Дохлый номер

      Попасть под прицел всевидящих глаз Императора было по меньшей мере неловко. Особенно после того, что рассказала Мэй. Юкико старательно отгораживалась от мыслей об этом, но предательский румянец на щеках выдавал с потрохами её волнение.       Девушка вздохнула и отложила ручку, с которой играла до этого. Всё-таки она решилась на встречу с Акаши вовсе не для того, чтобы робеть как школьница. А уж если предположить, что сны действительно являлись транслируемыми подсознанием воспоминаниями, то в этом и смысла не было. Строить из себя пристыженную невинную девочку после всего того разврата… Курам на смех, одним словом.       Вдох. Выдох. Юкико была готова к диалогу:       — Я так понимаю, это правда?       — Что именно?       Девушка закатила глаза:       — Только давай без этого. Ты прекрасно знаешь, что я имела в виду. — Юки обиженно скривилась. — Судя по твоей довольной физиономии — правда.       Акаши молча кивнул. Ему было любопытно, что она задумала, к каким выводам пришла, чего от него хотела. Так как Император был уверен, что Юки продолжит избегать общения, его поразило своеобразное приглашение на свидание. Это позволяло надеяться на проявление лояльности.       — Я долго думала обо всём… У меня будет один вопрос. Но от ответа на него зависит, по какому из двух сценариев будет развиваться наше общение.       На самом деле вопросов была уйма, но среди всех наибольшее значение имел только один. И он позволял определить на сто процентов, стоило ей встать и уйти, громко хлопнув дверью, или дать этому парню шанс.       — Почему ты ничего не рассказал мне?       Было очевидно, что она захочет спросить об этом. Собственно, отсюда росли ноги всей истории. Акаши мог сказать что угодно, но Юки должна была знать, почему он оставил её страдать в одиночестве. Почему Шинтаро выхаживал её, а Акаши свалил за тридевять земель. Причины могли быть уважительные, глупые — любые. Если бы он сказал, что испугался ответственности (всё-таки она могла остаться инвалидом) — даже это успокоило бы девушку в смятении. И Акаши видел, как она нуждалась в объяснении. Если бы он тогда признался… Да, несомненно, её жизнь сложилась бы иначе. Но кто сказал, что она стала бы лучше?       Сейджуро не выдерживал пытливый взгляд, а потому уставился на высокое окно:       — Что ты почувствовала, когда узнала правду?       — Я бы хотела услышать ответ.       — Это и есть ответ, Юки. — Парень вздохнул и всё-таки посмотрел собеседнице в глаза. — Скажи мне, что именно ты почувствовала? Какие эмоции и мысли вызвала у тебя правда обо мне? Что приходит на ум?       Девушка задумалась:       — Что? — Сосредоточенный ранее взгляд рассеялся. — Недоверие, страх, паника… Вообще-то, кучу всего сверху, но это основное.       Акаши кивнул, принимая ответ. Следующий его вопрос был о далёком прошлом: каково ей было после комы? Юки уже догадывалась, к чему он клонил. Она об этом не любила говорить. Дерьмово. В те дни ей не хотелось жить. Тело не слушалось, голова болела, тошнило сутками. Первое время её кормили через зонд, потому что глотательный рефлекс вдруг испарился и она давилась, когда пыталась покушать сама. Она потому и таскала с собой чай всюду, чтобы по маленькому глоточку пить. Только боялась жутко и никогда не делала этого. Её стакан-непроливайка всегда оставался полным. По ночам Юки часто просыпалась под противный писк аппарата, который вещал на всё отделение, что она перестала дышать. Днём контролировать этот процесс было легко, а вот засыпая, девушка теряла остатки контроля над телом. Это был кромешный ад, разбавленный внезапным появлением Акаши. Его присутствие успокаивало. Он будто дарил ей надежду на то, что всё изменится к лучшему.       Ответ на её вопрос был очень простым. Юкико даже не требовалось слышать, чтобы знать наверняка, что Акаши не хотел лишать её всего этого. Вполне успешно переваренные и пережитые несколько дней назад эмоции в далёком прошлом могли нанести непоправимый ущерб её психике.       — Именно, — словно подтверждая мысли самой Юки, кивнул Император. — Я не мог свалить это бремя на твои плечи. Будь я волен остаться в Японии, всё сложилось бы иначе. Но мне пришлось уехать. И я промолчал, чтобы не ранить тебя.       — Почему не вернулся? Ты говорил, что приедешь через год…       Горькая усмешка заиграла губах Акаши:       — А я думал, ты только один вопрос собиралась задать… — Юкико скрестила руки на груди, всем видом демонстрируя, что шутить неуместно. — Уверена, что хочешь знать? — Сейджуро тёр переносицу, изредка поглядывая на лицо собеседницы. — Шинтаро, — изрёк он, опуская ладонь на стол, — он сказал, что ты в отношениях и счастлива… Я всё ещё собирался вернуться, но мой лучший друг посоветовал не совершать ошибку и не портить тебе жизнь. Я послушал его и сдался.       — Ясно.       Повисло молчание. Вокруг шуршали страницы книг, шагали стрелки на больших настенных часах. Кто-то кряхтел, перетаскивая увесистые стопки учебного материала, а Юки с Сейджуро просто смотрели друг на друга. Оба думали об одном и том же: неужели она вообще ничего не помнила? Но Юкико хотела бы вернуть память. Не ради Акаши и его чувств — на этом парне свет клином не сошёлся. Это нужно было сделать ради себя самой. Ей надоели хитросплетения интриг за спиной.       — И какой же сценарий ты намерена выбрать?       — Я хочу, чтобы ты оставил меня в покое…       Император мотнул головой, растягивая губы в лукавой усмешке:       — Исключено.       — Да ну? — Девушка ненадолго забыла, что он вообще-то не дал ей договорить. Её поразила наглость. — Ты не примешь отказ?       — С чего ты взяла, что откажешь мне?       Самоуверенный гад. Это бесило до жути, но придавало ему определённый шарм. Наглости Акаши было не занимать. Юкико всё не могла до конца поверить, что их связывали отношения. Нет, даже больше — любовь. Весь облик Императора был лишён человечности. В основном. Хоть Юки и видела его светлую сторону не раз, но как-то слабо верилось в чистоту его души. Бабник, пьяница, злостный нарушитель ПДД, мажор, хам, сталкер… Этот список можно продолжать ещё очень долго. Не мог он так кардинально измениться. Скорее, вылезла наружу тщательно скрываемая гнильца.       — Ты не веришь. — Он понимающе кивнул, стирая с лица дурацкое ликующее выражение. — Хочешь, чтобы я доказал нашу связь?       — А ты можешь?       — Я всё могу, Юки.       Девушка всерьёз задумалась. Чужак претендовал на её сердце, считая её своей. Она хотела бы получить неоспоримые доказательства, но было слишком рано.       — Нет, не нужно. Я не хочу этого. — Юкико вздохнула и вернулась к тому, с чего стоило начать. — Как уже было сказано, я прошу тебя оставить меня в покое. — Акаши собирался вновь возразить, но девушка подняла ладонь, призывая не перебивать. — Сделай одолжение и не трогай меня какое-то время. Мне нужно разобраться с другими проблемами. Ты мешаешь сосредоточиться. Просто дай мне месяц, чтобы всё разрешить.       Ему просьба не понравилась. Оно и не удивительно, ведь Император планировал продолжать активное наступление. Он никак не мог обуздать эгоистичное желание добиться своего любой ценой. С одной стороны он ждал три года, и чего стоило потерпеть ещё месяц? Вот только от одного взгляда на кареглазую особу хотелось скулить и просить ласки. Император нуждался в Юки, а она нуждалась в свободе. Замкнутый круг. Но стоило ли повторять ошибку Шинтаро? Однозначно нет.       — Две недели, — холодно отчеканил Сейджуро. Юкико напряжённо задумалась, но в итоге кивнула в знак согласия. — И я требую компенсацию за ожидание.       — А ты не охренел?       — Нет. — Император поднялся. Он собирался уйти, прежде чем эгоизм одержит верх над здравым смыслом. — Я позвоню ровно через две недели. И будет лучше, если ты ответишь, Юки.       Возразить хоть что-то надо было:       — Вообще-то, я без связи, — она надула губки.       — Не волнуйся, я позвоню Мэй.       Самодовольный наглый лис, сопровождаемый гневным взглядом пассии, удалился. Она бы и рада бросить ему вдогонку книгу, но даже самый скучный учебник не заслуживал отправиться в полёт. Да и не имело смысла, ведь она бы всё равно не попала.       Этого было ничтожно мало, но две недели — лучше, чем ничего. Юкико заглянула в главный корпус к администрации и, оставив заявление, поехала на вокзал. Как была: без сменной одежды и с парой лекционных тетрадей. Ухать в Киото посреди недели было спонтанным решением. Дома ведь и стены лечат, а Юки как раз нуждалась в интенсивной терапии тёплым ягодным чаем и умиротворённой атмосферой местных храмов. ***       Чета Шимидзу просто обожала Шинтаро. В основном из-за того, что именно его отец спас их ребёнка. Да и сам парень был добрым, вежливым. Он очень хорошо относился к Юки. Наверное, именно поэтому известие о разрыве отношений немало огорчило родителей девушки. Рико-сан не оставляла попыток вразумить дочь. Увы, но Юки никак не могла рассказать об истинной причине расставания, а оттого и нравоучения матери принимались в штыки. Долгожданный покой только снился, и в стенах родного дома находиться было просто невыносимо. В будни приходилось сбегать по вечерам, а по выходным Юкико уходила чуть ли не на целый день.       Плеер так и остался у Императора, но девушке повезло, что мама не выбросила старый. Выуживая из рюкзачка наушники, которые неделю назад купила в киоске возле дома, Юкико поплелась к ближайшей остановке. Она как и в прошлые выходные села в первый подъехавший автобус и отправилась в увлекательное путешествие по Киото. Иногда она выходила, чтобы сменить маршрут или, допустим, купить мороженное. Палящее солнце подогревало салон автобуса и даже кондиционеры не справлялись с охлаждением воздуха. Такая духота была невыносимой даже для Юки, которая никогда не любила холод и, можно сказать, переживала страшную муку, посещая каток.       Наверное, она сильно ошиблась, когда решила выйти среди каменных джунглей делового квартала, где каждое здание буквально упиралось в небо. Почти теряя сознание из-за горячего воздуха, Юкико нырнула в ближайший супермаркет. Цены соответствовали близлежащим постройкам и казались невероятно завышенными. Поражённая девушка минут двадцать гуляла по торговому залу. Когда в её сторону начали поглядывать с некоторым подозрением, пришлось всё-таки взять бутылку воды и отправиться на кассу. Покидать прохладное помещение не было желания, но выбора не оставалось.       Быть может, так подействовала почти ледяная минералка или праздное любопытство одержало верх, но небоскрёбы из стекла и бетона вдруг показались интересными. Снующие туда-сюда мужчины и женщины одеты были как с иголочки и все поголовно с раздражающе строгими минами. Юкико в своём коротком свободном платьице с ягодным принтом и накинутой поверх хлопчатобумажной рубашке смотрелась крайне неуместно на этих улицах. Но ей самой было по барабану. Дресс-код для посещения этого района никто не вводил, так что недовольные её внешним видом могли отправиться к чёрту.       Девушка бодро вышагивала по тротуару. Периодически она останавливалась возле стеклянных парадных дверей, чтобы узнать, какая организация владела тем или иным зданием. В конце концов Шимидзу в этом месте наскучило. Она собиралась перейти дорогу и сесть на очередной автобус, но притормозила у светофора, вглядываясь в противоположную сторону. Расположенный на углу улицы небоскрёб казался смутно знакомым. Девушка, пожала плечами и поплелась к нему. Какой вред от прочтения ещё одной таблички?       Она направлялась туда именно с целью прочесть название компании, но взгляд так и притягивал съезд на крытую парковку. Поддаваясь неведомому наваждению, Юки медленно приблизилась к шлагбауму. Воровато озираясь, она наклонилась и прошла под ним.       Она не была экспертом в данном вопросе, но столбы разметка и даже лампы на потолке казались стандартными. Глаза дразнила горящая табличка «Вход» и расположенный рядом с дверью, ведущей на лестничную площадку, лифт. Юкико преодолела больше половины пути к нему, но за спиной послышался голос охранника, который вернулся на рабочее место и обнаружил неизвестную особу. Пропуска при себе она не имела, а потому получила обвинение в нарушении приватности богачей всех ста этажей над головой.       — Шимидзу Юкико? — переспросил администратор за стойкой ресепшн. — Вы утверждаете, что не являетесь папарацци… Тогда зачем тайком пробрались на парковку?       — Я пришла к другу, — сморозила девушка самое очевидное оправдание, хотя следовало намекнуть на полное отсутствие у неё фотоаппарата.       Администратор поправил очки и криво ухмыльнулся, будто не раз слышал подобные заявления. Он спросил номер квартиры друга, явно намереваясь поймать очередного вторженца на лжи. Первое, что пришло Юкико на ум — комбинация из четырёх цифр, которые навеял вид кнопочного калькулятора. Отчего-то ассоциация здания с той галлюцинацией-воспоминанием казалась весьма правдоподобной. Однако, озвучив предполагаемым номер квартиры, девушка получила очередную порцию насмешек со стороны поймавших её мужчин. Администратор покачал головой и приказал охране вызвать представителей правоохранительных органов.       — Ты не перестаёшь меня удивлять, Юки. Уже соскучилась?       Девушка мысленно выругалась и даже приготовилась умолять вызвать полицию, но Император подступил ближе. Он собственнически обнял её за талию. Юкико находила остановку дыхания похожей на ту, что случалась после операции на мозге: когда дыхательный рефлекс периодически забывался телом. Акаши сообщил поймавшим незванную гостью людям, что беспокоиться не о чем, после чего увлёк в сторону лифта податливую от испуга особу.       — М-мне нужно д-домой, — заикаясь пробормотала Юки и попыталась вывернуться из объятий. — Отпусти, п-пожалуйста.       Акаши с наигранным удивлением покосился на объявившуюся зазнобу:       — Но ты же сама пришла.       У неё не было причин приходить в это место. Приближаясь к зданию, Юкико об Императоре и не думала. Его появление сродни снегопаду в середине июля. Какого чёрта он не в Токио? Но куда больше пугало даже не то, что он опять возник из ниоткуда, чтобы поприставать к ней… Дом, непосредственное отношение к которому имел Акаши, показался ей знакомым. Это подтверждало пугающую правду об их совместном прошлом. И если она когда-то дала этому парню доступ к своему телу, кто мог гарантировать, что он не решит претендовать на него снова? Хватит с неё посягательств.       — Отпусти, — уже увереннее потребовала девушка. Акаши демонстративно поднял руки и отступил на шаг. — Спасибо, — Юки попятилась назад.       — Как ты сюда попала?       Этот вопрос не давал покоя Сейджуро. Он узнал от Мэй, куда запропастилась Юкико, но приехал в Киото вовсе не из-за неё. Точнее, не для того, чтобы её преследовать. Император планировал наведаться к Акихиро, вопросов к которому накопилось слишком много. Но любые заботы отошли на второй план, стоило увидеть до боли знакомую мордашку. Юкико так смешно испугалась.       Она выглядела крайне растерянной, и было похоже, что на поставленный вопрос отвечать не собиралась. Ну или просто не могла. Постановка вопроса с упором в «как» очевидно вызывала у неё лёгкую панику. Вообще-то в таком неспокойном состоянии её не следовало отпускать на солнцепёк. Сейджуро собирался предложить вызвать девушке такси, как вдруг она зависла, неотрывно следя за сменяющимися на табло цифрами — спускался лифт.       — Так странно… — пролепетала она, совершенно теряя связь с реальностью. — Я случайно заметила это здание и отчего-то захотела увидеть его поближе. Я бывала здесь… Да?       В карих глазах плескалось безумие и шок. Акаши утвердительно кивнул, внимательно наблюдая за состоянием пассии. Примерно так же потерянно иногда выглядели его обкуренные товарищи по братству. Юкико явно накрыло. А ещё ей стало страшно.       — Что ты помнишь?       Девушка словно очнулась ото сна и посмотрела на Императора неожиданно ясным взглядом:       — Я бы не сказала, что помню… — начала она издалека, опасаясь такой же реакции, как была у Шинтаро. Вот только не имело смысла бояться. Акаши хотел вернуть ей память, и даже глупости про цифры с огромной долей вероятности должен был воспринять адекватно. — Если честно, я не уверена, что это значит хоть что-либо. Есть одна комбинация из цифр… Я думала, что это мог быть номер квартиры, но ошиблась — в этом здании такой нет.       — Что за комбинация?       Что самое страшное могло произойти? Он бы сказал, что не знает её значение? Это мелочи. Такие же шансы были наконец-то получить ответ, тем более, что Юки не отпускало предчувствие чего-то важного. И она озвучила злосчастный четырёхзначный номер, который некогда превратил и без того проблемные отношения в ад.       Акаши улыбнулся уголками губ и придержал дверь спустившегося лифта. Он жестом пригласил Юкико войти:       — Я могу показать.       Девушка колебалась лишь пару мгновений. Любопытство вперемешку с желанием прояснить наконец-то ситуацию пересилили страх перед Императором. Если он знал, если мог объяснить… Неизвестность грызла подкорку мозга и убивала расшатанную психику. Ей так надоело знать меньше всех.       Сейджуро с интересом наблюдал, как девушка вновь завороженно следила за табло. Стоило лифту остановиться на семьдесят восьмом этаже. Карие глаза чуть расширились от удивления. Юкико будто знала, чего ожидать, но до жути боялась, что догадка оправдается. Выйти в коридор она долго не решалась. Сейджуро пришлось подставить руку и раза четыре сдерживать закрывающиеся дверцы.       — Если боишься…       — Не тебя, — резко перебила Юки. Она судорожно выдохнула. — Это сложно объяснить. Просто жизнь пошла под откос. Теперь меня всё пугает. Абсолютно. До настоящего момента мне постоянно врали, и я больше не знаю, чему верить.       Акаши хмыкнул, вновь сдерживая дверцу:       — Именно поэтому я хочу показать.       «Была не была!» — Юкико сделала над собой усилие и всё-таки вышла из лифта.       — Это…       Акаши занял позицию молчаливого наблюдателя. Пассия сама выбрала правильное направление и с опаской приблизилась к нужной двери. Она её помнила. Рука взметнулась вверх, но зависла в считанных миллиметрах от кнопок. Боязливо, словно ей вот-вот оттяпают пальцы, девушка ввела озвученную ранее комбинацию. Негромкий щелчок замка показался раскатом грома. Юки одёрнула руку и попятилась. Лишь встретив спиной препятствие в виде глухой стены, она нашла в себе силы выдохнуть и даже заговорить.       — Жесть… — Девушка подалась корпусом вперёд. Острые ноготки впивались в колени. — Сработало? Реально сработало. Я всё-таки не шизофреничка.       Дичайший коктейль из страха и облегчения. Юки закрыла ладонями лицо и негромко рассмеялась. Абсурд! Нонсенс! Вздор! Взгляд карих глаз обратился к Императору: парень стоял, привалившись плечом к стене и просто смотрел. Ни тени насмешки, ни капли надменного превосходства. Он… понимал? Да, очевидно же, что понимал! Он же был в неё влюблён. Всё это время. Юкико находила молчаливого Императора похожим на Акаши Сейджуро с красочной азбукой в руках. До ноющей боли в груди похожим. Манипуляции, ложь, недосказанность… Юки тонула во всём этом. И Акаши стал первым, кто протянул руку помощи.       — Как мы… Как мы познакомились? — Она верила и отрицала одновременно. Признавала, что действительно состояла в отношениях с Акаши, но не понимала, как такое могло произойти. — Соседняя парта? Лабораторная по химии? Я отставала по математике? Или ты пришиб меня мячом на физре?       Парень усмехнулся, плавным движением отталкиваясь от стены:       — Просила месяц, получила две недели, но вопросами сыплешь и того раньше… — Он распахнул настежь дверь своей обители, приглашая гостью войти. Вот только та упрямилась, всем видом требуя, чтобы ответ на вопрос прозвучал незамедлительно. — Мяч и математика? Нет, Юки, — Император загадочно улыбнулся. — Ты облила меня йогуртом и назвала придурком.       — Я бы предположила, что ты шутишь… Но ты не шутишь. — Юкико старательно отводила взгляд и надувала щёки, становясь похожей на смущённого хомяка. — Я хотя бы извинилась?       — Технически извинение прозвучало. — Акаши улыбнулся шире. Раз уж гостья отказывалась войти в квартиру, он переступил порог первым. — Но едва ли это хоть как-то повлияло на твоё поведение. Ты любила дерзить и постоянно бросала мне вызов.       Девушка скривилась, послушно следуя за коварным Крысоловом:       — Звучит как выдумка. — Взгляд скользнул по стенам, пыльному полу и прикрытой мебели. Император наверняка не бывал здесь долгое время. — Уверена, ты преувеличиваешь.       Акаши хмыкнул и сказал, что скорее приуменьшил, но Юки старалась не слушать. Она считала себя белой, пушистой и до тошноты скучной. Заявления об обратном не находили отклика. Шимидзу Юкико не умела быть развязной и дерзкой.       Тонкие пальчики пробежалась по тёмной поверхности барной стойки, оставляя за собой борозды в толстом слое пыли. Всё казалось смутно знакомым, но гарантий она дать не могла. Никто не отменял ложные воспоминания. Достаточно начать внушать себе, что бывала в этом месте, как начинало казаться, будто это действительно так. Отличить правду от вымысла не удавалось. Хотя стоило отдать должное: рядом с Шинтаро такого никогда не случалось. Он не казался ей знакомым, о нём или местах их свиданий не снились сны и не случались дежавю. Подсознанием владели мысли об Императоре. Только так можно было объяснить происходящее.       — Ты голодна? — в руках Акаши возник телефон. Юкико отрицательно покачала головой, больше интересуясь видом кухонных шкафчиков и запыленного чёрного кафеля. — Здесь несколько лет никто не убирал, — как бы извиняясь объяснил он. — Можем поговорить в другом месте, если тебе не по душе здешнее запустение.       — Мне всё равно.       — Уверена? К примеру, в «Шарлот» было бы намного уютнее.       — Откуда ты…       Юкико с трудом удержалась от желания влепить себе ладонью по лицу. Тупее вопроса не придумать. Ну разумеется он знал про любимое заведение. Наверняка был в курсе её увлечений. Только вот как ему это удалось? Он связывал и пытал её? Почему на всём белом свете именно этот надменный придурок умудрился пробраться под панцирь умирающей девушки? Даже Шинтаро со своей заботой имел больше шансов. Но это если опираться на логику, законы которой рядом с Императором почему-то не действовали.       Изнывающий от голода Акаши уставился на экран смартфона, наскоро сообщая своему бывшему водителю, какую еду и откуда нужно привезти. Всё же он сдержал слово насчёт повышения заработной платы, но в связи с отъездом наследника обязанности Коджи стали весьма разнообразными: помимо перевозки драгоценных задниц, парень катался по стране с важными поручениями. А доставка обеда для отпрыска Акаши как раз была задачей первой важности.       — Что ещё ты помнишь? — Юкико отвела глаза, стоило озвучить вопрос. — Мэй никогда не вдавалась в подробности…       — Ей вообще не следовало упоминать об этом. Ни вскользь, ни целенаправленно.       Какими бы ни были намерения подруги, а Юки ощущала себя преданной. Умалчивать об Акаши она не имела права. Это подло. И стыдно… Юки ведь призналась в том, что снился ей именно Император. Нечестно было заставлять подругу считать себя ненормальной. Хорошо хоть Ясуде хватило совести не проболтаться Акаши про недетские игры её подсознания.       — Ничего конкретного я не помню, — рыкнула она в ответ, возвращаясь к основной теме. — Это похоже на дежавю. Пугающе реалистичные. Возникают буквально на пустом месте, и я даже не знаю, о чём они. — Девушка взмахнула рукой в сторону прихожей: — Вот как с этими цифрами. У меня полгода мозг вскипал.       — Как это произошло? — Акаши имел в виду первый раз, когда она вспомнила код от двери его квартиры.       Пассия долго мялась, но вскоре решилась рассказать историю целиком. Акаши позабавило, как Юки смущалась, упоминая калькулятор. Это можно было счесть нелепым, но парень думал о другом. Его алые брови сошлись на переносице. Он в полной мере осознавал, что воспоминаний могло быть море. Если их провоцировали случайные мелочи, был ли шанс вызвать «дежавю» преднамеренно? Император предложил опробовать эту идею.       Юкико усердно закусывала нижнюю губу. Её снедало нетерпение. От нервного возбуждения пересохло во рту, а сердце колотилось прямо в глотке, попутно отдаваясь барабанной дробью в ушах. То, что предлагал Акаши — любопытно. Спровоцировать? Она думала о таком и раньше, но даже сто раз пересматривая уже осточертевшую сцену поцелуя Питера Паркера и его рыжей подружки, ничего нового вспомнить не могла. Ни лица, ни обстоятельств… Даже сказать, в какое время года похожее происходило с ней самой, Юкико оказалась неспособна. С Императором всё было иначе. Если её память завязана на этом человеке, и воспоминания касались именно его — он мог истолковать видения. Стоило ли хотя бы попытаться разрушить сковывающие память невидимые цепи? Юки даже не задумывалась, когда ответила парню согласием.       Девушка внимательно следила за Сейджуро, шарящим по кухонным шкафчикам. На вопрос, что именно он собирался делать, парень отвечать не стал. Сказал только, что под крышей его дома сильных потрясений было немало, но лишь некоторые из них являлись более-менее приемлемыми в настоящее время. Могло бы прозвучать странно и непонятно, но пауза перед словом «потрясения» при горящем взгляде позволяли почти безошибочно определить смысл. Пошлый. Юкико залилась краской.       Хватаясь за соломинку, она попыталась отшутиться:       — Будем скандалить и бить посуду? — От белой тарелки в руках Акаши было невозможно отвести взгляд. — Зачем это? Хочешь воссоздать нашу ссору?       Из уст Юкико местоимение «наша» пусть даже в связке с обидным существительным «ссора» звучало до одури приятно. Она сама не обратила внимание, как приняла их общее прошлое. Это было неожиданно для Императора. Возможно, он вновь недооценил уровень её симпатии и доверия.       — Скандалить не обязательно, — Акаши поднял повыше тарелку и, убедившись, что внимание Юки к ней приковано, отпустил.       Оглушающий звон битой керамики и отразившийся в широко распахнутых глазах первобытный страх в первые же секунды заставили Императора пожалеть о содеянном. Юкико жадно хватала ртом воздух и ошалело оглядывалась по сторонам. Она пыталась ухватиться за стойку, но координация движений была явно нарушена, а потому она каждый раз промахивалась.       Зрачки до невозможного расширились, и Сейджуро, не сдерживая порывов и не обращая внимания на возможные последствия, обхватил ладонями лицо Юки. Она инстинктивно попыталась отдалиться, но не смогла. Хотя силы под накатившей волной адреналина ей было не занимать. Сейджуро начал считать, заставляя девушку вдыхать на счёт четыре и выдыхать на шесть. Далеко не сразу она поняла, что требовалось делать, но постепенно стало получаться. Трёхминутная паническая атака для обоих длилась целую вечность.       Когда дрожащая всем телом девушка, начала пускать неконтролируемые слёзы, Сейджуро наконец-то прижал её к себе. С дыханием был порядок, — стало быть, он мог успокоить и свой собственный страх. Император пропускал между пальцев шелковистые каштановые пряди и с аппетитом наркомана во время ломки вдыхал вновь обретённый нежной кожей сладкий аромат.       — Персиковое мыло? — Он согнулся в три погибели и усмехнулся, тычась носом в шею Юкико. — Ты опять меня с ума сводишь. — Нечленораздельные ругательства и шмыганье носом отчего-то показались такими забавными. Дрожащие тонкие пальчики сжали его футболку. Ощущать себя нужным ей было чертовски приятно. — Извини. Не стоило так…       — Забей, — Юки нервно засмеялась, но отстраняться не спешила, — так иногда бывает. Не скажу, что это приятно, но со временем пришлось свыкнуться с неизбежностью панических атак.       Мысли стремительным потоком неслись к маленькой драме, что разыгралась перед глазами. Белые осколки разлетались по полу, и Юки могла поклясться, что наблюдала за этим из двух разных измерений. Эфемерное видение, что раньше возникало не раз, впервые окрасилось яркими цветами. И даже чёрный кафель выедал глаза хлеще белых стен жилища Императора в Токио. Это больше нельзя было назвать дежавю. Юки действительно видела отрывки прошлого: свои босые ступни и упавшие к ним осколки; сильную руку Императора, что удерживала на месте… Самыми пугающе реалистичными и живыми были его глаза.       Отрывая лицо от груди Акаши, Юкико медленно очерчивала взглядом бледную шею и подбородок. Тонкие губы, высокие скулы — всё такое острое, заточенное. Холодный как ледяная глыба Император. Почему-то она не сомневалась, что он должен быть именно таким. Не подверженным пагубным привычкам мажором, а рассудительным, трезвым и раздражающе гениальным во всём.       Акаши не менял положения, продолжая стоять с низко склонённой головой. Так близко… Всплеск адреналина уже слабо воздействовал на организм, но мир казался таким простым и понятным. Страха не было не капли. Тепло. Его тепло — единственное, что имело значение. Резко, как дикая кошка на охоте, Юки поднялась на носочки и, дёрнув на себя ткань футболки, впилась в губы Императора. Так было надо. Так ей хотелось.       Вырывая из глотки отчаянный вздох, Акаши прижал девушку к барной стойке. Наверняка ей было больно, но на это никто не обращал внимания. Это был страстный, влажный поцелуй с нотками безумной жажды раствориться друг в друге. Юки закрывала глаза от удовольствия, прижимаясь к такому подсознательно любимому телу и не отдавала отчёт своим действиям. Ею правил инстинкт, который вопил о необходимости здесь и сейчас принадлежать Императору. Потому что только так было правильно.       Горячие как лава ладони обжигали кожу сквозь ткань платья. Акаши отступал назад, увлекая за собой девушку. Он резко подхватил её под бёдра. Сдавленный стон Юкико растворился где-то на кончике языка, когда её задница оказалась на пыльной поверхности невысокого кухонного шкафчика. Просить Императора остановиться? Здравый смысл отправился в долгосрочный отпуск, оставляя Юки на растерзание собственным тайным желаниям. О сопротивлении она даже не думала. Она вообще ни о чём не могла думать. Акаши на вкус был именно таким, как ей снилось. И ей хотелось всё больше.       — Не делай того, о чём пожалеешь.       Хриплый голос парня возбуждал Юкико, а вот смысл сказанного — бесил. Бороться за свою жизнь, чтобы жалеть о каждом совершённом поступке? Она устала. То ли адреналин, то ли обида на весь мир — она сама не знала, что подстегнуло поддаться Императору. Юки смотрела в глаза цвета раскалённой магмы и тонула, сгорая.       — К чёрту разговоры, — прошипела она и поспешила стащить с него футболку, не встречая при этом никакого сопротивления. — Ты хочешь меня, а я — тебя. В кои-то веки давай не будем усложнять?       Долго уговаривать не пришлось. Собственно, Сейджуро и не хотел останавливаться. Но что-то неприятное грызло изнутри. Этим чем-то была совесть. Вот только он уже ошибался не раз, отпуская эту дурочку. Не стоило продолжать наступать на те же грабли.       Рубашка скользнула вниз, оголяя острые ключицы, плечи Юкико и позволяя вновь лицезреть плоды ревности Шинтаро. Желтоватые уродливые на безупречной коже следы вызывали лютую ненависть и вновь напоминали о пережитом ужасе. Недавние события калейдоскопом пронеслись перед глазами. Все те девушки: холодные как лёд, бездыханные… Но в венах его Юки кровь закипала. Наконец-то Император верил в это безоговорочно. Наконец-то он мог лично в этом убедиться.       Его ладони скользили вдоль бёдер, сжимая сильнее, чем следовало. Острые кошачьи коготки царапали грудь, даруя Императору крышесносные ощущения. Юки таяла под его напором. Его Юки. Верх блаженства — найти на пояснице те манящие ямочки Венеры и, чуть помассировав их пальцами, спуститься ниже, чтобы стащить с девушки давно промокшее нижнее бельё. Ноготки полоснули его кожу внизу живота — Юкико потянула за ремень на джинсах. Возбуждение тугим узлом вязалось в паху. Горящая желанием чёрная бездна затягивала его с головой, и Сейджуро готов был выполнить любое её требование. Он отдал бы ей всё, что имел. Юки всегда того стоила. Ни одна в мире девушка не могла сравниться с ней. Не потому, что Юкико была красивее, стройнее или умнее всех. Нет. Просто она единственная умела смотреть на него так, словно собиралась вырвать из его груди сердце и вылизать после этого свои изящные пальчики. Она была сумасшедшая не меньше самого Императора.       Восхитительно горячо и тесно. Юкико томно простонала, стоило Императору войти резко и максимально глубоко. Сны наложились на реальность, взрывая мозг. Она хотела ощущать всего Акаши: его пышущую жаром кожу, стекающие по груди капли солёного пота. Язык Императора во рту вытворял такие финты, что самое место ему было у неё между ног. Юки не понимала, откуда в ней взялась эта пошлость и любовь к грубому сексу, но измятая руками Императора задница подсказывала, что ей всегда нравилось именно так. Не приторная, растянутая на час нежность ей была нужна, а бешеный темп, выбивающий из лёгких весь до остатка воздух. Акаши точно знал, как она любит. Его хищный оскал и сумасшедший блеск в глазах кружили голову. Юки никогда не пробовала запрещённые вещества, но Император, несомненно, её личный наркотик. Она подсела на него с первого взгляда. И после каждой новой встречи её лишь сильнее ломало.       Грубое прикосновение к горлу окончательно лишило девушку рассудка. Агрессивный и властный. Он пробуждал в ней противоречивые чувства. Тот инцидент на ступеньках на долю секунды показался всего лишь капризом ревнивого мальчишки. Как же возбуждала его ревность… Она граничила с безумием, о котором говорил Шинтаро. Юки находила Императора опасным, и это заводило ещё сильнее.       Девушка подалась навстречу всем телом и откинула голову назад. Акаши момент не упустил: он продолжал несильно сжимать горло девушки и жадно припал к тонкой, уже помеченной им коже. Проходясь языком по алеющим следам, Сейджуро нашёл пульсирующую венку и закусил её. За столь долгий перерыв в их отношениях Юкико ещё легко отделалась. Она хрипло простонала и с садистским удовольствием полоснула когтями по крепким плечам Акаши. Парень зашипел в ответ и пообещал, что заставит её пожалеть об этом. Но правда в том, что ускорение темпа и усиление толчков больше походили на поощрение. Чем грубее действовал Император, тем глубже были оставленные в ответ борозды на его коже. Чего греха таить, ему самому это нравилось.       Внезапный громкий стон, почти срывающийся на крик, на пару секунд сбил с толку Императора. Он буквально застыл, наслаждаясь затуманенным взглядом Юки и ритмичными сокращениями мышц. Возобновляя свой бешеный ритм, Сейджуро вцепился зубами в шею возлюбленной. Он вжался в бёдра девушки так сильно, как только мог и глухо застонал, изливаясь в неё. С любой другой девушкой он бы в жизни не позволил себе так рисковать. Но с Юки было так хорошо, что в гениальной голове Императора не нашлось ни намёка на мысль остановиться и сгонять в машину за резинками или хотя бы кончить ей на живот.       — Убью, — промычала Юкико в губы Сейджуро, — сволочь.       — Обязательно. — Он выглядел измотанным, но нашёл в себе силы расплыться в самодовольной ухмылке. — Сразу после того, как я расправлюсь со всей посудой в доме.       Позволяя увлечь себя в ванную, Юкико мысленно попрощалась со статусом порядочной девушки. Вынужденное ожидание доставки банных принадлежностей дарило надежду на последние десять минут в Эдеме. Но и этот островок недолговременного спокойствия был безжалостно накрыт цунами. Император ощутил вседозволенность и никак не соглашался оставить пассию в покое. Она и так готовилась спуститься к нему в ад, но парень считал выше своего достоинства ждать. Он хотел всё и сразу. Поэтому прижимал Юкико к стене и жадно целовал до самого прихода гувернантки. Подписавшей смертный приговор девушке было позволено остаться наедине с собой только из-за звонка водителя, который доставил еду.       Подставляя голову под прохладную воду, Юкико не могла думать о чём-то конкретном. Уезжая в Киото она надеялась привести в порядок мысли и подумать над решением проблем, а вместо этого нажила новых. В итоге всё личное время было потрачено на мысли об Акаши. Она не жалела, нет. Но их недетская шалость породила кучу головной боли и главный вопрос — как быть дальше?       Обмотавшись полотенцем, Юки вышла из ванной. Пока её не было, над жилищем Императора знатно потрудились: все чехлы сняли, полы блестели, на любых доступных глазу поверхностях не осталось ни намёка на пыль.       — Где моя одежда?       Сейджуро усмехнулся и отшвырнул телефон на кровать:       — Вот твоя одежда, — издевательски поддразнил он, протягивая девушке футболку.       — Это не моё, — Юкико демонстративно скрестила руки на груди.       — Во-первых, твоё платье испачкано донельзя, а бельё — хоть выжимай, — Император с удовольствием наблюдал расползающийся по щекам румянец. — Во-вторых, Юки, в этих стенах, — он развёл руками, — ты всегда носила мои рубашки и футболки. Я бы не хотел нарушать столь прекрасную традицию.       Сопя и раздувая от злости ноздри, девушка приняла из рук хитрозадого лиса свой временный наряд. Прятаться уже не было смысла, поэтому она лишь повернулась к нему спиной, прежде чем снять полотенце. Юкико и так казалось, что каждая клеточка её тела насквозь пропахла Императором, а нырнув в его футболку она физически ощутила, как на шее затянулась петля. Вот теперь-то она по-настоящему попала в западню. И даже закрытая изнутри дверь не могла спасти от Акаши, ведь он обволакивал тело физически ощутимыми воспоминаниями и порабощал разум.       — Тебе всё равно придётся вернуть мои вещи. Не могу же я заявиться домой в таком виде…       — Кстати об этом. — Акаши кивнул в сторону кровати, подразумевая брошенный на неё телефон, — Думаю, следует предупредить родителей, что тебя можно не ждать…       Девушка открыла было рот, намереваясь высказать этому нахалу, кто он и чем набита его дурья башка, но передумала. Самодовольный кретин подобно собаке ощутил вкус крови. Его осталось только усыпить. При любом другом раскладе покой Юкико только снился. Покорно набирая мамин номер, девушка молила небеса, чтобы Акаши поразило молнией. Увы, её мольбы не были услышаны. Отчитываясь перед Рико-сан, что останется ночевать у подруги, Юки чуть было не решилась позвонить в полицию и сообщить о похищении. Всему виной небрежно брошенное «до понедельника», когда она уточняла сроки своего отсутствия. Выбора не было. К тому же, ей предстояло попросить Акаши временно не афишировать их более тесную связь, ведь после расставания с Шинтаро прошло слишком мало времени. Ей меньше всего хотелось объясняться с друзьями и родными по поводу новых отношений.