Прыжок, полёт, падение

      Лука перебирал струны, слыша, как на кухне сестра готовит себе обед. Она совсем недавно вернулась из коллежа и первое, что сделала — рассказала ему новость о том, что в её классе оказалось аж пять человек, получавших от Ледибаг талисманы. И теперь все в шоке, потому что узнали, что Бражнику каким-то образом удалось раскрыть их всех.       Последние слова Джулеки все ещё звучали в его голове:       «Сколько вообще человек в команде Ледибаг? Хотелось бы мне тоже получить талисман!»       Мелодия не клеилась. Обычно он импровизировал, просто прислушиваясь к тому, что получается, повторяя лишь отозвавшиеся в душе аккорды — но сейчас это были просто ноты, толкающиеся друг о друга, как в метро в час пик.       Конечно, он думал о том, раскрыт ли он сам. Его не удивило, что Маринетт выбирала себе в помощники одноклассников — людей, которых она хорошо знала.       Что стало неожиданностью, так это то, что среди них не было Агреста. Неужели даже в ипостаси Ледибаг она стесняется его? Или просто оберегает?       Он покачал головой и убрал гитару. Встал, сделал несколько шагов по комнате, разминаясь, ощущая плавное покачивание плавучего дома под ногами. Как чертовски неприятно будет, если он тоже раскрыт, и Маринетт больше не принесет ему талисман. И хотя у него до сих пор не было четкого представления, как выгодно использовать свою дружбу с Ледибаг-Маринетт, он чувствовал, что это шаг назад.       С момента, когда он случайно узнал тайну Маринетт, прошло уже полгода, и, конечно же, теперь она была в фокусе его внимания. После первой встречи она оставила о себе приятное впечатление, хотя и не была в его вкусе. Он предпочитал уверенных в себе девчонок, которые смотрят с вызовом тебе прямо в глаза, которые не стесняясь льнут к тебе, которые могут рвануть рубашку так, что полетят пуговицы. Как те, которые визжат на рок-концертах, натягивая глубоким дыханием тонкие майки поверх голой груди, с разлетающимися волосами и пляшущими в глазах чертиками.       Огонь. Ему нравился этот огонь. За внешней невозмутимостью он всегда носил его в себе, всегда искал его в других, черпая из него вдохновение. И Маринетт, которая при первой встрече показалась хоть и милой, но немного поверхностной, в образе Ледибаг запылала костром. Настоящим, обжигающим. Почти пожаром.       Но все же не пожаром. Он не был влюблен, его голова оставалась ясной.       То, что она влюблена в Агреста, стало очевидным почти сразу, и Лука сразу принял решение не вмешиваться. Он дал ей самой разбить вдребезги свои фантазии насчет белокурого мальчика, потому что был уверен, что так и произойдет. Зачем вмешиваться? Агрест прикрепил к её трепещущей груди значок «друг» и только на него и пялился. А стоило бы пялиться на грудь. Но куда там. Слишком правильный, слишком воспитанный… Или, гм, гей? Его отношения с партнершей по фехтованию скорее напоминали дружбу, ну или какую-то очень странную пуританскую любовь.       По большому счету, ему было все равно, что не так с этим Агрестом. Все произошло так, как он и рассчитывал.       На что он НЕ рассчитывал, так это на потерю талисмана. Неясность своего положения сейчас мешала ему сосредоточится на музыке, неприятным чувством ворочаясь в груди.       Он должен узнать.       Все равно он собирался ей написать. Быстрый взгляд в круглое окно-иллюминатор, и он, чуть подумав, набирает ей сообщение.

****

      Маринетт была дома одна, сидела за столом на кухне. До встречи в кино, на которую она не собиралась идти, оставалось полтора часа. Телефон лежал перед ней на столе, а секундная стрелка настенных часов над холодильником чиркала секунды.       Чирк. Чирк. Чирк. Единственный нарушающий тишину звук. Странное оцепенение, как будто непозволительное в данный момент. Но почему-то… все отскакивает от неё.       Секунды отскакивают от неё.       А Акума так и не появилась.       Маринетт ковыряла лапшу, сосредоточенно накручивая её на вилку, размышляя, как такое могло произойти. И что это может означать. Она была уверена, что Бражник обратит внимание на всплеск негатива сегодня в классе. Может, это не так уж и расстроило её друзей? Да нет, они были просто раздавлены. Может Бражник удачно в этот момент был …в душе, например? Или спал?       Или опустил руки?       Или слишком занят, готовясь уничтожить её.       А где-то глубоко в собственном сознании точило понимание, что она сама почти слетела с катушек. Маринетт поморщилась, вспоминая свой импульсивный бросок к Хлое. Кровь ударила в лицо, на этот раз от стыда, а не от злости. Хороша Хранительница, просто гуру самоконтроля.       Маринетт отодвинула от себя тарелку, едва съев треть содержимого. Никакого аппетита, она даже не чувствовала вкуса еды.       Может, пойти в кино? Добить себя окончательно, почему бы и нет?       Глупые мысли. Отрывочные. Уставшие. Она прямо ощущала эти обрывки в своей голове.       А еще эти часы, громко отсчитывающие секунды.       Телефон зажужжал и вспыхнул новым сообщением, и она вздрогнула всем телом. Облизнула губы, немного колеблясь, прежде чем прочесть.       К её удивлению, это был Лука, и от сердца сразу как будто отлегло. Глаза пробежали по тексту, губы тронула улыбка.       «Погода просто кошмар. Прогуляемся?»       Маринетт хмыкнула, рассматривая сообщение. Такое короткое, но так неуловимо передающее его характер, что она почти могла услышать его голос в своей голове. Мягкий, чуть резонирующий. Почему-то общение с ним было как… как прохладное влажное полотенце на разгоряченном лбу. Остужало, умиротворяло, приводило в равновесие. Он был как буек, за который можно зацепиться посреди океана, когда ты уже выбился из сил в попытках остаться на плаву.       Сколько эпитетов, а для Адриана припасено?       Образ его сразу обжег сознание. Адриан — лихорадка, сжигающая её. Океан, в котором она тонет.       — Бли-и-ин, — она замотала головой, ненавидя себя за эти мысли, в попытке остановить их. Но было уже, кажется, поздно.       Вспомнила его руки на своих плечах сегодня. Такой знакомый легкий аромат его туалетной воды, окутавший её, когда он оттягивал её от Хлои. Все это было на краю сознания, а на первом месте злость и бессильная горечь, потому что в ядовитых словах Хлои было слишком много правды.       С усилием вернулась мыслями к сообщению. Прислушалась к себе… Ненавистная секундная стрелка мешала думать своим грохотом. И решение пришло само.       Ей нужно отвлечься. Просто… Просто почему нет? Ей нужен был кто-то, с кем она бы чувствовала себя спокойно. В безопасности.