****
— Теренс вернулся. — тихо проговорила главная мастерица, залетая в пыльное хранилище. — Как? Когда? — взволнованно пошептала Розетта, держа на коленях голову совсем обессилившей Иридессы. — Что… он… — прикрыв рот ладонью и загнав набежавшие слезы обратно в глаза, проговорила фея цветов. — Не знаю… — глухо отозвалась Мэри, присаживаясь у обессиленной феи света, — Не знаю девочки, но грядет что-то страшное, я это чувствую.****
В подземелье древа пыльцы было тихо, тихо на столько, что можно было различить едва слышное дыхание узников, томящихся в соседних друг с другом камерах. Клэнк и Боббл уже несколько дней не видели солнечного света, а Серебрянка лежала неподвижно с того самого момента, как ее привели от королевы. Поверить в то, что правительница долины фей способна на подобное было очень сложно, равно до того момента пока королева лично не вспорола ее тело, больше наслаждаясь болью и отчаянием, чем узнавая от феи то, что та не хотела рассказывать. Ее как раз вели по коридору, когда на повороте появились стражники, ведя под нацеленными копьями Теренса, ее Теренса. Эльфа было почти не возможно узнать, но Серебрянка сердцем почувствовала, что это он. Фея вся сжалась, когда под ребра больно ткнули острым копьем ее сопровождающие, и вскоре свет снова погас, погружая девушку во мрак, в котором горечь и отчаяние становились еще более ощутимыми. — Серебрянка, Брянка, как ты? — тихо спросили из соседней камеры. — Все нормально. — единственное, на что хватило сил и самообладания феи, перед тем, как она тихо расплакалась. Мастера, сидящие в соседних камерах, за эти несколько дней успели проделать в дереве небольшое отверстие, через которое худощавый Боббл вполне мог пролезть в камеру друга, но что им делать дальше, друзья не знали. На допрос к королеве их привели сразу же, как только схватили, но им несказанно повезло — допрашивала их не правительница долины фей, а начальник стражи, которому ее величество поручила выяснить все, что знают эльфы. Однако методы капитана оказались куда более щадящими, и к тому же эльф и сам не хотел, чтобы мастера выдали информацию, поэтому, создав видимость серьезного допроса, он быстро велел увести эльфов, и те вот уже несколько дней не покидали подземелья древа пыльцы. Здесь было душно и сыро, солнечный свет не мог пробиться через толщу земли, поэтому небольшой светильник, развеивающий непроглядную темноту был единственным источником света, и то, его зажигали только тогда, когда заключенные принимали пищу. Помимо них в темнице находилось еще с десяток пленников, но их камеры были достаточно далеко, поэтому поговорить с ними было невозможно. Самым страшным в этом месте было то, что из него невозможно было выбраться, а отчаяние и боль, казалось, так сильно пропитали эти стены, что в воздухе чувствовалось постоянное напряжение. Боббл в очередной раз пролез в камеру к Клэнку и тихо, едва слышно заговорил. — Как думаешь, Клэнки, где сейчас наши друзья? — Не знаю, Боббл. Наверное, их тоже схватили. — печально отозвался здоровяк, понуро опуская плечи. Собеседник тяжело вздохнул. — Как там наша Динь? — Надеюсь, в безопасности, — тяжело опустившись прямо на прохладный пол, ответил Боббл, — Лорд Милори произвел на меня сильное впечатление… — А какой он, этот зимний лорд? — спросил Клэнк, памятуя о том, что старательно отвлекал внимание стражников в то время, как друзья встречались с зимним лордом. — Я же тебе уже рассказывал, — раздраженно прошептал Боббл, но, услышав разочарованный вздох, смягчился, — Он очень высокий, сильный, с белыми волосами… одним словом самый настоящий зимний король. Вот только я не понимаю, почему он летает на филине? — на этот вопрос оба мастера пытались найти ответ вот уже несколько дней, но ничего путного в голову не приходило. — Мальчики, как думаете, Динь там хорошо? — впервые за несколько дней Серебрянка первая начала разговор, не видя смысла больше что-либо скрывать. — Я видела, как вели Теренса. — Что, они поймали Теренса? — взволнованно проговорил Клэнк. — Мы же его того, этого в зимний лес отправили. — Я не знаю, что случилось, но он был сам на себя не похож: весь растрепанный, измотанный, словно постарел на несколько столетий сразу, и глаза красные… — Думаешь у них с Динь что-то произошло? — тихо спросил Боббл. — Не знаю мальчики, но, думаю, в зимнем лесу случилось что-то страшное. — С чего ты это взяла? — пытаясь спрятать страх за негодованием, спросил Боббл. — У него в руке был кинжал… с кровью. — на несколько минут в помещении повисла жуткая, тяжелая тишина. — Ты думаешь он… — не закончив мысли, Клэнк замолчал, пытаясь найти в темноте глаза Боббла. — Не знаю. — безжизненным голосом проговорила Серебрянка, и камеры вновь погрузились в тишину.