мы никем не станем, ну окей ноу проблем

BETWEEN FRIENDS - affection

О Тэхене Чонгук узнал в вечер четверга – и почему-то запомнил эту дату. А нет, он даже знает почему. Просто четверг у него всегда самый тяжелый – пары с утра и до трех нон-стопом, затем смена в кафе и танцы: домой приходит совершенно вымотанный, сил банально даже на душ не хватает. И видимо этот день решил добить его еще и Ким Тэхеном. Он отчетливо помнит, с каким воодушевлением Хосок щеголял по их комнате с наполовину спущенными джинсами, пытаясь найти, куда дел домашние штаны. Он светился, по-настоящему светился, будто у него внутри лампочка с тысячей киловатт, рассказывая про того парня. Чонгук намеренно упустил детали вроде «привлекательный», «высокий», «низкий голос» и «на год младше», сосредоточившись на внутреннем недоумении. Какого хрена, хен? Мы разве не встречаемся, какой Тэхен, какой привлекательный? И тут же одернул себя, ведь нет, не встречаемся. Трахаемся по выходным, иногда и в будние дни по дружески-соседски, не более. И теперь Ким Тэхен. Просто Ким-ты-портишь-мой-быт-мразь-Тэхен. Потом его жизнь покатилась по наклонной словно снежный шар, проблема в виде Ким Тэхена становилась все больше и больше и выросла до такого размера, когда ее игнорировать стало невозможно. В маленьком и привычном мирке Чонгука повисло такое напряжение, что хватало лишь слабого толчка, чтобы все полетело в пропасть. — Тебя ведь Чонгук зовут? Хосок-хен мне про тебя рассказывал, — говорит этот «толчок». И добавляет: — Я Тэхен, кстати. Чонгук хоть убей не сможет сейчас вспомнить момент, когда они втроем начинают жить вместе, прям как одна из тех ебанутых шведских семей. Это не обговаривалось-то особо, произошло само собой. Подумай Чонгук возразить, пошлют скорее всего его, а не Тэхена, потому что Хосок уже все, Хосок уже по уши. И если в Чонгуке все еще теплились далеко не дружеские чувства к хену, то сейчас они проживают свои последние деньки. Ведь то, что происходит с ним, происходит с ними тремя это ненормально, категорично ненормально, все существо Чонгука противится подобному роду отношениям. А сейчас… сейчас Тэхен целует его перед завтраком, размазав по деснам привкус мятной зубной пасты, и Чонгуку вдруг настолько похуй, что он даже не отстраняется. Обычно он сразу пересекает все попытки, ведь Тэхену частенько приспичивает сделать это его прямо когда он вбивается в Хосок-хена. — Всегда так напряжен, — отстранившись, замечает Тэхен. — Расслабься, Гуки. «Я надеюсь, что ты полюбишь его так же, как и я», говорил ему хен. «Пора собирать вещи и валить с этого дурдома», думает Чонгук.