасе падая в невесомость, Эва успела только подумать: «Нет, только не Аберфорт». Тьма поглотила ее. Время исчезло. Эва не знала, находится ли она тут час или всего пару секунд. Там, на Земле, она сразу забывала ощущение безвременья, но, оказавшись здесь, погружалась в него как в давно знакомую субстанцию. Да, именно так Эва бы и описала это стороннему наблюдателю. Когда времени и пространства нет, это не мысль, это не ощущение и не импульс, а странная тягучая субстанция подобно пению под водой. Со всех сторон девушку окружала тьма, и лишь под ногами хлюпала вода. В ее темной глади отражалось испуганное, искаженное лицо Эвы. Беспомощность и тошнота покинули девушку так же резко, как и пришли. Она снова в этом странном месте, без времени, без материи, лишенная своего тела и голоса. Однако свое прежнее лицо Эва всегда видит в странной черной воде. Воде, по которой можно ходить. Тут и там из черной глади стали появляться причудливые сгустки. Страх затопил плавающие частицы сознания девушки. Сколько бы раз она тут не была, но привыкнуть невозможно. Это жутко неправильное место, тут все не так. Вдруг раздался голос. Он прозвучал и не далеко, и не близко, прозвучал не сегодня и не вчера и не секунда назад и не через три минуты. Он просто прозвучал. Эва будто бы узнала его. Еще, еще, нужно услышать еще! Следующий возглас она скорее ощутила несуществующими порами, нежели услышала. Понимание затопило разрозненное и плавающее в вакууме сознание девушки. «Аберфорт!» Для Эвы это выглядело как: А Б Е Ф Р О Т Его лицо, приближенное в сто тысяч раз, мелькнуло перед девушкой, испугав многократно увеличенным седым волосом бороды. Через мгновение (если бы оно только тут существовало), лицо уменьшилось до размера теннисного мячика и поскакало по черной глади, расплескивая воду. «Господи Иисусе…» Ловя несуществующими руками свои части сознания, Эва полулежа, полусидя двинулась вслед мячу-лицу. Медленно, словно амеба с тысячей своих ложноножек девушка ползла-плыла по земле-воде. Вдруг лицо старика возникло снова. Наподобие мельчайшей песчинке, оно попало Эве в глаз и, доставляя, невыносимые муки, двинулось внутрь воображаемого организма. Казалось, эта мука длилась вечно. Эва показалось, что она здесь уже сто лет, и силы ее были на исходе. «Я тут умру» У М Р У Повторило безмолвно тягучее эхо, заползя к девушке в ухо отдельными буквами. Не в силах ни лечь, ни встать, Эва просто провалилась в очередную пустоту. *** Нестерпимая боль прошлась по телу хлесткими ударами. Но одновременно с мучением, Эва ощутила облегчение. Это была нормальная, земная боль, а не всеобъемлющее нечто. Органы чувств после попадания в нормальный мир были обострены до предела. Не двигаясь, девушка прислушалась к своим, уже послушным, ощущениям. На глазах лежало что-то мокрое и темное, пахнущее травой. Так, понятно, это повязка, идем дальше.Тело лежало на твердой, удобной поверхности – тоже ясно, диван в комнате Аберфорта. Руки… руки не привязаны, спасибо-спасибо-спасибо. Эва поморщилась, вспомнив, как родители любили связывать ее после приступов, думая, что веревки остановят это. Как это все тяжело… Движение девушки не ушло незамеченным от окружающих. - Вот наша мадмуазель и приходит в себя. Голос был теплый, добрый, и, что самое странное, он был женский. «Откуда тут женщина?» Эва не без труда сдернула повязку и уткнулась взглядом в белый больничный передник. - О слава Мерлину! Аберфорт с грацией слона встал с кресла и одним прыжком очутился возле Эвы. Выглядел волшебник виноватым и очень обеспокоенным. Но девушку сейчас интересовало другое. - Сколько… сколько меня не было? - Ты имеешь в виду?.. - Да. - Около пары минут. Эва вытаращила глаза, став похожим на лемура. - Пару минут? Не может быть! - Ну, в крайнем случае, пять минут. Потом ты просто упала на пол без сознания, и мне пришлось послать за мадам Помфри. Седовласая женщина в аккуратном переднике и такой же белой шапочке приветливо улыбнулась и присела в легком реверансе. - Теперь я вижу, моя помощь больше не нужна. Если что зовите, но, ма шери, - обеспокоенные глаза в сетке морщин обратились к Эве, - какой совет дать не знаю, но перед сном смело требуйте у этого старого мошенника рюмку бренди. Аберфорт расплылся в нелепой подобострастной улыбке, которую, впрочем, дама не оценила. - Месье Дамблдор, ваши камины по-прежнему запечатаны? - Да, не терплю я этого вашего летучего пороха. Судя по высокомерной гримаске мадам, она эту позицию совсем не разделяла. Отвернувшись от волшебника, она ласково и сочувственно погладила по голове бледную Эву, бормоча слова прощания на французском. Затем, подобрав свои многочисленные юбки, дама мелко посеменила к выходу. - Поппи, тебя проводить? - О, не утруждайтесь, месье Дамблдор, ваш любезный слуга уже предложил свои услуги. Грибо выступил из-за угла и угодливо подал мадам пальто. Брови Аберфорта поползли вверх от негодования. - Извините, а вы и Аберфорт, - еще слабая от недомогания, Эва приподнялась и посмотрела на аккуратную волшебницу и трактирщика. Последний покраснел до самых ушей. За него пришлось отвечать самой мадам Помфри. - Что вы, что вы! Я отвечаю за медицинскую помощь в Хогвартсе, а месье Дамблдор… гм, любезно попросил меня помочь в таком деликатном деле. Всего хорошего и поправляйтесь, ма шери! – изящно кивнув и поправив белую шапочку, ведьма выскользнула из комнаты. Легкие Эвы еще не пришли в нормальное состояние, поэтому ее смех выглядел как сипение старого патефона. Аберфорт оправился от смущения и хлопнул себя по бокам. - Ты лежи давай, нечего тут уши греть. Помолчав, волшебник неловко стал крутить пуговицы жилетки. - Эва, я… Девушка протестующе замахала руками. - Нет, ты не виноват. - Да замолчи ты! Дай скажу, - Аберфорт сердито зыркнул на свою воспитанницу, но тут же смягчился. - Прости меня, я вспыльчивый такой, меня, видишь, только Грибо может вынести. - Я тоже могу. - Да хватит храбриться-то. Видишь чего вышло… Эва замолчала, но только на минуту. - Но ты же меня вытащил… Я слышала тебя и пошла на голос. Волшебник горестно закрыл лицо руками. - Ох Мерлин раздери. За что ж мне это. История повторяется. Эва осторожно дотронулась до сморщенной, но сильной руки. - Все обошлось? Никто не пострадал? Дом цел? - Да цел-цел… Только печь с одного бока погнулась, огонь теперь в одну сторону пышет. Ну это я быстро поправлю, только палочку возьму. *** После этого приступа Эва отходила долго. Обычно недомогание долго не длилось – спустя пару дней девушка уже была на ногах, правда запертая в своей старой спальне. Аберфорт не стал ее запирать, и вообще ходил необычайно тихий. Эве быстро это надоело – она скучала по их перепалкам. Но волшебник упорно был вежлив. Казалось, на него ее превращение не произвело того эффекта ужаса и отвращения, как на родителей. Эва иногда ловила на себе задумчивые взгляды старика, но на разговор вывести не могла. Казалось, волшебник что-то обдумывает, но посвящать в свои раздумья кого бы то ни было не собирается. Наконец на пятый день девушка окрепла настолько, что смогла самостоятельно спуститься на кухню за горячими бутербродами и чаем. Главный зал трактира Эва обошла малым коридором, чтобы ненароком не встретиться с каким-нибудь постояльцем. Коридор как всегда, был не освещен. «Аберфорт порой перебарщивает с атмосферой таинственности для своих клиентов. Чтобы изменилось тут от одной маленькой свечки?!» Продолжая корить упертого трактирщика, Эва наощупь двигалась к кухне. Вдруг ее рука прошла сквозь невидимую мягкую завесу. Девушка вскрикнула от неожиданности. - Люмос! – певучий женский голос рассеял тьму, мягким шаром поднявшись к потолку. Эва увидела прекрасную странную девушку – длинные, полупрозрачные серебристые волосы окаймляли потустороннее эльфийское лицо. Полуприкрытые веки смотрели на шар света с каким-то нежным удивлением. Создание заговорило первым. - Такое простое заклинание, а сколько красоты… Мозгошмыги боятся света, а я вот очень люблю, - не меняя блаженного выражения лица, эльф обратился к остолбеневшей Эве, - я про вас слышала. Вы ведь сквиб и дальняя родственница Аберфорта? Очень приятно, а меня зовут Луна. - Э-э-э…? Слов как-то не находилось. - Я думала, у сквибов нет только магических способностей, а про неумение говорить не знала, извините. Эва пришла в себя. - Нет, то есть да. Я умею говорить. Да я сквиб и живу под крышей у своего... э-э-э приемного двоюродного дядюшки Аберфорта. А кто вы и что тут делаете? - Я Луна, - просто и бесхитростно повторило прекрасное создание, - я учусь в Хогвартсе, но иногда прихожу навестить Грибо – мой папа покупает у него некоторые гоблинские изобретения. «Все ясно, это не эльф, а волшебница». - Вы очень красивая, - искренне восхитилась Эва. Луна отреагировала очень неожиданно – девушка покраснела до корней своих полупрозрачных волос и, казалось, вот-вот расплачется. - Еще никто не говорил мне сегодня с 9.24 утра таких прекрасных вещей! Мой папа всегда говорит, что у сквибов чистые и добрые души. Эве не очень нравилось, как упорно ее считают сквибом, но спорить с Луной не хотелось. - Гм, сквиб, ну да. Я на самом деле все-таки надеюсь магией немного овладеть. На лице волшебнице отразилось вдумчивое понимание. Она глубокомысленно кивнула. - Конечно, только мандрагорам нравится сидеть в темной земле, а рожденный волшебником всегда тянется к свету. Мы с Невиллом как раз сейчас пишем работу о всплесках магии у сквибов, и как их вызвать. Если хочешь, можем тебе помочь. Эва обрадованно улыбнулась, но через секунду улыбка погасла. - Я бы хотела, но Аберфорт… Мой дядя вряд ли этому обрадуется. Луна задумалась. - Мы что-нибудь придумаем. Главное – надежда, а все остальное пусть остается на волю мозгошмыгов. Из дальнего конца коридора, из стороны, откуда пришла Луна, раздался шорох. Люмос высветил ссутуленную нескладную подростковую фигуру. Подслеповато щурясь, к девушкам приближался темноволосый парень. - Полумна, что тут происходит? – подросток неловко откинул с лица длинную неопрятную челку и посмотрел на девушек: на Эву – боязливо, на Луну – с надеждой. - Привет, Невилл, познакомься, это троюродная внучатая племянница мистера Дамблдора, - безмятежно отозвала Луна. Казалось, она не видела ничего необычного в разговоре посреди темного тайного коридора в трактире с самой плохой репутацией в Хогсмиде. - Очень приятно. Но, Полумна, нам уже очень ПОРА, - Невилл как мог выразительно посмотрел на девушку из-под длинной челки. Эва заметила, что у него слишком крупные и неровные передние зубы, а также россыпь подростковых прыщей. Что ж, у всех свои недостатки, она вот своих родителей убила. - Я как раз хотела с тобой поговорить, мы должны помочь Амадее овладеть магией. Эва удивленно заморгала. Какой еще Амадее? - Я не успела представиться, кажется, меня зовут Эва. Не Амадея. Луна искренне удивилась. - Разве? А на вид вы – вылитая Амадея! Жаль, жаль…, - девушка покачала головой и снова погрузилась внутрь себя. Невилл и Эва беспомощно улыбнулись друг другу. Несмотря на то, что девушка знала Луну всего пять минут, она уже прекрасно понимала чувства Невилла. Их одновременный спонтанный жест расположил подростков друг к другу. Невилл улыбнулся и сказал с виноватым видом: - Нам с Полумной правда пора идти. У меня завтра первой парой сдвоенное зельеварение, и Снейп из меня шкуру бусланга сделает, если я не подготовлюсь.       У Эвы округлились глаза. «У Снейпа? У профессора Снейпа?» - чуть не вырвалось изо рта, но девушка вовремя прикусила язык. «Лишние расспросы мне сейчас ни к чему». - Хорошо, вас проводить? - Да нет, мы ход знаем. Уже не в первый раз ходим, - Невилл сказал это, аккуратно подталкивая Луну к выходу, - мы тогда зайдем попозже. Парочка прошмыгнула мимо Эвы. Парень пару раз боязливо оглядывался и кивал, а Луна просто безмятежно улыбалась. ***       Эва вихрем ворвалась в покои Аберфорта. Мужчина набивал трубку зачарованным табаком и попеременно кряхтел. - Что сейчас было! Ну что ты кряхтишь, как старый дед, ты лучше послушай, что я расскажу! - Я вообще-то и есть старый дед. Эва отмахнулась от смеющегося волшебника. - Я встретила самых настоящих волшебников! Учеников Хогвартса! Трубка выпала из рук Аберфорта, рассыпав отборный румынский табак по полу. - ЧТО?! - Да тише ты! Их звали Луна и Невилл, и они ходили к Грибо. - ЧТО-О-О?! Эва поморщилась. - Аберфорт, ну вечно ты так. Послушай лучше, что я тебе расскажу. Пятнадцать минут спустя волшебник наконец смог еще раз закурить, на этот раз успешно. - Ну и напугала ты меня. С одной стороны, шила в мешке не утаишь, а с другой… Ну вот какого Мерлина тебе понадобилось там шататься?! Эва обиделась. - Я обходила стороной главный зал, чтобы никого не встретить – по твоим же заветам! Лучше у Грибо спроси, что такое он им продает. Аберфорт махнул рукой. - Зная Лавгуда, скорее всего впаривает ему гоблинские безделушки и вешает лапшу на уши про их якобы фантастические свойства. Тут Грибо можно понять, без лоха и жизнь не та. Но вот то, что его дочь и Лонгботтом знают про тебя, это, Мерлин вас раздери, хреново! Эва задумалась. В голове вертелось что-то знакомое. «Лонгботтом, Лонгботтом… Так во про кого Снейп упоминал! Теперь понятно, почему Невилл его боится... Интересно, а как Северус поживает сейчас?» Ее размышления прервал зычный бас Аберфорта. - Ладно, по официальной версии ты теперь будешь сквиб. - Отлично… - Да ладно тебе! Это тоже, в какой-то степени, уникумы. Не такие, конечно, как обскуры, но все-таки... *** Время на чердаке «Кабаньей головы» протекало незаметно. Аберфорт выделил девушке там отдельную комнату, но она все равно предпочитала проводить большую часть времени в комнате с портретом Арианы, заваливаясь по старинке спать на спину старой теплой печи – почему-то в компании сестры Аберфорта Эва чувствовала себя очень спокойно. Приступы больше не повторялись, а желание пустить себе кровь, казалось, осталась в прошлом. Шрамы уже затянулись, однако, свои руки Эва по привычке продолжала прятать за длинными рукавами просторных рубашек. Несмотря на все протесты девушки, Аберфорт все-таки отобрал у нее свои старые сорочки и всучил целых пакет кофт из магазина некой мадам Максим. Девушка, опасавшаяся рюш и коротких рукавов, была приятна удивлена просторными белыми блузами, и с тех пор больше не вылезала из них. Также Аберфорт, уставший от многодневного нытья, наконец разрешил Эве попрактиковаться в заклинаниях. - Не могу, не получается! - жалобно воскликнула девушка в один из таких дней. Уже в сотый раз она пыталась призвать к себе маленький шарик света, люмос. - Я же предупреждал тебя, что ты не сможешь управлять магией! Ты сама настаивала на этих уроках.       Эва отдернула ладони от лица и решительно посмотрела на старого волшебника. Девушка попыталась сосредоточиться и стала выписывать руками сложные пассы в воздухе. Аберфорт снова рассердился. - Ну и что это еще за маггловские фокусы? Кто так руки держит?.. Магия так не работает. Тут рассердилась Эва. - А как вообще работает эта чертова магия? Лицо мужчины изменилось. Он откинулся в кресле и насупил свои мохнатые брови. - Не знаю. Никто не знает. Сначала дети растут как обычные маггловские малыши, пока в один момент с ними не случается выбросов магии. К тому моменту как их сила возрастает, детей начинают учить ее контролировать – они поступают в школу и получают специальный проводник, волшебную палочку. А дальше все уже само собой происходит. Эва задумалась. - А без палочки совсем нельзя? Аберфорт вздохнул. - Можно, но это уже беспалочковая магия, и владеют ей только самые сильные магии, с твоими бесконтрольными выбросами все зашло слишком далеко. Вообще ты в каком-то смысле феномен. - Потому что я обскур? Аберфорт грустно улыбнулся под пытливым взглядом своей подопечной. - Потому что ты живой обскур. Как правило, дети-обскуры доживают до десяти лет. Ариана дожила до четырнадцати, но она была очень сильным магом. Если бы она не погибла тогда, я не знаю, насколько длинной была бы ее жизнь. Тебе сейчас шестнадцать . И говоря начистоту, я и понятия не имею, что тебя ждет в будущем. Эва задумалась. После минутного молчания она робко сказала: - Ты знаешь, Аберфорт…С тех пор, как я тут, я почти не ощущаю себя обскуром. Как будто я вдруг успокоилась. Но волшебник лишь покачал головой. - Если бы это все было так просто...