Дотянуться

*** Летом они с Тирионом обожают сидеть в парке. Бриенна набирает с собой наспех сделанных бутербродов, наливает ароматного чая в большой термос. Отец желает им приятного отдыха, и она выбегает из дома в наилучшем расположении духа. У их дома уже припаркован чёрный BMW, за рулем, как и всегда, Джейме с неизменно скучающим видом. Бриенна не знает, отчего он вынужден постоянно присматривать за ними, но стоит им выйти из дома Тарт - Джейме всегда рядом, словно их охранник. Она прыгает на заднее сидение к Тириону, и он сразу засовывает нос в ее корзинку. - С кетчупом или майонезом? - спрашивает он, подняв на неё внимательный взгляд. На прошлой неделе они потратили добрых два часа, споря о том, что делает сэндвич вкуснее - кетчуп или майонез. - С кетчупнезом, - отвечает она, радуясь своей сообразительности. Джейме с водительского сидения имитирует рвотные позывы. Они нашли новое удачное место – в самом безлюдном месте и в отдалении от всех тропинок. Бриенна и Джейме раскладывают плед, пока Тирион копошится в их вещах в поисках еды. Несколько раз в неделю они устраивают импровизированный книжный клуб и читают друг другу по очереди. Сегодня очередь Бриенны выбирать, и она выхватывает из сумки свой любимый роман. Это не совсем честно, ведь правилами они определили, что будут читать и обсуждать вместе только те книги, которые не читали ранее, но она ничего не может с собой поделать. Она так любит эту историю, что готова читать ее снова и снова, и эмоции от прочтения будут так же сильны, как и в первый раз. - «Айвенго»? - фыркает Джейме, выхватывая книгу у неё из рук. - Да ты просто помешана на средневековых штучках! - Пошёл ты, - выдыхает Бриенна, и произнесенное ругательство пробегает жаром по ее телу. - Ух ты! - смеётся старший Ланнистер. – Наша малышка научилась ругаться! Она плюхается на плед и резко раскрывает книгу, игнорируя его. - Прости меня, малышка, - Джейме шутливо склоняет голову перед ней в знак примирения. - Это прекрасный выбор! С удовольствием послушаю! Но он не слушает. Так и сидит в телефоне, набирает что-то с расслабленной улыбкой. «ДЕВ-ЧОН-КА», - одними губами шепчет Тирион, и она снова опускает нос в книгу с равнодушным видом. Ей нет дела до Джейме. Строки подхватывают ее и уносят в мир, где мужчины доблестны и сильны, где женщины благочестивы и горды, где честь и достоинство значат все. Она не знает, сколько времени проходит, когда переходит к своей любимой части: - «…Мне кажется, что я его узнаю и отличу среди тысячи других воинов. Он бросается в битву, точно на веселый пир. Не одна сила мышц управляет его ударами – кажется, будто он всю свою душу вкладывает в каждый удар, наносимый врагу. Отпусти ему, Боже, грех кровопролития! Это страшное и величественное зрелище, когда рука и сердце одного человека побеждают сотни людей…» - Джейме, это могли написать про тебя, - смеётся Тирион. - Это и написали про меня, - пожимает плечами Джейме. - Без вариантов. - Вот ещё! - откликается Бриенна. - Это написали про рыцаря, честного и преданного, а еще искусного воина и достойного короля! - Это какого же? - Ричарда Львиное сердце! - И откуда же ты знаешь это? - иронично интересуется Джейме. - Неужели смухлевала и прочитала книгу заранее? От возмущения и стыда она не может ничего произнести, только беспомощно хватает ртом воздух. Джейме смеётся и поднимается на ноги, посмотрев на часы. - Простите, малявки, я вас покину на часик. Никуда не уходите и не влипайте в неприятности! Бриенна смотрит на его удаляющуюся спину и не может заставить себя перевести взгляд на Тириона. - Не обижайся на Джейме, - говорит Тирион примирительно. – А я не сержусь на тебя. Помнишь, как мы вместе читали «Хоббита»? Так вот. Это был мой третий раз. Бриенна смеется с облегчением. Тирион – ее лучший друг на многие века. *** Солнце ласково греет их лбы, когда они растягиваются на пледе. Стратегические запасы бутербродов уничтожены, весь чай остыл и оказался выпит, и теперь их обоих клонит в сон. Бриенна сыто тянется – тело свело от долгого сидения на одном месте. Даже ворчливого и самоуверенного Джейме нет рядом… Разве может день быть еще лучше? - Кто это тут у наш? – раздается противный шепелявый голос откуда-то сзади, и Бриенна резко переворачивается на живот. - Какие-то малявки на нашем месте, Варго, - отзывается другой, растягивая губы в широкой улыбке, обнажающей стянутые железными скобами зубы. - Ладно, недомерки, проваливайте, - отзывается третий, толстый и краснощекий, выступив вперед. Из пакета в его руке при малейшем движении раздается робкий звон бутылок. Дело пахнет жареным, и Бриенна встает, чтобы быстро собрать их вещи и уйти. - Сами проваливайте, – внезапно откликается Тирион, сложив руки козырьком у бровей. – Мы пришли сюда раньше. - А это еще что за ошибка природы? – смеется зубоскальный, наступает тяжелым грязным ботинком на их плед, сбивает носком пустой термос. - Спроси у зеркала, - отвечает Тирион надменно, за что получает звонкую оплеуху и падает на спину, оступившись. Бриенна в панике оглядывается по сторонам, но не может позвать на помощь, ей страшно и... Она никогда в жизни не повышала голос. Она не может кричать - горло словно сдавило тисками. - Кажетшя, ему надо еще раз врежать, Кушака, - командует вожак, скрестив руки на груди. – Уш больно заношчивая у него роша для такого урода. Второй удар – теперь ногой – прилетает Тириону в живот. Бриенна сама не знает, как оказывается на ногах, и что-то животное, первобытное в ней заставляет сердце биться чаще, а руки - схватить с земли старый сук. Она замахивается. - Не трогай его! – кричит она, давясь словами и слезами, которые не могут найти выход. Сквозь пелену перед воспаленными глазами она видит, как долговязая фигура делает шаг по направлению к ней, поэтому бьет наотмашь, почти вслепую. Утерев глаза, она видит, как один из парней корчится на земле, прижимая руки к лицу. - Ах ты тварь! – рявкает жирный и бросается на нее. Она замахивается снова, пытается попасть по голове, но его крупная ладонь перехватывает ее оружие в воздухе, вырывает из рук – потные ладони щиплет от оставшихся заноз и мелких порезов. Жирдяй в ответ бьет ее палкой по лицу – и левую щеку обжигает адским пламенем, голова безвольно откидывается набок. Но она открывает глаза, толкает его со всей силы, так отчаянно, что не удерживает равновесия, валится на него сверху, и рука сама сжимается в кулак. - Бешеная шучка! – шипит шепелявый вожак, стаскивая ее с противника, - она не успевает ударить. Только болтает руками и ногами в воздухе, пока тот тащит ее назад. Зубоскальный урод, наконец, поднимается на ноги – и через все его неприятное лицо тянется розовая полоса от ее удара палкой. Ей даже удается улыбнуться. Но триумф длится недолго – он бьет ее кулаком в живот, и Бриенна силится вдохнуть, но не может. Она и не знала, что бывает такая боль. Тирион все еще корчится на земле, отвечая ей тихими стонами, поэтому она кричит – теперь ей хватает сил: - ПОМОГИТЕ! Но ее крик обрывается от следующего удара – и в ушах еще несколько секунд стоит слабый треск, а в горло стекает горячая пряная кровь. Долговязый садист замахивается в третий раз, когда на лужайку выбегает запыхавшаяся рыжеволосая женщина средних лет, лицо ее искажается от ужаса. - Что Вы делаете?! Нед! Робб! Сюда, скорее! - кричит она, и шепелявый выпускает Бриенну – она падает на землю. Уже с земли она, не помня себя, пинает своего обидчика ногой под коленом, и когда тот опускается ниже под тяжестью своего веса, бьет его сжатым кулаком по скуле, следующий удар приходится в нос – в ответ. Он охает и отшатывается, затем в его глазах она снова видит слепую ярость, когда женщина кричит: - Я сейчас полицию вызову! Это помогает. Мерзкое трио поднимается на ноги, уходит, едва за деревьями показываются мужчина и юноша. Рука горит после удара - Бриенна уверена, что сломала ее. Когда их спасительница склоняется над ней и спрашивает: «Ты в порядке, милая?», - из ее глаз льются бесконтрольные слёзы. Мужчина, вероятно, ее муж, осматривает Тириона, спрашивает, кому позвонить, но ее друг только шепчет бесконечное «прости, прости». Руки женщины смыкаются за ее спиной, и она притягивает Бриенну к своей груди, не обращая внимания на кровь и слезы, гладит ее по голове и спине, приговаривая что-то успокаивающее. Через полчаса появляется Джейме, и лицо его лучится радостью и умиротворением, пока его взгляд не останавливается на Бриенне. - Что случилось?! Тирион отводит взгляд, а женщина - миссис Старк - не отрывается от обрабатывания щеки Бриенны обеззараживающим средством. - Кто вы? - спрашивает холодно. - Их старший брат, - отзывается он. - А вы? Что здесь произошло? С тихим выдохом женщина поднимается, отводит Джейме в сторону. До Тириона и Бриенны доносится только яростный шёпот, отдельные слова, звучащие, как приговор. «Безответственность». «Бросил». «Подвёл». Джейме мрачнеет на глазах. «Отважная девочка». Джейме поднимает тёмный взгляд на Бриенну. «Изуродована». Джейме садится перед ней на корточки, и она рада, что ее глаза уже сухие, а лицо – больше не красное, не считая розового рубца на щеке и разбитого носа. Ей просто не хочется, чтобы он знал, что она плакала, - он и так считает ее никчемной. Ей не хочется, чтобы он смотрел, - он и до этого не упускал повода рассказать ей, какая она уродина. - Прости меня, - говорит он, заглядывая ей в глаза. – Прости. Я должен был быть с вами, и это я должен был защищать его. Прости. Он переводит взгляд на ее раны. - Кто это был? – спрашивает Джейме у пустоты, но Тирион отзывается: - Одного звали Кусака. Второй сильно шепелявит. Джейме кивает, будто бы этой информации ему достаточно. Он сдержанно благодарит Кейтилин Старк за помощь, просит передать его признательность мужу и сыну, но взгляд ее мрачен, когда она смотрит ему в спину. Когда Бриенна подходит к ней, пытаясь найти нужные слова и отдать платок, которым она с ней поделилась, миссис Старк ласково треплет ее по голове: - Удачи тебе, храбрая девочка. Пусть боги берегут тебя. Она замечает в руке Бриенны платок и тепло улыбается в ответ. – Оставь его себе. Бриенна обезоружена этой всепоглощающей теплотой и нежностью по отношению к чужим детям. На пути домой они все ещё не могут обсуждать случившееся. Тирион лишь коротко замечает, когда они выезжают на шоссе: - Та цитата… Это написали про тебя, Бриенна. Джейме молчит, не отводя напряженного взгляда от дороги. *** Бриенне удается уснуть только под утро – весь вечер и часть ночи отец расспрашивает ее о случившемся, легко меняя настроение – от ярости до глубокой печали. «Черт бы побрал этих Ланнистеров, от них одни беды, тебе не место рядом с ними», - идет первым номером, сразу за ним: «Моя сильная, смелая девочка…». - Я так тобой горжусь, - говорит он, наконец, когда заканчивает обрабатывать разбитые костяшки на ее руке. В обед у их дома тормозит новенькая Ауди, из нее сначала выходит суровый мужчина в костюме, открывает пассажирскую дверь. Высокого лысеющего мужчину средних лет Бриенна не знает, но когда за ним появляется Тирион, она очень рада. Тайвин Ланнистер внушает если не страх, но какое-то необъяснимое благоговение перед собой, входит в их дом, как в тронный зал какого-то замка – медленно и с достоинством. В каком-нибудь другом времени, в каком-нибудь другом мире он мог бы быть королем. Бриенне хочется поделиться этим наблюдением с Тирионом, но в присутствии отца он тупит взор, тих и печален, словно в нем выключили свет. - Ты, должно быть, Бриенна, - говорит Тайвин мягко, чуть наклонившись к ней, но в глазах его нет ни доброты, ни чуткости. – Мы перед тобой в долгу, девочка. Ты была очень смелой вчера. Она кивает, не знает, что ответить. Что она должна была сделать? Бросить Тириона и убежать? Позволить этим уродам и дальше издеваться над ним? Она не знает. Она всю жизнь читала сказки и истории про настоящих смельчаков, про подвиги и завоевания, про то, что правильно и что – нет, про торжество добра над злом. Почему все взрослые относятся к этому так, будто бы она сделала что-то странное? - Спасибо, мистер Ланнистер, - отвечает вместо нее отец, кладя свою теплую ладонь ей на плечо. – Бриенна очень дружна с вашим сыном. Тайвин Ланнистер даже не смотрит на Тириона. - Это и удивительно. У моего сына почти не было друзей до вашей дочери. - Тирион – хороший мальчик, - убежденно произносит Селвин Тарт - Почему бы вам не поиграть где-нибудь, пока взрослые разговаривают? – обращается к Бриенне и Тириону Тайвин, и по жесткой линии его рта, лишенного и тени улыбки, она понимает, что это не обсуждается. Она уводит Тириона на кухню, ставит чайник, предлагает печенье. - Джейме наказан, - произносит вдруг Тирион печально и глухо. Внутри у нее все холодеет от его тона, хотя казалось бы – велика печаль. Бриенна будет только рада не слушать его глупых шуток какое-то время. - Почему? Он не виноват, что те придурки подошли к нам… - Отец так не считает. К тому же… - он неожиданно замолкает, подбирая слова. – Кое-что случилось… - Что? - Он нашел этих отморозков… и… приезжала полиция… Точнее, они его привезли. Он замолкает, и Бриенне невыносима каждая секунда этой тишины. - Расскажи, - просит она. - Он как-то отыскал их… и избил… сильно. - Они заслужили, - убежденно говорит Бриенна. – Они наверняка делали и другие плохие вещи. - Заслужили, - соглашается с ней Тирион, опустив голову.- Но он тоже сильно пострадал. Они набросились на него втроем. У них даже был нож… Его правая рука… Он не показывает, но ночью отец отвез его в больницу, чтобы наложить швы… И кажется, нужна операция… Отец сказал, что она не восстановится. Никогда. Что Джейме сам виноват и заплатил за это. Он сможет ею что-то делать, но она уже не будет так работать так, как раньше. Эта новость разбивает Бриенне сердце – отчего-то она чувствует себя виноватой в этом, чувствует себя соучастницей. Из-за нее, из-за всеобъемлющей ярости, которая теперь знакома и ей, Джейме покалечен. На всю жизнь. Ей всего десять лет, но она понимает, что на всю жизнь – это бесконечно долго. И неотвратимо. - Если повезет, - продолжает Тирион, - мы найдем хорошего врача, и, может быть, что-то получится сделать. Может, все заживет. Бриенна кивает, наливая ему чай. Она не верит в чудеса с тех пор, как ей исполнилось пять. С тех пор, как мама угасла у нее на глазах. - Как думаешь, о чем они там разговаривают? – она кивает в сторону двери, надеясь сменить тему. - Отец считает, что я у тебя в долгу. Он терпеть не может долги, - отвечает Тирион, шумно отхлебывая чай. – Наверное, о каких-нибудь делах. Когда они уходят, она не перестает думать о Джейме до самой ночи, мысли о нем роятся в ее голове: заносчивый Джейме, эгоистичный Джейме, Джейме, называющий ее уродиной, не замечающий ее, кривляющийся в ответ на любое ее слово. Она всегда считала его неприятным типом, досадным дополнением к ее лучшему – и единственному - другу. Но теперь представляя себе его, яростного и смелого, бьющегося с тремя отморозками из-за брата, она начинает думать, что, возможно, он не так и плох. Возможно, в Джейме Ланнистере все-таки есть что-то хорошее: он бесконечно предан своей семье.