***
Я размеренно вела автомобиль одной левой, на периферии пыталась настроить радиостанцию и ругалась на обнаглевших водителей, вечно подрезающих меня. Живот иногда поскуливал, прося немного большего, нежели два пирожного с малиной. Изредка вибрировал телефон от нетерпеливых сообщений Дастина, который совещался со мной по поводу моей загадочной сущности «Рожденной Луной». Было стыдно так нагло врать другу о своей заинтересованности в деле, зная, что теперь-то информация о младенцах полнолуния мне не нужна. Странно, парни с самого начала не хотели вмешивать мою сущность в родословную. Но Ван Арт все равно продолжил изучать каждого моего кровного родственника. Вопрос «почему» назревал сам собой. Последние километры по трассе успешно преодолены и остались позади, а я, по наводке великого навигатора, завернула на бездорожье. Лучше всяких антицеллюлитных массажей. Телефон пару раз завибрировал, но я не придала этому никакого значения, пытаясь вглядеться во тьму и не врезаться в ближайшее дерево. Сказать честно, получалось крайне плохо. Большую часть времени машина буксовала на месте, пытаясь выехать из грязи и ям, которые больше напоминали грёбаные катакомбы, в которые вот-вот провалишься и не вылезешь. Вот наступил очередной момент, когда дорога превратилась в сплошную яму, которую автомобиль твердо отказывался преодолевать, упорно стоя на месте. Я вдавила тапок в пол, но единственное, что машина могла сделать, так это издать хрюкающий звук, качнуться и остановиться. Только не говорите, что я её сломала, пожалуйста. Без паники. Сейчас разберёмся. Я с деловитой моськой авторитетно вышла из тачки, громко хлопнув дверью, подошла к капоту и с лязгом открыла его. В лицо ударили клубы дыма, и я закашлялась, мгновенно попятилась назад. Когда буря внутри авто утихла, я неуверенно приблизилась и начала рассматривать механизм. Ни черта не понимая в этом, я ещё минуты две рассматривала какие-то детали, дымящее непонятно что и двигатель. Рядом послышался хруст веток, и я обернулась к ближайшим кустам и сглотнула нервный ком. Чтобы не казаться слишком глупой для моего будущего убийцы, я громогласно вскрикнула: — Вот, блин! Радиатор сдох! Не знаю, что такое радиатор, но, кажется, шуршание справа прекратилось. Я засуетилась и быстро впорхнула назад в машину. Обследовав глазами местность через лобовое стекло, нервозно сжала руль в руках. Плохое предчувствие старательно царапало легкие когтями страха. Взяв с собой телефон, несмело вышла на улицу, вдохнула полной грудью влажный воздух и, не успев ступить и шагу, пачкаю кроссовок в болотной грязи. Проглатываю пару смачных ругательств и в ужасе столбенею от уханья совы, пролетающей надо мной. — Это начинает нравиться мне все меньше и меньше, — тихо заявляю самой себе. Сначала я пыталась разглядеть в темноте любые ориентиры, чтобы иметь хоть какое-то представление, куда двигаться. Сеть на телефоне ловила через раз. В округе не было никаких примечательностей, поэтому я пошла наобум. Воображение вступило в схватку с разумом: луна играла с тенями деревьев, подливая масла в огонь, мрачная тишина оскверняла округу, делала её сюрреалистичной, темнота засасывала в канаву страхов. Перепачкав недавно купленные Виктором кроссовки в грязи, мне все-таки пришлось включить фонарик Вокруг было непривычно тихо, словно звук улицы выкрутили на минимум: ни сверчков, ни шорохов, ни дуновения ветерка. Только шелест травы под ногами. Справа показалась замшелая статуя, полностью обросшая плющом. Девушка смотрит в пустоту и указывает пальцем влево; ноги её закованы в кандалы. Рассматриваю изваяние неприлично долго, словно зачарованная. Не замечаю течения времени. Не знаю, сколько так простояла не шевелясь. Подсвечиваю пьедестал и рассматриваю еле различимую выгравированную подпись: «Дорогой Адрианне Эмбер Кро…» Приросший мох и грязь скрывают фамилию неизвестной девушки. Интерес берёт свое, и я присаживаюсь на корточки, чтобы аккуратно вытереть гравировку. Нервы натягиваются струной – шорох справа играет на них, как на гитаре, и давит бетонной стеной. Я несмело оборачиваюсь на непрекращающийся шум. Почти не контролируя себя, действую неосознанно: выключаю фонарик на телефоне, беру массивную палку в руки и прячусь за статуей, ожидая, когда мой таинственный убийца выйдет из кустов. Две хилые тени, следившие за мной, выходят на поляну и недоуменно оглядываются. Сердце на секунду замерло в груди, а после унеслось в дикий пляс. Стараясь лишний раз не раскрывать свое убежище, перехватываю палку покрепче. Интуиция подсказывает, что те – новообращенные. — Тут никого нет. Альфреду показалось, наверное. — Не знаю, всё равно Дейву лучше доложить, — чинно заявляет вампир. В голове звенит колокол тревоги и полного непонимания. То есть, я реально угадала? Ткнула пальцем в небо и поняла, где прячется этот вампир… вау. Записывайте меня в кружок детективов-новичков. Осталось узнать: причастен ли Дейв к краже Ральфа. Прикрываю глаза, старательно зарываясь в своё сознание, отгораживаюсь от внешнего мира и растворяюсь в звуке. — Если он кого-то и видел, то этот кто-то, скорее всего, обошел дом по дуге… — хрипит грубоватый голос. — Ага, — не вникая в рассказ своего друга, бросает вампир. Его ледяной взгляд скользит по статуе. Горящие в темени глаза медленно огибают контур пьедестала. Сердце уходит в пятки, когда я чувствую его дыхание, шуршание травы под ногами и то, как близко он находится ко мне. — Чего стоишь? — небрежно выплевывает вампир, стоявший поодаль. — Не знаешь, что за девушка это? На кончиках пальцев покалывает от напряжения, хватаюсь за палку, как утопающий за соломинку, до побеления костяшек. Пытаюсь дышать ровно, но истерика подходит нервным комом к горлу. — Умершая дочь заказчика. Это чё-то типа кенотафа, — авторитетно красуется тот своими знаниями. — Слышь, пошли уже. Нас Мейсон на парковке заждался. Чую, девка не далеко ушла. Меж лопаток скатывается капелька пота. Затылком чувствую холод кожи вампиров и их оскалившиеся морды. Когда опасность, кажется, миновала, устало облокачиваюсь о бетон. Медленно отхожу от происходящего вокруг. Холодок, пройдя по позвонку, покрывает спину мурашками страха. Хочу подняться, но не сгибающиеся ноги дрожат. Вновь слышу гребаный шорох и тихий мат позади. Ебаный свет, у нас тут день открытых дверей?! Не поляна, а проходной бульвар! Тяжело вздыхаю, притаившись чуть поодаль от статуи, за кустом. Приглядываюсь и вижу в десяти ядрах массивный силуэт, уверенно идущий в мою сторону. Сжимаю челюсть, мысленно прикидываю, как вырубить этого двухметрового бугая. Внезапно мужчина останавливает взор на статуе и вновь принюхивается. Занятно, это оборотень или вампир с супернюхом? Выживу – обязательно расскажу Максу про этого чудика. Подаюсь вперёд, чтобы получше рассмотреть его очертания лица, но шуршание куста меня выдаёт. Я бездарность в разведке. Тень резко спохватилась и начала приближаться прямиком к моему убежищу. Затылок покрылся мурашками от жара кожи неизвестного, и рецепторы учуяли его едва уловимый страх… за меня? Прежде чем меня за шиворот вытягивают из засады, я стремительно выравниваюсь и со всей дури бью палкой по лицу тени. На все округи слышится рев: — Блядь, Уокер! Роняю импровизированное оружие, вмиг замирая в недоумении. Макс хватается за нос и злостно шипит на меня. Шарю по карманам и достаю телефон, чтобы включить фонарик. Случайно ослепляю Фолла резкой вспышкой света, и тот пятится назад, опирается о ближайшее дерево спиной. С его губ срывается пара резких метафор и величественных эпитетов, от которых, кажется, сейчас завянут растения. Нужно будет взять у него пару уроков по лингвистике. — Макс? — глупо спрашиваю я. — Это ты? — Нет, Синяя Борода! — шипит тот на меня, сжимая кровоточащий нос в руке. — Что ты здесь делаешь? — вместо извинений выплевываю я. — Меня больше интересует, что здесь делаешь ты? — раздраженно рычит тот, пытаясь убить меня взглядом. — Слушай, ты вроде по гороскопу не Стрелец! — кричу шепотом на того. Лучшая защита – это нападение. Фолл сжимает зубы, а уголок его губ саркастично приподнимается вверх. В его глазах – шторм, буря эмоций и, кажется, если немного приглядеться, можно заметить мерцающие молнии гнева. Макс вправляет нос с влажным хрустом, от которого я брезгливо морщусь, а голова немного кружится. — Расскажу – не поверишь, Уокер! — с напускным весельем обращается тот ко мне. — Меня так заинтересовал тот факт, что ты не позвонила мне, придя домой, что я решил зайти в приложение и посмотреть твое местоположение, — с притворной улыбкой на губах вещает мне Макс. — Погоди, ты отслеживаешь меня через приложение? — Я хотела звучать грозно, гордо и независимо, но когда я встретилась с убийственным взглядом Макса, смогла выдавить из себя только подавленное бормотание. — Мия, я просто охуел, когда увидел, с какой скоростью ты отдаляешься от города! Я, блядь, настолько охуел, что стоящая рядом Сэм перекрестилась, а Эмиль, со всеми прилагающимися почестями, выстелил передо мной красную дорожку и отпустил меня в добрый путь за твоей задницей. Я думал, что в рогалик скручу тебя, когда найду. Сначала я хотела плюнуть яду в ответ, но вовремя припомнила, что я нахожусь не в том положении, чтобы качать права. Понуро опустила голову и обессилено сжала кулачки. Отчитывает, как девчонку. — Знаешь, сколько вариаций твоей смерти проскочило в моей голове, пока я сюда ехал, Уокер? — Голос Макса мастерски высекал на моей совести раны, от чего захотелось по-детски заплакать. — Я доверился тебе. Подумал, что ты не будешь творить ерунды. Хотя бы не сегодня. Хотя бы не сейчас. Хотя бы не в моё отсутствие. Но ты, действительно, умеешь удивлять! — Я все могу объяснить, — на одном дыхании выпаливаю я. — Постарайся, дорогая моя. — На лице Макса играла такая садистская усмешка, что я мысленно прикидывала шансы выжить после нашего разговора. Уже даже не имели значения вампиры, упорно ищущие меня. — Помнишь, я приезжала к тебе в стаю, чтобы поделится информацией, которую узнала у Итана? — Боже, только не говори, что приехала сюда по наводке князя, — раздраженно простонал тот, откинув голову, якобы обращаясь к небесам. — Нет, — утомлённо уверила волка. — Тогда я привезла досье, где описывалось преступление Билли и Стеллы… и одного парня. Его зовут Дейв. — Фолл недоверчиво нахмурился и скрестил руки на груди. — В общем, на его фотке и в видео я заметила одинаковые мартинсы. Та троица снимала этот дом, чтобы удерживать здесь «еду». Вампиры, которые меня сейчас здесь ищут, — я почувствовала, как мою макушку сейчас прожжёт яростный взгляд Макса, но упрямо игнорировала его, — они новообращенные. Вот. Мы простояли с Максом полминуты в тишине, глупо глядя друг на друга. — И это всё? — с непроницаемым выражением лица с издевкой кинул Фолл. Я немного призадумалась и поняла, что мои обвинения насчёт Дейва ничтожны. Это звучит глупо со стороны, ведь, приезжая сюда, я полагалась исключительно на свою интуицию. — А ещё, я могу объяснить, почему… За один ничтожный миг в моей голове прокручивается бойня в переулке, слова Анхеля, рассказ Виктора о моей матери. И в какой-то момент я понимаю, что если поведаю Фоллу о стишке князя то, он либо засмеет меня, либо покрутит пальцем у виска. А ещё мой дорогой друг наверняка полюбопытствует, как я нашла князя, который по неясным причинам заблудился в Нью-Йорке, вместо того, чтобы заниматься своими княжеско-вампирскими делами. И тогда Макс будет бить морды. Только не тем вампирам, которые, предположительно, украли Ральфа, а Анхелю или Виктору. Испанца мне не жалко, а вот друга подставить не хотелось. — Ааа… я не могу объяснить. Фолл вопросительно разводит руки. Мои способности невольно обостряются от страха быть пойманными вампирами и вины, неприятно колющей в сердце. Кожу щиплет ярость Макса, волоски на руках становятся дыбом от легкого недоверия и… разочарования? Да, кажется, он разочарован. Хоть он и старательно пытается не сорваться на меня, но та секунда, которая дала мне почувствовать Фолла, ощутить себя в его шкуре, принесла дополнительную порцию боли мне и новый укол совести. — Всё. Мне это надоело. — Макс требовательно хватает меня за запястье и тянет куда-то за собой. — Что ты делаешь? — На секунду теряюсь я, выйдя и транса, когда окуналась в океан эмоций волка. — Мы едем домой, Уокер. Ко мне домой. И попытайся быть хорошей девочкой, иначе я пристегну тебя на ночь к батарее, — злобно рычит тот и насильно тянет за собой. — Что? Какого чёрта? — Я, прилагая немало усилий, пытаюсь выдернуть руку из крепкой хватки Фолла. Почему он такой сильный? Если бы не регенерация, там бы точно остались синяки. — Макс, нет! Ты, вообще, слышишь, что я тебе говорю?! Ральф здесь! Я это чувствую! — Мия, назови мне хоть одну дельную улику, и я обещаю, что прямо сейчас побегу галопом в тот дом, выбью дверь с ноги и перегрызу всех, кто попытается обидеть тебя или моего брата. Одну грёбаную улику, — не сбавляя ходу, явственно клянется мне волк. — Если ты не хочешь туда идти, я пойду сама! — В какой момент, в твою светлую головушку пришла эта величайшая идея: умереть в саду от руки вампира, под дубом? — саркастично бросает тот. — Могла что-нибудь изощреннее придумать? Попрозаичнее. Не знаю там, например: березу или иву? — Но я, чёрт дери тебя, Фолл, говорю правду! — чуть ли не ныла от безысходности я. Вспышка понимания пронзает меня на пару добрых секунд. — Погоди! — Резко дергаю рукой на себя так, что Макс спотыкается и вступает в грязь, грозно шипя на меня. — Что ты сказал? — Сказал что? — ворчит он, рассматривая со всех ракурсов свою миникатастрофу. — Сад! Макс, ты сказал: сад! — радостно визжу я, подпрыгивая на месте. Несусь обнимать Фолла и сладко чмокаю его в щеку, пока тот растерянно хлопает глазками. Пока Макс отходит от моих любезностей, достаю смартфон и захожу в заметки, куда я вписала стих Моры. «Сад опасности таит».С садом всё понятно, а опасности – это вампиры? Чёрт! Неужели я одна вижу эту связь? Эту тоненькую ниточку, протягивающуюся вдоль нашей загадки, которая подсказывает мне выход. Хотя, наверное, я просто тронулась умом от происходящего вокруг меня. Да. Фолл прав. Я – сумасшедшая. Вижу то, чего нет. — Мия, — непривычно тихо обращается ко мне Макс, высматривающий что-то на земле. — Подожди, — отмахиваюсь я от него, как от надоедливой мухи, пытаясь уловить посыл следующей строчки. — Мия, — настойчиво произносит он. — Да что? — Наконец отрываю взгляд от телефона я. — Болотная грязь, — нерешительно замечает тот. — И что? — Скептически выгибаю бровь. — Она тут везде. Я на въезде ею кроссовки испачкала, — небрежно фыркаю. — Нет, ты не понимаешь, — устало вздыхает волк. — Сотрудники банка обнаружили в мониторной болотную грязь. В моей голове проходит грёбаный торнадо, пока мы странно лупимся с Фоллом друг на друга, словно видим в первый раз. Кажется, что, ещё немного, и я найду разгадку в его глазах, которые также требовательно всматриваются в мои. — В Нью-Йорке ведь много болот, да? — хрипит парень, голос которого непривычно осип. — Не знаю, — шепчу я в растерянности. Мысленно замечаю, что, возможно, это мой единственный шанс уговорить Макса действовать. Глаза вновь спотыкаются об последнюю строчку: «Но смерть вас опередит». Тяжело сглатываю образовавшийся ком в горле. Это уже не смешно. Серьёзно. Принимая весь абсурд ситуации, я абсолютно уверенна в том, что нужно действовать. Сейчас. Не медля ни секунды. Считайте меня чокнутой, но это ненормально, когда столько косвенных улик приводят в одно место. Не верю я в такие случайности. — Нам нужно в этот дом, — изрекаю я, нарушив оглушительную тишину между нами. — Мия, это глупо, — закатывает глаза парень, вновь хватает меня за запястье и тянет в сторону грунтовки, где на обочине нас терпеливо ожидает его машина. — Макс, не бывает стольких случайностей! — нетерпеливо сообщаю ему. Макс достает из кармана брелок, сигнализация тихо пикнула, щелкнула блокировка дверей, машина приветливо подмигнула фарами хозяину. — Ты сама сказала, что тебя ищут вампиры. Идти к ним сейчас, ночью – самоубийство. Поджимаю губы, направляя всю агрессию на дары, и, неожиданно для себя самой, нахожу силы, чтобы выдернуть руку из хватки Фолла. Тот удивленно вскидывает брови, а я быстро отхожу от него на пару шагов, словно это даст мне какую-то фору. — Знаешь, почему я тебе не сказала, что еду сюда? — истерю я. — Да потому что ты ни хрена мне не веришь! Ты бы не пустил меня сюда! Да, я понимаю, что все это звучит глупо. Но я просто прошу тебя довериться! — Ага, говорит человек, который врёт об уликах и сегодняшнем столкновении с испанским князем. Раз играть на чувствах, так играть до победного конца:— Представь, что возможно там, — тычу пальцем в сторону, откуда мы пришли, — в какой-нибудь затхлой комнатушке доживает свои последние часы твой брат. У нас нет никаких зацепок, которые привели бы нас не сюда. Смотрю на Макса щенячьими глазками и жалобно молю: — Если ты не хочешь рисковать, я сама пойду туда. Волк устало прикрывает глаза, наверняка обдумывая план-капкан, как запихнуть меня в чёртову машину, увезти в ближайшую посадку и закопать под сосной. Лично я считаю, что это абсолютно адекватное и взвешенное решение, в отличие от моего: пойти погеройствовать и, в лучшем случае, сломать себе пару конечностей. — Я – не четырёхлетний ребёнок, Макс! Я – взрослый человек, вполне способный принимать ответственные решения. И сейчас я решила переться тараном в тот дом. Хочешь ты того или нет. Ещё пару секунд мы ведём немые дебаты. Вижу, как в нём борется адекватность и какой-то тлеющий огонёк надежды. В его глазах – дилемма, а у меня неприятный осадок на душе. Я играю на чувствах Макса. На его любви к брату. На нашей с ним шаткой дружбе. На его совести. На его извечной тяге к альтруизму. В конце концов, Фолл опускает голову и угрюмо изрекает: — Идём вместе.22. Утро вечера мудренее, а вечером Макс громче кричит
18 мая 2020 г. в 15:24
Глухой топот отбивался от стен подъезда гулом, поднимаясь выше по этажам. Первый пролёт. Второй. Слезшая со стен краска. Некрепкие поручни. Потрескавшаяся плитка на полу. Кривые ступеньки. Наплевав на логику мироздания, я решила проверить наличие Ральфа в том злополучном доме. Не то чтобы я воспринимала свою гипотезу всерьёз, но, а почему собственно и нет?
Стало понятно сразу, что мне нужна машина, ведь три часа дороги по трассе и ещё полчаса по бездорожью (не факт, что я там не застряну) и оплату морального ущерба водителю мой кошелечек не выдержит. Нет, я, правда, пыталась переубедить доброго дядю таксиста, что нужно мне не туда, откуда руки мои растут, а по указанному адресу. Но, наверное, мужчина был более опытен в вопросах подвоза и настойчивее меня. А о магической способности гипноза я вспомнила сразу, как только меня высадили у подъезда многоэтажки и нагло захлопнули дверь автомобиля перед носом.
Отсчитывая последние этажи, мысленно я просила прощения у своих прекрасных мужчин, ведь если бы я попросила хоть у кого-то помощи, лучшее, что они смогли бы сотворить – отправить меня на госпитализацию в психбольницу. И, собственно, не могу их в этом винить – это вполне обоснованное решение. Вернёмся к нашим баранам. Последние ступени преодолены и я гордой походкой приблизилась к заветной двери, а на ней – зачем, блин так много? – три замка. Нервно покусываю нижнюю губу; в правом кармане куртки лежат ключи от квартиры и телефон, на который записан адрес.
Через пару минут молчаливого стояния под дверьми, я поняла, что стоило бы в неё позвонить. Ожидание оправдывается: за ней слышится тихий мат и громогласное «иду!»
— Какого…? — мелодично протягивает Саймон, сначала злобно пыхтя, а после удивленно хлопая ресницами. — Мия? — не слишком доверяя собственным глазам, глупо спрашивает он.
— Приветики! — торжественно прикрикиваю я, стараясь не перебудить полздания, и хлопаю в ладоши. — Дружище! Как мы давно не виделись! — с фальшивой радостью лепечу я.
— В офисе, вроде, виделись, — неуверенно возражает фотограф, скрещивая руки на груди. Защитная поза. Понятно. — Почему ты тут? — вопрошает тот, нетерпеливо добавляет: — Ночью.
— Решила наведаться к другу! — с наигранной беспечностью парирую я. — Слушай, тут прохладно, а я ещё и в кожанке. Может, впустишь? — Красноречиво потираю ладошки, пытаясь их согреть.
Судя по скепсису в глазах Кука, он не оценил мои актерские данные и не разглядел во мне потенциала. Сдерживая множество цензурных и не очень вопросов, он все же впускает меня в дом.
Внутри я ожидала увидеть бардак, раскиданные повсюду грязные носки, пустые бутылки из-под алкоголя, может даже смятые банки пива. Но квартирка Саймона, к моему искреннему удивлению, оказалась чистой. В рамках на стенах висят фотографии. Пройдя в гостиную, заметила на журнальном столе «творческий беспорядок». Ноутбук, на котором открыта вкладка с фотошопом: какой-то странный иррациональный снимок леса и подпись внизу – «Сверхъестественное сегодня»; рядом наполовину пустая чашка с остывшим чаем, блокнот с короткими записями и расписанием съемок, исписанная ручка и, немного погрызенный в порыве вдохновения, простой карандаш.
— Чай? Может, кофе? — подал голос Саймон, стоящий чуть позади меня, опираясь на дверной косяк. Я невольно вздрогнула от неожиданности.
— А-а-а, — на секунду теряюсь в мыслях, — чай, пожалуйста. Две ложечки.
Кук коротко кивает и машет призывно рукой, мол «за мной», и ведёт на кухню. Смотрю по сторонам, отмечаю про себя, что в обстановке интерьера комнат явно присутствует женская рука. Интересно-интересно. Скромно усаживаюсь на краешек стула.
— Ты снимаешь квартирку? — простодушно интересуюсь я, чтобы отсрочить время просьбы.
— Ага, — подтверждает мои догадки Саймон. — Район приличный, недорого. Жаль только, молодая пара заселилась тут недавно. Молодожены.
— Хорошо, что не свидетели Иеговы, — лукаво подмечаю я, понимающе улыбаюсь.
Когда же передо мной появляется множество вкусностей и здоровенная чашка чая, Кук усаживается на стул напротив и мгновенно переходит к насущным вопросам:
— Так зачем ты пришла, Мия? — спокойно произносит он, внимательно следя за тем, как я запихиваю в себя вагон еды, чтобы отсрочить время ответа. А ещё я сегодня не ужинала, поэтому не вам меня судить в злоупотреблении гостеприимства парня!
— Пофуфай, Файмон… — пытаясь прожевать пирожное, нечленораздельно выговариваю я. — Разве я не могу прийти в гости к своему коллеге? — сладко щебечу я, невинно хлопая глазками.
— В девять ночи? — уточняет тот, испытующе вскидывает бровь.
— Именно, — после короткой паузы уверенно подтверждаю я. Закинула ногу на ногу и игриво закусила нижнюю губу. Одной рукой подпираю подбородок, другой – вывожу пальчиком на столе абстрактные узоры.
Кук некоторое время сидит и пристально смотрит в глаза, словно пытаясь понять мои истинные намерения. Кажется, что он застыл изваянием в причудливой позе, но, прежде чем я хочу нарушить тишину комнаты, тот бессмысленно вопрошает, в секунду отмирая:
— Мия, скажи честно: ты считаешь меня тупым или слепым? — прежде чем я вставляю хоть слово, тот продолжает: — Макс знает, что ты у меня?
Сижу в ступоре и глупо моргаю. Кожей чувствую: мой грандиозный план стыбзить у Саймона машину катится коту под хвост.
— Вы ведь в курсе, весь офис знает о вашем «служебном романе». — Запускает слова контрольным в голову тот. Поймите, это даже не было вопросом. Меня сосватали с Фоллом. Ненавижу.
Я, честно, не хотела прибегать к таким способам, но Саймон у нас не лыком шит. Тяжело вздохнула и отставила кружку с чаем: всё равно обожгла все внутренности и совершенно не чувствую вкуса. Подалась немного вперёд, оперлась локтями о стол. Я в упор посмотрела в глаза Куку. Придавила его волю наковальней апатии.
— Саймон, у тебя ведь есть машина, так? — удостоверяюсь на всякий пожарный.
— Да, — шелестит он, устало трёт глаза, намереваясь сбросить гипноз. Прилагаю немного усилий, чтобы усмирить его.
— Не одолжишь ли своей лучшей подруге ключики? — проговариваю слова нежно, с заботой, словно пою колыбельную ребенку.
Саймон сонно покачивается со стороны в сторону, прикрывает ладонью зевок, но упрямо молчит.
— Ты ведь доверяешь мне, Сай?
Мягко обволакиваю разум Кука, блокирую его недоверие и делюсь с ним блаженным спокойствием; путаю веретено мыслей, затуманивая сознание.
— Я… да. Я доверяю тебе, Мия, — потупив взгляд, одними губами соглашается он со мной.
— Отдай мне, пожалуйста, ключи. — Улыбка выходит вымученной, усталой.
— Тебе нужна Катрина? — бурчит Саймон, обиженно надувает губки, так мило и по-детски.
На пару секунд теряюсь, глупо смотрю перед собой и хлопаю глазками. «Катрина» – это его машина? Он дал ей имя? Ладно, меня не столь заботит его любовь к машине, нежели имя, которое он ей дал. Почему «Катрина»?
— Да-а, — неуверенно протягиваю. — Обещаю, я верну Катрину утром. Ты и не заметишь её исчезновения. — Скрещиваю пальцы под столом и мило улыбаюсь Куку, который все ещё пытается противиться гипнозу.
— Хорошо, — вижу его недоверие, но боюсь надавить на волю сильнее – в висках начинает предупреждающе покалывать. Попадаются же такие крепкие орешки, как Саймон.
Тот встаёт и, сонно покачиваясь, направляется в гостиную. Подходит к шкатулке, стоящей на подвесной полке, и достает оттуда ключи. Со звоном связка падает в мою протянутую ладошку.
— Ты делаешь очень красивые фотографии, Сай, — невпопад добавляю я и искренне улыбаюсь. Тот смущенно усмехается и окончательно опускает попытки сбросить наваждение. — Ключи ты найдешь в почтовом ящике утром, понял?
Тот сосредоточенно и коротко кивает, упирает затуманенный взгляд сквозь мою макушку на входную дверь.
— А теперь иди и ложись спать, — приказным тоном, по-армейски обращаюсь к нему. — И забудь, что я приходила. Уяснил?
Кук согласно мычит и направляется в противоположную часть комнаты, к спальне.
Бесшумно выхожу с квартиры, воровато оглядываюсь и живо спускаюсь по ступенькам многоэтажки вниз, переступая через одну.
Так как я не удосужилась расспросить Саймона о местонахождении его автомобиля, пришлось бродить по парковке и тыкать в каждую машину ключи, пытаясь её открыть. Удача была на моей стороне и уже через минут пять я нашла нужную тачку. Азартно потерла ладошки и уселась на водительское сиденье, критическим взглядом осматриваю салон. Тканевая обивка. Потертые кресла. Пластиковая панель и грязное лобовое стекло.
В подростковые годы местные байкеры за травку разрешали мне поколесить в окрестностях на их мотоциклах. Мотоцикл ведь не сильно отличается в вождении от машины, да? Проворачиваю ключ в замке зажигания. Матерь Божья, оно завелось! Это даже легче, чем с мужиком! Отлично, полдела уже сделано – осталось понять, как этим управлять.