Другая история

      — Апчхи… — громко чихнув и тут же зажав себе рот рукой, Розетта испуганно оглянулась по сторонам.       Стражи, как и предрекала фея Мэри, не стали тщательно досматривать хранилище мастеров и быстро улетели, однако феям природы было все равно не по себе. Тревога за друзей, о судьбе которых они ничего не знали, и о Динь, думать о смерти которой отказывались, постепенно съедала фей изнутри, а жутковатая атмосфера полутемного, пыльного хранилища нагоняла еще больший страх.       Особенно это сказалось на Иридессе, для которой солнечный свет был так же необходим, как и воздух. Уже два дня фея света тихо лежала в слабом, пробивающимся через непонятно какую щель, островке света, с каждым мгновением все больше и больше угасая. Десса рассказала фее цветов о том, что недуг, которым она страдала, заключался в том, что Иридесса крайне тяжело переносила темноту и даже ночью она оставляла пару светлячков в своем домике, чтобы разогнать подступающий мрак. Дело было даже не в том, что фея панически боялась темноты, а в том, что она не могла выжить без света, Иридесса задыхалась всякий раз, когда оказывалась в темном помещении или оставалась на ночь без хотя бы слабого источника света. Именно поэтому о ней так заботилась министр лета, которая, как отметила фея Мэри, не очень жаловала королеву. Редкий недуг темнокожей феи тревожил не только министра, но и фей здоровья, однако Иридесса тщательно скрывала все, что было связано с ее болезнью.       Даже друзья не знали об этом, и вот теперь она находилась здесь, почти лишенная света и только благодаря поддержки Розетты и доброте феи Мэри пока еще оставалась жива. Главная мастерица снабдила фей небольшими магическими светильниками, которые имелись только у высокопоставленных фей и эльфов долины, а также раз в сутки приносила девочкам еду и чистую воду, правда, совсем немного, чтобы не быть замеченной, но Иридесса с Розеттой радовались и этому. Они обе понимали, что попадись они стражникам, то непременно окажутся в подземелье, где фея света не протянет и нескольких часов.       — Держись, Десса, только держись. — уговаривала ее фея цветов, ласково поглаживая по растрепавшимся, смольным волосам, и Десса держалась, стиснув зубы и запрятав отчаяние, держалась как могла.       — Все хорошо, Розетта, поспи. — у феи цветов, всегда красивой и улыбчивой, под глазами залегли глубокие тени от бессонных ночей, а в уголке рта прорезалась горькая складочка. — Все непременно будет хорошо. — искренне веря в собственные слова, заверила подругу Иридесса.