****
Уже сидя на уроке и слушая про Третью Французскую республику, Адриан пришел к выводу, что у Нино на уме есть какой-то крутой вариант, который он не хотел обсуждать при Алье, вероятно, потому что тоже подумал сделать своей девушке приятный сюрприз. Наверное, так — ведь должно же быть какое-то логическое объяснение тому, что на голени у него почти наверняка будет синяк. Но ничто не мешало ему спросить совета у Маринетт. Поэтому сразу после звонка, дождавшись, пока Алья с Нино как обычно застрянут у автомата с кофе, Адриан несколькими быстрыми шагами нагнал идущую к выходу подругу. — Маринетт, постой… — окликнул он, и девушка вздрогнула от неожиданности и притормозила. — Эм, я хотел спросить, может, ты знаешь какое-нибудь хорошее место… для свидания? Маринетт чуть приоткрыла рот, как будто собиралась что-то ответить, но несколько секунд просто молча смотрела на него. Адриан, ощутив легкую неловкость, пояснил: — Я подумал, что ты должна знать, ведь ты много где бываешь с родителями, — он пожал плечами и потёр свою шею — как всегда делал, когда немного смущался. — Я просто хочу устроить особенный вечер для нас с Кагами, но я бываю или в чопорных ресторанах, куда отец водит партнеров, или в ресторанах отелей. Это все не то. — Маринетт медленно, и как будто задумчиво развернулась и снова стала шагать к выходу. Адриан последовал за ней. — Нужно заведение, где можно побыть наедине, с хорошей кухней и, желательно, музыкой… — М-м… — промычала Маринетт, глядя себе под ноги, и Адриан немедленно умолк.— Посмотри плавучий ресторан Михаэ, он катается вечером по Сене. Там отдельные кабинки с открытой террасой, хорошая кухня и музыка… и освещение. Розовые фонарики. Они уже спускались по лестнице. — О, звучит неплохо, — приободрился Адриан. — Это что-то японское? — Да. — Ты часто там бывала? — Только один раз была… — она все же решилась коротко взглянуть на него. Его обнадеженный вид и уже витающий где-то в облаках взгляд вызвали горький привкус во рту. Маринетт ускорила шаг, молясь не поскользнуться на мокрых от недавнего дождя ступеньках. — Я посмотрю, обязательно, — улыбнулся он, и добавил: — Спасибо, Маринетт! — Не за что, — приклеив к губам улыбку, она бодренько махнула ему рукой. — Мне пора. П-пока! Она отвернулась и быстро пошагала в направлении дома, спиной поймав его ответное «до завтра!». В направлении — потому что ничего не видит вокруг себя. Вдох. Клубок разрушительных чувств, сдерживаемый ею до этого в присутствии Адриана, медленно и мучительно развернулся, протягивая свои щупальца, проникая ядовитыми иглами в вены. Злость. Злость на него. На себя. Почему приходиться переживать это снова и снова? Что нового ты для себя сейчас открыла? Они встречаются, они ходят на свидания, они… Они делают все, что делают влюбленные… «Особенный вечер для нас с Кагами» — что это вообще значит? А она как служба поддержки. «Чем я могу вам помочь? Подсказать хорошее место? Отремонтировать шарф? Сшить Кагами свадебное платье?» Пронзительный сигнал машины выдернул её из этой тошнотворной петли мыслей в не менее тошнотворную реальность, заставил отскочить с проезжей части обратно на тротуар. Прекрасно, просто замечательно, теперь ты уже бросаешься под машины. Кровь отхлынула от лица, сердце зашлось от адреналина, а этот тревожный сигнал всё ещё эхом отдавался в ушах и в каждой клеточке тела. Маринетт автоматически протянула руку и нажала кнопку на столбе. Опустила голову и встретилась глазами с Тикки, с тревогой смотрящей на неё из чуть приоткрытой сумочки. К счастью, дома её ждало срочное задание по делам пекарни, которое отвлекло её от мыслей об Адриане и его предстоящем свидании. К вечеру, обзвонив с сотню постоянных заказчиков и собрав новые заказы, Маринетт устало откинулась на спинку стула и медленно стала разминать затёкшую шею. Левое ухо горело от трубки телефона, правая рука онемела от письма и листания тяжелой широкоформатной книги, где мама вела учет всех клиентов. Сдав маме все дела и поворчав немного о том, что в двадцать первом веке пора бы уже начать пользоваться компьютером, Маринетт направилась к себе, прямиком в ванную. Забравшись под душ, чуть теплее, чем обычно, она позволила струям воды смыть с себя прилипший к коже день. Вода слой за слоем уносила неприятные эмоции, расслабляла напряженные мышцы, и только некоторые мысли невозможно было вымыть из головы. Но всё равно чувствуя себя на порядок лучше, Маринетт выключила воду, завернула волосы в полотенце и надела чистую пижаму. За окном садилось солнце, удлиняя в комнате тени. Тикки с Трикс сидели на подоконнике и о чем-то приглушенно разговаривали. Часы на скринсейвере компьютера показывали семь вечера. — Тебе звонила Алья, — сообщила Тикки. Маринетт уселась на тахту по-турецки, наклонила голову и начала растирать волосы полотенцем. Размышляя, хочется ли ей сейчас разговаривать с Альей, хочется ли ей вообще сейчас с кем-то разговаривать после почти четырёх часов на телефоне… Разве что пожаловаться. Маринетт сняла телефон с зарядки, попутно намазывая губы бальзамом, и набрала Алью. Уже с первых секунд их разговора, просто услышав ответ подруги, Маринетт убедилась в правильности своего решения перезвонить. Всё же дорогого стоит — иметь человека, с которым комфортно обсудить любые, даже самые болезненные для тебя темы. Чуть подлечить душевные раны, потому что Алье с её скептически-проницательным мышлением всегда удавалось привести Маринетт в равновесие. Плюсом было еще и то, что Алья говорила все напрямую, и можно было не беспокоиться, что ты что-то упускаешь или недопонимаешь, и в этой искренности было что-то проникновенное. Наверное, именно поэтому они так редко ссорились. На фоне их разговора звенели детские голоса, и Алья командным тоном приказала сестричками притихнуть, но в итоге под посмеивания Маринетт Алье самой пришлось сбежать в другую комнату, чтобы иметь возможность спокойно поговорить с еще одной своей сестрой — не по крови, но по духу. — Представляешь, Адриан спросил у меня совета, куда сводить Кагами, — простонала Маринетт голосом, в котором в равной степени смешались мука и возмущение. — Ещё одна подобная просьба — и я перевожусь в другую школу. — О-о, — настороженно отреагировала Алья. — Так он всё же сделал это… — В смысле «всё же»? — Он хотел спросить тебя еще на школьном дворе, и Нино именно поэтому его и пнул, чтобы не дать ему этого сделать. Сдавленное восклицание вырвалось у Маринетт. — Но Нино ведь… не рассказал Адриану про м-мои чувства? — Маринетт вцепилась в спинку тахты так, что пальцы побелели, а глаза в ужасе распахнулись на подлетевшую к ней Тикки. Сейчас, когда Адриан начал отношения с другой девушкой, было бы крайне позорно и неловко, если бы он узнал… — Нет-нет, конечно нет! — быстро проговорила Алья. — Если бы он рассказал, то Адриан и не подумал бы у тебя такое спрашивать! Пальцы Маринетт медленно разжались, и она чуть осела, испытывая в некоторой степени облегчение… Но всё же во всем этом ощущался дикий дискомфорт. Вот почему так важно хранить свои тайны… в тайне. — Да он никогда не расскажет, не переживай, — продолжала Алья. — Он просто просил Адриана не поднимать эту тему, не хотел, чтобы тебе было неприятно… — Да уж, — тихо сказала Маринетт, — я точно не нахожу ничего приятного в обустраивании их с Кагами «особенного» вечера. Алья не отвечала секунды три, а потом послышался её почти ошеломленный голос: — Так он и это тебе сказал? Кошмар… Маринетт согласно промычала в трубку. Алья фыркнула: — Но хоть убей, я в это не верю! Я даже не верю, что они уже целовались, может, терлись носиками только, ей-богу! А эти их планы на переспать звучат как… не знаю, как планы Хлои помогать в доме престарелых! Дыхание замерло в груди у Маринетт. Что? Алья что-то продолжала говорить в трубку, но слова отскакивали от её разума, сконцентрировавшегося на одном. «Переспать». Словно невидимая рука схватила её за шкирку и окунула в ледяную воду. Она почувствовала подступающую дурноту — настоящую, душащую… И словно со стороны она слышит свой голос, перебивающий Алью: — Сегодня? Алья умолкла. Резкий вопрос Маринетт развернул её. Секунда, две… пока до неё доходило. — Чёрт, Маринетт. Ты не знала… — Он сегодня собирается?.. — Маринетт не может закончить фразу, просто не может произнести это. В эфире повисла напряженная тишина. — Прости, я… мне показалось, что ты… — из трубки послышалось расстроенное сопение Альи, и Маринетт хочется сбросить вызов чтобы не слышать этого, но ей нужно знать, поэтому она ждет ответа: — Да, вроде бы сегодня, — сдается Алья. — Но я повторю, я не верю в это. Может, Адриан хотел порисоваться перед Нино… Может, Нино не так его понял. Не расстраивайся Маринетт, пожалуйста! Хочешь, я приду к тебе сейчас? — Я в порядке. Конечно же, это ложь. — Маринетт, — простонала Алья. — Пожалуйста, только не попади под Акуму! Я себе этого не прощу! — а потом категоричным тоном: — Жди меня через десять минут! — Нет, Алья. Не приходи. Я хочу побыть одна. Протесты Альи остались невыслушанными, потому что Маринетт завершила разговор и отшвырнула телефон от себя. Все её тело горело. Как в лихорадке, но руки были холодными. Тикки повторяла ей «дыши, дыши» только толку от этого не было никакого. Стресс. У тебя стресс. И слова Альи про Акуму на долю секунды кажутся пророческими, и это пугает до чёртиков. Тикки, которая отлично все понимает, тут же настойчиво произносит: — Перевоплощайся, Маринетт, это укрепит твою волю, и у тебя будет шанс заметить и поймать Акуму до того, как она атакует тебя! Маринетт принимает решение и быстро произносит слова трансформации, хотя когда-то обещала себе больше не делать этого в своём доме — и тут же чувствует, как проясняется разум, как дыхание становится чуть легче, словно кто-то тяжелый слез с её груди… Но всё ещё недостаточно… Даже магия не помогает избавиться от этого. Ледибаг быстро оглядывается — а потом одним прыжком оказывается возле люка и выбирается наружу, в прохладный воздух вечернего Парижа.6. Адриан просит совета
16 марта 2020 г. в 10:56
Утро следующего дня прояснило его разум.
Адриан стоял босиком в ванной, с влажными после душа волосами и обернутым вокруг бедер полотенцем, и чистил зубы.
Вчерашние стенания и самокопание казались сейчас нелепыми и даже какими-то мазохистскими (иногда он реально перегибал с самоанализом — тяжелое наследие изолированного от сверстников образа жизни, не иначе). Невозможно просто по щелчку пальцев выбросить из себя Ледибаг, но раз уж он ступил на эту дорогу, то надо идти вперёд. Только вперёд и с поднятой головой. Да, именно это он говорил себе, чуть щурясь в отражение, как будто отчитывая и подбадривая себя одновременно.
Рассматривает себя в огромном, на всю стену, зеркале. Ему никогда не было свойственно самолюбование, но все же он не мог не признать, что выглядит… что надо. Хорошая генетика и постоянные тренировки трансформировали его тело с той идеальной гармоничностью, которую так любят корректоры рекламных фотографий. Его лицо тоже менялось. Черты стали более резкими и удлиненными, оставив в прошлом его детское личико-сердечко и превращая его в красивого молодого юношу с яркими зелеными глазами…
Если бы его Леди хоть раз увидела его таким, обнаженным, без маски, настоящим… Рефлекторные мысли о Ледибаг, которые он в последнее время пытался сразу же пресекать… но сейчас он позволил себе вспомнить один их разговор — кажется, с полгода назад, весной, когда началась летняя кампания его отца и весь город заполонили плакаты с его изображением.
Кот Нуар в очередной раз пытается флиртовать.
— Я красавчик вне трансформации, — убежденно говорит ей он.
Она с сомнением осматривает его с головы до ног и вдруг указывает большим пальцем на билборд позади себя:
— Как вот тот красавчик? — в её голосе слышится задор и легкая издёвка.
Кот Нуар только цокнул языком, бросая короткий взгляд на свое изображение — томный тошнотворный вид. Красавчик? Вот как?.. Он утвердительно кивнул, не отрывая от неё внимательных глаз.
— Ага, так и поверила, — она только фыркнула, а Кот добавил голосом, полным спокойной уверенности:
— Гарантирую, что я не меньший красавчик, чем он.
Она с улыбкой покачала головой, тем не менее, бросая на него взгляды, которые можно было определить как… заинтересованные?
«Да, смотри на меня, смотри»
Он хотел, чтобы она смотрела на него сейчас. Представил, как перехватило бы у неё дыхание, как у кролика, попавшего в свет фар. Я бы ослепил тебя, Ледибаг. Ты бы не устояла.
В дверь его комнаты постучали, и он аж подпрыгнул на месте, враз выронив из головы все мысли о Ледибаг, только автоматически перестраховал полотенце на бедрах. Через открытую дверь ванны он видел, как в комнату вошла горничная, держа в руке конверт. Она выискала его взглядом и, быстро указав на конверт, произнесла чуть приглушенным из-за расстояния и шума воды голосом:
— Доброе утро, месье Агрест. Ваше расписание на сегодня, — и тут же исчезла.
Расписание, класс. Ну что ж, он наслаждался свободным графиком почти целую неделю. Неужели Натали вернулась? Он быстро закончил с чисткой зубов, надел чистое белье и, прошлепав к столу, заглянул в конверт.
Отпечатано на принтере. Натали обычно дает ему рукописное… Нахмурился, увидев, что всю первую половину дня он проведет в мастерской специалистов отца. Наверняка опять примерки утыканных булавками заготовок.
— Что, нас ждет веселый день, а? — проскрипел Плагг откуда-то со стороны кровати.
— Похоже на то… — Адриан пробежался взглядом по пунктам, одним из которых стоял «урок этикета» — это ещё что? Забавно, как отец ставит примерки и «уроки по этикету» в приоритет над, скажем, математикой. Или физикой. В общем, над общим средним образованием, которое Адриан силился получить как нормальный человек. Этикет тоже, конечно, очень важен, но ё-мое, пусть засунет его себе в…
Расписание приземлилось сверху на конверт. Смысла собираться к восьми на занятия не было, так как уже в девять за ним заедет помощник стилиста. Радовало только то, что после шести ничего не было запланировано.
И вот как все прошло: Адриан послушно посетил мастерскую стилистов, почти не дрогнув, вытерпел все этапы примерок, прослушал восхваления своей внешности и тому, как быстро он раздается в плечах, и все это под аккомпанемент какой-то классической музыки, которая к концу их сессии уже вызывала тошноту своими повторяющимися трелями.
А ещё он увидел свой шарф — в груде каких-то шмоток. И это совсем не выглядело так, что завтра шарф будет лежать у него отремонтированным. Или даже через неделю. Стилист только похлопал глазами на вопрос и демонстрацию поврежденного участка. И хотя почти сразу сказал «Конечно, Адриан, мы починим его для тебя» — выражение его лица говорило нечто совсем иное: «Это не моя работа и я поручу её кому-нибудь из практикантов. Если вспомню». Хорошего же специалиста выбрал его отец для такой задачи, ничего не скажешь… Испытывая досаду и лёгкую неприязнь к этому человеку, Адриан сложил шарф и положил его в свою сумку сразу же, как только тот отвернулся. Уж лучше дождаться возвращения Натали и перепоручить это ей.
Втягивая носом влажный насыщенный кислородом воздух, Адриан наконец выбрался из здания студии и быстрыми шагами направился к автомобилю. По его расчетам, он успевал в коллеж на большую перемену, после этого у них оставалось ещё одно занятие. Что касается урока по этикету… он был проигнорирован. Слабый толчок к неповиновению, но и его оказалось достаточно. В конце концов, не посадит же его отец под домашний арест за такую мелочь.
Нино встретил его на их обычном месте, за столом во внутреннем дворике. Погода мрачная, но раз дождя нет, все же лучше сидеть на свежем воздухе. Адриан быстро проверил, не мокрая ли скамейка, а потом уселся напротив Нино. И после пары дежурных фраз Адриан перешел к делу:
— Посоветуй какое-нибудь классное, романтическое место для свидания.
Он думал об этом на протяжении всех утренних часов работы манекеном. О том, что сегодняшнее свидание нужно сделать максимально романтичным — ведь именно романтики им и не хватало. У них были изматывающие занятия по фехтованию, до зуда в костях нудные рабочие встречи их родителей, обсуждения их расписаний. Вчерашний поход в кино сейчас он расценивал как неудачный вариант: банальщина какая-то.
Конечно, у Ледибаг по части романтики был значительный перевес: все эти полеты над вечерним Парижем, магия, сражения с демонами, каждое из которых заставляло тело и разум гудеть от возбуждения. Это был другой мир, максимально динамичный, насыщенный — супергеройский. Кто может конкурировать с этим? Но он в срочном порядке собирался все это исправить.
Он должен. Ради своего же блага. И для начала — приятный вечер только для них двоих.
— Эйфелева башня? — предложил Нино.
— Нет, слишком банально. И там всегда много народа. Это особенный вечер, нужно спокойное, приличное место с хорошей атмосферой… Волшебное, короче. В Париже же должно найтись такое, — Адриан распаковал свой сэндвич и откусил. И тут же скривился, почувствовав арахисовое масло, которое так неприятно липнет к зубам. Он реально начинал тосковать по Натали, которая всегда всё контролировала, в том числе и его перекусы.
— Волшебное? Ты что, предложение ей собрался делать?
Адриан резко прекратил жевать, и замерший во рту кусок чуть было не скользнул не в то горло. Он кашлянул и возмущенно уставился на друга:
— С ума сошел?
— Ну ты как серьезно это сказал: «волшебное» место, «особенный вечер», — дублируя интонацию, повторил Нино. — И чем же он тогда особенный?
— Ну, гм, это наше первое настоящее свидание. Наши родители допоздна будут заняты на мероприятии в мэрии. Поэтому… — Адриан задумчиво откусил ещё кусок.
— О-о-оу! Кажется, я понимаю! — мгновенное удивление Нино тут же сменилось расползающейся по его лицу ухмылкой, и он стрельнул в Адриана пальцами жестом «Ах ты проказник». — А я-то думал, что ты из тех, кто сначала все же делает предложение! — хохотнул он.
Адриан даже не сразу понял, что Нино имеет ввиду. Но уже через секунду почувствовал, как краска начинает заливать его лицо. Твою ж…
— Конечно, тогда нужно какое-то хорошее место, — с видом знатока произнёс Нино. — Нужно подумать.
Нет, Нино, представляешь, это всего лишь значит, что её мать не будет контролировать её каждые десять минут, и они наконец смогут спокойно провести время наедине, не беспокоясь о времени… Медленно дожёвывая, Адриан вдруг задумался, глядя на друга. Они никогда всерьёз не разговаривали на такие личные темы, разве что подкалывали друг друга время от времени. Интересно, а они с Альей уже…? Почему-то казалось, что да. Они встречались уже почти год, и Алья… производила впечатление девушки, которая не будет удерживать себя от какого-то шага из скромности, страха или маминой морали. И в то же время, конечно, не будет афишировать это.
Адриан выдохнул, оставляя эти мысли (ничуть не завидующие, нет), и произнёс:
— Не торопи события… — и, вдруг зацепившись взглядом за что-то позади Нино, просиял: — О, спрошу у девчонок, вон они идут. Родители Маринетт половину Парижа кейтерят, наверняка она может посоветовать что-то интересное.
Нино тут же обернулся в сторону главных ворот, откуда к ним и правда приближались девушки, а потом снова развернулся и уставился на Адриана.
— М-м-м… — протянул он, стараясь побыстрей сообразить, как лучше поступить. Конечно, он не мог сказать Адриану, почему к Маринетт с такими садистскими вопросами лучше не обращаться — иначе ему самому придется искать некое «волшебное» место, чтобы Алья ещё хоть раз взглянула на него. С другой стороны, промолчать и позволить ему это сделать — немногим лучше. Хоть Маринетт и переключилась на Луку, Нино сомневался, что она вот так в момент выбросит из себя почти двухлетнюю влюбленность. — Не думаю, что она… эм, большой знаток, она же нечасто выезжает с ними на обслуживание.
— Ну, — Адриан стал заворачивать несъеденный кусок обратно в бумагу. — Спросить же можно, правильно?
— Лучше не надо, хорошо?
Адриан непонимающе посмотрел на него:
— Почему?
— Я придумаю тебе что-то, обещаю.
— Так, а в чем проблема спросить?
— Да ни в чем. Нет проблем, я просто… у меня есть идеи. Я потом тебе всё…
— Привет!
Девушки подошли и стали усаживаться за стол, а Нино бросил на Адриана умоляющий взгляд, окончательно сбивая того с толку. Адриан моргнул, держа за зубами все мысли, и ему уже почти смешно от нелепости этой ситуации. Но тут его внимание переключилось на Маринетт, которая, прикрыв зевок ладошкой, подпёрла рукой подбородок и чуть ли не улеглась на стол.
— Поздно легла спать? — вырывалось у Адриана, потому что образ светящихся — а потом резко погасших окон вдруг ударил по мозгам. Маринетт повернула голову и поймала его взгляд. Неопределенно пожала плечами и слабо улыбнулась в ответ, что навело Адриана на следующую мысль. — Жаль, что у тебя не получилось прийти вчера.
— Да, Алья говорила, что фильм неплохой, — кивнула Маринетт. — Ну, я думаю, вы и без меня хорошо время провели.
Ну конечно. Просто классно все прошло.
— Ой, — вмешалась Алья. — Тут все просто. Нашей девочке захотелось побыть наедине с одним симпатичным мальчиком, а наше общество казалось им скучным и неинтересным.
— Кстати, — перебил Адриан, — насчет побыть наеди…
И тут Нино пнул его под столом. Со всей дури. Адриан аж подавился своей недосказанной фразой — и ошарашено уставился на друга.
Все за столом уставились на Нино, потому что то, как стол дрогнул при этом действии, не осталось незамеченным. Нино кашлянул и выдал с почти искренним удивлением:
— Ой, прости, я случайно…
Ни черта не случайно. Но подействовало. Слова застряли у Адриана в горле, как будто им уже действительно страшно было выбраться наружу. Что вообще происходит?
— Поаккуратнее надо быть, — Адриан наклонился и потер ушибленную ногу, не сводя обличающих глаз с Нино. Вообще-то было реально больно. Нино виновато кивнул, еще раз извиняясь неловким пожатием плеч.
Алья опустила глаза с Нино на свои руки… а потом, как будто ничего странного сейчас и не произошло, поинтересовалась у Адриана:
— А где ты пропадал утром? Снова фотосессия?
Адриан в двух словах рассказал о примерках, новой весенней коллекции, поделился своей печалью по поводу шарфа. На последних фразах заметил, что Алья переглядывается с Маринетт, которая, до этого полулежащая на согнутых руках, приподнялась и села прямо.
И тут до него дошло.
— О, Маринетт, ведь ты же хорошо шьешь…? — и сразу почему-то смутился своему порыву нагрузить её этой штопальной работой, но Маринетт серьезно кивнула и произнесла:
— Покажи его.
Адриан выудил из сумки шарф и протянул его девушке, чувствуя, как кончики ушей начинают гореть. В попытках вспомнить, постиран он или нет.
Маринетт взяла шарф, осмотрела, подцепила ногтем поврежденные петли. Как-то неуверенно, что Адриан интерпретировал по-своему:
— Да, тяжелый случай.
— Да нет, я смогу починить, — она стала аккуратно сматывать его, проворачивая между ладонями. И это плавное движение её рук сразу сформировало в нем ощущение, что он обратился по адресу и с его вещью все будет в порядке. Она сможет его починить. Он улыбнулся этому чувству, чуть склонив голову:
— Спасибо, — и добавил: — С меня конфеты. Какие ты любишь?
Маринетт молча покачала головой, отправляя шарф в свой портфель.
— Ты вчера не дал мне треснуть Хлою, — произнесла она через несколько секунд. — Так что… будем считать, что это будет моей благодарностью.
— Нам всем в тот момент хотелось её треснуть, — признал Адриан.
— Ой, не напоминайте, — Алья достала телефон и стала в нем копаться. — Лучше послушайте сюда. На благотворительном счету уже почти тысяча евро. Представляю, сколько упадет после сегодняшнего радиоэфира, когда о нем услышат миллионы!
— Сабрина говорила, что полицейский участок заполонили желающие подать иск на Бражника, — добавил Нино, сообщая это скорее Адриану, потому что на занятиях они это все уже обсуждали. — Проект «Парижане против Бражника» работает. А ему всего двое суток от роду.
— Сработает он тогда, когда Бражник будет за решеткой, — нахмурилась Алья.
Маринетт молча слушала разговор друзей, размышляя о ремонте шарфа и о том, что в очередной раз ей нужно исправлять разрушительные деяния молеобразных существ.