***
— Может, мне стоит приехать? — интересуется София по другую сторону провода, пока ты стараешься сдержать всхлип, вертя в руке таблетку успокоительного, которые подруга приносила еще вчера. Достаточно увесистая упаковка почти пуста, и тебе становится не по себе пока ты дрожащими руками берешь стакан воды, запивая маленькую капсулу, что в горле раздается неприятное жжение. — Не беспокойся, Соф, все путем, — успокаиваешь ее ты, чувствуя как тепло разливается по венам, от таблетки. Сколько ты приняла их сегодня? Уже и не сосчитать, хоть ты и не пыталась. Но одно ты знаешь точно — их больше чем вчера, и меньше чем таблеток для сна которые ты пьешь уже неделю. Все это время твоя мать извечно интересовалась твоим настроением и странным поведением, но на самом деле почти не говорила. Отца у тебе нет лет эдак с пяти, ведь он ушел из семьи, что стало тяжким ударом для тебя и матери, которая тогда рыдала день ото дня и жила лишь мыслью о тебе, родном солнышке, которое просто нельзя покинуть. Отец-то не заберет, хоть и живет в соседнем городе. Ему просто плевать. — Не верю. Все не путем, и я чувствую это. Я заеду к тебе через два часа с новой порцией таблеток и едой для наших ночных просмотров. Я останусь на ночевку, и это не обсуждается, жди. — сбрасывает трубку, пока ты заливаешься хохотом. Тебе чертовски больно, но и смешно от того как рыжая девчушка пытается помочь тебе справиться с утратой любимого человека. И именно так ты это называла, утратой. За всю неделю что вы с Уайаттом не виделись, он позвонил только три раза. Первый — после того как ты ушла со знакомства с его девушкой, ничего не объяснив, второй — когда вы не виделись уже два дня с предложением погулять с Софией и его возлюбленной, а третий, вчерашний звонок был пропитан нотками злобы, от того что ты игнорируешь всех кроме Софии, и ему и его возлюбленной неприятно. Ты даже слушать не стала, сбросив звонок и разрыдавшись. София, которая слышала все это, развернулась и поехала к тебе, за что ты еще больше полюбила подругу. Ты подходишь к столу, на котором беспорядочно раскиданы таблетки, и дрожащими исхудавшими пальцами перебираешь их, смахивая в одну бутылочку. Все они разные желтые, синие, красные, и ты находишь это эстетичным, слабо улыбаясь. Напротив зеркало, заглядывая в которое видишь лишь жалкую пародию на себя — бледную как моль, с красными от недосыпа и постоянных слез глазами, и потухшими глазами в которых совсем не сияло никакого счастья. Тебе больно видеть себя такой и представлять что подобной этому ежедневно видит София — лучик солнца, который так хочет помочь тебе, от его из глаза снова стекает прозрачная слезинка, которую ты не смахиваешь, снова смотря на себя. Резко кидаешь баночку на пол, таблетки разлетаются в разные стороны фейерверками красок, и ты видишь это словно в замедленной съемке. В голове мелькает краткая мысль, и быстро направляешься в свою комнату с безумным желанием воплотить ее в реальность. Возможно тебе интересно как он отреагирует на то, что именно ты собиралась делать.***
Когда записка написана, снова проходишься взглядом по строчкам, оценивая написанное, любуясь аккуратным немного округлым почерком за который хвалили все учителя. Они перестали звонить когда на третий день отсутствия в школе мать сказала что ты немного приболела. После этого берешь письмо с собой, любовно сдерживая в руках холодными пальцами и идешь в ванную комнату. Кладешь послание на стиральную машину, открывая кран с едва теплой водой, и ждешь пока наберется полная ванна. В ожидании ты достаешь из кармана шорт лезвие, разглядывая его и вертя в руках. Ты уже пробовала причинять себе вред подобным способом, и тебе уже не страшно. Когда вода набрана, не раздеваясь ложишься внутрь. Легкая, почти прозрачная майка намокает до такой степени, что становиться видно соски, ведь ты не носишь бюстгальтер дома. Шорты тоже быстро мокнут, и неприятная дешевая ткань начинает неприятно пощипывать. Но тебе плевать, сейчас важно лишь то, что ты собираешься делать. Лезвие что осталось лежать на стиральной машинке с капельками засохшей вчерашней крови приятно поблескивает, маня взять в руки, что ты и делаешь. Сердце начинает пропускать удар за ударом пока ты размышляешь по поводу того, готова ли ты покончить с этой жизнью, и ответ очевиден. Да. Касаешься мягкой бледной кожи лезвием, ощущая как рвется плоть, и закусывая от наслаждения нижнюю губу. Тебе уже лучше, ведь физическая боль намного легче душевной. Ты уже не чувствуешь себя одинокой. А еще тебе нравиться красный цвет, что словно краска красиво растекается в воде. Ты и это находишь эстетичным и этому твоему «умению» всегда удивлялись друзья. Разглядываешь свое тело, еще не до конца изуродованное, то тело, на которое не редко заглядывался лучший парень класса — Остин Лоузер, с которым, видимо, фамилия сыграла злую шутку, наделяя его скверным характером,хоть и выглядел тот шикарный брюнет с неплохим телосложением привлекательно. Ты любила Уайатта, кареглазого мальчишку, чьи волосы завивались в кудряшки. Ты снова наносишь порез, без стеснения, тебе все равно. Ты понимаешь, что совсем скоро все закончиться, улыбаешься, и как настоящая мазохистка продолжаешь резать. Тебе хорошо и чертовски легко. Ты сошла с ума, а виной тому — миловидный паренек с кудряшками.***
— Эй, я дома! Ты, кстати, дверь не закрыла, — София заходит в дом, с улыбкой на лице предвкушая увидеть тебя и снова успокаивать крепкими объятиями и мороженным, которого вы за эту неделю съели уже наверное больше чем за всю жизнь. Но тебе нет в комнате, ты не встречаешь ее у порога, в гостиной не горит свет а, кухня пустует и лишь твой кот что лежит на кресле прищурившись смотрит на новоприбывшую. Кажется, она видела горящий свет в ванной комнате, с которой у рыжей просто тьма воспоминаний. О том как вы в детстве накрасившись косметикой твоей мамы получили от нее подзатыльники, и потом смывали все это безобразие, о том, как ты жаловалась им с Уайаттом на парня который бросил тебя, стирая тушь что размазалась, и их еще больше, только Лиллис их все уже и не вспомнит. Но заходя туда она видит твое окровавленное тело, лежащее в ванне с едва уловимой улыбкой на лице. Лезвие лежит на твоей груди, что не вздымается, как полагалось бы, а на стиральной машине лежит письмо в красивой голубой обертке, с золотистой надписью. Лиллис оседает на пол, закрывая ладонями лицо. Нет, ты не могла, ты бы никогда не покончила с жизнь. Из-за глупого мальчишки, который не принял твоих чувств. Ты — самый сильный человек в жизни Софии, и она не верит в то, что ты так просто сдалась. Но все указывает именно на это. Она рыдает, так громко, что соседи наверное скоро придут из-за жалоб на эту странную истерику в соседней квартире, пока она будет кричать, и умолять вызвать скорую, зная, что уже поздно.***
В ванной пусто. Вернее, так бы показалось тебе, если бы ты увидела несколько пакетов с яркими маскотами сетевых марок у которых София предпочитала закупаться, ее саму, рыдающую на полу и свернувшуюся калачиком, отказывающуюся верить в гибель лучшей подруги, тебя — в ванне которая наполнена кровью и твоей жизнью, что утекла так быстро. Ты бы посчитала ее пустой, безжизненной и не красочной. Ты бы не заметила ее.***
« Здравствуй, Уайатт. Не знаю, читаешь ли ты это вообще, но я написала это письмо для тебя. Возможно, это покажется эгоистично с моей стороны — попрощаться только с тобой покидая маму, Софию, и многих других людей что были в моей жизни, но ты должен знать — я люблю тебя. Остальные простят, им не до таких мелочей, а вот ты — вряд ли. Не знаю, почему именно я так читаю, у меня вообще богатая фантазия. Ну или ты мне так говорил. А я никогда не пропускала это мимо ушей, всегда слушала тебя. Хочу чтобы ты знал — это написано от всей души, мое короткое послание написано с болью, и это именно предсмертная записка. Я всегда думала, что у меня есть шанс, мне все так говорили. Но видимо, твоя девушка и испортила его, разорвав словно лотерейный билет, но на самом деле, я не уверенна в том, был ли он когда-то вообще. Знай, ты был одним из главнейших людей в моей короткой жизни — наровне с Софией и мамой. Передай им привет и просьбу понять. Хотя они, скорее всего поймут и так. Надеюсь, ты не держишь зла на меня. Просто прочитай, и осознай, что все эти семь что мы знакомы я была влюблена в тебя — твои кудряшки, карие глаза и теплую улыбку. »