Прыжок, полёт, падение

      Утром в понедельник Адриан проснулся до будильника.       Душ. Одежда, выбранная с особой тщательностью. Туалетная вода, совсем чуть-чуть.       Смотрит на себя в зеркало. Замечает, что волосы чуть пушатся после душа. У него довольно послушные волосы, и он редко пользовался средствами для укладки в повседневной жизни. Сейчас же, в утреннем свете, тонкие приподнятые волоски образовывали светящийся ореол вокруг его головы. Дурацкий вид.       Адриан полез в ящик за каким-нибудь гелем.       — Прихорашиваешься, да? — раздался голос Плагга откуда-то из-за спины.       Адриан чуть сощурился. Глупости. Ледибаг права — ничего не изменилось, его ожидал обычный день. А эти чуть более тщательные сборы в школу были связаны только с тем, что он хотел чувствовать себя собранным, вот и всё.       Просто вести себя как обычно. Просто узнать новости за последнюю неделю. Быть приветливым с Маринетт и подарить ей коробку конфет в благодарность за починку шарфа. Ничего сложного и ничего, что бы выдало его.       Он как будто нервничал. Неочевидно, внешне оставаясь спокойным — но чувствуя под кожей бродящее волнение.       Он выдавил из флакона гель для волос и пригладил непослушные пряди.       — Я всегда… почти всегда это делаю.       Плаг фыркнул, втянул носом воздух рядом с ним и высунул язык от показушной интоксикации:       — Что именно? Выливаешь на себя литр парфюма и пялишься в зеркало по полчаса?       Адриан уже открыл было рот, чтобы опровергнуть эту наглую ложь про литр парфюма (ведь имело место всего два стандартных нажатия), но быстро взглянул на часы. Чёрт. И тут же услышал гудок водителя за окном.       Непонятно, чего он ожидал от понедельника, но явно не совершенно обычного школьного дня… кроме, наверное, того, что ему пришлось отвечать почти на каждом уроке из-за целой недели пропусков.       Уже в первые минуты он понял, что всё в порядке. Когда перед первым уроком он достал из сумки коробку конфет, развернулся и положил её на парту перед Маринетт, она чуть смутилась, но почти сразу приняла её с лёгким кивком и улыбкой. Эта улыбка говорила что-то вроде «из-за такой мелочи это было совсем необязательно, Адриан, но мне приятно». Сложно сказать, как он это понял только по линии её губ и лёгкому наклону головы, но он уловил.       Вообще она вела себя совершенно обычно, и это несколько (не соответствовало его паническим, необоснованным ожиданиям?) успокоило. Заставило посмеяться над собой. Можно было даже попробовать сделать вид, что и правда ничего не изменилось.       Только вот чёрта с два. Ему теперь жить с этим.       На большой перемене Алья с Нино рассказали ему все свежие новости, в частности сообщили, что нужно заполнить кучу отчетности по благотворительному фонду. Маринетт в это время отошла к преподавательскому столу и что-то обсуждала с мадам Бюстье, а взгляд Адриана периодически возвращался к ней.       Сейчас, оказавшись от неё на безопасном расстоянии, без необходимости делать «совершенно обычный» вид, он позволил себе снова думать об этом. Пропустить через себя, для того самого закрепления, которое позволило бы ему утихомирить внутренний дискомфорт. И если в выходные это было просто… голова кругом, то сейчас он воспринимал всё более здраво, спокойнее и серьёзнее. Реальнее. Потому что вот она, стоит в пяти метрах от его парты, что-то произносит в беседе с учителем, чего он не может разобрать из-за гула в классе и Альи, говорящей слева от его уха что-то про бланки. А он может думать только о том, что Маринетт так долго скрывала от него… Снова вернулся мыслями к тому случаю в музее, когда решил прикинутся своей собственной восковой фигурой. Пожалуй, самый неоднозначный момент между ними… Волоски на руках пошевелились от вспыхнувшего в памяти чуть ощутимого касания её губ в тот момент, когда он наконец решил, что его шутка зашла слишком далеко. А потом — и сейчас насколько это виделось в ином свете — как она сжалась на скамейке, пряча лицо в ладонях. Боже, Маринетт. Вот оно как.       Детали. Детали. Детали.       — Ау…. — его ткнули в плечо и Адриан резко повернулся к Алье, встречая её вопросительный взгляд. — Так что?       — Что — что? — переспросил Адриан, вдруг понимая, что пропустил мимо ушей добрую половину разговора.       — Ты согласен?       Адриан посмотрел на Нино в поисках подсказки.       — Поможешь заполнить бланки после уроков? — просветил Нино. — Их там тысяча и один. Иначе заставят заплатить налоги.       — Угу, — согласился Адриан, задумчиво провожая взглядом Маринетт, вышедшую из класса, чтобы ответить на звонок.

***

      Они обосновались в дальнем углу библиотеки, напротив витражного окна в пол, за которым гуляли на ветру уже голые ветви деревьев школьного дворика.       — Я точно засну, — объявила Маринетт, отодвинула стул и повесила сумку на спинку. — Разве нельзя было заплатить лишние пару сотен евро и нанять какого-нибудь… бухгалтера, чтобы он всё сделал быстро и правильно?       — Не ной, — нахмурившись, Алья водрузила нестройную стопку тонких папок на столешницу. Папки тут же разъехались по периметру под тихий смешок Адриана. — Только если ты готова заплатить из своего кармана, потому что чтобы нанять бухгалтера на средства благотворительного счета, нужно заполнить примерно столько же бумажек.       Маринетт помогла Нино устроить на столе вторую стопку. Алья с Нино несли документы, в то время как Маринетт и Адриан шли налегке, Роуз с Джулекой затерялись где-то в холле, но тоже планировали чуть позже присоединится к этому веселью.       Адриан устроился напротив. Его, в отличие от остальных, не расстраивала перспектива просидеть здесь пару часов. С друзьями было комфортно, за неделю отсутствия он соскучился по этой позитивной атмосфере — хоть Алья и дёргалась, а Маринетт бурчала, а Нино покорно и профессионально играл в атташе — все равно это было как-то душевно, по-домашнему.       Бульк. Звук упавшей в воду капли — сигнал пришедшего Маринетт сообщения.       — Кстати, Лука не хочет помочь? — поинтересовалась Алья, словно это не сообщение пришло, а Лука сказал «Привет».       — Не хочет, — засмеялась Маринетт, достала смартфон и прочитала сообщение.       Выражение её лица почти не изменилось, на губах всё так же оставалась лёгкая улыбка, и Адриану не удалось ничего понять о содержимом письма.       Не то чтобы ему было интересно…       Внезапно она подняла глаза прямо на него и их взгляды столкнулись. Моргнув, он тут же посмотрел на Нино и спросил первое, что пришло на ум:       — А вы уже много заполнили? Это и правда так скучно? — снова беспалевный взгляд на Маринетт, потом опять на Нино.       Вот примерно этого он и боялся: теперь он замечал и контролировал каждый чертов взгляд, каждый поворот головы. И это нервировало и сковывало. Хоть бы это было временное явление… всё же первая встреча с новой реальностью, наверное, это нормально.       — Ну, так… — Нино скривился, сел рядом с Маринетт и начал делить стопки между ними. — Первый десяток будет подбешивать, потом пойдёт легче.       — Может, для тебя это и не будет сложно, — заметила Маринетт, — тебе легко даются точные науки. Я имею в виду, у тебя же высокие оценки, значит ты хорошо разбираешься. В смысле, разберёшься.       — Посмотрим, — кивнул Адриан, щёлкая ручкой.       Алья дала развернутые инструкции, и, вникнув в алгоритмы заполнения отчетности, Адриан и правда понял, что легко с этим справится. Они периодически переговаривались, но в основном процесс проходил в сосредоточенной тишине. Где-то через минут сорок пришли Роуз с Джулекой, принесли кофе и пирожные, и случился перерыв на перекус. Маринетт угостила всех конфетами. Хорошо, что в библиотеке было почти пусто и никто не шикал на них и не делал замечаний.       Роуз с Джулекой, однако, не захотели присоединятся к работе, очевидно, вид заваленного бумагами в мелкий типографский шрифт стола не вдохновил их. Адриан окинул оценивающим взглядом оставшийся объём работы: была сделана примерно треть.       — А сколько вообще удалось собрать через фонд? — спросил он.       Алья, не поднимая головы, ответила:       — Почти тридцать тысяч на сегодня.       Адриан прикинул, что цифра не такая уж и большая, как могло бы показаться по объёмам отчётности. Но если подумать, всё было объяснимо: взносов было много, но все они были мелкими. Ему лично не попадались пожертвования более 150 евро. Он прикинул, что семья Агрест могла бы внести свой вклад. Нанять того же бухгалтера, например, не составит труда…       Он в задумчивости следил, как Маринетт, хмурясь от напряжения, водит пальчиком по строчке, перенося цифры в нужное поле.       Ну или просто сделать пожертвование, только крупное.       — А, вот, забыла сказать, — Алья оторвалась от работы и посмортела на него. — Мы хотим записать ролик для телевидения, чтобы больше людей узнало о фонде и программе. И мы на тебя рассчитываем.       — Сняться в рекламе? — это его развеселило. Потому что впервые, пожалуй, это была та реклама, в которой он снялся бы с удовольствием. — Раздеваться хоть не надо? — шутя уточнил Адриан, и Маринетт прыснула, хрюкнув куда-то в свои листочки. — Хотя, — задумчиво продолжил он, — ради общего дела…       — Это бы здорово подняло просмотры, — неожиданно даже для самой себя выдала Маринетт… и так приятно было вдруг не испытать привычной скованности. Подкол чисто по-дружески, и вообще — констатация очевидного.       Она же не уточнила, что это были бы ЕЁ просмотры.       Что-то изменилось. В ней, в том, как присутствие Адриана теперь влияло на неё. Не было больше смятения, этой тошнотворной дезориентирующей неуверенности… Сказала и сказала. В каком-то смысле, сдавшись и перестав претендовать на что-то большее, она вдруг открыла для себя новые горизонты свободы.       И подтверждение этому последовало сразу же: Адриан засмеялся и чуть сполз по стулу, ловя её взгляд. Маринетт пожала плечами, как бы говоря «ну, а что, это же ведь действительно так».       А Адриан даже не понял, что в очередной раз расшифровывает её мимику.       — Мне нравится твоё рвение, — похвалила Алья. — Сохрани его до конца недели, когда будем снимать. У тебя в пятницу нет дополнительных занятий? Фехтование?       — Нет, пятница теперь свободна. Пока, по крайней мере, — всё могло измениться, и отец мог нагрузить его какими-нибудь делами. Кстати, отец… нужно спросить его разрешения на съёмку. — Поменяли расписание из-за рождественских соревнований, теперь у меня индивидуальные занятия в среду и четверг.       — Поедете с Кагами на соревнования? — спросил Нино.       Адриан неопределенно пожал плечами. Так внезапно разговор зашел о Кагами, и это заставило чуть напрячься. Его друзья все ещё думают, что они встречаются… Кажется, сейчас не время сообщать такие новости. Лучше он при случае скажет Нино, а уже Нино расскажет остальным.       — Даю тебе бесплатный совет, — усмехнулся Нино, — Не обыгрывай её. Поддайся. Иначе у тебя будут проблемы.       Алья закатила глаза, а Адриан опустил голову, задумчиво пожевав нижнюю губу. Зря Нино болтает, тем самым вынуждая его что-то отвечать.       — Я думаю, они без тебя разберутся, — Алья призывно постучала ногтем по стопке ещё не заполненных бумаг рядом с Нино. — Не отвлекайся.       Адриан сделал глубокий вдох и произнёс:       — Мы расстались.       Все трое резко вскинули головы и посмотрели на него. Синие глаза почти сразу же метнулись в сторону.       Ну, а с другой стороны, скрывать сей факт уже не было причин. Кагами уже рассказала матери, он рассказал отцу. Не в курсе оставался только остальной мир.       — Почти две недели назад, вообще-то, — Адриан перебирал листы, сжав губы. — Не хотел говорить, чтобы не прослыть неудачником.       Синие глаза снова смотрели на него.       Это всё было так, так странно. Потому что Адриан почувствовал, что просто не может посмотреть на Маринетт. Вроде и препятствий этому не было никаких, вроде и хотелось увидеть реакцию, но всё равно его взгляд беспомощно бегал по крышке стола, как заблудившийся.       — Бро-о… — протянул Нино.       — А я знала, что так будет, — сказала Алья. — Вы не подходили друг другу.       — Это почему ещё? — возмутился Нино, явно несогласный. Адриан оторвался от созерцания стола примерно с тем же вопросом в глазах.       — А потому что было видно, что Адриан не влюблён. Это ведь ты её бросил?       Все трое снова пристально смотрели на него.       — Ну… не бросил, — Адриан чуть стушевался. Здесь определенно становилось душновато, — …а скорее, эм, завершил…       — Всё ясно, — Алья ткнула ручкой в его сторону. — А я сразу говорила — она слишком холодная для тебя. Тебе нужен совсем другой типаж.       — Да? — его брови поползли вверх. — Это какой, например?       Маринетт бросила на Алью такой очевидный предупреждающий взгляд, что Адриан, заметивший это, даже откинулся на спинку стула. Ему вдруг стало смешно. Ну или, по крайней мере, что-то щекотало его изнутри по рёбрам, как будто он проглотил тысячу карамелек-шипучек за раз.       — Тебе… — вкрадчиво начала Алья, полностью игнорируя бьющую со стороны Маринетт тревогу, — нужна добрая, отзывчивая девушка, которая скрашивала бы, и я бы сказала — очеловечивала бы — тот строгий режим расписания и обязанностей, в котором ты живёшь. А не подчеркивала бы его.       То, что щекотало его нутро секунды назад, вдруг замерло, отреагировав на эти слова. И неожиданно Адриан прочувствовал их… словно откуда-то повеяло тёплым воспоминанием. Неопределенным, фантомным.       — Может быть, — согласился он, и Алья удовлетворенно кивнула.       Маринетт уставилась в свои листы, что-то сосредоточенно там высматривая и теребя ручку между пальцев. Она надеялась, что через одежду не заметно, как у неё колотится сердце. Потому что оно нафиг вылетало. От новости об их расставании мини-маринетт сделала внутри неё восторженный кульбит. Это произошло непроизвольно, она не успела приказать себе ничего не испытывать, или как потом — посочувствовать ему. Но Адриан не выглядел как человек, нуждающийся в сочувствии.       А потом Алья, внезапно заговорившая о подходящем для Адриана типаже… и это заставило мини-Маринетт дернутся даже сильнее, на этот раз от опаски, или даже скорее от ужаса, что сейчас ладони подруги вытянуться в её сторону, демонстрируя тот самый подходящий типаж.       Потому что при всей радости от информации об их расставании она всё же отдавала себе отчет в том, что персонально для неё это ничего не меняло. Адриан даже не взглянул на неё, когда сообщал эту новость. Она всё так же оставалась для него подругой, одной из компании, и неважно, встречался он с кем-то или уже нет.       — В таком случае… — медленно произнёс Нино, — беру свой совет обратно, насчёт поддаться. Лучше сразу беги.       Тем временем из сумки Адриана просочился Плагг и, осмотревшись среди скрещенных под столом ног, рванул прямиком к розовой сумочке девушки напротив, обнаружив там Тикки, посапывающую на розовом макаруне.       — Как тут у тебя уютненько, — заметил он, заставив Тикки подскочить от неожиданности.       — Что ты тут…       — У меня есть новости, сахарок. Не знаю, насколько это важно, но я решил тебе сказать: Адриан узнал, что Маринетт влюблена в него.       Глазки Тикки распахнулись.       — Откуда он узнал?       — Оболтус в кепке проговорился, — Плагг нахмурился и неохотно поправился: — Ну, можно сказать, стечение обстоятельств.       — Ох, Нино всегда казался мне слабым звеном, — Тикки уперла ручки в бочка на манер Альи. — И как Адриан воспринял это?       В этот момент над их головами послышался голос Адриана, а потом негромкий ответ от Маринетт.       — Уже нормально. Оклемался. Но в выходные он был плох, — Плагг округлил свои и так огромные глаза, изображая ошаление. Тикки хихикнула, но потом посерьёзнела:       — Но ведь он не собирается ничего предпринимать по этому поводу? — прошептала она обеспокоенно. Маринетт только отошла от всей этой драмы, даже сблизилась с Лукой — и хоть он и казался Тикки подозрительным, по крайней мере, Маринет перестала быть такой несчастной…       — Не думаю, — фыркнул Плагг. — Я слышал от него какой-то подростковый аналог обета безбрачия — вся эта печальная история любви с убитой катаклизмом Ледибаг в финале, кажется, добила парнишку.       — О-о, — Тикки опустила ресницы. — Бедный Адриан… Но так и правда будет лучше. А Кагами? Может, они помирятся?       — Я ему это, конечно, посоветую, — Плагг засмеялся скрипучим смехом засранца, ясно давая понять, что такое предложение его хозяину не придётся по вкусу. — Кстати, это правда, про акуманизацию Кота Нуара в будущем? Я и правда почти уничтожил вселенную?       — Ты — на пару с акумой, Плагг, — зашипела Тикки. — И это совсем не повод для гордости.       — Но это и правда впечатляюще, согласись, — зажмурился чёрный Квами, приняв самодовольный вид. Тут его взгляд немного переместился за спину возмущённой Квами созидания. — А что это у тебя тут? Пахнет многообещающе…       Они досидели до закрытия библиотеки, разобравшись почти со всеми бумагами. Адриану дважды звонил недовольный водитель, Маринетт постоянно «булькали» сообщения, и вот библиотекарша стала последней каплей, которая заставила их таки закончить работу.       Уставшие, но довольные собой, они вышли на улицу, полной грудью вдохнув насыщенный кислородом холодный осенний воздух. И сразу им навстречу, перешагивая через ступеньку, вышел Лука.       — Ох, какая замученная, — произнёс он, не видя никого вокруг себя кроме Маринетт, тут же притянул её к себе. Так уверенно и непринуждённо, словно делал это каждый день.       А ведь он, наверное, делал. Это просто Адриан видит это впервые.       А потом он впервые увидел их поцелуй и тут же отвёл взгляд. Впрочем, Алью и Нино эти нежности, кажется, не смутили.       — Надо было меньше отвлекать её от дела, мы бы закончили раньше, — фыркнула Алья в явно притворном осуждении.       Определённо, его друзья к этому уже привыкли. Адриан заставил себя вновь смотреть на обнимающуюся парочку. Хотя, почему «заставил»? Он вообще-то первый, кто должен радоваться тому, что у Маринетт всё хорошо. Она выглядит счастливой. Немного смущённой, но совершенно искренне улыбающейся.       — Вы хорошо смотритесь, — произнёс Адриан машинально, даже не успев толком подумать. — Я… я просто впервые вижу вас вместе.       — Спасибо, — кивнул Лука. — Я тоже так считаю.       Маринетт не ответила, только улыбнулась ему. Наверное, она хотела, чтобы улыбка выглядела признательной, но в последний момент, буквально на мгновение, в её глазах вспыхнуло что-то другое. Что-то неясное, резко и болезненно вдруг ткнувшее его в самое нутро.       Но это был только миг, всего лишь взгляд. Всего лишь его интерпретация, в правильности которой он тут же засомневался, стоило ей отвернуться.       Раздражённый гудок водителя заставил Адриана со всеми попрощаться.