Платок и меч.

Не смотря на глубокую ночь, Морган был не в силах уснуть. С одной стороны он хотел окунуться с головой в мир сладких сонных грез, но с другой стороны ярость и раздражение циркулировали по телу с бешеной скоростью, прогоняя даже малейший намек на погружение в сонную негу. Матрас, еще недавно казавшийся самой мягкой вещью в мире, в один момент превратился в грубое изделие, на котором просто невозможно было отдохнуть. Безрадостные мысли царили в голове, оттеняя собой планы на будущий день. Возможно Артур был прав и решение, не так давно приятное Морганом, было не самым лучшим? Возможно Мерлин действительно почувствует себя оскорбленной и вовсе прекратит всякое общение, обрекая несчастного влюбленного на долгие муки от неразделенных чувств? Этот расклад событий казался совершенно чудовищным. Крупная дрожь пронзила тело молодого мага. Быть того не может, чтобы Мерлин отвергла его чувства и осталась служить Артуру, жертвуя своей молодостью и жизненными силами. — Быть того не может, чтобы она совсем ничего не чувствовала по отношению ко мне, — прошептал королевский воспитанник, уткнувшись лицом в нагретую подушку. В нос ударил резкий запах лавандового масла, отчего нос заболел. — Неспроста она отправила меня к друидам. Я не верю, чтобы она пошла на такие риски просто так. В покоях царила та же безмятежная ночная тишина, так часто присущая исключительно летнему сезону. Вдалеке пели цикады, ветер волновал кроны могучих деревьев и общую безмятежную картину нарушал только беспокойный стук глупого сердца. Морган постарался прикрыть глаза, но веки сами потянулись вверх. Мягкий мрак поглотил покои полностью, что не могло не радовать волшебника. Еще одна жалкая неделя и он наконец покинет это угнетающее место. Только семь дней и все, он улетит дикой птицей в сторону гор. Туда, где царит природа, обитают добрые люди, готовые протянуть руку помощи. Туда, где все будет хорошо и безопасно. Он скинет дорогие одежды, возьмет себе простое имя и возведет маленький деревянный дом на берегу круглого озерца. Может, даже ночами будет ходить в гущу леса за магическими травами для эликсиров и магических настоек. Подобные размышления казались удивительно-правильными. Гнетущая тоска давно поселилась в изнеможенном сердце несчастного волшебника и вот теперь, спустя огромное количество времени, объявился тот самый человек, способный заполнить собой огромную пустоту. Юноша повернулся на спину и уставился в потолок, сильнее погружаясь в радужные фантазии. — Ты точно со мной будешь счастлива, — прошептал Морган одними губами. И не смотря на то, что данное обещание никто не слышал, маг не собирался отступать от своих слов. Он приложит все свои силы для того, чтобы убедить возлюбленную покинуть Камелот. И чем быстрее он приступит к действию, тем лучше. — Какие же ты темные секреты прячешь, а Мерлин? Дыхание покинуло ее на мгновение. Стук сердца казался оглушающе звонким, неприятно давящим на барабанные перепонки. Омерзительное чувство скованности ударило в голову не хуже тяжелой подушки. Мерлин не знала, что ей делать и как поступить. Артур глядел на нее так проницательно, что душа щекотала пятки. Что именно он от нее хотел? О ком он говорил? Что именно крылось за его странным поведением? В замке объявилось очередное мистическое создание, желающее поработить сознание Артура? Все становилось до того странно и непонятно, что Мерлин захотелось расплакаться и вывалить все свои карты. Признаться в каждом злодеянии и немедленно сгинуть в огненном всполохе костра, лишь бы не смотреть так долго в водянисто-голубые глаза принца. Сейчас он как никогда походил на Утера. От этой мысли становилось только хуже. Живое воображение мгновенно нарисовало другой Камелот. Темный и мрачный, где каждый день люди вынуждены наблюдать за горением очередной заблудшей души. — Достаточно, — выдавила та, стараясь отшутиться. Смех обычно вытеснял противный страх. — В каждой женщине должна быть маленькая тайна, которую тебе только предстоит разведать. Она не часто называла себя женщиной. Никогда не акцентировала особого внимания на своей половой принадлежности, игнорировала все похабные шутки от многочисленных недругов принца и отчаянно скрывалась за тухлой тканью старого платья, которое, судя по заплаткам, принадлежало еще ее матери. Артур просто не мог представить эту Мерлин через несколько лет в другом, хорошем и дорогом платье из парчи или сукна. Не мог вообразить округлившиеся бедра и здоровый румянец на бледных щеках. Пендрагон никак не мог представить эту особу в качестве жены Моргана. Хотя… он просто не мог представить ее в роли чей-либо жены. — Прости, — прошептал принц, разжав пальцы. Волшебница съехала по стене, ощущая облегчение. Еще чуть-чуть и нервы Эмрис с треском лопнули бы, прямо как струна. — Я… Просто… Прости. Раскаленное солнце робко выглянуло из-за горизонта, едва раскаяние прозвенело в воздухе. И это действительно было похоже на чудо. Подавленный Артур уселся на пол и измученно вздохнул. Всего одна ночь уничтожила всякое моральное спокойствие. Наследник ощущал себя полностью раздавленным и оскорбленным. Каждое слово Моргана походило на металлическую перчатку, нарочно брошенную прямо под ноги. И прямо сейчас Артуру приходилось решить: поднять ли эту перчатку, тем самым приняв вызов или дать Мерлин свободу? Конечно, стоило вступить в поединок не раздумывая, но сомнения съедали принца заживо. Решение было важным и даже не верилось, что на кону стояла жизнь обычной служанки. Мерлин все так же сидела неподалеку, сама явно стушеванная от произошедшего. У нее опустились плечи, а такое случалось не часто. Ей было совестно, обидно и немного грустно. Отчасти Артур испытывал схожие эмоции. Пендрагону хотелось упасть на пол, вцепившись пальцами в светлые волосы и орать во весь голос. Отчего орать? Не ясно, но само все естество бунтовало и требовало взять реванш. — Ты хочешь свободы? — вдруг спросил Пендрагон, нарушая неловкую тишину. — Что? Ты решил мне дать отпуск? И эта служанка мнила себя весьма остроумной. Артур едва не заскрипел зубами от переполняющего раздражения, но успел взять себя в руки. Это нужно было вынести с достоинством благородного человека. Еще не поздно превратить свои слова в шутку и сдать назад, оставив глупую девицу в неведении. Но подобного права у принца не было. Он уже сделал первый шаг. — Я спрашиваю: хочешь ли ты стать свободной дамой в стенах Камелота? — еще раз произнес Артур, добавив важное уточнение. — А? — это все, на что у Эмрис хватило сил. — Это шутка такая, сир? — Нет, — юноша отрицательно покачал головой. Отчасти ему было приятно наблюдать за шокированной девушкой. Глаз невольно подмечал каждую деталь на ее лице. Она может ответить положительно и тогда Артур сокрушительно проиграет, потеряв единственную сносную служанку. — Я абсолютно серьезно намерен тебя отпустить, если ты конечно захочешь. — Я, конечно, не самая лучшая служанка в мире, но неужели настолько вам не нравлюсь? — голос ее дрогнул, а лицо и вовсе потеряло цвет. — Сир! Дайте мне шанс!