Взглянуть в глаза

В одной черной-черной комнате… Слышался громкий-громкий плачь… И прижав колени к груди сидя в черном-черном углу… Оксану искало черное-черное нечто.

*** Страх и паника окутали её как горящая смола вылившаяся на нежное тельце новорожденного разъедая кожу с костями и затвердевая неподвижной тюрьмой оставляя беззащитного лишь жить и страдать чувствуя как кипящие нити щекочут сердце и мозг. Оксана не могла пошевелиться или хотя бы открыть глаза, но что-то решило что ей нужно слушать этот настойчивый голос вперемешку с оглушающим ультразвуком. Стены вплотную сдавили безвольное тело и продолжили сжиматься скрепя звуками мнущейся кожи в лютый мороз. - Ты рада меня видеть? Рада слышать мой голос? Не плачь, ты уже вдоволь наплакалась. Я иду к тебе! Встречай меня! Было ощущение, что Оксана окружена квадратной спиралью, и заглянув за каждый угол это темное нечто могло найти её. Она ощущала каждый шаг этой сущности, знала, что сейчас оно резко выйдет из-за угла, и с какой-то вероятностью её настигнет. И снова. И снова. И каждый раз паника, истерика и еще глубже проникающая под кожу смола страха. Дыхание сомкнулось. Тело сдавило так, что все дыхательные пути были перекрыты, но воздух из легких никуда не девался и как полу-сдутый шарик её тело лопнет, но всё продолжало сжиматься и дальше принося боль которую она не могла контролировать, а сущность всё мутировала. Ноги становились бурлящей кашей медленно перекатывающейся как слизняк , а руки больше напоминали обломанные кости рассеянные по всему изуродованному телу. - Оксана! Я к тебе иду! Я уже близко!!! Три рта загоготали пустым смехом, и ядовитым писком ответила смола, стены и вся комната добивая заложницу, и если бы было возможно сойти с ума чуть дальше чем она сейчас, она бы это сделала. - Оксана. Привет. Я уже здесь. Посмотри мне в глаза. Не по своей воле стены разомкнулись. Не по своей воле смола перестала выжигать зрачки. Не по своей воле Оксана посмотрела в глаза самой себе. Лопнувшие от злобы и ненависти капилляры расплескали кровь по белкам как мясник-маньяк на скотобойне обливаясь ей с головы до ног. Крохотные зрачки практически потерявшиеся в радужке. Но самое страшное, что это были всё те же, её глаза, и понимание этого разбило пределы, дальше которых нельзя было сойти с ума. И она сошла. Чертоги разума отпустили бездыханное тело. Теперь это лишь памятник слабости и бесхребетности. Пришел новый хозяин, и теперь здесь новый царь и бог. А прежнюю Оксану больше никто не видел.