Тень ангельской души

Большой и просторный кабинет освещен большим количеством солнечных лучей. Не зря тот, кто заведует этим помещением решил предусмотреть и сделать для себя окна на всю высоту и длину кабинета. Даже не столь это хотелось сделать для себя, сколько наверное этого хотела жена генерального директора. Так же, как она и предусмотрела сделать интерьер посветлее. Стены окрасили в сероватый, почти белый, оттенок краски; такие же шкафы с книгами стояли вдоль одной из стен, что придавало данному помещению более деловой и строгий вид. Только лишь одному человеку было не особо спокойно от подобного интерьера. Ощущения ностальгии, оседающей в груди и проходящей по всему телу неприятной дрожью, которая задевала, кажется, каждый нерв и отдавала ноющей болью, оставляли свои моральные последствия на хозяине кабинета. Рабочий кабинет очень напоминал его хозяину о единственной женщине его жизни, с которой он познакомился еще за школьной скамьёй. Их любовь будто была переписана с прекрасной истории из книжки. Каждая их встреча, каждый прожитый вместе момент отложился в памяти Минато. Особенно ярко он вспоминал те дни, когда он вставал перед женщиной с огненно-красными волосами на колено и клялся в верности и вечной любви; а так же, как она чуть позже сообщила мужу, что они ждут малыша, откуда позже узналось, что малышей будет двое. Узумаки Кушина очень часто приходила на работу к своему мужу, приносила ужин, оставалась допоздна, чтобы не давать тому перенапрягаться. Нередко кто-то из них срывался прямо на столе того самого кабинета. Минато был благодарен своей жене, потому что их взаимопонимания всегда помогали ему быть лучше и не потонуть в славе и бесконечной рутине работы. Семью Намикадзе ставили в пример, как одна из самых примерных и любящих семей, брак которой стоил не только денег, но и самых настоящих, жарких чувств. По крайней мере это было до того момента, пока не родились Менма и Наруто. После этого и начались некие проблемы. Никто, конечно же, не винил детей в их появлении, это было бы слишком эгоистично по их отношению, как от родителей. Наоборот, они старались еще сильнее быть лучшей семьей, чтобы показать детям, что такое любовь. Но все шло не по планам. Сначала Кушина переставала появляться у мужа на работе, но ее можно понять, дети навсегда будут на первом месте, так считал и сам Минато. Затем эти проблемы не закончились, наоборот все, построенное годами, начало сокрушаться, как карточный домик. Кушина начала угасать на глазах, это было слишком хорошо заметно. Еще бы не было, ведь Кушина Узумаки была самой веселым человеком, которую только знавал этот мир, вторым таким человеком был лишь Наруто. Сын старался ни на шаг не отставать от своей матери, ставив ее в пример. Минато напуганный состоянием жены начал водить ее по различным врачам, все без толку — слишком поздно. Опухоль мозга. Это был удар для семьи Намикадзе, которую пытался удержать на себе только Минато, но и Наруто. Наруто оказался слишком умным ребенком и понял что что-то идет не так почти сразу. Если же его младший брат был старателен и пробивал свой ум на всеобщее обозрение, то Наруто предпочитал строить из себя дурака, хотя внутри все прекрасно понимал. Порой он вправду сбегал из дома или с уроков, чтобы навестить собственную мать, пока не застал в палате помимо красноволосой бестии еще и собственного отца. Минато долгое время зло смотрел на Наруто, вручая выговор сыну и домашний арест на неделю в придачу. Не то чтобы Минато был против общения сына с его собственной матерью, но будь на месте Наруто Менма он несомненно бы разрешил бы ему видеться с матерью. Но так как это был их старший сын он не мог ему этого разрешить. Такова была просьба самой Кушины, которая умоляюще смотрела на Минато и беспорядочно шептала со слезами на глазах: -«Прошу тебя Минато, только не Наруто. Он слишком светлый и солнечный мальчик. Позволь ему прожить достойную жизнь. Сделай так, чтобы он не видел, как угасает его собственное Алое Солнце, превращаясь в Кровавый Закат. Я хочу, чтобы в этом мире остался еще один последний и истинный Узумаки, с той же устремленностью и яркой улыбкой, что и у меня. Умоляю тебя.» Мужчина сидящий за столом с силой стискивает зубы. Его рука рефлекторно зарывается в собственные, не менее блондинистые чем у собственного сына, волосы. Кабинет выглядит менее бережно чем обычно: по всюду разбросаны бумаги с отчетами конференции с компанией Фугаку Учихи, прошедшей утром. Минато сам смел эти бумаги вручную со стола, когда в порыве эмоциональных чувств рвал и метал. Кое-где пострадали еще и фигурки стоящие на столе. И только то, что бережно стояло в шкафу за стеклянными дверцами, осталось цело. После смерти жены кабинет все таки подвергся некоторым изменениям. Минато не хотел, чтобы место, что так напоминало ему о жене, пострадало о его собственных рук, потому он сразу же спрятал все купленные женой украшения от греха подальше. Только одна лишь фотография, на которой Намикадзе забирал свое Алое Солнце из роддома с двумя маленькими комочками, расположилась на краю робочего стола. Взяв рамку в руки, Минато оседает в рабочее кресло и прикрывает глаза. Ему определенно нужно успокоиться и это фото всегда помогало этому случится. Тяжело выдохнув, Минато дрожащим голосом прошептал: -Прости, Кушина…Я не справился *** Сняв с себя темно-фиолетовую куртку, блондин с длинным конским хвостом, как и планировалось ранее, накинул ее на плечи своего дрожащего друга. Больно было смотреть на такого побитого и измученного, чуть ли ни засыпающего у него в руках Наруто. Честно Дей еще не знал, остался ли кто-то в помещении школы или все уже разбрелись в свои дома, окутанные семейным бытом и любовью, или же в серые многоэтажки где их ждали боль и страдание. Суть была в том, что он должен был каким то образом передать своего друга прямо в руки его отца, который уж точно сможет позаботится о Узумаки, при этом не словив чьё-то излишнее внимание. Тсукури знал, что если кто-то увидит, то проблем они все точно не оберутся. Сначала достанется всем виноватым во всей этой ситуации, а уже потом может пострадать лично Наруто, от рук такого садиста как Саске Учиха. Накинув капюшон на голову младшего блондина, Дей легким касанием руки проходиться по щеке своего лучшего друга. Он очерчивает по линии тех трех шрамиков на одной из щек, взглядом же осматривает и остальные три на другой. Наруто всегда позволял своевольничать брюнету над своим телом. Саске спокойно измывался; калечил; оставлял такие раны, что без шрамов обойтись и невозможно было – эти три «лисьи метки» были самыми яркими показателями того, какой же все-таки Учиха садист. Дейдара не понимает, никогда не понимал. Почему Наруто не дает Саске отпор? Почему терпит все эти насмешки в свою сторону? Вопросы, на которые он не мог получить ответа ни первый год. Ведь этими шрамами Саске одарил лишь Наруто. Что это значило? Дей мучал себя этими думами, но спросить напрямую ни у того, ни у другого так и не решился. Не хотелось ворошить старые раны младшего блондина, да он и не ответил бы. Саске же скорее всего посмеялся бы и кто знает, чего мог бы придумать этот помешанный изувер. Махнув головой парочку раз дабы откинуть ненужные мысли, Тсукури вдыхает полной грудью, заполняя легкие кислородом, и подхватывает драгоценную ношу на свою спину. Коридор школы растянулся как длинный тоннель, по которому с успехом мог бы пройтись состав*. Ни один из учеников что обучались здесь или обучаются сейчас не могли толком ответить, почему школу и, в частности ее коридоры, сделали настолько высокой и длинной. Порой зимой тут становилось невыносимо холодно и ученики, пренебрегая правилам учебного заведения, не снимали свою верхнюю одежду вовсе. А еще в этом большом коридоре было невозможно скрыться, если не было потока унылых учеников конечно же. Дейдаре повезло и он попал в один из таких потоков сумев успешно скрыться не подав раскрытию все еще спящего на его спине Наруто. Как назло, на улице пошел дождь. Стоило Дейдаре сделать шаги длиною метров на десять в сторону направления к нарутовскому дому, как на их голову противно заморосило. Токио не был спокойным на погоду городом, скорее даже наоборот, он был тем местом, где затишье означало лишь одно – ждите настоящей бури в ближайшее время. И буря на самом деле приходила во всех смыслах этого слова: от ливневых дождей, которые не прекращались днями, до настоящих тайфунов, которые по-настоящему могли снести с ног. Тсукури снова винил себя в том, что не поверил утреннему прогнозу погоды и хотя бы не взял зонтик. Ведь это было уже не впервые и всегда заканчивалось не очень хорошо. Как-то раз Дей даже свалился с ангиной на целую неделю, отчего пришлось слушать нотации нравоучений от матери и Узумаки в придачу. Он знал, что сейчас стоило бы поторопиться, чтобы уберечь от этой участи итак встревоженного друга. -Прошу прощения, за мою невнимательность - Дей не успевает сообразить всю суть произошедшего, когда слышит охриплый голос практически над собственным ухом и этого было достаточно, чтобы энергичный блондин сначала замер, а затем уже поднял взгляд на того человека, с кем ему удосужилась честь пообщаться. Темные, обрезанные по плечи, прямые волосы довольно таки намокли от дождя, оттого прилипли ко лбу и такие же, практически черные глаза заглядывали прямо в душу. Что-то было в этом человеке такое, что Дею не нравилось, он поспешно отпустил взгляд и кивнул в согласии на принятие извинений. Губы нового собеседника растягиваются в мягкой улыбке и, как кажется самому Дею, он обязан быстрее отмахнуться от недоброжелательных личностей сейчас, чтобы не нарваться на новые проблемы, которые могут быть похлеще чем непогода. -Прошу извинить, я спешу. Мне надо сопроводить моего друга домой,-попытался отвертеться Дей, чтобы ретироваться поскорее от этой не особо приятной атмосферы. На секунду он подумал о том, что не обязан отчитываться перед этим человеком, так почему же он делает это? Из-за подавляющей его атмосферы? Или это что-то еще? -Постой, мне нужны ты и твой друг сейчас – окликнул убегающего от самого себя Тсукури, заставив того снова замереть на месте – не подумай неправильно. Я приехал сюда за своим младшим братиком, но, кажется, немного опоздал. В таком случае я решил дождаться еще и Наруто, в связи с тем, что я сегодня навещаю особняк Намикадзе по отцовской просьбе. Не окажешь ли ты честь, проехать вместе с нами. Я не обижу тебя, ведь мы с Наруто, друзья. -С каких пор я должен доверять первому попавшему незнакомцу, который положил глаз на меня или на Наруто? Что если я не хочу садиться в твою машину, я тебя даже не знаю. Как мне верить твоим словам?-неожиданно подрывается Дей. Глаза блондина сужаются и он долго пялит на парня напротив -Не будь такой букой, я правда не вру тебе. Ты можешь не верить мне. Я не могу рассказать тебе, кто я есть. Но лишь одно факт-незнакомец стал наступать ближе, заставляя Дея сделать пару шагов назад. Темноволосый элегантно и аккуратно взял руку Наруто в свою, указывая на один из браслетов, такой же как и на его собственной руке – видишь это? Это называется браслет дружбы. Наруто сделал их когда мы были детьми малыми. Такой же браслет есть у моего братца. Для нас это значит очень многое, я и Наруто до сих пор их не снимаем. Разве это не значит, что мы друзья и мне можно доверять даже намного больше, чем просто незнакомцу? – названный друг приподнял бровь и свободной рукой стер со лба скопившиеся капли от дождя, намекая тем самым, что они только зря тратят время под такой непогодой. Дейдара наконец сдается, соглашается, строит из себя самую главную недотрогу и уже в поездке крепко прижимает к себе дрожащее тельце Узумаки, с успехом игнорируя любую попытку незнакомца хоть как-то завязать разговор. *** Тишина давила на всю атмосферу даже посильнее, чем если бы разговор с этим загадочным парнем на самом деле завязался. Атмосфера, кажется, пыталась захватить Тсукури в тугое кольцо и сжимать до такой степени, пока тот не лишиться кислорода. Блондин всегда был сильным, но сейчас он жался к Наруто, будто бы боясь, что тот сейчас он испариться, оставляя его наедине с этим изголодавшимся волком. Особняк семьи Намикадзе находился, если сравнить с расположением школы, намного дальше, чем дом Тсукури. Да и жили они в разных сторонах из разных социальных принадлежностей. Наруто всегда любил много гулять, скорее это было одним из его самых любимых занятий. Только тогда, когда он оставался в полном уединении с самим собой, а также с большим, серым и скудным городом, то он мог полностью побыть самим собой. Иногда он сбегал и ночью, прятался где-то в уголках своего района, разговаривал сам с собой, дабы не забыть людскую речь. Иногда он срывался и уходил ночевать к Дейдаре. Это был единственный человек, с кем мог поговорить Наруто. Конечно, еще был Итачи, но Наруто не мог прийти к нему по одной простой причине – нельзя попадаться на взор Саске. Сам Итачи всегда готов был уделить внимание и время наследнику и старшему сыну Минато Намикадзе и Кушины Узумаки. Ну так было до того момента, пока Итачи не стал полноправным управленцем акций компании Учих, которые принадлежали Саске и ему самому. На самом деле акции компании делились нужным количеством поровну на обоих детей. Однако, так как младший брат все еще обучался в школе и считался несовершеннолетним, управлять этим всем приходилось его старшему брату. Наблюдая через зеркало за спящим на плече друга Наруто, Итачи подметил, как беспокойно вздымается его грудь. Учиха непроизвольно покачал головой и больше завести разговора с длинноволосым блондином не смел. Он лишь иногда бросал неоднозначные взгляды, разглядывал и старался откровенно не пялиться. Друг Нару оказался несравненным красавцем: черты лица, идеально высеченные и будто вырисованные, так и манили прикоснуться и провести по контурам; немного пухлые губы, которые время от времени оказываются прикусаны, так и хочется расцеловать. Итачи через силы сдерживает свое изголодавшееся желание, он такое не испытывал очень давно. Его голову вскружили похоть, желание и неисправимый интерес. Парень из последних сил сдерживал себя, чтобы не начать глупо, так по-детски, подкатывать к Тсукури, как когда-то делал с девушками в школе. Помотав несколько раз головой, Итачи плавным движением заворачивает автомобиль к огромному по обычным меркам особняку. -Вот мы и приехали, ты пойдешь или я сам сопровожу Наруто к его отцу? - Итачи мягко проговаривает данную информацию, заставляя Дейдару вздрогнуть. Блондин уверенно посмотрел прямо в глаза, которые, кажется, опалены тьмой - он сказал тем самым, что друга не оставит и брюнет лишь понимающе на это кивнул. Когда они пытались аккуратно вытащить Узумаки из автомобиля, он, наконец, начал приходить в себя. Голубые глаза приоткрылись и слабая пелена слез хлынула из глаз, но это было лишь секунду. Затем блондин, как ни в чем не бывало, прижался к брюнету, оказавшись на спине того некоторое время ранее. -Ита-чи?- спросил немного удивленно Наруто, пройдясь ладонью по темной копне мокрых волос. Кажется, осознав, чего делать нельзя, тут же замолк, больше не сказав ни слова. Итачи его понимает, не расспрашивает, не интересуется. Это сейчас не нужно, они смогут поговорить и потом, сейчас Наруто нужно отдохнуть. Старший лишь относит друга в сторону особняка. Их там уже на пороге встречает встревоженный Минато, который вернулся с работы пораньше. Взгляд старшего, некогда бывшее суровым, смягчается при виде того, с кем был его сын, хотя образ избитого сына все равно заставляет его изрядно заволноваться. -Спасибо за то, что привез моего сына домой, Итачи. - мягкой улыбкой благодарит его Намикадзе и забирает дрожащего Наруто с рук старшего сына семейства Учих. Узумаки рефлекторно прижимается к отцу всем своим, намокшим от дождя, телом. -Мне не сложно, Минато-сан. К тому же мой отец попросил передать вам план работы. Мой дядя и отец смогли сделать его раньше и решили не медлить. – Итачи вежливо улыбается, передает старшему бумаги. -Спасибо за то, что согласился привезти их. Еще раз спасибо вам обоим, за то, что довезли Наруто домой. Удачно доберитесь домой – мужчина вежливо и мягко улыбается, после чего прощается сперва с Итачи, затем с Дейдарой. Когда оба блондина скрываются в глубинах особняка, оставшиеся двое напрягаются. Их ожидает еще одна сложная и молчаливая поездка, полная разгоряченных мыслей старшего и сомнений и страха от Дейдары. Пока Итачи молча ведет Тсукури к автомобилю, младший тем временем пытается понять, кто же такой этот Итачи, но, конечно же, это останется тщетной попыткой. Итачи все еще непонятная и закрытая книга.