Gotterdammerung

      Генерал Макнамара внимательно наблюдал из-за пуленепробиваемого стекла за процессом вскрытия одного из инопланетян — лупоглазого худого рогатого существа, недавно привезённого на военную базу Розвелл, что на деле была исследовательским комплексом по изучению трофейных валькистких летательных аппаратов, начиная от сбитого цеппелина и заканчивая многочисленными обломками их «летающих тарелок». Но теперь, когда в противостояние трёх сил на планете Земля вмешалась четвёртая — инопланетяне, Розвелльская база стала изучать не только валькистов. Простояв у бронестекла ещё пару минут, генералу наконец наскучило зрелище, и он решил прогуляться до своего кабинета. По пути однако его выловил его адъютант, при виде генерала вытянувшись по струнке и отсалютовав: — Генерал, сэр, прибыл доклад о допросах военнопленных! — и адъютант протянул ему увесистую папку. Генерал молча принял папку, молча кивнул адъютанту, мол, «можешь быть свободен», и продолжил путь до кабинета. В кабинете первым же делом генерал повесил фуражку на вешалку, сделал себе чай, бухнув, по обыкновению, в чашку не менее трёх ложек сахара, и только лишь затем приступил к чтению доклада. Доклад генералу, разумеется, не понравился. Нет, сам доклад был составлен хорошо, а вот содержащаяся там информация Макнамаре не нравилась. По мере того, как перелистывались страницы доклада, лицо генерала становилось всё угрюмее и угрюмее, и в конце концов, когда он закончил его читать, он отложил папку в сторону, допил уже третью чашку чая, глубоко вздохнул и сказал, обратившись сам к себе: — Огромная инопланетная цивилизация, корпорации размером с государства, неизвестный минерал и связанные с ним суперспособности а-ля комиксы… Как говорит мой брат — «мы в дерьме». — подвёл итог Макнамара. После этих слов генерал взял трубку телефона, быстро набрал номер, и когда гудки по ту сторону сменились голосом, приказал: — Подготовьте самолёт до Вашингтона, я вылетаю туда немедленно. — после этого он положил трубку, взял доклад подмышку, напялил фуражку и быстрым шагом направился прочь из кабинета. Через день генерал Макнамара уже стоял с докладом перед генералами сил США, Великобритании и Французской Республики с постным лицом сообщая всё то, что удалось выбить из инопланетян и выдрать с проводами из их техники. По мере рассказа лица военных, по сути захвативших власть в Антанте (что британский король и парламент, что американский или французский президенты, по сути, не обладали никакой реальной властью, более играя роль болванчиков на публику) становились такими-же постными, как и лицо рассказчика и в конце концов, когда доклад завершился, генерал армии Джонсон, игравший роль неофициального лидера этого союза, с громким хмыканьем сложил руки домиком и обратился к другим полководцам: — Итак, насколько я понял, ситуация складывается препоганейшая. Какие ваши предложения, джентльмены? «Джентльмены» зашептались. Сложившаяся ситуация с войной не c просто инопланетной цивилизацией, а целым скопищем оных не слишком радовала собравшихся тут генералов, адмиралов и прочих маршалов. Да, они разбили (совместно со столь ненавистными коммунистами и валькистами, какова ирония!) высадившуюся на Аляске армию инопланетян, и разбили быстро, но по докладу Макнамары стало понятно, что они, по сути, вырезали небольшую частную армию какой-то торговой корпорации. А ежели к ним припрется полноценная армия этого «Совета Цитадели»? В одиночку Антанта вряд ли выстоит против неё, слишком занятая войной на несколько фронтов. То же касается и Интернационала с валькистами. Осознание мысли что в одиночку они не выстоят, подвело собравшихся к идее настолько немыслимой и противной всему тому, за что они боролись, что никто не желал выражать её вслух. Но тем не менее, чем больше генералы общались между собой, рассматривая различные варианты, тем сильнее обсуждение подталкивало их к этой идее. В конце концов один из генералов всё-же произнёс ключевую фразу: — Боюсь, нам придется заключить перемирие с валькистами и Интернационалом… Как только эти слова прозвучали, зал собрания погрузился в гвалт. То и дело раздавались крики «немыслимо!», «предательство!», «абсолютно неприемлемо!» и предложения расстрелять к чертям собачьим того, кто высказал эту крамольную мысль. Но несмотря на эти крики, собравшиеся тут военное руководство Антанты всё больше и больше убеждалось в горькой мысли, что это единственный выход из сложившейся ситуации. Гневные выкрики постепенно стихали, ибо даже до самых упёртых доходило осознание необходимости такого шага. В конце концов, когда зал утих, генерал армии Джонсон опять вздохнул и произнёс: — Мне неприятно это признавать, но другого выхода у нас нет. Необходимо выйти на связь с лидерами СССР и Германии для обсуждения условий прекращения огня.

***

Сцепив руки за спиной, фюрер «Гроссдойче Рейха» Альбрехт Вагнер провожал взглядом из-за стекла иллюминатора улетающую с Луны эскадру космических «подводных лодок». Настроение у фюрера было, прямо скажем, не очень, и всему виной, как уже было понятно, были эти проклятые инопланетяне. С того дня, как первый вражеский космический корабль вошёл в солнечную систему, привычная картина мира для жителей Нойе Берлина и ряда других лунных городов Лунного Рейха покатилась в тартарары. Раньше было всё очень просто — есть Луна и другие контролируемые Великой Германией небесные тела Солнечной Системы, есть Земля, на которой не переселившиеся поближе к звёздам германцы страдают от ига коммунистов и англо-американских империалистов, мешающих высшей цели духовного возрождения германских народов, освобождение которых является высшей целью валькистов. Но теперь в привычную картину мира с грацией бешеного слона в посудной лавке ворвалось это инопланетное «Пространство Цитадели», цели которого в отношении рода человеческого были весьма недвусмысленными. Пространство было определённо сильнее всех трёх противоборствующих сторон Солнечной Системы, и несмотря на провальную попытку завоевания Земли, явно от своей идеи не отступит. И пока Штальпакт, Интернационал и Антанта продолжали бессмысленную войну, инопланетяне явно готовились к реваншу. Но всё равно, старый «порядок» был безжалостно нарушен с появлением четвёртой силы, и это наложило свои отпечатки на жизнь лунных немцев. Вот как пример, фабрики и верфи Нойе Берлина. До нашествия инопланетян фабрики работали на полную мощность только до возвращения на Землю, после этого производство плавно перетекло в Фатерлянд, а лунные заводы снизили темпы производства. Верфи же новых кораблей с той поры почти не закладывали, обходясь ремонтом неудачно сунувшихся в зону ПКО RaKfz'ов или цеппелинов. Теперь-же? Теперь же заводы работали в полную мощность, выдавая даже не 100, а все 120% производственных мощностей, штампуя всё то, что нужно для войны в космосе, начиная от банальных пистолетов-пулемётов и гермошинелей и заканчивая боевыми автоматонами, лазергеверами и плазмаваффе. На верфях тоже теперь пахали как проклятые в три смены, заложив новые цеппелины и те корабли-невидимки типа «Логе», чтобы вести «неограниченную подводную войну» уже в космосе, кошмаря вражеские транспорты и корабли снабжения, если обычный космический флот против инопланетян не сдюжит. Плюс ещё пришлось бросить большую часть сил на завершение проекта «Шварцзонне», но доктор Мёбиус сообщал, что в лучшем случае проект будет завершен через полгода-год. В любом случае и так не слишком спокойный Нойе Берлин теперь напоминал разворошённый муравейник. Но этого было недостаточно, и фюрер это понимал. Поэтому через каких-то пару часов фюрер, вместе со всевозможными рейхсминистрами, гросс-адмиралом, рейхсфюрером TST и прочими генералами, генералами-полковниками и другими фельдмаршалами, заседал в одном из кабинетов рейхсканцелярии, задав конкретный вопрос — что им делать в сложившейся ситуации? Собравшаяся в кабинете верхушка Рейха молчала, но не потому что им было нечего сказать, а потому что они усиленно думали на эту тему, предполагая различные варианты развития событий. Наконец неловкую тишину прервал неловкий кашель, быстро переросший в кашель настоящий со стороны рейхсминистра иностранных дел Вильгельм Бёльке. Удручающий кашель был вызван тем, что рейхсминистр случайно подавился карамелькой (Бёльке усиленно пытался завязать с курением, перейдя на конфеты, которые отныне потреблял в нездоровых количествах). Перед фюрером едва не встала проблема назначения нового министра, однако жизнь Вильгельма была вовремя спасена сидевшим рядом с политиком гросс-адмиралом Кёнигом, похлопавшим своей дюжей рукой по спине Вильгельма, едва не выбив из него вместе с несчастной карамелькой и душу. — Благодарю… — задыхающимся голосом отблагодарил Кёнига Бёльке, после чего неловким взглядом обвёл кабинет и извинился: — Прошу прощения… — после этих слов он перевёл свой взгляд на Альбрехта Вагнера: — Кхм, майн фюрер, я бы хотел предложить попытаться выйти на связь с правительствами Персии и Японии на предмет присоединения к Штальпакту. Конечно, предыдущие попытки втянуть их в войну на нашей стороне не увенчались успехом, но в текущей ситуации мы можем попытаться договориться хотя бы объединить силы против инопланетян, а не против Интернационала и Антанты. Фюрер кивнул головой: — Действуйте. Слово решил взять рейхсминистр промышленности: — Прошу прощения, майн фюрер, если это будет чрезмерно нагло с моей стороны, но я предлагаю ещё рассмотреть вариант прекращения огня со странами Антанты и Интернационала. Земные фронты отнимают слишком много ресурсов и живой силы, которые можно было-бы пустить на борьбу с пришельцами… Температура в помещении резко понизилась на пару градусов. Рейхсминистр иностранных дел начал нервно теребить воротник, гросс-адмирал нахмурился, фельдмаршал икнул, рейхсминистр авиации начал часто моргать, остальные собравшиеся тоже резко подскочили в уровне нервированности. Фюрер многозначительно хмыкнул и произнёс: — Хотя я не питаю оптимизма в отношении наших врагов, нельзя не признавать, что война с ними отнимает слишком много сил, в то время как в Солнечную Систему может уже лететь очередной инопланетный флот. Полагаю, хуже от того, что мы попытаемся заключить хотя-бы договор о прекращении огня, не будет. Действуйте, Бёльке. Напряжение в кабинете резко спало, хотя идея о заключении перемирия понравилась не многим.

***

На Красной Площади шёл ливень и рота красноармейцев. Тёмные тучи наползли на столицу СССР и теперь обильно заливали её улицы водой, создавая весьма хмурую картину, как раз под стать хмурости товарищей народных комиссаров, присутствующих на очередном заседании Совета Народных Комиссаров СССР, на котором так-же присутствовали и представители союзников Советского Союза по Интернационалу из Испании, Италии, Норвегии и других стран. И сейчас все собравшиеся упорядоченно решали один очень и очень важный вопрос — что делать со столь внезапно свалившимся им на голову инопланетянами? Вариант мирного сосуществования явно был невозможен по нескольким причинам — во первых, инопланетное сообщество представляло собой наихудшее воплощение капиталистических принципов, а во вторых — инопланетяне явно рассматривали Землю как свою будущую колонию, и что-то подсказывало товарищам народным комиссарам, что так просто от идеи поработить землян они не отступят. Да и, в конце концов, они прислали сюда военный флот с армией, и явно не для того, чтобы попить чай, да угоститься конфетами. Сомнений не оставалось, помимо войны с валькистами с луны и империалистами из-за океана, к ним ещё и добавились буржуи из далёкого космоса. С двумя противниками СССР со скрипом и матами всё-же кое-как, но справлялся (во многом благодаря тому, что эти противники воевали ещё и друг с другом), но третий противник — это уже перебор. Да и ещё следует взять в расчёт то, что этот их «Совет Цитадели» может обладать куда как более крупными военными силами, чем все три противоборствующие стороны на Земле вместе взятые, что тоже не прибавляло оптимизма. Народные комиссары и послы союзных государств продолжали обсуждение, когда в зал неслышной тенью прошмыгнул замнаркома Барсуков, сжимая в руках свёрнутую телеграмму. Быстро добравшись до места, где сидел Александр Геннадьевич Рыков, он передал своему начальнику телеграмму и произнёс: — Свежие донесения от Иоганна и Джека. Народный Комиссар НКГБ кивнул и принял телеграмму, тут-же начав её читать. Доклад от Иоганна, как обычно, содержал свежие известия о состоянии дел на Луне. Засевшим там валькистам надоело сидеть и ждать у моря погоды, и переоборудовав три корабля, они направили их на разведку за пределы Солнечной Системы, а также полностью раскочегарили лунную промышленность. Помимо этого также сообщалось, что немцы в очередной раз собираются оббивать японские и персидские пороги в поисках военной помощи, а так же на полном серьёзе рассматривают вариант о начале трёхсторонних переговоров между альянсами на предмет заключения перемирия. Если даже фанатичные и непримиримые валькисты, движимые желанием отыграться за бесчисленные поражения в Первой и Второй Великой Войне, вдруг всерьёз заговорили о мире, то дело определённо табак… Александр отложил телеграмму Иоганна и взял телеграмму от Джека — резидента советской разведки в Соединённых Штатах. Сообщаемые Джеком новости тоже не были обыденными — неудачное анкориджское наступление на Аляске, одной из причин провала которого были буквально свалившиеся прямо на голову фронтовикам инопланетяне, на генералитет Антанты провело схожий эффект с эффектом вылитого на голову ушата холодной воды. По имевшейся у Джека информации, англо-американо-французский генералитет на срочной сессии заседания Генштаба Антанты внезапно расхотел воевать с братьями-землянами при угрозе из космоса и притом не со стороны валькистов, и потому на полном серьёзе рассматривает возможность предложить противоборствуюшим сторонам хотя-бы прекращение огня. Это косвенно подтверждали последовавшие после этого совещания обращения британского монарха и французского и американского президента к своим народам, в которых, помимо призывов сплотиться перед лицом новой угрозы, виднелись малоприкрытые намёки на желание заключить с другими сторонами конфликта перемирие. Учитывая и характерные настроения в Совете Народных Комиссаров СССР получалась весьма любопытная ситуация — все три стороны, до сего момента упорно настаивавшие на войне до победного конца, внезапно резко расхотели воевать друг с другом. Оценив весь юмор ситуации, Рыков наклонился в сторону сидевшего рядом народного комиссара иностранных дел и сказал: — Думаю, ваша идея, о которой вы говорили в прошлый раз, встретит поддержку не только в Совете, но и у иностранных держав. Они тоже внезапно загорелись идеей перемирия. — Неужели? — ответил Олег Владимирович Серпов, добавив: — Даже валькисты? — Даже валькисты хотят перемирия. — Какая ирония…

***

Славный город Токио, столица Японской Империи, производил на редкость благостное впечатление после вечно затронутых войной городов противоборствующих альянсов. Японская Империя во Второй Великой Войне не участвовала (хотя и повоевала в Китае с сомнительным результатом) и вот уже много десятилетий упорно сохраняла нейтралитет, справедливо опасаясь, что столь спокойный японский мирок будет воюющими сторонами с превеликим удовольствием растоптан. Однако Япония не закрылась от всего мира, как это было несколько столетий назад, и всё-же участвовала в международной политике, поставляя оружие, ресурсы и даже добровольцев или наёмников то одной, то другой стороне. Как метко выразился один американский посол — «Япония похожа на официантку из бара — со всеми заигрывает, но никому не дает». Учитывая связи различных государств с этим государством, было не слишком удивительно то, что в качестве площадки для проведения мирной конференции выбрали именно Японию. И сейчас вереницы автомобилей с небольшими флажками на капотах везли дипломатов разных стран к персидскому посольству, которое Лига Неприсоединившихся Государств выделила для проведения переговоров между Штальпактом, Интернационалом и Антантой. Автомобили тормозили, дипломаты выбирались на свежий воздух, кидая друг на друга оценивающие взгляды, бойцы Японской Императорской Гвардии и персидские Бессмертные стояли вокруг безмолвными истуканами, обеспечивая безопасность дипломатических групп. Работники персидского посольства проводили собравшихся до одного из залов, в котором находился круглый стол, который и был выделен для послов. Представители государств трёх альянсов наконец расселись у стола и принялись буравить друг друга взглядами, пока наконец посол от Советского Союза не решил начать первым: — Полагаю, мы все знаем, почему мы тут собрались, поэтому, пожалуй, начнём — какие требования вы выдвигаете для прекращения огня? Поднялся представитель Британии: — Необходимым условием прекращения огня со стороны Антанты является деоккупация Аляски, Британских Островов и Франции в границах 1936-го года… — Это абсолютно неприемлемо. — возразил германский посол: — Границы 1936-го года рассматривают Эльзас-Лотарингию как часть Франции, что, разумеется, совершенно не так… Начался культурный спор, в которых абсолютно спокойным тоном голоса уважаемые послы доходчиво объясняли, чего они хотят и почему. Антанта требовала освобождения своих европейских территорий чуть ли не по самую Рейнскую Область, которая после Первой Великой Войны была отрезана от Германии и находилась на положении марионетки Франции, а так-же вывода войск Интернационала из Аляски, Ближнего Востока и Африки, Штальпакт требовал лебеншраума по самую Польшу, деоккупации всех германских территорий и Турции, Интернационал требовал оставить в покое коммунистические державы Южной Америки и твёрдо держался за Турцию, точнее — за Дарданеллы и Константинополь. Ещё камнем преткновения стал космос - каждый хотел урвать себе кусочек неба, которое Штальпакт считал полностью своим. Постепенно становилось понятно, что такими темпами переговоры ни к чему не приведут, и потому посол от Соединённых Штатов поспешил напомнить причину, по которой они тут собрались: — Джентльмены, я понимаю, за время войны у нас накопилось множество претензий друг к другу, и большинство этих претензий вполне справедливы с определённой точки зрения, но нам не стоит забывать о том, что пока мы тут спорим, к Солнечной Системе может лететь очередной инопланетный флот. Напоминание этого факта оказало отрезвляющий эффект на собравшихся, и желание стоять на своих требованиях до конца постепенно улетучилось. Стороны медленно, но верно соглашались на определённые уступки и наконец, спустя пару часов, черновой вариант договора о прекращении огня был готов. К превеликому счастью британцев и французов, Интернационал и Штальпакт со скрипом, но согласились на деоккупацию этих стран-членов Антанты, но при условии, что Антанта не будет размещать там свою стратегическую авиацию и ограничит число своих военных — соблюдение договора планировалось поддерживать наличием наблюдателей от альянсов и Лиги Неприсоединившихся Государств. СССР так-же выводил войска из Аляски на тех-же условиях — никакой стратегической авиации на этом полуострове и присутствие наблюдателей. Антанта и Штальпакт, в свою очередь, отступали из северной части Южной Америки, СССР и Италия покидали Восточную Германию и Австрию. Касательно-же Океании, Африки и Ближнего Востока — стороны согласились на статус-кво, сохраняя текущие позиции, планируя обговорить принадлежность этих регионов в другой раз. Касательно космоса - все стороны согласились на том, что Луна принадлежит Германии, а территориальную принадлежность других объектов солнечной системы согласились обговорить позже. Отдельным вопросом встала Индия — ещё в самом начале Второй Великой Войны, когда земли Великобритании оказались оккупированы Германским Рейхом в первый раз, Доминион Индия, пользуясь сложившимся хаосом, провозгласил независимость и почти сразу-же рухнул в пучину гражданской войны, по итогу которой объединенный под британским владычеством субконтинент развалился на кучу мелких, воюющих между собой княжеств. Антанта эту сецессию не признала, но сил вернуть индийцев под законную власть британской короны у неё, по понятным причинам, не нашлось, и в последующие десятилетия индийцы оказались предоставлены сами себе (хотя их раздробленностью не могла не воспользоваться Персия, захватившая ряд пограничных княжеств). Теперь, когда вожделенное перемирие было не за горами, Антанта желала официально подтвердить своё право на этот регион. В иных обстоятельствах Штальпакт с Интернационалом были бы против, но сейчас они против этого не возражали, а персидский представитель Лиги на переговорах так и вовсе высказал желание оказать посильную помощь в наведении порядка в Индии — за определённые… преференции.       Наконец, окончательно утвердив вариант договора, на следующий день, под аккомпанемент вспышек фотоаппаратов журналистов, полномочные представители Интернационала, Штальпакта и Антанты подписали договор о прекращении огня, официально вступивший в силу через час. И наконец, в 08.00 утра по всемирному времени, на многочисленных полях боёв по всему миру наконец-то наступила тишина.