***
За окном уже начало светать, небо покрылось нежно-фиолетовыми облаками, вперемешку с оранжевыми. Сколько часов они занимались сексом? Неважно. Ичиро, натягивая штаны, посмотрел на часы, а затем перевёл взгляд на Саматоки, стоящему к нему спиной, тот застёгивал пуговицы на рубашке и украдкой посматривал в зеркало. Теперь о прошедшей ночи напоминали только красные от верёвок следы на запястьях мужчины. Ичиро грустно выдохнул, получилось более громко, чем он рассчитывал. — Сожалеешь? — не поворачиваясь, Саматоки задал вопрос, который застал парня врасплох. Не сказать, что он сожалел, это было прекрасно. Но как же, чёрт возьми, трудно осознавать, что они просто поддались моменту, оба гетеросексуальной ориентации (или уже нет?), и теперь даже смотреть друг другу в глаза им будет стыдно. — Нет, просто... повторим как-нибудь? — вырвалось у Ичиро неожиданно для самого себя. Как обычно, он сначала сказал, а потом подумал. Превосходно, блин. "Дурак! Он же никогда не согласится, больше не свяжется со сферой интимных услуг". — Да, почему бы и нет, — Саматоки подошёл к парню и легко поцеловал в сухие губы, после чего ухмыльнулся и вышел из номера, оставляя за собой последнее слово, точно так же, как и в их противостоянии.Часть 1
6 декабря 2019 г. в 04:11
Ичиро шёл по одной из ночных улиц Икэбукуро. Почти вся улица состояла из аниме магазинчиков, всяких забегаловок и ресторанчиков, которые только начинали свой рабочий день, освещая темноту ночи яркими вывесками и фонарями. Повсюду звучала энергичная музыка, в основном это были опенинги из аниме, которые включили специально для привлечения туристов, да и просто, чтобы создать особую атмосферу веселья. Среди прохожих было много косплееров, которые радостно улыбались и охотно фотографировались с людьми.
Единственное, что отстраняло парня от ритма этого квартала — спокойная и немного грустная музыка в наушниках. Ичиро часто любил ходить так: ночью, с песнями какой-нибудь американской группы, которая заполняла все мысли и разум парня; чтобы тёплый ветер дул в лицо, а нежно-розовые лепестки уже отцветшей сакуры летели навстречу; чтобы обязательно какие-нибудь радостные парочки проходили мимо и напоминали Ичиро о его вечном одиночестве, о том, каково это любить и быть любимым, те самые чувства, которые он никогда не испытывал, да и вряд ли испытает.
Больше всего бесил и вгонял в тоску вид целующихся людей и, особенно, когда все друзья дни напролёт трезвонили о том, с кем и как они целовались недавно. Началось это со средней школы, когда какой-нибудь парень в компании друзей рассказывал о том, как он вчера ходил гулять с какой-то девчонкой и как они поцеловались на закате "по-взрослому", то бишь с языком. А Ичиро стоял чуть в стороне, слушал и делал вид, что рад за него, и не важно, что у него никогда такого не было. И факт того, что ему уже девятнадцать, а он ни разу не целовался и тем более секса у него не было, — заставлял расстраиваться ещё больше.
Пару недель назад друг Ичиро рассказал ему об одной фирме, которая предоставляла интимные услуги. Особенностью этой организации являлось то, что парни или девушки, которых выбирает на свой вкус клиент, носили плотные черные повязки, что мешало им рассмотреть лицо клиента, тем более выглядело сие действие красиво: стройные молодые тела, привязанные за руки к любому подходящему для этого предмету, с завязанными глазами — в совокупности это давало ощущение абсолютной власти и железного контроля над человеком, чем многие люди и соблазнялись.
Добрый друг даже дал визитку, но Ичиро покраснел и вежливо отказался. Он никогда не делал этого с девушкой, которая бы ему нравилась, а тут вообще незнакомка. Но недавнее признание Джиро о его потери девственности и вопроса о первом разе брата окончательно ввели Ичиро в ступор и отчаяние. Как же обидно старшим братьям и сёстрам осознавать, что есть что-то, где младшие преуспели в чём-то быстрее и успешнее тебя. Так, глядишь, Ичиро будет просить совета у Сабуро. Именно поэтому старший Ямада решил воспользоваться недавно отданной визиткой.
И сейчас он направлялся в отель, находящийся в центре района, чтобы расстаться наконец с девственностью, и после всю ночь предаваться любовным утехам и обрести долгожданный опыт. Перед самым входом парень остановился и задумался о правильности своего поступка: "Ну, хоть удовольствие получу", — решил он в итоге.
Удостоверившись на ресепшене о том, что его уже ожидают, парень отправился на шестой этаж. Лифт был со стеклянными стенами, поэтому весь Токио был как на ладони: огромные здания теперь казались маленькими и "игрушечными", всюду виднелись маленькие огоньки, словно светлячки, пытающиеся выстроится в замысловатую фигуру. Миниатюрные машины плавно передвигались по городу, как по какой-нибудь игрушечной дороге, над которой пускает слюнки каждый малыш в преддверии рождества.
Ичиро подошёл к двери 604-го номера, еще раз сверился с цифрами на электронной карточке-ключе и, судорожно выдохнув, осторожно зашёл в комнату, большая часть которой не была ничем освещена, поэтому глаза непривычно напряглись, пытаясь разглядеть хоть что-нибудь в полутьме. На тумбочке возле кровати стоял небольшой светильник, робко испускающий тусклый свет.
— Вы уже пришли? — неожиданно прервал тишину знакомый мужской голос. Осматривая комнату, он не сразу обратил внимание на кровать, где полусидя-полулежа развалился самый неоднозначный человек в его жизни, то ли враг, то ли друг — Саматоки Аохитсуги.
— С-саматоки?! — шокировано воскликнул он. Ичиро подошёл к мужчине и присмотрелся: руки у того были связаны, а глаза были скрыты плотной черной лентой. — Ты...
ты занимаешься проституцией? Черт, серьезно?
Саматоки заметно разозлился от этих слов, словно Ичиро, как минимум оскорбил его, а не озвучил правду. Даже сквозь повязку можно было представить его привычный взгляд, мечущий молнии:
— Я связан с мафией — это естественно, и вообще, сам-то ты сюда зачем пришёл? Что, девчонки не дают? — кажется, мужчина приободрился и слегка ухмыльнулся, обретя былую уверенность.
После этих слов всё внутри Ичиро просто вскипело. Что это за облом? Хочешь перепихнуться с симпатичной девушкой, а видишь перед собой парня. Неужели, он перепутал номера? Дурачина. Хотя, может, всё не так уж и плохо? Ямада заскользил голодным взглядом по Саматоки, подмечая интересные детали.
"А он довольно привлекательный: аккуратные черты лица, как будто выточенные из камня скулы — выразительные и острые; руки тонкие, но по-мужски сильные и жилистые, с проступающими венами на предплечьях, и шея, длинная, с нервно дергающимся кадыком, так и манящая прикоснуться к ней в поцелуе. Интересно, чем пахнут его белоснежные волосы?"
Ичиро присел на кровать, подумывая о том, что возникшая ситуация не так уж и плоха. Точнее, Самотоки не так уж плох, очень даже неплох, чертовски неплох.
— Не дают, но сейчас одна даст, — довольно прошептал он, кончиками пальцев дотрагиваясь сквозь тонкую ткань рубашки до напряженного пресса мужчины и кажется пугая его такой перспективой.
— Что?! Развяжи меня сейчас же. Чертовы заказы, видимо, перепутали, — с едва уловимой ноткой испуга прошипел Саматоки.
— Я уже заплатил за ночь и отказываться не буду, а тем более терять время, — парень одним рывком расстегнул рубашку мужчины, обнажая проколотые маленькие розоватые соски и напряженные мышцы живота. В свете рядом стоящей лампы его молочно-белая кожа отливала золотистым блеском, призывно зовя Ичиро дотронуться до нее.
— Надо же, у тебя пирсинг не только в ушах, как непристойно, — Ямада прикоснулся холодными пальцами к бледной шее, медленно и едва ощутимо провёл подушечками пальцев вниз, до кожаного ремня, отчего мужчина застонал и вздрогнул, удивленно втягивая в себя воздух, словно не мог принять реакцию своего тела.
Не в зависимости от ситуации, якудза никогда не должен показывать свою слабость — таков закон, поэтому он немедленно взял себя в руки, возвращая контроль над собой, но, к сожалению, не над ситуацией.
"Если я возьму на себя инициативу, то он испугается и отступит", — с этой мыслью Саматоки потянулся ступней к паху Ичиро и слегка надавил, вызывая у последнего короткий судорожный стон, больше похожий на вскрик.
— Ну, чего ты остановился? Продолжай, — мужчина усмехнулся и начал двигать ногой вверх-вниз, ощущая как член парня становится все тверже.
Ичиро безумно улыбнулся и, аккуратно ухватив Аохицуги за лодыжку, отодвинул ногу в сторону.
— Как пожелаешь, — он прикоснулся пальцами к маленьким чёрным шарикам на концах штанги, покрутил их между большим и указательным пальцами, а после слегка оттянул, наслаждаясь судорожным вздохом мужчины. Может, тот и пытался скрыть свои стоны удовольствия, но затвердевший от манипуляций Ичиро сосок и явное возбуждение, проступающее сквозь плотную ткань брюк, не давало ему и шанса.
Саматоки прикусил губу и почувствовал, как у него окончательно встаёт, да так, как в подростковом возрасте с его гормональными бурями не вставало. Чёрт, он добился совершенно противоположного эффекта.
"Может, переспать с этим парнем — это не такая уж и плохая идея? Новый опыт, как никак. Один раз не кхм-кхм, как говорится", — с этими мыслями мужчина полностью сосредоточился на своих ощущениях. Он даже не знал, что трение и скручивание сосков настолько возбудит его, а когда Ичиро прикоснулся к одному из них горячим влажным языком, проводя им по пирсингу и посасывая, сознание покинуло его окончательно, и он начал приглушённо постанывать, принимая ласки и разводя ноги шире, стараясь коснуться напряженным пахом Ямады.
— Тебе нравится? Скоро будет ещё лучше, — парень отстранился и начал снимать брюки с разомлевшего мужчины, медленно расстёгивая ремень и ширинку. Вместе с брюками на пол полетело и нижнее бельё, высвобождая твердый член, с налившейся кровью крупной темно-розовой головкой.
Ичиро нервно сглотнул и задумался над тем, что делать дальше.
"Отсасывать ему я не готов, да и он не согласится сделать это для меня. Да и опыта у нас в этом нет... по крайней мере, у меня точно. Что же, обойдёмся без минета".
Он бросил взгляд на тумбочку и заметил специально подготовленные игрушки и различные необходимые для приятного продолжения этой ночи предметы. Взяв бутылочку смазки, он выдавил немного себе на пальцы и медленно начал проталкивать один внутрь Саматоки, отчего последний вскрикнул, но отстраняться не стал, призывая тем самым Ичиро продолжать. Дойдя до конца, парень немного повращал внутри пальцем и решился вставить второй.
— Гх... больно, Ичиро, блять (мне кажется, мат из уст Саматоки - это самое органичное и правильное в мире действо)... больше смазки, — прошипел мужчина, чувствуя, как начинают саднить от такого напора мышцы.
Ну, кто же знал какое количество лубриканта понадобится, поэтому Ямада виновато улыбнулся (хоть Саматоки этого не увидел) и торопливо извинился, потянувшись за бутыльком смазки. После совета партнёра дело пошло лучше: в мужчину уже свободно входило два пальца, поэтому Ичиро начал двигать ими на манер ножниц, терпеливо растягивая и массируя нежные упругие стенки.
— Ах! — наконец, парень задел бугорок простаты, вызывая тем самым у Аохитсуги совершенно новые и необычные ощущения. Ичиро стал двигаться в этом направлении, попадая по столь чувствительной точке и добавляя третий палец.
Напряженный член прижался к животу мужчины, а набухшая и перемазанная в смазке головка влажно блестела и требовала к себе внимания. Чувствуя, как собственный член больно упирается в грубую ткань и жаждет разрядки, Ичиро вынул пальцы и судорожно схватил контрацептив в пошло блестящей обертке, после чего столкнулся с неожиданной проблемой:
— С-саматоки... как надеть презерватив? — смущённо спросил парень. Помощь ему была необходима, хоть и спрашивать у мужчины не хотелось, но прерываться ему не хотелось еще больше.
— Боже, такой момент, а ты... — Саматоки выдохнул и, успокоив дыхание, продолжил. — Сожми кончик презерватива одной рукой, а другой полностью раскатай по всей длине.
Сняв с себя лишнюю одежду и выполнив нужные указания, нанеся при этом побольше смазки на свой член, Ичиро приставил его к сморщенному колечку мышц и начал аккуратно входить. Колени Аохитсуги слегка подрагивали, а сам он постанывал и шумно выдыхал. И Ямада не мог точно понять от чего были эти стоны, от удовольствия или же от боли.
Войдя до конца, парень замер, пытаясь не спустить сразу от такой тесноты и теплоты, а затем, начал двигаться, чувствуя при этом неподдельный кайф: узость партнёра, такое мягкое и тёплое нутро словно засасывало внутрь, выдирая корни самообладания напрочь. Он закинул ноги Саматоки себе на плечи и, опёршись руками о матрац, вновь нашёл бугорок простаты и начал постепенно ускорять темп, стараясь с каждым толчком задевать чувствительную точку все сильнее.
Комната наполнилась стонами и хлюпающими звуками, по телам обоих парней стекал соленый пот, приятно щекоча кожу. Ичиро устремил свой затуманенный взгляд на лицо партнёра: раскрытый рот, прилипшие ко лбу пряди волос. Вспомнив своё желание, он потянулся к беловолосой макушке и вдохнул, надеясь учуять приятный аромат.
На удивления, волосы Саматоки пахли ванилью. Ямада думал о чём угодно, но только не о таком сладком и нежном запахе. В сознании сразу же появилась картина под названием "Саматоки в ванной": тонкая фарфоровая кожа, покрытая воздушной пеной, стекающая по груди и прессу вода, намыленные шелковистые волосы, прикрытые веки и приоткрытые бледно-розовые губы... Да, стоит заметить, это была достаточно возбуждающая картина.
Ичиро стал входить жёстче, резче двигая бедрами, почти вбивая и втрахивая не сопротивляющегося мужчину в кровать, теперь к привычным звукам добавились пошлые шлепки влажных бедер. Рассматривая затуманенным взглядом пухлые губы, парень почувствовал желание прикоснуться к ним, почувствовать их вкус на своих губах, но Ямада всё ещё осознавал, что использует Саматоки, как девушку лёгкого поведения, а поцелуй — это что-то настолько интимное, чем могут заниматься только влюблённые люди.
Были ли Саматоки и Ичиро влюблёнными? Навряд ли. Но парня почему-то это не остановило, и он прикоснулся к губам Саматоки. На удивление, мужчина сам начал проникать языком в рот парня, сначала неуверенно, а потом глубже, сплетая языки, посасывая и кусая губы.
Саматоки прерывисто постанывал, находясь в напряжении от духоты и повязки на глазах. Ямада опустил правую руку на его член и начал водить рукой вверх-вниз, размазывая смазку по стволу. Стоны становились громче, а толчки быстрее. Вскоре, оба почувствовали сокрушительный оргазм, что бушующей волной прошелся по их телам.