Дотянуться

*** - Выглядишь прекрасно, - тепло произносит Санса, и Бриенна не может сдержать счастливой улыбки. - Только тебе нужно что-нибудь на шею. Из неё вырывается резкий смешок, когда она вспоминает, как несколько лет назад Санса собирала ее на свидание и критиковала ее выбор бижутерии. Бриенна подходит к своему комоду, достаёт из красной бархатной коробочки свою драгоценность, которую пришлось снять перед тем, как принять душ, надевает обратно. Теперь она снова чувствует себя цельной. - Ну хорошо, - выдыхает подруга, изучив подвеску в виде меча на ее шее. - Она подойдёт. Но можно было бы придумать что-нибудь ещё. Вот только в этот раз Бриенна не идёт на свидание, повод куда более торжественный и приятный ее сердцу - Винтерфеллу три года, они устраивают вечеринку, и за это время Сансе и Джону удалось превратить это место в надежное убежище для детей из неблагополучных семей, найти достойных спонсоров, устраивать гранты и даже запланировать расширение на следующий год. Бриенна неимоверно гордится своими друзьями, гордится тем, что многое из того, чем их центр теперь славится во всем штате, они придумали вместе. Иногда ей даже хочется думать, что Нед и Кейтилин видят результат их стараний и тоже радуются за своих детей. «Веский повод надеть платье», - написала ей в смс Санса, когда прислала приглашение. Они не виделись около года - с тех пор, как Бриенна уехала на учебу, но много переписывались - как и с Тирионом, Подриком, Арьей и почему-то Тормундом - впрочем, этот добродушный рыжий бородач больше не пытался настойчиво и резко флиртовать с ней, только присылал смешные видео и картинки, которые повышали ей настроение в трудные минуты. Раньше ей казалось, что вернуться в этот город, пусть и на пару месяцев, будет неимоверно тяжело - из-за огромного груза воспоминаний и из-за ее острой потери, до сих пор зияющей где-то в центре груди уродливой дырой. Но когда она увидела Подрика в аэропорту, держащего в руках табличку с ее именем, когда обняла отца, когда Тирион нагрянул к ней в гости с бутылкой вина и последними «Звездными войнами»… она впервые поняла, как сильно скучала по дому. - Пошли, - бросив короткий взгляд на телефон и убрав его обратно в сумочку, Санса встаёт с кресла, улыбается ей ободряюще. - Не слишком вычурное? - спрашивает Бриенна смущенно. Прежде, чем они выйдут из дома, она должна знать. Темно-синяя ткань выгодно подчёркивает ее бёдра, не скрывая ее красивые колени и икры, и даже создаёт видимость талии, но платья всегда были очень непривычной одеждой для Бриенны, а это она и так надевает в первый раз - уж слишком красивым и дорогим оно ей всегда казалось. Несколько лет назад Дж… он подарил его ей… тот, чьё имя она запрещает себе называть, чтобы не чувствовать снова эту глухую боль, не думать о нем, не вспоминать… ещё не время. Ему осталось провести ещё два года в тюрьме, оттого все, что ей остаётся, - это ждать. И жить своей жизнью, как он сам и просил ее. - Нет, - отвечает Санса. - Оно очень стильное и красивое. Быть может, ты кого-нибудь встретишь на вечеринке… Бриенна морщится. Невозможно. Она не встретит, потому что не хочет. За ними заезжает Теон, тихий и скромный молодой человек Сансы, и, хотя Бриенна знает, что у него со Старками была очень непростая и неприятная история, глядя на то, с какой преданностью и восторгом он смотрит на ее подругу, как бережно прикасается к ее руке, а главное - как блестят ее глаза, когда она смотрит на него в ответ, она понимает, что иногда трудные истории не имеют никакого значения, только - желание быть вместе. Когда они добираются до места назначения, Бриенна ахает от этой красоты: старый особняк украшен сдержанно, но стильно, преобладают зелёный и серебристый - цвета, которые она находит приятными. Но людей слишком много, слишком… и она почти никого не знает. Где-то вдалеке она замечает Джона - и рядом с ним красивую пепельную блондинку со сложной прической, скорее всего, это Дейенерис. Они беседуют со старшим братом Ренли, Станнисом, и его скромной женой - когда Ренли навещал Бриенну в кампусе, он упоминал, что Станнису предложили продолжить дело Роберта, и он согласился. Арья куда-то тянет смущенного кареглазого парня, пока Тормунд совершает очередной набег на бар - и Бриенна рада, что он до сих пор ее не заметил. Она ищет глазами Тириона или Подрика, когда кто-то прикасается к ее плечу со спины. Она ожидает увидеть своих друзей. Она ожидает увидеть старых знакомых или одноклассников. Она ожидает увидеть кого-то незнакомого, кого-то, кто обознался. Официанта. Охранника. Врача скорой помощи. Папу Римского. Она совершенно не ожидает увидеть Джейме Ланнистера. Из ее рта вырываются смешные нечленораздельные звуки, которые так и не оформляются в слова, пока Джейме, центр ее души, стоит перед ней в белой рубашке и пиджаке, как раньше, и волосы его подстрижены, как обычно, как она любит… Господи, как она любит… - Привет, - произносит он ровным тоном, и только в глубине его глаз она замечает что-то… что замечала и раньше, но никогда не понимала. - Ты одна здесь? Одна?.. Она оглядывается в поисках Тириона и Пода, когда до неё доходит смысл вопроса. - Я… Да. Привет. Он тихо выдыхает, будто с облегчением, протягивает ей руку. - Меня зовут Джейме. Джейме Ланнистер. Она не понимает этого жеста и этих слов, чувствует себя глупо. Она знает, как его зовут, что за игры он ведёт? Он не узнал ее? Невозможно. Он думает, что она не узнала? Он не прав. Его рука так и остаётся висеть в воздухе, и он подсказывает, наклоняясь к ней: - Назови своё имя. - Бриенна, - она слушается и вкладывает свою ладонь в его. От этого простого прикосновения по телу будто проходит ток, оживляя ее, наполняя силой. Она ищет глаза Джейме, чтобы убедиться в том, что она не одинока в этом, но ничего не видит за улыбкой, поселившейся в них и на его губах - она всегда любовалась тем, как Джейме умеет улыбаться всем лицом. - Я никогда не видел тебя здесь, - произносит он спокойно, и она поджимает губы. Это какая-то игра, которую Бриенна совсем не понимает. - Я уезжала из города, - произносит она настороженно. - Учиться. - Ты учишься, - повторяет он. - Да, на хирурга. В Германии. И ты должен был знать об этом. Разве Тирион не говорил тебе?.. - Так ты врач… Очень интересно. Я бы с удовольствием послушал о Германии, если ты не против рассказать. Бриенна не против, но она не понимает… или понимает. Джейме делает вид, будто они незнакомы, будто бы они просто два случайных человека, встретившихся на вечеринке друзей. Будто не было всей их долгой и сложной истории. Будто начинает с чистого листа, с самого начала… - Принести тебе выпить? - спрашивает он галантно, и она сглатывает. О да. Ей понадобится много алкоголя этим вечером. - Белое сухое вино, - отвечает она. - Спасибо. Его брови едва заметно поднимаются вверх - ведь когда они… тогда она ещё не пробовала алкоголь. Возможно, он прав в этой своей игре. Они теперь совершенно другие люди. *** Вечеринка проходит мимо них - они просто не могут оторваться друг от друга, поэтому не слышат ни речь Сансы, ни поздравления Дейенерис, не видят, как Тирион радостно улыбается, хлопая Бронна по бедру. Они болтают обо всем на свете - кроме прошлого. Джейме не упоминает тюрьму, но она запоздало догадывается, что он получил досрочное освобождение, про себя проклинает своих друзей за то, что они ничего ей не рассказали. Она наслаждается каждой минутой - Джейме словно изжил из себя что-то, что-то тревожное и опасное, и теперь он снова здесь - дерзкий и смешной, спокойный и сильный. Зрелость и испытания, через которые он прошёл, сделали его ещё более привлекательным, и, хотя Бриенна со смутным беспокойством замечает несколько новых коротких шрамиков на его лице, она все никак не может наглядеться на него. Впрочем, виски, который он потягивает этим вечером, хоть и немного, делает своё дело, и он тоже скользит тёмным взглядом по ее фигуре и лицу. В конце концов, он задерживается на ее подвеске, заставляя его шумно сглотнуть. - Красиво смотрится, - произносит он, не отводя глаз от ее шеи и ключиц. - Спасибо, - отвечает она, поддерживая игру. - Это мне подарил мой… друг. - Хороший друг, - пожимает он плечами и отворачивается, избегая ее взгляда. - Да, я ужасно скучаю по нему. Он ничего не отвечает на это, молчит, делая глоток виски. Старое. - Кажется, это медленный танец, - произносит он осторожно, когда они оба замечают, что разговоры вокруг подутихли. О нет, только не это. Бриенна в панике, когда он протягивает ей свою руку, но выдыхает сквозь сжатые зубы, подходит к нему ближе, мечтая вытереть обо что-нибудь вспотевшие ладони. Джейме кладёт здоровую ладонь ей на талию, второй рукой берет ее, приближается почти вплотную… и не двигается, только смотрит на неё со странным выражением лица, от которого ей делается неловко. Она чувствует, как его рука на спине оглаживает ее поясницу, как он перебирает пальцами ткань платья, носом зарывается в ее волосы. Кажется, ещё чуть-чуть - и он ее поцелует. - У тебя очень вкусные духи, - произносит он хрипло. Новое. - Не хочешь выйти на свежий воздух? - отвечает она таким же хриплым голосом. - Отличная идея, - одобряет он и, когда отстраняется, она замечает, что его щеки ярко-красные. Вместе они выходят на улицу, стараясь держаться непринуждённо и легко, как и раньше. Но что-то между ними уже дало трещину, что-то разрушается, вырывается на волю. - Провожу тебя до дома, - говорит он безапелляционно, и она соглашается: она давно ушла бы, если бы не Джейме. Дом ее отца, где она остановилась, пока не придёт время возвращаться обратно на следующий семестр, оказывается ближе, чем она думала. И раньше, чем она оказалась готова отпустить Джейме. - Не хочешь кофе? - спрашивает она несмело. На ночь, ага. - Не откажусь, - произносит Джейме с улыбкой. Но вот только отец уже дома, спит наверху, в своей комнате, оттого они не включают свет, проходят на кухню бесшумно, только глупо посмеиваясь, как подростки. Она делает обещанный кофе, и Джейме медленно пьёт его, не отводя от неё напряжённого взгляда. - Хочешь? - спрашивает он, протягивая ей свою чашку. - Я не понимаю чёрный кофе без молока, - признаётся она смущённо, и он закатывает глаза. - Брось. Хороший чёрный кофе - это симфония вкуса, чистое наслаждение. Попробуй. Она кивает, принимает чашку из его рук, стараясь не расплескать из-за дрожи, когда их пальцы соприкасаются. Она не может удержаться от того, чтобы не провести языком по кромке - там, где раньше были губы Джейме, и надеется, что он этого не заметит. Но он замечает, и его зрачки расширяются, делая его похожим на хищника, вот только спрашивает спокойно: - Ну как? Бриенна сомневается, что кофе на их кухне можно назвать хорошим… или даже сносным. Но она знает, что он на вкус как Джейме… что Джейме сейчас на вкус, как кофе… кофе и виски. Скорее всего. Но она хочет знать наверняка. Она уже достаточно взрослая, взрослая женщина, которая отдаёт себе отчёт в своих желаниях. И ее желание стоит прямо перед ней, улыбается, и свет от фонаря освещает его красивое лицо через окно. Она любит его - любила всегда, и она хочет его - теперь наверняка, без условий, без оправданий. В конце концов, даже если он не испытывает к ней любви, даже если им движет ностальгия и вина перед ней… разве она не заслужила несколько часов счастья, не заслужила его объятий и поцелуев… чего-нибудь, что она запомнит на всю жизнь. И Бриенна Тарт произносит самую глупую вещь в своей жизни: - Уже поздно… Наверное, пора в кровать. Где-то вдалеке ухает сова, заставляя ее вздрогнуть, и она резко поворачивается на каблуках, поднимается в свою комнату по лестнице, умоляя своё сердце перестать стучать так сильно. Когда она толкает дверь, до неё медленно начинает доходить: она облажалась. Облажалась по-крупному. Это не прозвучало сексуально, не прозвучало возбуждающе или завлекающе, это было максимально тупо. Как будто ей семь лет, и ей пора на бочок. Она в панике оборачивается, чтобы убедиться, что Джейме не пошёл за ней, как она планировала. Ну конечно же. Она же буквально сказала: «Проваливай, я хочу спать». От этих мыслей ей хочется разреветься, хочется сбежать вниз по ступеням и догнать его, наверняка уже уходящего домой, но она не может сдвинуться с места. Никогда в жизни больше она не сможет посмотреть ему в глаза. За ее спиной издаёт жалобный скрип самая ненадежная ступенька на их лестнице, и ее сердце останавливается. Когда Джейме показывается на пороге ее комнаты, ей кажется, что она сейчас умрет на месте. Он выглядит растерянным - ещё бы! - произносит несмело, почти вопросительно: - Я просто хотел сказать… Спокойной ночи? Она моргает несколько раз, собираясь с силами: - Нет. Джейме тихо смеётся, но страх разбудить отца слишком велик, оттого Бриенна одной рукой зажимает ему рот, а второй хватает его за предплечье, втягивает в свою комнату, молясь о том, чтобы закрывающаяся дверь не хлопнула слишком громко. Но, когда они с Джейме практически сталкиваются носами, все перестаёт иметь хоть какой-нибудь смысл. Только он. Должна ли она проявить инициативу? Раз это она пригласила его к себе, заманила в свою комнату? Или правильным будет подождать каких-либо действий от него - чтобы убедиться, что он тоже хочет этого?.. Но Джейме не задерживается рядом с ней, проходит мимо, оглядывается по сторонам. - Я никогда раньше здесь не был, - произносит рассеянно, и Бриенна путается: они все ещё играют в его игру? или уже нет? Потому что Джейме действительно никогда не был в ее комнате. Он тянется к выключателю, но она останавливает его: - Не надо. Потому что темнота удачно скрывает ее выражение лица: Бриенна готова поспорить, что сейчас так и светится от любви. Видеть Джейме в своей комнате после всего, что они пережили за последние три года, после того, как она чуть не потеряла надежду когда-нибудь снова быть с ним рядом, - это что-то сюрреалитично-прекрасное, незнакомое ей чудо. Он медленно движется вдоль книжных полок, присматриваясь, скользит пальцами по поверхности, задевая глупые фигурки, которые ей дарили в детстве. Она даёт ему время рассмотреть все, что он захочет, молчит, застыв в дверях, только беспокойные пальцы никак не могут перестать теребить подол платья, кажущегося теперь чем-то излишним, слишком взрослым, слишком серьёзным. Когда Джейме, наконец, останавливается, садится на ее узкую кровать, она делает несмелый шаг по направлению к нему, но останавливается, скованная липким страхом. - Ты можешь сесть рядом, - замечает он шёпотом. - Клянусь, что не стану приставать к тебе. От этих слов она вздрагивает - это даже прозвучало как-то обидно… Но подходит ближе, и несколько пружин неловко звенят под ее весом, вызвав у Джейме тихий смешок. Поздняя ночь, полумрак комнаты, четыре бокала выпитого вина, близость Джейме… все это заставляет ее произнести те слова, которые она хотела ему сказать в тот момент, как узнала его на этой вечеринке: - Мне так тебя не хватало. Он прикусывает губу, после небольшой паузы отвечает невесело: - Да брось, мы же только что позна… - Хватит, Джейме. Хватит этой странной игры, пусть нам и было весело, пусть было просто и легко. Вот только «просто и легко» никогда не было про нас, мы были обоюдными усилиями, долгой дорогой, постоянной работой. И хотя начать с чистого листа было бы проще, познакомиться взрослыми и свободными было бы легче… я бы ни за что на свете не променяла все, что мы разделили вместе, на это. Он оборачивается к ней, всматривается в ее лицо, и Бриенна снова благодарна темноте за то, что она скрывает слезы в ее глазах. - Я просто подумал, что так будет лучше. Нужно действовать, нужно взять себя в руки и спасти эту ночь, пока они снова все не испортили. Всякий раз, когда она или Джейме начинали думать, начинали планировать, как будет лучше, из этого получалась катастрофа, оттого Бриенна выдыхает несмело: - Будет лучше, если ты меня поцелуешь. Несколько мгновений, растянувшихся на целую жизнь, Джейме молча смотрит на неё, но, когда страх снова быть отвергнутой достигает своего предела, он сдаётся, уступает ее просьбе. Целовать его - это очутиться дома, это чувствовать себя целой, чувствовать себя защищённой. Целовать его - это чувствовать его всем телом: от дрожащих коленей, задевающих его, до кончика языка и припухших губ. Целовать его - это исполнившаяся мечта, самое смелое желание, самый отчаянный сон, это смысл и ценность, которые невозможно ничем заменить. Целовать его - это сталкиваться носами, незаметно растирать затёкшую руку, отрываться нехотя, чтобы вдохнуть полной грудью - и вернуться, потому что он важнее воздуха. Кажется, они проводят на ее кровати целую вечность, целуясь, как два школьника. Стоит им, наконец, оторваться друг от друга, он прижимается к ее лбу своим, улыбается счастливо. Бриенна тянется к пуговицам на его рубашке, что заставляет его спешно отстраниться. - Я не думаю, что нам стоит заходить дальше, - выдыхает он взволнованно, и сердце Бриенны словно снова трескается, начинает болеть. - Почему? - спрашивает она униженно. Неужели он совсем ее не хочет?.. Но его ответ удивляет ее, заставляет дышать чуть чаще и любить его чуть больше. Он снова приближается к ней, проводит пальцами по ее скуле, спускается на шею. - Потому что я хочу, чтобы все было правильно. И всегда этого хотел. Потому что ты заслуживаешь большего. Потому что я хочу сводить тебя на свидание, затем ещё на одно. Хочу быть рядом и еле сдерживаться от желания, но ждать, пока и ты будешь еле сдерживаться. Хочу, чтобы это… чтобы наш первый раз запомнился тебе, чтобы остался в твоей памяти. Хочу, чтобы это было чем-то особенным. Она вспоминает их свидания - те, которые Джейме так стремился сделать непринужденными и легкими, что Бриенна даже не поняла, что так он выражал свою заинтересованность в ней. Вспоминает и улыбается: его желание быть кем-то важным для неё так наивно, что не имеет никакого смысла. Она снова тянется к его рубашке, покачав головой. - Это и так будет чем-то особенным для меня. Вот только в этот раз он больше не отталкивает ее пальцы, только следит за ней потемневшим взглядом, как заворожённый. Пуговицы поддаются слабо, и ей приходится использовать всю свою ловкость, чтобы расстегивать их - одну за одной, пока Джейме снова не передумал. И, по злой иронии, не иначе, последняя застревает намертво, что заставляет Бриенну сердито дернуть ткань в разные стороны, хотя она догадывается, что это не принесёт никакого результата. Джейме снова смеётся, достаёт рубашку из штанов, помогает ей раздеть его здоровой рукой. После того, как они избавляют его от рубашки, глупым мальчишечьим жестом он захватывает футболку, что была под ней, сзади за горло и стягивает ее с себя одним уверенным движением. И это возбуждает, чертовски возбуждает. Бриенна толком не знает мужского тела, оттого прикасается к его груди с восторгом и трепетом, прослеживает пальцами очертания тугих мышц кора - видимо, Джейме до сих пор продолжает свои тренировки, оглаживает его плечи, прикасается к бицепсам. - Хватит так на меня смотреть, - шепчет он умоляюще, но она качает головой, не находя слов. Она же не сможет прекратить, никогда не сможет. Он цокает языком и придвигается ближе, целует ее в шею - неторопливо и горячо, заставляя ее тихо выдыхать сквозь зубы. Когда он приподнимается, зарываясь носом в ее волосы, прикусывает мочку ее уха, она издаёт самый непристойный стон, что она когда-либо слышала. Джейме смеётся где-то у ее скулы: - Прозвучало восхитительно. Она зажимает рот обеими руками, смотрит на него испуганно, и он пожимает плечами, мол, что я тебе говорил? не то время, не то место. Но она не готова просто так сдаться - потому что внутри уже зреет что-то неудержимое, потому что ей уже не остановиться, не тогда, когда она познаёт два противоречивых чувства одновременно: обретаемой целостности и проявляющейся пустоты, не-заполненности. Джейме смотрит на неё внимательно, и она наклоняется вперёд, находит его губы своими, стараясь вложить в этот поцелуй все своё отчаяние и жажду. Он принимает ее решение, соглашается с ним, находя вслепую молнию на ее спине, пока она прикусывает кожу на его шее - там, где чувствует биение пульса. Через мгновение ее платье приземляется на рабочий стол, почти накрыв собой ее старенький компьютер, и Бриенна ловит озорной взгляд Джейме, довольного своей выходкой. Когда он спускается взглядом ниже, оглядывает ее крутые плечи, небольшую грудь, скрытую бюстгальтером, немного выпирающий живот, простые хлопчатобумажные трусики другого цвета, она как никогда раньше чувствует свою несовершенность, свою ущербность. Джейме наверняка видел более привлекательных женщин… наверное, даже делил с ними постель… даже если вспомнить Серсею… Но он не даёт ей вспомнить сестру, властным уверенным жестом подтягивает ближе к себе, обхватив обеими руками над коленями, с силой толкает ее в плечо, отчего она падает на спину, раскрытая перед ним. Несколько мгновений он ласкает ее тело взглядом, произносит хрипло: «Сними, пожалуйста», и Бриенна понимает его с полуслова, послушно расстегивает бюстгальтер, отбрасывает его в сторону. Стоит ей почти полностью обнажиться перед ним, Джейме словно теряет над собой контроль, припадает к ее коже губами, как путник в пустыне, и Бриенна мечется под ним, каждой клеткой своего тела испытывая ярчайший восторг от его прикосновений. Сначала она тянется к нему, хочет вернуть удовольствие, хочет ответить ему, так же изучать его тело, но он выдыхает сквозь зубы: - Нет. Сегодня ты моя. Да, твоя. И не только сегодня. Всегда. Все ее тело горит и плавится под ним, и стоит ему оторваться от неё, она замечает, как быстро поднимается и опускается его грудная клетка. Будто бы он еле сдерживается. Будто бы он хочет ее до невозможности сильно. Ей едва хватает сил, чтобы кивнуть на его брюки, и, приподнявшись, он расстёгивает их, стягивает вместе с бельём. От открывшегося вида у Бриенны перехватывает дыхание: давным-давно она видела его обнаженным, и одно это воспоминание обжигало ее все это время, но видеть его теперь - принадлежащего ей этой ночью, возбужденного, нетерпеливого, улыбающегося пьяно… кажется, одно это скоро отправит ее за грань. Джейме возвращается к ее ключицам, спускается ниже, к груди, и все слова пропадают из головы, когда он обхватывает губами сосок. Кажется, даже воздух вокруг становится жарче, она извивается под ним, чувствуя бедром его член, ожидает продолжения. Ей так хорошо, ей так неописуемо хорошо, но вместе с тем отчаянно не хватает, не хватает его кожи на ней, не хватает его ответных тихих вздохов, и руки сами ищут его, оглаживают спину, зарываются в волосы. - Дыши, Бриенна, - подсказывает он тихо, и она понимает, что давно уже сдерживает дыхание, будто бы от одного резкого движения или звука все может закончится, исчезнуть. Рука Джейме опускается ниже, и он касается пальцами ее трусиков - последней одежды на них обоих, и она кивает, разрешая ему снять их. Но он не торопится, исследует ее кожу под ними, заводит запястье под ее бедро, оглаживая ягодицу. И почему-то, стоит ему сжать руку - в странном собственническом жесте, Бриенна издаёт тихий всхлип, которого сама от себя не ожидала. Брови Джейме ползут вверх, он даже отрывается от ее груди, всматривается в ее красное лицо, затем переводит взгляд на свою руку под ней. Смущению Бриенны нет предела, когда он осторожно касается ластовицы ее трусиков, оглаживая сквозь ткань, ведь она знает, что он чувствует: она уже насквозь мокрая для него. Он тихо чертыхается сквозь зубы, резко дергает ее нижнее белье вниз, недовольно выдыхает, когда пытается снять его с ее длинных ног. Эта нетерпеливость кажется ей чертовски милой, даже забавной, но ещё и чертовски горячей. Когда со всей одеждой закончено, он располагается между ее ног, и от стыда она пытается свести колени. Он раздвигает их обратно, поднимая тёмный взгляд на ее лицо: - Не закрывайся от меня. Она смущённо кивает, но не уверена, что сможет выполнить эту просьбу, все это чересчур для неё - то, как он смотрит на неё там, то, как несмело он раздвигает ее нижние губы, наклоняясь ниже… когда она чувствует, как его язык касается ее кожи, когда Джейме лижет ее между ног - медленно и основательно, исследуя каждую клеточку, она громко и непристойно стонет, пытаясь отползти назад. - О Боже, Джейме… О Боже… Он поднимает голову, смотрит на неё с улыбкой сумасшедшего на губах, кладёт руку под талию, легко возвращая ее назад, ближе, отвечает шёпотом: - Нет, не надо. Просто позволь мне… Но она качает головой, смаргивая слезы, это чересчур, это слишком. Она хочет его, хочет его внутри, хочет, чтобы он получил удовольствие, чтобы они разделили его. Быть единственной, кто наслаждается этим, она не может, только не с ним. - Я хочу… тебя… там. Она все ещё не может называть вещи своими именами, это все ещё в новинку для неё, но Джейме тихо стонет в ответ, будто бы это самая горячая вещь, которую он когда-либо слышал, кивает. - Но потом ты же позволишь мне?.. Она выдыхает со стоном. «Потом»… Будет ещё «потом»… «Потом» - когда он будет повторять то, что сделал, снова и снова… Ей кажется, что она может и не пережить эту ночь. Дрожащими руками он разводит ее бёдра, снова терзая ее своим тёмным изучающим взглядом, произносит хрипло: - У тебя есть… презервативы? Бриенна в ужасе распахивает глаза. Нет, конечно, нет. Откуда? Она же не собиралась… и до этого она ни с кем… и это ее детская комната… Джейме верно толкует ее замешательство, отстраняется, запустив руку в волосы. - У меня тоже нет. Я же не думал… Нет, нет, только не это. Она приподнимается на локтях, и его взгляд сползает на ее грудь, колыхнувшуюся от этого движения. - Тогда мы можем просто… - он шумно выдыхает сквозь зубы, - потрогать друг друга… руками, ртом… В груди разрастается паника, нет, не так… - Я хочу по-настоящему, - почти плача признаётся она. - Ты же можешь вытащить… Я чиста, я проверялась… Он лихорадочно кивает. - Да, да, я тоже. Я… вытащу. Она едва успевает улыбнуться, потому что Джейме обрушивается на неё, целует ее глубоко и медленно, ласкает сразу обеими руками, накрывает собой самым идеальным способом, и его тяжесть на ней - это самое идеальное ощущение. Он выглядит чертовски счастливым, почти пьяным, когда отрывается от неё, направляет себя внутрь ее тела, и Бриенна обхватывает его ногами. Ее влага помогает им, и растяжение идеально сильное - на грани между болью и восхитительным ощущением наполненности, Джейме двигается медленно, будто наслаждается моментом, пока не упирается в ее естественную преграду и изумлённо распахивает глаза, отстраняясь, чтобы посмотреть в ее лицо. - Ты… - начинает он почти в ужасе, и Бриенну обжигает резким неожиданным холодом. - Это?.. - он подбирает слова почти мучительно. - Я у тебя первый?.. Конечно. Ей всегда это казалось очевидным… правильным. Кто посмотрит на неё? И на кого она должна была посмотреть, кроме Джейме? Разве это так важно? Разве она плохо справлялась до этого? Она же может научиться, она запомнит, как доставить ему удовольствие… - Я… я не могу… - говорит он сбивчиво и тоже почти плачет, что пугает Бриенну до чёртиков. - Не так, не здесь. Не в доме твоего отца, где нам приходится сдерживаться… не тогда, когда ты выпила на вечеринке… и не я, я не заслуживаю быть твоим первым мужчиной, ты же знаешь… Количество слов, которое он в состоянии произнести, поражает, потому что все, на что она способна - это гладить его шею и плечи, выдохнуть умоляюще: - Только ты. Сейчас. Он застывает над ней, дышит часто и поверхностно, так что ей приходится потянуть его на себя. Он качает головой, проживая сильнейшую борьбу внутри, сильнейшую бурю, но она продолжает подталкивать его, и он сдается. Джейме возвращается к ней с рваным выдохом, целует ее снова, медленно, благодарно, целует щеки, целует шею, посылая волны возбуждения между ее ног, и ее промежность вновь сокращается вокруг пустоты. - Я люблю тебя, - выдыхает он тихо, и голос звучит почти отчаянно. - Я люблю тебя, люблю. Боже, я так сильно люблю тебя, что я в ужасе от этого. Бриенна забывает, как дышать, только чувствует влагу на своих плечах: Джейме плачет. Она тоже плачет, водит руками по его спине, царапает короткими ногтями, и он едва заметно вздрагивает, снова твердея у ее бедра. Но ведь… - Ты сказал, что не любишь меня, - говорит она тихо, ерзая под ним, стараясь принять правильное положение - нет сил больше ждать. - Ты попросила, - напоминает он, сдвигаясь над ней. - Ты хотела уйти. - Не хотела, - отвечает она, чувствуя горячую головку его члена у своего входа. - Я не должен был отпускать тебя, - он снова медленно погружается в нее, вызывая жар по всему телу, она находит ртом его губы почти вслепую. - Но я так злился, так ненавидел себя, так нуждался в тебе… Она обхватывает его ногами, притягивая ближе, чувствуя напряжение внутри. - Но теперь ты здесь. Его счастливая улыбка в этот момент - это самое прекрасное, что она когда-либо видела в своей жизни. - Я здесь, - подтверждает он - и погружается в неё до конца. Последняя преграда между ними рушится, последняя стена, граница, и после судорожного вдоха Бриенна понимает, что между ними больше ничего нет - ни тоски, ни сожалений. Это больно, но не сравнимо с болью от их расставания и его заключения, затопившей почти три года ее жизни, оттого почти не ощущается, не осознается. И это чистая эйфория, долгожданное ощущение цельности, принадлежности, которое она искала так долго и не находила, потому что и не могла найти нигде, кроме как рядом с ним. Несмелой рукой он убирает пряди с ее лица, замирает внутри, столько любви в его глазах, столько нежности в каждом прикосновении, что ей кажется, что она вот-вот умрет от счастья. Она подтягивает колени чуть выше, и он проникает чуть глубже, его губы округляются от удивления. - Двигайся, - подсказывает она, но он качает головой, отказываясь. - Двигайся или я тебя ударю. Он смеётся, уткнувшись ей в шею и пробно качает бедрами, и настаёт пора Бриенне глухо охнуть. Дав ей пару секунд отдышаться, он начинает двигаться, размашисто, сильно, но то и дело сбиваясь с ритма, и из груди его рвётся то ли сдерживаемое рычание, то ли подавленные стоны. И ей так хорошо, так крышесносно хорошо, что в голове больше ни единой мысли, кроме одного слова - «люблю». Джейме отпускает ее руку, нащупывает ее клитор, отодвинув чувствительную кожу рядом, и каждое своё движение сопровождает идеальным трением, заставляющим ее издавать низкие стоны. Когда напряжение внутри достигает предела, ее практически подбрасывает на кровати, а перед глазами вспыхивают разноцветные звёзды, отправляя ее в невесомость и далекую вечность, пока Джейме зажимает ей рот правой рукой. Он все ещё внутри, морщится от того, как она сжимается на нем, едва сдерживается. Когда Бриенна снова может дышать и видеть, она улыбается под его ладонью, целует ее, языком прослеживая шрамы и рубцы с внутренней стороны, и этого достаточно, чтобы Джейме сотряс неожиданный оргазм - ему еле достаёт концентрации, чтобы вовремя выйти из ее тела. Он обесиленно падает рядом с ней и едва удерживается на ее односпальной кровати - Бриенна ловит его одной рукой и тянет на себя. Она боится даже смотреть: они оба в крови и сперме, будто вышли с поля боя, а не любви. Кажется, им нужно в душ, но он дальше по коридору, рядом с комнатой отца, поэтому Джейме наскоро вытирает их обоих своей футболкой - раньше белой, но теперь уже нет. - Это было… слишком быстро, - произносит он виновато. Идеально. - Прости, - добавляет он. - Это самая счастливая ночь в моей жизни, - отвечает ему Бриенна, и он целует ее шею и плечо, спускается ниже и оставляет засос на ключице. - Но не самый лучший секс, - произносит он. - Я обещаю. Она кивает, чувствуя блаженную ломоту в теле. Между ног все ещё саднит, но это самая приятная боль, которую ей доводилось испытывать. - В смысле, самый лучший тоже будет со мной, - поправляется Джейме. - И средненький тоже. И самый худший… Точнее, я надеюсь, что его не будет. Бриенне кажется, что она готова на любой. - Прекрати оправдываться. Все было идеально. Он приподнимается на локте, заглядывает в ее глаза. - Я хотел сказать, что это буду я. Рядом с тобой. Это то, от чего Бриенна не может отказаться. - И у нас теперь есть все время на свете, чтобы быть вместе. Время… Она кусает губу, вглядываясь в его лицо, и глаза его снова темнеют от желания, когда он опускает взгляд на ее рот. - Джейме… - она вынуждена звать его по имени, чтобы привлечь внимание. - Я скоро уеду. Когда закончатся каникулы. Он кивает. - Я знаю, Тирион сказал мне. - И что мы… Он смеётся, откидываясь на спину и затаскивая Бриенну на себя. - Я планирую провести с тобой так много времени, сколько возможно до твоего отъезда, а потом весь год надоедать тебе частыми звонками и переписками. Возможно, на это время моим сексуальным партнёром станет твоя фотография, или тебе придётся соглашаться на чертовски развратные видеозвонки. Когда тебе покажется, что я, наконец, устал надоедать тебе, я приеду, чтобы пройти с тобой по всем твоим любимым местам в Берлине и познакомиться и напугать собой всех твоих друзей. Через год повторим все это ещё раз. Как тебе? - Идеально, - выдыхает она ему в губы, потому что именно так она и считает. Некоторое время они лежат в молчании, целуясь и лаская друг друга, и ей приходится пережить ещё один оргазм, до которого Джейме, как и обещал, доводит ее ртом, после чего она впервые берет его в руки и медленно доводит его до пика в ответ, впитывая каждый вздох, который вырывается из его губ. - Чувствую себя подростком, - смеётся Джейме, натягивая брюки. Бриенна любуется на него, взъерошенного и взмокшего в лучах рассветного солнца. - Тебе нужно было подняться сюда гораздо раньше, - замечает она, хотя по сердцу пробегает холодок, когда она вспоминает про все то, что в прошлом разделяло их. Джейме улыбается печально, запуская руку в волосы. - Да, наверное. Но тогда к списку мерзостей, которые я совершал, добавилось бы ещё и совращение малолетней подруги моего младшего брата, - Бриенна не успевает почувствовать горечь, потому что он добавляет устало. - Я и без того стёр все руки, мечтая о ней. Это горячо и больно, больно и горячо. - Я же уродина, - напоминает она ему его прошлые слова. - Прости меня, - отвечает он тихо. - Я так не думаю и не думал. Ты самое прекрасное, что есть в моей жизни. В животе распускаются цветы. - И упрямая, как ослица. Он задумывается на мгновение. - А вот эти слова я брать назад не буду. Когда она бросает в него подушкой, он ловит ее на лету и шепчет одними губами: «Я люблю тебя». *** Днем ей, наконец, удаётся скрыть весь бардак, что они устроили, и прийти в относительную норму. Отец собирается на работу, улыбается ей приветливо, когда она выходит из своей комнаты, и от сердца отлегает: он ничего не слышал. Уходя, он кивает ей на кресло в гостиной: - Верни Джейме его пиджак, без него это уже будет не костюм. Пиджак, который они оба забыли на кухне… Бриенна готова сгореть от стыда. И от счастья. *** Джейме снова колдует на кухне в их старой квартире, и Бриенна испытывает самое приятное чувство дежа вю, наблюдая за ним. Он рассказывает ей о своей работе - он пытается вернуться в юридическую практику, но больше не по корпоративному профилю, а по делам обычных людей - тем, которым нужна помощь. Даже если они не могут себе позволить высококлассного адвоката. Одного она не может понять: - Откуда у тебя деньги на собственное дело? - спрашивает аккуратно, надеясь, что ее вопрос не обидит его, но он только пожимает плечами. - Продал наш старый дом. Она приподнимается, прижимает руку к губам. Их дом… тот, где они жили с отцом… тот, что Джейме пообещал никогда не продавать… который был так дорог ему. Бриенна не может представить, через что он прошёл. - Ты в порядке? Но Джейме откликается спокойным голосом: - Более чем. Нужно было давно это сделать… Ещё тогда, когда нам требовались деньги из-за кризиса. Это опасная территория - вспоминать о причине их разлада, вспоминать о прошлом, впрочем, как выяснила Бриенна, Джейме больше не томится им. Он упоминал, что они с Браном разговаривали после того, как Джейме вышел из тюрьмы, и это помогло ему справиться со своей виной. Теперь пару раз в месяц он даже посещает психотерапевта - Олейну Тирелл, которая помогает ему прорабатывать его старые травмы и отношения с семьёй. По крайней мере, Джейме больше не стремится к саморазрушению, не ищет искупления для себя, не разыскивает Серсею с детьми, отпустив их. Теперь он весь устремлён в будущее, будущее, в котором ей, Бриенне, отведено место рядом с ним. - Ты сказала мне набраться смелости, чтобы жить своей жизнью… - произносит Джейме твердо, оборачиваясь к ней. - Я стараюсь. Я хочу стать человеком, который будет достоин твоей любви. - Ты достоин, - возражает она, закатив глаза: каким же он всё-таки бывает дураком. - Я люблю тебя. Любым. Всегда. С самого начала. Несмотря ни на что. Он снова отвлекается от приготовления яичницы, задумывается на мгновение. - Тогда я хочу, чтобы ты любила меня сильнее с каждым днём. Сильнее просто невозможно, но Бриенна вынуждена согласиться с ним, чтобы он успокоился, пытается скрыть улыбку. - Хорошо. Но тебе придётся очень постараться… Он подходит к ней ближе, целует в щеки, губы, шею, и, когда отстраняется, она снова видит лихорадочный блеск в его глазах, отчаянную жажду до ее прикосновений - такую же, которую испытывает и она. Кажется, сегодня он снова опоздает на работу. - Я буду использовать для этого все возможные методы, - предупреждает он. Судя по запаху, яичница начинает подгорать. - Согласна, - подтверждает она. - Я готова. Наконец, они оба готовы.