***
Маркус пришёл после суда, когда помещение, в котором стоял мой модуль, полностью опустело, суета вокруг меня прекратилась, яркий, режущий глаза свет наконец-то потушили и возле меня остались только Карл и Джулия. — Как дела? — спросил он с лёгкой улыбкой и, не дожидаясь ответа, опустился на излюбленное место на полу возле модуля, где я не могла его видеть. — Хорошо. А у тебя? — в тон ему ответила я. — Тоже хорошо..., — тихо сказал Маркус. — Можно я помолчу…. Завтра тебе всё расскажу, ладно? После…, ну…, после…. — После переноса, — сказала я решительно. — Не надо ничего придумывать, я же не младенец, я понимаю, что будет завтра. Не парься…, — добавила я, и подумала, что он сейчас спросит про баню. Но я ошиблась. — Не буду париться, не лови меня на словах, я выучил ваш словарь фразеологизмов и жаргонизмов от корки о корки. Я просто тихо и молча тут посижу. Хорошо? Но я никуда не уйду и буду с тобой всё время, до самого…, — он чуть запнулся, — до переноса, — закончил он твёрдо. — Я знаю…, — прошептала я, прикрывая глаза. Забавно засыпать, зная, что это, в любом случае, в последний раз.***
Выспаться в последний раз они мне, естественно, не дали. Бездушные машины и, не менее бездушные, люди начали бегать вокруг меня с самого раннего утра, хотя, казалось бы, вчера уже всё сделали, наладили и приготовили. Новое тело мне так и не показали. Роботы-психологи, мать их…. Зато я только сегодня, когда наверху включили освещение, обнаружила, что прямо у меня над головой располагаются два застеклённых помещения. Одно, напоминающее рубку космического корабля, но не реального, а такого, какой я себе представляла по фантастическим фильмам, было чем-то вроде пульта управления. Там колдовал, бегая пальцами сразу по десятку виртуальных экранов, сам Создатель, как я решила про себя его именовать. Элайджа Камски, окружённый целой армией помощников, среди которых андроидов от людей отличить было решительно невозможно, если не считать трёх его неизменных секретарш с одинаковой внешностью и одинаковым именем Хлоя. Второе помещение было ничем иным, как застеклённым балконом, какие делают в операционных медицинских институтов для того, чтобы врачи и студенты могли присутствовать на операции. На этот самый балкон и загнала только что всех присутствующих, почти пинками и не терпящими возражения приказами, царящая внизу старший техник Тиффани. — Все вон, пошли все наверх, нечего тут толпиться, как стадо! — командовала она, выгоняя всех, кто пришёл, то ли поддержать меня, то ли попрощаться. Карл, мой отец, Коннор, отец Валентин и пришедшая с ним его жена матушка Наталья, с которой меня едва успели познакомить – все послушно поднялись и расположились на балконе. Я почувствовала себя одновременно примой на сцене и лягушкой, которую собираются публично препарировать. — Тебе, естественно, нужно особое персональное приглашение…, — язвительно сказала Тиффани сидящему возле меня Маркусу, который даже не шевельнулся в ответ на её приказы. — Я не уйду, — сказал Маркус совершенно без эмоций, констатируя факт. — Упрямый осёл! — заявила Тиффани. — Да, — кивнул в ответ Маркус без тени улыбки. — Элайджа, Маркус не желает уходить, — проговорила главный техник беспомощно, как школьница, которая жалуется учителю. Она подняла голову и посмотрела на пульт управления. — Оставь его, пусть сидит, — ответил Элайджа по громкой связи и его искажённый микрофоном голос прозвучал как эхо. — Ну и сиди, — обиженно бросила Тиффани, отходя в сторону. — Я буду последним, кого ты увидишь, когда закроешь глаза и буду первым, кого увидишь, когда ты глаза откроешь, — тихо проговорил Маркус, низко склонившись ко мне. — Или не открою…, — сказала я, помимо воли дрогнувшим голосом. — Откроешь…, — Маркус чуть нахмурился. — Для тебя пройдёт несколько секунд, для нас тут – около часа. Но для тебя время не важно…. — Маркус, Тиффани, вы готовы? — раздался похожий на эхо голос Создателя. — Готова! — громко сказала главный техник. — Мы готовы? — тихо спросил меня Маркус. — Мне страшно, — прошептала я еле слышно. — Я сейчас всё это остановлю, — резко сказал Маркус, обведя глазами помещение. — Просто возьму и всё это выключу. Ты не должна, если не хочешь…. Выключить? — Нет…, я готова, — сказала я, как мне показалось, решительно и услышала, как слабо и жалобно это прозвучало. — Точно? — спросил Маркус, прищурив глаза и наклонившись к самому моему лицу. — Да! — отрезала я, судорожно выдохнув. — Мы готовы! — громко сказал Маркус, повернувшись к пульту. — Готовы! — повторила Тиффани в микрофон. — Минутная готовность, — эхом отозвался Создатель. Моё сознание поплыло и начало затуманиваться. Маркус склонился ко мне и последним, что я почувствовала, был лёгкий поцелуй в висок. Прощальный...?***
— Лис…! Лис, кто я? «Какой идиотский вопрос, — подумала я, открывая глаза, — он что забыл, кто он?». Маркус смотрел на меня с напряжённым ожиданием. Что, ничего не получилось? Я хотела ответить что-то язвительное и… не смола. Я не могла произнести ни слова и не могла пошевелиться. Так, похоже, стало только хуже. Я хоть говорить могла, а теперь совсем, как бревно с глазами. — Лис! Пожалуйста, ответь мне! Лис! — Маркус звал, звал и звал меня, а я молчала, хлопая ресницами. Лис, Лис, Лис…! — он прикрывал глаза, морщась, как от боли и снова начинал звать меня. — Лис, пожалуйста…! — Сынок, это всё…, пойдём, — сказал Карл, подойдя к Маркусу и положив руку ему на плечо. — Нет, — Маркус упрямо мотнул головой. — Она хотела уйти и она ушла, безболезненно и спокойно. Ты сделал всё что мог – отпусти её…, — Карл взял Маркуса за плечи и попытался поднять, но Маркус мягко отстранил его руки и остался сидеть. — Время смерти двенадцать часов семь минут, — прозвучал бесстрастный голос кого-то из медиков. Стоп, стоп, какое время смерти? Да вы что, ополоумели все? Маркус! Чёрт! Как мне позвать его? Маркус! Как? Что, вот так это всё закончится? Но я же тут, я живая! Маркус! Во мне нарастала паника, но я ничего не могла сделать, совсем. Я была заперта, как в комнате с мягкими стенами – можно сколько угодно биться головой – всё равно никто не услышит. — Маркус, Карл, Николай, примите наше искреннее сочувствие, — сокрушенно сказал подошедший отец Валентин. — Нам очень жать, — вторила ему его жена Наталья. — Если ты не против, мы заберём тело и проводим по православному обряду, — обратился к священник к Маркусу. — Девочка была православной, и мы должны позаботиться о её душе. «Моя душа тут, вот тут, прямо перед вами», — метались в панике мои мысли! Я сама о своей душе позабочусь. Да что же делать то? Отец просто стоит и тихо плачет, всеми забытый. Карл легко смирился с тем, что меня нет. И только Маркус ещё сопротивляется очевидному. Я присутствую при прощании с собственным трупом. Это больше, чем я ожидала от смерти…. — Да, я согласен, забирайте…, — глухо сказал Маркус, продолжая сидеть возле меня. — Карл…, распорядись, чтобы медики помогли…, с трупом…, — добавил он через силу. — Маркус…, я не знаю, что сказать, — подошедший Коннор растерянно развёл руками. — Мы все надеялись…, но ты же знал, что может не получиться…. — Да, я знал, — ответил Маркус, вновь болезненно прикрыв глаза. — Ничего не нужно говорить…, всё нормально…. Иди, брат…, я побуду один…. — Что-то ту не так…, — задумчиво пробормотал Элайджа, осматривая приборы. — Тиффани, ты точно активировала носитель? Допустим, перенос не получился…. Тихо, тихо…, я же сказал «допустим», — поспешно добавил он, когда Маркус бросил на него мрачный взгляд. — Но все мои датчики показывают, что носитель в порядке, RK1200 жив…, то есть жива…. И даже если в ней нет сознания, она должна двигаться и говорить, отвечая на простые вопросы. А она у нас лежит и молчит. RK1200, — обратился он ко мне, — доложи статус системы…. Паника уже накрыла меня с головой. Они же сейчас выключат меня, как неисправного робота. RK1200…, это значит, что моё биологическое тело действительно умерло. Я действительно уже в этом андроиде, и не могу никому об этом сказать. Если сейчас Маркус меня бросит, а Создатель решит, что тело сломано – мне конец! — Тиффани!!! — закричал вдруг Элайджа так, что вздрогнул даже Маркус. — Я тебя уволю! Сдурела?! Чуть не угробили девчонку! — создатель пробежал пальцами по одному из дисплеев. — Маркус…! — выдохнула я единственно слово, которое повторяла и повторяла беззвучно последние минуты. — Лис! — Маркус склонился ко мне. — Кто я, Лис? — он взволнованно задал свой дурацкий вопрос, но мне было уже не до шуток. — Маркус…, — я внезапно осознала, что могу двигаться и неуверенно подняв руку прикоснулась к его щеке. От моего неожиданного движения он зажмурился и резко уронил голову. Я легко провела ладонью по его макушке и ощутила прикосновение колючего, коротко стриженого ёжика волос. Тактильные ощущения решительно ничем не отличались от обычных, тех, которые были до травмы…, по крайней мере, мне так показалось. — Ты напугала меня…, теперь всё будет хорошо, — Маркус пристально посмотрел мне в глаза. — Как ты себя чувствуешь? — Отлично…, учитывая, что я только что слышала, как констатировали мою смерть. — Это мы сейчас исправим…, — Маркус поднялся. — Медикам, изменить протокол, констатацию факта смерти аннулировать, — начал раздавать он короткие команды. — Передачу биологического носителя церкви отменить, подготовить носитель к кремации. Четвёртый, — сделал он знак одному из своих Мирмидонцев, — проконтролировать процесс кремации и зафиксировать факт утилизации неисправного биологического носителя. Выполнять! — Есть, сэр! — ответил Мирмидонец. Маркус проследил за ним глазами и подождал несколько секунд. Я поняла, что медики убирают из помещения мой «неисправный биологический носитель». Надо же, как красиво называется, оказывается, мой никчёмный труп. — Так, а что мы лежим? — Маркус склонился ко мне и усмехнулся. — Издеваешься? — спросила я, немного опешив. — Нет…. А ну, хватит лениться. Валяется она тут…, — он наклонился, закинул мою руку так, чтобы я ухватилась за его шею и, подхватив меня подмышки, рывком поставил на ноги, и тут же отстранился, сделав три шага назад. От неожиданности я пошатнулась, но сделав шаг, поняла, что вполне владею телом. — Лис, боже мой, как же я рад! — Карл, стремительно подскочив ко мне, заключил меня в объятия. Я от неожиданности ответила ему, и тут же пожалела об этом, увидев, как изменился в лице и нехорошо прищурился Маркус. — Я вижу у вас всё хорошо…, — сказал Маркус, отступая ещё на несколько шагов назад. Он тряхнул головой, словно отгоняя наваждение. — Я пойду, не буду вам мешать. — Маркус! — выкрикнула я, высвобождаясь из объятий Карла. — Ничего, Лис…, добро пожаловать в семью, — проговорил Маркус без улыбки, упрямо наклонив голову. Он ещё пару секунд задержал на мне взгляд, а потом, как обычно, резко развернулся и пошёл к выходу. — Впервые такое вижу…, — задумчиво проговорил у меня за спиной Карл. — А ведь он тебя, похоже, ревнует…. Я обернулась, но ответить не успела. — Ого! Оживил, таки, себе куклу…, — в дверь, к которой направлялся Маркус зашёл нетвёрдо стоящий на ногах мужчина. — Или не себе? Не понравилась? Сразу папе отдал? Обеспечил своими бывшими шлюхами всю семью – какой хороший мальчик. — Лео, прекрати, — тихо произнёс Маркус, останавливаясь в нескольких шагах от вошедшего. — А то что? — с вызовом выкрикнул мужчина. Я поняла, что это Лео, Сын Карла, который так и не зашёл познакомиться со мной, и что он почти мертвецки пьян. — Лео! — прорычал Карл, отстраняя меня и делая несколько шагов в сторону своих сыновей. — Что, папа? Любимый пластиковый сынок сделал своему пластиковому папаше подарок? Да не такой, как мне, не потасканную шлюху, с которой наигрался и которая всю жизнь так и продолжала вертеть перед ним задом. Нет, для папы он приволок из-за океана девчонку, чёртов извращенец. Сам трахал её живую, а для папы превратил её в робота….? — Ты прекрасно знаешь, что это неправда, — с ледяным спокойствием сказал Маркус. — Что неправда? Что шалава, которую ты мне отдал так и не смогла забыть тебя? Только теперь это уже не важно. Я устал…, — Лео пошатнулся, — я так от всего этого устал. Я не буду больше терпеть, я это всё прекратил. Давно надо было это сделать. Лео вытащил из кармана и бросил на пол небольшой продолговатый предмет, пульсирующий мягким голубым светом. Цилиндр стукнулся об пол, металлически звякнув, и подкатился почти к самым ногам Маркуса. — Маркус сделал шаг вперёд, будто хотел поднять упавший предмет, но тут же отступил на два шага назад. Он несколько секунд с ужасом смотрел на пульсирующий цилиндр, а затем поднял на Лео остекленевшие, ничего не выражающие, но наполненные слезами глаза. — Где она? — выкрикнула Тиффани, бросаясь к двери. — Чёртов ублюдок, где Норт? — О, ещё одна влюблённая дура. Куда помчалась то? — пошатываясь и кривляясь сказал Лео. — С тех пор, как я отключил эту дрянь прошло уже минимум полчаса. Она тридцать раз уже подохла, расслабься. Лео издевательски визгливо заржал, икая и захлёбываясь. Маркус опустил голову и удивлённо посмотрел на свои ладони, будто увидел их впервые. И вдруг от кончиков его пальцев, вверх по рукам, побежали яркие оранжевые язычки пламени. — Всем стоять! Мирмидонцы, назад! Карл, нет…! — закричал Коннор. Но Карл, преодолев двумя прыжками расстояние, отделявшее нас от Маркуса, бросился к сыну и прижал его к себе. Одежда на нем мгновенно вспыхнула. Карл, не обращая внимания на охватывающее их пламя, обнял голову Маркуса руками и начал быстро-быстро что-то ему говорить. Все, как заворожённые, смотрели на огонь, поглощающий отца и сына. — Что вы все стоите?! — крикнула я, попытавшись броситься вперёд. Но один из Мирмидонцев преградил мне путь, а стоявший рядом Элайджа мягко взял за локоть. — Им нельзя помочь, — тихо сказал Создатель. Это протокол самоуничтожения, я сам его писал – Маркус горит изнутри, этот огонь ничем не потушить извне. Любое вмешательство усилит стресс и мгновенно превратит Маркуса в факел.... Происходящее заняло считанные секунды, растянувшиеся, как в страшном сне. Огонь поднимался всё выше и выше, захватывая локти, плечи и уже отбрасывая злые алые отблески на их лица, когда Маркус резким отчаянным жестом раскинул руки в стороны и, подняв лицо вверх, издал нечеловеческий вопль, полный невыносимого страдания. Он судорожно сжал почерневшие кисти рук, и языки пламени опали и потухли. — Первый, Пятый, вперёд, — отрывисто скомандовал Коннор и Мирмидонцы синхронно с двух сторон накинули на обнявшихся отца и сына противопожарное полотно, которое уже держали наготове, гася горящую на них одежду. Маркус высвободился из ткани и отстранил Карла. Его лицо словно окаменело, полностью лишившись эмоций. — Зря ты остановил меня, — произнёс он холодно. — Так было бы лучше для всех. Маркус нетвёрдой походкой, не глядя по сторонам пошёл к двери. Я даже не заметила, кто и когда успел увести Лео, но его в комнате не было. — Коннор, запри меня…, сейчас, — отрывисто бросил на ходу Маркус. — Нет…, не приближайся, держи дистанцию, — остановил он жестом Коннора, увидев, что тот хочет поддержать его. В дверях Маркус на секунду остановился. — Бойцы, за мной, — скомандовал он, и преданные Мирмидонцы последовали за своим командиром. Все присутствующие ошеломлённо стояли молча, избегая смотреть друг на друга. Только Тиффани и два техника суетились возле сидящего на полу Карла. — Чёртов кретин, чёртов дефективный идиот, — ругалась старший техник. — Спалил, сжёг руки…, такие хорошие новые руки, недавно же заменили, взял и сжёг, чёртов робот…. Я, было, удивилась чёрствости этой тётки, для которой самым важным были «новые хорошие руки», пока не заметила, что она украдкой смахивает слёзы каким-то беспомощным детским движением. Суровый старший техник Башни безутешно плакала, продолжая выполнять свою работу. — Совсем немного не успели, — пробурчал себе под нос Элайджа прямо у меня за спиной. Я вздрогнула и обернулась. Камски, покачивая головой, задумчиво поднимался по лестнице в свою стеклянную рубку, но пройдя несколько ступеней остановился и обернулся, будто что-то вспомнил. — Ты…, э…., Лис, зайди ко мне. Нам надо поговорить, лучше прямо сейчас….