Дохлый номер

      Первое время побеги Шимидзу оказывались более чем успешными. Она ни на миг не ослабляла концентрацию и тщательно планировала свои передвижения по школе. Сначала это даже забавляло Акаши, но очень скоро ему надоело вылавливать её. Всё-таки он был стратегом, а не гончей. Парень решил дать Юки немного свободы и позволил расслабиться. Однако стоило ей ошибиться, и тогда он бы не упустил шанс получить своё.       Время шло, а настороженность девушки никуда не девалась. Она уже достаточно хорошо разобралась в характере своего оппонента, чтобы не сомневаться: он пытался загнать её в ловушку. Акаши сделал ставку на то, что она посчитает, будто наскучила ему. Шимидзу действительно очень хотела поверить в это, но пятая точка подсказывала, что красноволосый просто выжидал.       «Не на ту напал, — подумала про себя Юкико, бросая украдкой озлобленный взгляд на парня, который последние две ночи повадился преследовать её ещё и во снах, — сволочь». ***       И всё-таки настал тот день, когда Юкико наконец-то вздохнула с облегчением. Впервые за всё время пребывания в бегах ей ничто не угрожало: в Ракузан должна была вот-вот прибыть команда академии Тоо, и всё внимание Акаши было сосредоточено на этом событии. Одноклассники без устали галдели на тему грядущего товарищеского матча с именитым баскетбольным клубом, а Шимидзу готова была поклясться, что ощутила на кончике языка приторный вкус свободы. Вот только радоваться она поспешила, потому что Акаши хоть и был отвлечён делами, но всё же бдительности не терял. И, разумеется, от его глаз не укрылось, что девушка расслабилась, ожидая, будто он окажется слишком занят, чтобы помнить о ней.       Акаши настиг беспечную девушку, когда та, совершив фатальную ошибку, вместо выхода из школы, зачем-то отправилась по безлюдным коридорам в противоположную сторону:       — Вот ты и попалась, Юки.       Сейджуро не мог нарадоваться, заметив, как девушка инстинктивно дёрнулась вперёд, намереваясь удрать. Рука баскетболиста по-хозяйски обвила талию Юкико, обрекая на провал попытку бегства. Его появление застало Шимидзу врасплох. Она как раз направлялась после уроков в медпункт, чтобы пройти плановый осмотр. Она никак не могла ожидать появления баскетболиста: до матча оставалось меньше двадцати минут, и он, без сомнения, должен был находиться в этот момент в спортзале.       Юкико бросило в жар от одной только мысли о голодном хищнике за спиной. Она даже забыла о необходимости перегонять кислород по лёгким, и лишь скользнувшая под блузку горячая рука Акаши вынудила девушку шумно выдохнуть.       Красноволосый усмехнулся в ответ на реакцию пойманной Шимидзу:       — Не вынуждай меня охотиться на тебя, Юки. — Акаши несильно укусил девушку, отчего та вздрогнула. Он отпустил её, но лишь для того, чтобы развернуть к себе лицом и заглянуть в карие глаза: — С добычей я нежничать не стану.       Шимидзу стояла как вкопанная. Она оказалась не в силах оторвать взгляд. Акаши будто гипнотизировал её, вынуждая тело подчиняться. Разум метался, требовал бежать, вот только ноги налились свинцом и отказывались сдвинуться с места хотя бы на миллиметр. Было ли ей страшно? Юки не могла дать однозначный ответ. Но этот человек не позволял ей так же умело, как раньше, подавлять свои чувства.       Прикосновение чужих губ лишь усугубило положение. Шимидзу неотрывно следила за полуприкрытыми веками баскетболиста, не решаясь даже зажмуриться. Как он это делал? Как ему удавалось подчинять её без каких-либо усилий? Он вовсе не пугал Юки. Всё обстояло гораздо хуже: Акаши Сейджуро на инстинктивном уровне вселял в неё ужас.       Юки с поразительной яростью ответила на поцелуй. Но вовсе не ради удовольствия, а для того, чтобы самой себе доказать, что Император никакого воздействия на неё не имел. Вышло слишком страстно. Акаши отчётливо видел, что девушка постепенно осознавала всю опасность его интереса к ней, но всё равно продолжала бороться. То ли из упрямства, то ли по глупости. В любом случае, чем больше брыкалась, тем сильнее затягивала верёвку на своей хрупкой шейке.       — Мы ещё увидимся, Юки. — Акаши отступил и как ни в чём не бывало отправился на матч против Аомине.       Шимидзу глядела вослед удаляющемуся парню в белой форме с надписью «Ракузан» на спине. Она до побелевших костяшек сжимала кулаки и не могла поверить, что способна настолько сильно кого-то ненавидеть.       Проведав медсестру, Шимидзу хотела было отправиться домой, но у самых ворот школы в нерешительности остановилась. Внимание привлекла большая шумная толпа учеников. Все с нетерпением ожидали игру Акаши. Каждый присутствующий чуть ли не боготворил красноволосого кретина, и никто, казалось, не замечал, что он как минимум не очень хороший человек. Или они всё-таки знали? Не могло быть так, что такой видный парень учился третий год в Ракузан, и лишь с неба свалившаяся Юкико раскрыла его истинную сущность. Было два варианта: или она родилась под знаком козла отпущения, или капитан был настолько хорош, что его характер всеми игнорировался. Шимидзу вдруг стало до жути любопытно, каков этот парень на площадке. Врага нужно знать в лицо, решила она. Юкико пнула ногой мирно лежавший на земле камень, воображая, что это голова мерзкого красноволосого капитана. Она буркнула себе под нос «мудак» и, шаркая ногами, поплелась на матч придурка номер один в Японии.       В средней школе Шимидзу несколько раз ходила на баскетбольные матчи, но команда её школы была довольно слабой и почти всем проигрывала. Интереса подобное побоище не вызывало. В Ракузан дела обстояли иначе: здешние баскетболисты слыли одними из сильнейших. Да ещё и чемпионы прошлого сезона… В галерее школы Юки видела их фото с Зимнего кубка: парни выглядели весьма внушительно. В целом, если отбросить неприязнь к капитану команды, то ей даже было интересно посмотреть на хорошую игру.       Стоять в первых рядах было бы опрометчиво. Юки совершенно не желала оказаться замеченной капитаном. Она поднялась на трибуны и остановилась поближе к лестнице, чтобы иметь возможность сбежать при острой необходимости. К её приходу как раз собирались разыгрывать мяч. Всю первую четверть Юкико старательно скрывала раздражение и злость за абсолютно непроницаемым выражением лица. Вероятнее всего, если бы хоть кто-то из зрителей вдруг взглянул на неё, то, подобно жертвам Медузы Горгоны, обратился бы в камень. После увиденного на площадке она возненавидела Акаши ещё больше. Просто потому, что он вовсе не оказался жалким неудачником, как она смела надеяться в глубине души. И тут, сволочь, оказался потрясающим.       Баскетболисты двигались слишком быстро, отчего у Юкико стало рябить в глазах. Вскоре это ощущение сменилось тяжестью и несильной ноющей головной болью. Ей хотелось увидеть больше, но самочувствие стремительно ухудшалось. Девушка с трудом подавила разочарованный вздох и в спешке покинула спортзал.       Находясь уже в своей комнате, Юкико укуталась в мягкий плед. Ей было холодно, как часто случалось во время приступов головной боли. Она уже выпила обезболивающее, и оставалось только ждать, когда же чудодейственные таблетки подействуют. Не заботясь о том, чтобы переодеться, Шимидзу, как была, завалилась на кровать. Голова коснулась подушки, и боль как будто поутихла. Перед глазами стояли воспоминания о баскетбольном матче. Акаши был хорош. Юкико закусила губу и решила, что даже слишком. Если бы не её печальные обстоятельства, она бы, несомненно, стояла в одном ряду с восторженно пищащими болельщицами. Но обстоятельства были. И ей не светили ни просмотры его игр, ни сам Акаши Сейджуро. Ей оставалось потерпеть надменное Императорское величество ещё немного и вскоре навсегда исчезнуть из его жизни. Девушка засыпала с собравшимися в уголках глаз слезами, которые, как она старательно себя убеждала, были результатом усталости. ***       Акаши видел, что его маленькая несносная Юки сегодня бледнее обычного. Да и двумя днями ранее она уж чересчур поспешно удалилась с матча. Его не отпускало дурное предчувствие. Шимидзу волновала сердце капитана, хотя он обосновывал это банальным желанием обладать её телом. Но, наблюдая за ней после горячего рандеву в пустом классе, обнаружил, что при виде этих мрачных глаз, в нём возникало жгучее желание до хруста костей сжать девушку в объятиях и вернуть ту огненную бурю, свидетелем которой он стал. Она тревожила его. Она бесила его. Акаши планировал лишь поставить Юкико на место, однако возжелал большего. Неужели интерес к ней затмил собой жажду мести? Нонсенс. Акаши не прощает. По крайней мере, раньше Император в проявлении альтруизма замечен не был. И сколько ещё Юки будет ломать комедию, прячась от него в толпе? Её побеги и настороженность казались забавными ровно до того момента, как в капитане не появилось сокрытое желание наблюдать за ней.       Акаши всячески отрицал романтический интерес к нахалке и всё же не мог устоять перед искушением полюбоваться за её внезапно ожившей мимикой. Капитан непроизвольно запоминал всё: забавно сморщенный носик, если на дом задавали эссе; привычку закатывать глаза, когда одноклассницы шептались о парнях и свиданиях; её манеру посреди лекции бессовестно прищуриваться, заслышав, судя по всему, любимые песни играющие в продетом через рукав наушнике… Раньше такого точно не было. Он бы заметил. Шимидзу закусывала губу, решая задачки по химии, и Акаши продолжал терзаться сомнениями. Обидеть девушку не было его целью. И жестоко отомстить хотелось всё меньше. Он больше не знал, чего именно добивается от неё. Взаимности? Неделю или две назад он бы сказал, что это вздор, но не сейчас. Логика бывалого стратега подсказывала, что всему виной затянувшаяся партия. Он действительно заигрался и умудрился застрять в собственном капкане. И как выпутываться из сложившейся ситуации? Сейджуро следовало поскорее разобраться с этой головоломкой, пока он окончательно на ней не помешался.       Баскетболист занял пустое место перед Шимидзу:       — Не понравился тот матч? — Он сидел боком, наблюдая искоса за реакцией пассии. Пальцы левой руки принялись ритмично постукивать по деревянной крышке стола. — Мы и половины не отыграли, а ты уже ушла. Печально.       Юкико подняла на парня холодный усталый взгляд. Она явно не ожидала, что Акаши заметил её присутствие на трибунах. Стараясь не выдать очевидного огорчения, девушка проигнорировала вопрос. Акаши с удовольствием отметил, что его появление её смутило. Шимидзу оглянулась на одноклассников, которые, был уверен красноволосый капитан, с подозрением глазели в их сторону. Ему было всё равно, а вот девушка всерьёз напряглась.       — Тебе мозги мячом отшибло? — тихо, чтобы не расслышали свидетели, поинтересовалась Юкико. — Не пристало Императорской заднице сидеть рядом с холопами. Шёл бы ты…       Акаши пропустил грубое высказывание мимо ушей. Он лишь с упоением разглядывал милое личико Юки, окончательно признавая, что заинтересован в ней. Ещё во время «нападения» на девушку в коридоре Сейджуро понял, что получает искреннее удовольствие от физической близости к ней.       Густые каштановые волосы Юкико ниспадали на парту. Поддаваясь странному необузданному порыву, Сейджуро протянул к ним руку. Он легко наматывал на пальцы пряди, а затем отпускал их. Касаться их было безумно приятно, но Акаши жаждал большего. Ему до одури хотелось всем телом чувствовать нежную кожу Юки. Ход игры окончательно переломился.       Продолжая играть с локонами, Акаши поднял лукавый взгляд на замершую от удивления девушку:       — И как долго ты собираешься бегать от меня, Юки?       Шимидзу не могла выдавить из себя ни слова. Во-первых, появление Акаши её удивило, так как до настоящего момента они общались лишь наедине. За исключением разве что позорной попытки Юкико извиниться: тогда в зале было приличное количество баскетболистов, но они оказались слишком заняты, чтобы обратить на неё внимание. Во-вторых, нахальный красноволосый тип лапал её волосы при куче свидетелей. Это было даже хуже, чем если бы он наконец-то выловил её и утащил в какое-нибудь укромное местечко.       Юкико силилась понять, о чём думал парень с такими удивительными глазами. В его присутствии безупречная маска всепоглощающего отрешения и безучастности давала трещину. Девушка чувствовала себя уязвимой. Акаши умело давил на болевые точки своей добычи. Он делал это осознанно. И Юкико подозревала, что его внезапное появление также не лишено смысла.       — Ты так решил мне жизнь испортить? — Девушка кивнула в сторону любопытных зрителей. — Хочешь, чтобы меня загнобили твои фанатки? Забавно. Это действительно станет проблемой…       — Никто тебя и пальцем не тронет.       Акаши был раздражён предположением девушки. Конечно, его обращение с ней было крайне сложно называть джентльменским, но ведь он делал только то, чего она сама хотела. Парня задевало, что предмет его живого интереса предполагал, будто он собирался прибегнуть к сторонней помощи. Его совершенно не прельщала перспектива, что его Юки кто-то посмел бы обидеть. Роль её мучителя и спасителя предназначалась самому Акаши. Делиться он не собирался.       Взгляд больших карих глаз Юкико устремился вперёд. Она вдруг вспомнила, как этот человек приставил канцелярский нож к её горлу. Шимидзу осознала, что на самом деле не понимает его мотивы. Что им движет? Не слишком ли много усилий он прикладывал ради мести?       — Почему ты просто не можешь оставить меня в покое?       Вопрос прозвучал так тихо, что Акаши с трудом расслышал его. Капитан баскетбольной команды задумался, стоило ли поведать девушке о вынесенном ранее вердикте. Юки очень живо реагировала на него, когда дистанция сокращалась, поэтому он решил, что вполне может себе это позволить.       — Ты мне нравишься, — сообщил Сейджуро. — Такой ответ тебя устроит?       Голос парня был беспристрастен или даже холоден, но Юкико обдало жаром. Отчего-то прозвучавшее как констатация факта признание задело её за живое. Он лгал. Да и она не хотела, чтобы хоть кто-то испытывал к ней симпатию. И тем более, она не собиралась отвечать взаимностью. Ни Акаши, ни кому-либо другому.       Не дожидаясь ответа, Сейджуро оставил в покое волосы своей непослушной зазнобы. Едва он встал, рука девушки метнулась к нему. Юки не смотрела на него, но крепко держала за запястье, не позволяя уйти.       — Найди себе другую игрушку, — холодно попросила она.       Акаши усмехнулся, аккуратно разжимая цепкие длинные пальчики:       — Зачем? У меня есть ты.       Чуть сгорбившись и опуская взгляд, Юки спрятала обе руки под парту. Она не хотела видеть капитана баскетбольной команды. Его присутствие напрягало её. Этот парень не должен был подходить к ней. Он не имел права говорить, что она нравится ему. Вся эта ситуация была абсурдом.       «Зачем? — переспросила про себя Юки, даже не замечая, как едва различимый шёпот сорвался с губ. — Я бракованная. Такие игрушки положено выбрасывать».       Исходящий от вернувшихся на урок одноклассников шум практически полностью заглушил ответ Юкико. Гул бесконечного числа голосов вперемешку с невероятно громко звучавшим звонком лишили Акаши возможности в точности расслышать сказанное. То, что он различил, никак не поддавалось логике. Бракованная? Ему однозначно послышалось. Но переспрашивать Император не намеревался. Что бы Юки ни сказала, а на конструктивный отказ это не походило. Акаши откровенно проигнорировал поникшую фигуру пассии. Как бы там ни было, а этот трофей ему хотелось заполучить ещё больше, чем раньше. ***       Темнело. Шимидзу сидела на качелях возле школы и лишь плотнее укутывалась в жакет, спасаясь от внезапного порыва ветра. Юбка её голубого платья хоть и была длинной, но всё же ни капли не согревала. Стоило одеться чуть теплее, но прогноз погоды обещал, что холодно не будет.       Девушка бросила взгляд на ворота школы: пора?       Действительно, время пришло. Едва глаза уловили уже знакомую фигуру главного тренера баскетбольного клуба, Шимидзу покинула площадку и целенаправленно двинулась в сторону спортзала. Она точно знала, что Акаши там. Об этом трепались семпаи на обеде: капитан команды до потери пульса тренируется, оставаясь даже после ухода остальных членов команды.       Над паркетом горел приглушённый свет, и, судя по всему, Акаши освободился. В необходимости исполнить задуманное у девушки не возникало сомнений. Её положение безвыходное. Бледные руки слегка подрагивали, но решение было принято, и отступать Шимидзу не собиралась. Уверенно войдя в раздевалку навстречу худшему кошмару, девушка поспешила запереть за собой дверь.       — Юки?       Акаши был нешуточно удивлён появлению Шимидзу. Уже второй раз за всё время их общения она внезапно появлялась в тренировочном зале, чем озадачивала красноволосого капитана. Вот только теперь она заявилась не посреди тренировки, да и стояла далеко не на пороге.       — Покончим с этим сегодня, — Юкико бросила свой джинсовый жакет на скамейку. — Твоя правда: хватит бегать. Ты ведь всё равно не оставишь меня в покое, так смысл тянуть, верно?       Юки хмурилась и сверлила Акаши недовольным взглядом. Судя по растрёпанному внешнему виду, он только-только завершил тренировку и ещё даже не успел принять душ. Мысленно Юки похвалила баскетболиста за усердие. Он совершенно очевидно любил то, чем занимался. Это было видно и по ответственной подготовке и по достижениям его команды. Девушка устало вздохнула. Она никак не могла понять, почему такой человек на деле оказался последним отморозком? Сочетание его поступков с тем, чем он занимался в школе и вне её стен абсолютно не поддавалось объяснению. Он был слишком хорош, чтобы оказаться моральным уродом… И всё же был им.       — Юки… — Акаши заметно напрягся, когда девушка, приблизившись, поддела пальцами резинку его шорт, намереваясь стянуть их вниз. Парень перехватил её руку и, крепко сжав, поднял вверх: — Что ты делаешь?       В прекрасных карих глазах плескалось отчаяние. Она пришла к нему, словно на свидание с гильотиной: боялась, злилась и мечтала оказаться как можно дальше.       — Расплачиваюсь, — словно удар хлыстом.       Акаши почувствовал себя оскорблённым и униженным. В её глазах он — волк, покусившийся на невинную овечку. По факту, Шимидзу сама провоцировала его, дразнила, открыто бросала вызов. И для чего? Чтобы вот так появиться в пустом тренировочном зале, корча из себя жертву? Красноволосый капитан приходил в бешенство от подобной наглости. Девушка, по всей видимости, вообще исключала свою причастность к сложившейся ситуации, перекладывая всю вину на плечи Сейджуро. Юки буквально плевала ему в лицо, и зародившееся не так давно желание добиться взаимного влечения постепенно сходило на нет. Акаши физически чувствовал, как негативные эмоции постепенно овладевают сознанием. Однако, прежде чем его полностью охватил гнев, Шимидзу умудрилась в очередной раз поставить парня в тупик: она заплакала. Акаши не помнил, когда в последний раз чувствовал себя так растерянно. Он на дух не переносил слёзы. Просто потому, что не умел обращаться с рыдающими барышнями. Их же невозможно успокоить. Вообще никак. Особенно плохо в эти моменты работал привычный приказной тон и суровые взгляды. А Император по-другому не умел.       — Да в чём твоя проблема? — вспылила Шимидзу, понимая, что теряет над собой контроль. Голос сорвался на всхлип. Её вот-вот должна была охватить внезапно спровоцированная обидой на весь мир истерика. — Отвалить ты не собираешься. Планировал поиметь, а теперь пялишься как на умалишённую. Чего ты от меня хочешь, а? Что я должна сделать, чтобы ты оставил меня в покое?       Задетой гордости как не бывало. Акаши почувствовал себя загнанным в угол. Грубой, безразличной, разгорячённой — он видел Юкико любой… Но не плачущей. Отчего-то былые нападки в адрес маленькой плачущей Юки больше не казались ему ни забавными, ни, тем более, заслуженными. Она оказалась просто очень глупой девочкой, которая, судя по всему, совершенно не понимала, насколько опасно переходить дорогу парням вроде Акаши. Если она не отдавала отчёта действиям, не делала всего этого намеренно… Да, Сейджуро наконец-то увидел себя её глазами. Монстр признал свою сущность. С его лёгкой подачи, девушка была доведена до отчаяния. Как он мог вынудить Юки умолять его подобным образом? Как же это было унизительно. В первую очередь, для него самого.       Парень почувствовал укол вины. Чертыхаясь вслух и совершенно не беспокоясь о том, что его бесконтрольным действиям есть свидетель, Акаши обнял содрогающуюся Шимидзу. Она ворчала, колотила его, насколько позволяло практически полное лишение свободы. Девушка билась, пока не поняла, что это бесполезно. Пришлось смириться. Она шмыгала носом и старательно прятала от Акаши красное, слегка опухшее лицо. В планы Юки не входило шоу с размазыванием соплей. Она пришла ради определённой цели и, как обычно случалось рядом с Императором, всё пошло не по плану. Конкретно не по плану.       — Отпусти меня, — рыкнула девушка, но прозвучало не особо угрожающе. Она собрала в кулак всю ненависть и, надеясь, что не выглядит уж слишком жалкой, посмотрела на Акаши: — Ты вообще не имеешь никакого права меня трогать, понял?       Сейджуро не переменился в лице. Оставаясь всё таким же непроницаемым, он высвободил одну руку, так как для удерживания Шимидзу много усилий не требовалось:       — Ты же сама ко мне пришла, — парень убрал прилипшие к щеке из-за слёз волосы и вздохнул. Его голос звучал строго, но без тени угрозы: — Ты вообще думаешь перед тем, как делать что-либо? Лезешь ко мне, дразнишь… Сама-то ты от меня чего хочешь?       — Хочу, чтобы ты отстал от меня.       Шимидзу поморщила носик, отчего Акаши усмехнулся и вопросительно приподнял бровь:       — Тогда что же ты здесь забыла, Юки?       — Как это что? — Шимидзу совершенно позабыла о своём неприглядном внешнем виде и с нескрываемым раздражением взглянула на оппонента. — Я уже сказала — расплачиваюсь. Если не понятно, могу перефразировать: возьми то, чего хотел, и отвали уже.       Чувство вины заметно отступило: девчонка бесила Акаши достаточно, чтобы вновь найти оправдания своим поступкам. Вот только продолжать нападать на неё в том же ключе парень всё же не спешил. Не хватало получить очередную порцию слёз.       — Боишься?       — Нет, — нахмурилась Юкико. Она хотела бы высказать всё, что думает об этом надменном засранце, но решила держать при себе внушительный багаж знаний в области матерных выражений. — Просто не хочу чтобы всю оставшуюся жизнь меня преследовал маньяк вроде тебя.       Акаши не сумел сдержать улыбку: Шимидзу и правда оказалась весьма забавным экземпляром. В этой девушке напрочь отсутствовал инстинкт самосохранения на пару с логикой поступков. И она в упор не видела проблему в своём поведении. Неужели ему следовало объяснить всё на пальцах?       На губах Сейджуро сохранилась коварная полуулыбка, когда он чуть с нажимом вынудил девушку вновь смотреть на него:       — Твои обвинения не оправданы. Сколько раз ты мне отказала? — Акаши с удовольствием наблюдал, как гнев Юки вытесняет смущение. Она ведь ни разу не воспротивилась ему. — Ты раздевалась при мне, прямым текстом предлагая себя? — Шимидзу нервно сглотнула, но всё же кивнула утвердительно. — Когда я пришёл за тобой в кабинет физики, что ты сделала? Ты мне ответила, Юки. Твои стоны было сложно принять за отказ. — Девушка молчала, но от капитана не укрылось, как температура её тела заметно повысилась. — И даже в тот день в коридоре ты меня не оттолкнула. — Акаши почти нежно уткнулся носом в висок краснеющей девушки. — А теперь ты здесь, в раздевалке, где кроме нас ни одной живой души. Юки, открой глаза: ты же откровенно меня провоцируешь.       Акаши говорил так вкрадчиво, спокойно. Юкико завороженно следила за его губами, внимательно слушая, но всё же пропуская смысл сказанного мимо ушей. Девушка терзалась сомнениями: то ли он был дьявольски хорош в соблазнении, то ли опухоль в голове превратила её в законченную мазохистку. Что он там говорил ей? Никогда не отказывала? А ему возможно отказать после вот таких сеансов гипноза? Юкико была уверена, что нет. Она вновь поддавалась его мурлычащему тембру, таким опасным и завораживающим глазам… Она уже почти попалась в старую ловушку, как вдруг суть сказанного дошла до неё. Если верить его словам, то стоило лишь отказать, чтобы он остановился?       Шимидзу со свистом втянула воздух и постаралась максимально отдалиться от баскетболиста:       — Пожалуйста, отпусти меня, — попросила она почти с мольбой.       И Акаши выполнил просьбу. Впервые Юки отказала ему. Это было неприятно, и всё же по-настоящему, без притворства или недопонимания. Она действительно не хотела, чтобы он продолжил начатое.       Юкико откровенно не ожидала такого поворота событий, поэтому просто ошарашенно пялилась на мучителя. Мысли превратились в кашу. Он наигрался?       Теряясь в догадках, что же творилось в голове у Акаши Сейджуро, девушка всё же осмелилась уточнить:       — Я могу уйти? — негромко спросила она. Красноволосый с нескрываемой насмешкой кивнул. — И ты больше не будешь меня преследовать?       Парень невесомо коснулся пальцами раскрасневшейся щеки. Его вовсе не прельщала идея оставить девушку в покое, но развитие их взаимоотношений, откровенно говоря, зашло в тупик. Умение оценивать свои шансы, благо, осталось при нём. От недоразумения в лице Шимидзу Юкико стоило избавиться. Акаши решил выкорчевать сорняки до того, как невзаимная симпатия обратится для него проблемой. К тому же, кто-то вроде Императора не мог себе позволить тратить драгоценное время на глупых девиц. Даже если сильно хотел этого.       — Если ты усвоила урок, Юки, — уточнил Акаши многозначительно, — я тебя больше не трону. Даю слово.       Повисло неловкое молчание. Шимидзу оказалась не в силах ещё хотя бы на секунду взглянуть на мучителя. Она не ожидала такого ответа и попросту не знала, как реагировать. Акаши насытился её унижениями? Или же она в нём ошибалась? Если задуматься над сказанным, выходило, что она сама же давала зелёный свет всем его действиям. Получилось крайне глупо. Куда же подевалось её пресловутое чувство стыда? Рядом с Акаши всё было не так: не работали ни принципы логики, ни законы этики. Он умудрялся одним лишь взглядом своих удивительных глаз вывернуть её мир наизнанку. Юки была счастлива, что ей позволено уйти, потому что находиться рядом с Акаши было просто невыносимо.       Красноволосый капитан усмехнулся и, отвернувшись от собеседницы, стянул с себя футболку:       — Как для жаждущей избавиться от моих посягательств, ты поразительно медлишь с бегством, — Акаши принялся растирать шею и плечо. Юкико завороженно наблюдала, как перекатываются мышцы под бледной кожей баскетболиста, и лишь его мягкий бархатистый голос, вызывающий шествие мурашек по коже, вынудил её оторвать взгляд: — Моё терпение не железное, Юки. Поспеши, если не хочешь, чтобы я изменил решение.       Юкико представила лишь на миг, что будет, если она продолжит вот так стоять и пялиться на Акаши. Этого оказалось достаточно, чтобы она вылетела из раздевалки как ошпаренная. Если Император говорил всерьёз и его слова не имели какого-либо коварного подтекста, получалось, что он решил оставить её в покое. Шимидзу поймала себя на мысли, что начинает верить в чудеса.       Акаши холодным взглядом проводил Юки. В каком-то смысле он добился изначально желаемого результата. Жаль только, что планы его поменялись в последний момент. И всё же, как бы ни было печально отказаться от игр с Шимидзу, а они бы вскоре перестали быть забавными.       Горькая усмешка заиграла на губах стратега: всё-таки он утратил обнаруженный ранее самородок. После всего, что Сейджуро сделал, Юки никогда не посмеет заговорить с ним. Даже если он останется последним парнем на планете, Шимидзу Юкико предпочтёт умереть в одиночестве. Взгляд разных глаз упал на скамью, где она оставила свой жакет. Капитан не сомневался, что хозяйка за ним не вернётся, предпочитая продрогнуть от холодного ветра в своём очаровательном платье.       Давая волю желанию в последний раз почувствовать её такой нежный запах, Сейджуро сжал в руке забытую вещь. Юки пахла спелыми персиками. Он вдруг вспомнил, как приятно было чувствовать вкус её губ… Прочь воспоминания. Ведь это так в его стиле — ранить людей. Удел Императора — одиночество. Хотя, стоит признать, Юки заставила его оживиться. Да, её глупые поступки и вызывающее поведение вполне могли бы скрасить его рассчитанное по каждому шагу существование. Но он утратил эту привилегию. ***       Как бы там ни и было, а забытую вещь Акаши намеревался вернуть. Можно было бы просто оставить жакет на парте утром, но отчего-то капитан хотел отдать его лично в руки девушке. Он решил сделать это на большой обеденной перемене. Он знал о предпочтениях пассии и не сомневался, куда она отправится в первый день на воле.       Юкико заняла своё любимое место на крыше школы. Ей там нравилось. Но из-за преследований со стороны надменного красноволосого баскетболиста, она не могла позволить себе столь опрометчиво отправляться в самое безлюдное место. Ученики в Ракузан предпочитали обедать в столовой, а вот устраивать трапезу под открытым небом считалась делом недостойным. Но не для Юки. Девушка больше любила свободу и свежий воздух. К тому же, тихие места всегда были в приоритете.       Оставляя без внимания белые скамейки, Юкико вскарабкалась на невысокий парапет, которым была ограждена скрытая под навесом вентиляционная шахта. Наслаждаясь одиночеством, девушка достала плеер и откинулась на бетонную стену. Наконец-то она была свободна от всего: от Акаши, от страха быть пойманной, от необъяснимого вожделения. Если бы не опухоль в голове, Шимидзу бы определённо пришла в этот момент к выводу, что жизнь прекрасна. ***       Акаши сжимал в руке джинсовый жакет и не мог оторвать взгляд от его владелицы. Юкико сидела на парапете, привалившись спиной к стене, и плавно покачивала ногами в такт музыке. Её глаза были закрыты, а черты лица смягчились. Она выглядела умиротворённой и безмятежной. Парень вдруг засомневался в правильности своего решения. Всё же Юки была ему куда более интересна, чем хотелось признавать. Но Акаши точно знал, что добровольно она его к себе не подпустит. И так как слово своё капитан привык держать, сам он больше не мог нарушать границу её личного пространства.       С досадой осознавая своё безвыходное положение, Акаши неспешно приблизился к ничего не подозревающей Юкико. Он протянул руку к её плечу, намереваясь привлечь к себе внимание, но замер. Мог ли он это сделать, если обещал больше трогать Юки?       Пока Сейджуро терзался сомнениями, Шимидзу вдруг открыла глаза. Их взгляды встретились. Какой бы чувствительной к «гипнозу» капитана Юкико ни была, а сама она пленяла его не хуже. Капитан в очередной раз пожалел, что их отношения так неудачно начались.       Минутная слабость Акаши была прервана сорвавшимся с губ девушки злобным шипением:       — Сволочь, — процедила Шимидзу сквозь зубы, — ты обманул меня.       Барышня схватила свой рюкзак и спрыгнула с парапета, намереваясь покинуть крышу как можно скорее.       — Юки… — начал было капитан, но девушка повернулась к нему лицом и, цыкнув, сузила глаза.       — Лживый ублюдок, — Шимидзу вновь толкнула Акаши в грудь. — Тронешь меня хоть пальцем, и, клянусь, я тебе глаза выцарапаю.       Император не мог удержаться и расплылся в нахальной ухмылке: Юки опять нарывалась. А ведь он всего лишь пришёл, чтобы вернуть жакет, и ни о чём дурном не помышлял. Мысленно поблагодарив Юкико за такой прекрасный шанс, Акаши сунул ей в руки забытую прошлым вечером вещицу.       Юки сначала смотрела на джинсовую ткань с недоумением, пока наконец-то не признала в ней свою собственность, о которой, похоже, даже не вспоминала. Девушка побелела как мел, поднимая на капитана полный сожаления и испуга взгляд.       — Если ты так настаиваешь, Юки, — Акаши смерил пассию лукавым взглядом и, привалившись плечом к стене, скрестил руки на груди, — я готов повторить урок.       Шимидзу побагровела от злости. Не прошло и дня, а этот самодовольный урод опять объявил на неё охоту. Девушка ни секунды не сомневалась, что он намеренно объявился на крыше, когда она была одна. Это был его коварный план: солгал, чтобы она расслабилась, а теперь ещё и спровоцировал её на очередные агрессивные выпады.       — Не приближайся ко мне, — тон Юкико был пропитан холодной яростью. Девушка бросила напоследок взгляд на откровенно потешающегося одноклассника и добавила: — Что бы ты ни задумал, Акаши, поверь, ты очень скоро об этом пожалеешь.       Сейджуро смотрел вслед удаляющейся нахалке и внутренне ликовал. Он больше не собирался её запугивать, задавшись целью куда более приятной. Для обоих… Но это Юки поймёт лишь со временем.       При других обстоятельствах Акаши мог просто позвать понравившуюся девушку на свидание. Но только не Юки. Она ни за что не согласилась бы видеться с ним где-либо кроме школы. Да и в стенах Ракузан на её покорность больше рассчитывать не приходилось. Оставался лишь один вариант — заставить её. Император долго обдумывал возможные способы, но, учитывая боевой настрой Юки, все сводились к одному — связать и унести. Это было бы просто и приятно, но никак не подходило. Девушка должна была слушаться его при более мягком воздействии, в добровольно-принудительном порядке, так сказать.       В очередной раз отказываясь от мысли просто пригласить куда-нибудь Шимидзу, Акаши сверлил гневным взглядом её затылок. Парень никак не хотел признавать, что ситуация патовая, и ему попросту не оставалось ничего, кроме прямого вопроса. Он ни секунды не сомневался, что Юки воспримет предложение за издевательство и обязательно пошлёт его. И даже если каким-то чудом она воспримет Сейджуро всерьёз, он всё равно будет послан.       Император практически отчаялся найти решение, вот только предмет воздыхания сам преподнёс ответ на блюдечке: Юки покинула класс, оставляя без присмотра свой рюкзак. Печально, однако отчаянные времена требовали отчаянных мер. Это было вообще не в его стиле, и всё же Акаши решил оставить вещи Шимидзу себе. Но лишь на время. Точнее, пока она с ним не рассчитается.       Красноволосый капитан искоса наблюдал за реакцией зазнобы, когда та, вернувшись к концу перемены, некоторое время таращилась тупым взглядом на своё место, где лежала лишь одежда и оставленные на парте ручка с карандашом и тетрадь по истории. Когда шок отступил, Юки принялась озираться по сторонам: никто из одноклассников не обращал на неё внимание. Девушка нахмурилась и бросила холодный взгляд на сидевшего в другом конце аудитории капитана баскетбольной команды. Акаши непринуждённо усмехнулся ей и тут же полностью переключился на вошедшего учителя.       Смирившись с внезапно проснувшимися детскими замашками своего оппонента, Юкико села за парту. Этого она не ожидала. Всё-таки они учились в выпускном классе старшей школы… Да и по статусу Акаши не положено заниматься подобной чепухой. Она даже пожаловаться на него не могла. Кто вообще поверит, что президент студсовета, он же капитан баскетбольной команды и по совместительству придурок с намертво приклеенной к голове короной хоть как-то причастен к пропаже её имущества? Заяви она нечто подобное, то в школе едва ли найдётся человек, который хотя бы задумается над правдивостью подобных обвинений.       Шимидзу подошла к Акаши едва урок закончился:       — Твоих рук дело? — девушка упёрла руки в бока и с вызовом уставилась на красноволосого придурка. Ей уже было всё равно, что кто-то увидит или услышит их. — Верни мои вещи. Немедленно.       — Мне неприятен твой тон, Юки.       Сейджуро внешне не проявлял ни единой эмоции, но явно был доволен реакцией девушки. Шимидзу обречённо вздохнула. В рюкзаке лежал её рецепт на лекарства. Говорить родителям чревато последствиями: узнай грозный глава семейства Шимидзу, что его больную дочь травят в школе, непременно устроил бы скандал. Юки некого просить о помощи, а это значило, что она была вынуждена играть по правилам Императора.       Не чувствуя за собой ни капли вины, девушка поклонилась и чётко проговорила:       — Извините, Акаши-сан, мне очень стыдно за неподобающий тон. Не могли бы вы вернуть мои вещи, пожалуйста?       Собственно, на это и рассчитывал Сейджуро. Он знал, что Шимидзу не закатит истерику. И его ожидания оправдались: девушка действительно нуждалась в возвращении имущества.       — Я бы, возможно, согласился помочь тебе, но сейчас спешу на тренировку. — Акаши поднялся со своего места, не глядя на собеседницу. Он нарочито снисходительно вздохнул: — Однако позже мне удастся выкроить немного времени, чтобы ещё раз выслушать твои извинения. Я сообщу, когда буду свободен.       У Шимидзу не возникало ни малейших сомнений, что Акаши задумал максимально унизить её. Но ситуация была тупиковая: без рецепта ей грозила минимум неделя без обезболивающего, а этого допускать никак нельзя. Если прикажет вылизать его туфли — придётся это сделать. Что угодно в этом мире было лучше, чем корчиться от лютой разрывающей изнутри головной боли. ***       Покрытые вьющейся зеленью решётки, круглые стоики с белыми накрахмаленными скатертями. В основном, выбор Акаши основывался на расположении, но внутреннее убранство заведения оказалось весьма подходящим для первого свидания с Юки. Парень сидел на летней площадке и ждал уже двадцать минут. Шимидзу опаздывала, но он был на сто процентов уверен, что она придёт.       Задумчиво изучая вальс чаинок с дольками лимона во френч-прессе, Сейджуро краем глаза заметил, как у входа на площадку в нерешительности застыла Юкико. Девушка переминалась с ноги на ногу, не зная, чего ожидать от их встречи.       «Стоило ли вообще сюда приходить? — спросила себя Юкико и сразу же мысленно дала положительный ответ. — Обезболивающее. Всё ради него».       Набравшись решимости, Шимидзу подошла к своему мучителю и скрестила руки на груди:       — Ну и что я должна сделать, чтобы вернуть свои вещи?       — Сесть, для начала.       Акаши одарил девушку негодующим взглядом. Её тон как всегда не содержал ни капли уважения. Несмотря на то что его план предусматривал необходимость смотреть сквозь пальцы на возмутительное поведение Юки, Сейджуро оказалось крайне сложно молча терпеть нападки в свой адрес.       Император будто под микроскопом изучал сидевшую перед ним одноклассницу с перекошенным от недовольства лицом. Он тщательно взвешивал все за и против своей затеи. В итоге он пришёл к выводу, что ему уже стало слишком любопытно, чтобы просто отказаться от этой выскочки.       — Выбирай, — Акаши протянул девушке меню, которое предусмотрительно взял у официанта.       Юкико не двинулась с места. В её глазах читалось сомнение. Она нахмурилась и поджала губы. Парень предупредил, что ждать не любит, и ей лучше не провоцировать его лишний раз.       — Я ничего не хочу, — сухо ответила Шимидзу, но всё же приняла меню из рук Акаши. — Приступай сразу к делу.       Капитан приподнял бровь, насмехаясь:       — Как раз приступил. Сделай заказ, и я великодушно соглашусь отдать одну из твоих вещиц.       Юкико сузила глаза, силясь прочитать мысли Акаши. Этот парень вводил её в ступор нелогичностью своих поступков. Девушка фыркнула и наугад открыла меню заведения. Взгляд упал на фото карамельного торта, который выглядел весьма аппетитно. Акаши жестом подозвал официанта и Шимидзу озвучила, чего желает.       — Ну и когда ты отдашь…       Сейджуро одарил девушку суровым взглядом, от чего та осеклась, так и не сумев договорить. Парень всем видом показывал, что сейчас не время для подобных тем.       Заказ принесли очень быстро. От аромата карамели Юкико готова была истечь слюной. Ей нельзя было употреблять много сахара, так что подобные лакомства перепадали чуть ли не раз в полгода. Иногда, конечно, она втихую баловала себя, но чтобы прямо целый кусок торта съесть — такого уже сто лет не было. Шимидзу взглянула на мучителя: он явно ждал, когда она приступит к трапезе.       Под пристальным взглядом необычных глаз капитана баскетбольной команды, Юки отправила в рот маленький кусочек лакомства. Терпкий сладкий вкус пробрал каждую клеточку нездорового мозга девушки, вызывая дикое желание приговорить одним махом весь торт и вылизать следом тарелку. Акаши с удовольствием отметил, что его спутнице угощение пришлось по вкусу. Он наполнил чашку спутницы всё ещё горячим чаем и принялся наблюдать, как нарочито медленно девушка ела. Она любила кусаться, но всё равно поддавалась дрессировке. Теперь гений стратегий был уверен, что игра стоит свеч.       — Отлично, — Сейджуро одобрительно кивнул, когда Юки покончила с десертом. — Как я и обещал, ты можешь выбрать, что из вещей я тебе верну.       — Блокнот и ученический билет, — без колебаний ответила девушка.       — Я говорил лишь об одном предмете, Юки.       Шимидзу убрала на край стола опустевшую тарелку и, сложив перед собой руки, подалась вперёд. Её глаза сузились:       — Во-первых, избавься от привычки сокращать моё имя, — прошипела девушка сквозь стиснутые зубы. Её уже давно коробило от этой его привычки, и она не намеревалась её терпеть и дальше. — Во-вторых, ты говорил сделать заказ, но не упоминал, что я должна его съесть. Так что повторюсь: мне нужен блокнот и ученический.       Акаши оценил лазейку, но всё же ему было чем парировать:       — А не значит ли это, что ты только больше осталась мне должна?       Юкико стушевалась, но быстро отмахнулась от смущения: как бы то ни было, а он собирался заставить её отведать десерт. Она лишь избавила его от необходимости говорить об этом вслух. Красноречивый взгляд Шимидзу призван был убедить парня, что победителем спора остаётся именно она. В принципе, Акаши был не против выполнить её требование, но не без дополнительного бонуса для себя.       — Я принимаю твои условия, — Сейджуро коварно ухмыльнулся. — Но взамен ты перестаешь меня одёргивать, Юки. Я буду обращаться к тебе так, как сам посчитаю нужным.       Девушка насупилась. Её не прельщала перспектива настолько неформального обращения. Сокращённым именем её называли только родные, а Император был как минимум ей неприятен. Чуть поразмыслив, Юкико всё же пришла к выводу, что парадом правит тот, у кого её чёртов рецепт. Нехотя она дала согласие на требования Акаши. Парень коротко кивнул и на какое-то время покинул её, предварительно уточнив, где следовало искать затребованные девушкой предметы.       Первая пытка была окончена, и, уже стоя возле небольшой стоянки кафе, Юкико сверлила Акаши хмурым взглядом:       — Страшно даже представить, чего ты от меня потребуешь дальше, — хмыкнула она.       Сейджуро ничего не ответил. Его планы были довольно банальными, но предсказать дальнейшее поведение Юки он мог с трудом. Как минимум он не ожидал, что ей потребуется какой-то чёртов блокнот. Да и кто в здравом уме хотел бы вернуть в первую очередь ученический билет? Не кошелёк или телефон. Не даже плеер. Акаши был удивлён и озадачен. Теперь у него появилась проблема, которую требовалось срочно решить.       — Где ты живёшь? — сурово поинтересовался красноволосый, чем вызвал настороженность Юкико.       — Зачем тебе знать?       Акаши сообщил спутнице, что она опрометчиво осталась без денег и без связи. Если Шимидзу не жила неподалёку, то он готов был подвезти её.       — Давай так, — девушка ткнула пальцем в грудь парня и вперила в него пронзительный взгляд, — я называю тебе адрес, а ты возвращаешь рюкзак и его содержимое за раз. Как тебе сделка?       — Не устраивает, — Сейджуро лениво оттолкнул от себя руку спутницы, будто отмахиваясь от надоедливого насекомого. — Моё предложение безвозмездное.       — Тогда иди к чёрту.       Юкико развернулась на пятках и поплелась в сторону дома. Она сжимала в руках блокнот, под обложкой которого был спрятан спасительный рецепт, выписанный на её имя. Ученический с фото владельца являлся своего рода удостоверением личности, которое позволяло несовершеннолетнему приобретать нужные препараты самостоятельно, без участия родителей. Юкико с удовольствием отвоевала бы и плеер с телефоном, но компанией надменного Императора за день насытилась по самое горло.        А вот Акаши, в отличие от своей маленькой вредной одноклассницы, оказался полностью удовлетворён пройденным этапом. Он не ждал, что девчонка сломается на первом же свидании, но однозначно удовлетворился тем, что при умеренном давлении, она оказалась послушной. Коготки, конечно, не упустила шанс выпустить. Даже послала его. Но за это с неё будет взята отдельная плата чуть позже.