The Shark Heart

К сожалению, все его новоприобретённые уверенность и спокойствие испаряются минут через пять после того, как Дэрил выходит из своей тесной квартирки на территории института. Если конкретно, то как раз в тот момент, когда он проходит через главные ворота. Обычно за стены института он выходит только ради того, чтобы побывать на пляже. Просто так, в одиночку, он почти не посещает город. Если честно, город вселяет в Дэрила неуверенность. Он может ориентироваться в глубинах моря, там, где для людей царит полнейшая тьма, но моментально теряется на земле, если не видит звёзд, по которым обычно находит дорогу. Ему не нравятся высокие здания и заполненные бетоном пространства. И он далеко не социальное существо, в отличие от людей. Он не знает, что с собой делать, когда вокруг много народу. К тому же, как он осознаёт, прибыв к бару, где они с Риком договорились встретиться, отсюда ему не видно океана. Это его немного пугает, он чувствует себя загнанным в угол. Если бы он только мог видеть, или чуять, хотя бы просто слышать океан… но он не может. Часть его хочет развернуться и пойти домой. Но он заставляет себя толкнуть дверь в бар. Публика внутри не очень многочисленная, сегодня всё же рабочий день, но Дэрилу всё равно кажется, что люди на него пялятся. От этого он нервничает только больше. «Если они тебя видят, значит, ты разоблачён, и, считай, уже пошёл ко дну. Хищник должен быть невидим, пока он не нанесёт свой удар». Именно этому его учил отец. Учил как словом, так и делом. Он всегда знал, как незаметно подобраться к нему, как ударить тогда, когда Дэрил меньше всего этого ожидал. Для человека, Уилл Диксон оказался крепким сукиным сыном. Он оставил больше шрамов, чем любая акула, больше, чем Генри, который Дэрила почти убил. И некоторые из этих шрамов не совсем на его коже. Дэрил встряхивает головой. Сейчас об этом думать нет никакого смысла. Он внимательно оглядывает полутёмное помещение, мимоходом удивляясь, почему люди так наслаждаются мраком, если едва в нём видят. Для Дэрила и при слабом освещении всё выглядит чётко, и он может даже различать цвета, точно так же, как при свете дня. Эрик говорит, что его глаза — ещё одна часть его тела, которая схожа по строению с белыми акулами. Из-за этого он немного страдает от дальнозоркости, но его это мало беспокоит. Зато он может видеть на пятнадцать метров вперёд. В конце концов, он не микробиолог, работающий в лаборатории, и даже не заядлый книголюб. Однако у него есть пара очков. Он просто никогда не носит их при людях. Заметив знакомую фигуру в одной из кабинок сбоку, Дэрил останавливается, и несколько секунд наблюдает за Риком Граймсом. Тот ещё не видит Диксона, поцеживает пиво в гордом одиночестве и листает что-то в телефоне. На нём тёмно-серая рубашка, рукава закатаны до локтей, а на кудрявых волосах покоятся солнцезащитные очки. Даже с такого расстояния Дэрил видит, насколько у него голубые глаза. Видимо, осознаёт Дэрил, это всё же была не игра света. Облизнув губы, он делает глубокий вдох и двигается в сторону кабинки. Натянув на лицо полную уверенности ухмылку, он плавно опускается на сиденье перед Риком Граймсом. — Привет, — произносит он, и тут же мысленно отвешивает себе подзатыльник. «Блять, надо было придумать что-нибудь поостроумнее», думает он. Но он не может, не тогда, когда на него смотрит обладатель этих синих глаз, от которых по всему его телу будто проходят заряды электричества и кружится голова. Он смотрит на него так же внимательно, как тогда, в аквариуме, пока все наблюдали за белыми акулами, а он смотрел только на Дэрила. — Ох, привет, — отвечает Рик Граймс с широкой, дружелюбной улыбкой. — Я так рад, что ты всё же пришёл. Честно говоря, я уже начал сомневаться, появишься ли ты, — у него заметный акцент, который, по мнению Дэрила, невероятно привлекательный. Он часами мог бы его просто слушать. — Я же сказал, что приду, — передёргивает плечами Дэрил, стараясь казаться равнодушным, в то время как на самом деле, он чувствует что угодно, только не это. В чёртовом баре так жарко, или, скорее, это тело Дэрила не успевает подстроиться под температуру. Вздохнув, он стягивает с плеч куртку, скидывая её на соседнее сиденье. Подняв глаза на Рика Граймса, Дэрил замечает, как он проходится взглядом по его рукам и плечам. В этом взгляде ему видится желание, некий первобытный голод, и он задумывается над тем, согласится ли Рик Граймс оставить на нём следы укусов, если Дэрил попросит. От таких мыслей Дэрил краснеет. Так, пиво. Он пришёл сюда, чтобы выпить пива. Он не будет сегодня заниматься сексом, потому что это не свидание. И даже если бы это было свиданием, он бы всё равно не стал заниматься сегодня сексом, и его долбанные друзья могут засунуть своё мнение в свою же задницу. Он заказывает пиво у официантки, проходящей мимо их кабинки, и очень старается не смотреть на Рика Граймса. Мужчина посмеивается, но не похоже, что это из-за того, как нелепо Дэрил смотрится в обществе. Его смех звучит робко, будто ему самому неловко. Дэрил не понимает, как такой потрясающий человек как Рик Граймс, вообще может чувствовать себя неловко. — Там, в океанариуме, — начинает Рик Граймс, — я, пожалуй, переборщил, извини. Наверное, я слишком сжился со своим персонажем. — М? Ты что, актёр какой-то? — спрашивает Дэрил, озадаченно хмурясь. Официантка приносит им пиво, мило улыбаясь, но её взгляд задерживается на Рике Граймсе. Когда вокруг так много людей, отличить один запах от другого сложно, но Дэрил уверен, что молодая блондинка пахнет так, будто заинтересована. Он хмуро на неё зыркает, неожиданно переполненный ревностью настолько, что, кажется, сейчас взорвётся. У него нет права на эту ревность, но и спрятать её Дэрил не может. Под его взглядом девушка быстро сматывается. — Писатель, — произносит Рик Граймс, даже не подозревая, что рядом только что развернулась битва за его внимание. Но улыбается он только Дэрилу, и от этого ему ещё жарче, как внутри, так и снаружи. — Я сейчас ищу различную информацию для своего нового романа, и, ну, когда я в таком состоянии, полностью погружён в процесс, иногда меня затягивает, и я слишком увлекаюсь отыгрыванием своего персонажа. Дэрил кивает, притворяясь, что он понимает, или даже сочувствует. У него нет ни малейшего понятия о том, как люди что-то пишут, у него слишком херовое воображение для этого, но смысл в словах мужчины вроде есть. Вместе с этой информацией приходит одновременно разочарование и облегчение: — Ага. То есть, на самом деле, я тебе не интересен? Рик Граймс мягко смеётся. Даже при слабом свете Дэрил видит, как он краснеет. Хорошо. Наконец-то не он один этим занимается. Хотя Дэрил и не очень понимает, что вызвало такую реакцию. — Нет, нет. Ты, ты очень меня интересуешь. Эм. Да, можно и так выразиться, — бормочет он, облизывая губы. Дэрил отводит глаза, потому что это встреча-с-пивом, а не встреча-как-свидание, и ему нельзя пялиться на то, как кончик языка мужчины проходится по пухлой нижней губе. — Просто, в любой другой ситуации, я не пригласил бы тебя сюда. Испугался бы, — застенчиво заканчивает объяснение Рик Граймс. Дэрил неопределённо мычит что-то в ответ, отхлёбывая пиво. Это самый дешёвый сорт, который у них только подают, и на вкус оно гадкое. Большинство еды и напитков, кроме мяса, Дэрилу кажутся противными, у него просто так устроены вкусовые рецепторы. Он всё равно ест и пьёт как нормальные люди, просто чтобы больше походить на них. Да и к тому же, обычно Кэрол зудит у него над ухом, если он не потребляет достаточно витаминов, хотя по мнению Дэрила, в мясе их полно. Хотя в пиве, скорее всего, пресловутых витаминов нет совсем, Дэрил старается всё же не гримасничать от вкуса, чтобы Рик Граймс не решил, что он ненормальный. Большинство мужских особей людей наслаждается вкусом пива, видимо, это какой-то признак маскулинности или ещё что-то. Дэрил не уверен. Он просто много раз это замечал, что пристрастие к пиву ассоциируется с мужской силой. — Так, значит, акулы, — продолжает Рик Граймс. Сделав глоток пива, он слизывает с губ пену. Дэрил сто процентов не следит за движениями его языка, потому что это выходит за рамки приличного поведения мужчины, находящегося не на свидании. — И каким образом человек вроде тебя начинает таким интересоваться? Ты сказал, что ты не учёный. — National Geographic слишком много смотрел, пока был щенком, — отшучивается Дэрил, и тут же себя поправляет, — то есть, ребёнком. — Щенки, в смысле, то же самое, что и детёныши у акул? — предполагает Рик Граймс с недоверчивой улыбкой, будто он не уверен, что Дэрил не издевается над ним. — Щеночек акулы, звучит очень мило. — Они рождаются с зубами, — серьезно сообщает ему Дэрил. — Белые акулы, и другие тоже. Вылупляются в животе у мамы, растят себе зубки и кушают неоплодотворенные яйца, пока не становится пора вылезать наружу, в самостоятельное плаванье. Рик Граймс медленно моргает, а потом его пробирает на смех, и, да, Дэрил уверен, что ему нравится этот звук. Он чувствует неоправданную гордость за то, что смог заставить мужчину рассмеяться. В уголках его глаз собираются морщинки, когда он улыбается, значит, обычно он довольно счастлив, и Дэрилу хочется сделать его ещё счастливее. Он хочет быть причиной, по которой Рик Граймс счастлив. Ему действительно стоило попросить совета об отношениях у своих друзей, а не слушать, как они трепались о сексе, и всё равно в итоге ничего не объяснили. Дэрил всё ещё не имеет ни малейшего понятия, что делать в ситуации, хотя бы приближенной к сексу. Может, Аарон был прав, и было бы лучше, если они просто рассказали бы ему о том, как люди ходят на свидания, подробно. Ему бы это больше пригодилось, чем их туманные намёки о том, как спариваются акулы, и насколько это похоже или не похоже на то, как этим занимаются люди. Вот в области свиданий Дэрилу, с его практически несуществующими навыками общения, действительно требовалась помощь. Теперь он может только надеяться, что не облажается сегодня слишком сильно, и Рик Граймс, несмотря ни на что, захочет увидеться с ним ещё раз. — Получается, зовут их щенками, но на самом деле это зубастые исчадия ада? — шутит Рик Граймс. Дэрил посмеивается, качая головой: — Не, они милашки. Крохотные, метр с половиной максимум при рождении. И совсем не страшные. — Ага, ладно, но ты вообще хоть одну акулу назвал бы страшной? — с сомнением в голосе спрашивает Рик Граймс. Дэрил не может не признать, что смысл в его словах есть. Он не назвал бы Генри страшным, даже с учётом того, что тот его практически выпотрошил. Если его не пугает белая акула длиной в три с половиной метра, чьи зубы, вытащенные из собственного живота, Дэрил носит на шее, вряд ли его вообще хоть одна испугает. — Скорее всего, нет, — признаёт он, в конце концов. — Ты потрясающий, ты знал? — мягко рассмеявшись, спрашивает Рик Граймс. — Как ты оказался в Александрийском институте? Я думал, это чисто научная организация, только с профессорами, докторами наук и прочее. — Не, — отвечает Дэрил, хотя прекрасно знает, что он единственный из сотрудников института, кто даже школу не закончил. За исключением пары уборщиков и нескольких внештатных работников столовой у всех в институте есть учёная степень, даже у чистильщиков аквариумов. Дэрил среди них белая ворона, но у него другая специфичная квалификация. Ещё он прекрасно знает, что опять краснеет, потому что Рик Граймс назвал его потрясающим. Он надеется, что у него в памяти отпечатается точный тембр голоса, которым это было сказано. Он хочет, чтобы ему это приснилось. Хочет думать теперь только об этом. Хочет сделать что-то с воспоминанием об этом голосе, он не уверен что, но точно что-то непристойное. — Ты не особо разговорчивый, да? — подначивает его Рик Граймс. Дэрил подавляет в себе желание начать обкусывать ногти. Это нервная привычка, которую он определённо не должен демонстрировать в обществе. — Мне особо нечего сказать. Если только не об акулах, — бормочет он и быстро приканчивает остатки пива. — Сильно в этом сомневаюсь, — замечает Рик Граймс, — но чтобы тебе было комфортнее, давай ещё поговорим про акул. Я собирал информацию, для моей книги… и, если честно, очень надеялся, что вся эта штука с акулами-людоедами окажется настоящей. Ты точно уверен, что это миф? — Ну, — хмыкает Дэрил. — Я ни разу ни одной не видел. И никаких свидетельств их существования тоже. Точно не среди белых акул. Но если тебе нужно какое-нибудь жуткое дерьмо, попробуй с длиннокрылыми акулами, у них бывают дикие случаи пищевого безумия и они правда атаковали людей. В основном выживших после кораблекрушений и авиакатастроф. Или возьми тупорылых, если история разворачивается не на каком-нибудь круизном судне. Тупорылые акулы могут жить в реках, даже в верховьях, им хорошо и в пресной воде. Они особо не нападают на людей, но, наверное, могли бы? Был случай, где-то в 1916 году, целая серия смертельных укусов. Почти все произошли в озёрах, так что я не сказал бы, что это была белая акула, хотя некоторые так и считали. Скорее всего тупорылая, — он останавливается, резко осознавая, что заговорился. Но Рик Граймс выглядит заинтересованным, так что Дэрил дополняет: — У нас есть один, который точно убил человека, может и не единожды. — В океанариуме? — глаза у Рика Граймса расширяются. — В аквариуме для дайвинга, — кивает Дэрил, и задумывается, стоило ли ему это говорить. Институт ещё не анонсировал никакой информации об их новом жильце официально. Аарон объяснил это тем, что они не хотят, чтобы кто-нибудь слишком заинтересовался в Джо до того, как он станет более цивилизованным. Если его вообще можно сделать цивилизованным. Ну, в любом случае, Рик Граймс же не собирается полезть, как идиот, туда в одиночку. Охрана в институте не безупречна, да, но посетителей всё равно не пускают к акулам без персонала, и никто в здравом уме не разрешил бы рандомному чуваку просто так нырнуть, даже если бы акула в аквариуме и не была немного поехавшей. — В том аквариуме, который ты просил детей не трогать, — вспоминает Рик Граймс, и задумчиво хмыкает. — Разве это нормально? Содержать акулу-убийцу там, где люди специально ныряют? — Мы хотим попробовать его социализировать. С ним нужно будет позднее поработать, — отвечает Дэрил, и затем быстро добавляет: — Не мне, конечно. Я не настолько важная персона. У нас есть парень, специалист. Как настоящий акулий укротитель. Он их не боится, а они его уважают. Куча опыта и всё такое. — Опыт не всегда спасает от острых зубов, — замечает Рик Граймс. — Особенно если их владелец в своей естественной среде. Дэрил согласен с ним, но всё равно рад возможности встретиться с акулой, которая агрессивна по собственной воле. До этого он встречал только нейтральных акул, и он практически уверен, что ни одна из них не кусала людей специально. Эта тупорылая акула настоящее испытание для него. А Дэрилу нравятся испытания. И у него тоже есть острые зубы, даже если они мелкие и нелепые, главное его преимущество заключается в размере мозга, да и думает он быстрее, чем любая рыба. Но вместо всего этого он произносит только: — Знаешь, я не уверен, что эта твоя книга — хорошая идея. Акул и так всегда рисуют какими-то чудовищами, хотя на самом-то деле, укусов за год меньше сотни. В Штатах пятьдесят с чем-то. Еще меньше в Австралии. И почти что без убийств. — Ты боишься, что начнётся паника? — интересуется Рик Граймс и затем подзывает проходящего мимо официанта, чтобы заказать ещё пива. Официантки, обслуживавшей их до этого, нигде не видно. — После «Челюстей» именно это и было, — замечает Дэрил, подавляя в себе желание начать покусывать нижнюю губу или обгрызать кутикулу на больших пальцах. — С девяностых убили кучу белых акул, и всех просто так. Они теперь уязвимый вид. Люди так боятся, что их сожрут, только вот сами они акул есть никак не перестанут. Не буду врать, я не знаю, что там со статистикой, но ребята в Институте говорят, что каждый гребаный год на один укус приходится миллион убитых акул. А им-то лучше знать, правда? Так что, зажатые между людьми и косатками, и с учётом рождаемости, через пару лет белые акулы просто вымрут. Рик Граймс хмурится, будто эта информация для него кардинально новая. Если это так, то ищет он хреново. Или же он один из тех людей, которые игнорируют всё, что не вписывается в их теорию. Вроде бы, не похож, но, честно говоря, Дэрил совсем его не знает, а в этом случае нельзя полагаться на запах и гормональные реакции. Даже если этот запах его с ума сводит. Он настолько хочет, чтобы мужчина укусил его, что с трудом может усидеть на месте. Штаны неудобно натянулись, ладони вспотели. Всё это время он сдерживал неослабевающее желание закусить нижнюю губу, боясь показать зубы, но ему нужно будет отвлечься на что-нибудь, иначе он натворит глупостей. Рик Граймс заставляет его творить глупости. Он покачивает головой и улыбается Дэрилу, и весь он, целиком, кажется таким привлекательным. Инстинкты Дэрила утверждают, что мужчина идеален, что у него есть всё, что Дэрилу нужно в партнёре, и это херня какая-то, потому что смысла в этом — с биологической точки зрения — нет никакого. Дэрил должен искать себе женщину, сильную, способную выносить его детёнышей, он должен хотеть продолжать свой род, а не мечтать о том, чтобы его укусил какой-то мужчина, и зажал его где-нибудь, и ещё что-нибудь сделал, несомненно, бессмысленное. Почему вообще ему хочется чего-то, что не приведёт к появлению потомства?.. С другой стороны, Дэрил не очень хочет иметь детей. Они ему нравятся, он любит Софию, и ему приятно рассказывать маленьким людишкам об акулах, но своих таких он бы не хотел. Хорошего отца из него всё равно бы не получилось, да и любые его потомки оказались бы, скорее всего, такими же, как он. Не людьми, и не акулами. Чужаки в любом мире, всегда в опасности, всегда мечущиеся в поисках своего места. Дэрил не похож на свою мать. Он не хочет такой судьбы беспомощному детёнышу. Им приносят ещё по пиву, и Рик Граймс что-то говорит, но Дэрил его не слышит, слишком погружённый в свои мысли. Когда он наконец осознает, что с ним разговаривают, и поднимает глаза, смущённый и не уверенный, что происходит, Рик Граймс улыбается ему только шире. Его человеческие зубы такие бесполезные, тупые и маленькие, но Дэрил всё равно отдал бы свою левую руку за возможность почувствовать их на своей коже. С ним точно что-то не так. — Прости, — начинает Рик Граймс, — я знаю, что всё это совсем не так, и мы просто по-дружески пьём пиво, но, боже, ты очаровательный. Дэрил фыркает. — Нет, — возражает он. — Детёныши очаровательные. И пушистые животные. Я ни под одну категорию не подхожу. Так что не говори так. — Ничего не могу с собой поделать, — вздыхает Рик Граймс. Возможно, он осмелел из-за пива, или из-за чего-то совсем иного. Может быть, он чувствует, насколько Дэрилу нужно его прикосновение. Может быть, он такой же хищник, как белая акула в воде. — Ты красивый и милый, и мне не было так весело с кем-то уже… не знаю, много лет. Ты уверен, что мы не можем… ну, сделать это свиданием? Дэрил покачивает головой, но у него почти не осталось сил сопротивляться. Он хотел бы отказать, потому что согласись он, и им обоим бы грозила опасность. Тело Рика Граймса хрупкое, его кожа мягкая, тонкая и не вынесет зубов Дэрила. И он не уверен, что сможет удержаться от того, чтобы их использовать. Желание укусить, пометить территорию, оставить шрам может оказаться сильнее него. А Дэрил не хочет причинять ему вред. И не только потому, что он предпочитает видеть Рика Граймса счастливым, есть и более приземленная причина: если он ранит мужчину, даже случайно, дела примут неприятный оборот. Его могут забрать, о его особенностях могут узнать не те люди. После того, что случилось с Мерлом, Дэрил знает, что на свете есть места, где таких как он исследуют и наблюдают, ставят на них эксперименты. А он предпочел бы смерть, чем такое. — Мне… пора идти, — бормочет он, вставая. — У меня дела. — Дэрил, — просящим тоном произносит Рик Граймс. Дэрил поворачивается к выходу, пытаясь проигнорировать то, как его голос вызывает в нем желание сдаться и забыть про все предосторожности. Когда рука мужчины обхватывает его за талию и мягко тянет назад, Дэрил обречённо стонет. Пальцы Рика Граймса мягкие и тёплые, но огрубевшие, будто привыкшие к физической работе. — Пожалуйста, — выдыхает Дэрил, практически умоляя, и себя за это ненавидя. — Не делай из этого того, чем это не является. — Дэрил, — повторяет Рик Граймс, и он произносит его имя так, будто это что-то бесценное. — Не бойся меня. Я обещаю, я не сделаю ничего без твоего согласия. Просто… сядь, пожалуйста? Давай поговорим ещё. Об акулах, или ещё о чём-то, если хочешь. Просто не уходи. Я перестану. Перестану тебя донимать. Ладно? Дэрил смотрит в пол, думая о том, почему это так легко, поддаться уговорам Рика Граймса и остаться. Он возвращается к своему месту, прекрасно зная, что по щекам у него разлилась краска, а рука мужчины по-прежнему соприкасается с его кожей. Тёплые пальцы аккуратно вырисовывают круги на его запястье, но как только Дэрил садится, Рик Граймс прочищает горло и убирает руку. — Ну, так. Расскажи мне о белых акулах. Ты, кажется, много о них знаешь, — мягко предлагает он. Дэрил облизывает губы. — Я займусь с тобой сексом, — тихо произносит он, и его голос едва слышен за стоящим в баре привычным гулом. Эти слова оказывают не совсем тот эффект, который Дэрил ожидал. Рик Граймс выглядит застигнутым врасплох, у него распахиваются глаза и розовеют щеки. Он быстро моргает и несколько раз открывает и закрывает рот, прежде чем ответить. — Я… но я не только этого хочу, — произносит он, потом вздыхает и трясет головой. — Боже, за тобой сложно поспевать. Дэрил, — он поднимает на него взгляд, в котором читаются одновременно возмущение и нежность. Он произносит его имя так, будто он любит одно только звучание. — Мне не нужен от тебя просто секс. Ты мне нравишься. Правда нравишься, ладно? Мне очень давно не нравился кто-то так сильно, просто как человек. И мне хочется узнать тебя поближе. Да, ты милый, но для меня это не всё. Мне важно не только то, как ты выглядишь. Ты интересный. То, как ты говоришь об акулах, твоя страсть к ним, серьёзно, когда я сюда пришёл, я был уверен, что акулы — просто бездумные машины убийства, если не хуже. Но ты изменил моё мнение. Я слушаю тебя, и мне правда интересно. Потому что это что-то, во что ты вкладываешь душу, и мне хочется понять твою точку зрения. — … но сексом со мной ты заниматься не хочешь, — делает вывод Дэрил, стараясь не показать, как он разочарован. — Хочу, — уверяет его Рик Граймс. — Очень хочу, но это не единственное, о чём я думаю. И я не обязательно хочу этого прямо сейчас. Как я и сказал, было бы неплохо сначала узнать тебя поближе. Что ты за человек, что тебе нравится, как заставить тебя улыбнуться, всё такое. Я хочу попробовать с тобой встречаться. — Я ни с кем никогда не встречался, — смущённо признаётся Дэрил. — Как это вообще возможно? — шокировано спрашивает Рик Граймс. — Меня это никогда не интересовало, — фыркнув, отвечает Дэрил, стараясь замаскировать стыд под фальшивое раздражение. Он знает, что люди считают странным не вступать в романтические отношения, но он никогда не думал о том, как это делает его странным. — И сексом тоже заниматься не хотел, — признаётся он. Потому что он и так уже странный, так что хуже стать не может. — Ты первый, Рик Граймс. — Ну. Блять, — бормочет мужчина, заливаясь краской. Дэрил не уверен, может, то, что он только что сказал, это плохо? Может, ему должно быть стыдно. Он не чувствует никакого стыда. Чёрт. Надо было всё же заставить друзей рассказать ему про свидания и про то, как встречаться с людьми. Ему бы сейчас это очень помогло. — Ты всех зовёшь по имени и фамилии? — спрашивает Рик Граймс, переводя разговор на более безопасную тему. Дэрил пожимает плечами и облизывает губы. — Потому что я был бы рад, если бы ты ограничился просто именем. — Рик? — мягко, неуверенно бормочет Дэрил, прислушиваясь к звучанию. Ему нравится. Простое, короткое. Красивое. — Да, — отвечает Рик Граймс — нет, Рик, просто Рик. — Именно. Полное имя звучит формально, люди не говорят так со мной. — Я зову людей так, как им хочется, — неловко объясняет Дэрил. Интересно, есть ли хоть что-то в человеческих взаимоотношениях, что он делает правильно? Ему надо просто нырнуть в океан, и, желательно, никогда не выныривать. Может, тогда он прекратит выставлять себя полнейшим идиотом. — Тогда просто Рик, — заверяет он его и улыбается. Свет, отражающийся в его голубых глазах, будто освещает Дэрила целиком. Он тонет в этом тепле, и не уверен, хочет ли останавливаться. — Хэй. Так ты хочешь попробовать встречаться? Со мной? Дэрил кивает, чувствуя, как у него кружится голова. — Да, окей, — отвечает он. Ему будто не хватает воздуха. Кашлянув, чтобы прочистить горло, он добавляет: — Только… не смейся, если я сделаю что-нибудь глупое, ладно? Тебе придётся объяснять мне кучу всего. Рик кивает, всё ещё улыбаясь. Он выглядит счастливым, Дэрил сделал его счастливым. Протянув руку, он дотрагивается до запястья Дэрила, легко поглаживает кожу. И на этот раз, Дэрил позволяет себя касаться.