***
— Я поймаю! — успел крикнуть Нуар, а в следующую секунду был уже в двадцати метрах от неё с перепуганным мойщиком окон в руках. Поразительно, как им удается оказаться в нужном месте, в нужное время. Наверное, её «удачливость» играет в этом какую-то роль… А Нуар, несмотря на кажущийся отсутствующий вид, раньше неё увидел, как рабочий поскользнулся и вывалился за перила своей висящей платформы. Она внимательно наблюдала со стороны за Нуаром, приводящим человека в чувства. Что-то было не так. С самого начал патруля она напряглась, уловив с его стороны какую-то отстраненность. Он был вполне приветлив, отвечал на её вопросы — но коротко и как будто только из вежливости. Это было, наверное, ожидаемо — такие разговоры, как произошедший между ними тогда на крыше, не могут пройти бесследно. Вы или становитесь ближе, или… дистанцируетесь. Но в то же время, развернув все свои радары, она не улавливала в этом никакого отрицательного оттенка. В этом вообще не было каких-либо красок, просто… он был где-то далеко. Прыгая с ней по крышам, он думал о чём-то своём и совершенно не обращал на неё внимания. Возможно, так выглядит простое отсутствие флирта. Нет, здесь было что-то большее. Ледибаг втянула носом холодный вечерний воздух, подобралась и чуть улыбнулась подходящему к ней напарнику. — Молодец, я бы точно не успела. Кот с вполне искренней готовностью кивнул, впервые за вечер, наверное, смотря прямо на неё: — Ага, кошачья реакция. И в сумерках я вижу лучше, — он тряхнул головой: свечение его глаз и правда уже становилось вполне заметным, кончики падающих на лицо светлых волос подсвечивались зелёным. — Всё в порядке? Ледибаг поняла, что слишком открыто пялилась на него. — У меня да, кхм, — она быстро облизнула губы. — А у тебя? Ты… какой-то странный сегодня. Захотелось шлепнуть ладонью себе по глазам. Это ж надо — мусолить полчаса мысль о том, как бы наладить контакт, а в итоге в лоб заявить, что он «какой-то странный». Кот явно удивился, но успел только открыть рот, чтобы что-то ответить, как вдруг его дёрнули за локоть: — Можно с тобой сфоткаться? — какой-то незнакомый паренёк прилип к Нуару, не дожидаясь ответа ловя в кадр телефона растерянное лицо супергероя. — Нам пора! — звонко объявила Ледибаг, так, чтобы было слышно и быстро приближающейся к ним со стороны парка стайке девушек. Это было всегда и это было неизбежно: стоило им задержаться на месте несколько минут — как тут же вокруг них собирались люди. Нуар согласно кивнул, и они взмыли в небо, приземлившись на остроконечную крышу собора в ста метрах от места событий. Старая черепица как живая заходила под пальцами и ступнями, и Ледибаг с тихим восклицанием сделала сальто назад и мягко приземлилась на узкий каменный балкончик-эркер под самой крышей. Нуар свесился с карниза на одной руке, заинтересованно (наконец-то!) глядя на неё. — Что ты имеешь ввиду — странный? — он спрыгнул к ней на балкончик и, закрепляя шест за поясницей, подошел ближе. Что она имела в виду? Это трудно объяснить… Ледибаг вздохнула и дала заднюю: — Не обращай внимания, — она коротко махнула рукой и отвернулась в открытое пространство. — Мне просто показалось, что ты какой-то неестественно молчаливый. Кот Нуар хмыкнул, а через секунду уголки его губ приподнялись в сдерживаемой улыбке. Он увидел: Ледибаг беспокоилась. И это стало для него приятным открытием. Похоже, все это время она тихо наблюдала за ним, пока он наблюдал за жизнью города… Особенно глубоко уйдя в свои мысли после прохождения возле отдельно взятого балкона над отдельно взятой пекарней. — У меня всё нормально, Миледи, — честно сказал он. — Ночью плохо спал — но это по личным причинам. И это почему-то прозвучало как «не твоё дело», хотя он этого не подразумевал. Ледибаг не успела отреагировать, как Нуар тут же поспешил добавить: — Не в смысле, что я не хочу тебе рассказывать, просто это мелочь. Ну, не совсем мелочь, конечно, раз не давала мне заснуть, — Нуар смешался и запустил руку за шею. — Тебе будет неинтересно. Ледибаг чуть пожала плечами. Ещё неделю назад он наверняка поделился бы с ней тем, что у него на душе, не заботясь об уровне её интереса. Нуар любил поболтать, ей приходилось периодически выслушивать то оды какому-нибудь новому принятому мэрией закону, то возмущениям использованию несовершеннолетних в рекламе — в общем, широкий спектр тем вплоть до диаметра люков на мостовых. Нуар редко молчал. — Как хочешь, — произнесла она. Кажется, голос её выдал. Повисла пауза. Нуар окинул взглядом её профиль, раздумывая. И только она уже хотела сказать что-то о резком приближении холодов, как Нуар произнёс: — Это из разряда неловкостей, гм… — Ледибаг замерла. — У меня есть хорошая подруга в коллеже. Так вот, вчера я узнал, что она долгое время была неравнодушна ко мне. А я даже не подозревал об этом, — Нуар совершенно по-детски развел руками и усмехнулся. — Я не знаю… как мне сейчас себя с ней вести. Адриан изначально не планировал рассказывать Ледибаг про свои личные дела — как-то двусмысленно бы получалось, снова поднимать тему неразделённой любви, пусть теперь и чужой. Но её такая очевидная обеспокоенность и эта натянутая тишина, а ещё — будем откровенны — зудящее желание обсудить это с кем-то, кроме своего квами, легко развязало его язык. А может, сработал старый добрый рефлекс «Расскажи ей всё». А у Ледибаг сразу отлегло. Она почти физически почувствовала слетевшее с её плеч напряжение от понимания, что вовсе не она была причиной отстранённости кота. Вовсе не она. — М-м-м… — у Маринетт был опыт сводничества, поэтому она почувствовала себя почти в своей стихии. — Как тебе себя вести? А тебе она нравится? Кот, кажется, смутился. Бросил на неё короткий взгляд, а потом пожал плечами: — Она моя подруга. Конечно, она мне нравится. Ледибаг тут же прикусила язык, ругая себя за поспешную прямолинейность. Он, конечно же, понял, что она имела ввиду под своим вопросом… Нуар сделал глубокий вдох. — Я решил быть один, — произнес он. Его голос стал тише и ровнее. — Все отношения, которые я пытался строить, оканчивались… катаклизмом, так что я не собираюсь даже думать об этом. У меня не так много друзей, и она — одна из тех, кто всегда меня поддержит и позаботиться обо мне. И я сделаю для неё то же самое. Ледибаг впервые слышала от напарника такие нежные слова в адрес другой девушки. Её пульс участился в непонятном волнении, нити доверия между ними снова вибрировали, снова стали осязаемыми. — Похоже, она действительно важна для тебя. — Важна, да, — он кивнул и встретил её взгляд. — Но… я не влюблен в неё, если ты об этом. Ледибаг тут же смутилась и отвела взгляд. Да, она об этом. — Тогда веди себя как обычно, — стараясь быть хоть немного полезной, произнесла Ледибаг. — Она же не знает, что ты в курсе, да?.. — Нуар в подтверждение кивнул. — И, наверное, ей и не стоит знать, а то это будет супер-мега-неловко. Нуар согласно промычал. Очевидно, он и без неё это понимал. Ну давай, Ледибаг, дай какой-нибудь настоящий совет. — Можешь подыскать ей какого-нибудь своего друга, — озарило её. — Чтобы она побыстрее тебя забыла. — Да у неё недавно появился парень, — Нуар вздернул подбородок, втягивая в себя влажный воздух. — Не знаю, насколько серьёзно у них… — он на секунду задумался, стоит ли начинать сейчас рассуждать, почему Маринетт стала встречаться с Лукой именно сейчас, когда у него начались отношения с Кагами — и решил, что не стоит морочить этим Ледибаг голову. Он чуть оттолкнулся от перил и сделал шаг назад, решив закрыть эту тему: — Я думаю, у них серьёзно, так что этап Агр-р-кхм-кхм… — Кот резко закашлялся, подавившись воздухом и своей недосказанной фразой. Он почти сказал это. «Этап Агреста». — Кхм-м! Ладно, забудь, — он махнул рукой. Хорошо «закрыл тему», ничего не скажешь. Ледибаг наблюдала за ним в лёгкой растерянности. Говорить, говорить, перевести тему: — Я же сказал — это мелочь. А что действительно важно — это три недели без акум! Может, Бражник всё же оставил попытки отобрать у нас талисманы?.. Или может, доктора наконец подобрали ему правильные таблетки, и он теперь стал нормальным человеком? — Я бы на это не рассчитывала, — засмеялась Ледибаг. Зрачки Кота чуть расширились, зафиксировавшись на её улыбающемся лице. Да, он и правда это наблюдал: Ледибаг смеялась над его довольно посредственной шуткой. По позвоночнику прошлась непрошеная волна тепла, такая внезапная и неоднозначная, что ему пришлось приложить усилия для того, чтобы не пуститься в дальнейший флирт. Просто стоял и смотрел, как она улыбается. — Я всё же думаю, что причина в Маюре, — продолжила Ледибаг, не заметив, что Нуара так слегка замкнуло. — Бражник унёс её на руках, бесчувственную. Такое может происходить, если талисманы неудачно объединены или просто повреждены — и это на самом деле опасно для человека. Повреждаются какие-то… жизненные каналы, — она покачала головой. — Не уточняй, потому что я сама в этом пока не разобралась как следует. — Кстати, ты нашла общий язык с квами? — Нуар повернулся спиной к перилам, приняв позу человека, охваченного неподдельным интересом. — Как… вообще дела со шкатулкой? — Ну… — Ледибаг стушевалась. — Пока похвастаться особо нечем. Я не общалась ещё с ними всеми, решила сначала разобраться в записях Хранителя. Но многое он пишет на китайском, а я не знаток… — Китайском? — оживился Нуар. — Я знаю китайский. — Правда? — удивилась Ледибаг. На что Нуар выдал ей фразу на китайском, которую она, конечно, не поняла, но зато увидела издевательски приподнятую бровь над маской. — И что ты сейчас сказал? — Я сказал, что тебе повезло и я к твоим услугам. А ведь это и правда стоило бы обдумать: подключить Нуара к изучению, почему бы и нет. Ведь в случае ЧП именно Нуару она и передаст владение шкатулкой, и вводить его в курс, по крайней мере, в общих чертах, можно уже сейчас. Правда, для начала нужно, чтобы он перестал носить кольцо неудачи. — Кстати… — осторожно начала она. — Возможно, тебе будет интересно кое-что узнать. Наши с тобой талисманы, созидания и разрушения, настолько могущественные, что даже в неактивном состоянии могут влиять на нас… на некоторые обстоятельства нашей жизни. Не сильно, но… Он замер, и только брови чуть заинтересованно приподнялись. — Талисманы фокусируют определенную энергию, и даже просто нося их — мы подпадаем под эту… эту… ауру, — продолжила она сбивчиво. — Это я к тому, что ты сказал, что все отношения оканчиваются катаклизмом. Может, дело в этом. Тикки сказала, что твой талисман самый тяжёлый, и для него всегда выбирается человек с чистым сердцем и сильной волей. — Да-а, — протянул Нуар, — Плагга выдержать как соседа по комнате — воля нужна железная. — Сильная воля и чувство юмора, да, — слабо улыбнулась Ледибаг, — хоть и не всегда мне понятное. Он сделал глубокий вдох, как человек, уже давно с чем-то смирившийся. Он не расстроился и не напрягся, как она боялась, а отреагировал так, будто… — Я догадывался об этом, — признался он. — Хоть и не могу назвать себя неудачником, многие наверняка считают меня… — его губ коснулась тусклая улыбка, — баловнем судьбы. Но это только внешне может так показаться. Одиночество. Неизвестная судьба самого близкого человека — мамы. Протекторат отца, граничащий с насилием, невозможность принимать хоть какие-то значимые решения в своей собственной жизни. Безответная любовь. А с другой стороны. Талисман супергероя, делающий его свободным. Напарница, от которой перехватывает дыхание — ну и пусть, что он не мог обладать её сердцем, зато он мог защищать её жизнь. И так мило раздражать по пустякам. Друзья, с которыми было по-настоящему интересно и весело. Спокойно. Комфортно. Трудно было всё это сравнивать. — Я справлюсь, моя Леди. — Я знаю. К этому моменту стало совсем темно, внизу начали зажигаться городские фонари, заставляя мокрые улицы светиться. Он бросил на неё заинтересованный взгляд. — Значит ли это, что в твоей жизни сплошь удача и розовые единороги? С принцами на них? Ледибаг фыркнула: — Принцы мной не интересуются, — и, через секундную заминку, неопределённо покачала головой, отвечая уже серьёзнее: — Иногда мне кажется, что многое складывается для меня крайне неудачно. Но, как сказал Трикс, неудача — это лишь наша временная оценка. Возможно, мои желания вредны для меня, — она пожала плечами. — Наверное, мне не на что жаловаться. Довольно стандартная жизнь. — Ничего себе стандартная жизнь. — он поднял брови. — Ты Ледибаг, Хранительница шкатулки, и на твоих плечах ответственность за весь Париж. — Спасибо, что напомнил, — она наморщила носик. — Ха, как будто ты могла об этом забыть. — Ни-ко-гда. Это точно. Но ведь когда-нибудь это закончится. Когда-нибудь они вернут утерянные талисманы, и ей придется передать шкатулку настоящим хранителям, в восстановленный храм где-то в горах Тибета. Забыть всё, как это случилось с мастером Фу. Это казалось… немыслимым. Поэтому далёким и почти несбыточным. — Пора завершать патруль? — спросил он после короткого молчания, возвращая её на этот узкий парижский балкончик. — Будем идти до конца маршрута? Им оставалось пройти буквально пару кварталов. Сейчас дома тонули в оранжевом свете фонарей, умиротворенно и почти сонно. Машины проезжали по дорогам с шипящим звуком, разгоняя под колесами мелкие лужи. Она расправила плечи, как будто сбрасывая с себя лёгкое оцепенение, и сняла с бедра йо-йо. — Я думаю, там все в порядке, — произнесла она. — Давай закончим здесь. — Тогда до среды? — До среды, Кот. Хорошо тебе выспаться сегодня. Она уже отвернулась, ища взглядом, за что бы зацепиться леской, но вдруг Нуар её окликнул: — Маленькое уточнение: если я сниму кольцо — у меня больше шансов на успех? Ледибаг заморгала, не найдя, что ответить: в голове одновременно вспыхнул протест против снятия талисманов и желание уточнить, какой именно успех он имеет ввиду. — Ладно, сам разберусь! — Нуар отсалютовал и спрыгнул с крыши. — Пока! — Не смей снимать кольцо! — крикнула ему вслед Ледибаг. Оставалось надеяться, что он её услышал.13. Патруль
23 апреля 2021 г. в 10:16
Итак, у Маринетт было завались работы.
Во-первых, нужно было наконец разобраться с документами мастера Фу. На самом деле она уже дважды предпринимала попытки сесть за это дело. В первый раз её хватило на два абзаца. Потом зазвонил телефон, и она забыла о манускрипте на сутки. Во второй раз она как будто втянулась… пока не проснулась с отпечатком собственной ладони на щеке.
Чем дольше она откладывала, тем неподъёмнее казалась эта задача. Стопка была задвинута под стол, и Маринетт периодически при взгляде на неё подавляла в себе желание отнести весь этот багаж знаний обратно в камеру хранения на вокзале.
Помимо этого, по заданию мадам Бюстье ей нужно было составить расписание дополнительных занятий для отстающих в классе — её обязанности старосты никуда не делись, а в последнее время даже обросли новыми ветвями ответственности, как будто тяжести уже присутствующих ей было мало.
От Альи тоже было задание — заказать билеты на концерт Джагета для всей их компании, причем Маринетт сама вызвалась, потому что Алья просто стонала от объёма общественной работы, свалившейся на неё из-за феноменально успешного старта Фонда. «Нам всем нужно хорошенько оторваться и поорать» — убеждённо сказала тогда Алья, и Маринетт не стала с ней спорить.
А ещё недошитый, утыканный булавками костюм Луки, лежащий на полке прямо перед глазами — как напоминание, что до его отъезда осталось всего несколько дней, и нужно успеть.
А вечером ещё и патруль…
Маринетт с рассеянным видом листала новостную ленту, сидя за компьютером. Пять минут, которые она позволила себе перед тем, как собраться с силами и заняться хоть чем-то полезным. Тикки одиноко сидела на подоконнике и смотрела через стекло на пасмурное небо.
В медийном пространстве новости о Ледибаг ушли на второй план, уступив место обычным человеческим новостям: вооруженным конфликтам, стихийным бедствиям и светским скандалам. Благо, посты об Адриане с Кагами уже практически не попадались Маринетт на глаза. Да и это уже не вызывало в ней прежних эмоций. На днях Макс выдал очередную статистику, неожиданно в тему — о том, что менее одного процента людей связывают свою судьбу со своей первой любовью. Для подавляющего большинства — это просто этап, который нужно пережить. Вот и всё.
Маринетт закрыла браузер и потянулась вверх, сплетя пальцы. Потом с совершенно решительным видом наклонилась и достала стопку мастера Фу из-под стола.
— Та-а-ак, — протянула Маринетт, крутанулась на стуле, чуть отъехав от стола. Главное — настроение. Всего лишь стопка. Каких-то… двести листов, не больше. Это же не высшая математика, это магия. Это круто и захватывающе.
Однако писал мастер ужасно. Его почерк оставлял желать лучшего, но хуже всего была именно манера подачи, витиеватая и запутанная, и ей требовалась перечитывать предложения по несколько раз, чтобы понять, что он там пишет.
«Магия первозданного источника на тонких, невидимых глазу потоках создаёт и насыщает сущность квами энергией сообразно с их естественными началами, катализируя и преобразуя эту энергию…»
Нет чтобы написать: Квами концентрируют и преображают энергию. Всё.
А ещё абзацы на китайском, много. Приложения для перевода выдавали тарабарщину, которая, видит бог, даже святого могла вывести из себя.
В общем — Маринетт мрачно и тихо посмеялась — великий Хранитель в её лице испытывал кое-какие трудности.
Но она села, настроила лампу и, подперев обоими кулачками лицо, углубилась в чтение. На этот раз лишь пробегая взглядом по китайским фрагментам, оставив попытки понять непонятное — читала, переворачивая страницу за страницей, рассматривая рисунки и сноски на полях. Даже если она поймёт только каких-нибудь двадцать процентов — это уже будет на двадцать процентов больше, чем ничего.
Постепенно и незаметно сопротивление ушло, она и правда читала: заклинания, состоящие из описания чувств и вероятностей (красивый набор слов); влияние талисманов на своих хозяев, взаимосвязь и «танец гармонии» основных — общий закон невозможности окончательной победы (что бы это ни значило); рецепты зелий из ингредиентов, половина которых описывалась загадками (и вряд ли она рискнёт сварить и применить на себе хоть одно из них, всё же хочется ещё в человеческом облике пожить немного). Заметки о квами, уже более понятные, но всё равно мало похожие на инструкции — скорее, просто описательные и… подозрительно смахивающие на китайский гороскоп.
— Как бы я хотела, чтобы он всё мне рассказал перед передачей шкатулки, — устало произнесла она, поглаживая Тикки по щёчке. — Хотя говорил он такими же загадками.
Тоска по былым временам, когда Мастер Фу был для неё кем-то вроде учителя, кольнула под рёбрами. Ей не хватало этого старичка, и не только потому, что он нёс ответственность и знал ответы на все вопросы. Он был хорошим человеком, достойным Хранителем, примером для подражания. И тем чудовищнее выглядела на этом фоне полнейшая потеря им памяти — словно в награду за верную службу ты получаешь… смерть. Ведь именно это с ним и произошло, потому что его больше нет. Остался лишь кто-то, только внешне на него похожий. Пустая оболочка, без прошлого, без половины личности… То есть обладающий уже другой личностью, никогда не бывавшей знакомой с тем, что делало мастера Фу… Мастером Фу.
Только этим и оставалось утешать себя — что это просто начало новой жизни этого чудесного человека. В этом плане она чувствовала себя, кажется, единственной хранительницей воспоминаний о настоящем Хранителе.
— Не грусти, — подбодрила Тикки. — Может, пришло время познакомиться со всеми Квами?
— Я боюсь, — не задумываясь, ответила Маринетт. — Точнее, не боюсь, а волнуюсь… Всё-таки официальное представление.
— Поверь мне, они примут тебя.
— А что, у них разве есть выбор? — кисло улыбнулась Маринетт, снова скосив взгляд на документы. — Не сейчас. Мне нужно собраться с мыслями, наверное.
Тикки пожала плечиками и ещё раз скользнула задумчивым взглядом по Маринетт. Не сейчас, так не сейчас.