Железное небо: Вспомнить всё

Скай спокоен. Всё хорошо, всё под контролем. До Томо не дозвониться, Кенджи тоже не берёт. А ёбаный Ямарута разгуливает по Тэррозу с выставленным напоказ хвостом, распугивая всех вокруг своим видом. Да нихрена Скай не спокоен! Мужчина, не справляясь с эмоциями, пинает собственный стол. Нога отзывается тупой болью, заставляя Дайлера раздражённо шипеть сквозь зубы. Он ещё не скоро привыкнет к наличию каких-либо ощущений в своём теле. Скай закуривает, стискивая сигарету так, что плотный фильтр противно скрипит под пальцами. Кода задумчиво наблюдает за беснующимся мэром и решает уточнить: — Каковы шансы того, что он убил и Томо, и Кенджи? Внезапный вопрос заставляет Ская развернуться к парню и прожечь его взглядом. Обычно всегда блеклые жёлтые глаза теперь светятся раскалённым металлом. Кода терпеливо сносит чужой гнев: — Чисто теоретически, — и разводит руками. — Чисто теоретически, — повторяет за ним Скай чуть задумчиво, — кто-то один должен был выжить. — Делаем ставки? — По-твоему, это смешно? — рявкает Дайлер, щетинясь, словно разозлённая сторожевая собака. Кода как ни в чём не бывало мотает головой. — У него одежда в крови. Немного, но, говорят, есть. — Я в курсе. — И почему ты до сих пор ничего не предпринял? — Надо убедиться, что… Входящий звонок заставляет вздрогнуть. Скай видит высвечивающееся имя, ощущает новый прилив неконтролируемой злости, делает глубокий вдох и принимает вызов: — Если ты, твою мать, не скажешь, какого хрена… — Так, успокойся, вытри пену изо рта, сейчас всё объясню, — тут же перебивает Томо и Скай, наконец, взрывается: — Ты охуевший долбоёб! Я так рад, что ты жив, потому что я тебя сам, блять, наконец-то убью! — Всё сказал? Концерт истеричек закончен? — Сука! Скай снова пинает стол, упирается в него, опускает пластину на уровень бёдер, протяжно вздыхает, чуть ли не рыча, затем пытается — действительно пытается — взять себя в руки и таки прислоняет телефон к уху: — Я тебя слушаю. Кода почти не разбирает, что говорят на том конце, но выразительное молчание Дайлера выглядит более пугающе, чем если бы мужчина вновь стал крушить всё вокруг себя. Кажется, будто разговор закончится и Скай действительно пойдёт убивать. Но этого не случается. Даже странно. Мужчина откладывает пластину на край стола и трёт переносицу, стараясь справиться с раздражением. — Что с Кенджи? — интересуется Кода, даже не пытаясь быть осторожным. — Живой. — Почему тогда Сора жив? — Потому что этот… — Скай пытается подобрать слово, стараясь не поддаваться вновь закипающей ярости, — сопляк решил, что может сам выбирать, что ему делать с Ямарутой. — Что?.. — Он захотел разобраться в ситуации, игнорируя прямой приказ. Забавно, да? Единственный человек, которому даже железный не способен навредить, решил встать на сторону Соры, — Скай нервно усмехается. — Пиздец. — Может, не всё так просто? — Конечно, не всё так просто! Когда иначе было-то? Думаю, я знаю, кто мог надавить на Кенджи. — Томо? — Да, либо… Либо… Нет, я не верю, точно не он, я же всё контролировал, — бормочет Дайлер, растирая лицо ладонями. — Нет, нет, нет, готов поспорить, это был Томо, я уверен. Кода отлипает от панорамного окна и медленно шагает к Дайлеру, размышляя, нужно ли того приводить в чувства или всё действительно под контролем. — Скай, — парень на пробу катает имя на языке, но реакции не следует. — Скай, я мог бы… Мужчина поднимает тяжёлый взгляд на железного, заставляя его тут же замолкнуть. Дайлер выглядит так, будто готов сдаться, отдать всё это кому-то, кто окажется сильнее него; кто знает, что делать; кто точно справится. Кода говорит осторожнее, чем собирался: — Я мог бы сделать это сам. — О чём ты? — О Соре. Скай смотрит непонятливо, затем задумывается и вздрагивает. Голос ледяной и не терпящий возражений: — Нет. — Почему нет? — Ты не обязан. — Думаешь, мне будет сложно, раз уж мы с Сорой были близки раньше? Скай криво улыбается. — Думаю, ты хочешь вернуть ему старый должок. Кода, нет. — Врёшь. Ты знаешь, что я не такой. — Сам-то в это веришь? — Я знаю, о чём говорю. Я всё ещё считаю его виноватым, я не простил и не забыл ни о чём, но месть? — Кода тяжело вздыхает. — Ради мести мне стоило бы убить Томо. Ты и сам это понимаешь, так что говори правду. Почему нет? Скай мотает головой и жмурится. Он продолжает нервно усмехаться своим мыслям, растерянно скачет взглядом по помещению, но понимает, что от парня ему некуда бежать. Тот оказывается совсем близко, смотрит упрямо, будто в микроскопе разглядывает. Ещё чуть-чуть — и схватит Ская за челюсть, чтобы повернуть его лицо к себе. — Просто Кенджи, — мужчина сглатывает, — выживет после выстрела, а ты — нет. Кода не сразу понимает, что это значит. Ему требуется примерно минута, чтобы осознать. — Томо? Он убьёт меня после этого? Скай лишь кивает и опять жмурится. Кода оторопело стоит рядом, не зная, что на это ответить. — Если это будет Кенджи, то он хотя бы не пострадает. К тому же он не из Тэрроза. Я не позволю Томо покинуть город, чтобы он не смог добраться до парнишки и его семьи, но, — Скай судорожно выдыхает, приходя, наконец, в себя, — в таком случае он… Мужчина резко замолкает, только теперь осознавая, какая каша у него в голове, раз он только что чуть не выдал всё Коде. Только вот парень чувствует эту недосказанность и не позволяет умолчать до конца: — Он — что? Скай вздрагивает как от удара и пялится в пол перед собой, молясь, чтобы Кода не догадался сам, но происходит именно это: — Томо решит заняться тобой, — выдаёт сивый быстрее, чем успевает осознать, что говорит. Скай подавляет рвущийся наружу смешок, но продолжает выглядеть растерянным и напуганным. — Я не позволю. — Ты не сможешь, — кисло улыбается мужчина. — Я знаю его, знаю, на что он способен. Если ты встанешь между мной и Томо, то он убьёт и тебя, а если ты попробуешь выполнить работу Кенджи, то станешь первым в списке и я уже ничем не смогу помочь. — И ты думаешь, что я просто останусь в стороне, если Томо придёт за тобой?! — Кода, — Дайлер тяжело вздыхает, вновь растирая лицо холодными ладонями. Трудно балансировать на грани нервного срыва и вместе с этим говорить с кем-то так откровенно, но иначе парень просто не станет слушать. — Это личное. Наше с ним. Он помог мне, когда я больше всего в этом нуждался, он встал на мою сторону, зная, что я из себя представляю. Он из такой жопы меня вытащил, а я… Я собираюсь убить близкого ему человека. Я поступлю правильно, потому что этот человек — опаснейший железный, к тому же преступник, но Томо всё равно мне этого не простит. Поэтому, да, не сумев добраться до Кенджи, он придёт за мной. — Если ни один из них не сможет смириться со смертью другого, то не проще ли убрать их обоих? — Что ты несёшь? — нервные смешки Ская перерастают в истерические. — В отношении Ямаруты я хотя бы понимаю, почему так поступаю, а Томо… Я не могу, просто не могу. Лучше пусть он возненавидит меня и убьёт. — Да это же бред полный! — теперь не выдерживает Кода, взмахивая ладонью. — Ты готов просто дать себя убить, когда всё это случится? С ума сошёл? Ты хоть подумал, что будет с… а город? На кого ты оставишь Тэрроз, если умрёшь? — На Томо и оставлю, — вяло улыбается Скай. — Я же сказал, что это личное. Ты не поймёшь, сколько бы я ни объяснял. — Ничего подобного, я всё понял, — выдыхает сивый с таким же нервным смешком. — Понял, что у тебя крыша поехала. — Кода… — Засунь себе в задницу попытки решать за меня, что мне делать! — рычит парень неожиданно резко, заставляя мужчину поднять на него затравленный взгляд. Подобные слова от парня Скай слышит впервые. — Я не буду стоять и смотреть, как тебя наизнанку выворачивают. — Кода, блять! — Дайлер внезапно оказывается рядом и хватает парня за плечи, но что делать дальше совершенно не понимает. Мужчину слегка потряхивает. Он в растерянности опускает голову и сжимает пальцы сильнее. — Хватит всё усложнять, прошу тебя… Железный хладнокровно вырывается, не прилагая к этому никаких усилий. — Разговор окончен.

***

Оставаться на улице нет никакого резона. Томо возвращается в квартиру первым, попутно объясняя что-то по телефону дежурному в участке. Кенджи крадётся следом, стараясь уловить суть. Речь явно про Сору. Мужчина кидает косой взгляд в сторону киборга, чтобы тот перестал тереться рядом, а в ответ получает недовольное фырканье. Последней на кухне показывается Грин. Она буквально набрасывается на брюнета, стуча кулаками по его груди, крича и едва сдерживая слёзы обиды. Охотник, отложив телефон, терпеливо принимает слабые удары — изредка уклоняясь от мечущих ему по лицу, — позволяя девушке высказаться и выпустить пар. Он отлично понимает, за что его колотят. — Сволочь! Скотина! Как ты мог! Так! Поступить! — Со мной всё в порядке. — А со мной?! — кричит Трейн, смотря на мужчину из-под влажных ресниц. — А со мной всё в порядке?! Я думала, что он тебя убил! — Меня не первый раз убивают… — А при мне — первый, блять, — всхлипывает девушка, утыкаясь лбом во всё ещё окровавленную рубашку и стискивая её пальцами. — Придурки долбанные, как же я вас ненавижу. Обоих! — рычит Грин, резко разворачиваясь к Кенджи. Тот, и так находясь в пяти метрах от разгневанной женщины, испуганно отпрыгивает ещё дальше, чуть не шмыгнув в другую комнату. — Всё, хватит, — вздыхает брюнет. — Мы поняли, успокойся. Томо приобнимает врача и мягко подталкивает её к стулу, заставляя сесть. Грин послушно падает на сиденье и тут же роняет лицо в ладони, всхлипывая. — Не могли предупредить меня? — Не было времени. Брюнет нависает совсем рядом. Девушка поднимает на Охотника злой взгляд покрасневших от слёз глаз. — Ты даже не извинился. — Прости. Теперь извинился. — Нет, ты как посрать сходил, где раскаяние? — Опять язвишь? Теперь я тебя узнаю. Томо давит усмешку и расслабляется по-настоящему. Девушка фыркает, но улыбается — за неё переживали. — Ладно, наш трюк хотя бы сработал, пусть и частично. — А ты надеялся, что память вернётся целиком? — уточняет Кенджи, осторожно протискиваясь на кухню. В руках у него одна-единственная чёрная рубашка, способная подойти Томо по размеру. Охотник смотрит чуть удивлённо, благодарно кивает и сразу переодевается. — Нет, я понимал, что это вряд ли возможно, — признаётся он. — Но почему именно тюрьма… Потом у него выясню, сейчас его лучше не беспокоить… Наверное. Грин, всё ещё шмыгая носом, бубнит: — А он не пойдёт, ну, не знаю, резать всех направо и налево? — Вроде не должен, — брюнет только пожимает плечами, сам не до конца понимая, стоило ли отпускать такого Ямаруту одного. — Во всяком случае, ты очень удачно напомнила ему про убийства, которые он совершал, так что он точно захочет с этим разобраться. — И всё-таки куда же он пошёл… — Будем считать, что проветриться. Кенджи щелкает кнопку чайника и тянется за кружкой. Потом роется в ящиках, находит небольшую стеклянную пепельницу — в съёмном жилье есть даже те вещи, которыми сам парень вряд ли стал бы пользоваться — и ставит её на стол перед Трейн. Девушка тут же закуривает, радуясь, что в этот раз пепел не придётся стряхивать в раковину. Уже через пару минут Кенджи вновь приближается и отдаёт девушке кружку горячего чая. Грин, приходя в себя окончательно, с удовольствием шумно отхлёбывает напиток. Томо молча наблюдает за этим проявлением заботы и пытается понять, есть ли у парня скрытый мотив или его неравнодушие впрямь граничит с легкомыслием. — Меня беспокоит вот что, — нарушает тишину Кенджи, убедившись, что теперь чужие эмоции не помешают диалогу. — Если меня Сора захотел убить по понятным причинам, то насчёт Томо я теряюсь в догадках. — В нашей сцене было два актёра, вот и всё, — мужчина старается замять эту тему, не желая ловить себя на неприятной мысли ещё раз. — Такое и раньше случалось. Если бы он правда захотел, то убил бы и тебя, и меня. — А вот и нет, — замечает Грин, обхватив кружку двумя руками. — Кенджи выжил лишь благодаря броне; если бы не она — тут лежал бы труп. А что насчёт тебя, Томо, то твоя очередь просто не пришла. И даже не думай отпираться, я видела, как он на тебя смотрел, — добавляет девушка строже, видя, что мужчина собирается возражать. — Значит, ты ошибся? Твоя смерть для него ничего не значит? — рассуждает Кенджи чуть более бодро, чем хотелось бы Томо. Последний сразу режет по парню взглядом — жалеет только, что не ножом. — Если бы это было так, то он бы ничего не вспомнил при виде моего вспоротого горла. Кенджи пугается — или делает вид, что пугается — злого смешка со стороны Охотника. — Скорее всего, Ямарута напрочь забыл обо всём, как в состоянии аффекта, но когда Грин напомнила ему, зачем он здесь, то он сразу опомнился. — Тоже верно, — кивает Кенджи, не скрывая лёгкой досады в голосе. — Но раз он вспомнил, с чего всё началось, то куда мог пойти после этого? «Да откуда я знаю…» — вздыхает мысленно Томо, прикрывая глаза. Куда? Да куда угодно. Он вообще без понятия, что там теперь в этой бестолковой башке происходит. Может, парень правда просто прогуляется, всё обдумает и вернётся. Или в магазин к старику зайдёт — он давненько там не был, к слову, так что это не исключено. Вариантов масса. — А что насчёт наёмника Соры? — Грин вытаскивает мужчину из размышлений. — Он разве не убьёт Ямаруту как только увидит его с хвостами на улице? Томо равнодушно кивает на Кенджи. — Нет. Вот он. Грин оборачивается. — Что? Ты?! Кенджи приветливо машет ладонью, словно заново познакомившись с Трейн, и давит одну из своих фирменных улыбок, за которые брюнет уже откровенно хочет набить его наглую морду. — Так, погодите, погодите минутку, — бормочет девушка торопливо, нахмурившись. Она словно перебирает в своей голове сотни предположений, обрабатывая их со скоростью суперкомпьютера. — Ты сам понял, что Кенджи и есть наёмник? Томо кивает. — А вот представим… теоретически… всего лишь на секунду предположим: если Сора тоже это понял, то куда он, в таком случае, пошёл? Опять этот вопрос: куда? К Кенджи домой, подебоширить. Но дом-то здесь, а Ямарута — нет, так что он может быть где угод… Стоп. Осознание приходит, кажется, даже слишком медленно. Кенджи всего лишь исполнитель, а кто его нанял? — Скай, — сипит брюнет, чувствуя, как внутри всё холодеет от одной мысли о том, что с Дайлером сделает Ямарута.

***

Плотный поток людей пересекает перекрёсток; многие спешат на обеденный перерыв, кто-то отправляется по делам, некоторые просто прогуливаются. Огромная толпа не слишком торопливо переходит из одной улицы на другую, есть ещё целых тридцать секунд. Вдруг кто-то начинает кричать. Те, кто идут позади, запоздало озираются и видят лишь разбегающихся спереди людей: все бегут в разные стороны обратно от тротуара, к которому направлялись. Кто-то из водителей не выдерживает, давит на газ — светофор всё ещё горит красным — и разгоняет остатки прохожих, заставляя их метаться, оглядываться и срываться на бег. Остальные машины либо сдают назад и сталкиваются, либо следуют за тем же водителем и, нарушая правила, покидают перекрёсток. Сора не обращает на это никакого внимания. Чтобы перейти дорогу у него есть ещё целых тринадцать секунд. Парень вскидывает голову и осматривает высокие здания, слегка жмурясь из-за солнечных бликов, отражающихся от стеклянных поверхностей, а затем переводит взгляд на убегающих вдалеке людей. Он улыбается им так, как улыбался бы доброжелательный воспитатель группе детей. Он запрыгивает на невысокий бордюр, делает несколько шагов вдоль, слегка накреняясь то в одну сторону, то в другую. Утыкается взглядом в стеклянную автоматическую дверь в десяти метрах от себя и спрыгивает, направляясь в здание. Оказывается, кто-то забежал даже туда и рассказал о происходящем на улице, поэтому внутри так тихо. Сора прогуливается вдоль опустевших прилавков, прикидывая, сколько под ними могло уместиться людей. До ушей доносится ненавязчивая музыка, играющая где-то в основном зале торгового центра, и собственные тихие шаги. Подошва кед практически бесшумно сталкивается с поверхностью пола, выложенного однотонной мраморной плиткой. Внимание Соры привлекает небольшой стенд с огромным количеством кепок на выбор. Парень крутится рядом не меньше минуты, прежде чем подцепляет пальцем один из головных уборов — чёрная кепка с красными тонкими вставками и крестом над козырьком — и тут же надевает на свою голову. Белые пряди волос частично выбиваются из-под кепки и даже умудряются лезть в глаза. Сора критично осматривает своё отражение в очередной стеклянной двери и, оставшись удовлетворённым результатом, направляется дальше, к противоположному выходу. Парень проходит через раму сигнализации, и та начинает истошно надрываться, возвещая всех о произошедшей краже. Сора удивлённо останавливается, наощупь отрывает приклеенный к кепке чип и выбрасывает его обратно внутрь магазина. Так гораздо лучше. Солнце больше не печёт макушку, а глаза защищены от раздражающих солнечных бликов. Люди продолжают разбегаться при виде парня, а вскоре о нём уже будто знает весь город; прохожих практически не остаётся, разве что автомобили встречаются чуть чаще (но и едут значительно быстрее, чем положено). Сора движется прямо к участку Охотников, никуда не спеша. Он поднимается по ступеням, ведущим ко входу, но сворачивает к стене и останавливается почти вплотную. Задирает голову вверх. Где-то там должен быть кабинет Дайлера. Сора ни разу там не был — не помнит этого, — но уверен, что, после всего случившегося сегодня, Скай находится именно здесь. Не дома, не в мэрии. Не где угодно. Здесь. Хвостов становится двое. Сора цепляется одним как можно выше, вбивая железо в стену, и вытягивает ногу перед собой, упираясь подошвой в вертикальную поверхность. Затем вторым хвостом проделывает то же самое, что и первым, отталкивается от земли и наступает на стену второй ногой. Гравитация тянет вниз, но парень умудряется удержаться. Он делает шаг, второй, чуть не срывается, но остаётся в воздухе. Хвост тянется дальше. Следом ещё один. Опять шаг. Сора улыбается сам себе: всё получается. Снизу начинают выкрикивать что-то непонятное — с высоты, на которую удаётся подняться, не разобрать. Чужой голос рассыпается эхом и заглушается ветром, грозящим скинуть парня обратно вниз. Он слишком крепко цепляется, так что не боится сорваться и превратиться в бесформенную массу на асфальте, но сердце всё равно бьётся неровно, вот-вот собираясь переломать рёбра изнутри. Сора улыбается своим мыслям: наверняка, внутри здания теперь чёрт ногу сломит. Охотники носятся по этажам, не представляя, что делать, гоняют информацию туда-сюда, стараясь всех держать в курсе происходящего. Только вот никто понять не может, что именно происходит. Высота впечатляющая. Люди внизу почти что муравьи, снуют по дороге, что-то там делают и кричат. Звуки оттуда уже давно не слышно, в ушах только собственный бешеный пульс и шум ветра. Странно, что кепку до сих пор не унесло каким-нибудь особенно мощным порывом. Парень заглядывает в панорамное окно, стараясь разглядеть за ним что-то кроме бликов и отражения неба, и едва различает знакомую высокую мужскую фигуру. Сора останавливается словно перед дверью, прикидывает, а затем стучит костяшками кулака по стеклу, привлекая к себе внимание. Фигура ошарашено разворачивается и стоит на месте какое-то время, явно пытаясь справиться с неоднозначными эмоциями. Не каждый день в кабинет почти на сотом этаже взбирается какой-то человек. Пусть даже железный. Пусть даже самый известный. Фигура медленно приближается, приобретая более понятные очертания, пока, наконец, не превращается в Ская Дайлера. Сора улыбается и машет ладонью, тычет пальцем куда-то за спину мужчины. Скай оторопело хватается за ручку и тянет в сторону, отодвигая одну из двух огромных створок. Мужчину едва не сбивает с ног ворвавшийся в кабинет сквозняк. Он отходит на несколько шагов назад и не сводит взгляд с Ямаруты, спрыгнувшего на пол. Тот закрывает окно, продолжая дружелюбно улыбаться, замечает напряжённого Коду и салютует ему. Парень в ответ хмурится. — Какого… хрена… ты творишь? — сипит Дайлер, отходя в сторону и пропуская Сору вглубь кабинета. Тот крутит кресло около стола вправо-влево, раздумывая, а затем чуть ли не прыжком усаживается, вальяжно закидывая ноги на стол. Парень подпирает голову кулаком и стирает улыбку с лица. — Садись тоже, ноги наверняка не держат, — кивает он на кресло Ская. Мужчина молча подчиняется, на мгновение пересекаясь взглядом с Кодой. — Хвост сидеть не мешает? — нервно усмехается Дайлер, совершенно не представляя, о чем и как теперь вести диалог с этим человеком. — Немного. Один из позвонков упирается, но это терпимо, — спокойно отзывается Ямарута, поправляя кепку. Крест на ней словно мишень. — Хочешь попросить меня убрать ноги со стола? Дайлер сглатывает и медлит. — Нет. — Точно! — парень театрально вскидывает руки. Дайлер вздрагивает от этого жеста. — Ты же у нас приказываешь. Хочешь приказать мне убрать ноги со стола? — Зачем ты пришёл? Сора улыбается: от волнения, стремительно перерастающего в ужас, у Ская сипит голос, отказываясь подчиняться своему обладателю. — Я просто хочу слышать ответы на свои вопросы. Ну так что? Прикажешь мне что-нибудь? — елейно тянет Ямарута. — Или, может быть, ему? — срывается парень на рык и внезапно садится прямо, поставив ноги на пол и наклонившись ближе к Дайлеру. — Неужели не хочется, чтобы он вырвал мне позвонки прямо сейчас? Он ведь может. — Ещё как, Сора, — предупреждает сивый, всё ещё находясь позади Ямаруты. — Это идеальный момент, я не нахожусь под действием регента. Можно даже просто в лоб выстрелить, — пожимает парень плечами, криво ухмыляясь. Реакции от Ская не следует. Тот просто не знает, как реагировать, скованный страхом. Он пытается понять, сколько вообще сейчас знает Сора. О чём он думает? Зачем ему предлагать убить себя? Издевается? Проверяет? Он пришёл убить Ская или всего лишь напугать? Сора чеканит ровным голосом: — Дай пистолет. — Что? — Не заставляй меня повторять дважды. Скай забывает даже моргать. Перед глазами плывёт, всё сливается в одно разноцветное пятно. Он смаргивает, видит лицо Ямаруты и торопливо катит оружие по глади стола к парню. Тот берёт пистолет в руки, проверяет наличие патронов, перезаряжает, снимает предохранитель. Кода дёргается, но Скай останавливает его взмахом ладони, даже не посмотрев в его сторону. Сора не обращает на всё это никакого внимания; двигает кресло ближе к столешнице, ставит на неё локти, а кепку кидает рядом; хватается за пистолет сразу двумя руками и упирается дулом прямо в лоб. В собственный. Скай вздрагивает. — Опусти пистолет… — Опустить? — Сора ухмыляется, склоняя голову чуть набок, чтобы сохранять зрительный контакт с мужчиной. — Ты хорошо подумал? — Прекрати всё это, — выдыхает Дайлер в отчаянии, ощущая, как его начинает трясти. — Я сделаю это вместо вас, хочешь? Никто не успеет спасти меня в этот раз, обещаю. Попытки Ская держать себя в руках заканчиваются там, где начинаются насмешливые улыбки Соры. Всё тело мужчины прошивает судорогой. — Что за идиотские игры! Что тебе нужно?! Говори уже! — Вот теперь ты похож на живого человека, — фыркает парень и снова растягивает губы в жутком оскале. — Ну что, я стреляю? — Прекрати это, просто прекрати, — Дайлер почти шепчет, боясь пошевелиться. Одно неверное движение и палец на курке дёрнется: пуля вышибет парню мозги прямо в кабинете Ская, размазав их кроваво-розовой кашей вплоть до двери. — Блять, ты мне не веришь, — рычит Ямарута с усмешкой, закрывает глаза и мажет языком по пересохшим губам. Парень чуть вздрагивает, уговаривая самого себя на нечто непоправимое, и делает глубокий вдох. На выдохе, буквально через секунду, он выстрелит. Он, чёрт возьми, просто возьмёт и размажет себе голову. — Нет! Стой! Скай зажмуривается, не понимая, сказал ли он это вслух или всё прозвучало только у него в подсознании. В ушах шумит; мужчина боится, что не услышал выстрел из-за собственного голоса. Он медленно открывает глаза. Сора зло рявкает и швыряет пистолет на край стола. Скай падает обратно в кресло и больше не дышит. На мгновение ему показалось, что выстрел всё-таки был. Сознание тут же любезно напоминает, что могло бы случиться, если бы парень нажал на курок. — Ты натравил на меня этого ёбаного киборга, а теперь моя смерть стала для тебя проблемой?! — в бешенстве орёт Ямарута, искренне недоумевая. — Ты понятия не имеешь, о чём говоришь… — на грани слышимости произносит Скай, чувствуя, как зубы стирают друг с друга эмаль. — Я готов тебя выслушать, объясняй. Это не просьба. Теперь приказывает Сора. — Я не мог… Не могу… Блять, — Скай судорожно выдыхает, стараясь собрать разбежавшиеся мысли, словно их тоже напугал не случившийся выстрел. — Если тебя убить, то это… это приведёт к ещё большему количеству смертей. Ямарута недоверчиво хмыкает. — С чего бы? — Томо. — Он? Хм… Почему же не убьёте нас обоих? — Нельзя, — мотает головой Скай. — Он не виноват в том, что любит чудовище. Сора криво улыбается, но удивление скрыть не может. — И всё? Только поэтому? — Это если коротко, — давит хилую усмешку Скай, но, несмотря на то, как жалко она выглядит, Ямарута всё равно напрягается. — Значит, если мы всё-таки разберёмся в том, что со мной происходит и кто за этим стоит, меня не убьют? — Смотря что ещё ты успеешь натворить к этому моменту. Сейчас это… не в моих интересах. И… Кенджи, тот киборг, — Скай почти приходит в себя, так что склоняется над столом и прикасается ладонями ко лбу, пряча лицо. — Он хочет дать тебе шанс, так что и ты сделай то же самое. — Это уже мне решать. — Просто, — Скай цедит сквозь зубы и головную боль, — не делай ситуацию ещё хуже. Он ведь единственный, кто может драться с тобой и при этом не пострадать. Если ты опять впадёшь в бешенство, то он сможет занять тебя собой, чтобы ты никого не убил. Это выиграет время. Подумай сам. Сора действительно задумывается и даже мысленно соглашается. Киборг не неуязвим, но в ситуации, которую описывает Скай, от Кенджи будет больше толку, чем от кого-либо ещё. — Хорошо, — тянет Ямарута, поднимаясь с кресла. — Я думал, ты скажешь нечто, что не понравится мне настолько, что я тебя прямо здесь вскрою, но… Хорошо. Меня устраивает такой ответ. — Ты только, — Скай хрипит и морщится от усилившихся вспышек боли в висках, — прекрати людей пугать, умоляю. Убери хвосты. — Я подумаю, — весело ухмыляется парень, хватая кепку со стола и тут же надевая её. — Надо бы проверить обстановку у Охотников. До встречи! С хлопком двери выдыхает и Скай, практически ложась грудью на столешницу. Сердце до сих пор бьётся где-то в горле. Сумасшествие какое-то. Спасибо и на том, что Ямарута ушёл через дверь, как нормальные люди.