Между двух огней

День рождения Николя был в самом разгаре. На пляже для друзей был накрыт стол, поодаль развернули барбекю, у которого столпились, периодически громко смеясь, Жозе, Джимми и виновник торжества. Девочки в ожидании горячего сидели у кромки воды, неспешно потягивая вино. Жозе искоса поглядывал на Джоанну, которая откровенно переживала из-за отсутствия Стива. На вопрос Элен о парне она с грустью пояснила, что Стивен при всём желании не смог бы присутствовать, поскольку ситуация в банке в Вашингтоне усложнилась донельзя, и он ночи напролёт проводил за «селектором», не выпуская из рук телефон. — У него совершенно не осталось времени на меня, — посетовала Джоанна в самом начале празднования. — Но хотя бы не бросил одну в филиале, помогает. — Тебе нравится новая сфера деятельности? — поинтересовалась Бенедикт, искоса взглянув на Лали, которая упорно делала вид, что ничего не произошло. — Очень! Я пожалела, что не согласилась на предложение Стива раньше. После ухода Джоанны из агентства и новости, что она стала управляющим филиалом банка Стивена Дэвиса Жозе совсем сник. Он понимал, что теперь, едва возникнет желание увидеть девушку, он уже не сможет бесцеремонно заявиться к ней на работу, выпить кофе, болтая ни о чём. Зато сегодня он возликовал, когда Джоанна приехала с Лали без парня. Это был если не шанс сделать шаг для восстановления отношений, то хотя бы возможность не видеть их объятий и поцелуев, не перехватывать горящие взгляды, от которых хотелось завыть, ведь боль вытравливала все эмоции, оставляя лишь опустошение. Поэтому Жозе весь вечер смотрел на Джоанну, почти не отрываясь, ловил каждое слово, видел любую полуулыбку, радовался беглому взгляду. Но она… Она тоже украдкой поглядывала на него. Жозе это замечал и всем своим видом это показывал. Именно сегодня Джоанна казалась роднее и ближе чем когда-либо. Сквозь пламя костра она была такой чарующей, бесконечно красивой, что Жозе приходилось прилагать невероятные усилия, чтобы не признаться во всём. Сначала он старался делать равнодушный вид, чтобы ребята не заметили его интереса к Джоанне, но спустя время ему стало плевать. Этот вечер должен быть его! Ребята закончили с барбекю и направились к девочкам. Жозе, ускорив шаг, очутился возле них первым и с нескрываемым удовлетворением расположился рядом с Джоанной. Девушка улыбнулась, словно поощряя этот порыв, но заговорила не о нём. — Ты слишком весел в отсутствие невесты. Не скучаешь? Жозе было досадливо поморщился, но в глазах Джоанны застыла такая двусмысленность, что он едва не подпрыгнул: она была рада, что Розали не было! Это было очевидно. В голубых глазах плясали отблески пламени, а в них куражились чёртики. — Скучаю, — признался Жозе, лишь слегка слукавив. Розали не могла не оставить след в его душе, да и не чужая она была. — Но по тебе больше, — признался он, наклонясь вплотную к Джоанне. Он видел, как щёки девушки вспыхнули, и она отвела смущённый взгляд. В его глазах это выглядело как поощрение, и он придвинулся ближе, коснувшись её бедра. Джоанна, справившись с собственными чувствами, снова посмотрела на Жозе, но не отстранилась. Эту игру взглядов и прикосновений прервал Джимми, протянувший им блюдо с дымившимся мясом. — Пока вы тут болтаете, виновник торжества уплетает кусок за куском, поэтому вы, друзья, рискуете остаться без угощения. Джоанна рассмеялась и протянула руку за порцией ароматного мяса. — Спасибо, Джимми. Если бы не ты, мы точно остались бы голодными. — Ну спасибо, — оглядев блюда праздничного ужина, игриво состроила обиженную гримасу Элен, привычно надув губки. — Мои гости, оказывается, голодают. — Ну прости! — Джоанна, улыбаясь, умоляюще сложила ладони. — Откровенно говоря, у меня ощущение, что меня разорвёт от переедания, но я не сдамся. Не могу же я лишить себя удовольствия отведать фирменного шашлыка наших мальчиков. Хоть и после сегодняшнего вечера мне придётся срочно искать спортзал и ходить на работу пешком, чтобы сбросить килограммов пять. — Не наговаривай на себя! — Расхохотался Николя. — Ты великолепно выглядишь. — Согласен! — поддакнул Жозе. — Надо позвонить Стивену и уточнить, любит ли он толстушек, — потянувшись за очередным кусочком рыбы, съязвила Лали. — И если нет, придётся мне им заняться, пока Джоанна будет бегать по спортзалам в надежде скинуть хотя бы грамм. В нашем возрасте, моя дорогая, это не так-то легко. — Только попробуй! — театрально возмутилась Джоанна, устремив на подругу игриво-уничтожающий взгляд. — И моя толстая тушка раздавит тебя и даже не заметит. Смех ещё долго звенел над засыпавшим пляжем, а Жозе думал, как ему не хватало друзей. Среди них, их шуток и серьёзных разговоров, редких ссор и взаимопомощи он чувствовал себя комфортно и уверенно. Ребята уже много лет были его семьёй, его опорой, и он при каждом подобном случае злился на себя, что потерял целый год жизни, находясь вдали от них. Стрелки часов перевалили за полночь, и Бенедикт, заволновавшись, поднялась с песка, потянув за собой и Джимми. — Нам пора возвращаться. Боюсь, что Леа без нас не спит. — Мне тоже надо отпустить няню. — Лали, дожевав жареную креветку, поспешила за друзьями. — Диего, конечно, уже спит, а вот мадам Буланже, наверное, меня уже прокляла. — Ты попросила хозяйку кафе посидеть с Диего? — Удивилась Элен. — Её сестру. Она работает в яслях и давно предлагала свои услуги на вечера. Джоанна, тебя подвезти? — Я помогу Элен убрать посуду, потом вызову такси. Жозе возликовал и случайно заметил на себе выразительный взгляд Джоанны. Он был как призыв к действию, и упускать такой шанс парень не собирался. Они проводили друзей и остались вчетвером. Весело переговариваясь, убрали остатки ужина, выпили по кружке чая, и Элен с Николя уединились в хижине. — Я, наверное, поеду. — Джоанна полезла было в карман шорт за телефоном, чтобы вызвать такси, но Жозе перехватил её руку, нежно взяв за запястье. — Останься. Пожалуйста. Хоть на полчаса. Девушка взглянула на часы и согласно кивнула. Жозе вдруг ощутил её желание побыть с ним. Джоанну совсем не пришлось уговаривать, и это вызывало вопросы, ответы на которые он и надеялся получить. Совершенно не в её характере было проводить ночь с другом, пока жених решал проблемы на работе. Но сейчас не хотелось об этом думать. Жозе просто наслаждался присутствием Джоанны. Он вытащил из гамака плед и взял девушку за руку, молча увлекая на пляж. Они расположились почти у самой воды, которая истончала прохладу, так необходимую после знойного дня. Их плечи соприкасались, тела словно обменивались теплом, защищаясь от ночного нежаркого воздуха. По телу Джоанны пробежал озноб, и Жозе, почувствовав это, накинул на них плед. Они долго сидели молча, вглядываясь в темноту, наслаждаясь чёрной бездной океана и мерцанием холодных звёзд, слушали размеренный, убаюкивающий плеск слабых волн, робкий шум ветра, запутавшегося в листьях далёких пальм, крики запоздалых чаек, спешивших на покой. Это была манящая тишина ночи, будоражившая память и воображение. В этом молчаливом уединении было гораздо больше близости, чем в сексе, и оба наслаждались моментом, подаренным судьбой. Знали, что воспоминания об этой ночи будут едва ли не самыми яркими в их отношениях, что из памяти никогда не сотрётся это немое сплетение душ, тепло тел, кричащее о многом молчание, и поэтому, затаив дыхание, ждали, что же будет дальше. Это была пытка уединения, словно сама жизнь проверяла, смогут ли они не перейти зыбкую грань между дружбой и любовью, которую так старался и жаждал нарушить один и категорически противилась этому другая. Джоанна, вдруг почувствовав неловкость, тихо спросила: — Почему Розали вернулась в Париж? Жозе поморщился — упоминание о невесте было сейчас неуместным, таким ненужным, нарушавшим атмосферу, в которой застыли чувства, повисли в воздухе над их головами, словно Дамоклов меч, готовый вот-вот обрушиться на них любовью, страстью, заставить забыть обо всём и всех. А Джоанна снова была категорически против. — Мы поругались, — нехотя ответил Жозе. Он вообще не хотел поднимать эту тему, но солгать не мог, как и отмолчаться, что значило поддержать Джоанну в возведении непреодолимой стены между ними. — У неё накопилось множество претензий. — Дело во мне? — Усмехнувшись, догадалась девушка. — Во мне. Я не смог справиться с чувствами к тебе. Жозе замолчал и выразительно посмотрел на Джоанну. Она, нахмурившись, смотрела прямо перед собой в густую темноту ночи. Пауза затянулась, но долго никто не мог прервать молчание, словно осознавая происходящее, наслаждаясь им или боясь последствий. В душе Жозе смешалось множество чувств, сердце билось уже в горле, перехватывая дыхание. — У меня с Нинон никогда ничего не было… — Невпопад вдруг прошептал он. — Я в курсе. Но узнала об этом слишком поздно. А сейчас это не имеет никакого значения. — Ты счастлива? — С губ хрипло сорвался давно мучивший его вопрос, который никак не решался задать. — Очень. — Кивнула Джоанна, даже не попытавшись слукавить, не обидеть, не сделать больно. Душу словно полоснули острым лезвием. Все чувства разом отразились в карих глазах парня. — Я люблю тебя. — Не выдержал он. — Наша история закончена, Жозе. — Джоанна грустно усмехнулась. Она пристально смотрела в ночь, парень же — на неё, пытаясь угадать чувства, которые сейчас царили в её душе. Он видел отчаянную борьбу с собой и чувствами, но Джоанна не сдавалась. — Мы всегда можем её переписать. Наш роман должен быть со счастливым концом. — Я… Не свободна. Ты тоже. — Плевать! Ты больше меня не любишь? — Знаешь, уже не болит в груди. — Ещё бы! — В голосе Жозе послышалась глухая ярость, которая вновь вскипела внутри. — У тебя, судя по всему, отличный лекарь. — Не жалуюсь, — отрезала Джоанна. Жозе замолчал, чтобы не заканчивать этот разговор, да и весь вечер взаимными укорами. Да и в чём он мог упрекнуть Джоанну? Он вспомнил разговор с Лали на яхте, и тот снова отозвался в душе нескончаемой болью, которая преследовала Жозе день и ночь, во всех мыслях, разговорах, снах. Он был сам во всём виноват. Не настоял, не удержал, не вернулся… Джоанна же, страдая, ждала, верила, любила. А он сдался. Да, в Париже много чего произошло, начиная с утери мобильного и заканчивая знакомством с Розали, но Жозе не искал себе оправданий, признавая, что просто пустил жизнь на самотёк, не предпринял ни одной попытки всё исправить, вернуться на остров и бороться за Джоанну и их любовь. Сейчас, конечно, можно было посыпать голову пеплом, бить себя в грудь и кричать: «Я же говорил, что с Нинон ничего не было, а ты не верила!», но был ли в этом смысл, когда Джоанна была счастлива с другим и ничего не собиралась менять? Жозе накрыла волна негодования. Хотелось кричать от безысходности, разрушить этот несправедливый мир и бросить к ногам Джоанны, оказавшись там же, умолять о прощении и дать ещё один шанс их любви — чистой, искренней, но сломленной, растоптанной непониманием и недоверием. Нервная дрожь ежеминутно пробегала по телу, и девушка не могла это не заметить. Джоанна виновато взглянула на Жозе и осторожно опустила ладонь на его пальцы, сжатые в кулак. Её тепло обожгло кожу, разливаясь по венам нежностью к девушке и желанием обладать ею. Джоанна невольно воспламенила чувства, которые бушующим пожаром сжигали Жозе страстью. Он посмотрел в голубые глаза, блестевшие в темноте лихорадочным огнём, словно беспощадное, искушающее пламя чувств перекинулось и на девушку, грозя испепелить всё вокруг. Воздух над парой искрился, словно до краёв наполненный напряжением, по сторонам сверкали молнии, разрушавшие все преграды. В этой наэлектризованной пустоте были только они, весь мир канул в забытье вместе с «лекарями» их израненных душ. Жозе, приблизившись, скользнул взглядом по чувственным губам и вопросительно посмотрел в глаза Джоанны. Она не отстранилась, слегка склонив голову, словно давала согласие. Оба всё понимали, но думать о последствиях не хотели, предпочитая жить здесь и сейчас. Жозе робко коснулся губ Джоанны и слегка отстранился. Веки девушки были слегка прикрыты, будто она ждала продолжения. Ещё одно касание уст свело с ума обоих. Страсть неистовым потоком захлестнула их, поцелуй из робкого стремительно перерастал в чувственный, глубокий, несколько лихорадочный. Они забыли, что в любую минуту на пляже могли появиться Нико или Элен, не думали ни о чём, наслаждаясь внезапным поцелуем и нахлынувшими чувствами. Жозе ощутил касание пальцев Джоанны, которая скользнула ладонью по щеке, и бережно опустил девушку на песок, от которого ещё едва уловимо веяло теплом. Она обвила руками его шею, прижав к себе, словно и не собиралась отпускать. А Жозе бы этому и не противился. Едва уловимая трель мобильного отрезвила. Джоанна едва ли не силой оттолкнула парня и села в поисках выпавшего из кармана шорт телефона. В глазах девушки отразились такая досада и чувство вины, что в них отчётливо можно было прочитать имя «Стив». Жозе недовольно стиснул зубы, отчаянно пытаясь сдержать в себе накатившую злость на этого парня. Но Джоанна, едва заметно выдохнув, поднесла мобильный к уху и ответила: — Лали? Девушка, хмурясь, выслушала подругу, бросила короткое «еду» и поднялась. — У Диего высокая температура. Лали попросила помочь. — Я отвезу. Злость сменилась разочарованием. Но в глубине души Жозе ликовал — только что Джоанна, ответив на поцелуй, дала понять, что не забыла, что, наверное, готова попытаться вернуть их любовь. Он встал, помог ей подняться и, держа за руку, повёл к машине Николя. Ехали молча. Жозе изредка бросал на девушку взгляд, но она ни разу не повернулась в его сторону, глядя через лобовое стекло на освещаемую светом фар дорогу. Ему неистово хотелось прикоснуться к Джоанне, вновь почувствовать тепло её кожи, ощутить на себе манящий взор, который уже давно пленил его, не давая забыть их недолгий роман. Но, давно и хорошо зная девушку, не хотел её торопить, давить, принуждать. Отчего-то Жозе был уверен, что Джоанна сдалась, остальное было делом времени и его мягкой настойчивости. В гостиной дома Лали горел тусклый свет. Жозе медленно, в надежде, что подруга не услышит шелеста шин по асфальту, подъехал почти вплотную к крыльцу и остановил машину. — Зайдёшь? — Кивнула Джоанна на дверь. — Думаю, не стоит подкидывать Лали пищу для размышлений. Она со своей фантазией такого напридумывает. Девушка протянула руку, чтобы открыть дверь, но Жозе остановил её, положив ладонь на обнажённое колено. — Увидимся завтра? — Нет, — тихо, но твёрдо ответила Джоанна, убирая его руку. — Послушай… — Жозе, поцелуй был ошибкой. Действие вина, океана, ночи — называй как хочешь. Прости, я не должна была этого делать. Не знаю, что на меня нашло. Забудь эту ночь, пожалуйста, и дай мне её забыть. Давай сделаем вид, что ничего не произошло. — Девушку душили слёзы, но голос был уверенным. — Я не смогу — слишком тебя люблю, чтобы не обращать внимания на то, что было. — Жозе говорил пылко, пытаясь убедить Джоанну, что она ошибалась не тогда, когда ответила на поцелуй и даже поощряла его, а сейчас, призывая предать забвению лучшее, что случилось с ним за последний год. — Мы наделали столько ошибок, что эта ночь — самая безобидная. Ты — мой наркотик, Джоанна: чем ты ближе, тем меньше у меня шансов забыть тебя. Один твой взгляд, и за спиной вырастают крылья. Не лишай меня счастья любить тебя и всегда быть рядом. Если у нашей любви остался хоть один шанс, давай им воспользуемся. Жозе замолчал, горящим взглядом смотря на девушку. Она же, не моргая, плотно сомкнув губы, смотрела куда-то вдаль. — Мы не свободны. Ни Розали, ни Стив не заслужили предательства. Я не хочу вонзать нож в спину близкому человеку. Уверена, что и ты тоже. — Ты любишь его? — Вопрос опередил мысли, и Жозе испугался возможного ответа, но было поздно. — Да. — Повтори. — Я. Люблю. Стива, — отчеканила Джоанна, выскочила из машины и почти бегом бросилась к двери. Через секунду Жозе сорвал автомобиль с места, сдавая назад, едва не снёс качели Диего. В голове стоял туман, ревность терзала сердце, но в глубине души он не верил Джоанне. Он знал, что она до сих пор любила его. Но её последние слова болью сковали виски, затуманили взгляд бессильной ненавистью. Скорость и ночная прохлада немного отрезвили, но их не хватало, чтобы заглушить любовь.