***
Томо не садится на пассажирское, а заваливается на задние сиденья, улёгшись на спину. Левую ногу ставит на пол, правую — прямо на мягкую обивку рядом с дверью. Скай лишь кидает на мужчину тревожные взгляды и ничего не спрашивает, понимая, что любое его слово окажется неуместным. Дайлер провожает его вплоть до квартиры, игнорируя обе хилые попытки Томо убедить его в том, что всё нормально. Брюнет старается выглядеть как обычно, но сейчас это трудно, потому что он не помнит: обычно — это как? Что ему делать? Прийти домой, отмыться от грязи, пыли и крови, а потом что? Томо заходит в коридор, прислоняется спиной к стене и закрывает глаза, протяжно вздыхая. Скай молча топчется рядом и смотрит куда-то в сторону. В его голове на секунду мелькает приоткрытая дверь в чужую больничную палату и ощущение собственного бессилия. Он морщится, стараясь отогнать воспоминание, и переводит взгляд на Томо. Брюнет плавно стекает вниз по стене, ставит локти на согнутые колени и зарывается пальцами в волосах, покрытых пылью и высохшей кровью. Дайлер не знает, что делать. Он хочет что-нибудь сказать, что-нибудь спросить, но не понимает, нужно ли. Его слова могут оказаться тем, что удержит мужчину в реальности, а могут сработать как детонатор для бомбы. — Скай, всё нормально, я просто устал, — раздаётся слабая усмешка брюнета, разрывающая гнетущую тишину. — У тебя полно дел, иди. — Я как раз сейчас занят одним из них, — хмыкает Дайлер и присаживается на корточки сбоку. Он замечает лёгкую дрожь, прошивающую тело Охотника, и слышит едва различимое сорванное дыхание, которое мужчина отчаянно пытается выровнять. — Расскажи, что случилось? — осторожно говорит Скай, приготовившись столкнуться с чем угодно. Он ожидает, что брюнет не захочет ничего объяснять: упрётся, попросит уйти снова, потом просто сделает вид, что Ская не существует в его квартире, или даже выкинет его за шкирку — Охотнику ведь ничего не стоит, Дайлер очевидно проигрывает по физическим параметрам. Томо внезапно вскидывает голову, ударяясь затылком об стену позади — наверняка нарочно, — и говорит твёрдо, но коротко: — Я сделал это. Скай теряется лишь на секунду, но тут же берёт себя в руки. — Убил Сору? Брюнет снова закрывает глаза. Он странно вздрагивает и чуть улыбается, будто хочет рассмеяться. Дайлер наблюдает испуганно и тревожно, но не торопит с разговорами и не пытается указывать, что делать и как себя вести. — Выстрелил в позвоночник, — лишённым эмоций голосом уточняет Томо, вытягивая указательный и средний пальцы вперёд в имитации пистолета, а после смотрит на свою руку и хрипло усмехается. — Странно, я думал, что не смогу. — Ты сделал то, что должен был, — осторожно подбирает слова Дайлер, не прекращая следить за состоянием брюнета. Нет, это не то же самое, что случилось в больнице несколько лет назад. Тогда он, очнувшись, пришёл в ярость. Сейчас это сожаление. — Ну конечно, — фыркает Томо. — Не смог придумать что-нибудь получше? — Это правда, — хмурится Дайлер. — Правда в том, что Ямарута был мёртв около часа, а Ятсуме Роши на пару с Грин Трейн смогли в кустарных условиях провести ему операцию по замене повреждённых позвонков, — рычит Томо, сжимая кулаки. — Сейчас он в коме у парня в квартире. Ямаруте заменили позвонки? Он в коме? Как такое возможно? Как этот человек раз за разом избегает смерти? — Поверить не могу… — Правда в том, что я не убил его, — продолжает брюнет, смотря в стену перед собой, но будто бы видя вместо неё нечто иное, — а сделал кое-что гораздо хуже. — Хуже? — вырывается из Ская прежде, чем он успевает это осознать. Брюнет улыбается одним уголком губ и косит уставший взгляд полуприкрытых глаз на Дайлера. — Как думаешь, он очнётся? Скай раскрывает рот, но так ничего и не говорит. Откуда ему знать, очнётся ли Сора? Он обязан сказать «да», чтобы успокоить брюнета, или быть с ним честным, рассчитывать на худшее и ответить «нет»? Каким бы ни был его ответ, он может оказаться ложью. На самом деле Томо не требует от него ответа, но реакция Ская его даже чуточку забавляет. Брюнет перестаёт мучить мужчину наигранным ожиданием, переводит взгляд на стену и разрывает тишину сам: — Сказали, что если он всё-таки очнётся, то наверняка с амнезией. — Это значит… Скай собирается ухватится за мелькнувшую в голове позитивную мысль: Ямарута сможет начать с начала. Но Томо его перебивает: — Это значит, что я обрёк Ямаруту на необходимость прожить его жизнь до выстрела дважды. — Но ведь есть и светлая сторона… — Тот факт, что у него появится шанс жить некоторое время как обычный человек, сделает лишь хуже. Но не сразу, нет. Только когда он вспомнит всё, что случилось до комы. Когда он осознает, что всё «обычное» было доступно ему только на время амнезии, он вряд ли обрадуется. Вернувшиеся воспоминания опять сделают из него железного. — Всё может оказаться совсем не так… — Да, ты прав, — пожимает плечами брюнет. — Он может вообще ничего не вспомнить. Никогда. Или никогда не очнуться. Знаешь, первый вариант мне нравится больше. — Томо, ты пережил сильный стресс, но не нужно поддаваться этим эмоциям… — Я не поддаюсь. — Ты несёшь чушь. — Разве? По-моему, всё как есть. — Ты сам настраиваешь себя на худшее… — Он, конечно, крепкий, но у его психики тоже есть свой предел. Не хочу настраивать себя на худшее, — ядовито выговаривает брюнет, — но мне кажется, что второго такого пиздеца он не выдержит. — А сам? — осторожно интересуется Скай, понимая, что Томо балансирует на грани. — Сам-то выдержишь? Он видит только то, как брюнет опускает голову и упирается лбом в предплечья, сложенные на коленях. Томо дышит медленно и ровно и больше не дрожит, лишь сдержанно сжимает пальцы и тут же расслабляет их, беря верх над эмоциями. В полнейшей тишине слышно, как с покрытием на полу сталкиваются две капли влаги. Скай хочет думать, что это кровь; плевать, что она уже пару часов как запеклась толстой коркой на одежде и коже брюнета. — Не знаю. Они сидят на полу не меньше часа и больше не разговаривают. Скай курит сигареты одну за другой, прокручивая в голове дальнейший план действий и возможные варианты развития событий. Он вертит между пальцев наполовину выкуренный табачный свёрток, гипнотизируя взглядом яркий красный уголёк, стремительно обрастающий пеплом, и молча тянет сигарету другу. Томо прислоняется затылком к стене, пару секунд смотрит на протянутый предмет и не отказывается. За одной сигаретой следует вторая, затем третья. В коридоре становится настолько задымлено, что глаза болят и слезятся. Брюнет вдруг начинает тихо хрипло посмеиваться. Скай вздрагивает, но вскоре ловит на глупых смешках и себя. Заразительный мужской хохот со временем продолжает только нарастать. — Опять эти… блядские сигареты, — отплёвывается Томо, немного успокоившись и махая перед собой ладонью, — с успокаивающим эффектом? — Ага, — признаётся Скай, почти не ощущая спазмов, но мышцы продолжают неконтролируемо сокращаться, вызывая смех. — О чём ты… подумал? На Томо эффект срабатывает слабее — или же попросту быстрее отпускает. Он почти перестаёт смеяться, только улыбается против собственной воли и машет ладонью над кучей окурков на полу. — Первую сигарету, которую ты мне дал… Ты же сам её курить начал. Непрямой поцелуй. — Ты придурок! — Скай ещё сильнее смешит себя этой фразой. — Мерзость, — наиграно морщится брюнет, брезгливо вытирая губы ладонью. — Пойду рот прополощу. Отбеливателем. Скай успевает заметить, что Томо начинает вставать на ноги, и вскакивает быстрее его. — А ну-ка стоять! Ты без меня не пойдёшь. — Уверяю тебя, умыться я более чем в состоянии, твоя помощь не требуется, — холодно фыркает брюнет, пытаясь пробраться в ванную. — Конечно-конечно, я просто прослежу, чтобы ничего не случилось, — Скай открывает дверь нараспашку и заходит вместе с Томо, игнорируя слабые попытки вытолкнуть его наружу. — Да что со мной, сука, может случиться в ванной?! — Запор? — Ебать! Дайлер, я тебя в унитазе утоплю! — Ради бога. Если это гарантирует твоё нормальное психическое состояние, то я готов нырнуть сам, только скажи, — решительно кивает Скай, ещё не до конца пришедший в себя после эффекта особенных сигарет. — Я тебя ненавижу, — вздыхает Томо, понимая, что спорить с накуренным идиотом бесполезно. — А если серьёзно, я слишком хорошо тебя знаю, — внезапно говорит Дайлер, и брюнет, склонившись над раковиной, затылком чувствует на себе его абсолютно трезвый взгляд. — Пока рядом с тобой кто-нибудь есть, ты даже думать не позволишь о том, что можешь плохо себя чувствовать. Но я не думаю. Я знаю. Так что я останусь здесь. С этими словами он усаживается на стиральную машину. — Рано или поздно ты уйдёшь, — хмуро замечает Томо. — Ага. Как только пойму, что ты справляешься и моя помощь действительно не требуется. — Но я справляюсь. — Ты держишь протез под кипятком уже две минуты. Будь это левая рука, уже кожа послезала бы. Брюнет чертыхается и выравнивает температуру воды, матерясь себе под нос. — Сейчас всё, что находится за пределами этой квартиры, меня не касается. Я буду здесь до тех пор, пока нужен, — значимо выговаривает Скай. Томо смывает кровь с лица и шеи, а после долго смотрит на собственное бледнеющее отражение. Он говорит чётко и с осознанием: — Меня сейчас стошнит. — Да я вроде не сильно перегнул с ванильностью… — Нет, буквально… Скай не успевает понять, о чём ему говорят, только видит, как брюнет резко срывается с места и склоняется над унитазом. Дайлер открывает в себе первую супер-способность: сверхзвуковую скорость. Он практически не помнит, как оказывается рядом с мужчиной и зачем-то впихивает в его руку стакан с водой, второй ладонью успокаивающе поглаживая между лопаток. У Ская от волнения дрожат пальцы. Он никогда не видел Томо в таком состоянии. Лицо брюнета становится неестественно бледным, взгляд мутнеет, а тело снова пробивает мелкой дрожью. Он морщится от слабых спазмов, не сошедших на нет до конца, и пошатывается даже будучи на коленях. Из его дрогнувшей руки стакан выскальзывает и разбивается об кафель на полу. Томо заторможено переводит взгляд и коротко вздыхает, кажется, наконец понимая, насколько всё серьёзно, раз он больше не способен себя контролировать. И он собирался остаться один? Скай мысленно возмущается, затем возмущается вслух, отпихивает осколки ботинком подальше к стене и помогает брюнету встать. Конечно же, тот сразу пытается сделать вид, что никакая помощь ему не нужна, но против своей воли вцепляется в плечо Дайлера так крепко, что оно моментально немеет. Скай плюёт на это, требовательно ведёт мужчину к глубокой ванне и помогает сесть на бортик. — Или ты раздеваешься сам, или я своими руками сдёрну с тебя одежду и потом буду хвастаться этим перед Ямарутой, — строго выговаривает Скай и мысленно радуется, когда Томо недовольно и медленно, но покорно стягивает покрытые кровавой коркой и пылью тряпки. Всё-таки хорошо, что Скаю хватило решимости остаться. Хотя, отчасти это получилось сделать лишь благодаря тому, что брюнет не в состоянии сопротивляться усерднее. Сейчас действительно всё настолько плохо, что он мог бы и не справиться даже с такими, казалось бы, простыми вещами, как залезть в ванну и включить воду. Скай присаживается на бортик и следит за тем, как мужчина монотонно оттирает грязь и въевшуюся в кожу кровь. Дайлер тянется к душевой лейке, переключает воду и обрушивает тёплый град на фыркнувшего брюнета. Тот сразу мотает головой, мокрыми волосами разгоняя повсюду брызги. — Прекрати, или я залезу к тебе, — шутливо угрожает Скай, не давая Томо вновь отвлечься на неприятные мысли. — Вдвоём мы не поместимся. — То есть, ты не против это проверить? — Сделаешь это — и я тебе работающую лейку в очко засуну, — беззлобно обещает Томо, начиная приходить в себя и не испытывая щенячий восторг от осознания того, что Скай видел его в настолько плохом состоянии. — Ты в курсе, что с этим связана определённая сексуальная практика? — ухмыляется Дайлер, на секунду направив поток воды в лицо брюнета. Тот снова раздражённо мотает головой, но на большее проявление недовольства не способен. — Перестань думать, сейчас не до этого. — Пиявка, — смирившись, бормочет Томо. Так просто Скай теперь не отстанет. — Лучший друг, ты хотел сказать, — поправляет он, улыбаясь. И эти слова тоже правда. Оба об этом знают, иначе Томо не стал бы ему звонить, подозревая, что случится именно это. Он бы никому не позволил видеть себя настолько беспомощным, но с Дайлером всё иначе. Скай лично знаком с выражением «Где сильный сломается, слабый — прогнётся», и только он сейчас может понять, как помочь человеку, который вот-вот не выдержит. Томо, облачившись в чистую одежду, садится на кровать, недолго думает и падает на спину, оставив ноги на полу. Ставит пепельницу себе на грудь и продолжает курить, глядя в потолок и стараясь игнорировать шипение Дайлера где-то из глубин ванной. Вскоре Скай показывается: в ладонях, сложенных лодочкой, несёт собранные осколки стекла до мусорки на кухне. Потом хватает какую-то тряпку и снова уходит. Следом возвращается на кухню и чем-то очень долго гремит. Томо не сразу решает проверить свою догадку. — Только не говори мне, что ты научился готовить? — скептично хмыкает он, с неким сомнением взирая на друга, помешивающего что-то в сковородке. — Ради тебя и не такому научишься, болван, — огрызается тот. — Сколько вы дрались? Сутки? — Сам Скай Дайлер готовит мне ужин, обосраться, пресса будет в восторге, — с энтузиазмом присвистывает Томо, развлекая себя одной только мыслью о том, на сколько лоскутов порвут репутацию Ская статьи с подобными заголовками. — Я тебе ещё жопу подтереть могу, хочешь? — в тон ему предлагает мужчина. — Да ты уже, вроде. — Сколько раз ты траванулся? — Что? — Сколько раз, спрашиваю, ты принял за сегодня аналог? — Много. Я не считал. — Завтра сходи к Грин на осмотр, я её предупрежу. — Хватит уже так переживать за меня, я не рассыплюсь, — раздражённо отзывается брюнет, усаживаясь за стол. Он был бы рад вернуться в зал, но стоять, равно как и ходить, оказывается достаточно сложной задачей, что очевидно идёт вразрез с его словами. — Это не шутки. Ты травишь себя этой хуйнёй каждый раз, а она действует на человека иначе, чем регент у железных, — продолжает настаивать Дайлер и со стуком ставит тарелку перед брюнетом. Тот чуть удивлённо смотрит на содержимое: макароны с сыром и жареным беконом. Рядом стоит кружка горячего чёрного чая. — Организм железного способен восстановиться полностью, нивелируя отравление, а вот человеческий — нет. — Они тоже люди, — пожимает плечами Томо, принимаясь за еду. — Ты готовишь лучше Ямаруты, — хмурится он, ещё не до конца прожевав. — Обязательно научу его этому, когда он очнётся, а то ты решишь, что со мной тебе жить будет практичнее, чем с ним, — раздражённо отмахивается Скай, чуть краснея от смущения. Ему бы в голову никогда не пришло, что однажды придётся демонстрировать свои кулинарные навыки перед Томо. — Я бы особой разницы не заметил, в какой-то момент вас обоих хочется придушить. — Надеюсь, что желание потрахаться у тебя срабатывает только с ним, иначе получается, что сейчас я нахожусь в серьёзной опасности и буду звонить в полицию! Томо молча достаёт из среднего ящика справа от себя запасное удостоверение, демонстративно разворачивает его в воздухе перед лицом Ская и ухмыляется. — На что жалуетесь? — Господи, серьёзно? Пошёл нахуй, — усмехается Скай, радуясь, что у Томо хватает сил на такие дебильные шутки и подначивания. — Ты же ничего мне в еду не подсыпал? — хмурится вдруг брюнет, ковыряясь вилкой в тарелке. — Совсем больной, что ли? Нет, конечно! — Резко спать захотелось… — со вздохом признаётся Томо, потирая потяжелевшие веки. — Ты устал, — констатирует Скай. — Поспать правда нужно. — Ладно. Брюнет направляется в коридор, но останавливается прямо перед входом и разворачивается к опешившему Скаю. — Что? Томо кивает в сторону двери. — На выход. — Это твоё своеобразное «спасибо за помощь»? — хмыкает Скай, поднимаясь. — Нет уж, сегодня я твоя жена на день, быстро в кровать. — Я тебя за шкирку в подъезд выкину, дорогая. — Так ты обращаешься со своей женой?! — возмущается Дайлер, больше обычного напоминая подростка. Он не сдерживает улыбки, но быстро берёт себя в руки и напускает хмурый вид. — Я сказал: живо в кровать. — Ты сказал «быстро», а не «живо». — Ты невыносим, — Дайлер страдальчески закатывает глаза. — Знаешь, у кого я этого понабрался? — ухмыляется Томо и, в ответ на вопросительный взгляд Ская, кивает на него же самого. — Ты каждый раз говоришь, что с тобой всё нормально и мне не о чем волноваться. Поверь, я знаю, каково это: говорить такое, а потом сползать по стенке на пол, когда остаёшься один. — Уверяю, это первый случай, — как ни в чём не бывало разводит руками брюнет. — И, надеюсь, последний, — кивает Скай, почему-то не сомневаясь в его словах. — Так что я хочу убедиться, что тебе не станет хуже. — И что ты хочешь? Сверлить меня взглядом, пока я буду пытаться уснуть? Вряд ли это поможет. — Просто останусь, — Дайлер мельком оглядывается на кухню позади себя, предполагая, что проведёт эту бессонную ночь именно там. — Если что-нибудь случится, то я помогу. — Да всё будет… — Я знаю, Томо. Всё будет нормально. Но я останусь.***
Грин кидает на Томо хмурый скептичный взгляд и прилагает максимум усилий, чтобы её голос звучал как можно строже: — Продолжишь в том же духе — мотор заглохнет. Брюнет делает вид, что сказанное к нему не относится, и меланхолично застёгивает рубашку. Трейн хмыкает. — Я серьёзно, Томо. Он еле слышно вздыхает. — Тебе вообще наплевать?! — возмущённо восклицает девушка, всплёскивая руками. — Предлагаешь не использовать аналог? Тогда в какой-то момент я умру от кровопотери, спасти не успеете, — равнодушно пожимает плечами Охотник. — Я не делаю этого из-за каждой царапины, а лишь когда раны действительно серьёзные. — Но ты получаешь такие постоянно! — Что поделать. — Томо, — вздыхает девушка, понуро опуская руки. — Дай своему организму отдохнуть, пусть другие занимаются поимкой железных. — Им тоже придётся себя травить, Грин. Какая разница? — Разница в том, что ты их глава, тебе нельзя умирать, — хмурится учёный. — Чтоб ты знал: каждый раз, когда ты пихаешь в себя эту дрянь, твоё сердце отбивает количество ударов, которых в нормальных условиях хватило бы на пару лет жизни. Оно может не выдержать, ты это понимаешь? Мужчина раздражённо морщится, не желая выслушивать чужое недовольство. Может, будет лучше отложить разговор на потом? Девушка и так не в духе из-за состояния Томо, хоть она и сдерживается, а если он скажет прямо сейчас, то её вообще разорвёт от негодования… Хотя… Стоит попытаться. — Мы ведь не можем, как железные, отращивать только что утраченные конечности? — внезапно спрашивает брюнет, заставляя Грин отвлечься от монитора с выведенной на экран таблицей. — Слишком сложно подобрать нужную дозу аналога, — мрачно подтверждает его слова девушка, насторожившись. Она переводит взгляд на бионическую ладонь Охотника, которую тот сжимает в кулак и разжимает обратно, будто разминая. — Зачем ты спрашиваешь? Ты же лучше всех это знаешь. — Давно ловил себя на одной мысли, но убедился в верности своих суждений только на днях, когда мы дрались против группировки Бага. — Издалека начал, — хмурится Трейн. — Протез хороший, но не практичный, — мужчина сжимает металлические пальцы в кулак. — Было бы куда выгоднее лишиться руки целиком, тогда протез имел бы больше смысла. — Чего?! Что ты несёшь?! — Сама посуди: меня всё ещё можно лишить этой руки, которая даёт мне пусть и слабое, но всё-таки преимущество, — резонно замечает брюнет, поднимая взгляд на шокированную девушку. — Из-за того, что она является протезом лишь наполовину, я не могу использовать её по максимуму. Даже прикрывать самого себя приходится куда осмотрительнее, ведь если ошибусь — руку без труда отсекут. Будь она железной целиком, этого можно было бы не бояться. К тому же, в этом случае физическая сила протеза во много раз возросла бы. — К чему ты клонишь? — сипит Трейн, не моргая. — Только не говори мне… Брюнет улыбается, смотря в глаза девушки выразительным взглядом. — Нет, Томо! Даже не думай! Я не стану этого делать! — Ты же понимаешь, что я прав. — Ни за что! Нет! — взмахивает она руками, разгоняя что-то невидимое перед собой, а потом крутится на месте, не зная, куда себя деть. Она вновь сталкивается взглядом с мужчиной, воет в голос и хватается за голову. — Ты псих! Нет, я не буду принимать в этом участие! — Почему нет? — спокойно хмыкает Томо. — Мне казалось, что в первый раз тебе это понравилось. — Но в первый раз тебе руку отрезала не я! — кричит девушка в отчаянии, понимая, что её не оставят в покое. — Господи, это невыносимо… Вы правда друг друга стоите. Парочка психопатов! — Ну так что? — Ладно… Ты говоришь разумные вещи, хоть я и сомневаюсь, что во всём этом есть острая необходимость… Нужна будет помощь моих коллег по цеху и ассистентов, а пока что я закажу протез… Но оплачивать всё это безумие будешь сам! — тут же щетинится девушка, попутно собирая длинные прямые зелёные волосы в высокий хвост. Томо лишь кивает, не прекращая улыбаться. — Ты знал, что я всё равно соглашусь? — Это довольно предсказуемо, — тянет брюнет. — Не решиться на подобное не в твоём стиле. Ты иначе не можешь. — Скотина.***
— Неделю придётся провести в больнице, потом ещё недельку посидишь дома, чтобы организм привык и полностью восстановился, — отработанным холодным тоном наставляет Грин, записывая что-то в электронном блокноте. Она поднимает глаза на лежащего в кровати мужчину. Тот слегка расфокусированным взглядом скользит по новому протезу правой руки. — Я буду строго следить за тем, чтобы ты соблюдал режим, пока проходит реабилитация. Следить она будет, но уследит ли? — Зачем домашний режим? — брюнет морщится от звука собственного голоса. Слишком хриплый и низкий. — Возможно, я тебя удивлю, но рука никак не влияет на мою способность передвигаться. — В этом нет необходимости, пока ты не придёшь в норму полностью, — выговаривает Трейн строже прежнего. — Не вынуждай меня запирать тебя здесь на весь необходимый срок. — Придётся установить железную дверь, — кивает брюнет в сторону выхода, а потом косит взгляд на окно. — И решётки поставить. — Передам это Скаю, он всё обеспечит, спасибо за совет. Томо морщится, медленно принимая сидячее положение и упираясь спиной в изголовье. Новой рукой он старается не шевелить, хотя обезболивающее выполняет свою функцию на отлично. — Тебе нужно кое-что знать. Неделю назад Сора… — Ни слова, — рыком перебивает Томо, смотря на девушку исподлобья. Та испуганно вздрагивает, стискивая электронный блокнот крепче нужного, и обиженно поджимает губы. Мужчина отводит взгляд, стараясь не выглядеть виновато, и говорит уже спокойнее: — Он жив? — Д-да, но… — Этого достаточно. — Как тебе будет угодно. Сложно заставить себя не думать о Ямаруте, когда всё вокруг постоянно старается напомнить о нём. Погасить собственное любопытство гораздо проще, когда продолжаешь оставаться в неведении, поэтому Томо пресекает чужие попытки заговорить с ним о нынешнем состоянии Соры. Ему не наплевать. И именно поэтому он не хочет ничего знать. Иначе брюнет вернётся к нему и жизнь парня полетит к чертям.***
Привыкнуть к новому полноценному протезу руки оказывается не так-то просто. Он ощущается иначе, чем раньше: тяжелее — это во-первых, а во-вторых, благодаря сенсорной обратной связи с нервной системой, теперь брюнету проще понимать структуру предметов, их форму и вес. Это не то же самое, что прикасаться к вещам собственной кожей; точный материал и его температуру можно распознать лишь на глаз или попытавшись угадать; в остальном сложная система внутри протеза смогла помочь достигнуть практически идеального результата — связь между микропроцессорами, датчиками, транснейральными электродами и собственными сенсорными нервами позволила двигать протезом ничуть не хуже, чем настоящей рукой. Но передавать весь спектр ощущений он всё-таки не способен. Зато способен подарить незабываемые ощущения тем, кто решит подраться с брюнетом. Он может полностью контролировать силу протеза и наносить как щадящие оплеухи, после которых останется лишь щиплющее покраснение на коже, так и награждать такими ударами, из-за которых человеческие кости кажутся не крепче итальянских канноли. По крайней мере, хрустят они точно так же. Система гидравлики доведена до кошмарных (в хорошем смысле) результатов: своей правой рукой Томо без особых усилий способен сдавить человеческий череп на манер мандарина — со всеми сопутствующими брызгами и хлюпаньем повреждённой части тела. Не то что бы ему приходилось так делать… — Эй, за что ты так с несчастным фруктом? — обиженно возмущается Кода, кивая на брюнета, который, о чём-то задумавшись, меланхолично стискивает правую ладонь в кулак. Кода доброжелательно угостил Томо одним из двух фруктов, которые ему удалось стащить из кабинета Дайлера, только вот Охотник не оправдал ожиданий: сплющил крохотную мандаринку, размазав внутренности и сок между железных пальцев. А ведь должен был съесть! — Где ты это взял вообще? — хмурится брюнет, возвращаясь в реальность, и хладнокровно избавляется от крошечного сдавленного трупа. — Скай внезапно подсел на цитрусы. Заказал себе в кабинет целый ящик. Лузгает, как семечки, — пожимает плечами Кода. — Уже проверял протез в действии? — Всё, кроме полноценной драки, — кивает Томо. — Один удар скорее всего сразу вырубит человека, а если перестараюсь, то и убить может. Но с железными всё иначе. — Мёртвый железный опаснее, он может воскреснуть, — соглашается сивый. — А вот вырубить его — это разумнее. — Вырубить тоже непросто. Вы теряете сознание лишь на пару секунд, регент не позволит находиться в отключке дольше этого времени и разбудит мозг насильно. — Но этих секунд достаточно, чтобы успеть повредить позвоночник, — качает головой Кода. — Это не убивает сразу, но отрезает доступ к регенерации и хвостам, делая из железного… обычного человека. А с ним, как ты и сказал, хватит одного удара. — Нашёл кому это рассказывать. — Но тебе проще лезть напролом. Всегда удивлялся, как ты умудряешься уворачиваться сразу от четырёх хвостов, — Томо не удерживается от самодовольного смешка, который тут же привлекает внимание любопытного парня. — Объяснишь, как ты это делаешь? — Я лучше покажу.***
Скай задумчиво нависает над двумя парнями, разложившимися на полу в Песочнице полицейского участка Охотников. Оба дышат глубоко и быстро; Томо прижимает ладонь к левому боку и морщится. — И чем вы занимаетесь, позвольте узнать? — Не позволим. Проваливай, — фыркает брюнет. — Кода? — Тренируемся, — выдыхает парень. Томо зло цокает языком. — Трепло. — Но-но-но, полегче, — Скай переводит на мужчину недовольный взгляд, незамедлительно реагируя на оскорбление железного. — И давно это продолжается? — Месяц уже, — машет ладонью Охотник, продолжая морщиться от острой боли. — А суть? — Какая разница? Скай легонько касается носком ботинка руки брюнета, усиливая давление на треснутые рёбра. Томо тут же рычит, перехватывает его за щиколотку и рывком тянет так, что Дайлер едва не плюхается рядом, но таки удерживает равновесие, нелепо размахивая руками в воздухе несколько секунд. — В следующий раз я тебе её оторву, — предупреждает Охотник, отпуская чужую ногу. — Чем и обеспечишь меня крутым боевым протезом, которым я смогу раздавить твою тупую башку, — не остаётся в долгу Дайлер, улыбаясь. — Так, в чём суть ваших тайных свиданий? — Железных, на которых мы охотимся, стало гораздо меньше, но это не делает их менее опасными, — вздыхает брюнет, поднимаясь, а следом протягивая ладонь Коде. — Не хочу расслабляться. К тому же… — К тому же что? — Если с Ямарутой что-нибудь пойдёт не так… Впрочем, сейчас бессмысленно говорить об этом. — Нет, погоди, что ты имеешь ввиду? Томо успевает пожалеть, что сказал это вслух, но Скай теперь не отцепится. — Если ему в голову взбредёт что-нибудь, — Охотник решает не уточнять, что именно, — то мне лучше быть к этому готовым. — О чём ты? Думаешь, он захочет отомстить тебе за собственное убийство? — Нет, не за это, — мотает головой брюнет. — Он ещё при жизни знал, что я лично его убью, и был не против. Но я ведь не убил. — Нет же, ты ведь выстрелил… — Я выстрелил в позвонки, Ямарута был мёртв почти час, а потом снова ожил. Не хочу знать, что с ним сейчас, меня это не касается, — тут же пресекает он попытку перебить. — Когда память вернётся, мы сможем понять, был ли я прав, когда говорил о том, что парень не придёт в восторг от проживания собственной жизни дважды. Он был готов к смерти, но не к этому, так что он мне «спасибо» не скажет. А теперь сделаем вид, что я не догадался, что он ничего не помнит. Закрыли тему. Скай отчётливо ощущает у себя потерю способности к артикуляции от этой хладнокровной прямолинейности Томо. Если вдруг случится так, что Ямарута всё вспомнит и его психика не выдержит, или же он справится с этим, но разозлится на брюнета и действительно придёт выяснять отношения, то вряд ли будет сдерживаться. Особенно в первом случае. Во втором предугадать ход мыслей Соры почему-то очень сложно, но вариант с семейной поножовщиной отметать не стоит. Что ж… Томо предусмотрителен. Хотя, всё-таки жаль, что даже сейчас он не позволяет себе не думать о худшем. Наверное, не стоит сообщать Грин об этих тренировках; девушка разнесёт половину участка, узнав, что Томо до сих пор пользуется аналогом, а сам брюнет не выдержит ещё одну лекцию о вреде этого вещества и капитулирует на Луну. Хотя, есть ещё вариант зашить ему рот… Или отправить на принудительное лечение в отделение для буйных, где руки пациентов фиксируют за спиной… А может, пусть в путь до Луны заберёт с собой своего ненаглядного Сору? Колонизируют спутник Земли, станут космическими фермерами… Скай шлёпает себя ладонью по щеке, но действие не вызывает отрезвляющего эффекта: боли нет. Только голову, набитую дурацкими идеями, слегка пошатывает вбок.***
Пять месяцев назад Разорванное в клочья тело, неестественно выгнутое и поломанное буквально везде, больше напоминает кровавую тряпку, которую, плотно скрутив, пытались выжать. На человека смахивает едва ли. — Давление было таким мощным, что из раздробленного черепа повыпадали глаза, вон, смотри, — указывает пальцем в какую-то область этого месива сорокалетний мужчина. Он клонит голову немного вбок и тычет куда-то ещё. — Внутренние органы изрезало на куски. Они частично вывалились из разорванного туловища. Каша, а не тело. Человек на такое не способен. — Да, ты прав, — кивает Томо, с напускным равнодушием рассматривая труп. — Это по моей части. — Опять какой-то железный замешан, — вздыхает мужчина, поправляя рацию на груди. Рядом мельтешат люди в синих комбинезонах и респираторах. — Есть идеи? — К сожалению… Да. Томо уже видел такое раньше. Способ убийства настолько же чудовищный, насколько узнаваемый. Конечно, пронырливый Скай сразу раскапывает все подробности, не оставляя без внимания вызов главы Охотников городской полицией. Томо не стал бы торопиться и рассказывать ему о том, что этим способом убийства знаменит лишь Ямарута, однако вмешивается Кода. Парня впервые хочется ударить вне стен тренировочного зала. На первый взгляд всё очевидно, но, к счастью, все задаются логичным вопросом: как такое возможно, если Ямарута утратил память?***
— Если говорить начистоту, то, тот факт, что я здесь, огорчает, — произносит Рей, прикасаясь кончиками пальцев к прозрачному стеклу изнутри своей камеры, а после переводит взгляд на Томо, стоящего по другую сторону. — Но ведь это я научила его всему, что он знает, так что запереть сначала меня будет разумно. Вам повезло, что вы это вспомнили, — мурлычет она, мягко улыбаясь. — Всё усложняет отсутствие каких-либо улик и доказательств, есть лишь способ убийства, — разводит руками Скай. — И одно обстоятельство. Нет, даже два. Или всё-таки одно? Я запутался… Томо сжимает ладонь в кулак и выставляет указательный палец. — Ямарута ничего не помнит, — затем следует средний. — И за ним не замечали ничего странного. Поэтому его пока что не приплетаем. — Я учила этому только его, а вот обучал ли он кого-то… Что ж, остаётся только надеяться, что да. — Такой вопрос: а почему именно он? Ты могла научить кого угодно. Почему Сора? — любопытствует Дайлер, за что в ответ получает прожигающий взгляд девушки, но не прекращает по-идиотски улыбаться. — Потому что наши кураторы отбирали себе в подчинение только самых лучших. Меня попросили сделать его таким, потому что у него был огромный потенциал. Это было моей задачей. С подобным… трюком, — хмурится девушка, прекрасно осознавая, насколько это чудовищный способ убийства, — справиться может только тот, кто в совершенстве владеет своими хвостами. Нет смысла учить этому всех, потому что они банально не смогут. — То есть, есть вероятность, что Сора не стал передавать этот приём дальше по цепочке? — продолжает рассуждать Скай. — Но у него были ученики? — Одна группа точно была. Тридцать железных. Хотя… Кода был тридцать первым, — улыбка Рей больше напоминает оскал. — Проверьте его тоже. Сомневаюсь, конечно, что он тот, кого вы ищите, да и ему вы доверяете больше, чем мне. Но его Сора вполне мог обучить. — Никто меня этому не обучал, — щерится сивый. — И я постоянно на виду у Ская, но если вам это как-то поможет, то можете запереть меня. — Идёт. — Исключено. Скай кидает прожигающий взгляд на брюнета, а тот, обернувшись, устраивает ему профессиональный мастер-класс по настоящим прожигающим взглядам. Дайлер не выдерживает, нехотя соглашаясь с разумностью предложения Рей, и вздыхает: — Ладно.***
Городская полиция продолжает сталкиваться с перемолотыми в кашу трупами и сразу же уведомляет главу Охотников. Ни зацепок, ни следов, ни свидетелей. Рей и Коду выпускают из заточения. Ямарута чист. Что происходит? Сложно думать трезво. Сложно не просыпаться по ночам от фантомного звука выстрела. Сложно перестать испытывать желание заговорить с парнем самостоятельно. Сложно отмывать корку запёкшейся крови от кожи. Томо решает следовать совету Грин и не вмешивается, когда подчинённые ему Охотники отправляются ловить очередного железного. Он находит себе дело поинтереснее. Во-первых, Томо не хватает хорошей встряски. Он неохотно признаётся себе в том, что весь предыдущий год хоть и был наполнен добротным дерьмом, но всё это с лёгкой руки Ямаруты превращалось в нечто весёлое. В каком-то смысле. Во-вторых, не все приближённые Трагера, замешанные в создании новых железных около года назад, мертвы. А это следует исправить. План был простой: через знакомых Грин пустить слух, что некто готов спонсировать возобновление проекта; привлечь внимание и завоевать доверие, отослав на левый счёт первый взнос авансом, а затем назначить встречу. Этим придуркам оставалось только гадать, как и почему при срабатывании системы пожаротушения из модулей на потолке вместо града воды обрушился кровавый дождь. Зрелище оказалось впечатляющим: два десятка учёных в мокрой, липкой, пахнущей металлом одежде панически носились, толкая и роняя друг друга в попытках добраться до выхода. Вот только к их ужасу тяжёлая железная дверь оказалась заперта; учёные осознали, что находятся в ловушке, а что-то глушит телефонную связь, не позволяя совершить тревожный звонок. Томо всё это время стоял среди них, как и многие скрывая лицо за хирургической маской и изображая замешательство. Но, когда чужой страх перестал казаться весёлым и начал нагонять тоску, брюнет неторопливо отошёл подальше от основной массы людей и меньше чем за минуту застрелил более десяти. Он допускал, что не единственный пришёл с оружием, вот только учёные — это далеко не самые лучшие стрелки, поэтому Томо не удивился чужим промахам, а сам лишь умножил количество трупов в помещении, оставшись наедине с тремя безоружными мужчинами. Они спотыкались о валяющиеся на полу тела, отползали по скользкому, липкому от льющейся сверху крови полу подальше от брюнета, умоляя о пощаде и предлагая взамен то деньги, то свои услуги. Повезло, что двоих Томо помнил очень и очень чётко. Он видел их несколько лет назад в одном из укрытий Трагера; они были ассистентами в те времена, но тогда им, как и Крису, удалось сбежать. Спустя некоторое время Трагера убил Ямарута, а парни, потеряв наставника, не растерялись, стали независимыми и продолжили его дело. Но теперь бежать было некуда.***
— Догадаться, что это твоих рук дело, оказалось не сложно. Мне было достаточно найти взаимосвязь этих учёных с Трагером и всё тут же стало понятно, — фыркает Скай, взмахом руки отправляя развёрнутый голографический экран в полёт; тот, вылетая за пределы стола, рассыпается на тысячи пикселей и исчезает в воздухе. Томо даже не думает начинать волноваться. — И что? В тюрьму посадишь? — Если кто-нибудь кроме меня сможет выйти на тебя и доказать твою вину, то да. — Но ты ведь уничтожил всё, что касается предыдущих дел, связанных с этим, — разводит руками брюнет, изображая сочувствие. — Поэтому никто и не выйдет, и не докажет, — хмурится Дайлер, а после вздыхает. — Я понимаю, почему ты это сделал, и как твой друг, в какой-то мере я тебя даже поддерживаю… Но как мэр Тэрроза я обязан принять меры. Ты же, в конце концов, убийца. — Давно заметил? — ехидно усмехается Томо, вздёрнув бровь. — Ну и какие меры? — Пока спущу с рук. Твоя удача в том, что там не оказалось невиновных. — Повезло-повезло, — усмехается брюнет. — Два десятка выродков и столько же их личных телохранителей… Как ты вообще умудрился?.. Брюнет лишь загадочно пожимает плечами, самодовольно улыбаясь. — Несколько трупов нашли в насосной станции системы пожаротушения здания. Кровавый дождь… Нет, это же надо было додуматься… — вздыхает Скай со смесью восхищения и недоумения в голосе. Томо лишь улыбается шире, заставляя мужчину осечься и нахмуриться. — Тебе от убийств легче становится, что ли? — Нет. Не совсем, — признаётся брюнет и меланхолично переводит взгляд на металлическую ладонь. — Иногда мне кажется, что кровь Ямаруты впиталась мне в кожу, но когда я вижу настоящую и понимаю, чья она, то становится проще держать рассудок в порядке. — Взаимоисключающие вещи… — с лёгким сомнением подмечает Скай. — Я бы посоветовал тебе помощь специалиста. — Я бы посоветовал тебе пойти нахуй с твоими советами, — хмуро кидает брюнет. — Лучше бы сам сходил и проверился. Прикрываешь меня — серийного убийцу, — отказываешься сажать в тюрьму за устроенную резню, а вот из-за принятия аналога регента готов запихать меня в бункер, у тебя точно всё в порядке с головой? — Нет, — честно отвечает Дайлер и пожимает плечами. — И это Грин предложила идею с бункером. — И как? Уже построили? — Пока чертим схему. Кода дорисовывает маленьких человечков и называет их строителями. — Фантастика.***
Идея отправиться на Арену приходит в голову как-то спонтанно. Почему-то это происходит в тот момент, когда Томо обнаруживает себя за ноутбуком; правой рукой он не спеша перелистывает новостные страницы, а левой чешет за ухом двухвостого кота, расположившегося у него на бедре. И откуда только это животное вечно вылезает? А главное: куда оно постоянно умудряется прятаться? Вопрос, пожалуй, даже более волнующий, чем тот, которым все задаются касательно Ямаруты. Томо более чем уверен, что именно Сора является убийцей, но как ему удаётся быть незамеченным и не оставлять никаких следов? Может, он чему-то успел научиться у этого двухвостого засранца? Мистика какая-то. Мужчина приходит на Арену под самый конец боя: местный любимчик как раз потрошит последнюю жертву. Голос из громкоговорителей вещает, что это четвёртая победа подряд, а после предлагает бросить вызов фавориту. Томо словно на автопилоте поднимается с места, подходит к сетке в той области, в которой предусмотрен запирающийся проход, и прикидывает, поместится ли железная ладонь на всю площадь лица противника. Толпа удивлённо вздыхает.***
Всё-таки отмывать от себя кровь очень сложно, особенно когда её много; багровая плёнка успевает облепить собой всё, подсыхает и стягивается, застывая противными комками. Цепляет кожу, когда пытаешься её оттереть, окрашивает воду в мутно-красный, заставляет пряди волос из рваной чёлки слипнуться неприятными сосульками. Она успевает проникнуть глубоко в кожу, так что та остаётся с красноватым оттенком даже тогда, когда, казалось бы, ты уже чист. В общем, избавляться от неё — достаточно нудное и долгое занятие, но редкие походы на Арену того стоят: это хорошая встряска. Мысли потихоньку проясняются.***
— Если так проходит депрессия у психопатов, то мне лучше держаться от тебя подальше, — хмыкает Трейн, скаля зубы в улыбке. Томо неопределённо ведёт головой. — По мне так больше похоже на хобби. — А-а-а… Решил потягаться с Ямарутой? Это ведь его конёк. — Правда? — наигранно удивляется брюнет. — Я не знал. — Вредина, — ворчит девушка, снимая медицинский халат. Ушиб левого плеча мужчины не требовал её вмешательства. — У меня встреча с новым приятелем через двадцать минут, так что дуй отсюда, терминатор. — Искренне сочувствую всем твоим новым приятелям, — фыркает Томо недовольно.***
Изредка Томо всё же сталкивается с Сорой. Издалека, в основном. Да и, если честно, нарочно. Ему просто хочется посмотреть на него, убедиться лично, что парень ходит, общается, смеётся — живёт, в общем. Так, как всегда и хотел. Практически. Имитация обычной жизни вокруг него получилась достойной. Томо старается не думать о том, что при каждом взгляде на Сору его собственное сердце барабанит как после приёма ненавистного Трейн аналога регента. У него щемит в груди от мысли, что рано или поздно ему придётся вернуться и рассказать правду; дело не двигается с места и Скай начинает нервничать ещё сильнее. «Невинные люди умирают», — оправдывается он. «Они ценят твою заботу», — усмехается Томо в ответ. Подумаешь, всего-то нужно разрушить жизнь парня; заставить его прожить всю жизнь заново под предлогом того, что вскоре его могут навсегда запереть в камере. Без доказательств казнить Сору, конечно, не станут, но заточение — это ещё хуже. Да и, в конце концов, Томо больше беспокоит другое: если Ямарута сможет всё вспомнить и выдержит это, то как он отреагирует на результат того выстрела? Этот вопрос сводит с ума.***
Разговор Томо со Скаем выходит неприятным для них обоих. Внезапно они оба меняют своё мнение по поводу Ямаруты — и опять же не сходятся в нём. Томо признаёт, что ситуация с загадочными убийствами только набирает обороты, и приходит к выводу, что без участия Соры выяснить что-либо не удастся. Хотя, это и так было понятно. Его память — разгадка, ключ. Только Ямарута может сказать, обучал ли он кого-нибудь убивать людей таким образом; если да, тогда получится снять с него подозрения. Если нет, то придётся действовать по ситуации и разбираться дальше, чтобы избежать его казни. Но для этого он должен всё вспомнить. А вот Скай наконец-то осознаёт, о чём говорил ему брюнет ещё полгода назад. Ямарута может не выдержать собственной жизни дважды; тогда они столкнутся со спятившим железным — причём сильнейшим, — а Томо будет вынужден убить его снова. Блять, да в который раз уже? Это просто смешно. Парень настолько крепко хватается за жизнь и так ловко обманывает смерть, что, кажется, пусти ему пулю в лоб — та проскочит между полушарий мозга, не повредив жизненно важных органов, а лишь оставит декоративную дырку в черепе. Вот уж точно кто бессмертен, так это долбанный Ямарута. Но дальше трепать нервы Скаю уже не получится. Он, конечно, не сможет, да и не будет пытаться запрещать Томо рассказывать что-либо Ямаруте — лишь снова попробует убедить этого не делать, опасаясь, что тот не выдержит и сойдёт с ума. Брюнета забавляет мысль о том, что, когда Дайлер хотел было начать угрожать, перед его глазами наверняка встал тот день, когда Томо сползал вниз по стенке, поэтому совесть не позволила Скаю встать между ним и Сорой. Не позволит и теперь. А вот бросить Ямаруту в клетку и запереть — очень даже.***
Томо останавливается перед входом в здание школы, в которой вот-вот начнутся занятия у Ямаруты, и протяжно вздыхает, предугадывая непростой диалог. Не хотел он этого делать. Будь его воля — оставил бы всё, как есть, и не лез бы к парню. Пусть живёт своей жизнью; обычной, человеческой. Без этих воспоминаний о прошлом. Так было бы лучше для всех. Ну, почти. И почему всё опять пошло по пизде? Пора разобраться, что происходит с Ямарутой. Пока не ясно, совершает ли он эти убийства; если да, то делает ли он это нарочно или в какой-то момент теряет над собой контроль; в остальном в его поведении всё ещё нет ничего странного. Это и сбивает с толку. Возможно, несмотря на все меры предосторожности, принятые Скаем, они что-то упустили из виду. Томо не удивится, если Ямарута вообще окажется не в курсе, что может быть причастен. Скорее всего, так и есть, а значит, избежать разговора о прошлом не выйдет. Без него выяснить что-либо не получится, а Дайлер начинает терять терпение. Он хочет кинуть парня в клетку, как сделал это с Рей и Кодой, не видя другого выхода из ситуации. Благо он нутром чует, что предпринимать что-либо по отношению к Соре без прямых доказательств не стоит, иначе Томо сделает всё, чтобы он об этом пожалел. Так себе решение подвергать заточению железного, пусть он трижды потерял память; она ведь может и вернуться. Интересно, Скай вообще думал о том, что произойдёт, если Сора вспомнит всё, находясь в клетке? Брюнет ловит себя на двух мыслях; Первая: Ямарута точно поймёт, что они были знакомы раньше. Он испугается этого и, прежде чем на что-то соглашаться, постарается всё обдумать. Возможно, он в ту же минуту улизнёт обратно в кабинет и додумается запереться. Лучше сразу его догнать, вывести на диалог, заинтересовать каким-нибудь упоминанием его прошлого… Вторая: надо постараться не выебать Ямаруту прямо там. Да, с последним будет непросто.