***
Спазмы сотрясали девушку, сердце бесновалось в груди. Крича и катаясь, она не сразу поняла, что кто-то маленький пытается погладить ее по голове. Эва вдруг замерла, решив, что видит перед собой ребенка. Но когда зрение, расфокусированное после сна, пришло в норму, она увидела перед собой странное маленькое существо - глазастое, с острыми ушами и худым тельцем, повязанным в грязную тряпку, напоминающим сарафан на старой кукле. Оно молитвенно сложило руки на груди и с ужасом смотрела на девушку, приговаривая: - Мисси Малфой надо успокоиться, Мисси Малфой приснился плохой сон! Эва, пытаясь встать, запуталась в одеяле, и рухнула на четвереньках на пол. Девушка снова попыталась встать, но снова упала, запутавшись ногами в длинной сорочке. Эва с удивлением оглядела себя и обнаружила, что платье, сотворенное гоблином в камере исчезло, а вместо него на ней красуется шелковый пеньюар, словно отлитый из невесомого золота. - Что за... И тут она вспомнила. - Боже, боже, боже... Эва перекатилась на живот и уперлась лбом в прохладу мрамора. "Боже всемогущий...". Харриет, Гермиона, Волдеморт. Вспомнив последнего, Эва опять ощутила волну удушливого ужаса. Самый великий темный маг всех времен показался девушке несколько заурядным. Она ожидала увидеть настоящее чудовище, а он оказался невысоким, примерно ее роста, худым безволосым волшебником средних лет. Единственное, что выдавало его - это изуродованное лицо, он был похож на жертву пожара. Потом Эва вспомнила остальное. Раздача девушек, пытка Круциатусом. "Нет, несмотря на то, что клыков у него нет, он самое настоящее чудовище". Эву затошнило, когда она вспомнила девичьи крики и невероятную, немыслимую боль от круцио. - Однажды я убью тебя, чертов ублюдок, - прошептала она в кулак. - Сильное заявление. Эва так быстро подняла голову, что чернота залила глаза, и она снова упала. С трудом поднявшись, она увидела, что помимо странного глазастого существа, в комнате находится еще один человек. Ей был виден только его профиль - прямой, выдающийся нос с тонкими ноздрями, упрямые складки у рта и короткий ежик черных волос. Мужчина сидел у незаженного камина, закутавшись по горло в темно-зеленую мантию. На столике около него стояла почти пустая бутылка огневиски. - Кто вы такой? - Эва с трудом смогла встать, и теперь тяжело дышала, напряженно глядя на незнакомца. Его лицо будто бы казалось ей знакомым, но никакое имя в голову не приходило. - А ты кто такая? - уголок рта мужчины иронично дернулся, и он надменно оглядел девушку с ног до головы. Эва почему-то покраснела, и плотнее запахнула невесомый пеньюар. У незнакомца ее действия вызвали злобный смешок. - Можешь не стараться, я на грязнокровные кости не бросаюсь, - сказал мужчина, презрительно скривившись, словно сама мысль об этом показалась ему омерзительной. Эва еще раз вспыхнула, но на этот раз от злости. - Это не я притащила себя сюда связанной, и бросила в тюрьму! Это не я обрекла своих подруг на мучительную участь, а потом пытала себя Круциатусом! Так что скажите мне наконец, кто, черт побери, вы такой?! Мужчина поморщился, словно ее речь была жужжанием навозной мухи. Повелительным взмахом руки он подозвал к себе существо в грязной тряпке, покорно ожидавшее около кровати. - Минки, кто я такой? - Люциус Абраксас Малфой, мой хозяин и хозяин дома, где я служу, - покорно отрапортовала маленькая чудь. Эва ахнула. - Люциус Малфой? Но вы же..., - она осеклась. Теперь она поняла, почему его гордое лицо казалось ей знакомым - раньше она видела его на колдографии, но с красивыми длинными белыми волосами. Мужчина вдруг вскочил, и с перекошенным от ярости лицом воззрился на девушку. - Договаривай! Что я - не совсем похож на себя, верно? Эва попятилась, и ударилась спиной об одну из четырех колонн огромной кровати. Люциус осклабился и рухнул в кресло. Помолчав, он еще обратился к Минки. - Скажи, эльфийка, а кто она? Существо покорно опустило голову и протараторило: - Эвелина Барбара Малфой, жена моего хозяина и моя хозяйка. Эва нахмурилась. - Тебя же зовут Минки? - эльфийка поклонилась, девушка продолжила, - Минки, зачем ты лжешь? От ужаса глаза эльфа стали размером с блюдце. - Мисси Малфой, Минки никогда не лжет! - Прекрати называть меня миссис Малфой! - вконец рассердилась Эва. Тут Люциус засмеялся. Девушка вздрогнула - это был смех сумасшедшего человека. - Она не лжет, домашние эльфы никогда не лгут своим хозяевам. Пока ты валялась после одного маленького жалкого круциатуса, Темный Лорд поженил нас. Все мысли из головы Эвы улетучились. Девушка хотела потереть виски, чтобы прийти в себя, как вдруг заметила на безымянном пальце левой руки странную грязь. Приглядевшись, она поняла, что там красуется странного вида волнообразная татуировка. В голове забрезжило что-то знакомое, кажется, она читала в многочисленных книгах Аберфорта о чем-то подобном. Руны. Это называется руны. И тут все куски сложились в одно - "поженил нас", "валялась в отключке", знаки на безымянном пальце, мисси Малфой… - Волдеморт связал нас магическим браком рун! - в ужасе крикнула Эва. Малфой поморщился. - Хватит орать, грязнокровка. Девушка в недоумении уставилась на волшебника. Насколько она помнила из обрывков знаний, полученных от Аберфорта, магический брак связывает мужа и жену навечно, являясь одной из разновидностей непреложного обета. - Но... разве для этого не нужно согласие? - недоверчиво спросила Эва. - Для такой темной и сильной магии - нет, - безжизненно ответил Малфой, не глядя на девушку. - И ты так спокойно сидишь? Неужели ничего нельзя сделать? - ощетинилась Эва. Люциус отпил из бутылки. - Темный Лорд сейчас - самый могущественный волшебник, он наложил такие руны, которые ни под силу снять никому, - тонкая струйка спиртного стекла по уголку его рта. Мужчина вытер ее поднесенным Минки платком, и бросил его на пол. Эльфийка послушно все убрала. Мысли в голове Эвы поспешно стали формироваться в туманные идеи. - Послушай, Люциус, судя по твоему виду, ты не в восторге от воли своего хозяина, - при этих словах маг поморщился, - так давай работать сообща! Если мы победим Волдеморта, то руны снимутся, и мы будем свободны! Мужчина, пошатываясь, встал. Когда он приблизился, Эва ощутила резкий запах алкоголя и еще раз невольно посмотрела на опорожненную бутылку огневиски. Только сейчас девушка поняла, насколько волшебник пьян. Остановившись в двух шагах от Эвы, он больно ткнул ее пальцем между ключиц: - Во-первых, я для тебя не Люциус, а мистер Малфой. Во-вторых, уже никто и никогда не сможет победить Волдеморта. В-третьих, для тебя он Тёмный Лорд, не смей называть своего хозяина по имени, и в четвёртых..., - мужчина угрожающе шатнулся, и вдруг резко прижал Эву всем своим телом к стене. - Я никогда и ни за что не свете, даже ценой собственной жизни, не буду работать бок о бок с грязнокровным куском дерь... Договорить волшебник не успел. Разъярённая Эва в ярости толкнула его, и мужчина, весом практически в два раза больше неё, попятился назад, и от неожиданности, а также количества выпитого, рухнул на пол. Девушка быстро перепрыгнула через него, но тут же упала - Люциус с перекошенным от ярости лицом держал ее за лодыжку, и неумолимо подтягивал к себе. Эва изо всех сопротивлялась, цепляясь за ковёр, но все-таки мужчина был сильнее. Борьба длилась ещё несколько мгновений, когда Люциус, сделав решающий рывок, подмял девушку под себя. Эва тяжело дышала, волшебник своим весом сдавливал ей грудь. Одной рукой он играючи схватил оба девичьих запястья, и прижал к полу. Эва ойкнула, но Люциусу этого показалось мало - сильными бёдрами он обхватил девушку и вдавил в пол. Теперь запах алкоголя был практически невыносим - Эва отвернулась. Хриплый смех раздался прямо около ее уха. - Что, я противен даже жалкой грязнокровке? - Жалок тут только ты, - девушка с трудом повернула голову, чтобы выплюнуть эти слова прямо ему в лицо, но вдруг осеклась. Светло-серые, в окружении красных прожилок, глаза Люциуса затягивали ее, словно омут. Запах огневиски, смешиваясь с мужским ароматом его шеи пустил по рукам Эвы череду мурашек. Девушка покраснела, вдруг ощутив каждым клочком своего тела лежащего на ней мужчину. Люциус тоже почувствовал это. Ярость в его глазах сменилась странным выражением лица, которое девушка не смогла распознать. Хватка его рук ослабла, но Эва не двигалась. Какое-то сладостное томление разлилось по ее телу, будто она зашла после мороза в натопленный дом. Мужчина тоже повёл носом, будто принюхиваясь. Он склонился над Эвой, и невесомо провёл губами по ее скуле до самого уха, сбив ей дыхание. Вдруг Люциус склонился над самым ухом Эвы и укусил ее за маленькую мочку. От неожиданности из открытых девичьих губ вырвался лёгкий, тихий стон. Малфой отстранился и с презрением посмотрел на раскинувшуюся девушку. Злая усмешка исказила его красивое лицо. - Это будет слишком просто. Опершись о предплечья, Люциус последним, решающим рывком встал и, дойдя пару шагов до кровати, рухнул, забывшись крепким пьяным сном. Эва лежала на полу с так же вытянутыми над головой руками, и глотала слёзы. Несмотря на все испытания, выпавшие на ее волю, боль отвергнутой женщины она испытывала впервые.***
Эва сидела на софе и жестким, неудобным гребнем пыталась прочесать свои короткие волны. Каверзная вещь лишь выдерала отдельные волоски, отчего завитки ещё больше пушились. Наконец девушка сдалась. - Минки, неужели нет нормальной расчески? - Мисси Малфой полагается причёсываться старинными гребнями гоблинской работы. УЭва вздохнула. У богатых свои причуды. Прошло уже вот несколько часов, как мертвецки пьяный Люциус спал в спальне, а она в будуаре приводила себя в порядок. Часы пробили полночь. Когда Эва поняла, что Малфой в ближайшее время вряд ли будет представлять опасность, то решила осмотреться. Обшарив обширные покои, девушка обнаружила огромную гардеробную, ванную, женский будуар и небольшую библиотеку. Чувствовалось, что эти покои отведены под тонкую женскую натуру, которая больше интересуется собой, нежели книгами. Двери и окна были заперты намертво. Эва поняла, что тут не обошлось без магии, потому что никаких замков на них не имелось. Наткнувшись на ванную, девушка не смогла устоять и, послав мысленно все к черту, наполнила доверху огромную бадью в виде лебедя. Когда вода достигла бортиков, мраморный лебедь сомкнул над головой крылья, превратив ванну в подобие сауны. Горячая вода, казалось, смыла все тревоги девушки. Проведя ревизию многочисленных бутыльков и склянок, Эва с наслаждением намылила голову. Спустя полчаса тюремный холод и сырость наконец покинули тело девушки, и впервые за несколько дней Эва по-настоящему согрелась. Голова уже почти оправилась от страшного удара наемника, поэтому пленница довольно бодро выскочила из бадьи. Рядом в покорной позе ждала эльфийка, держа в хрупких ручках полотенце. Эва быстро взяла его. - Минки, достаточно было бросить его у двери, не нужно так мне прислуживать. Домовиха непонимающе уставилась на девушку круглыми глазами. - Но Минки для этого и была рождена, это ее долг. Эва поморщилась, но просвещение эльфов решила оставить на потом. Жизнь в «Кабаньей голове» приучила ее не разнеживаться, поэтому девушка быстро вытерлась, и наспех облачилась в сгусток шелка, также принесённый эльфийкой. Взглянув на себя в зеркало, Эва ахнула. Минки расценила это по-своему: - Госпоже не нравится это платье для вечернего досуга? Я принесу другое! Все ещё смотря на себя в зеркало, Эва потрясено проговорила: - Нет-нет, оно... прекрасно. Девушка не могла поверить, что это великолепное платье в пол цвета пыльной розы, точно повторяющее цвет ее губ, предназначено всего лишь, чтобы госпоже Малфой было в чем скоротать пару часов перед сном. Наряд плотно перехватывал ее талию, значительно утончившуюся после нескольких дней голодания, а по краям вились изящной вышивкой белые цветы лотоса. С неохотой оторвавшись от зеркала, Эва выглядела в спальню. Люциус все также спал, а домовик с огромными ушами бережно стягивал с хозяина сапоги. Девушка плотно затворила за собой дверь и опустилась на колени перед эльфийкой. Та в ужасе попятилась, но Эва представила палец к губам. - Минки, у меня, как у твоей хозяйки, к тебе серьёзный вопрос. Как можно отсюда выйти? Эльфийка испуганно сжалась. - Нельзя, мисси Малфой, нельзя! Эва вздохнула. - Как это нельзя, если из спальни есть дверь. Не замурованы же мы тут навечно! Эльфийка отрицательно помотала головой. Эва решила сменить тактику. - Послушай, Минки, я же видела, как ты перемещаешься между комнатами. Перенеси таким же образом меня отсюда! Слуга горестно взмолилась: - О, госпожа, лучше накажите меня! Минки не может никуда вас отнести, вы должны быть здесь с господином Люциусом! - Тьфу ты! - Эва досадливо сплюнула. Поняв, что толку от эльфийки не будет, девушка встала и, оправив платье, аккуратно вышла в спальню, но не успела сделать и пары шагов, как раздался негромкий стук в дверь. Сначала она решила, что ей послышалось. Но тут стук раздался снова и, как показалось Эве, с повелительной интонацией. Девушка нерешительно приблизилась к дверям. Она проверяла их полчаса назад - они были накрепко закрыты. Но стоило пленнице только прикоснуться к латунной ручке, как створки сами собой распахнулись. На пороге стоял Волдеморт.***
Эва в ужасе попятилась, но тёмный маг, будто не замечая этого, слегка наклонил голову в учтивом поклоне. - Позволишь войти? Изумленная Эва посторонилась. Волдеморт плавно вошёл и осмотрелся. Его взгляд упал на бесчувственного Люциуса. - Я вижу, сонное зелье в бутылке сработало как часы. - Так вы подлили в огневиски снотворное! - помимо воли вырвалось у Эвы, - но как вы узнали, что Люциус решит его выпить? - Мистер Малфой очень предсказуем,- Волдеморт слегка улыбнулся, отчего поврежденная кожа угрожающе натянулась. Это зрелище заставило девушку вздрогнуть. Волшебник сделал вид, что не заметил этого. Он оглядел одеяние Эвы. Казалось, этот взгляд прожег ее насквозь, но никакого смущения девушка не почувствовала. «Он не испытывает ко мне интереса, как к женщине», - догадалась она. - Ты привела себя в порядок, это хорошо. Минки! Эльфийка тут же материализовалась рядом с Волдемортом, и упала на колени. - Принеси госпоже поесть. И бокал токайского вина. Минки испарилась, так и не встав с колен. - Я не голодна. И уж точно не буду пить вино, - Эва разозлилась, как легко Волдеморт всем распоряжается. Ну, есть-то он ее не может заставить, в конце-то концов! - Это очень неразумно, - спокойно возразил маг. - Я не приму от вас еду, и тем более мне нечего праздновать, чтобы пить вино, - с опаской возразила Эва. Сложно быть смелой рядом с таким чудовищем. - Как скучно, каждый раз одно и тоже, - в голосе Волдеморта, казалось, звучит искренняя досада. - Что вы хотите от меня? - Эва нервно сцепила руки перед собой в замок. - С чего ты взяла, что я от тебя что-то хочу? - голос мага был спокоен и умиротворён. - Иначе вы бы тут не стояли, - возбужденно парировала девушка, волей-неволей втянутая в спор. Появилась Минки. Стараясь не смотреть на своих хозяев, служка хлопнула пару раз в ладоши, и перед камином возник небольшой столик на две персоны, забитый яствами в маленьких глубоких вазочках. Посредине красовался графин золотистого Токая. Также же бесшумно эльфийка исчезла. Волдеморт сделал приглашающий жест рукой. Эва и в самом деле была очень голодна, но при виде Волдеморта ее начинало мутить. - Вы убили моих друзей, а оставшихся отдали на растерзание зверям. Вы силой поженили меня с Люциусом, связав волшебными рунами, а сейчас как ни в чем не бывало предлагаете мне еды? - голос девушки дрожал от страха и возмущения. - Отказавшись от еды, ты им ничем не поможешь. - Да, но и не сделаю то, что вы требуете, - пожала плечами Эва с деланным равнодушием, хотя всю ее трясло от гнева и страха. А ещё она очень волновалась за Аберфорта и всех, кого знала. Неожиданно Волдеморт рассмеялся, и это едва не стоило ему кожи на щеке. Это скорее напоминало шипение сдувшегося колеса, и все же то был настоящий живой смех. Эва осталась стоять, где была, а волшебник с грацией танцора опустился за стол, изящно сложив руки перед собой. - Каких же твоих друзей я убил? Эва без раздумий выпалила: - Альбуса, Аберфорта, Гарри, Луну, Северуса... Волдеморт спокойно слушал, а когда Эва остановилась перевести дух, спокойно заметил: - Альбуса я не убивал, он пытался расковырять мечом Гриффиндора мое фамильное кольцо и был справедливо поражён смертельным проклятьем. Аберфорта среди убитых нет, Луны тоже. Северус... он получил, что заслужил. Гарри Поттер же просто стал жертвой обстоятельств. Эва во все глаза смотрела на волшебника. - Как вы можете так говорить, если вы сами убили Гарри! Волдеморт слегка повёл плечами. - Видишь ли, это чистая политика. Альбус сам готовил Гарри к схватке со мной, мальчишка бы уже не остановился, пока не убил бы меня. Было пророчество - выживет кто-то один. Вот оно и сбылось. Новый король не может прийти к власти, пока жив старый. Эва сделала шаг к волшебнику, забыв об осторожности. - Как можно оправдывать свою жестокость политикой? Вы хотели убить всех магглов, а попутно устранили всех недовольных, - дрожащим голосом сказала девушка. Волдеморт как ни в чем не бывало кивнул головой. - Так и есть, видишь ли, я действительно считаю, что магглы представляют серьезную угрозу для магического сообщества. Однажды мы поговорим об этом подробнее. - Ну а пленницы! Вы же уже победили, зачем было так... поступать с ними? - Эва вспомнила наполненные ужасом глаза Харриет, и к горлу подкатил ком. - Это тоже политика. Я убил двух зайцев - показал что будет, если кто-то будет мне перечить, и наградил своих верных подданых. Эве захотелось дать ему пощечину. - Из-за вашей политики вы сломали жизни десяткам девочек! Это низкое скотство! - чуть ли не плача воскликнула она. Волдеморт поморщился. - Слишком пафосные слова для такой мелочи... Пара заклинаний Забвения, день работы колдомедиков - и твои девочки даже не вспомнят этого. Эва топнула ногой, и крикнула сквозь слёзы: - Так сделайте же это немедленно! Волдеморт внимательно посмотрел на новую хозяйку Малфой-мэнора. Глаза его в глубоких обожженных глазницах были темно-синего цвета с огромным чёрным зрачком, но сейчас, в отблесках пламени, они казались красными. Он достал палочку, и дотронулся до страшного чёрного черепа на предплечье. Спустя пол минуты с громким хлопком в комнате появился мужчина среднего роста с гладким, уверенным лицом. Он поклонился волшебнику. - Эйвери, те девушки, которых я раздал сегодня - собери их и посади снова в камеру. Наложи на каждую Обливейт, и проследи, чтобы колдомедики все, гм, залатали. Утром доложишь. Эйвери, слушавший Хозяина с непроницаемым лицом, только коротко поклонился, и тут же исчез. Видимо, он привык очень быстро исполнять все приказания. Эва недоверчиво посмотрела на мага. Волдеморт уверенно взял бокал, и налил туда великолепного Токая. Вино переливалось всеми оттенками золота и пузырилось. Ещё одним щелчком пальцем волшебник зажег камин. Девушка медленно присела на самый краешек стула напротив мага. Улыбнувшись, он протянул ей бокал. Нерешительно помявшись, Эва взяла его за гладкую холодную ножку. Секундой спустя маг наполнил и свой. Слегка поболтав вино, ещё раз полюбовавшись на игру света в янтарной жидкости, Волдеморт отпил напиток. Эва последовала его примеру. - Почему ты выпила вино? - Потому что вы его выпили первый, - не раздумывая ответила она. Волдеморт отставил бокал и внимательно посмотрел ей в глаза, отчего Эва сжалась. - Очень глупо и неосмотрительно. Я мог предварительно выпить зелье из безоара, и любой яд мне был бы нипочём. Я бы прикончил бутылку к моменту, когда твоё тело валялось бездыханным у моих ног. Эва побледнела и в ужасе посмотрела на бокал. Волдеморта это позабавило. - Вино безопасно. Если я решу тебя убить, я не буду делать это исподтишка. - Зачем вы меня пугаете? - Просто хочу, чтобы ты рассуждала глубже, чем все остальные. Эва ответить что-то едкое, как вдруг ее лицо озарилось внезапной мыслью. - Погодите! Вы велели Эйвери отвести девочек обратно в камеру, но там жутко холодно и почти не кормят! Лицо Волдеморта снова стало бесстрастным. - Надо было подумать об этом раньше. Дважды вызывать своего слугу я не буду. - Но почему вы вообще вызвали его в первый раз? - Эва с вызовом посмотрела прямо в глубокие глазницы. - Разве ты не почувствовала? Мы заключили своего рода негласное соглашение - я спас их от изнасилований... от многократных изнасилований, ты выпила со мной вина. Ты же прекрасно поняла расклад. Эва покраснела. «Как ловко он обвёл меня вокруг пальца...» Тут взгляд девушки упал на безымянный палец, покрытый рунами. - Ну а зачем вы поженили меня с Люциусом? Я на это точно согласия не давала! - ликующе воскликнула Эва. Волдеморт пожал плечами и изящно нацепил на вилку кусок артишока. - Люциус серьезно провинился, но он ценный слуга, и я не хотел его убивать. Женитьба на тебе, магглорожденной, хорошо сбавила его спесь, - волшебник сделал паузу и вытер губы кружевной салфеткой, - видишь ли, узнав, что ты обскур, я был твёрдо намерен сохранить тебе жизнь. Но если бы я просто решил это сделать - это вызвало бы подозрения у моих подданных, ведь моя ненависть к отбросам магии всем известна. Я не мог рисковать своим авторитетом, поэтому решил поселить тебя здесь, рядом с Люциусом. Связать вас рунами было необходимо - ведь при развоплощении ты можешь случайно его убить, а под магической защитой ему ничего не грозит. Эва в ужасе вскочила, опрокинув стул, и воскликнула: - О Боже, вы знали... знали! Волдеморт, ничуть не удивляясь ее поведению, кивнул, и снова отпил токайского. - Конечно. - Но откуда? - Эва ушам своим не верила. «Неужели все пропало?!» Волшебник коротко рассмеялся, на секунду обнажив зубы, чуть более острые, чем у обычного человека. - Мне известно очень многое. Не думал, что воочию увижу живого обскура, и я чрезвычайно рад этому знакомству. Эва презрительно сжала губы. - Я знаю, чего вы хотите - использовать меня в своих грязных планах. Так вот, у вас этого не выйдет! - С чего ты взяла, что я хочу тебя как-то использовать? - Волдеморт встал, и в упор посмотрел на неё. Девушка растерялась. «И правда, с чего я это взяла?» Она никак не могла найти нить, откуда росло в ней это убеждение. - Кажется, я знаю. Это Альбус так сказал тебе, верно? Эва не знала, что ответить, убедительная ложь никак не хотела придумываться. - Поверь, не стоит так слепо верить кому бы то ни было, особенно Дамблдору, который обманул не одну наивную душу. «Дамблдор... Аберфорт! Он предупреждал меня о том же». Эва схватилась за мысль о своём опекуне, словно за фонарик в темноте. «Держаться за Аберфорта, не позволить этой змее одурачить меня!» - сцепив зубы, думала девушка. Она сделала шаг вперёд к Волдеморту, и отчеканила. - Я вам не верю, и чтобы вы не задумали - у вас не выйдет. Волшебник снова обнажил острые зубы, и тоже сделал шаг вперёд, встав вплотную к Эве. Та слегка содрогнулась, но не отступила. - Сколько тебе лет, Эва? Собственное имя из его уст хлыстом прошлось по ней. - Восемнадцать, - пробормотала девушка. - Ты уже большая девочка. Когда у тебя в последний раз были выбросы магии? Эву вопрос застал врасплох, и она вдруг оступилась. Девушка бы упала, как вдруг Волдеморт изящно поддержал ее за предплечье. Лицо с расползшейся кожей оказалось слишком близко, и Эву вдруг замутило. Увидя это, волшебник сразу же отпустил руку. Не в силах больше держаться на ногах, пленница снова рухнула на кресло. Увидев початый бокал Токая, она осушила его. Жидкость уже потеряла свою пузырьковую игривость, но также приятно освежала рот. - Год назад, - после минутного раздумья ответила Эва. Она вспомнила, как безуспешно Аберфорт пытался научить ее самым простым заклинаниям, когда она только попала в «Кабанью голову». Спустя полгода у неё перестало получаться и это. Волдеморт не стал садиться напротив, он подошёл к девушке сзади, и положил руки на спинку ее кресла. Эва автоматически выпрямилась, стараясь его не касаться. - Долгий срок. Обскур высосал из тебя всю магию, даже выбросов не осталось. Ты сейчас в решающей фазе - или он поглотит тебя, или ты его научишься контролировать. - Разве это возможно? - тихо ответила Эва, чуть повернув голову к волшебнику. - Возможно - неудачное слово. Разве возможно, чтобы ты ещё была жива? Мы можем изучить это - ты и я. Я - чтобы пополнить свои научные труды по магии, ты - чтобы выжить. Теперь Эва полностью повернула голову и в упор посмотрела в глубоко посаженные синие глаза. Обезображенное лицо ее больше не пугало. Девушка тихо и серьезно проговорила: - Вы плохой человек, и я просто не могу работать с вами. Волдеморт растянул губы в усмешке и провёл худым пальцем по скуле Эвы. Пленница не шелохнулась. - Мы все плохие люди, Эва, вопрос только в степени. Зло и величие всегда идут рядом, а я великий волшебник. И спасти тебя смогу только я. Подумай над этим, времени у тебя до обеда. Плавно повернувшись и поплотнее запахнув мантию, волшебник вдруг бесшумно растаял в воздухе. Розовая заря занималась за холмами, отбрасывая первые неверные солнечные лучи на окна Малфой-мэнора. В своей кровати заворочался во сне опозоренный и остриженный хозяин особняка, а в будуаре, на узкой софе скорчилась в беспокойном забытье худая девушка с короткими волнистыми волосами. Ее мучили кошмары, и она то и дело сотрясалась в приступах плача, но не просыпалась. Встревоженная домовница Минки накинула на госпожу ещё одно одеяло.