Сиреневое пламя войны

      В вечернем лесу уже несколько часов не утихали крики.       – Крепче держи! А то вновь будем ловить целый день!       Люди на лошадях кружили вокруг огромного зверя, набрасывая на него все новые и новые веревки.       – Эту скотину несколько дней выслеживали. Сжимайте круг, не дайте ему сбежать!       Огромный косматый зверь грозно рычал и рвался в сторону, будто в надежде запугать своих противников. Но людям глубоко плевать на его попытки. Лошади горделиво скакали вокруг несчастной жертвы, что с каждой минутой становилась все тише.       – Как думаешь, дружище, – обратился один из охотников к своему товарищу, когда тот подошел ближе, – много ли выручим за него?       Второй человек посмотрел на зверя оценивающим взглядом.       Зверь был крупнее лошадей примерно в два раза и его длинные лапы, вооруженные мощными когтями, пугали практически каждого присутствующего. Мускулистое тело, покрытое густой черной шерстью с несколькими белыми полосками на позвоночнике, с трудом удерживалось охотниками. Шерсть на хребте стояла дыбом, а при рычании немного дрожала, будто предупреждая об опасности.       На тупой морде глаза были посажены слишком низко, практически у самой пасти, но даже с такой странной головой можно было увидеть, как черные глаза с зеленой радужкой смотрели прямо на тебя. Охотник и зверь глядели друг на друга не мигая, пока один из людей не затянул веревку слишком сильно, вынуждая существо упасть. В воздухе поднялась пыль, когда чудовище пыталось подняться, но усталость и охотники не позволили. Когда итог битвы стал очевиден, рычание сменил тихий скулеж, что вызывало радость у мужчин.       – Не знаю, – ответил охотник своему другу. – Но что-то мне подсказывает, что не слишком много.       – Это еще почему? – человек был крайне недоволен этим ответом, оттого в его голосе появились злость и раздражение. – Ты посмотри, какой он выносливый! Мы потратили целый день, чтобы загнать его. Неужели это никак себя не окупит?       Охотник, что оценивал зверя, только задумчиво потер свою редкую бородку. Лошадь под ним издала тихое фырчание, больше походившее на рык.       – Слишком быстро сдался, – произнес мужчина, разворачивая коня. – Выносливость уже давно никто не ценит. На бойне важнее всего агрессивность и сила. Этот же сдался практически в тот самый момент, когда на шее появилась первая веревка.       Он бросил быстрый взгляд на зверя, что лежал практически неподвижно. Другие мужчины уже спешились со своих лошадей и подошли ближе. Утомленный зверь даже не пытался оказать сопротивление, когда те связали его лапы и пасть. Лишь обреченно смотрел в сторону леса.       – Тогда на шкуру пустим? – спросил другой человек. – Окрас красивый, так пусть хоть какой-то прок от него будет.       Его товарищ, с которым он говорил до этого, тоже попытался вставить несколько слов:       – Продадим какой-нибудь знати на севере. Многие леди не откажутся от такой шубы. Попытаемся выбить из них хоть приблизительную сумму, если с бойней не выйдет.       Зверь утробно зарычал, будто понимал, о чем говорят люди. Лошадь, не иначе почуяв угрозу, зарычала в ответ. Мужчине пришлось похлопать ее по шее, чтобы та успокоилась.       – Не стоит, Сапфир. Не скаль на него зубы.       Конь успокоился, но некоторые люди успели разглядеть у того вместо обычных зубов клыки.       – Так уж и быть, – мужчина слегка пришпорил лошадь и та послушно направилась в лес. – Только тащите аккуратно. Будет плохо, если на шкуре потом останутся изъяны. ***       Двое молодых мужчин крались по коридорам и изредка оборачивались в попытке обнаружить слежку. Они быстро бежали по пустым лестницам и залам, иногда останавливались, чтобы перевести дух. Кое-где проходила стража и им приходилось скрываться за уггами, но как только охранники проходили мимо, мужчины вновь бежали.       Проскользнуть на улицу не составило труда, а вот пробраться в конюшню было сложнее. Императорские скакуны обладали хорошей охраной, однако крадущихся людей это будто и вовсе не беспокоило. Лишь на короткое мгновение один из них ухватил другого за плечо, будто пытаясь отговорить от затеи, но второй человек скинул чужую руку и прокрался ближе к огромному каменному зданию.       Укрывшись за живой изгородью, они дождались, пока очередная пара охранников пройдет мимо, оставляя открытое окно в углу без присмотра. Этого было достаточно, чтобы две тени быстро проскользнули внутрь.       Помещение, в котором они оказались, было немного мрачным. На улице ярко светило солнце, но небольшие окошки не так хорошо освещали содержимое конюшни.       Из некоторых загонов появились любопытные морды, однако принадлежали они вовсе не лошадям. Огромные хищники смотрели на чужаков с нескрываемым интересом.       – Какого черта мы тут делаем? – спросил один из мужчин, резко сбрасывая с головы капюшон. – Неужели нельзя было прийти нормально, а не красться, будто воры?       Длинные волосы мужчины прилипли ко лбу, а его попытки убрать их заставили пряди прилипнуть к рукам, отчего те только больше путались. Проклиная всех и вся, человек пытался разобраться со своей проблемой, недовольно поглядывая на своего собеседника. Последнего эта ситуация явно забавляла, ибо из-под капюшона можно было услышать тихий смешок. Это стало последней каплей.       – Почему я вообще поддался на твои уловки? Моя слабохарактерность когда-нибудь определенно выйдет боком. Неужели тебе меня совсем не жаль? Ты же принц, тебе проблемы не светят каждый раз, как я калечусь.       Второй человек некоторое время смотрел на своего друга, а после и сам скинул тяжелую ткань с головы. Его собственные волосы, собранные в толстую косу, тоже не блистали ухоженностью. Везде торчали пряди, из-за чего вид у человека был неряшливый. Лишь высокий рост и гордая стойка выдавали его величественное происхождение.       – Да ладно тебе, Регнер. Не так все плохо.       Эти слова вовсе не успокоили человека. Даже наоборот, они будто топили его в собственной ярости.       – Аарон! Ты не понимаешь, что ты только что сделал? Мы пробрались в конюшню Императорской армии!       – Успокойся, отец ничего нам не сделает.       – Ты издеваешься? – будто пытаясь показать ему, что за бред он сказал, Регнер обреченно закрыл лицо ладонью. – Ты хоть понимаешь, что собираешься сделать? Завтра твоя сестра вернется домой после трех лет отсутствия, и вместо того, чтобы готовиться к ее возвращению, ты хочешь погулять?       Регнер искренне пытался найти в лице Аарона хоть что-то, что будет перечить его словам. Но мужчина только улыбнулся, а Регнер в очередной раз тяжело вздохнул.       – Да ладно тебе. Нас все равно не хватятся.       Посмотрев на Аарона, будто тот был последним идиотом, с каким он хотел говорить, Регнер пошел внутрь.       Звери с любопытством тянули свои головы, а Регнер не скупился на ласку, иногда поглаживая им лбы. От этого те довольно мычали и махали короткими хвостами.       – И кто же сегодня? Лошади или венаторы? – спросил Регнер, остановившись у одного из загонов. Ярко-красный зверь с белым хвостом и брюхом был счастлив больше всех, когда человек подошел к нему. Даже лизнул ему лицо, однако Регнер быстро схватил того за шею, не позволяя повторить подобное еще раз. – Решай быстрее.       – Определенно лошади.       – Что, боишься, что Гром опять будет своевольничать? – сострил парень, на секунду ослабив хватку, из-за чего зверь освободился и вновь лизнул ему щеку. – Рубин, прекрати!       Наблюдавший за этим Аарон только улыбнулся, а затем повернулся к одному из немногочисленных загонов, где не появился любопытный венатор. От этого он почувствовал тоску, но услышав ругательства от Регнера, что в очередной раз пытается заставить Рубина вести себя подобающе, вновь повернулся.       – Пойдем уже, Регнер. Солнце скоро будет клониться к закату.       – Вначале помоги мне отвязаться от него! – Рубин ухватился зубами за мантию и уверенно держал несчастного Регнера у двери, не позволяя двинуться. Все-таки с такими размерами даже крепкий мужчина не уйдет из этой ловушки. – Аарон, не стой столбом!       Однако на лице Аарона появилась загадочная усмешка, а сам он и вовсе не торопился помогать своему другу. Будто желая остаться наблюдателем, он скрестил руки на груди и не проронил больше и слова.       – Аарон, клянусь, что побью тебя сразу, как только освобожусь!       Аарон даже не сдвинулся. Когда Регнер попытался снять плащ, Рубин довольно быстро ухватился за другую одежду. Все-таки этот венатор был невероятно смышленым и теперь, чтобы освободиться из этих зубов, придется раздеться практически полностью. В очередной раз Регнер обреченно застонал.       – Я все еще могу тебе помочь, – довольная улыбка на лице Аарона стала только шире, отчего недовольство на лице Регнера стало ярче. – Тебе лишь нужно попросить.       – Не надо, сам справлюсь.       Очередная попытка освободиться увенчались провалом. Венатор явно воспринимал это за игру, потому как его хвост вилял из стороны в сторону, словно у счастливой собаки.       – Рубин, ну пожалуйста! – взмолил Регнер, чувствуя, что просить у зверя бесполезно. Тот слишком сильно увлекся этой “игрой”. – Я обещаю, что завтра мы будем гулять до самого заката. Но сейчас отпусти, прошу!       Наблюдать за всем этим было весело. Огромный зверь удерживал человека, что с таким жалобным голосом, будто вот-вот заплачет, просил его отпустить. Лицо Регнера красное от злости и обиды, практически гармонировало с яркой шерстью Рубина. Они определенно друг друга стоили.       – Ты все еще можешь попросить.       Регнер в очередной раз бросил на него полный злости взгляд, после чего опустил голову и тихо прошептал:       – Аарон… помоги, пожалуйста.       От этих слов Аарон лишь недовольно цокнул языком, а после сделал большой шаг в сторону. Регнер понял, что простое “пожалуйста” не поможет и, переступив через гордость, прошептал еще тише:       – Я не буду ныть, пока мы будем ехать.       Сделав еще один шаг в сторону, отдаляясь от несчастного мученика еще дальше, Аарон только сильнее забавлялся этой ситуацией. Регнер был человеком, что вечно старался жить по правилам, поэтому заставлять его нарушать их было чертовски весело. И пускай постоянные проказы часто дарили веселье им обоим, Регнер не скупился на едкие комментарии и вечно стоил из себя человека, которого заставляют сделать очередную глупость. Однако в таких ситуациях из него практически можно вить веревки, чем Аарон бесстыдно пользовался.       Очередная попытка освобождения увенчалась провалом. Ткань в зубах Рубина уже была мокрой. Даже цветочная вышивка из серебристых нитей не скрыла темное пятно от слюны. Регнер брезгливо поморщился, когда заметил это.       – Хорошо, – произнес Регнер, признавая свое поражение. – Я обещаю, что всю дорогу я не произнесу и слова о том, что мы делаем что-то неправильное. Еще я не буду в случае чего бежать в замок за помощью и ничего не расскажу твоей матери. Доволен?       Кивнув, Аарон подошел к несчастному. Рубин взглянул на него, однако свою добычу из пасти не выпустил.       – Ну, давай, дружок. Отпусти хозяина, – Аарон попытался оттянуть друга, но Рубин лишь на секунду открыл пасть, чтобы схватить еще больший кусок одежды. – Совсем он на тебя не похож.       – Ты только сейчас это заметил? – спросил Регнер, рассматривая свою пострадавшую одежду. – Копия тебя. Не хочешь поменяться?       – Не думаю, что это хорошая идея, – Аарон почесал зверя под подбородком и тот немного наклонил голову. – Гром слишком своевольный. Не думаю, что он даже позволит дотронуться до себя.       Он начал чесать шею и Рубин все сильнее завилял хвостом, грозясь его сломать. Столько энергии, Рубин действительно не похож на Регнера.       На несколько секунд он разжал челюсть и Аарон успел вытащить свободной рукой одежду. Потерявший равновесие Регнер вскрикнул, после чего камнем упал на пол. Обманутый Рубин заскулил и потянулся к своему хозяину, однако изгородь не позволила достать его.       – Кто твой герой? – горделиво спросил Аарон. – Принц не только для всей Империи, но и лично для тебя.       На последних словах он сделал максимально соблазнительное лицо, а после протянул руку Регнеру. В данной ситуации это выглядело слишком уж комично, и в душе Аарон уже катался по полу в приступе страшного хохота, но внешне все еще пытался выглядеть убедительно. К сожалению Регнер быстро раскусил очередной розыгрыш и оттолкнул руку.       – Не надел я платье, чтобы принцы меня спасали, – отряхивая свою одежду, пробурчал он. Влажное пятно сильно выделялось, поэтому он быстро накинул на себя плащ. – Так что иди и ищи другую принцессу.       – Зачем же мне другая? Моя голова не выдержит, если еще одна принцесса будет недовольно бурчать.       Аарон не сдержался и рассмеялся, а Регнер в раздражении нахмурился. Рубин еще какое-то время пытался дотянуться, но после нескольких провальных попыток потерял всякий интерес.       – Пойдем, – довольно произнес Аарон. – Чем быстрее мы выйдем, тем меньше шанса наткнуться на мою мать.       Они прошли по длинному коридору, с двух сторон которого стояли загоны с венаторами. Некоторые смотрели с любопытством, а другие – холодным безразличием. Но чаще всего либо никто не появлялся, либо недовольно рычал. Все-таки эти звери были однолюбами и слушались только своего хозяина. Рубин один из тех редких исключений, когда хищник ласковее домашнего кота.       Через некоторое время загоны закончились, а коридор повернул в другую сторону. Там вновь находились загоны, только в этот раз намного меньшие, а вместо хищных морд высунулись обычные лошади.       – Как обычно?       Аарон кивнул, после чего они разошлись к своим лошадям.       – Интересно, а почему ты не спрашиваешь, как мы выберемся отсюда незамеченными? – поинтересовался Аарон, выводя лошадь. – Неужели тебе неинтересно?       – А смысл? Твой план такой гениальный, что мне стоит его знать?       – На самом деле нет.       Повисла неловкая пауза и Регнер раздраженно цокнул языком:       – И что же это за план?       Аарон хитро улыбнулся и Регнер в очередной раз понял, что эта улыбка не сулит ничего хорошего. И, быть может, ничего умного.       – Мы пройдем к двери, а затем проверим наличие охраны. После чего мы резко ее откроем и скроемся в городе, – при своем рассказе он сильно жестикулировал руками, будто пытался показать величие своей идеи. – А после мы покинем и город.       Очередное молчание прервала лошадь, громко ударив копытом по земле. Аарон, будто издеваясь над своим другом, улыбался, ожидая его реакции. Но Регнер не знал, что должен на это ответить. Единственное, что он хотел сделать – ударить этого шутника.       – Я крался по замку, будто вор, – тихо начал Регнер, постепенно повышая тон. – Я тащился по кустам и прыгнул в окно, чтобы нас не заметили. А теперь ты просто предлагаешь выйти, будто все в порядке?       – Стражи все равно нет. Какой смысл прятаться?       Регнер был крайне возмущен! Он крался, будто какой-то негодяй, чтобы узнать, что сейчас никто не охраняет конюшню!       – Но ведь там была стража!       – Обычные часовые. Ты же знаешь, что сейчас все готовятся к празднику. Какой смысл охранять конюшню, если вокруг замка и без этого достаточно стражи. И к тому же, – он подошел ближе, отчего Регнер быстро сделал шаг назад. – Неужели ты думаешь, что нам бы удалось скрыться с лошадьми незамеченными, будь здесь стажа? Я же заставил тебя дать обещание, что моя мать не узнает об этом. Будет довольно печально, если ты нарушишь его в самом начале.       Аарон явно забавлялся шокированным лицом Регнера. Последний понимал, что во время приготовления к празднику некоторая часть стражи будет привлечена к делам, что вовсе не относятся к их привычным обязанностям. Но даже с этой мыслью он не понимал, как можно оставить конюшню практически без присмотра, отдав ее безопасность лишь нескольким часовым. Это ведь жемчужина Императора, нельзя так просто ей пренебрегать!       – Да ладно тебе, Регнер. Не думай об этом слишком много, тебе вредно. Ты тогда только больше ворчишь. В такие моменты даже твой дед не одолеет тебя в этом мастерстве.       Бросив очередной хмурый взгляд на Аарона, Регнер ушел к своей лошади, не обращая внимания на смешок. Спорить и угрожать бесполезно. Аарон был тем редким человеком, что даже при банальных оскорблениях будут смеяться, совсем не принимая сказанное близко к сердцу. В некоторых ситуациях это заставляло его уважать, но Регнер знал этого человека с самого детства. И на самом деле эта черта невероятно бесила, особенно когда дело доходило до попыток образумить. В очередной раз попав в передрягу, Регнер уже считал своим священным долгом наорать и высказаться. И каждый раз ему улыбались. Быть может когда-нибудь он найдет в себе силы и ударит Аарона. Отец Регнера поседел рано, поэтому он искренне опасался, что с таким другом сможет превзойти своего родителя.       Покинуть здание было действительно легко. За воротами лишь один раз прошли часовые и, дождавшись, пока те скроются за поворотом, Аарон и Регнер сели на лошадей и отправились в город. И даже такой плохой план сработал на отлично. Главное было пройти мимо стражи, что периодически патрулирует это место. Остальные не считали необычным то, что принц вместе с Регнером покидает пределы замка. Аарон от такого легкого побега даже немного разочарован. Видимо мать, занятая хлопотами к празднику, не побеспокоилась предупредить стражу о нем. Ну и пусть, ему это только на руку.       Выехав за пределы стен и оказавшись в городе, мужчины пустили лошадей рысью. Дороги заполнены людьми и чтобы не столкнуться с ними нужно иметь недюжинное мастерство. Прямо сейчас город напоминал улей. Люди, будто пчелы, трудились в поте лица к возвращению армии. Везде раздавался смех женщин и детей, что ждали своих мужчин и отцов. По улице витал сладкий запах выпечки, а уличные музыканты играли веселые мелодии, собирая танцоров. Те весело плясали по вымощенной камнем дороге и стук их каблуков смешивался вместе с музыкой, отчего собственное сердце стремились в пляс.       Аарон довольно улыбнулся. Перед выездом из замка он вновь накинул капюшон и сейчас, без страха быть узнанным, следил за бытом людей. Пускай его лицо знает лишь дворцовая охрана и прислуга, лишний раз принц рисковать не хотел.       Одна из девочек, заметив его, подбежала к лошади. Пришлось остановиться, отчего Регнер недовольно цокнул, но ничего не сказал.       – Почтенный господин, возьмите эти цветы! – девочка осторожно протянула ему стебелек с нежными голубыми цветами, будто в ее руках величайшая драгоценность. – У вас ведь еще их нет, да? Тогда возьмите!       Звонкий девичий голосок подкупил и Аарон наклонился, чтобы принять подарок.       – Этот скромный путник благодарен госпоже за столь прекрасный подарок.       Девочка улыбнулась ему в ответ, а затем вновь скрылась в толпе.       – Императорская оранжерея достаточно велика, чтобы обеспечить замок этими цветами, – промычал Регнер. – Какой прок брать их у горожан?       – Нет в тебе романтики, – пояснил Аарон, последовав за другом. – Ребенок хочет подарить другим радость. Лишить ее этой возможности было бы страшным злодеянием. Почему же ты даже из-за этого ворчишь?       Регнер не ответил. Его спина прямая, словно к ней привязали палку, и даже через плащ можно заметить, насколько человек напряжен. Догадка пришла к Аарону неожиданно.       – Неужели ты завидуешь, что цветы не подарили тебе? – ему вновь не ответили, но это молчание было красноречивее любых слов. Аарон рассмеялся, отчего привлек внимание некоторых горожан. – Да ладно тебе, не сердись. В следующий раз не делай такое угрюмое лицо. Не удивительно, что ребенок побоялся к тебе подойти.       – В замке цветы намного ярче. Какой прок от одного этого стебелька?       И это было правдой. Императорская оранжерея имела все возможные условия, чтобы выращивать цветы даже в самую лютую метель. В ней трудились многие люди, создавая комфортные условия для каждого растения. Цветы из замка всегда считались самыми прекрасными.       Но этот маленький стебелек был красивее любого из них. С тем пожеланием, что заложил в него ребенок, цветок приобретал значение. И это было действительно прекрасно.       Аарон спрятал цветок у груди.       На домиках вывесили флаги. Огромный орел будто смотрел с небес на людей своим внимательным серебряным взглядом. Глаз вовсе не был таким лишь по велению художника. Это была одна из самых важных частей в их культуре. Даже голубой цвет, который является символом их Империи, практически ничто без этого маленького элемента.       Культура Пушкинии была одной из главных достопримечательностей Империи, которую каждый человек чтил и уважал. Именно поэтому все с такими стараниями готовились к предстоящему празднику. Не только дань уважения воинам, что возвращаются с грандиозной победой, но и выражение почтения главному символу их государства.       Легенду о Лунном Орлане не мог рассказать лишь ребенок, что не знал слов. Каждое полнолуние уважающие культуру люди выходили на улицы, чтобы попасть под внимательный взгляд лунного ока Орлана. И пускай большинство людей уже не верили в подобные байки, старые привычки слишком трудно искоренить.       – Не могу поверить, что прошло уже три года, – отвлек от мыслей Регнер. Из-за шума толпы услышать его сложно, отчего он продолжил немного громче. – Даже не представляю, как изменилась твоя сестра. Кажется, что совсем недавно она только отправилась к границе, а уже возвращается с победой. Все же она действительно удивительна.       Регнер явно хотел просто поговорить, пока они двигались к выходу из города. Неизвестно, почему его рассказ так неожиданно перешел в благоговейные оды сестре Аарона. Последний же не собирался упустить возможность, чтобы не поддеть своего друга.       – Что-то ты слишком хвалишь мою сестру. Неужели влюбился?       Шокированный таким заявлением Регнер резко повернул голову, явив заалевшие щеки.       – Вовсе нет! Что за глупости ты говоришь? Я не видел ее уже несколько лет. Неужели я не имею права на желание скорее увидеть ее?       – Ладно-ладно, имеешь, – успокоил Аарон. Доводить Регнера он не хотел, однако забавная реакция друга стоила того, чтобы немного поиграть на чужих нервах. – Завтра уже вернется.       – Что думает о ее возвращении твой брат? – Регнер отвернулся, таким способом пытаясь сказать, что больше не хочет говорить на эту тему. – Давно я его не видел.       – Ты же его знаешь, – вздохнул Аарон, на секунду отвлекшись от разговора, когда появившийся рядом пекарь предложил им душистые булочки. Регнер отказался, а вот Аарон бросил мужчине несколько монет и прихватил одно из самых пышных угощений. – Вновь сидит в своей библиотеке. Я и сам не помню, когда видел его в последний раз.       – Не пытаешься вытянуть его в люди? Лучше в следующий раз возьми его, а не меня.       – Опять начинаешь бурчать? – спохватился Аарон, укусив булочку. – Но если честно, то я не вижу в этом смысла. Брат согласится, но ему всегда было некомфортно в подобной обстановке. А с его слабым здоровьем пусть лучше будет в компании книг, нежели других людей.       До самых ворот они не проронили и слова. Городской шум стал слишком сильным, и даже повысив голос невозможно было разобрать слов. Пройдя через ворота и мост, расположенный над рекой, мужчины оказались в чистом поле. Лишь дорога изворотливой змеей вилась по зеленой глади. Ветер игриво завыл, будто приветствует неожиданно появившихся гостей.       – Ну что? До леса и обратно?       Регнер усмехнулся, а затем пришпорил свою лошадь и умчался вперед. Аарон бросился следом. За двумя лошадьми поднялась пыль, быстро разгоняемая ветром. Волосы мужчин уже давно выбились из причесок, но им сейчас нет до этого дела. Единственной мыслью была скорая победа. Никто не станет свидетелем этого состязания, но двум людям вовсе и не нужны зрители. ***       Ночи в начале осени слишком непредсказуемы. Пускай утром и было тепло, но сейчас даже рядом с огнем можно услышать, как стучали у некоторых мужчин зубы.       Охотникам удалось найти небольшую поляну в лесу, где они и решили разместиться на ночь. Распрягли лошадей, а после зажгли костер. В сырую погоду тяжело найти нормальные ветки, поэтому первые минуты огонь больше дымил, нежели грел. Но и этого было достаточно, чтобы хоть немного согреть холодные руки.       Лошади неторопливо жевали траву, и лишь один конь стоял за спиной своего хозяина. Животное смотрело, как мужчина медленно нанизывал мясо на ветку. Изо рта потянулась небольшая ниточка слюны, что в освещении костра выглядела жутко. Непривыкшие видеть подобную лошадь охотники ежились от неприятных ощущений.       Заметив это, охотник взял один из самых жирных кусков и закинул себе за спину. Мясо даже не успело коснуться земли, как лошадь схватила его и, резко подкинув голову, проглотила, практически не жуя. Мужчин это вовсе не удивило. Они не смотрели на коня как-то удивленно, отчего ясно, что они знали о природе этого существа, но находились в его компании крайне неохотно. Даже связанный венатор не казался таким опасным, как этот зверь, маскирующийся под обычную скаковую лошадь.       Распробовав мясо, конь начал ластиться к хозяину. И пускай первые несколько минут последнему удавалось сопротивляться, в итоге мужчина сдался.       – Вот же негодник, – причитал охотник, сняв с ветки уже поджаренный кусок. Он обжог пальцы и мужчина подбрасил тот в воздух. – С такой занозой я голодным останусь.       В этот раз мясо не словили. Видимо было слишком горячим и несколько секунд конь позволил ему полежать на траве, после чего вновь проглотил.       – И не тяжко ли тебе содержать такого коня, Аючи? – спросил его друг. Услышав чужой голос лошадь подняла голову, но быстро потеряла интерес и ушла к остальным. – Зимой и на обычную лошадь сена не напасешься, а этому мясо подавай.       – Что поделать, – тяжко вздохнул тот. – Все-таки никакая лошадь не сравнится с ним в силе и скорости. С таким товарищем я редко возвращаюсь с охоты без достойного трофея, так что свою стоимость он окупает с лихвой.       – Вот оно как, – задумчиво почесал голову мужчина, промычав себе под нос. – Внук просил подарить ему на десятилетие жеребенка. Так вот не знаю, стоит ли брать обычную лошадь, или же плотоядную?       – Здесь я тебе не советчик, – Аючи повернул голову, желая рассмотреть пасущихся лошадей. – Но знаешь… Будь у меня возможность взять Сапфира или самого сильного породистого скакуна, то я без задних мыслей выберу первого. Все-таки мы с ним прошли немало кривых и опасных дорог. Редкая лошадь выдержит такое.       На некоторое время воцарилось молчание. Более молодые охотники уже не так пугались плотоядного коня, а с интересом рассматривали Аючи, будто надеялись, что тот расскажет истории их приключений. Но охотник принялся за ужин, намекнув, что сейчас не время для сказок.       Огонь высушил ветки и сейчас задорно потрескивал, разрушая ночной покой. Семь мужчин смеялись и ели, рассказывая байки из своей жизни, не замечая ничего вокруг.       Венатора привязали к дереву. Тот, подогнув под себя лапы, печально смотрел на ночное небо. За всю дорогу он несколько раз порывался бежать, но быстро понял, что это бесполезно. Практически обессиленного тащили до этого места, даже не дав несчастному воды. Таким образом охотники хотели лишить зверя последних сил.       Лошади резко подняли свои головы, уставившись в темноту леса. Занятые разговорами мужчины не сразу заметили это. Первым почуял неладное Аючи, когда его конь утробно зарычал. Даже с такого расстояния можно услышать тревогу зверя.       – Что-то не так.       Охотники посмотрели в ту сторону и схватились за мечи.       Некоторое время они стояли, ожидая атаки. Лес стал слишком тихим, и даже треск костра был слышен, словно сквозь толщу воды. Лишь стук собственного сердца стал единственным звуком, который можно услышать.       Из леса раздался пронзительный вой, из-за чего лошади испуганно заржал и и бросились в разные стороны. Не ожидавшие этого охотники выронили мечи и попытались остановить их, но те скрылись в лесной чаще, в надежде сохранить свои жизни.       Зверь выл долго, а его песня пробирала до самых костей, отчего осенняя прохлада уже не казалась такой ужасной. Будто выло не живое существо, а тысяча мучающихся в агонии душ, что просили о помощи. Но постепенно звук смолк, а на его место пришел жуткий смех. Не человеческий. Зверь смеялся, будто сумасшедший, и от этого недавний вой уже не казался таким демоническим.       Охотники направили мечи в сторону, но практически сразу поменяли их положение, когда похожий смех раздался слева. К нему присоединился еще и еще. До тех самых пор, пока маленькая поляна не превратилась в скопление едкого звериного хохота.       У многих мужчин дрожали руки и они с трудом держали мечи, пытаясь не рвануть за своими лошадьми. Но смех обвил их плотным кольцом, предупреждая, что больше нет выхода. Их загнали в ловушку. В точно такую же, какую они соорудили для венатора несколькими часами ранее.       Аючи бросил взгляд на венатора и вздрогнул. От запуганного зверя не осталось и следа. Животное поднялось на ноги и оскалилось, обнажая свои пожелтевшие клыки. Будто под аккомпанемент жуткого смеха к нему вернулись все силы. Словно зверь очнулся ото сна и понял, в каком положении оказался. Кажется, что и сам венатор немного хихикал, когда приоткрыл пасть.       Из леса вышел венатор, и мужчины направили на него мечи, готовые к тому, что на них набросятся. Но зверь лишь смеялся и медленно подходил ближе, низко опустив голову. Из другой части леса появился еще один, после чего поляна стала пристанищем огромного количества хищников. Венаторы окружили их, но не подошли ближе. Лишь смеялись и скалились.       В этой битве нескольким людям не выстоять. Аючи видел, как его конь пытался наброситься на одного венатора, но тот быстро прижал его к земле своей лапой. Лошадь кричала и вертелась, пытаясь вырваться из-под когтей. К ней подошли еще несколько венаторов. Крупные, даже их пойманный кажется на их фоне совсем юнцом. Они зарычали на Сапфира и тот прекратил вырываться, поняв, что уже проиграл.       Смех постепенно утих, но венаторы так и не сдвинулись. Они чего-то ожидали и через несколько секунд Аючи понял, что именно.       Из леса вышел еще один венатор. Гордая и уверенная поступь выдавали в нем вожака стаи. Белоснежная шерсть без малейшего намека на другой цвет в свете луны отливала серебром. Длинный волос на лапах шлейфом вился за ним, отчего ноги зверя выглядели слишком массивными и крепкими. Сквозь шерсть можно было заметить несколько черных и острых когтей. Аючи не хотел знать, что это огромное существо может ими сделать.       Другие венаторы почтительно расступились перед ним, пока зверь не оказался прямо перед людьми. Казалось, что стоит только взмахнуть мечом, как железо проткнет грудь зверя, избавив охотников от этой напасти. Но стоящий перед ними венатор внушал такой ужас, что мужчины застыли в страхе. По венам будто течет ледяная вода и дрожь не может унять даже Аючи, что считал себя самым опытным охотником.       От зверя исходит злость и ненависть, но он не торопился нападать. Люди напряженно замерли, ожидая следующего шага венатора. Но когда тот опустил голову и мужчины увидели его спину, кто-то из группы испуганно закричал.       Сидящий на спине зверя мужчина смотрел на них с холодным безразличием. Его сиреневые глаза не скрыла даже ночная темнота.        А в ночном лесу больше не слышно криков.