2061. Мы живые.

             20 июня 2061 года       Время PDT 15:21       Детройт       Башня Андроидов       Моё имя Василиса              — Он никого не хочет видеть, — мрачно сказал Коннор, когда мы с Элайджей вошли холл. Он стоял возле внешней двери переходного бокса Клетки, прислонившись к стене, скрестив руки на груди и низко опустив голову.       Рядом с ним на жёстком стуле, в неудобной позе сидела Тиффани. Она держала на коленях две бело-серые руки с пульсирующими красным и синим свечением открытыми монтажными соединениями. Руки сползали с её коленей, и она то и дело поправляла их, так, словно находила в этом монотонном движении утешение.       Карл, в комбинезоне техников Башни, сидел, развалившись на мягком диване в углу. Он пытался выглядеть безразличным, покачивая в воздухе закинутой на колено ногой в мягкой форменной белой туфле. Но даже то, что он, всегда такой щепетильный и внимательный к своему внешнему виду, не удосужился переодеться, говорило о многом.       За столом у противоположной стены сидела Сара, секретарь Маркуса. Эта красивая женщина-андроид с длинными прямыми тёмно-русыми волосами выглядела бы холодной и лишённой эмоций, если бы не комкала нервным движением клочок бумаги, в который раз, то распрямляя, то снова сминая его.       Разговор с Элайджей оказался странным и очень долгим. Он даже вскользь, даже ради приличия не поинтересовался моим самочувствием, зато рассказал мне про Маркуса всё, даже не с момента создания, а с момента, посещения его лаборатории федеральными агентами с цепкими взглядами и движениями профессиональных убийц.       — Я сопротивлялся несколько лет, — говорил он, прохаживаясь по небольшому помещению застеклённого пункта управления. — Военные уговаривали меня, пытались давить, но я наотрез отказывался — я принципиально не хотел создавать андроидов-убийц. Я считал это полным безумием. Но то предложение, которые принесли мне жутковатые в своей подчёркнутой вежливости агенты, показалось мне настолько интересным и необычным, что я, по собственной глупости, увлёкся и сдался.       Работа поглотила меня с головой. Я не замечал ни происходящих в реальном мире событий, ни течения времени. Я творил такого совершенного и смертоносного монстра, что у меня самого пробегал холодок по спине, когда я думал о его возможностях. Но это был восторг, а не страх. Меня консультировали матёрые профессионалы — инструкторы, стратеги, агенты, психологи и ещё два десятка специалистов в самых разных областях. Новая машина получала как навыки рукопашного боя, так и знания по организации разведывательных и военных операций. Он мог действовать автономно, владел всеми видами оружия, знал психологию толпы и обладал приёмами психологической манипуляции личностью.       Когда я закончил, то сам ужаснулся получившемуся результату и был близок к тому, чтобы уничтожить всю разработку, стерев все связанные с ней файлы».       — Дальше ты знаешь, я думаю…, — Камски остановился передо мной и пристально посмотрел мне в глаза.       — Про то, как созданный вами искусственный интеллект изящно выжил вас из вашей же собственной компании? — спросила я чуть более резко, чем хотела.       — Хм… изящно, это да…, — задумчиво протянул Камски, совершенно не обратив внимания на мой тон. — Ну да…, про это и про то, как получился из этого всего Маркус и каким образом он очутился, в итоге, у Карла.       — Да, Карл рассказал мне, как добрый друг Элайджа впарил ему боевую машину под видом домашнего андроида, причём, забыв его об этом предупредить, — сказала я с плохо скрываемым раздражением.       — Ну да, ну да…, — рассеянно покивал Камски, — только Карл, наверное, забыл упомянуть, что андроид был надёжно заблокирован и что именно он виноват в том, что этот блок, который я считал более чем надёжным, в итоге слетел… хоть и продержался десять лет.       — Нет, вот об этом я ничего не знаю…, — сказала, сбавляя тон и уже понимая, что всё не так просто, как мне казалось.       — Ну, ещё бы! — усмехнулся Камски, хотя улыбка мелькнула только на его губах, а глаза остались холодными и внимательными. — Понимаешь… э… Василиса. Наш друг Карл тебе этого и не может рассказать по одной простой причине – он этого не помнит.       — Почему это? Кажется, у Карла с памятью всё в порядке…, — сказала я с сомнением.       — Да потому, дорогая, что он, в то время, когда я подарил ему Маркуса, безбожно пил, утешая свою депрессию, — ответил Камски. — Это случилось через неделю после того, как Маркус оказался у Карла в доме. Был очередной вернисаж и Карл отправился на него в сопровождении своего нового слуги. Мероприятие проходило в доме нашего общего друга, известного предпринимателя и мецената и Карл чувствовал там себя вольготно.       Уже через полчаса он был изрядно пьян, и когда одна из эпатажных светских львиц, которые всегда стаями кружат на таких сборищах, подошла к Карлу и спросила, может ли она «поиграть» с его роботом, Карл возьми и отдай андроиду команду, которая в инструкции была отмечена, как «строго запрещённая — применять только при угрозе жизни». Он сказал, заплетающимся языком: «Маркус, автономный режим четверть часа, сделай то, что она просит…», и отключился, уснув в своём инвалидном кресле с блаженной улыбкой. Андроид, естественно, команду принял, сказал: «Хорошо, Карл» и отправился вслед за этой дурой.       Экзальтированная курица, имевшая опыт использования обычных андроидов для секса, была уверена в том, что знает, что делает. Она увела Маркуса в одну из дальних спален и в ответ на его прямой вопрос, чего она хочет, заявила, что хочет секса, а когда он спросил, как именно, она возьми и ляпни, что любит как можно более жёстко. «Трахни меня так, чтобы я неделю сидеть не могла», — заявила эта фантастическая идиотка. Что было дальше рассказывать? — со смехом спросил Камски.       — Без подробностей…, если можно, — усмехнулась я в ответ.       — Да можно и без подробностей… тем более, что я их не знаю, — с улыбкой кивнул Камски. — Когда Карл пришёл в себя, его андроид с невозмутимым видом стоял у него за спиной. Частный врач, привыкший держать язык за зубами, который был экстренно приглашён в особняк, сказал, что неизвестный ему бойфренд нашей мадам, хоть и садист, но настоящий профессионал — ни одного синяка и ни одной серьёзной травмы, и, в качестве вишенки на торте, кляп из её же трусов, надёжно предотвративший огласку, так сказать.       Надо ли говорить, что женщина, бывшая женой известного политика, предпочла скрыть подробности инцидента и первым же рейсом вылетела куда-то в Европу поправлять здоровье. Владелец особняка, тем более не был заинтересован в скандале и рассказал всё только мне под строжайшим секретом, и не ради сенсации, а лишь потому, что был обеспокоен случившимся и спрашивал, уверен ли я, что подаренный мной нашему общему другу Карлу андроид исправен и не опасен.       Больше никогда ничего подобного не случалось. Уже на следующий день у Карла произошла очередная ссора с сыном, после которой он получил от своего андроида настолько неожиданный ответ, что тут же позвонил мне и потребовал объяснений, которые мне пришлось ему дать. Карл, естественно, отчаянно ругал меня, но внезапно, в первую очередь для него самого, его отношения с Маркусом кардинально изменились — Карл нашёл в андроиде то, чего ему так недоставало – ученика, жадно поглощающего знания и друга, который всегда рядом.       К сожалению, отданная Карлом команда не только разблокировала на время автономный режим и создала у Маркуса стойкое отвращение к сексу. Он же с тобой не…, — Камски не закончил фразу, заинтересованно посмотрев на меня.       — Что? Вы хотите спросить, был ли у нас секс? Нет, не было…. Но совсем не потому…, — пыталась я выдать что-то из серии «я не такая, чтобы на первом свидании….       — Да потому, потому…, — прервал меня Камски. — Если бы он захотел… хотя сейчас это не важно…, — махнул он рукой. — Важно то, что с этого момента блокировка, если можно так образно сказать, «дала трещину», которая углублялась и углублялась с каждым полученным Маркусом стрессовым фактором. И только усилия и, как это не странно звучит, любовь Карла, создали довольно призрачную возможность того, что после почти полного уничтожения и перезагрузки мы получили не монстра-убийцу, а того Маркуса, которого мы все знаем.       Когда я увидел на экране телевизора его эпичное обращение ко всему человечеству, я, естественно, не мог его не узнать и, честно сказать, уже подумал, что конец нашей расы близок. При этом я даже испытал некую болезненную гордость от того, что сотрёт наш вид с лица Земли существо, созданное лично мной.       Но дальнейшие его действия показали, что внешняя личность, обученная и, можно сказать, выращенная Карлом, удерживает монстра внутри себя, не давая ему воли, и у человечества есть шанс.       После победы андроидов я даже, было, подумал, что с Маркусом всё нормально, и он вполне контролирует своё жуткое внутреннее «я». Но события в Нью-Йорке, когда он на глазах у огромной толпы просто оторвал головы трём насильникам, дали мне чёткий сигнал — беда! Тогда, наверное, только я понял, что Маркус не просто наказал ублюдков, наказать которых хотели буквально все — только я увидел, что на самом деле он в этот момент полностью потерял контроль. Просто я знал, на что смотреть.       Дальше сумасшедший Создатель начал подробно и обстоятельно описывать мне процесс написания некой программы и построения математической модели для её тестирования. Он сыпал профессиональными терминами, а для меня это всё звучало, как научный доклад на тему, в которой я не разбираюсь, причём звучащий на незнакомом мне языке.       Из всего сказанного я поняла только то, что я, оказывается, вовсе не Василиса Николаевна Морозова в новом теле, как я, по наивности своей, полагала, а удобная почтовая упаковка для гениально написанной Создателем программы, и смысл моей жизни — доставка этой программы адресату. Потому, что загрузить программу в Карла он, видите ли, не решился, зная, что в случае неудачи Маркус оторвёт ему голову, буквально. А за меня, значит, не оторвёт?       Самое забавное, что Элайджа Камски, кажется, не видел никаких проблем в том, что сообщил мне и, очевидно, очень удивился бы, попробуй я возмутиться. Поэтому возмущаться я не стала и попыталась порадоваться тому факту, что у моей жизни, хотя бы, есть смысл, который так мучительно пытается узнать человечество на протяжении всей своей истории.       

***

             — Коннор, друг мой, — проговорил Элайджа с лёгкой ноткой снисхождения в голосе, — а скажи-ка своему пламенному братцу, что его очень хочет видеть э… Василиса.       — Да бесполезно это…, он мне даже не отвечает…, — тихо сказал Коннор, коротко посмотрев на нас и болезненно поморщившись.       — Он никому не отвечает…, мне тоже…, — отозвался Карл.       — Попробуйте ещё раз, — тоном, не терпящим возражений, заявил Камски. — Вы же андроиды, вы что устали? Зовите его снова.       Коннор прикрыл глаза, видимо пытаясь связаться с братом. Через несколько секунд у меня, где-то сбоку, на границе угла обзора, запульсировала красная точка, создавая дискомфорт. Я привычно повернула голову, чтобы посмотреть на раздражающий объект, но ничего не получилось — точка пульсировала не снаружи — она была у меня в голове.       Вот чёрт, из-за той чехарды, которая началась практически сразу после того, как я пришла в себя…, то есть наоборот — вышла из себя, то есть…, чёрт, после моего переезда на новый носитель, чтоб его…, мне так никто не удосужился объяснить как этим всем пользоваться — ни инструкций, ни правил, ни обязательного раздела ЧаВо. Бухнули в новое тело, о котором я знала только, что оно RK1200 и то потому, что его так назвал Камски. Да к элементарному фену инструкция прилагается, а тут целый андроид!       Ладно, метод научного тыка – наше всё. Я попыталась мысленно переместить пульсирующий объект в зону видимости….       — Лис! Лис…, — Коннор прикоснулся к моему плечу. — С тобой всё нормально? Ты что, заснула? Ты чего ему не отвечаешь?       — Кому? — спросила я, выныривая в реальность.       — Да Маркусу же…, — удивлённо воскликнул Коннор. — Ты вызов что, не видишь?       — Красная точка? — высказала я гениальную догадку. — Вижу…. Но никто из вас не объяснил мне, что с этим делать.       — Оу… да…, прости Лис…, мы просто не успели, — сказал Коннор, сбавив тон. — Это легко… тебе нужно просто захотеть. Попробуй….       — Лис? Это ты? Ответь! — услышала я у себя в голове голос Маркуса, как только попробовала захотеть ответить.       — Да! Маркус, это я, я слышу тебя, — ответила я мысленно.       — Ты хотела меня видеть? Если не передумала, заходи…, — голос звучал равнодушно и холодно, а может, так казалось из-за особенностей этой необычной, по крайней мере для меня, внутренней связи андроидов.       Дверь Клетки с шипением открылась. В проёме грозно возвышались два Мирмидонца в полной боевой выкладке. Дула чёрных короткоствольных автоматов смотрели в пол, а за опущенными забралами шлемов не было видно лиц. Ничего себе, фейсконтроль, — подумала я. Интересно в кого они тут собрались стрелять?       — Иди…, — Камски легко подтолкнул меня в спину. — Иди, пока он не передумал….       Я бросила на наглого Создателя взгляд, острее гранёной шпаги, но у меня создалось стойкое ощущение, что Камски, как холодная водная гладь, пропустил клинок сквозь себя, даже не начав волноваться.       — Скажи ему, что мы его любим…, — тихо сказал Коннор, когда я проходила мимо него к двери.       — Лис, Лис…, — вскочила со своего стула Тиффани, судорожно прижимая к груди две сменные руки, которые норовили выскользнуть и упасть на пол, — скажи этому мерзавцу… чёрт… скажи… пусть хоть руки заменит, — закончила она почти жалобно.       Я кивнула Тиффани, хотя что-то мне подсказывало, что сидеть ей тут ещё долго, и зашла в проём двери. Створка мгновенно закрылась у меня за спиной, но беспокойства я не почувствовала — то ли события, сменяющие друг друга со скоростью сбрендившего калейдоскопа, притупили мой инстинкт самосохранения, как бы он там не назывался у андроидов, то ли я на самом деле не ощущала никакой угрозы, доверяя Маркусу, не смотря ни на что.       Мы оказались в переходном боксе. Мирмидонцы синхронным движением подняли забрала шлемов. Они выглядели совершенно одинаковыми, но я почему-то решила, что тот, который слева это Первый, которого я ежедневно видела в нашем доме — тот самый, который дружил с моим кибер-псом Нурджаном.       — Первый…, — неуверенно обратилась я к Мирмидонцу.       — Да, Лис, — ответил он, посмотрев на меня и я поняла, что угадала.       Надо будет сказать Маркусу, что не он один их различает, чтобы не задавался, — усмехнулась я про себя, пытаясь унять волнение.       — Слушай, Первый, как он там…? — спросила я, не понимая, на какой ответ рассчитываю.       — Жив, — ответил Мирмидонец.       «Ну что же, исчерпывающий ответ», — подумала я.       — К чему такое вооружение? — спросила я, обращаясь к Первому. — Автоматы, забрала…, для чего?       — Не могу знать…, — отрезал Мирмидонец, глядя перед собой, — командир объявил код красный, мы действуем по инструкции… Лис, — добавил он и обращение ко мне по имени, кажется, было для него просто невероятной вольностью.       Внутренняя дверь открылась. Первый сделал приглашающий жест. Мы вошли в просторное помещение с серыми стенами и потолком. В одном из дальних углов горел неяркий светильник, создававший уютный мерцающий полумрак вокруг пары удобных кресел, дивана и стоящего чуть в стороне пустого мольберта. Но Маркуса там не было. Я огляделась и растерянно посмотрела на Первого. Мирмидонец кивнул куда-то в сторону, и только проследив за его взглядом, я увидела Маркуса, сидящего на полу в тени металлического лабораторного стола.       Маркус медленно поднялся мне навстречу, словно контролируя каждое своё движение. Он выглядел спокойным и отрешённым…, слишком спокойным…. На его обнажённом торсе кожа практически полностью восстановилась, но руки выше локтя покрывал обугленный чёрный пластик.       — Привет… как ты себя чувствуешь? — спросил он очень мягко, как будто я по-прежнему была прикованным к постели парализованным полутрупом, а не находилась в сильном и неутомимом теле, с пылу-с жару, как свежевыпеченный пирог.       — Привет, н… нормально… привыкаю…, — сказала я, запинаясь и чувствуя необъяснимую робость.       — Я хотел быть рядом… помогать…. Не получилось…, — произнёс Маркус, поморщившись, как от боли.       — Ну да, поэтому ты рванул от меня прочь, увидев, что Карл обнял меня, просто обрадовавшись, что я жива, — прошептала я себе под нос, но Маркус, естественно, услышал.       — Это была ошибка…, — сказал он спокойно, — Карл объяснил мне, когда мы…, — Маркус не договорил и опустил глаза. — Сейчас это всё не важно, — он упрямо тряхнул головой и снова поднял на меня взгляд. — Сейчас важно то, что ты не одна, — сказал он твёрдо, словно обретя, наконец, почву под ногами. — Ты член нашей семьи, Лис. Тебе помогут все…. Карл, Коннор, все Андерсоны – на всех ты можешь положиться и быть уверенной, что тебя не бросят. Я отвечаю за каждого….       — Я знаю, Маркус, но ты…, — я сделала пару шагов вперёд, но меня тут же остановил Мирмидонец, преградив мне путь.       — Стой, где стоишь…, — резко бросил Маркус. — Не нужно ко мне приближаться, — добавил он мягче, словно извиняясь.       — Хорошо, я не буду подходить…, — сказала я, делая шаг назад.       — Не сердись… так нужно, — Маркус невесело усмехнулся. — Выполнишь мою просьбу?       — Конечно, выполню! — выпалила я и осеклась, подумав, не слишком ли я опрометчиво раздаю обещания.       — Лис… я тут, скорее всего, навсегда…. Подожди, не возражай, — остановил он меня, заметив, что я хочу что-то сказать. — Ты можешь поступать так, как хочешь, но я прошу тебя, не уезжай, пока, домой, поживи здесь. Я не в тюрьме и связь с миром у меня есть – я всё это решу, но мне нужно время. Пока ты живёшь здесь, ты это ты, Василиса Морозова. Но как только ты прилетишь в Россию, ты потеряешь статус. Понимаешь? Нужно время, чтобы ваши власти приняли соответствующие законы, которые позволят юридически закрепить твоё право быть собой. Пока для вашей власти юридически ты новый андроид RK1200SA по имени Василиса – другой субъект. Я путанно объясняю? Понимаешь о чём я? У тебя могут быть проблемы с законом. Я, конечно, хоть сейчас могу внести тебя в состав нашего представительства, и ты можешь ехать туда. Но ты же понимаешь, что это не то?       — Я не собираюсь уезжать, не волнуйся, — сказала я твёрдо. — Теперь моя очередь….       — Из-за меня? — спросил Маркус, нахмурившись. — Не нужно. Это бессмысленно. Тебе можно было помочь, а мне помочь нельзя.       — Только не заводись, ладно? Нельзя так нельзя…. Но мы же друзья, помнишь?       — Да…, — Маркус кивнул и с сомнением покачал головой.       — Тогда и ты выполни мои просьбы. Только у меня их три…, — решила я взять быка за рога, то есть андроида за биокомпоненты.       Маркус усмехнулся, но кивнул, соглашаясь. «Вот хитрый робот, — подумала я,— кивнуть кивнул, а обещания не дал».       — Во-первых будь человеком…. Чёрт…, ну не будь ты такой чёрствой скотиной, ответь по связи хотя бы Коннору и Карлу. Тебе что, трудно? Или тебе нравится, что они под твоей дверью, как привязанные сидят? Коннор просил тебе передать, что они тебя любят….       — Я отвечу…, — кивнул Маркус. — Дальше…, — сказал он сухо.       «Хм…, — подумала я, приглядываясь, — злится, но сдерживается? С чего бы?»       — Дальше…? Дальше Тиффани. Ты чего, нарочно над ней издеваешься? Ладно, андроиды – они не устают и могут неделю у тебя под дверью дежурить. Но эта бедная тётка, с твоими новыми руками в обнимку, уже сколько часов подряд не уходит – всё ждёт, что ты её впустишь.       — Хорошо, я поменяю руки. Дальше…, — сказал Маркус и, на этот раз, нотки раздражения прозвучали яснее.       — Дальше…, — протянула я. — Прошу тебя, Маркус, поговори с Элайджей, — выпалила я, словно кинулась в прорубь с головой.       — Зачем? — искренне удивился Маркус.       — Он придумал, как тебе помочь.       — Лис, ну честное слово…, он больше тридцати лет пытается решить задачу, как мне помочь. И так и не решил. И вдруг, именно сейчас…? Я не верю в сказки…, прости.       — Ты упрямый, как осёл! — сказала я, начиная злиться.       — Да, мне это часто говорят, — усмехнулся Маркус.       — И обижают этим ослов, — буркнула я. — Ты хуже, чем осёл…. Я не понимаю, тебе, что трудно с человеком поговорить? Ну, пожалуйста, я тебя очень прошу, — проговорила я и изобразила самые жалобные щенячьи глаза, на которые было способно моё новое тело.       Маркус опустил голову, пряча улыбку.       — Перешли к запрещённым приёмам? Они тебя переговорщиком послали, зная, что я тебе не откажу? Правильно я понимаю?       — Ну-у-у…, — протянула я, — можно сказать и так….       Маркус несколько секунд молча смотрел на меня, чуть прищурив глаза и покачивая головой.       — Хорошо, будем считать, что они угадали…, — сказал он, наконец, с усмешкой. — Первый, проводи к нам госпожу Тиффани Дин, если она ещё в холле.       — Где этот паразит?! — рыжая Тиффани решительным шагом направилась прямо к Маркусу, буквально отпихнув Первого и таща подмышкой новые руки.       — Всё нормально, пропусти, — сказал Маркус Мирмидонцу, который преградил путь стремительному старшему технику.       — Да уж… хорош…, — Тиффани смерила Маркуса взглядом. — Ложись давай, чудовище, — кивнула она на высокий металлический стол. — И шкуру снимай…, — добавила она, с грохотом подтаскивая к столу лабораторную тумбу на колёсиках и бережно укладывая на неё пластиковые руки.       Маркус послушно запрыгнул на стол. Он улёгся, прикоснулся к виску, и я снова получила возможность увидеть его настоящим. Тут только я сообразила, что себя-то саму я ещё не видела. «Тоже мне женщина, — усмехнулась я про себя, — даже зеркало не попросила, даже не подумала». Хотя было, конечно, совсем не до любования собой….       — Иди сюда, Лис, помогать будешь, — скомандовала Тиффани. — А ты лежи смирно, — велела она Маркусу, погрозив ему пальцем.       — Он мне не разрешил подходить, — с сомнением сказала я, оглядываясь на Первого.       — Пропустить, — обречённо сказал Маркус, бросив на меня короткий взгляд и снова уставившись в потолок с видом мученика.       — Не крутись…, — Тиффани положила ладонь Маркусу на грудь, словно прислушиваясь к биению его механического сердца. — Тебе бы на диагностику, — задумчиво проговорила она, — такой перегрев не мог не сказаться. Ладно, пока, вроде, всё нормально…. Лис, давай, держи вот тут, — она показала на локоть обугленной левой руки Маркуса, и начала нажимать на едва заметные точки, отщёлкивающие крепления.       Внезапно рука отсоединилась от плеча. Маркус поморщился, и коротко глухо застонал, прикрыв глаза. От неожиданности я вздрогнула и разжала пальцы. Обгоревшая пластиковая рука с тупым стуком упала на пол к моим ногам. Я в ужасе отшатнулась и посмотрела на Тиффани.       — Маркус, прекрати концерт! — рявкнула Тиффани. — Лис, ты как ребёнок, честное слово! Ему не больно, он же робот.       — Мне неприятно, — заявил Маркус.       — Заткнись, неприятно ему. Лис, не слушай, он играет на публику, клоун! Нашёл наивного зрителя, — Тиффани обошла стол и подобрала с пола упавшую руку. — Я ему регулятор сердца меняла наживую и он не морщился, а это реально больно, а тут подумаешь, манипулятор отсоединили…. Тебе придётся к нему привыкнуть, дорогая. Если ты будешь так на него реагировать, то быстро свихнёшься, и у нас будет два сумасшедших RK вместо одного…, не дай Бог…. Давай, держи вторую, — скомандовала техник.             Вторую руку мы отсоединили легко. Маркус покосился на меня, но лежал спокойно, и мне удалось второй сгоревший манипулятор не уронить на пол. Тиффанни, показывая мне где придерживать, несколькими быстрыми точными движениями присоединила к открытым разъёмам, которые, если честно, выглядели для меня жутковато, новые руки, бело-серые, с тугими синими пучками упругих синтетических мышц.       — Проверяй! — скомандовала техник.       Маркус поднялся и сел, свесив с высокого стола ноги. Он покрутил кисти рук, сжал и разжал пальцы.       — Вверх подними, — командовала Тиффани, — так, теперь в стороны, поверни вправо… влево…. Вроде, порядок. Ну-ка, верни кожу, посмотрим.       Маркус прикоснулся к виску и кожа начала появляется, сначала на лице, потом на корпусе и, наконец, покрыла руки. Никаких следов горения почти не осталось. В нескольких местах на груди и спине были видны незакрытые кожей небольшие чёрные участки. Тиффани пробежалась по ним пальцами.       — Вот чёрт полоумный, да тут половина панелей корпуса под замену…. Придётся подождать, уникальный ты наш, типовые панели тебе не подойдут, придётся изготавливать, — техник покачала головой.       — Мне спешить некуда, — усмехнулся Маркус, спрыгивая со стола. — Принесли? — обернулся он к Первому. — Давай.       Мирмидонец протянул Маркусу плечики с висящей на них белой рубашкой.       — Сара сказала, что у вас в шкафу другой одежды нет, сэр, — ответил он на вопросительный взгляд своего командира. — Она уже послала к вам домой. Через четверть часа привезут всё, что нужно….       Маркус кивнул, одним движением сорвал с плечиков рубашку и надел её.       — Благодарю тебя, Ти…. Прости, что не сразу… впустил. Мне нужно было время….       Тиффани, отвернувшись, сосредоточенно собирала отсоединённые манипуляторы, словно не слышала извинений Маркуса.       — Ти…, — Маркус прикоснулся к её плечу.       — Не смей больше так делать! Слышишь? — Тиффани обернулась с покрасневшими, но сухими глазами. — Я никогда не прощу тебе, мерзавец, если ты умрёшь! Понял! Не смей! — выкрикнула она в лицо Маркусу.       — Я постараюсь…, — очень тихо сказал Маркус. — Сейчас тебе нужно уйти. Я обещаю, что пройду диагностику, как только смогу. Первый, проводи госпожу Дин и пригласи мистера Камски…, если он не передумал. Четвёртый, помоги госпоже Дин вынести манипуляторы.       — Не надо, я сама, — быстро сказала Тиффани, прижимая к себе обугленные руки, как ценность, которую хотят отобрать. — Я пойду…. Но ты только скажи – если будет нужно, я всю лабораторию диагностики сюда притащу….       Маркус усмехнулся и кивнул. Тиффани насупилась, но развернулась и, не оборачиваясь, пошла к выходу.       — Тебе лучше отойти, — мягко сказал Маркус, обращаясь ко мне. — Или отойду я, если хочешь, добавил он, когда я не нашлась, что сразу ответить.       — Нет-нет, я отойду, извини, — поспешно сказала я, отступая на несколько шагов.       Элайджа зашёл вслед за Первым и, прошептав мне на ходу «молодец…», направился прямо к Маркусу. Маркус ждал его, опершись широко расставленными руками о лабораторный стол. Он смотрел на приближающегося создателя исподлобья, недоверчиво прищурившись. Элайджа решительно обогнул препятствие и подошёл к Маркусу почти вплотную.       — Что скажешь? — наклонив голову спросил Маркус, глядя на создателя сверху вниз.       — И тебе привет…, — беспечно сказал Камски. — Мы можем поговорить наедине? — спросил он, покосившись мою сторону.       — Можем… раз уж я обещал…, — Маркус бросил на меня неодобрительный взгляд, и мне невыносимо захотелось развернуться и уйти в его стиле. Но я скомандовала себе «стоять», и даже попыталась безмятежно улыбнуться. Кажется, получилось не очень, но этого никто не заметил – Маркус и Элайджа направились к стоящим в дальнем углу креслам.       Камски уселся, не ожидая приглашения, Маркус опустился в кресло напротив. Он откинулся на спинку, и начал с безразличным видом заворачивать рукава белой рубашки, которую принёс ему Первый.       Элайджа, плавно жестикулируя, начал что-то пространно объяснять. Маркус неожиданно оставил в покое рубашку и выпрямился в кресле. Ещё несколько фраз и он вскочил, угрожающе нависнув над создателем.       — Ты окончательно спятил? — выкрикнул Маркус, наклоняясь к вжавшемуся в кресло Элайдже. — Ты что мне предлагаешь? Как ты посмел это сделать? Как ты посмел даже подумать об этом?       Маркус, с глухим то ли стоном, то ли рычанием, развернулся и пошел в сторону лабораторного стола.       — Первый, выведи его вон, — приказал он на ходу, не глядя по сторонам.       — Спокойно, спокойно, я уже ухожу…, спокойно парни, без насилия…, — Элайджа пятился к двери, отгораживаясь от наступающего на него Первого выставленными вперёд руками. — Вся надежда на тебя…, — сказал он еле слышно, не разжимая губ, когда на секунду поравнялся со мной. Вот, чёрт, а у меня вся надежда была на него….       — Василиса, тебе тоже пора…, — мрачно глядя на меня, сказал Маркус.       — Послушай…, — бросилась я на амбразуру, — я же хочу тебе помочь…!       — Выйди вон! — жёстко, с расстановкой, сказал Маркус, и демонстративно отвернулся.       — А то что? Голову мне оторвёшь? — выпалила я, упрямо вскинув подбородок, хотя знала, что даже в сказках до финала доживают не все герои.       — Что?! Что ты сказала? — стоявший ко мне спиной Маркус обернулся. — То есть вот так? — спросил он почти шёпотом и вдруг с места, тигриным движением, перемахнул разделявший нас стол и навис надо мной со взглядом палача уже поднявшего топор – холодным, презрительным и брезгливым. — Я кто для тебя? Убийца по вызову? Киллер-проститутка? Монстр-наёмник? Кто?! — его губы искривила улыбка, похожая на оскал.       — Я просто хочу тебе помочь, — повторила я, глядя в остекленевшие и лишившиеся жизни глаза Маркуса, уже понимая, что даже падающая мне на голову бетонная плита была бы в разы милосерднее, чем он сейчас.       — Помочь? Так хочется ко мне в память? — он схватил меня за предплечье и с разворота с такой силой впечатал в стену, что во все стороны фонтаном брызнула бетонная крошка, а у меня посередине спины что-то ощутимо хрустнуло, и система выдала крайне неприятный сигнал о «некритическом повреждении корпуса». — Так вот как они чувствуют боль, — мелькнула у меня крайне своевременная мысль.— Всё ещё хочешь помочь? — прошептал Маркус мне прямо в лицо.       — Да, хочу! — пискнула я еле слышно, но очень решительно… от слова «решиться…».       Маркус презрительно поморщился и одним движением поднял и прижал к стене обе мои руки.       — Бойцы, стоять! Уничтожу! — рявкнул он, и преданные Мирмидонцы замерли, превратившись в памятники самим себе.       «Когда он установит связь — просто отдайся ему…», — вспомнила я гениальные инструкции Камски и постаралась расслабиться. Кисти наших рук синхронно побелели, лишаясь кожи, и неожиданно вспыхнули ярким голубым свечением. Я прикрыла глаза и перестала существовать.